Невидимый город. Глава 20

– Андрей Иванович, загрузил я вас в прошлый раз, загрузил. Моя вина. Хотел помаленьку вам все рассказывать, но вы меня сами стали поторапливать. А зря. Ведь все, что я вам говорил, было непосредственно с городом связано. Если бы мы потихоньку с вами двигались, лучше было бы. И града метеорного не было бы, и метеорит бы вам на крышу не упал. Знание ведь – это не только наркотик и зло, это еще и сила. Какая сила, неважно, но в любом случае сила. А я вам ведро знаний, можно сказать, вылил в прошлый раз. Так нельзя, я же понимал это, но сдался под вашим напором. Я же мягкий человек, да, мягкий характером. Это моя проблема. Я ведь тоже имею проблемы со своим характером, как и все. Вы подумали, и что это профессор вдруг вздумал рассказывать про образование галактик? Тем более что астрономы могут не захотеть поверить в то, что я вам наговорил. Правда, если я статью про это опубликую… Но мне жаль немного астрономов. Пусть они продолжают суетиться в неведении. В этом тоже что-то есть. Мне, знаете ли, иногда невероятно интересно бывает смотреть, как люди суетятся в неведении. Поверьте, не из-за жестокости я такое говорю, тем более что я не жесток. Люди как дети. А за игрой детей иногда так приятно бывает наблюдать. Дети так непосредственны. Ну да… я знаю, что вы хотите сказать. Что старики тоже чем-то похожи на детей, но на них, однако, мы не смотрим с умилением. Но я все же другое удовольствие получаю, глядя на незнающих истину. Когда люди узнают истину, исчезает магия поиска. Я про галактики вам немного объяснил, про взрывы в их ядрах. Тут связь с аш-бомбой просто очевидна. Я, можно сказать, просто украл идею бомбы у галактик. Итак, вы опять не видите связи с городом? Да, далековато еще до города, не скоро эта цепочка приведет к нему. В прошлый раз я перешел к массированной передаче информации, вы просто не осознали этот факт. Итак, про бомбу. Вы еще не знаете, что она срабатывает по особому принципу. А для этого нужно знать, что все мы, все люди, связаны субстанционно. Представляете? Вот такая бомба получается. Поэтому-то ею так сильно, слишком сильно заинтересовались. Эта бомба, в каком-то смысле, не материальна. Она может возникнуть только по желанию координатора. Кто должен быть координатором, это отдельный разговор. Если мы начнем ответвляться в нашем разговоре, то мало что поймем. Красная линия очень важна. Эта красная линия может быть длинной, но она нужна. Итак, я сказал вам такую важную вещь, что бомба появляется только в момент необходимости, по команде координатора. А до этого ее просто нет. Это одна из важнейших особенностей аш-бомбы. Другая особенность ее знаете какая? Ее можно привести в действие где угодно, как угодно далеко от координатора. Для нее расстояния никакого значения не имеют. Еще одна особенность –  ее взрыв может быть невероятно точечным. Пояснить на примере? Допустим, преступники захватили важное здание. Что делать? Проникнуть в здание снаружи невозможно. А внутри находятся люди, и их жизни в опасности. Надо помочь им. Как это сделать? Один из вариантов – убить захватчиков. И вот здесь-то аш-бомба будет просто неоценима. Она сама настроится на террористов и уничтожит их, чрезвычайно локальным, маленьким взрывом. Так что никто, кроме врагов, не пострадает. Взрыв аш-бомбы регулируемый, он может быть мощнейшим, а может быть слабеньким, но достаточным, чтобы убрать лишь одного человека. Теперь-то поняли, почему мной заинтересовались? Моя бомба отличается от всех остальных, она имеет массу преимуществ. И террористы мечтали бы такую иметь. Если бы в их руки, вернее, в головы, попала идея и тонкости создания этого оружия, они бы завладели планетой и стали диктовать всем свои условия. Вот поэтому-то меня так охраняют со всех сторон. Чтобы я, не дай бог, в руки неугодных людей не попал. Вы не заметили, но за мной неусыпно наблюдают. Да я и не закрываюсь. Видите, у меня на окнах даже штор нет. Я думаю, вы начинаете понимать, что дед Федот один из тех.
– Каких тех?
– Кто за мной наблюдает. Вы думаете, у меня мания преследования? Хотя если хотите, можете так считать. Я и сам в последнее время иногда перестаю отличать, где реальность, а где визуализация. Может, и дед Федот божья букашка. Но нет, со стариком все понятно. Он тот, кто наблюдает за мной. Он телефон мобильный с собой постоянно носит, чтобы в любой момент сообщать про меня куда следует, особенно если со мной что-нибудь случится. Ага, знаю, скажете, почему бы деду просто так мобильный не иметь, с личной целью? Да бог с ним, с Федотом. Мне особо не мешают пока те, что наблюдают за мной. Тем более, если я захочу их обмануть, мне не трудно будет это сделать. Но пока у меня нет необходимости их обманывать. Я так даже уверенней себя чувствую, более безопасно и охраняемо.
– Я про бомбу хотел бы уточнить. Вы сказали, что она сама кого угодно может найти и уничтожить. Но как? Я не понимаю, как? Ведь в том же здании, куда террористы проникли, могут находиться другие люди. И бомба может спутать обычных людей с террористами.
– Но это уже другая тема, так сказать, ответвление от красной линии. Но давайте к ней перейдем, если хотите, я не стану возражать. Помните о субстанционной общности людей? Так вот, террористы, ну и любые другие люди, представляющие опасность, тоже ведь субстанционно связаны со всем человечеством, хотят они этого или не хотят. Их атомы также принадлежат и всем остальным людям. К чему я это говорю? А к тому, что о них мы тоже сможем получить информацию. Говорить конкретно о всяких деталях будет очень утомительно для вас. К тому же, не стоит вам за один раз слишком много узнавать. А то случится какой-нибудь очередной катаклизм, вроде метеорита, упавшего на вашу крышу, или страшного дождя в пустыне. Верите ли, но любое знание, раскрывающееся человечеству, приводит к какому-нибудь катаклизму. Если случился что-нибудь более-менее глобально-неприятное, знайте, люди получили что-то новое, важное для них. Для этого часто бывает достаточно, чтобы кто-то один, узнавший об этом знании, попытался поделиться им хотя бы с одним другим человеком. Да не смотрите вы на меня с таким испугом, считайте, что я пошутил. Но торопиться получать много знаний за один раз я не рекомендовал бы вам. Да хотя бы из таких соображений, что вам трудно за раз усвоить многое. Вы и в последний раз ушли, точно оглушенный. Ничего особо не поняли, а почувствовали  на себе тяжесть нового знания. Так что лучше не торопить события. Так вернемся же к нашей теме, мы ведь о врагах человечества говорим. Вы спросили, как их отличить от остальных людей. Отвечу, это сделать просто, если знать их квантовые состояния. Дело в том, что квантовые состояния преступников и террористов сильно отличаются от квантовых состояний остальных людей. Это тоже отдельная область, которой следует отдельно заниматься. В дальнейшем, чтобы узнать о человеке все, достаточно будет узнать его общее квантовое состояние. Оно содержит самую точную информацию. Более точную, чем отпечатки пальцев, анализ крови, ну и так далее. Зная квантовое состояние, можно узнать обо всех болезнях человека. Можно все узнать. Так вот, определенная группа людей, например особого рода преступники, имеют некоторые характерности в своих квантовых состояниях. Знаете, почему я в основном о террористах говорю? Да потому что именно они сейчас самые главные враги невидимого города. Они не знают, как с этим городом бороться, но отчаянно хотят его уничтожить. Отдельных террористов город проучивает, и они выпадают из общей массы подобных им. Но вместо них появляются другие, и все они настроены весьма и весьма агрессивно по отношению к прекрасному явлению. Да, город это явление. И я, скажу честно, не равнодушен к нему. Видите, какое признание я сделал, смелое, не находите ли?
– Но почему вы к нему неравнодушны? Ведь это город непризнанных талантов, по идее. Вы разве непризнанны? Вы более чем признаны. Вы даже представляете чрезвычайный интерес для многих. И вы, насколько я понял, не стремитесь в тот город. Вы же сами сказали, что не мыслите себя без речки с грязными берегами.
– Да, кстати, про речку нашу. Помните, я говорил вам, что мне предлагали поселиться в любой цивилизованной стране, где мне могут якобы создать любые условия для жизни и работы, какие я только пожелаю. Даже речку с грязными берегами хоть из-под земли обещали достать. И я вам сказал, что другая речка, пусть и с такими же грязными берегами, будет, увы, уже не той, куда я хожу почти каждый день. И знаете, почему? Помимо прочих причин, главной будет знаете какая? Что у другой речки – другое квантовое состояние. Можно подделать внешний вид, ну еще что-то можно подобрать, но квантовое состояние никак нельзя искусственно создать, никак. Это, наверно, единственное, что никогда, никаким образом нельзя будет создать. Поэтому-то другая речка никогда не сможет мне душу греть, как та, куда я хожу за вдохновением. Да, за вдохновением, вам уже не смешно такое слушать?
– Профессор, объясните, что вы подразумеваете под квантовым состоянием человека или хотя бы той же речки? Я понимаю квантовое состояние, скажем, электрона в атоме. Но что значит квантовое состояние человека?
– Это есть совокупность состояний всех его электронов, протонов, нейтронов и других частиц. Разве это нельзя было понять сразу? Скажу, однако, что квантовое состояние человека намного сложнее, чем вся эта совокупность. И знаете почему? Да потому что каждый человек еще и субстанционно связан со всеми остальными людьми. Это не может не сказаться на его квантовом состоянии. Ну, есть еще много всяких других причин, которые отражаются на квантовом состоянии. А речка, по сути, чем-то похожа на человека. Да хотя бы тем, что тоже состоит из совокупности атомов. Только вода постоянно в ней меняется, но ведь тело человека тоже непрерывно обновляется. Но ваш вопрос был в другом. Это я нечаянно, можно сказать, увел вас в сторону, начав говорить про речку. Вы спрашивали меня про город: почему я так неравнодушен к нему, хотя признание в мире имею. Да потому что город – это одно из самых трепетных творений человечества.
– Что? Город – это одно из самых трепетных творений человечества? Я правильно вас понял?
– Правильно, Андрей Иванович. Но давайте пообедаем прежде. Я почему так забочусь о том, чтобы кушать? Если не наполнять себя вовремя едой, то можно истощение получить. А у меня уже бывало такое. Могу сказать, ни к чему хорошему это не приводило. Да вам Авдотья Семеновна рассказывала уже об этом. Знаете, почему обедать и ужинать нужно, и желательно даже завтракать? Чтобы восстанавливать свое квантовое состояние. Да-да, не смотрите на меня так удивленно. Могли бы и сами догадаться до этого. Мы же в результате мыслительной и физической работы, да и хотя бы просто лежания перед телевизором расходуем питательные вещества, энергию… А самое главное, мы, таким образом, нарушаем постепенно свое квантовое состояние. Если оно немного нарушено, то ничего опасного человеку не угрожает. А если квантовое состояние долго не восстанавливается, то это уже может иметь весьма неприятные последствия. Да-да, свое квантовое состояние нужно регулярно восстанавливать разными способами. Например, сном. Да, во время сна тоже происходит восстановление. Поэтому и сон, и еда необходимы. Так что давайте-ка пообедаем. Авдотья Семеновна! Видите, как я забочусь об обеде. Авдотья Семеновна даже обрадовалась. Я чуть раньше обычного заказал трапезу. Скоро все будет готово. А пока мы ждем, поясню-ка я вам еще раз про бомбу. Итак, значит, преступники имеют некоторые характерности в своем квантовом состоянии. Поэтому бомбе не составит труда найти нужного человека и сработать в нем. Бомба-то необыкновенная, «чувствующая». Но как быть, если те же преступники нападают и начинают свои действия внезапно? Если говорить о здании, то здесь проще. Нужно установить в нем детекторы, определяющие квантовые состояния людей, которые входят в это здание, и уровень их «опасности», а также то, насколько быстро они намерены реализовать свои цели. Если они настроены действовать быстро, то должен сработать внутренний, электронный координатор здания. Он моментально включает механизм на срабатывании бомбы на чрезвычайно опасных людях. А если же у них лишь намерения на преступные действия, то сигнал поступает к главному координатору, который может находиться, например, в Москве. А дальше уже из столицы будут вести наблюдение за опасными людьми. Впрочем, здесь много чего можно рассказать. Сами понимаете, насколько важно организовать институт по изучению квантовых состояний разных типов людей и выявлению характерностей каждого из них. Это дело будущего. Наука перейдет на качественно новый уровень. Поле деятельности, сами понимаете, обширнейшее. Да, знаю, у вас еще такой вопрос возник: как быть с теми террористами, которые действуют, например, в пустыне? Здесь сложнее, конечно. Человечество пока вообще не приступило к исследованию квантовых состояний, а я уже про такие перспективы вам рассказываю. Но вы же интересовались будущим, помните? Даже удивлялись, что я его нереальным назвал. Так вот, и в пустыне можно обнаружить террористов. Ведь они, как я сказал, часть общей субстанции. Их можно определить как больные клетки одного огромного организма, называемого человечеством. И вести за ними непрестанное наблюдение. И как только их квантовое состояние станет угрожающе опасным, уничтожить их, ну или обезвредить. Да-да, их ведь еще и обезвредить можно. Перевести их квантовое состояние на безопасный уровень. Но это чрезвычайно тонкое дело. Нескоро человечество дойдет до столь высокой ступени своего развития, чтобы самому излечивать свои больные клетки. А до этого времени бомба будет необходима. Но пока человечество даже к аш-бомбе не готово. И знаете почему? Потому что его квантовое состояние пока не настолько высоко организовано, чтобы он имел на вооружении чудесное оружие. Поэтому я не тороплюсь делиться ее тайной. Впрочем, об одной тонкости я уже вам сказал. И не только вы, но и многие о ней знают. Я вам уже говорил, что принцип действия бомбы основан на увеличении постоянной Планка в отдельной точке. Ну и? Вы знаете, как это создать? В том-то и дело, что не так-то просто до этого додуматься. И не только вы – никто не знает, как такую бомбу сделать. А вот и Авдотья Семеновна идет. Как приятно. Я смотрю на вас, Авдотья Семеновна, и у меня только хорошие ассоциации с вами связаны, ваши обеды только приятные ощущения во мне рождают. Видите, Андрей Иванович, в чем счастье. В простых вещах, как, например, вкусных обедах. Или в лицезрении прекрасной пустынной девушки. Она ведь у меня как ниточка с невидимым городом. Иногда мне хочется верить, что она и есть мой город. Мне ведь тоже можно пофантазировать, как вы считаете? Я ведь не одними только реальностями, настоящими или визуализированными, живу. Я еще иногда мечтами живу. А когда есть мечта, значит, не все потеряно. Вот Авдотья Семеновна мечтает, чтобы я выздоровел. А я ей говорю, что я не болен. Пока у меня есть мечта, хотя бы одна, я не болен. А она мою мечту проявлением болезни считает. Да что я все болтаю? Обед-то стынет.
И профессор с Андреем Ивановичем принялись с аппетитом поедать обед.
– Ни за что не пожелаю променять нашу русскую кухню на другие, – сказал профессор, съев первое и собираясь приступить ко второму. – Я, если хотите знать, консерватор. Не верите? А зря. Я самый консервативный человек в мире. Консерватизм в моем понимании не означает ретроградность. Консерватизм – это любовь к тому, что имеешь. Ну, помечтать немного, конечно, можно. Это как приправа к еде. Ох, и вкусно готовит Авдотья Семеновна. Вы тоже так считаете ведь?
– Абсолютно с вами согласен. И в ваше отсутствие она меня чудесным пирогом угощала. Я даже на следующий день жену свою уговорил такой же испечь. Она, хочу сказать, тоже вкусно готовит, только времени у нее мало.
– У вас жена есть, а у меня только девушка чудная. Как бы мне хотелось, чтобы она настоящей стала. Она же лишь визуализированная. Вот сейчас, например… зачем, спрашивается, она по Марсу ходит? Была бы обычной, как, скажем, ваша жена, не стала бы бродить по неосвоенной планете.
– То есть для вас визуализированное все же не совсем настоящее?
– Как вам сказать. Иногда именно визуализированное и есть самое настоящее. Впрочем, мы уже пообедали. Добавочки хотите? Нет? Тогда попрошу Авдотью Семеновну унести посуду. А мы еще о чем-то собирались поговорить. Да все о городе. Что он – одно из самых трепетных творений человечества. Вы были удивлены. А чему удивляться? Пустынная красавица тоже одно из самых трепетных моих творений, моя мечта. Да! Вот видите, снова разговор на тему мечты зашел. Без мечты никак и никуда. Думаете, человечество не имеет мечту? Имеет, конечно. И почему бы городу ни быть его мечтой? Но получается, город уже даже не мечта, а нечто, похожее на реализовывающуюся мечту. Знаете, как кристалл из раствора вырастает?
– Ну как не знать. В самом простом варианте – отрицательные и положительные ионы притягиваются друг к другу, и в результате кристалл создается.
– А почему он такие формы имеет? Ведь формы кристаллов иногда можно назвать просто совершенными. Ну не буду вас томить. Дело в том что, прежде чем кристалл вырастает, возникает его матрица.
– Какая матрица?
– Из волн вероятности. Ведь ионы в растворе хаотически движутся. Могут соединяться друг с другом, а затем снова разъединяться. Так вот, в кристалле, в определенных местах, с большей вероятностью можно встретить положительные ионы, а в других с большей вероятностью пребывают отрицательные ионы. И такое положение дел может длиться сколь угодно долго. То есть сколь угодно долго может не образовываться кристалл. Кристалл бесконечно долго может находиться лишь в виде матрицы. Но стоит появиться какой-нибудь затравке, скажем, брошенной в раствор крошке кристалла или встряхивании склянки с раствором… Итак, как только появляется затравка, начинается лавинообразный процесс формирования кристалла. Кристалл может начать расти прямо на глазах. А ведь до затравки много месяцев он мог находиться в виде матрицы в растворе. Нужна была лишь затравка. И получив ее, он дальше по той матрице стал расти. Поэтому и нарушений в строении кристалла почти нет, что по готовой матрице он растет. А даже если и есть нарушения, то они практически никак не влияют на создание совершенной формы кристалла. Вы удивлены, почему я о кристаллах заговорил. Да потому что город тоже образовывался по подобию кристалла. Человечество уже, можно сказать, подготовило матрицу своей мечты. Затем появилась какая-то затравка, и стал создаваться город. Его матрица давно стала образовываться в недрах подсознания человечества. Этим и объясняется необычайный интерес к городу. А в секрете все про него стараются держать, потому что он  всплыл из неведомых глубин. Подсознание ведь можно назвать неведомыми глубинами? А на уровень сознания человечества город пока не перешел. Он ведь молодой еще, этот город. Так-так, Андрей Иванович, я вижу, вы переутомились, слушая меня. А ведь не хотел я сегодня большим количеством информации вас пичкать. Но так получилось. Это хорошо, что вы мои речи на диктофон записываете, а то не запомнили бы, никак не запомнили бы то, о чем я рассказываю. Думаете, это вы сами про диктофон догадались или ваш Шлиман? Впрочем, можно сказать, что да, именно вы и догадались. А я после первого вашего прихода подумал: «Бедный Андрей Иванович, трудно ему будет все запомнить». И вы в следующий раз уже с диктофоном в кармане пришли. Нет-нет, я вас полностью одобряю, хорошая идея. Зря вы Шлимана сразу не послушались и не пришли в первый же раз с записывающим устройством. А на сегодня, я думаю, для вас достаточно. Перепишите все, подумайте… Уж извините, что выгоняю вас, но я это из добрых намерений… Водитель вас уже ждет, с дедом Федотом анекдотами обменивается.
– Да-да, вы правы, профессор. Я словно стал во что-то погружаться… Голова немного побаливает. Нужно идти.
Андрей Иванович встал и пошел.
– Я по-прежнему доступен для вас, – сказал ему вслед Птицын. – В любое время, как только будете готовы.