Никакой любви, что-то иное...

     Ты – моя слабина. Моя струна, натянутая до предела, и каждое прикосновение к ней отзывается сладкой болью во всем теле. Ты – мой грех, и мое проклятие, но к тебе я возвращаюсь всегда, сколь бы ветреной ни была душа моя. Почему нас связала судьба – непостижимо уму, неподвластно разуму. Лишь иногда брезжит где-то в закоулках подсознания мысль о том, что не родственны наши души, но родственны наши тела, так много знают они друг про друга. Там, где касаешься ты меня – вспыхивает огонь. Там, где целуешь – взрывается вулкан. И даже невинный поцелуй в губы способен передать телу такой электрический заряд, что дыбом встают волосы, а в воздухе пахнет озоном. Руки твои творят волшебство, а губы твои гипнотизируют, прикосновения заставляют повиноваться, и на каждое движение хочется отзываться тем же движением. Ты – мой Господин, но как низка, как греховна, как невозможна эта связь. Я существую одновременно с миллионами мужчин, и сплю одновременно с тремя-четырьмя из них, но только к тебе я обращаюсь мыслями, когда остаюсь совершенно одна. Только тебя, однажды поклявшись забыть, я помню вечно. Только с тобой могу ждать встречи, хотя полгода не допускала даже мысли о том, чтобы вновь приехать к тебе. Только тебя я ломаю, как песочное печенье, и только ты воскресаешь каждый раз нетленным и нетронутым моей когтистой лапой. Расстаюсь с тобой каждый раз как в последний – и встречаюсь – каждый раз как в первый. Ты, только ты, блудный кот, способен сносить чувства кошки со всеми её безумиями, страсть, не касающуюся души, играющую лишь на инстинктах. Сладко мне быть жертвой в твоих сильных руках, и сладостно вонзить когти в твою холеную широкую спину. И не требуя верности, изменяя и проклиная, я знаю одно неизменно – я принадлежу тебе и все равно к тебе вернусь. А ты – ты моё, моё животное, и все равно однажды позвонишь. Потому что это не любовь, это что-то иное…