Маленький этюд о больших проблемах

         
  Почему люди, опередившие меня в знакомстве с Чеховым, не поняли причину его смерти?
Этот самонадеянно звучащий вопрос беспокоит уже давно и требует ответа.
   Потому, может быть, что не готовы признаться в личном высокомерии по отношению  ко всему миру, из которого мы привыкли исключать самих себя?
А ведь болезнь легких – результат длительного насилия над органами дыхания, не способными дышать окружающим нас составом воздушных масс. (Это  к слову).
  Побывав в путешествии по многоликому миру (кругосветное плавание), Чехову можно было действительно с горечью осознать, что пора, наконец, россиянам перестать себя хвалить, гордиться собой, а надо работать. По-черному. Вырубив прежний сад, начать что-то переделывать. Что? Да все.
   Бескультурье преодолевать непросто. Намного легче твердить об особом пути, о православной культуре и находить всевозможные истолкования всенародной оторопи перед историей.
   Да, историю не изменить. А врать-то зачем? Зачем затягивать информационную удавку на этой многотерпеливой народной шее? Чтоб окончательно вогнать разум в кому?
  Мир живет тысячелетия. Накопил бездонные кладовые этического и эстетического опыта ( о материальной культуре не говорю сознательно: любую Дуню приодень и пусти в Европу – пока рта не раскроет, её вполне могут принимать за средненормальную женщину. То ж с существами противоположного пола). А мы все заклинания твердим о своей особой миссии и ищем худших, чем мы, в мировой культуре.
   Господи! Открой же глаза незрячим. Мы еще приготовишками были, средневековье кое-как переживали, борясь с набегами, а Божий мир уже тайны от нас имел с ушедшими под воду атлантидами и оставшимися для  дикарского трепета пирамидами, колизеями,  великими китайскими стенами…
     Слава Богу, хоть банями можем похвастаться!  Они – наше все.
     Не судите, да не судимы будете… Нет, судим. Они там, де, в колизеях своих канибаллизмом развлекались. На крестах  распинали  своих преступников. А мы, конечно же,  на кол никого не сажали, на дыбах не пытали, судом скорым и неправым не судили.
Наши святые,  канонизированные за обращение к православию, индульгенцию негласно получали за тягчайшие преступления. Как моя небесная покровительница Ольга, бестрепетно сжегшая древлян за то, что те не стали терпеть произвола со стороны её мужа…

  Антон Павлович, одинокий, не понятый даже артистами, игравшими его гениальные пьесы-откровения, обречен был на одинокий путь, как всякий, кто постиг истину («смрад еси, кал еси» - об истине см. протопопа Аввакума). А одиночество его подорвало на середине пути. К одиночеству приспособлены аристократы, они, бедняги, отродясь страшно далеки от народа, по меткому выражению вождя революционных масс. Им одиночество сродни уединению, О котором каждый любит помечтать, да никогда не любит испытывать его на деле, если аристократических привычек  не имеет… Ничего не поделаешь. Такова иерархическая структура человечества, как бы ни называло себя общество, а тем паче государство.

    Благословенны же да будут сайты Стихи и проза ру!  Прикалывайся, извращайся, даже ври себе, а достать тебя твой читатель не может. Рецензии мы пишем или добрые, или нечленораздельные – как будто что-то понимаем …
   Вот бы Чехову такую обстановочку.
А то – провал «Чайки», поставленной в соответствии с представлениями о ней Станиславского, потом триумф горьковского примитива «На дне». Затем полное извращение в постановках последних пьес, вплоть до определения жанра комедии «Вишневый сад»  как трагедии . 
     И ведь время не властно над Россией!
     Сколько народу приблизилось к умению понимать свою, русскоязычную художественную литературу? (О, Мандельштам , это, брат, ты напророчил, что грамотности научить можно, научить читать -  нет).

    Чтоб понять художника, надо самому стать художником.   (Жил-был художник один… помер в нищете. Целое море цветов, дурак , ради любви  сочинил…)  А мы же все больше становимся эксплуататорами. Всего и всех, что по дороге попадается, эксплуататорами. Тем более, ныне в цене активная жизненная позиция, конкурентоспособность,  делание дела!   А зачем и как делание – это заморочки и пустая философия. Для наивных. Или психов.  Для подопытных, короче называемых кроликами. Эпохи не чующих. А эпоха  - понятие не только временное, но и пространственное. Глобализму  чуждое.

    Обидно за Антона Павловича. Уже и Пушкина был пример, и Лермонтова. А он все равно от непонимания страдал. Ты,  если царь, повторяю за гением, то живи один, дорогою свободной иди, куда влечет тебя свободный ум.  Не ищи наград за подвиг благородный. Тем более, что печной горшок для окружающего мира был, есть и будет дороже статуи Аполлона, это ясно.
   Видимо, все же многое значит внутриутробное развитие плода: если твое бренное тело  развивалось в среде общинной / первобытнообщинной, то выйти из ее границ для твоей плоти,  как бы духовно стоек ты ни был, смерти подобно…

   Вот Прошкин,или Овчаров эти – да! Как ни хаяли  фильмы гениальные, а они не возражали и не болели, и небось работают себе в тиши над следующей безделицей такого же масштаба, как  «Сад». И удачи им пожелаем. Хотя у них и без пожеланий моих – проколов не бывало.
   Только кто ж хотя б одного из названных за великого признает? Эта вакансия занята давно и прочно. Одних Михалковых династия чего стоит! Предприимчивы, конкурентоспособны, патриотичны!
   
   Особенно важно последнее качество. Что оно значит?  Уже разумное большинство давно не интересуется смыслом   слов.  Какого смысла искать в сочетании звуков «фас», «ату»,  а ведь понятны каждому! Так  живем и обретаем то, что имеем.

    А Чехова постичь – читать и перечитывать  всю мировую классику сперва надо… 
     Жизнь прожить не поле перейти, не мной придумано. Легко ничего не дается хорошего, даже из пруда рыбки не выловишь.
Беда!
Так что,  дело надо-таки делать, господа! Хоть и вложил эти слова в уста не самому привлекательному из своих героев  лукавый Антон Павлович.
Пока не поздно. 
Предстоит труд непростой.