Актриса

У Анечки заболела мама. Мама лежала в постели, пила чай с малиной и, улыбаясь, посматривала на свое пятилетнее сокровище в пышном платьице.
— Ты не волнуйся, пожалуйста, мамочка, — сказала Аня, наконец-то, отойдя от зеркала. — Мы скоро вернемся.
— Да-да, — подтвердил я. — А на обратном пути мы зайдем в аптеку.
Анечка положила в карман шубки исписанный листок и поцеловала маму в щеку. Из квартиры девочка вышла первой, ведя меня за руку...
Разумеется, мы опоздали к началу Новогоднего детского утренника. Впрочем, выступление Анечки было то ли десятым, то ли пятнадцатым по счету.
За кулисами было холодно. Анечка сняла шубку и вопросительно посмотрела на меня. Я присел на корточки.
— Главное, не спеши, — начал было я. — Главное...
— Платье!.. — строго оборвала меня девочка.
Она повернулась на каблучках, давая возможность осмотреть свой артистический наряд со всех сторон. Пышное платье было похоже на пирожное.
— Отлично! — подтвердил я. — Теперь о выступлении...
— Я все знаю, — коротко сказала Анечка.
На секунду мы встретились глазами. Взгляд пятилетней крошки излучал столько уверенности и несвойственной ребенку внутренней силы, что я первым отвел глаза.
Через пять минут я стал убеждать Анечку набросить на плечи шубку. Девочка дышала на свои озябшие руки и даже не взглянула в мою сторону.
— Анечка Петрова! — наконец объявил конферансье. — Стихотворение «Дождик»!
Зрители вяло захлопали. Анечка гордо подняла голову и вышла на сцену. Она обвела огромными, властными глазами притихший зал и начала:
           Ветер тронул облака
           Мягкой, теплой лапой,
           Просто так, совсем слегка,
           Глядь, а дождь заплакал...
Неожиданно Анечка замолчала. Она наморщила лобик, пытаясь вспомнить очередную строчку. Зрители сочувственно смотрели на девочку.
Твердо постукивая каблучками, Анечка направилась за кулисы. Девочка вытащила из кармана шубки листок и быстро пробежала его глазами. Через десяток секунд она кивнула и положила листок назад.
— С собой его возьми!.. — крикнул я вслед.
Анечка не оглянулась. Зрители встретили юную актрису снисходительными улыбками и аплодисментами.
— Рева-дождик, подожди, подожди немного, — выразительно продолжила Анечка — Дяди взрослые дожди, успокойте реву!..
Вторая пауза в выступлении Анечки получилась больше первой. Зрители сделали вид, что им нет никакого дела до девочки на сцене. Впрочем, многочисленные, быстрые взгляды, в которых легко прочитывалась жалость, сожаление и даже участие, окружали девочку со всех сторон.
Я рванулся к детской шубке и выхватил из кармана листок. Анечка взяла у меня злополучный текст и пробежала его глазами. Потом вернула его мне.
— Дождь гремит своей грозой, — зазвучал детский уверенный голосок в абсолютной тишине зала. — Тучками нахмурился, но меж тучек...
Зал буквально застонал уже на второй секунде очередной паузы. Анечка с укоризной смотрела огромными голубыми глазами на лица взрослых. Взрослые прятали глаза и краснели. По тому, как опускаются вниз их лица, можно было проследить взгляд девочки.
Анечка подошла ко мне и взяла листок. Я вдруг заметил, что от волнения у меня дрожат руки. Возвращая мне листок, Анечка снисходительно улыбнулась.
— Но меж тучек золотой, хитрый лучик щурится!.. — бодро закончила она на сцене.
Зал облегченно вздохнул и буквально взорвался аплодисментами.
Зрители встали.
— Браво!.. — крикнул кто-то.
Конферансье наконец-то перестал кусать свой кулак и что было силы хлопал в ладоши...
...Домой с Анечкой мы возвращались в маршрутном такси. Анечка смотрела в окно и о чем-то думала.
— Знаете, дядя Леша, — вдруг неожиданно сказала она, — а я ведь буду актрисой. Настоящей, великой актрисой!
— А как тебе стихи? — с надеждой спросил я.
— Ничего… — Анечка кивнула и терпимо улыбнулась. — Иногда у вас получаются хорошие стихи.
— Вот и выучила бы их как следует! — пробурчал я в ответ.
— При чем тут ваши стихи? — пожала плечами Анечка. — Настоящая актриса должна легко преодолевать все трудности. Понимаете?..
Я припомнил потерянные лица зрителей и честно признался, что не понимаю. В конце концов, кто только что мужественно преодолевал трудности, сама Анечка или ее зрители?!
«Ах, ну какое мне, великой актрисе, дело до зрителей?! — сказал мне удивленный, мимолетный взгляд девочки. — Да-да, зал жил и страдал… Но он жил и страдал только благодаря мне!..»
— Вы знаете, дядя Леша, я один раз чуть было не заплакала.
— Когда? — с надеждой спросил я.
— Когда стихи кончились, — улыбка Анечки вдруг стала немного грустной. — Вы слышали, как мне аплодировали?!
Кончено, слышал...
Мы выходим из такси и идем к аптеке через огромный, заснеженный парк. Под ногами скрипит снег.
Анечка оглядывается вокруг огромными, счастливыми глазами и повторяет:
— Я буду великой актрисой!
Неожиданно я ловлю себя на мысли, что, наверное, да, она права... Анечка будет великой актрисой. Почему — я не знаю, но обязательно будет. Правда, мне немножко жалко зрителей... Ведь Анечка только начинает свою долгую-долгую дорогу.