Автор Капитан С. Смоленцев. Пережить и остаться...

Пережить и остаться победителем.
Преданность флоту, стойкость характера, порядочность и
молодость души — отличительные черты ветерана СФ Н. Ф. Щура
Из газеты "На страже Заполярья" 11 ноября 1998 года.
Автор Капитан С. Смоленцев

Живет в Североморске один человек. Бывший военный моряк. Называет сейчас себя «пенсионер в отставке». В прошлом году в ноябре отметил   он  свое  семидесятилетие.
Николай Федорович Щур, старший корабельный боцман, уволен в запас в 1986 году в звании старшего мичмана. Все свои годы службы Николай Федорович провел на боевых кораблях   Северного   флота.
Познакомился я с Николаем Федоровичем в 1992 году в механической мастерской, куда был направлен служить после окончания училища, и где Николай Федорович был заведующим хозяйством. Когда здоровались, протянул мне Николай Федорович левую руку, правая была засунута в карман пиджака. Спросить у него об этом я посчитал тогда нескромным, но вскоре узнал, что много лет назад при швартовке корабля произошел несчастный случай: блоком ударило правую руку. И с тех пор Николай Федорович — «левша», и орудовал он левой рукой так же ловко, как и правой.
Своим опрятным внешним видом и культурой поведения Николай Федорович сразу располагал к себе. При дальнейшем общении выяснилось, что он - отменный собеседник и человек, не бросающий слов на ветер. Уверенность и основательность, с какими он приступал к каждому новому делу, быстро располагали к нему окружающих.
Часто встречаясь на работе, мы много общались и разговаривали, что называется, «за жизнь». Постепенно я узнавал об этом человеке больше. И все больше и больше убеждался, что мой новый знакомый - человек неординарный. За строгостью характера скрываются чуткая душа и безгранично  доброе  сердце.
Как человек на флоте в то время новый, я частенько просил рассказать Николая Федоровича о Северном флоте, о войне.
Начало Великой Отечественной войны для многих мирных граждан стало неожиданным. Хотя разговоров велось много, многие надеялись, что войны все-таки не будет. Никак не ожидал се я семиклассник Николай Шур. В то воскресное утро он со своим двоюродным братом Степаном пошел на Днепр ловить рыбу. Их излюбленное рыбное место было под железнодорожным мостом. Ребята закинули свои удочки, но не успели поймать и по одной рыбешке, как в небе вдруг появились немецкие самолеты. Первый бомбовый удар был нанесен по железнодорожному мосту. Мальчишки бросились от моста, упали навзничь и вжались в землю. Все было так неожиданно и быстро, что ни о чем подумать не успели. Когда наступила тишина, братья подняли головы и увидели развороченный мост и много оглушенной рыбы на берегу. Со стороны города были слышны взрывы. Ребята накидали в свои мешки рыбы и направились домой. Внезапный налет ужа кончился. Николай жил на противоположной окраине, и ему пришлось идти через весь город. Первый раз в жизни он увидел руины только что стоявших целыми домов. Воронки от бомб на мостовых и первые трупы мирных горожан города Канева, После этой бомбежки в городе не осталось ни одного заводского и фабричного предприятия, за исключением лесопильного цеха на окраине города у леса.
Город заняли немецкие войска, и через некоторое время всех подростков, кто попадался на глаза, стали сгонять вместе и уводить на Запад. В одну из таких колонн и попали Николай и его двоюродный брат Степан. Идя в колонне, кто-то из старших ребят сказал, что их ведут в Германию на работы. Тут Николай со Степаном решили сбежать. А отошли от города еще недалеко, по их соображениям, километров шестьдесят, не больше. И вот на каком-то переезде уже под вечер колонну остановили. И пока немногочисленная охрана отвлеклась, ребята выбрали момент и спрятались в придорожных зарослях.
Вернувшись в город, решили пойти сначала не домой, а к знакомым. Там они и узнали, что известие об их побеге достигло города, мать Николая забрали в жандармерию. Выпустят, когда мальчишки явятся с повинной. Что делать? Пришлось идти. В жандармерии ИМ выпало наказание — по шесть шомполов каждому. Честь каждого требовала мщения, и оно свершилось. Ребята устроили «темную» одному «стукачу», который постоянно доносил на всех в жандармерию. За этот «акт возмездия» Николай со Степаном получили уже по десять шомполов. Горькая обида и жгучее желание отомстить не давали мальчишкам житья. Выход один — на фронт или к партизанам.
Но мальчишечьим планам не удалось свершиться. Кончилась оккупация, фашистские войска оставили город Канев и отступили на Запад. Николай вступил в специальный истребительный отряд, который выявлял и ловил вражеских лазутчиков в прифронтовой полосе. Через некоторое время желающих из их отряда отправили под Горький в школу минно-взрывного дела, там обучали устройству мин и гранат, стрельбе из противотанкового ружья. Из школы была дорога на фронт. Но вот к ним приехал флотский представитель, чтобы произвести набор в школу оружия СФ. Николай очень хотел на фронт, но он решил   освоить специальность торпедиста-минера и пойти воевать на боевых кораблях военного флота. Срок обучения там ограничивался тремя месяцами, так что повоевать должен был  успеть.
...Вот так, солею судьбы, и попал Николай Федорович Щур на Северный флот, не думая и не гадая, что именно флот, его корабли и люди станут его домом и семьей на всю оставшуюся  жизнь...
...Успешно пройдя флотскую отборочную комиссию, Николай Щур вместе с другими отправился на Соловки. Землянки — учебные классы и спальные помещения — учебного отряда торпедистов были расположены     в    Соломбале,     а  километрах в пятнадцати находился отряд рулевых сигнальщиков.
Николай Фёдорович вспоминает, что три месяца пролетели для него как три недели. За лекциями и практическими занятиями время промелькнуло совсем незаметно. Особенно подгоняло желание скорее попасть на флот бить фашистов.
И вот — торжественное построение по случаю окончания учебы и распределения по флотам. Командир школы оружия капитан I ранга Соколов и командир учебного отряда капитан 2 ранга Максимов огласили приказ о назначении и дали выпускникам свои напутствия — не уронить чести русского моряка!
Попал Николай Федорович на Северный флот и сразу окунулся в тревожную службу военного моряка. Первым и самым, наверное, незабываемым родным кораблем был эсминец «Доблестный». Этот легкий эсминец вместе с такими же собратьями по классу был арендован Советским Союзом у Великобритании. На нем Николай Федорович служил пять лет — с сорок четвертого до сорок девятого. Быть может, служил бы и дальше, но корабль был затребован Великобританией назад в связи с окончанием срока аренды. Англичане, осмотрев при приемке корабли, посчитали их состояние не соответствующим нормам и решили потопить на месте. Даже сейчас с грустью в глазах и дрожью в голосе вспоминает Николай Федорович, как отвели они «Доблестный» за Кильдин и взорвали. Как все с непокрытыми головами, молча, смотрели на уходящий под воду корабль...
Потом были: сетевой заградитель «Поной» (1949 — 1951 гг.), «большой охотник» за подводными лодками «БО-234»  (1951—1954 гг.).
Однажды произошел    такой случай. Николай Федорович служил тогда на «БО-234». Торосовским постом обнаружения была зафиксирована всплывшая фашистская мина. А «ЕО-234» находился недалеко от места обнаружения. Вот и получили они по рации приказание: «Мину обезвредить». До мины не дошли метров пятьсот, застопорили ход. Обычно такие мины расстреливали из автоматов с дальнего расстояния. Но волнение небольшое, и командир принял решение уничтожить «рогатую» подрывным патроном. Молодой тогда минер-торпедист мичман Щур с двумя матросами на шлюпке подошли к мине. Николай Щур прикрепил к ней подрывной патрон, поджег шнур и — налегли на весла. Николай Федорович вспоминает, как он все боялся, что шнур будет коротковат. Но успели отплыть от мины на приличное расстояние, прежде чем она взорвалась.
...Вот так  на  практике  приходилось   Николаю   Щуру   опробовать    свои     теоретические знания. Война продолжала напоминать  о  себе,  не позволяла      морякам     расслабляться. Служба   учила   быть   бдительным, рассудительным, готовым к любой   неожиданности.   Эти качества в характере Николая Федоровича  остались и  поныне...
Проходя службу на «охотнике», Николай Федорович участвовал в акустических дозоpax, боевых бомбометаниях. В составе кораблей гидрографии участвовал в восстановлении створных и маячных знаков, вех и фарватерных буев. Так вышло, что и с этим кораблем Николаю Федоровичу и всему экипажу снова пришлось расстаться. Их корабль и некоторые другие были в свое время получены у американцев. И пришло время их возвращать. Отвели корабль в Оленью губу и сдали его там американцам. «Жалко было отдавать, — говорит Николай Федорович, — полностью укомплектованный, все механизмы в отличном рабочем состоянии, и все это — чужим морякам!»
Потом был тральщик «БТЩ-481». На нем Николай Федорович успевает сходить на два, боевых траления. На вопрос, как проходили траления, Николай Федорович ответил: «Приятного мало». И, выдержав небольшую паузу, рассказал: «Немцами во время войны использовались особые мины. Лежит такая мина на дне или с помощью минрепа притоплена в толще воды. Двадцать раз можно пройти над ней, и только па двадцать первый раз она взорвётся.
И вот наши тральщики по восемь кораблей в кильватер, с дистанцией пять кабельтовых проходили по определенному месту и не один раз. Если в этом месте есть мина, она обязательно взорвётся, только нельзя сказать, под каким  тральщиком».
— Под нашим тральщиком, — вспоминает Николай Федорович, — мины подрывались неоднократно. Корму поднимет взрывной волной, а потом как швырнет вниз. Только и держись. А чтобы не вывихнуть ноги, передвигаться надо на полусогнутых. Вот так все траление держишь себя в напряжении. Не каждому такое по плечу. Тут точно понимаешь, что значит «любить жизнь»...
В   1957   году   мичмана   Щура   переводят   на   СКР    «Беркут». И почти сразу после перевода — поход в Атлантику, Средиземку.   Вспоминает   Николай   Федорович   и  то,     как они   ходили    в   Северодвинск, принимали с железнодорожных платформ какой-то жутко секретный  груз   и   не  менее  секретных   сопровождающих   лиц. Доставляли   людей   с грузом на   Новую  Землю.  И  во  всём была   такая   секретность.   Потом уже, спустя годы, выяснилось, что  среди  секретных  сопровождающих лиц  был    сам Курчатов...
Четыре года служил мичман Щур па СКР «Беркут». В 1961 году корабль был разобран на ЗИП. И снова новый корабль — СКР «Лев». Упорством, своими знаниями и прочными морскими навыками Николай Федорович уже который раз завоевывает авторитет перед, командованием и экипажем. В каждом коллективе его уважают, ставят в пример. Служба, что называется, идет «на пять», И тут — ЧП.
Однажды при швартовке буксира стальным шпилем сорвало блок. БЛОК ударил Николая по плечу. Правая рука перестала действовать, задет был нерв — отказали ноги. Более полугода врачи лечили Щупа.
Казалось бы всё крест на морской службе, крушение всех планов. Но не такой характер оказался у мичмана Щура. Он не сдался. Дошел до комфлота. Адмирал Чебаненко на рапорте написал: «До полного излечения и — служить».
В 1967 году Щура берут на службу на плавучую ремонтно-техническую мастерскую. По хозяйской части Николаю Федоровичу не было равных. Все на своих местах. Полный флотский порядок. Бравый внешний вид и поведение на службе обращали на себя внимание. Подчиненные матросы старались брать с него  пример...
 В I986 году Николаю Федоровичу пришлось оставить службу и уйти в запас. В 59-летнем возрасте Николай Федорович имел за плечами 42 календарных года служебного стажа. 59 лет выслуги. Когда он пришел после увольнения оформлять пенсию, то женщина, выписывающая пенсионное
удостоверение решила, что над нею подшучивают, но... проверив документы и выслушав «новоиспеченного» пенсионера, убедилась, что бывает и такое.
Рассматривая у Николая Федоровича старые фотографии в семейных альбомах, я наткнулся на большое количество грамот. Принялся было считать их, но сбился где-то на шестидесяти. Есть среди почетных грамот ветерана одна, на мой взгляд, весьма оригинальная, подписанная командиром части капитаном 1 ранга Нашутинским (апрель I960 года). Грамота гласит: «.„Команде в/ч.., в составе:   мичман  Щур  Н.   Ф., мичман Емец П. М., занявшей абсолютное первое место морскому «козлу» на первенство соединения в честь 42 годовщины Советских Вооруженных Сил». Когда я обратил внимание на неё, Николай Федорович улыбнусь и признался, что домино мягко   говоря,   его   «слабость».
Но есть, конечно, у старшего боцмана награды и посерьезнее. Парадную тужурку старшего мичмана ВМФ украшают двадцать медалей, среди, которых медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 — 1945, гг.» . (награжден в августе 1946 года. За боевые траления в 1954 году мичман Щур был награжден медалью «За боевые заслуги», а в 1955 году — медалью Нахимова. В 1968 году за поход в Атлантику получил медаль «За боевые заслуги». Как настоящий вояка и боевой моряк, Николай Федорович награжден медалями: Жукова, «За безупречную службу», «За воинскую   доблесть».
За отличные успехи в боевой и политической подготовке, примерную дисциплину безупречную службу в ряд; ВС СССР Николай Федорович в ноябре 1977 года занесен в Почетную книгу воинской части.
Не мог Николай Федорович будучи пенсионером, оставаться без дела. Знакомые, друзья и личная известность в определенном кругу помогли устроиться на работу. И вот Николай Федорович — заведующий хозяйством в механической  мастерской 245-го УНР. И там он тоже по флотской привычке весь отдастся вверенному ему делу. Наводит идеальный порядок. Сам всегда аккуратный, дисциплинированный и корректный поведении, он требует этого  от своих подчиненных. Да и другие, кто работал рядом с ним поневоле подтягивались.
Два раза в части сменялись  командиры,   но   Николай Федорович оставался на своей должности. Ведь такого завхоза, действительно, еще поискать надо. Правда, в 1996 году, в связи с большим сокращением строительных частей (должность завхоза тоже была сокращена), Николай Федорович снова «ушел в отставку» и ни на какую работу  пока   не  устроился.
Сейчас Николай Федорович много времени уделяет семье — жене и внуку. А еще Николай Федорович любит читать книги — и классику, я современных писателей. Одна из его любимых пословиц: «Век  живи   —  век  учись».
Меня   можно   спросить,   почему   о   герое   моего   материала я надумал написать именно сегодня,  когда  до  праздников и   юбилейных   дат   еще   далеко?   А  дело   в  том,  что,  как говорится, за державу обидно. Сейчас идут лихие времена — финансовый   кризис   в   стране, экономические     трудности,  народ  в   панике.  А  я  думаю  о том,  что  за   свою  жизнь  Николаю   Федоровичу   Щуру и людям его поколения пришлось испытать   на   себе   и   не  такие невзгоды,   пережить  драмы  - не   чета   нынешним.   Пережить и  остаться   победителем.  Преданность флоту, стойкость характера, порядочность и молодость души этого человека заставляют  меня вновь  и  вновь восхищаться    им.  Зря    Николай  Федорович  называет  себя «пенсионером  в  отставке».  Он не в   отставке,   он   в   нашем флотском   строю.   И    такими людьми Северный    флот    может   гордиться!..
 

Капитан   С.   СМОЛЕНЦЕВ.