Моя жизнь

Мой взгляд скользит по комнате. Я знаю наизусть все детали интерьера. Каждую мелочь. Даже с закрытыми глазами безошибочно могу сказать, где что лежит. У окна – письменный стол. На столе- книги, бумаги, письменный набор, лампа под старинным абажуром. Вдоль стен – книжные шкафы. На полках рядами стоят книги, главным образом, серьезные юридические фолианты. Человек, с которым я живу – юрист. Судья. Вот он сидит, откинувшись на спинку кресла. Глаза закрыты. О чем он думает? Он уже не молод, но импозантен, этого у него не отнять. Легкая седина, очки в тонкой оправе. Всегда одет аккуратно и со вкусом, даже дома. Какие чувства я к нему испытываю? Не знаю. Я давно пытаюсь ответить себе на этот вопрос. Вначале, несколько лет назад, я пытался его полюбить. Хотя бы научиться испытывать симпатию к нему. Я долго воспитывал в себе это чувство – ведь, в конце концов, он столько денег потратил на меня! Кто-то, наверное, мог бы на эти деньги пару лет безбедно жить. Но едва теплые чувства стали зарождаться во мне, он сам их растоптал. Убил, залил чужой кровью. Он силой заставил меня сталь соучастником преступления. Противно вспоминать. Противно и стыдно, вспоминать, как он делился со мной своими планами, как разрабатывал схему убийства. Он хотел расправиться со своим другом. Лучшим другом, который столько раз выручал его, но однажды уличил его в каких-то серьезных юридических нарушениях. Друг говорил, что не будет покрывать его. И вот – на мне его кровь.
Я смотрю на человека, с которым живу. Смотрю с ненавистью. Смотрю и вспоминаю, как все начиналось. Он долго выбирал меня. Нас было несколько. Сначала он внимательно рассматривал моих соседей. Каждый из них буквально кричал ему: "Возьми меня, выбери меня!", а я молчал. Мне было все равно. В памяти словно прокручивалась кинолента моей жизни. Долгой и яркой, богатой событиями.
Я родился очень давно, когда никого из вас еще и на свете-то не было. Мой отец на совесть закалил меня. Благодаря ему я стал таким – гордым, непреклонным и честным. Отец надели меня и неотразимой внешностью. По крайней мере, так говорили все, кто меня видел. Отец был знаменитым человеком, у нас в доме даже Царь бывал. Однажды, во время одного из таких визитов, я и попал на глаза Его Величеству. Царь долго смотрел на меня, как завороженный. Признаюсь, я на него – тоже. Он протянул ко мне руку, я ощутил его прикосновение его горячих пальцев. В тот момент я понял, что больше не смогу жить без этих рук. Мы были вместе несколько лет, практически не расставаясь. Я знал о Царе все – что он ест, как проводит каждую минуту своей жизни, с кем встречается, о чем разговаривает со своими собеседниками, о чем думает и о чем грустит…
Но как-то ночью, оторвавшись от бумаг, Царь прикоснулся ко мне и сказал: "Прости, не обижайся, не держи на меня зла! Но пришла, видно, пора нам расстаться. Я передам тебя достойнейшему из воинов, моему верному слуге. Ты был мне верен, так послужи теперь ему."
Так я попал в дом к Военному. Он дорожил мною и тоже никогда не расставался со мной. Он говорил, что я красив, но место мое – в бою. Он научил меня убивать, но я всегда убивал только врагов. Я был меток и безжалостен, как и мой учитель "военного дела". А потом – революция, строительство коммунизма, всем было не до меня. Моего старого вояку забрали люди в кожаных куртках. Правда, незадолго до этого он успел переправить меня к своим родственникам, в какую-то глухомань. Родственники вскоре уехали, и я остался там один - на долгие годы. Мне казалось, что мое тело покрывается ржавчиной, что время беспощадно ко мне. Но однажды что-то изменилось. В моем заброшенном доме появился нежданный гость. Я надеялся, что не попадусь ему на глаза. Незнакомец долго бродил по комнатушкам, залез на чердак. Нашел там кое-какие дореволюционные вещички и дверцу в мой потайной отсек. Луч фонарика ослепил меня. А когда я все же смог разглядеть лицо пришельца, то увидел в его глазах то же восхищение, какое привык замечать у всех, кто встречал меня раньше.
Что было потом – я не помню. Очнулся я в переполненном людьми и вещами зале. Там, в этой толпе и нашел меня мой Судья. Я поселился в его роскошной квартире, вернее, в его кабинете. Он никуда не выпускал меня из него. Я чувствовал себя его пленником. Мне было невыносимо скучно. Но я честно пытался полюбить его - как любил всех, с кем когда-либо жил. Но менее четверит часа назад мы с ним убили его друга. До сих пор мне слышится удивленный возглас этого мужчины, и я словно все еще ощущаю на себе его взгляд, полный укора…
Я был весь залит кровью ни в чем не повинного человека. Мой Судья отнес меня в ванну, тщательно вымыл. Мне самому уже все безразлично. Я с отвращением смотрю на себя в зеркало. Мне кажется, что моя сталь стала мутной. Я больше не драгоценный антикварный кинжал, а просто "вещественное доказательство". Скоро меня запечатают в целлофановый пакетик и приобщат к делу. Какой позор…