Молекула

Я чихаю от лучика света и пыли занавесок, но продолжаю смотреть на эти утренние улицы, залитые светом. Как постепенно расправляет плечи, делает первый глубокий вдох этот колючий и незнакомый город. Как он запускает свой механизм жизни, эти вечноживые шестерёнки улиц и перекрёстков. Люди, стоящие внизу, посматривают на часы, ожидая автобусы с неведомыми трёхзначными номерами, и уезжают в них, растекаясь по транспортным артериям города, скучая у окна или мотаясь в пути, придерживаясь за поручни. Кто – то пьёт дома свой утренний чай, кто – то так же смотрит сейчас в окно, кто – то занимается любовью, кого – то увозят на белой машине с красным крестом на борту. И вроде всё как обычно, ну а вроде бы и чего – то не хватает. Чего именно.. ммм.. дайте подумать..  Я думаю – даже элементарно запахов. Запахов моего родного города, который остался так далеко. Я закрываю глаза руками, будто собираюсь считать до ста перед игрой в прятки, и вспоминаю запахизапахи моего города. Вот я выхожу из дома рано утром. Недавно здесь побывала поливальная машина, и улица пахнет свежестью и солнцем в капельках воды. Я улыбаюсь. Прохожу мимо маленького кафе на углу, мне приветливо машет официант. Пахнет кофейными зёрнами…ммм.. кажется, этот запах я могу взять рукой и скатать маленький шарик пальцами, приложить его на секунду близко – близко к носу. Проходя мимо церкви, я вижу кусты чайных роз, мысленно глажу их, вдыхаю еле уловимый аромат цветов, сажусь в трамвай, чувствуя всеобщую атмосферу спешки, сбиваюсь с ног от настоящего хоровода запахов. От дешёвого одеколона до свежевыглаженной рубашки и типографской краски утренних газет. А что здесь? Я открываю глаза и снова поворачиваюсь к окну. Чем пахнет этот город? Я снова смотрю вниз. Незнакомая леди на секунду остановилась и быстро посмотрелась в маленькое зеркальце. Пахнет ли от неё пудрой… молодой человек, стоящий внизу, разговаривает по телефону, жестикулируя свободной рукой. Если представить, что именно он олицетворяет образ жителя этого города, то… *я прижимаюсь к стеклу, встав на цыпочки* то, наверное, это очень живой и энергичный город с насыщенной жизнью. И главным его запахом я бы назвала… тут он неожиданно резко поворачивается, и, не выпуская телефон из рук, смотрит на меня. Я отскакиваю от окна, задёрнув занавеску. Главным запахом я бы назвала, наверное, запах своего страха, который наверняка исходит от меня здесь, где все смотрят на меня с вопросом в глазах, кто с интересом, кто с каким – то сожалением…
Внизу проехала полицейская машина. Я смотрю на неё из своего маленького укрытия. Она сине – белой осой разрезает воздух и исчезает в глубине улиц. У них даже сирены  машин другие. Всё другое. Вспоминаю свой город и его звуки. Это, конечно же, мой ненавистный будильник, шум воды в ванной, не такой резкий, как здесь. Ставшие уже родными голоса радио ведущих, шум проезжающих дуэтом красных трамваев, абсолютно узнаваемые шаги коллег по работе. А здесь не поют птицы, не так шуршат шины по горячему асфальту, люди говорят на вавилонском языке, играет незнакомая ритмичная музыка, где – то периодически звенит колокольчик, видимо подвешенный над какой – то дверью, ведущей в неведомый мне магазин, капли дождя неровно стучат по асфальту, я не узнаю их шёпота, совсем не узнаю их шёпота.
Я думаю о том, что здесь, наверное, даже совсем нет снега, который я так люблю. Я хожу по квартире, трогаю стены, шторы и простыни, край стола, слушая свои ощущения от вещей, пытаясь через них вникнуть в сознание этого города, его сущность, настроиться на волну тех рук, что изготовили когда – то всё это и принесли сюда. Город отвечает мне лавиной разговоров прохожих, шипящей музыкой из машин, проезжающих там внизу, пищанием светофоров.
И я закрою глаза тёмными стёклами, и вцепившись в ремень своей сумки, побегу вниз по пыльным ступеням знакомится с тобой, пробовать на вкус твою жизнь, и становится твоей молекулой.