Nymex

NYMEX, или New York Merkantile Exchange, одна из самых огромных бирж мира. Объёмы сделок заключаемых на бирже безумны. Капиталы, обращаемые на этой площадки, в разы превышают бюджеты не самых бедных стран. Люди в деловых костюмах носятся из конца в  конец, кричат словно умалишённые. Звонят одновременно  сотни сотовых телефонов, которые сами по себе стоят как годовой заработок рабочего человека. Звонят стационарные телефоны. На огромных экранах прыгают вверх-вниз котировки. Внимательные глаза людей в деловых костюмах ищут зацепки. Ищут ту информацию, которая сформирует их стратегию на торговый день. Сегодня купить завтра продать; сегодня продать, а завтра купить. Или быть может, сегодня быть вне рынка?! Они пишут на листочках цены, что-то кричат, рвут листки в клочья, кидают листки в воздух; маленькие листочки подхватывают порывы воздуха из системы вентиляции, струи воздуха от бегущих людей; поэтому всё время в воздухе летают какие-то огрызки записок.  В рабочее время у людей на площадки нет друзей, у них нет семьи, да и в эти часы они не больно-то на людей похожи. Они каждый за себя и против всех. Акулы бизнеса. В глазах горят доллары, фунты, евро, йены, швейцарские франки. Котировки како-бобов, фьючерсы на нефть, стать, золото – вот там они. В реальном мире их просто нет. Полное слияние с потусторонним миром бизнеса происходит здесь и сейчас на NYMEX.
Только в обеденные часы здесь всё замирает. Сотни витающих листочков падают с небес на землю. В зале вдруг становится непривычно безлюдно и тихо. Сотни людей заработавших и потерявших сотни тысяч долларов для своих клиентов, улыбаясь, идут есть.  Они смеются над новостями политики и метеосводками, позволившими сделать им деньги сегодня. Они с осторожностью говорят про теракты на нефтяных вышках, из-за которых нефть прибавила сегодня доллар в цене. Они заработали на этом миллионы, и не важно, что погибли десятки людей. Зато другие десятки будут жить сегодня безбедно и радоваться. Они говорят с партнёрами осторожными тонами, без лишних подробностей о своей торговли, чтобы не говорить кто на каких позициях. Такая информация стоит огромных денег. Каждый думает, что знает больше другого. Каждый знает, что знает больше другого. Заканчивается обеденное время, звучит гонг и торги начинаются опять. Снова летят под потолок клочки записок, снова кричат люди, снова безумие заполняет здание биржи,  сближая пространство двух миров, рождая «нечто» не принадлежащее ни к одному из них.
Когда  приходит вечер, уставшие,  чуть не лишившиеся голоса люди спешат домой. Они спускаются на подземные стоянки, где припаркованы их автомобили,  которые стоят больше чем твоя жизнь. Эти бизнесмены довольны сегодняшним днём, и уже знают, что и как будут продавать завтра. Каждый из них знает что-то такое,  что не знают другие, а потому все думают, что они будет в плюсе, не зависимо от остальных. Они короли и воротилы этого мира. Они знают, что будет и как. Для них нет сомнений в принятии решений. Всё и так давно предрешено и предначертано. У них уже есть всё. Вопрос лишь времени в том, как удвоить полученное, или заработанное состояние. 
Когда вечером все уходят, на площадке кончается суматоха. Приходят уборщики и собирают клочки бумаги. Моют полы. Потом уходят и они. Свет гасят, остаётся только аварийное освещение выходов. День на бирже закончен. Наступает тишина.
Где-то высоко, под самым потолком в стене бирже горит одно единственное, крохотное круглое окошко с рамой крестом. Из окна, помещение, где проходят торги, походит на страну пауков, или даже скорее муравейник. Маленькие трудяги носятся, внизу снуя из угла в угол по своим, непонятным с высоты делам. По ту сторону окна, не слишком большого размера кабинет. Его хозяин здесь живёт. Здесь есть всё для жизни, но нет излишков. Второе окно в этой квартире-кабинете больше первого и выходит на верх. Хозяин любит смотреть на небо. В кабинете есть большой и удобный стол, полки с книгами, кресло качалка, шкаф с одеждой, стационарный телефон и ноутбук. На полках довольно много книг, но как не ищи там нет ни одной книги по экономике. Ни слова про торговлю, только классическая художественная литература на языках оригинальных произведений. Многие книги выглядят действительно древними, и они и есть древние. Несколько книг точно были изданы до 18 века. Стационарный телефон работает только на исходящие звонки, чтобы человека, который здесь живёт, ничего не могло отвлечь. 
Когда завершается торговый день на бирже, хозяин кабинета наверху просыпается. Он любит спать днём. Шум с площадки до него не доносится. Уже вечер, и его ужин ждёт его за первой дверью кабинета. На столике будет точно то, что он заказал сегодня с утра, когда ложился спать. Он отправляет заказ по Интернету. Еду привозят и оставляют между первой и второй дверьми кабинета. Система такая же как и в консульствах: нельзя открыть одну дверь, когда открыта другая. Человек, занимающийся поставками еды в этот кабинет оставляет еду, закрывает внешнюю дверь и уходит. Теперь, как только хозяин кабинета пожелает, он откроет внутреннюю дверь, и еда окажется у него. Он ест в тишине. Еда совсем не солёная, потому что ему нравится чувствовать собственно вкус еды, а не вкус соли, перца и специй.
Когда трапеза закончена, он отдыхает немного. Садится в кресло качалку и смотрит на небо. Иногда читает. Потом он садится за стол. Открывает ноутбук. Полчаса перед его глазами мелькают картинки. Графики, новости, прогнозы. Лицо остаётся спокойным. Иногда он улыбается. И даже кое-что его смешит. Через полчаса он выключает ноутбук. Сидит в тишине ещё полчаса. Иногда с закрытыми глазами. Но он не спит.
Потом он делает звонки. Чаще всего это один звонок. Может быть уже поздно, но его это не очень волнует. Иногда он звонит за океан. Куда-нибудь в Чехию, где уже глубокая ночь. Но всегда на другом конце повода, когда понимают, кто им звонит слушают внимательно и покорно внимают. Обычно после короткого разговора их приглашают в кабинет. В день в этот кабинет-обитель приходит не больше одного, двух человек.  Пришедшие слушают, хозяин говорит, пришедшие только кивают головой. Они всегда говорят «да», они говорят «спасибо». Если бы каждый знал, какие слова звучат в этом кабинете, торговля бы на площадке текла совсем в другом русле. Здесь оглашается будущее. Хозяин говорит, как это будет происходить, и что следует делать. В этом кабинете не раз бывали Уорэн Баффит и Джордж Сорес. Они как и прочие сидели и слушали. Каждое слово и каждая деталь приносили миллионы, они это понимали, и поэтому говорили «да».
Каждый раз после лично встречи, хозяин отдыхал. Он не уставал от посетителей. Просто ему нравилось отдыхать, зная, что он сделал свою работу хорошо. На самом деле, ведь это только он мог назвать работой, поскольку работодателя у него не было. Он был здесь «Хозяин», и все кто приходили сюда, понимали это. Никто не пытался оспорить его право на выбор направления движения котировок. Никто. Иногда, в шутку и только про себя, он называл себя Богом финансового мира площадки  NYMEX. И он был прав, быть может.
Он делал как хотел и что хотел. Но однажды хозяину позвонили. Зазвонил его телефон, который раньше никогда не звонил. Для него это была поздняя ночь, хотя именно в этот момент на площадки носились люди с безумными глазами buy-sell. Обитатель кабинета наверху подскочил на кровати от незнакомого звука телефонного звонка. Он был крайне удивлён и смущён такой бестактностью. Как смеет кто-то (он ещё не успел подумать, что кто-то в принципе смог позвонить сюда) звонить Ему во время его сна. Он снял трубку. На том конце заговорили. Он слушал. Говорил «да». Говорил «спасибо». Когда там повесили трубку, он ещё долго стоял рядом телефоном, не отнимая трубку от уха.
Он больше не чувствовал себя «хозяином» или «Богом». Он долго плакал, и наконец заснул, чтобы вновь обрести душевное спокойствие. Чтобы проснуться и сделать нужные звонки. Так, как сказал Хозяин.
А на торговой площадки людишки в деловых костюмах всё кричали, бумажки всё кружились в воздухе.