Вечер

***

Сегодня Вечер решил умереть, а не уйти как обычно. Незаметно закончились сумерки, а он продолжал наблюдать за девушкой, которая тщательно пыталась скрыть потерянность и недосказанность в себе. На закате уже холодало, а на деревьях становилось всё больше осенних капель-листьев.
- Летний Сад закрывается. Все на выход. – Вечер (плотный седеющий охранник с добродушным и немного одутловатым лицом) подошёл к ней, - девушка в светлом плаще, к вам это тоже относится.
Она чуть зябко пожала плечиками, переложила маленькую серебристую сумочку из руки в руку, поправила каштановый локон и направилась к Чижику-Пыжику.
- Как сложена: ни прибавить и ни убавить - одобрительно прищёлкнул, появившийся рядом, молодой охранник в чёрной униформе.
- Очень даже. Хорошую фигурку ничем не скроешь.
- Особенно «светлым плащом», - спародировал он интонации собеседника.
- Прекрати. Если бы я сказал «девушку в плаще цвета молодого шампанского», она посмотрела бы на меня как на сумасшедшего.
- Интересно, когда ты был нормальным?
Вечер хмыкнул в усы, хлопнул напарника по плечу: и они рассмеялись.
Девушка остановилась, вынула мелочь и начала бросать её вниз к скульптурке беззаботного пернатого. Монетка, вторая и ещё, но ни одна из них не осталась лежать на постаменте.
- Ясно. Не получается у неё сегодня с желаниями.
- Нет, Вечер, желания надо не загадывать, их нужно добиваться.
- Ты ещё диспут разведи как тогда с Эпикуром, - слегка закашлялся он.
- Вспомнит же ведь. Это было почти две с половиной тысячи лет назад.
Кашель вцепился в Вечер мёртвой хваткой.
- Беда, - вздохнул Ночь и подставил плечо. – Обопрись. Пошли в беседку. Сейчас ворчать начну.
- Погоди, - прохрипел Вечер, - лучше попить налей.
- И зачем она тебе?
- Интересно. Посмотри чем всё закончится и…
Ночь предупреждающе поднял руку.
- Не говори. Тебе вредно. Пей. Да, да, да. Посмотрю. Передам. Знаю. Или сам расскажу.
Кашель усиливался и с каждым разом Вечер становился ещё старее. Он прикусил кулак, чтобы не кричать. Ночь положил ему руку на лоб.
- Холодный. Значит скоро.
Вечер благодарно кивнул и зашёлся в очередном приступе кашля. Потом он поставил кружку на стол, обмяк, поднял взгляд на Ночь и превратился в туман.

***

Золотистая рябь когда-то чистого канала Грибоедова. Теперь в эти воды ни за какие коврижки не полезешь. Разве только ради дорогих людей.
Пару лет назад здесь на мосту по Гороховой улице стояли, обнявшись, парень с девушкой. Порыв ветра швырнул её сумочку в канал. Он сбросил куртку грязный камень мостовой и без раздумий бросился в воду. «Во, дурак», - подумал серый кот с чёрным хвостом, выглядывая в окно белого «Шевроле». А несколько месяцев спустя День видел, как они плыли на украшенной факелами лодке по подземной чешской реке в свадебном путешествии.
- Вот ты где? – раздался нетерпеливый голос Вечера.
День стоял, опёршись на парапет, изучая свои остроносые тёмные туфли. В Петербурге у него обычно такой вид, что ослик Иа-Иа и робот Марвин кажутся воплощениями Оптимизма.
- Опять свою серую жилетку надел.
День на секунду поднял голову и стряхнул пылинку с чёрных брюк.
- Улыбнись, а то вода в канале скиснет. – Молчание. – Да что с тобой? Снова с женой поругался?
День вздохнул, расслабил узел серого с серебристыми нитями галстука, расстегнул воротник тёмно-фиолетовой рубашки и попытался улыбнуться.
- Ясно. Значит со всем гаремом сразу. М-да. В таком состоянии ты ничего не расскажешь. Держись, братишка, всё образуется. Иди.
Они обнялись и разошлись.

***

Хорошо неторопливо читать интересную книгу, рассматривая иллюстрации, в предвкушении любимого блюда и поглядывать в конец зала: не появился ли поднос в сопровождении официанта. Иногда можно позволить себе поесть красиво. Отрешиться в кулинарном элегансе от всего того, что лезет в окно, телевизор, интернет и душу. Хорошо сидеть в мягком кресле с деревянными ручками в приятной расслабляющей обстановке и слушать медленный джаз высокой пробы, а, заметив проходящую мимо официантку, попросить карту вин. Потом поколебаться между фруктовым оттенком Винью Верде и насыщенным ароматом Мерло с еле уловимым намёком на дубовую  бочку, вспомнить, что они сухие и заказать освежающего Совиньон Блан. Причём, заказать как минимум два бокала, а лучше бутылку. Охлаждённое вино чуть плещется  в бокале на высокой ножке, а ты вдыхаешь аромат французского дара, мурлычешь себе под нос, чтобы не распугать людей окрест, и делаешь мелкий глоток. Торопиться некуда и расслабленность укрывает тебя своим пледом. Первый бокал выпивается мелкими глотками, растягивая удовольствие, на половину, пока не принесут рисового салата с вакаме и авокадо. Между глотками можно нарисовать на салфетке смешную рожицу. И вот на столике появляются салат, соус Рояль в изящном фаянсовом бегемотике и горка чуть смуглых белых сухариков в пиале. Сухарик обмакивается в соус и со смаком поедается. И здесь необходимо собрать волю в кулак, иначе съешь всё без основного блюда. Поэтому лучше отодвинуть пиалу и соусницу подальше от себя и заняться салатом. Ещё успеется. Аппетит, раздразнённый вином и салатом, нетерпеливо топает ногами и собирается на пикет, как приносят остренький буйабес. И тут начинается кулинарная мистерия. Размеренно, чуть ли не торжественно, снова наливается вино, поближе пододвигаются пиала и соусница и для пущего удовольствия можно переждать секунду-другую. Наконец, обмакнуть сухарик в соус, понюхать и выдохнуть «А-а-а-ах!» - захрумкать в своё удовольствие, откушать ложечку багряного рыбного супчика и запить Совиньоном. Но главное, помимо кулинарного дома с хорошим шеф-поваром, подобрать хорошую компанию. Дружеская беседа в благостном настроении под звуки джаза в уютной обстановке за любимым блюдом – вот один из наборов для полного ощущения себя человеком.





***

Многим посетителям и официантам в «Zoom»’е казалось, что та хрупкая девушка за столиком в углу просто светится, но потом все убедили себя, что дело в освещении. Через некоторое время незнакомка перестала сиять, ведь она вышла на улицу, вынула пульсирующее солнышко из сумочки и с воздушным поцелуем отправила светило на небо. На вид ей не дали бы и двадцати лет, но её взгляд убеждал в обратном.
Флюиды ожидания неспешно расхаживали возле незнакомки, заглядывали на широкое донышко бокала с Винью Верде и тихонько напевали ободряющий «Hymn 4 My Soul». Принесли салат. Тот самый из риса с вакаме и авокадо. Салат был выложен в виде улыбки, а когда официант отошёл, девушка пристально посмотрела на блюдце.
- Опять твои штучки.
- Что значит опять? – удивился салат.
Девушка взяла вилку.
- Ты ведь не собираешься.
Она кивнула.
- Тебе идут зелёные глаза, - заметил салат и попытался подмигнуть.
- Спасибо за комплимент. Все равно тебя съем.
- Почему?
- Потому.
- Консерваторша, - пробурчало с блюдца и салата стало значительно меньше.
Девушка задумчиво погладила свой тонкий подбородок и продолжила доедать салат. Немного погодя к столику подошёл молодой человек с укоризной покачал головой:
- И не стыдно тебе на меня вилку поднимать?
- А тебе не стыдно заставлять девушку ждать?
- Откуда я знал, что ты сегодня девушкой будешь? – Он щёлкнул её по тонкому прямому носику, - и вообще раньше сумерек я здесь не могу появиться. Сама знаешь.
- Сумерки начались почти час назад, - её тонкие пальцы тревожно постукивали по бокалу.
- Нервная ты какая-то сегодня, может из-за бледности.
Незнакомка откинулась на спинку кресла, скрестив руки, фыркнула, достала из сумочки зеркало и протянула собеседнику.
- Ну да. Альбинос в белом. Если я Ночь, то обязательно должен быть в чёрных одеждах и зловещий. А у меня, между прочим, сейчас хорошее настроение. Вот и развлекаюсь со своей внешностью.
- Не отклоняйся от темы, - Вечер указала на стул напротив, - ну?
Ночь сел и подозвал жестом официантку.
- Издеваешься?
- Кушать хочется. А вот и девушка. Быстро работаете.
- Спасибо.
- Девушка, мне, пожалуйста, бутылочку Кьянти, стейк с кровью и картофель Айдахо.
- Салат?
Вечер рассмеялась.
- Нет. Спасибо. Не сегодня, - сдержанно ответил Ночь. Официантка направилась  на кухню.
- Слушаю. Очень внимательно слушаю.
- Назовём их, скажем… - Ночь прокрутил вилку между пальцами – скажем, Корвин и Флорес.
- Не томи.
Альбинос отложил вилку и отпил принесённого вина.
- А теперь не перебивай.
***

Они прожили вместе почти год. И примерно неделю назад Корвин, как бы между делом, пригласил её на ужин в итальянском ресторанчике в Шведском переулке. Сюрприз удался, и хоть всю неделю никто из них и словом не обмолвился о предстоящем, Флорес воплощала собой тихий вулкан нетерпения и пыталась вести себя повседневно. Корвин только потихоньку посмеивался, глядя на её потуги.
Она специально отпросилась с работы пораньше, чтобы успеть начерпать неотразимости, благо шеф попался понимающий. Будь у неё даже пять часов свободного времени, Флорес всё равно бы сетовала на его нехватку. Корвин ждал чуть больше пятнадцати минут и привычно воспринял её опоздание. Его ладони подвижным домиком расположились на одном из меню, как в те моменты, когда он принимал решение. Они улыбнулись друг другу. Она - обаятельно, он – чуть прикрыв глаза.
- Ужин? - Корвин протянул ей меню, открытое на восьмой странице, - или Torino forza?
Он заранее знал ответ.
- Сначала ужин, а потом Торино форца.
По волшебству, хотя больше благодаря профессиональным навыкам, материализовался официант с блокнотом. У лучших из них есть замечательная особенность нарисовываться рядом со столиком, именно тогда, когда выбор уже сделан. Я знаю очень мало таких летучих официантов. Итак, ручка была готова широкими мазками нанести заказ на блокнот.
- Слушаю.
- Как я и говорил.
Официант кивнул и отправился к следующему столику наискосок от них. Паркет мягко блестел в ровном свете, свисающих, словно сталактиты, ламп, чуть отражая декоративные колонны и выгнутый потолок, облицованный красноватым кирпичом, и развешанные по всему ресторану штандарты и вымпелы Пьемонте и её столицы Торина. Сегодня в старине Джеймсе царил озорной дух разудалого Ренессанса. Люди за резными деревянными столиками наслаждались песнями солнечной стороны Италии, улыбались не только шуткам, но и зарождающимся улыбкам и в те моменты слова пугливо жались в сторонке, а их души тянулись друг к другу.
Пир из хорошего и скоротечного времени, приправленный расслабляющей беседой и приятным, хоть и терпким вкусом с оттенком фиалки гранатово-красного вина Бароло. Добавить смеха и банья кауду – горшочек с горячим масляным фондю, куда макают, нарезанные соломкой сладкий перец, сельдерей, морковь и цветную капусту. Плеснуть хорошей музыки и нежного вкуса чуть рассыпчатого ризотто. Выложить порезанный рулет из мяса по-пьемонтски, немного отварного картофеля и курицу под остреньким соусом без суеты и нервов большого города. И съесть с аппетитом. Эх, хорошо. И героям нашим пир сей по нраву пришелся.
Не один Корвин любовался сегодня особенно похорошевшей Флорес. Она была бесподобна в бордовом платье с открытыми плечами. Её каштановые волосы не скрывали удивительно соразмерной шеи, хотя и лежали в лёгком беспорядке, за которым стоял не один час сидения перед зеркалом. Серебряная цепочка покоилась на лёгком вырезе платья, которое меняло свой цвет от мягко-бордового до более насыщенного. Цвет менялся и от освещения и от малейшего движения и, казалось, от настроения своей хозяйки и любого, кто на неё смотрел.
Корвин подождал пока Флорес, насладиться десертом. Десерт, как вкусно это слово. Тогда он оправдывал своё название на сотню лет вперёд. Две башенки из тёмного шоколада, которого вкус неизменно превосходен и каждый следующий раз, когда приходишь и делаешь заказ, он поражает тебя своей новизной. Башни были наполнены сначала нежным молочным шоколадом, потом джандуйей – густым союзом шоколада и фундука – а венчал сладкое великолепие воздушный творожный крем с добавлением какао и капельки рома. Флорес зажмурилась от удовольствия, широко улыбнулась, и ямочки на её щечках улыбались вместе с ней.
- Спасибо, Корвин. Ты… Ты просто... Даже не знаю что сказать. – Она опустила голову и провела рукой по волосам. –  Спасибо. Спасибо. Спасибо.
Он кивнул, потом взял Флорес за руку, выдохнул про себя и посмотрел ей в глаза.

***

Тут Ночь замолчал, отпил вина и взялся за нож с вилкой.
- Пока хватит, а то у меня всё остынет.
- Ну и кто ты после этого? – возмутилась Вечер.
- Оголодавшая сволочь, - обезоруживающе улыбнулся Ночь и продолжил разрезать стейк.
- Он ведь собирался сказать ей особенные, важные слова, а ты? – вскипела Вечер и дала альбиносу ложкой по лбу. Ночь был невозмутим.
- А я собираюсь поесть, а потом продолжить.
Он вкушал трапезу в своём обычном ритме, а Вечеру казалось, что время с издевательской неторопливостью проходит вперёд, делая привал при каждом удобном случае. А случай такой на случае сидел и случаем погонял. Вечер мяла в руках своих салфетку и готова была топать ножками от нетерпения, а Ночь внешне спокойно и с некоторой педантичностью отправлял в рот кусочки стейка и картофеля Айдахо, закусывая хлебом и неторопливо отпивая из бокала с Кьянти. Прошло каких-то девятьсот секунд, растянутых больше плохого спектакля. Довольный альбинос откинулся на спинку кресла и улыбнулся. Вечер с угрожающим видом взялась за ложку. Ночь улыбнулся ещё шире и рассмеялся:
- Да понял я, понял.

***

Корвин кивнул, осторожно взял Флорес за руку, выдохнул про себя и посмотрел ей в глаза:
- Нам надо расстаться.
Дыхание Флорес замедлилось. Он крепче сжал её ладонь:
- Да. Нам надо расстаться.
- Как? И… почему? Когда? Корвин? Как? – Слова беспомощные и бессвязные роились в сознании, нехотя выползая наружу.
- Мы слишком много друг от друга требовали. А ведь могли просто быть собой для своей второй половинки, так чтобы нам самим хотелось отдать всё лучшее, что у нас было, есть и будет. Ты – мне, а я – тебе. Самим, понимаешь, самим. Без всяких намёков и претензий. А так как сейчас – это неправильно.
- А…но… - Флорес хватала ртом воздух.
- Я пока поживу у друга. Его жена улетела на месяц в командировку. Подыщу себе комнату или квартирку. Так надо. А в выходные заеду за вещами. Поэтому не планируй ничего хотя бы на первую половину дня. Счёт уже оплачен.
Слезы на пополам с тушью медленно стекали по её красивому женственному лицу. Корвин поднялся.
- До субботы. – Он чуть наклонил голову. - Флорес, - ласково позвал Корвин.
- Да? Что?
- Отпусти мою руку.


***

Вечер неверящими глазами смотрела перед собой, потом неестественно глотнула вина и прошептала:
- Идеалист. Дурак. Ненавижу.
- Люди, - развёл руками Ночь.
- Но ради чего?
Альбинос склонил голову на бок и пристально взглянул за зеркала её души:
- Ещё не догадалась? Нет? Тогда поразмышляй на досуге. Тебе скоро идти.

***

Вечер собралась было идти, но замерла и медленно повернулась к Ночи.
- Погоди. А что было потом, после того как Флорес не удалось загадать желание возле Чижика-Пыжика.
- Ничего.
- Совсем?
- Совсем.
- Как же так?
- А ты когда-нибудь видела, чтобы всё было честно?
Вечер плотнее сжала губы.
- Она пошла к метро. Ей ведь завтра на работу.