Территория кролика

Семёныч ползал по полу, что-то чертил на разбросанных листовках пожелтевших газет. Прикидывал на глазок, прикладывал линейку, точил карандашик, рисовал линии, аккуратно тёр ластиком, снова измерял, прикидывал на глазок. Вот лиственный лес, синеглазая поляна, неподалёку речка и деревянный пешеходный мостик поперёк. Лодочная станция, где покоится мазаева лодка. Дальше – широкая трасса с пешеходным переходом, остановкой для маршрутного такси. Семенычева школа, обернувшаяся торговым центром по мановению лёгкой руки известного в городе предпринимателя Виталия Безгрешного. Старый трёхэтажный дом, назначенный на снос, где давно уж не живут Васины родители. Новостройка в самой гуще яблоневого сада, где сейчас и находился Семёныч. На широком листе бумаги всё четче вырисовывалось изображение кролика. Вася вспомнил полуостров на карте, имеющий, если верить школьному учителю, форму дамского сапожка. Не исключено, что автора этой карты также преследовали сапожки, как Семёныча – кролики. Яблоневый сад играл роль пушистого хвостика, а сцилловая поляна – чёрного зрачка. На листе были изображены все места, где только Василию доводилось побывать достаточно часто, чтобы оставить след в памяти. Это был весь его мир.
  И тогда он достал из-за шкафа старый запылившийся рюкзак, побросал кое-какие нужные вещи, которых оказалось на полках совсем немного. В основном там лежали тряпки, которые давно уж не надевались и попросту занимали место. Всё это давно пора было снести до мусорного бака, но почему-то всё руки не доходили. На дне одного из ящиков он отыскал зелёную палатку. Семёныч теперь был уверен, что стоит лишь сменить обстановку, уехать из этой кроликообразной земли, и все проблемы решатся сами собой.
Он вышел в последний раз на трассу, взглянул на разделительную полосу, протянул руку, чтобы остановить авто. Больше ничего его здесь не держит. Пожалуй, никто его и не вспомнит. Разве только коллеги первое время переполошатся, и в пустой квартире ещё будет лязгать электрический звон телефона. Всё реже и реже с каждым днём. И кто-нибудь спросит, а не приходил ли Василий Семёнович, не оставлял ли для него какую папочку с документами, и услышит, что не приходил. И секретарша покачает головой и скажет, мол, работал здесь такой человек, да что-то давно не появлялся. И не сумеет вспомнить его фамилию.