Чудо-ягоды средней полосы. 4. Черная ягода черника

С трудом, но все-таки я вспомнил свою первую встречу с черникой: случилось это в 1951 году в еловом лесу – на четвертом километре по Красноармейскому шоссе. Леса, подзапущенные в войну и при высоковлажном в те годы климате, утопали во мхе и лишайнике. Вокруг каждой ели были кочки мха (высотой до колен), которые были покрыты огромными «меховыми шапками» из черничника. Дело было в августе, черника уже отошла, лишь кое-где на кустах оставались запоздалые ягоды. Грибов было мало – откуда им взяться в темном заросшем лесу?! – и потому редкие сизые ягоды скрашивали наш пустой и первый раз в жизни поход за грибами. А чтобы не было скучно, мы в тот день еще и заблудились, о чем я рассказывал в воспоминаниях о 1951 годе…

Следующая большая встреча с черникой произошла в 1974 году. Благодаря военным картам (найденным на свалке во Фрязине) и нашему горбатому «Запорожцу» мы открыли, недалеко от р.Вори и Черноголовского шоссе, изумительное озеро. На нашу радость оно оказалось торфяным, с толстым слоем ила на дне, а потому мы наслаждались глухой изоляцией от совковой жизни – ни рыбаков, ни, тем более, отдыхающих на озере не было.

Озеро со всех сторон было окружено сорокалетним сосновым лесом, а к северу от озера, сразу за проходящей близко от озера просекой, сосны мирно делили тишину с березами. И вот под пологом этого смешанного леса гектара на два раскинулся черничник. Запоминать, когда в Подмосковье поспевает земляника с черникой мне было просто: это мой День рождения, 6 июля. Именно в первых числах мы всей семьей и приехали на три дня на наше озеро…

Черника стояла не тронутая, хотя от села до озера не более двух километров. Удержаться от сбора ягод было трудно, и мы, сразу после установки палатки и костра с обедом, устроившись на складных стульчиках, приступили к сбору. Несмотря на то, что я был лихим сборщиком, Соня все равно на десятую часть меня перегнала.

В первый день почти не отставали от нас и дети. Но на второй день лень стала их подкашивать, и после обеда мы отпустили их шастать по изрезанным берегам. А к вечеру все пять ведер мы заполнили ягодами и наутро поехали домой варить варенье. При пустых прилавках в магазинах черничное варенье было важным источником витаминов и микроэлементов в зимнее время. С этого времени каждое начало июля мы проводили на нашем озере…

На следующий год, путешествуя на «Запорожце» по глухим дорожкам Европейской части России (на крайнем западе РСФСР, недалеко от границы с Белоруссией), на обочине песчаной дороги мы напали на небольшие заросли черники с необыкновенно крупными ягодами. Если бы не несуразность советской жизни, здесь можно было бы развести огромный черничный сад.

Колорит местного пейзажа описать трудно; могу сказать лишь одно: пейзаж был палево-мягким. Километра через два по песчаной лесной дороге мы выехали на берег большого – до горизонта – озера, заросшего лилиями и кубышками. На берегу стоял простенький, но еще крепкий, домик, возле которого сидел мужик. Ради интереса я у него полюбопытствовал: «Скажите, а можно ли здесь дом купить?» – «А чего искать? Берите этот. За… сто рублей отдам (!!!)»… Увы, но вектор нашей жизни был направлен в другую сторону…

А в 1978 году мы собирали чернику особую – «антисоветскую»!

10 июля в Калуге начинался открытый только для гебистов процесс над знаменитым правозащитником Александром Гинзбургом. Государство, в котором независимое мнение приравнивается к терроризму, шпионажу и военному перевороту, соответственно относилось и к тем, кто боролся за право людей на свободу мнения. А потому правозащитники и все им сочувствующие также считались «врагами народа» – дело стояло только за удобным моментом для их осуждения по любой статье Уголовного кодекса.

…И вот, когда попытки диссидентов воспользоваться своим законным правом – присутствовать на официально открытом политическом процессе – закончились победой нарушителей Конституции, а правозащитники, утомленные голодом и жарой, были оттеснены к дальней ограде горсуда, мы с Соней и выставили сохраненные в холоде лесные ягоды! А преисполненные злобы гебисты и милиционеры глядели и столь же злобно облизывались…

Среди сочувствующих был и А.Д. (Андрей Дмитриевич Сахаров). Мы сидели бок-о-бок на бордюрном камне, молчали – обсуждать какие-либо проблемы было неуместно...

Но вернемся к нашим черникам. Больше я нигде в ближайших лесах не встречал больших зарослей черники. Правда, через десять лет я нашел-таки их, но уже во Франции, куда, кстати, из Нью-Йорка переехал жить и работать… Алик Гинзбург. В парижской «Русской мысли» мы с Аликом проработали бок-о-бок лет двенадцать…

…Когда я увидел эти бесконечные заросли черники, то был шокирован: я полагал, что на Западе девственная природа полностью уничтожена, но она, как оказалось, здесь есть! Первый огромный черничник я нашел в наших любимых Арденах. …Километрах в трех к северу от Ревена есть глубокий овраг с мощным горным ручьем. У нижнего течения ручья, между одноколейкой и крутым западным склоном реки Мёз, на 20 сотках стоял полуразрушенный, дешево продающийся восьмикомнатный дом. В конце участка, внизу высокой отвесной скалы, был вход в огромную экзотическую пещеру, выдолбленную в черном сланце, из которых сложены Арденские горы. А вокруг этого поистине сказочного участка сплошняком росла черника! Я поднялся вверх по оврагу до истока ручья, но черничник не редел…

Любопытно, но дикую чернику на Западе не собирают – не выгодно экономически: замороженная черника стоит всего вдвое дороже черного хлеба, а дешевым черничным вареньем забиты все магазины!

Арденский черничник занимает порядка ста гектаров площади. А вот в Центральном горном массиве мы ездили по малонаселенным горам, сплошь покрытым черникой! И это уже если не сотни, то, по меньшей мере, десятки квадратных километров ягодника! Ягод было море, но сборщиков видно не было. Поэтому, когда я вижу в магазинах варенье из дикой черники, полагаю, что оно, скорее всего, импортное…

Перелом в моей черничной эпопее произошел в конце 1980-х во время поездки к старшему сыну в Джерси-Сити. Однажды мы поехали на небольшое лесное озеро километров за сто на запад. И вот, решив обойти озеро, я на противоположном конце увидел небольшое дерево высотой метров в пять. Дерево было усыпано ягодами. Приглядевшись повнимательнее, я отметил, что по всем внешним признаком растение совпадает с черникой. Различие заключалось лишь в одном: в размере. Я положил одну ягоду в рот: и по вкусу оно ничем не отличалось от черники!

Тогда у нас еще не было своей садовой территории, а потому и мысли о том, чтобы забрать хоть одну ягоду на семена, у меня не возникло. Но через несколько лет в парижских магазинах появились крупные ягоды под обычным для лесных ягод названием – черника. А вскоре в садовых магазинах появились и сами кусты черники. Позже появились они и в России – под названием садовая голубика, хотя лично мне ягоды этого растения больше напоминают чернику – у голубики ягоды гораздо кислее и по форме продолговатые, а не сплющенные.

…Пять лет назад мы переехали жить на крайний юго-запад Франции. Теперь у нас большой сад. Есть и три куста садовой черники. Но каждый раз, срывая крупную черно-сизую ягоду, я вспоминаю ту мелкую чернику, которую мы собирали у лесного озера в Ногинском районе…