Зимний этюд в городском интерьере

               
               
               
Если крикнет рать святая:
"Кинь ты, Русь, живи в раю!”
Я скажу: “Не надо рая,
Дайте родину мою”.
                С. Есенин
               


               
               
     Канун Нового года. За окном догорает последний декабрьский день. Ещё светло… Хорошо видно заснеженный двор и крышу дома, придавленную толстым слоем слежавшегося снега. На застеклённых балконах затейливые белые шапки. Прозрачный дымок безмолвствует над крышей и растворяется в холодном небе.
    
     Вспоминается далёкое детство в Приморском крае, просторная деревенская изба. Раннее утро. За окном злится тридцатиградусный мороз. Я лежу в постели, мне тепло и уютно. Скрипнула дверь, из сеней в морозных клубах пара входит бабушка. Струя холодного воздуха подбирается к постели. Плотнее укутываюсь в одеяло. Бабушка останавливается возле печки, отодвигает чёрную от сажи полукруглую заслонку и привычно орудует ухватом в раскалённой утробе печи, ловко захватывая и передвигая чугунки. От печки упругими волнами расходится тепло и не даёт морозу выстудить жилище. А мороз беснуется на дворе. В бессильной ярости высеребрил окна причудливыми узорами, но не добраться ему до человека! Русская печь надёжная спутница деревенского жителя в его хлопотной жизни.
    
     А трубы над крышей всё так же таинственно курят дымком. Откуда ему взяться в городе, ведь в домах нет печей? Недоумение скоро рассеивается, как и дымок в студёном небе. Это выходит тепло из дома, превращаясь в пар на морозном воздухе. Дома живут и дышат вместе с людьми, населяющими их, и умирают, когда человек оставляет своё жилище.
   
     На высоком и тонком металлическом шесте-трубе закреплена антенна. На ней сидят, нахохлившись, две вороны. Для птиц, которые не улетают на юг, зима – не лучшая пора года.
    
     За окном стынет на холодном ветру стройная берёза. Посадили берёзку, когда заселяли дом. За двадцать лет деревце вытянулось, стало вровень с крышей пятиэтажного дома, превратилось в стройную белоствольную красавицу. Неуютно берёзе зимой, неслышно задорного птичьего гомона в её ветвях. Только полная луна запуталась в обнажённой верхушке, но упорно поднимается вверх, перекатываясь с ветки на ветку, розовая в отблесках зашедшего солнца, а может быть от усилий, выбираясь из берёзового плена. Вот добралась до последней, самой высокой ветви и… покатилась в стылое небо. Успокоилась, отдышалась. Розовый цвет постепенно схлынул, уступил место желтизне. И вот уже жёлтая луна сияет торжественно в тёмном, без единого облачка небе.
    
     С каждой минутой становится всё темнее. В окнах напротив зажёгся  свет. Громче раздаются голоса детей во дворе.
    
     Умолк башенный кран на соседней стройке. Недостроенный дом сиротливо смотрит на двор тёмными глазницами окон. Прожектор освещает бурый снег, перемешанный ногами людей и утрамбованный колёсами машин. Стройка замерла, чтобы вновь ожить после новогоднего праздника.
    
     За окном крепчает мороз. Медленно кружится и опадает на балкон крупная снежинка. И вот уже редкие белые хлопья мелькают в воздухе. Проходит немного времени, и снег валит густой стеной, укрывая землю пуховым одеялом.
    
     Снегопад надел белую повязку на окно. Почти ничего не видно. Только одинокая луна светит мутным пятном высоко в простуженном небе. Неяркий зимний день погас, чтобы вновь возродиться в первых лучах восходящего солнца.
    
     Немудрено, всё в этом мире уходит и приходит, всё возвращается на круги своя.