Точки зрения... часть 3

На закате, когда длинные тени меняют интерьер комнаты, окрашивая его в багровые тона; когда в заходящих лучах солнца, оконные стекла становятся пыльными до полной непрозрачности, вот тогда и наваливается усталость от минувшего дня. Хочется замереть на диване и созерцать солнечные квадраты на портьерах, потом закрыть глаза. Квадраты превращаются в цветные круги. Они расплываются и незаметно уносят в мир грез.
И грезы уже почти приняли меня в свои объятия, когда рядом на диван запрыгнул Кот. Он недавно вернулся с затянувшейся ночной пати и все это время отъедался, восполняя пробелы своего суточного рациона. Вид у него был усталый, даже полоски были какими-то потускневшими.
И вот теперь Кот уселся рядом, для того чтобы привести мех в порядок.
— Еще раз, добрый вечер, Егор Алексеевич, — вместо извинений, сказал он.
— Угу, согласен, добрый, — с закрытыми глазами ответил я.
Кот принялся приводить себя в порядок, урча и мурлыкая себе что-то под нос. Задрав заднюю ногу, он активно вылизывал ее языком и, увлекшись, потерял равновесие и завалился набок. Тут же встал, потоптался и вновь устроился поудобнее, чтобы продолжить чистку. При таком активном соседстве впасть в нирвану было практически невозможно. И после того как я предпринял последнюю безуспешную попытку задремать, решил слегка развлечь Кота беседой, тем более что в этом случае, ему тоже придется прервать умывание.
— Как вы провели вечер?
Кот, как и предполагалось, оторвался от чистки левой ноги, на секунду задумался, словно пытался восстановить хронологию событий.
— Вы знаете… — мечтательно произнес он, — удивительно провел! — он еще пару секунд сидел неподвижно с недомытой вытянутой лапой и снова принялся увлеченно намывать конечность.
Честно говоря, я рассчитывал на более развернутый ответ. Разумеется, без всяких кошачьих подробностей, но все-таки.
— Хм, мне казалось, что если все правда было так замечательно, как вы это преподносите, то можно об этом рассказать более красочно, — я продолжал провоцировать Кота на подробный рассказ.
В свою очередь, Кот посмотрел на меня с недоумением.
— Зачем говорить о вещах более красочно? Каждое событие — это свершившийся факт и им стоит наслаждаться в момент его осуществления, а не постфактум, приписывать ему несуществующие эмоции и неприсущие этому событию признаки.
— Но позвольте, как же без эмоций, я же сам только что наблюдал, с каким удовольствием вы, многоуважаемый Кот, вспоминали минувшую ночь. — Сон прошел окончательно. Я давно задавался вопросом, почему Кот испытывает только крайние эмоции: если он в печали, то это вселенская скорбь, если он радуется, то, опять же искренне и с полным самоотречением.
— Я не отрицаю эмоций, напротив, это лучшее, что дано разумным существам. Я против вымышленных эмоций. Например, сожаление об утраченном; утрата сама по себе факт свершившийся. А вот сожаление — это уже надуманная нами, ненужная и вредная эмоция, которая, вновь и вновь, заставляет нас переживать негатив. В момент боли нам позволено плакать; когда нам подарили подарок, мы можем искренне радоваться и смеяться. А все остальное, боюсь, лишнее и вредное. — Кот снова принялся за свою недомытую ногу.
— Почему вредное? — я уже был полностью вовлечен в разговор.
— Потому что, переживая заново воспоминания, мы, волей или неволей, начинаем их сравнивать между собой. — Кот сказал это с таким видом, будто объяснял малышу прописные истины.
— А в сравнении-то, что плохого? — я даже не обратил внимание на его менторский тон.
— Егор Алексеевич, дорогой, — Кот все же отложил умывание, — вот представьте себе, что в вашей жизни случилось самое большое счастье. Например, очаровательная самка позволила вам самое возмутительное и неприличное даже по меркам Амстердама.
— Не нужно таких примеров, не уверен, что у нас одинаковое представление о счастье, — поторопился я прервать Кота. Тем не менее я уже успел представить сногсшибательную красотку, только почему-то с кошачьими ушками и полосатым хвостиком.
— Не суть. Так вот, вы испытали самое большое счастье, и как же вам дальше жить? А главное, зачем?! Вы же навсегда обречены быть несчастным.
— Это еще почему?
— Да потому что вы уже были счастливы, и если сравнивать все остальные события с вашим ОГРОМНЫМ счастьем, то все они будут меркнуть в его лучах. Ну и какой смысл дальше жить? — исключительно ради сравнительного анализа, глупо. — Кот с удовольствием рассматривал свои лапы. Одна была вымыта и причесана, а другая, напротив, была всклокочена, да еще и прилипло к ней что-то непотребное.
— Но ведь сравнение нужно не только для того, чтобы сравнивать лучшее и все остальное, мы же сравниваем и хорошее, и плохое, тем самым оберегая себя от негативных событий и плохих финалов. Это называется опыт.
— Это верно, но вы никогда не задумывались, скольких удивительных чудес, вы лишили себя, заранее сравнив и не сделав шаг? Потому все девушки для вас, кроме одной, «так себе». А для меня это всегда как в первый раз, знаете ли. Потому что не сравниваю, потому что не жду сценариев, потому что мир мудрее, и он в состоянии сделать нам удивительное кино! Надо лишь позволить ему, и тогда вы просто обречены быть счастливым вечно, даже в печали!
Сказать на это было нечего.
— Вторую ногу домывать-то будешь?
— Зачем? — удивился Кот.
— Ну, она не очень чистая, по сравнению… — и я осекся.
— Эх, Егор Алексеевич, человек становится несчастным с того момента, когда начинает сравнивать. Берите пример, с нас, кошек, или с детей. Кстати, в холодильнике молоко заканчивается.