Манин нос

   Захват был сколь молниеносен, столь и жесток. Бандитов спеленали с  такой скоростью, что они так и не поняли, что произошло.
    Семь с лишним недель кропотливой подготовки, увенчались красиво проведенной операцией. На душе было легко и спокойно, как бывает всегда от качественно выполненной работы.
    Саня Еропкин, возвращался домой, с чувством выполненного долга.  Дома ждали жена и дочь, горячо любимое существо 13 лет отроду. А еще ждала «Маня», красивая персидская кошка.
     В отличии от двух первых, она являла собой образец бескорыстности и преданности. Ее не интересовало  когда, а самое главное, в каком состоянии приходил домой хозяин. Ее волновал сам факт его прихода. Подойдя к Саниным  ногам, она мурлыкала, терлась, а потом садилась напротив, и преданно глядя в глаза, следила за каждым его движением, терпеливо дожидаясь, когда он возьмет ее на руки. Подарки не просила, сцен ревности не устраивала.
     Когда же он брал кошку в руки, ее курносая мордочка светилась счастьем, и было видно, что душевная связь между ней и хозяином установлена на подсознательном, каком-то мистическом уровне.
    Саня, как человек занятой, закрутившись, мог многое забыть, что-то упустить. Но никогда он не забывал, купить «Мане» корм, или просто побаловать, чем-либо вкусненьким. Улегшись на диван, усаживал кошку на грудь, и так они дремали весь вечер.
     Вот и сегодня, после столь удачно осуществленного захвата, он предполагал провести свободное время, уткнувшись в телевизор, и слушая «Манино» мурлыканье. Нервная система требовала восстановления.
     Открыв дверь, Саня, как и следовало ожидать, увидел все свое семейство, приготовившееся к встрече кормильца, расположившимся на своих «штатных» местах. Жена поцеловала, долгим, многообещающим поцелуем, и умчалась на кухню. Дочка чмокнула в щеку, и не отрываясь от телефонной трубки, упорхнула  в свою комнату. И только Маня, не моргая, смотрела на Саню, терпеливо дожидалась своей очереди выразить радость приходу хозяина.  Он взял ее на руки.  Нежно погладил по голове, и почесал за ухом. Кошка разразилась длинной, утробной трелью. Мурлыканье достигло просто неприличной громкости.
     Санек, опустил Маню на пол и стал быстро раздеваться, предвкушая долгожданный отдых. Резко рванув куртку, он только и смог услышать - сначала тупой стук, а затем взрыв. Точнее, так ему показалось сначала.  Хотя в условиях узкой прихожей, выстрел из пистолета мог показаться и взрывом.
    Первым делом, Саня полез под мышку и обнаружил, что из кобуры выпал, и выстрелил  его собственный пистолет, который с момента захвата был с досланным патроном в патроннике и снятым с предохранителя. В горячке операции он просто забыл его разрядить. И теперь за это поплатился. Слава богу, жена и дочь были в комнатах, и под выстрел попасть не могли. Пуля застряла в балконной двери.
    Саня облегченно вздохнул, и стал успокаивать сбежавшееся на шум семейство. И только Маня продолжала сидеть как статуэтка, преданно глядя на хозяина. Под лапами у нее,  и без того красный ковер, почему то вдруг стал более ярким, почти малиновым.
     Саня наклонился и понял, что это кровь, которая капала с мордочки кошки. Взяв Маню на руки, он увидел, что кончик, ее и так незаметного, утопленного  носа, просто перестал существовать. Пуля отстрелила его полностью, с такой скоростью, что кошка так ни чего и не поняла и не почувствовала, продолжая сидеть,  ожидая исполнения обязательного ритуала приветствия.
     Потом была ветлечебница, и операция по восстановлению носа. Бессонные ночи, уколы и диетическое питание. Но никогда, Саня не забудет тот, полный преданности и любви к хозяину взгляд, изменить который, не в силах была даже смертельная опасность.