Часть I

Прощаясь с морскими волнами
Как будто пред долгой разлукой
Заплакала капля,
А Море, смеясь над детскою мукой:
Не плач я везде во вселенной
Питаю озера и реки,
И после разлуки мгновенной
Вновь буду с тобою на веки!

Омар Хайам.



 


Пришел тот час, когда я свободная как ветер вышла к морю. Оно безудержно звало меня к себе, оно бежало по песку, пенясь от отчаяния, пытаясь догнать мои босые ноги.
В прошлый раз, это было давно, я бежала от него, не в силах слушать шум приближающейся воды ласкающей слух, а потом тишина, и изредка ветер сквозь шелест листьев приносил с собой шум моря, того моря, которое было нужно мне.
Начинался шторм.
Волна за волной, по накатанной поверхности бежали друг, за другом пытаясь нагнать и проглотить меньшую, и с каждым разом они становились все больше и шире, а в сердце поселялась тоска, наравне с восторгом пытающиеся бросить меня в пучину разыгравшейся бури. А вдалеке уже виден смерч, он поднимает на воздух тонны воды, он играет с волнами, пытаясь показать всю свою мощь. Но нет в душе моей страха, а лишь больное воображение разыгрывается все сильней и сильней. И вот я уже вижу себя в воде, я чувствую, как погружаюсь в бурлящий океан, а он в свою очередь погружается в меня, и вот я становлюсь волной, я разгоняюсь, и кровь в жилах моих кипит, она заставляет меня плыть, но я сама вода, и подчиняюсь стихии привлекшей мое воображение.
И вот он пик наслаждения, как будто с десяти метровой горы, абсолютно нагая я лечу, и не знаю куда приземлюсь, и на сколько долог будет мой полет.
Секунды, я разбиваюсь о камни с силой неподвластной человеку. И вот я уже морская пена, разбредающаяся по песку, и впитывающаяся в него. Он, теплый, почти жаркий, еще не успевший остыть от полуденного солнца, и я, просачиваюсь в него, сквозь него, а он впитывает часть меня, но это не страшно, еще мгновение и новая волна пробежит по нему, а я, я уплыву обратно в море, и наполнюсь вновь жизнью, обрету себя, себя, потеряв, и снова приду на песок пеной морской оставшейся от волны моей.
Я лежу на берегу, и прибывающие волны толкают меня, играя камнями и что - то вольное ощущается в движениях воды, а камни как будто бы разыгравшись, перекатываются друг через, друга, и за шумом морским слышен их шепот и легкий игривый смех.
Шторм остывает. Море становится тихим и спокойным, а я все лежу, и нет сил, подняться и пойти.
- Я еще часть тебя море!
Но море не слышит, уже далеко находится его сердце, игравшее моим воображением каких - ни будь четверть часа назад.
- Я люблю тебя море!
Но только лишь крик чаек над водой, дает понять надо идти.



Дорога домой показалась крайне не обычной. Я как ручеек пробегающий рядом не чувствовала земли и скорости движения, от мягкости и плавности его. Я не знала который час, забыв даже на какой - то момент какой сейчас год. Я почувствовала вечность, прибывающую в море. А как же замечательно иногда представить себя водой!
Аллея, по которой я шла, расходилась на две дорожки, одна вела в поселок домой, другая по легендам, вверх по лестнице.
- это, наверное, самая длинная лестница идущая прямо, из тех, что я знаю? И даже воде было бы сложно преодолеть такое препятствие, а сколько ног ступало по этим ступенькам? Сколько желаний загадывали путники, поднимаясь вверх по три раза, пытаясь угадать и пересчитать количество ступенек. Лестница мечты. Как хорошо, наверное, подниматься вверх по этой лестнице влюбленным наедине со своим счастьем, не представляю, сколько судеб свела она но, поднимаясь вверх, есть масса времени на разговор и на мечты. – А слова по мере подъема по лестнице превращались в плавно текущие мысли. – И как замечательно в жаркий день найти здесь укрытие от солнца…
- ОЙ, Простите, пожалуйста, я немного задумалась!
Передо мной, где - то на десятом пролете, стоял высокий мужчина, из его глаз как будто смотрело солнце, он улыбался, не смотря на то - что я почти – что столкнула его с ног.
- Нет, нет ничего страшного, я тоже немного задумался, простите.
У него были голубые как небо глаза, светлые как пепел волосы слегка вились от влажного воздуха. – Интересно о чем он сейчас думает стоя здесь на десятом пролете волшебной лестницы, а знает ли он, что это за лестница и, что у нее есть своя легенда?
- Как вы сюда попали? Вы что же были на пляже? У моря?
- Да! Я очень люблю шторм!
- Но это же опасно?!
- Если не приближаться слишком близко! Простите, я немного опаздываю!
Я не знала куда мне спешить, но посчитала наш разговор скучным и решила потихоньку уйти. Тем более к такому знакомству я была не готова.
- Да, да простите, я кажется, заболтал вас!
- Счастливо. – Бросила я через плечо.
- До свидания! – и я обернулась, может быть, я в последний раз видела
Его, но, поймав на себе взгляд, я поняла, что он растерян не меньше моего.
- До свидания. – Сказала я, развернулась, и быстро побежала по лестнице, но не вверх, а вниз.
Земля приближалась с каждой ступенькой, все ближе, я не знала, почему я бегу, не понимала, почему я бегу вниз, я же хотела посмотреть на побережье, с верху, оттуда, куда я может быть, никогда больше не осмелюсь пойти. Во первых; дни моих каникул сочтены. Во вторых; я страшно боюсь высоты… Ну вот я как всегда вспомнила об этом не кстати, голова слегка закружилась, я кажется оступилась, но чья то рука аккуратно поддержала меня, во время, кстати говоря, схватив за локоть.
- Что с вами? – Не может быть? Он что бежал за мной? Нет, наверное, я просто задумалась и пошла медленнее, он просто успел меня догнать. Что же сказать? Например, сказать; нет, все в порядке? Это банально. Да, что ни говори все банально!
- Как вас зовут? – Выпалила я, не вполне понимая цель заданного вопроса.
- Дмитрий! – С удивлением ответил молодой человек. На вид ему было лет тридцать.
- Спасибо! – опять я несу полный бред, спасибо? За что? За то - что сказал имя? Какая глупость! Нет спасибо за то, что поддержал! Да, очень кстати.
- Спасибо! – повторила я. – Дальше я сама.
Опять бегу. Осталось совсем чуть - чуть, еще немного, последняя ступенька и вот – начинаются лавровые кусты, они такие смешные, и для чего они были придуманы? Нет, не спорю, если положить лавровый лист в пельмени, то пахнет намного ароматнее.
- Простите, если не секрет, куда вы торопитесь?
- Домой. – Быстро ответила я, и повернула. Все. Липовая аллея – мой дом родной. А липы как всегда приятно пахнут, прямо хочется много, много и очень часто, а как они шелестят, липовые листочки и шарики. Интересно, а как они называются на самом деле? Надо будет зайти в библиотеку по приезду домой. Земля, воздух, вода, липы и… Я хочу домой!
На моем пути вдруг возникла лавочка, я села на нее и заплакала, а ветер разбрасывал мои слезы по земле. Я не знаю зачем, и от чего меня посетила печаль, но дома, как хорошо дома! А ведь я здесь всего только две недели. Липа отцвела, значит, у бабушки можно попить чаю с липовыми цветами, а мама наварила всяческого варения, я так хочу домой. И этот молодой человек? Кажется Дима!
- Мне кажется, я услышал свое имя?
Нет, этого не может быть? Я не говорила его имени в слух, я только подумала. Нет, это просто фантастика!
- Это ветер, вам показалось.
- Бог мой, вы плачете, что случилось?
- Я просто хочу домой.
- Это не страшно, скоро конец лета и все, все поедут домой, только лишь я останусь здесь.
- Но почему!?
- Потому, что здесь мой дом!
Странно как - то это похоже на мистику.
- Боже мой, не может быть!
- Что?
- Уже темнеет! Который час… Вы не подскажете?
- Наверное, около девяти часов.
- Я опять опоздала на ужин, хозяйка меня убьет.
- Хотите, я приглашу вас на ужин? – он как - то весь просиял, говоря эти слова. Либо он маньяк, либо хочет уехать отсюда, ну, например, в Москву и получить прописку!
- Я отсюда уехать не могу. – Чертовщина какая то. Наверное, я заболела, или это море сказалось так.
- Можно я провожу вас до дома?
- Я не знаю. – Слезы катились из глаз сами собой, я почти – что ничего не видела, картинки, пейзажи, деревья, листья, земля, все превратилось в разноцветные пятна, в вечерней прохладе, воздух стал солоноватый на вкус, первая звезда появилась в небе, и как будто бы огромный груз свалился с плеч, стало на много легче, слезы высохли, само собой поднялось настроение, и я согласилась.
Первую половину пути, мы шли почти, не разговаривая, его дыхание было ровным, но холодноватым – это дыхание моря, - подумала я, но ничего не сказала.
- А вы приедете сюда в будущем году? Я бы вас ждал.
- Но для чего ждать целый год, он ведь такой длинный?
- Иногда, нужно знать, что тебя кто – то ждет и иногда необходимо кого – то ждать, жить и ждать – это хорошо в этом есть некий скрытый смысл жизни – это в тысячу, в миллионы раз лучше, чем жить просто так!
Он говорил мягко, в его голосе слышалась грусть, он как будто бы тосковал о чем – то.
- Вы пережили свою любовь? – спросила я, и тут же пожалела о своем вопросе. Тяжело вздохнув, он, было, начал свою историю.
- Это было давно. – Он замолчал, но спустя какое - то время, продолжил. – Я был еще совсем молод, а море имело другой оттенок, и не таким соленым было оно, медузы не обжигали, и даже с разноцветными медузами можно было играть, беря их на руки. Сейчас больше нет таких. Тогда раки выходя на берег, не боялись людей, и люди не боялись природы, а она звала их ежеминутно, раскрывая объятия свои! Но… в тот день все изменилось, новая река нашла путь к морю и образовала новое морское течение, но, не зная правил морских, она пошла на прямик, не сворачивая со своего пути, разрушая коралловые рифы и выравнивая дно морское, добралась до сердца – и голос его дрогнул. Он замолчал. – О чем он говорит? Дно морское. О каком сердце он говорит? Ни о том ли самом сердце, которое играло со мной, то сердце что способно биением своим повелевать стихией?
- И когда дотронулась река рукой своей до оголенного и беззащитного сердца моря, море не знающее любви и пощады, оно вздрогнуло и рябь пошла по гладкой и спокойной поверхности воды.
- А что же было дальше?
- А дальше. Русло реки высохло и течение прекратилось, а то - что осталось от любимой моря скоро, очень скоро растворилось в нем. И стала река соленой и одинаковой со всем морем! И с тех пор гуляет море по побережьям и ищет, ту, что сможет слиться с ним воедино, но не растворится в нем, ту что, не боится стихии и живет, предвкушая встречу любви! И нет у моря ни кого, и ни чего, кроме надежды и каждый раз ощущая первое прикосновение любви, оно вздрагивает.
Мне нечего было сказать. История этого молодого человека была красива и печальна, она подвела меня к мыслям о том, что наверное, каждая девушка хотела бы стать избранной моря и любить, как и оно безумно и отчаянно.
- Ну вот, мы уже пришли. Здесь то я и живу! – обернувшись, для того чтобы поблагодарить Дмитрия и попрощаться с ним, я поняла, что одна стою на крыльце собственного дома и никого лишь только ветер, изредка играя листочками, доносил запах соленой морской воды.





До самого утра сон не приходил ко мне, и я лежа в мягкой и теплой постели, вспоминала все события уже прошедшего дня, наблюдая за тем как небо меняет цвет, как пробегающие облака не оставляя после себя следов, плыли к дому. – На Москву идет хорошая погода. – До самого утра в голове моей происходили странные вещи, я не знала почему, но день пробежал стремительно быстро. Я вспоминала, как была водой, как бездумно, забыв про страх высоты, поднималась наверх, по лестнице "любви", - предварительно свернув с дороги домой, а ведь возвращаясь домой, я рассчитывала попасть на обед! - На этой лестнице остался целый день, последний день без ропотной жизни. Я не знала, что со мной произошло в этот день, не знала, и откуда взялся этот молодой человек, так красиво описывающий жизнь моря, и куда он в последствии подевался, еще больше удивляло меня.
Я поднялась, дошла до окна и задернула занавеску, но даже после этого меня не покидало ощущение того, что Дмитрий находится рядом, как будто он все время смотрит в окно, пытается заглянуть в щель между занавесками.
Сомкнуть глаз мне не удавалось до самого рассвета, и только лишь с первым солнечным лучиком который пробился в ту самую щель между занавесками, откуда казалось кто - то наблюдал за мной. Ко мне, наконец - то пришел сон. Последнее что я почувствовала это огромного серого кота, что по обыкновению в это время приходил с ночных гуляний, забирался на мою кровать, урча, добирался по подушкам до моей шеи, сворачивался клубочком рядом с ней или ложился прямо на шею и засыпал своим кошачьим сном. Вот и теперь. Он, как и всегда согревал мне шею и лечил мои раны своим кошачьим спокойствием.






Я проснулась, было уже поздно, на мир, в котором я жила опускались сумерки.
Мое состояние было мне не понятно, вдребезги разбитое тело, тяжелая, будто каменная глыба голова, глаза, совершенно слепые, как у только что родившегося котенка, в общем все, все от кончиков пальцев, до кончиков волос на голове было не подъемным и больным. Я не могла вспомнить сон, который меня видимо мучил, так как на душе была пустота
За одну секунду до того как я открыла глаза, за дверью послышались голоса.
Точнее два голоса, два мужских голоса:
- Да вы понимаете, что в таком состоянии ее нельзя перевозить.
- Здесь она не выживет в Москве – же есть шанс, институты, хорошие врачи, ее родители готовы оплатить самых лучших.
- Это бред, вы бредите…
Я не могла никак вникнуть в разговор, не могла поймать смысла в данном разговоре. Попытавшись встать с кровати, я поняла, что просто не могу этого сделать, что все мои ощущения, не просто чувства, пришедшие из сна, а реальность жестокая и злая, но что со мной произошло, я не знала. Так же не смогла подняться на руках, я была бессильна. Я хотела позвать кого ни будь, мне безумно хотелось пить. Я открыла рот, и из моей груди вырвался стон, стон похожий на последний, но не крик, а писк о помощи.
- Ну вот, опять. Четвертый раз за день. – Сообщил один голос другому, и дверь в мою спальню отворилась. Я не смогла сразу сфокусировать зрение только лишь потом спустя пол часа, я смогла рассмотреть двух мужчин, один из них был маленький, полный с лысой головой, и огромными очками в роговой оправе, другой был худ и невзрачен.
Я смотрела на них, ничего не понимая, почти ничего не видящие глаза выражали испуг, и удивление эти же чувства теснились у меня в груди, в том месте где находится сердце, оно билось со скоростью превышающую скорость звука, и это пугало еще больше, оно же могло вылететь или остановиться и вообще – то я уже не знала чего ждать от собственного организма. Один из людей зашедших в мою комнату увидел, что я лежу с открытыми глазами и что- то пытаюсь сказать, тот - что был длин и тощ, бросился к моей кровати:
- Ты что - то хочешь сказать? Как ты себя чувствуешь? – В его глазах теснилось много всяких чувств, что ли. Эмоции выдавали волнение, которое он испытывал, он засыпал меня вопросами, но ответить ему я не смогла.
- Воды, пить! – Тот - что сидел у кровати повернул голову к маленькому и лысому, и сказал.
- Ну что же ты стоишь как истукан, принеси воды, ты что не слышишь, она хочет пить! – Маленький и лысый отозвался, но очень странно, он подошел к человеку сидящему у кровати схватил его за плечо, рывком поднял на ноги, сказал «давай-ка выйдем» и потащил его за собой.
Они вышли из комнаты, чуть прикрыв дверь, и начали перешептываться, ну а если выражаться точнее – то говорить в пол голоса.
- Что ты так переживаешь? Ты же знаешь не хуже моего, что воды она просит каждые двадцать… - он понизил голос. – Вряд ли она очнулась.
- Да, но ей необходимо обследование, ее надо проверить на реакции: на свет,… - он начал говорить чуть тише.
- Ты что не видел выписку? Ваша же больница обещала ей кому, а затем неминуемую смерть, через каких ни будь пол года.
- Но ты же врач? И тебе лучше всех известно, что чудеса бывают, тем более что ты сам говорил, что шансы есть.
- Да, но только при условии, хорошей аппаратуры и постоянного медицинского наблюдения. – Тут я не выдержала, меня уже достал шепот за дверью, я собрала силы, и поднялась на руках. Боль разлилась по телу, адская не выносимая боль, и только с помощью этой боли я смогла крикнуть, дрожащим голосом, но я крикнула:
- Да что черт возьми, происходит? – Как только я это сделала, в комнату вихрем влетели те же люди что и раньше, у толстого глаза от удивления вылезли на лоб, но тут же спохватившись, он подлетел в буквальном смысле этого слова к кровати и начал укладывать меня.
- Ляг немедленно тебе нельзя подниматься.
- Я воды дождусь? – прошептала я, из последних своих сил.
- Татьяна! – выкрикнул длинный. В комнату вошла хозяйка. – Принесите, пожалуйста, воды! У тети Тани из глаз текли слезы, она дрожащим голосом очень тихо произнесла, что - то в роде:
- Да, да, сейчас, конечно же. – Вода появилась тут же, как будто бы по мановению волшебной палочки. Я сделала два больших глотка, пить было больно, будто я глотала не воду, а куски глины, но, живительная влага, попав в желудок, придала мне немного уверенности и сил.
- Что со мной случилось? - ни кого не слушая, и держась до сих пор на руках, я дрожала всем телом от перенапряжения.
- Тебя нашли на берегу моря, тебя вынесло на берег, это было двадцать четвертое августа, твоя хозяйка потеряла всякую надежду, через два дня после твоего исчезновения, тут же начались поиски, первое что нашли, было твое письмо написанное на обрывке какой - то старой бумаге. За тем в милицию обратился, какой то молодой человек и сообщил о том как видел совершенно обнаженную девушку, которая сбросилась с обрыва любви это самая высокая точка над уровнем моря, потом начал нести какой то бред; что - то в духе того, что ты пыталась спасти какую то любовь, о том что это не самоубийство, о горах, о море. В общем, полный бред.
- Кто он?
- Кто?
- Молодой человек?
- Не знаю? Он был высок, на вид ему лет тридцать, но не смотря на это, он был сед, у него была истерика.
- А письмо?
- Письмо… Да, да, вот оно.
- Я взяла его в руки. – Читать его было сложно, глаза еще не привыкли, каждый раз приходилось переводить фокус.
В комнате было тепло, легкий полумрак укрывал помещение, не горела даже лампа, лишь только камин освещал комнату, выпуская из своего лона, теплый оранжевый свет, который легко ложился на лица присутствующих.
Я взяла одной рукой обрывок бумаги, точнее это был обрывок старых обоев, вторая рука задрожала, и я всем весом рухнула, благо на мягкую кровать. Я тяжело вздохнула и положив одну руку на грудь, так как мне было тяжело дышать, вторую с письмом подняла так, что бы мне был виден текст, читать приходилось с сощуренными глазами, иначе буквы расплывались в строчки, а строчки в серую массу какого то дыма. Я начала читать: « Где - то, далеко в горах, есть пещера. И я, пойду туда, но найти эту пещеру может лишь душа, освобожденная от тела. В этой пещере когда - то, был подземный источник, и текла от пещеры до моря река.
Я спасу любовь моря, так как знаю, что такое погибшая любовь.
Ах, если бы меня кто ни будь, любил так, как они друг друга.
Я отдаю жизнь за чужую любовь. Не могу пережить тоску этой осени, она не по силам мне, и никого не вините, я сама захотела так.
Печален пейзаж души моей ».
- Как это произошло? Я не могу понять?
- Что именно тебе не понять?
- Как со мной все это произошло, ведь я точно знаю, что двадцатого августа опоздав на обед и даже на ужин, я пришла домой, уснуть мне удалось только под утро, но я заснула, а проснулась теперь. Я даже не знаю какое сегодня число, месяц, день. Я даже не знаю сколько сейчас времени! – мне было тяжело говорить, но я должна была знать, что произошло. Ответить взялся худой. Как потом оказалось – это был местный врач, он наблюдал меня с первого дня, после того как меня нашли. Второй же, доктор из какой то Московской больницы, - его прислали мои родители, сразу же после того как узнали о случившемся.
- Я да же не знаю с чего начать? – он замолчал, продолжил лишь, после того как сформулировал, все что произошло, для себя, у себя в голове.
- После того как в милицию поступило сообщение от выше упомянутого молодого человека, меня сразу же вызвали в местное отделение милиции, я пришел незамедлительно, даже не понимая толком, за чем я могу понадобиться на тот момент, при входе в отделение я столкнулся с ним, с тем самым молодым человеком о котором уже говорил.
- Опишите его еще раз, пожалуйста!
- Я лишь мельком взглянул на него, так как сильно торопился. Его глаза были наполнены слезами, он плакал, но из глаз не капали слезы, а как бы текли ручейки, мне показалось, что он даже ничего не видит, он был сед, нет, не полностью, а лишь только какая то часть головы, остальные волосы, были золотисто русые, он был высок и строен, но будто под тяжестью груза, согнут, он прошел мимо, задев меня плечом, он наверное, живет рядом с морем, от него пахло соленой водой. Я зашел в кабинет, к начальнику отделения и он сразу же даже не успев поздороваться, перешел к делу:
- Мы собираемся организовать поиски по всему побережью, здравствуйте, простите, но этот случай первый за всю мою практику.
- Да что случилось? Кто она?
- Она приехала из Москвы провести здесь каникулы, в общем, как и большинство приезжающих в наш горд. Что с ней произошло не известно, но по словам Татьяны Юрьевны, она веселый и жизнерадостный человек, в последний день, а точнее вечер, когда она ее видела, была сама не своя, прошла мимо как будто и не видела свою хозяйку и не слышала, как та с ней поздоровалась. В общем, была подавлена. И где- то часов в семь утра, Татьяна Юрьевна услышала как хлопнула дверь. Ни чего, не подозревая, она с начала не обратила на это внимания, а когда девочка не появилась вечером, она подумала, что та загулялась, тем более что по ее словам такое уже бывало, утром следующего дня, заглянув в комнату, где проживала Александра, так звали девочку, и не обнаружив ее в кровати, она пожала плечами. «Молодежь, что им только не взбредет в голову». Но к вечеру у нее проснулась тревога, и она посетила меня. То есть, все это произошло сегодня, сразу же после того как она ушла, ко мне в кабинет ворвался молодой человек…
- Да, да, я столкнулся с ним в коридоре.
- Так вот, он сообщил, что видел девушку… - и он рассказал все, что уже имел честь поведать. По приметам та что прыгнула с обрыва полностью походила на меня, начались поиски которые ни к чему ни привели, но поисковая группа сдаваться не желала они говорили потом что море коварно, и может держать заложником любого к то попадет в него. И только благодаря им меня обнаружили, меня вынесло в пиратскую бухту как раз в тот момент когда надежд уже не было, было двадцать четвертое число, часов девять, это было последнее место которое они хотели проверить, после чего поиски собирались прекратить. Но к счастью или к сожалению совершенно случайно сквозь сгустившийся в низине полумрак, один из спасателей увидел в воде кусок белой ткани, это была часть моей футболки. Вот таким образом меня и обнаружили.
- А какое сегодня число?
- Тридцатое.
- То есть я находилась без сознания меньше недели.
- Нет. Сегодня тридцатое октября.
- О Боже! – я была в шоке и даже не нашлась что ответить.
- Ладно, хватит. – Скомандовал толстый. – Ей необходимо отдыхать.
- Он, как и прежде подхватил тощего, силой вытащил его из комнаты, мне приказал спать и закрыл за собой дверь.
- Я, было, начала сопротивляться, но поскольку это оказалось совершенно бесполезно, я напрягла последние силы и перевернувшись на правый бок, моментально уснула.
И снилось мне солнце и море, снился мне Дмитрий, он был весел, но слезы на глазах его не высыхали, он говорил, что страшно перепугался, говорил, что ждет, что любит.
Мне снился серый кот, и руки мамы, снился дом. В общем мне снилось все, что по всей видимости произошло со мной за эти два месяца и я все вспомнила, не знаю, может быть казалось что все.
Я поняла что уснуть мне тогда не удалось, точнее я проснулась через час после того как уснула, уж очень болело у меня сердце, за тот рассказ, что поведал мне молодой человек с голубыми, как небо глазами из которых на меня смотрело солнце, и что, уложив кота рядом с собой, я аккуратно встала и нашла обрывок старых обоев, и написала то, что уже имела честь прочитать. И помню, как рухнула с обрыва, и как летела на камни, как, безудержный страх вырывает из груди моей крик, еще одно мгновение, и я разобьюсь, и не останется от меня - ни маленького кусочка, но что - то произошло во время моего последнего полета, море как будто бы забурлило, и огромной волной поднялась к небу гигантских размеров рука, она подхватывает меня, а я падаю в нее, но уже не человеком, а водой я слилась с морем, но я это я, а оно это оно. Я не смогла в нем растворится, и оно спасло меня, вынеся, меня на берег, и в этот момент, сквозь пространство и небытие, я услышала знакомый голос, тот что сумел растревожить мою душу и чья то рука гладит мокрые волосы мои, и я узнала его да это Димин голос!
- я чуть не потерял тебя, моя любовь, ты только живи теперь когда мы нашли друг друга ты должна жить, скоро придут люди они придут за тобой что бы тебя спасти, а я уплыву в море но буду ждать тебя, ты моя мечта и я ждал тебя вечность и подожду еще ты только живи! – я не поверила своим глазам когда открыв их я увидела Дмитрия, он в лучах солнечного света по среди ночи, впитывался в песок и с приближением волны восполнялся.
- Море мое Море, я хочу счастья тебе!
- Ты мое счастье и нету другого у меня!






Я проснулась, когда было уже темно, мне было очень тяжело, но я встала, ноги, не держали меня, я сделала шаг, потом еще, ноги стали ватные будто бы не мои, чужие, они перестали меня слушаться, и я рухнула на пол всем своим весом. Сколько я провалялась - я не знаю, но пол подомной был протрезвляюще - холодным, я потянулась к стулу, на котором по обыкновению лежали все мои вещи, стащила с него кофту и джинсы, и попыталась одеться, не знаю, сколько времени потребовалось на данную операцию, но одеться я смогла. Я приподнялась на руках и доползла до кровати и прислонившись к ней спиной одела на себя кофту, затем натянула джинсы на обе ноги, попыталась встать и у меня получилось. Я натянула джинсы на бедра и застегнув молнию поняла что ужасно похудела, а точнее отощала во мне недоставало как минимум килограмм семь. Единственное что я знала на двести процентов это то, что мне нужно идти. Голова кружилась и гудела до тошноты, но рука любви подталкивала меня и я боялась опоздать, не знаю куда, но ноги правда не очень резво но сами понесли меня, я дошла до двери от безумной боли хотелось выть от каждого шага ощущения оставались неизгладимыми боль будто копьем пронизывала меня - пробивая каждую нервную клетку от ступней моих ног до самой высокой точки начиная с головы. Таким нелегким образом, я все таки дошла до двери, приоткрыла ее, и скользнула в коридор, я чуть ли не закричала от боли пронзившей меня в момент скольжения, я вышла в коридор он был достаточно узким для моего разбитого тела, на столько узким, что я практически без труда дошла до вешалки представлявшей собой четыре вбитых гвоздя, сняла с одного из них что - то, вроде тулупа, и вышла на улицу. Единственная мысль, которая подгоняла меня на тот момент это то, что они меня поймают, вернут, закуют в цепи отправят в Москву, отдадут меня на лечение в дурдом, сделают со мной все что угодно лишь бы не пускать меня обратно к моему Морю. Я знала точно расскажи я им о том, что со мной приключилось, они сочтут меня за не нормальную, никто, никто мне не поверит, и с этим можно было бороться только одним способом - нужно было бежать. Меня пугал каждый шорох мне больше ни кто не нужен только Море, он и его обиталище, мне больше не нужен дом, дом это укрытие в котором я больше не нуждалась. Как только я вышла, мне в лицо ударил холодный ветер я почти сразу замерзла, совсем забыла о том что лето давно уже кончилось у меня в руках был хозяйский тулуп и я не сразу о нем вспомнила, я шла, не зная куда идти, меня звало море, и я спешила к нему в голове моей были лишь небесного цвета глаза, глаза цвета солнца. Я шла боясь что упаду, что люди, нет в данном случае бесы, вернут меня. Я даже не знала как их зовут, но точно знала они попытаются догнать меня, они мои самые злейшие враги пытающиеся спасти мое тело и убить мою душу, возможно они решат что я самоубийца и что попытаюсь убить себя еще раз, эти мысли превратились в навязчивую идею, я спасалась от них пытаясь найти себя в Море, ветер не давал мне идти, он гнал меня обратно фактически сдувая со своего пути, то иногда подталкивал меня на встречу судьбе. Я шла по липовой аллее, из глаз от боли усталости и ветра катились слезы. Я не знала куда мне идти. Сразу к морю или на лестницу?
Здравый смысл подсказывал что по лестнице мне не подняться и я пошла сразу к Морю. Липы начинали облетать, оставшиеся на деревьях листики только начинали желтеть и злой ветер беспощадно трепал их по воздуху, я практически совсем перестала видеть, голова начала гудеть еще сильнее, волосы трепал ветер, не менее беспощадно чем листья, разбрасывая их во все стороны, и они попадали то в рот, то в глаза, то сразу закрывали все лицо. Я боролась со стихией, она была чужой, руки падали до земли, такой же тяжести было все тело. Но вот ноги перестали слушаться меня и я упала, но уже чувствовала соленый запах холодного моря, я знала что осталось совсем не много, а времени было еще меньше. Они уже шли за мной, изредка ветер меняя направление, доносил их голоса, они были встревожены, они, как демоны охотящиеся за своей добычей, охотились на меня, но они видели а я нет, они могли идти, а мои ноги отказывались меня слушаться, и я ползла.
Я ползла долго, и казалось вечность прошла с того момента как я упала, я приближалась к Морю, уже чувствовала, что иногда под руками скрипел песок, сердце начало биться в два нет в три раза сильнее, и вот, руки уже утопают в песке, да, я на пляже. Вода, я чувствую ее, я не могу дышать, от волнения дыхание стало прерывистым. Я остановилась, перевернулась на спину, тыльной стороной ладони вытерла глаза и поправила волосы. Слезы больше не текли, я перевернулась на живот и увидела его – Море, оно было взволновано, небольшие волны, быстро и очень часто набегали друг на друга, а потом на берег. Море было холодного черного цвета, пара чаек пролетающих мимо издали пронзительный крик и море и горы вторили им и я закричала. Я кричала долго и не боялась быть услышанной, потому что, ветер дующий с моря глушил мой голос.
- МОРЕ! Я ПРИШЛА! – но Море, не отвечало. Я обессиленная от пути, голода и переживаний рухнула на песок.
И были у меня видения, я была уверенна что он пришел, что зовет меня, а я не могу встать, не могу поднять даже руку, мое тело как огромный камень, бесчувственное и не живое, лежало на берегу и никто, и никого не было рядом, лишь Море забывшись в себе, разбивалось о камни, я очнулась, от холода меня колотило, мурашки бегали по всему телу, то вверх, то в низ, напоминая мне, что я живая, а Море было нежно голубого цвета, оно будто улыбалось мне. Не знаю сколько времени мы любовались друг другом, он просил что бы я пришла, я знала то был не сон, понимала я и то что в воду мне входить категорически воспрещено, но как мне хотелось сделать это, я встала на этот раз, мне было легко, ноги с ново стали моими, боль ушла почти что совсем. Я шла к Морю а оно как будто бы звало меня к себе и как тогда я легко и не принужденно одной ногой прикоснулась к воде, и тут же меня пронзил холод, будто меня ударило током, моему разочарованию не было границ, я почувствовала на своим плече чью то руку, - не может быть вот так на пути к счастью одной ногой уже в счастье, неужели вот так все закончится, о горе, мне горе. Я даже не знала что мне делать, но готова была умереть, сердце билось со скоростью двести ударов в минуту и как будто останавливалось совсем.
- Не стоит! – услышав его голос, я потеряла сознание, а он с улыбкой подхватил меня и понес. Куда не знаю, но мне было все равно, я была с ним. Чуть придя в себя, я обхватила его двумя руками за шею, и почувствовала вражду, он отталкивал меня всем своим существом, но почему, может быть мне и в правду все приснилось?
Он шел быстро, от него исходило приятное тепло, я содрогалась при мысли о том что он вот так от толкнет меня. Шли мы не долго, а он все же не уставал меня нести, мы зашли куда то, стало непривычно темно и сыро.
- Что это, пещера? – он не ответил, поставил меня на ноги, и сел на землю я села рядом. Тишину нарушил он.
- Зачем ты пришла?
- Мне снился сон, я думала…
- Нет, это просто мысли, ты можешь серьезно заболеть и ни чем хорошим твоя болезнь не закончится, ты понимаешь?
- Но я хочу быть с тобой!
- Я тоже этого хочу, не меньше твоего, но даже больше. Ты должна жить.
- Но как же мы, как мне быть с тобой?
- Позже! Нам нельзя пока, наше время еще не пришло. Тебе нужно вернуться, они ищут тебя.
- Они увезут меня от сюда, привяжут, упекут в сумасшедший дом, меня не пустят сюда больше, я умру если они не позволят мне остаться здесь. – Он поднял руку, она была сжата в кулак, повернув ее ладонью в верх он разжал руку и я увидела огромную черную как глубины черного моря жемчужину величиной она была с небольшой грецкий орех.
- Это тебе – сказал он - взял мою руку, положив жемчужину на мою ладонь, собрал пальцы в кулак, и потянул меня к себе.
- Но мне ничего не нужно, ни каких богатств не земных, не морских, мне нужен ты, мне ничего больше не нужно. – Из моих глаз катились слезы я не могла больше говорить, у меня начиналась истерика, я начинала рыдать.
- Дурочка, эта жемчужина часть меня, она родилась в недрах моих, я отец и мать ей, и бесчисленное множество детей у меня.
- Но… - Он не дал мне закончить фразу и, поцеловал меня. Его властные губы были теплы и солены на вкус, я знала тогда что это первый и последний поцелуй, и смогла вложить в него всю свою любовь. Я целовалась с океаном и он любил меня не меньше а даже больше чем может позволить себе человеческое воображение, то было Море, оно отталкивало и притягивало меня к себе, оно было холодное и теплое, властное и мягкое, оно было моим и не чьим одновременно…
- Звон? – откуда он появился?
Какие то голоса, что происходит? Не могу открыть глаза, слабость во всем теле, меня будто снова разбил паралич, люди? Откуда они здесь в пещере? Надо открыть глаза. – Я открыла глаза с большим усилием. – Уже успев привыкнуть к тому, что каждый раз открывая глаза, не могу поверить в происходящее. В тот момент когда я открыла глаза, я лежала на пляже, на том месте где мы встретились с Димой в последний раз, как это возможно я не понимала, видимо это был бред. Неужели он не пришел. Скорее всего он не пришел, мне просто этого очень хотелось. Какая же я глупая этого просто не может быть.
- Вот она, скорее, я нашел ее! – над моим бездвижным телом склонился человек, я не сразу узнала его – это был мой папа! Но как он попал сюда? Что происходит?
- Где я?
- Милая что ты здесь делаешь? – он будто бы не услышал моего вопроса и сразу же задал свой. – Он продолжил.
- Ну что тебе не лежится, мать вся изпсиховалась, мы прилетели четверть часа назад и узнали что ты пропала, ну куда же ты собралась, чего тебе не живется девочка моя? – он поднял меня на руки, тут же появились еще люди, человек двадцать наверное, они подходили с разных сторон, но мне было все равно, просто он не пришел, я хотела умереть. Мне не за что было больше жить, он не пришел. – Всю дорогу домой я спала у папы на руках, и снилось мне детство, безропотное, беззаботное детство. Горячая ванна с корабликами и песни мамы на ночь, бабушкины руки разбирающие мои волосы, и ее добрый голос рассказывающий сказки. Да, да, бабушка часто рассказывала сказку про русалочку, как бы и мне превратиться в пену морскую, где найти такую ведьму, что забрала бы у меня голос и волосы, и ноги, и дала бы мне зелье что превратило бы меня в пену дабы соединиться со своей любовью!
Проснулась я дома. Этот дом стал для меня родным за последние месяцы.
Ужин уже стоял на столе. Тетя Таня, хозяйка дома, маленькая, полная женщина, с черными как смола волосами, зелеными глазами как изумруды, все время ходила в огромных очках, иногда даже складывалось впечатление, что она не снимает их совсем, даже когда спит. Она была слегка косолапа и ходила как мишка, переваливаясь своим весом с одной ноги на другую. Ей было около семидесяти лет, мужа у нее не было, он умер года четыре назад, а сын жил и работал в Москве, с женой москвичкой и двумя близняшками дочерьми. Тетя Таня иногда долгими летними вечерами рассказывала мне историю их жизни, и показывала фотографии внучек. Она была добра и отзывчива, вот и теперь, нагрела воды, что бы я смогла помыться.
От куда то из сеней я услышала нежный и до боли знакомый голос мамы. Она здесь, моя мамочка.
- Мама! Мамочка, я так соскучилась, мама. – Мама бросилась из сеней, она обняла меня, и папу за одно, так как он еще держал меня на руках.
Мои родители давно уже не жили вместе, мало того, виделись исключительно на мой день рождения, ну и иногда созванивались. У него была своя семья, детей у них не было, но папа очень любил свою новую жену Свету, высокую худощавую блондинку. Света была младше папы на двенадцать лет.
Папа наконец то поставил меня на ноги. Я почувствовала пол. Мама проводила меня в ванну и помогла раздеться, моя правая рука онемела, я не могла ее разжать. Не понимая что с рукой я все же села в ванну. По руке, от кисти до плеча пошли колики, она разжалась сама собой, и из нее выпала!?
- Нет, этого не может быть?
- Что случилось? – до моих ног докатилась, только что выпавшая из руки, размером с небольшой грецкий орех, черная жемчужина.
- Значит, это был не сон?
- Какой сон, доченька. Что случилось – я завизжала от счастья, он пришел, это был не сон. Господи как же я счастлива, он сказал «потом». Значит мы еще встретимся и все будет хорошо, мы будем вместе.
- Мама, все, все в порядке. – В дверь постучали.
Катя, - так звали мою маму. – У вас все в порядке? Что за крики?
Папа, папочка все в порядке, все замечательно, я люблю тебя папочка. – Мама сидела округлив свои большие, серые глаза, и слегка приоткрыв рот. Она не понимала ни чего и все своим существом, не просила, а просто требовала объяснений.
Потом мама, потом. – Я только увидела, что я вся, все мое тело, в синяках. Где – то, они были уже желтые, а где – то, выделялись сине - черные гематомы. Я ужаснулась, но, в общем – то мне было не до этого. Я впервые за два месяца сидела в теплой ванной и радовалась жизни. Горячая вода хорошо сказалась на самочувствии, и на настроении. Я быстренько помылась, не буду описывать то количество грязи, которое я с себя смыла, но, в общем, получила огромное удовольствие от теплой воды. Аккуратно подобрав свою драгоценность, я вылезла, вытерлась мягким махровым полотенцем, быстро оделась, во все новое и чистое еще пахнущее мылом, и мы аккуратно держась за руки, пошли на кухню, на моей голове было полотенце, державшее мокрые волосы. Я посчитала, что могу поужинать с полотенцем на голове. За все пережитое, маленькая слабость.