Кладбищенский сталкер

...Есть такой южный городок  Бельцы – русскоязычная «северная столица» Молдавии. Немало известных  творческих людей оттуда вышло: например, питерская актриса Татьяна Калганова,   в нем  начинала творческую карьеру «цыганка всех времен и народов» актриса Светлана Тома, мать нынешней кинозвезды Ирины Лачиной, в нем по-прежнему продолжает жить знаменитый Будулай, туда ведут отцовские корни молодой  кинодивы Лянки Грыу…

Давно ли навещали они родину предков?

Это – шокирующий рассказ жительницы  Израиля о ее поездке в нынешние Бельцы.

«Самолетом летим до Кишинева, а там…  Просто ужас! Дорога - от Кишинева до Оргеева - терпимая, а вот дальше до Бельц – тихий стресс, натряслась на много лет вперед. Едешь, глазами видишь ухоженные поля и совершенно сказочные виды. Если просто ехать, бездумно, не вдаваясь в подробности,  решишь, что это цветущий сад или  райский уголок: ни одного клочка необработанной земли, чистота и  блеск. Однако на деле здешняя земля вся сдана в наем, а на рынке – сплошь и рядом привозные овощи и фрукты.
Сельчане торгуют килограммом-другим собранной черешни, смородины, шелковицы, цветами из сада. Мыслимое ли дело: стоять часами на 30-градусной жаре, чтобы продать букетик за 15 леев (1 дол.), но жарятся на солнцепеке не одни пенсионеры, но и молодые. Вырученных денег хватает чаще на батон хлеба и кусок колбасы. В мясном отделе местного рынка стоят молодухи,  больше напоминающие рождественскую елку: с ног до головы увешаны золотом, на шее - до 6 цепочек разной фактуры и длины, до 10 колец на пальцах! Они беззастенчиво умоляют купить кусочек мяса у них. Это - не  столько южная безвкусица, сколько извечное  стремление женщины чувствовать себя видной, броской,  быть нарядной несмотря ни на что.

О буйстве и сказочном разноцветии  бывших южных  базаров можно позабыть: каждый надеется продать за гроши (по 1.50 -2.00 $) то, что собрал с утра в палисаднике или огороде  в небольшом количестве. Старенькая Александра Павловна, бывший учитель истории, торгует на рынке. Это в ее-то годы! Никсон, завуч, тоже. Правда, господь  уберег меня, и я с ними не столкнулась, иначе не представляю, как бы "держала лицо". Купить тут можно все, однако самая бойкая торговля промтоварами идет в лавчонках, где много подделок,  я поостереглась мыть голову шампунем местного  происхождения,  турецкого барахла также – завались! Всё сомнительного качества, выглядит убого.

На «рынке гуманитарки», как местные жители называют сэконд-хэнды, гуманитарную помощь не раздают, а продают, здесь всегда  очень оживленно. Одеты южане красиво и аккуратно, по-европейски, с лоском. Однако если  сравнить зарплату (средняя - 3000 леев или 300 $), можно сделать вывод, что такой одежды у них немного. Пенсии - от 500 до 800 леев (меньше 50-80 $), а за «коммуналку»  ежемесячно нужно  отдать  до 1500 леев, в зависимости от метража. У горожан методично копятся долги, и хотя никто не рассказывал о выселениях, бельчане  живут в ужасном напряжении.

Ванная  - отдельная тема: кусочек мыла, зубные щетки и паста. Вот и все косметические средства. Туалетная бумага - такая же жуткая, почти картонная, как и в советские времена. Жидкого мыла не видела ни у кого:  это дорого, хотя в лавочках всего полно. Чувствуется, что люди живут на пределе. Воду из кранов пускают тонкой струечкой, чтобы счетчик не крутился - собирают ее в ведра, выигрывая пару кубометров. Когда я пошутила, что наши израильские счетчики не обмануть, даже если цедить по капле, мне ответили: "Ты будешь смеяться, но у нас-таки -  израильские счетчики".

Квартиры в советских постройках в  ужасающем состоянии. Запомнилось посещение гигантского, 18-этажного ,  занимающим квартал, кишиневского дома: изгаженные лифты, останавливающиеся не на всех этажах, все обшарпано в  худших гарлемских традициях, отопление зимой у  многих попросту не работает, а плата взимается. При этом нет  намека на существование справедливого подхода и возможность что-либо оспорить в судах. Крупнопанельные дома в целом выглядят ужасно: черные от плесени торцы, облупившиеся плитки и штукатурка, - как после Хиросимы.

Зато сталинским домам ничего  не сделалось, многие из них отремонтированы заново, но их остается все меньше, многие халупки снесены, а на их месте стоят особняки гигантских размеров. Дороги и тротуары – катастрофа!! Ничего не чинилось с 70-ых годов.
В Бельцы  провели природный газ, и это - катастрофа, потому что все коммуникации проходят прямо по улицам, город будто опутан трубами, как паутиной. Ужас, одним словом.       Печально, что сами жители не видят в этом трагедии: ну и что, дескать, что не копают? Эдакий  город - фантом, который  вроде бы неплохо выглядит местами, а на самом деле будущего у него - никакого. Не город, а мрак!

Продается, как и везде, всё и вся: от машин до бульдозеров-крошек, но весь товар – исключительно привозной, промышленности в помине нет! Деньги зарабатываются за границей - вся Молдавия на заработках,  деньги льются в страну рекой  от Москвы до Израиля и Италии, и где только бедные молдаване не работают! Местная картина очень напоминает израильскую Газу - с шикарными  домами, построенными на пожeртвования, за которыми  нищета…

Молдавские семьи  редко  живут вместе: муж в одной стране, жена - в другой, чтобы учить детей.  Сёла полупустые - остались одни дети и старики. Потом на заработанные деньги гастарбайтеры строят красивые дома, а дети учатся, чтобы уехать и никогда к ним не вернуться. Для кого они все это строят? Молодежи делать абсолютно нечего, перспектив никаких. Если в ближайшие 10 лет не начнут вкладывать в экономику деньги и выпускать товары, не дадут людям работы и достойного заработка, то на какое будущее может рассчитывать эта маленькая страна? За красивыми домами, коттеджами и виллами в Бельцах - только мафиози, которые держат город, контролируют торговлю. А работяги, построившие домик на заработанные в Европе деньги,  вкалывают и скитаются по миру. Зачем иметь виллу в Бельцах??? Я так и не поняла.
 
Знаменитый и гремевший на весь СССР местный меховой комбинат полностью разрушен, мебельная фабрика не работает: все, что было построено при ССCР,  растащено и разрушено. На дешевую рабочую силу слетелись предприниматели из-за границы и открыли несколько пошивочных мастерских, которые выручают только местных горожанок. Расценки срезали резко: те, кто получали  когда-то 3,500-4,000 и гордились этим, в последний месяц за тот же объем работы получили втрое меньше -  1,500, у людей здесь  мало денег.
В кафешках горожане не едят, а пьют пиво. Пиво тут дороже, чем разливное на улице, но все-таки по мировым ценам очень дешевое. Пьют его часто из горла. В Кишиневе в  симпатичном кафе на главной улице подали меню - кофе в широком ассортименте. Я выбрала  с мороженым, но через пару минут передо мной извинились, что не  придерживаются ассортимента, потому что никто не покупает из-за  дороговизны. Однако через пару минут радостная официантка нашла из чего приготовить и  принесла вполне приличный кофе. Однако люди есть люди: далеко не  везде продавцы приветливы и услужливы. На работу южане ходят  элегантно одетые, вылизанные. Вкус к жизни не теряют. Бывший одноклассник рассказал, что дочь прислала к нему на лето внучку из Москвы, а им с женой пришлось попросить   к тому же денег, потому что зарплаты нет несколько месяцев, долг за коммунальные услуги огромный. На  фрукты ребенку не хватает.

Зато встреча с одноклассниками была незабываемой, так все было  чудесно. Каждый при этом рассказал что-то грустное: один однокашник не получил еще зарплату за весну, другой много лет после закрытия завода не работает. Выживают тем, что всей семьей вышивают гобелены по какой-то новой технологии, это - работа, которая может оставить человека слепым из-за  микроскопических стежков. При этом получают за нее люди  гроши. Третий теряет работу уже в 4-й раз. Четвертый считает себя счастливчиком, потому что работает три дня в неделю, получает 2,600 лей (250 $) и пока держится на плаву. Несмотря на невзгоды, никто из них не жаловался и не ныл, все были веселыми, и мы насмеялись вдоволь . Вечер прошел совершенно незабываемо, потому что абсолютно все было, как в прошлом.
 
Город Бельцы - молдавский, в него  съехались все сельчане из  близлежащих сел. Но  большинство из них говорит по-русски, и даже кажется, даже намного лучше и чище, чем молдаване  советских времен. Работают русские школы, стоят все монументы советских времен (кроме памятника Ленина),  все ухожено,  население  смотрит русское телевидение. Нет и тени национализма!      Сами бельчане  - это огромное  утешение для нас, эмигрантов, -  приветливые, дружелюбные, разговорчивые. И  как они сохранили добродушие, -  непонятно…

Как-то по просьбе подруги, экс-бельчанки  искала дом детства. Пришлось обратиться к старичку, который не отпустил меня, пока не рассказал о еврейских соседях со всей округи. Пошла в другой двор, где в глубине двора разговаривали бритоголовые амбалы, поначалу страшно было, но при первых же словах, что я – гостья, и что ищу двор, они расцвели улыбками, они уже  казались мне славными ребятами. Перезнакомилась я  за малое время со всеми соседями: все останавливали, затаскивали во дворы, спрашивали о результатах, за несколько дней я, кажется, породнилась со всей «магалой».
 
Кладбище - тема самая больная. Нет моральных сил описывать  то, перед чем слово "кошмар" бледнеет и кажется потерявшим смысл. Что бы вы ни представляли себе (а городское кладбище всегда было тут в ужасающем состоянии), не идет ни в какое сравнение с действительностью! Я испытала шок: не заросли, а джунгли в два роста человека - сплошные, начинающиеся за первыми рядами по обе стороны главной дороги, страшные, увитые поверху виноградом. Снизу ноги раздирают липучие колючки, всё кишит насекомыми. Средь всего флоро-ужаса бродит сталкер Коля, зарплата которого составляет 100 долларов. Поиск и уборка памятников, когда присылают деньги, - единственное средство его существования. Я вручила  Коле 10 долларов, когда он мне, крутящейся на одном месте сотню раз запросто  показал, где могила моего деда, муж отдал столько же за памятник деда, который Коля так и не нашел! Однако он требовал еще и еще - за каждый отдельно. Я все понимаю: в стране нищета, но это очень тяжело переносить морально. Он, понятное дело, совершенно не заинтересован в расчистке проходов.

Карту кладбища у него отобрала местная еврейская община, которая находится где-то в городе, чтобы люди в поисках могил обращались к ним и платили деньги. У кладбищенского сталкера сохранились только старые списки, которые он с трудом отвоевал как средство заработка. До упомянутой еврейской общины я не дошла, а деньги они выпрашивают уже на кладбище, и  не жаль бы дать, но то, что я там испытала, продираясь ежедневно через непроходимые заросли, заставило меня взять себя в руки и не дать им ни гроша! Община - маленькая, и занята тем, что развозит продукты малоимущим евреям по всей округе. Однако это сообщество получает и деньги от  «Сохнута» и «Джойнта» на восстановление кладбища, но при этом руководством абсолютно ничего не делается.

Парадокс вот в чем: на индивидуальные могилы люди деньги присылают,  есть много памятников и оградок, где действительно места вычищены, но дойти до них попросту невозможно, потому что узкие тропинки заросли сплошным бурьяном. Я очень боялась клещей, но каждый день упорно ходила на поиски могил родственников: на мне по сей день нет живого места от порезов, царапин и ссадин, полученных за время поисков. Каждый вечер, я, как мышь,  попискивала под душем, потому что ссадины кровоточили и болели.
Обходила я все по рядам методично - раз за разом, не менее 5-6 раз , но  заросли были такими высокими  и густыми, что ничего увидеть было невозможно! Клянусь, даже с серпом пройтись трудно, и есть такие могильные памятники, где раздвинуть руками чащу, чтобы прочитать имя усопшего невозможно!

Работали мы с мужем в две смены, уходили утром, приходили на обед помыться и  уходили снова, возвращаясь, когда начинало темнеть. Памятник  бабушки оказался разбитым, он лежал в обломках: слезы  встали поперек горла,  я не могла говорить. Я  заказала новую плиту и памятник,  к концу третьего дня поставили весьма добросовестно. Однако памятник бабушки моей подруги я так и не нашла, а  по приезде выяснила, что он находился в одной оградке с ее отцом,  которого мы нашли после 6-ти дней поисков. Представьте себе, что   творится на кладбищенском погосте, если мы не заметили второго памятника в ограде!

Плакать в Бельцах  хотелось не от сентиментальности, а от боли за живущих здесь людей.

Были и хорошие моменты, но это делало боль за людей еще сильнее.     Никак не  удавалось прочувствовать каждый свой шаг по родной земле, по  улицам, где мы все ходили. Душа говорила: "Это же твои Бельцы, здесь прошло детство твое и  твоих детей, здесь ты росла, бегала  по тротуарам...", а голова отказывалась  принимать увиденное и не позволяла настроиться на лирический лад  воспоминаний! Голоса и звуки нашей прошлой жизни не  пробивались сквозь шок и чувство вины перед заросшими могилами. Ведь вся наша прошлая жизнь,  незамысловатая еврейская, как ни крути,  теперь переехала в саму память  и на кладбище, где поселились наши тети Песи и Сары, дяди Зейлики и Мони, которые жили и растили чудесных детей,  ссорились и помогали, сплетничали и тяжело работали, чтобы отправить детей учиться.

Наша прошлая жизнь - ТАМ и  мы обязаны всем нашим "галутным"  миром подумать, что можем сделать для себя и для них,  тех, кто прахом лежит на далеком кладбищенском  погосте, сохраняя для нас уголок прошлой жизни".