Счастье мое. Часть 2. Гл. 1 и 2

Часть вторая.
Глава первая

Печорин стоял у окна в своем кабинете, бесцельно наблюдая за происходящим на улице.  На улице было малолюдно, январские морозы и череда праздников  не располагали к прогулкам. Сергей отошел от окна и сел за стол, так и не зная, чем себя занять. В этот субботний день в офисе, естественно, никого не было. Его приезд был абсолютно бесцелен, но ему хотелось просто вырваться из дома. Перед новым годом его фирма въехала в новый офис, и в помещении еще сохранялся запах только что сделанного ремонта. Он пребывал в отвратительнейшем настроении, во рту было сухо, а на душе пасмурно. Печорин смутно помнил, что натворил вчера, когда напился, но точно знал, что совершил нечто постыдное.
Вчера у дочери Печорина была свадьба. После развода с Еленой у него был период обид и взаимного недопонимания с дочерью. Со временем отношения с Настей восстановились, чему не в малой степени способствовало рождение младшей дочери Даши. Настя очень обрадовалась рождению сестры, и вместе с отцом поехала встречать Ольгу из роддома. К Ольге она относилась настороженно-вежливо, но по справедливости.  Видела, как Ольга любит ее отца, и это примиряло с его новой семьей.
Несмотря на свой юный возраст, Настя предусмотрительно скрывала свои чувства от матери, так как знала наверняка, что мать до сих пор переживает из-за развода. Она даже иногда искренне сожалела, что мать так и не вышла повторно замуж. Елена после первых истерических месяцев жизни без мужа, когда она плакала или проклинала Печорина, успокоилась и, по крайней мере, в присутствии дочери больше не позволяла себе ругательно отзываться о бывшем муже. Она даже со временем, когда Сергей приезжал передать деньги, не без удовольствия болтала с ним, но, правда, никогда не касалась темы его второй семьи. Сергей был безмерно рад, что их отношения хотя бы внешне нормализовались. Он даже иногда позволял себе пошутить типа того, что после развода они стали относиться к другу лучше, чем до развода. Елена на шутки не реагировала, а только очень плотно поджимала губы.
Настя  где-то в ноябре позвонила отцу и сообщила, что собирается замуж.
- Свадьба будет сразу после Нового года, - уточнила она.
- Поздравляю, - Сергей был слегка ошарашен новостью.
- Пап, я надеюсь, ты материально проучаствуешь в столь торжественном мероприятии, чтобы твоя дочь выглядела достойной невестой?
- Конечно, какие могут быть проблемы? Не каждый день дочь замуж выдаю.
- Мало ли, - протянула Настя.
- Сколько денег-то надо?
- Я пока не знаю. Мы с мамой посчитаем, что, чего, сколько. И я тебе скажу.

Через неделю Настя перезвонила отцу и сообщила сумму.
- А что так много? Пять тысяч долларов, - невольно вырвалось у Сергея.
- Если тебе жалко и ли у тебя нет таких денег, так и скажи, - ответила дочь с обидой.
- Деньги есть. Я только не пойму, зачем так много.
- Пап, это только половина суммы. Другую половину его родители дают. Ты даже не представляешь, сколько всяких расходов со свадьбой связаны.
- Не представляю, - согласился Печорин. – У меня такой свадьбы не было. Когда деньги нужны?
- Чем раньше, тем лучше.
- Хорошо, на выходные завезу.

Сергей вспомнил, как они расписались с Ольгой.. .Даше было уже три года. Они втроем гуляли по городу. Неожиданно Сергей увидел вывеску районного Загса.
- Оль, а не зайти ли нам в эту контору? – показал Сергей на ЗАГС.
- Никак жениться на мне собрался? – весело заметила Ольга.
- Ага, грех прикрыть хочу, - поднял он на руки дочку и крепко прижал к себе. Дашу Сергей  просто обожал, и даже иногда ловил себя на мысли, что к старшей дочери он так не относился. – Ну, что пойдем? Принимаешь мое предложение руки и сердца.
- Ба-а, ты оказывается, мне предложение делаешь.
- Все, как полагается.
- А где подарок невесте? Хотя бы колечко люминиевое подарил.
- Будет тебе колечко. Только ты мне фату покажи, как символ своей невинности.
- Нетути фаты.
- Тогда тебе колечка нет.
Так дурачась, они подали заявление, а еще через два месяца в будний день, тихо и без свидетелей расписались. После Загса Сергей поехал на работу, а вечером втроем посидели за праздничным ужином, который очень вкусно приготовила Ольга.

За неделю до свадьбы позвонила Настя и сообщила, что ждет отца на регистрацию в «Грибоедовский».
- Я смотрю, у тебя все по высшему разряду?
- А то как? И еще, - Настя на секунду замялась. – Ты, конечно, понимаешь, что я тебя без Ольги приглашаю.
- Могла  бы и не говорить. Сам, как-нибудь сообразил.
- Я так на всякий случай. Ты не обижайся.
- Я и не обижаюсь, - обиделся Печорин.
Его обидело даже не то, что приглашен на свадьбу без Ольги. Это, как раз нормально, а то, что подготовка к свадьбе прошла мимо него.  Ни с женихом его не познакомили, ни с его родителями. Поимели его, как дойную корову, да и все.
Ольга, собирая его на свадьбу, напутствовала:
- Сереженька, ты уже веди там себя прилично. Постарайся не напиться. А то, что новая родня о тебе подумает.
- По большому счету мне плевать, что они там обо мне подумают, - огрызнулся Сергей. – Мне, что с ними детей крестить?
- Вот это, как раз, даже очень вероятно, - засмеялась Ольга.
- Точно. Я что-то не допер сразу. Тогда, ладно. Буду вести трезвый образ жизни.
- А жених откуда? – поинтересовалась Ольга.
- Не знаю. Мне не доложили?
- Что так?
- Видно, не сочли нужным, - Сергею явно было неприятно говорить на эту тему. – Все, я пошел. Может, мне все-таки на машине поехать? - остановился он.
- Ты, что с ума сошел! Неизвестно, в каком состоянии будешь? Если, что, на такси доедешь.
- Можно и так, - согласился Печорин. – Ну, я пошел.
- Счастливо. Не забудь цветы купить. Конверт с деньгами взял?
- Взял, - Сергей проверил внутренний карман пиджака. Конверт с деньгами – свадебный подарок был на месте. Сумму он собирался подарить по его понятиям нешуточную, десять тысяч долларов. Таких денег своих не было, пришлось еще занять шесть тысяч. Очень уж хотелось ему ошеломить окружающих таким шикарным подарком для дочери. Это дешевенькая черта в его характере, делать подарки на публику, проявилась в нем в последние годы. Ему было проще и легче отказать в чем-либо себе или семье, чем пойти в гости с незначащим, по его мнению, подарком. Ольгу эта черта смущала в муже, но что-либо говорить на эту тему не решалась, боясь его обидеть. Да и потом, живут они нормально, не бедствуют. Пусть тешится. Если бы Ольга предполагала, сколько у Сергея различных долгов, она, может быть, не была так благодушна.
В Грибоедовском Печорин сразу увидел Настю, томящуюся в ожидании регистрации, в окружении знакомых и родственников. Всего было человек двадцать.  С ним довольно сухо поздоровались бывшие теща и тесть, а остальные были ему незнакомы, но на приветствие ответили. С Еленой также не удалось пообщаться, так как она была полностью поглощена предстоящей процедурой бракосочетания дочери, очень волновалась и была не расположена вести какие- либо разговоры. Печорину ничего не оставалось делать, как только изучать гостей. С нескрываемым любопытством разглядывал он присутствующих, пытаясь определить, кто есть кто на этом празднике жизни. Жених показался ему очень милым мальчиком, но слишком юным для семейной жизни. «Детский сад», - вынес вердикт Печорин. Он совсем забыл, что примерно в этом же возрасте взял в жены Елену. Мужчина и женщина, стоящие чуть поодаль, были родителями жениха. Он пытался вспомнить, как их зовут и не смог, хотя всего лишь полчаса назад познакомился с ними. Елена, знакомя Сергея, сразу дала понять, что с ним ее больше ничего не связывает, - «Знакомьтесь, Сергей, отец моей дочери». Этим «моей» сразу был продемонстрирован уровень отношений с бывшим мужем. Судя по дорогому костюму на отце жениха, и изрядному количеству золота на матери, люди они были далеко не бедные.  Эту догадку подтвердила и Елена, заметив, как он наблюдает за ними: «Его отец покруче тебя будет.  Он им квартиру подарил». Хотела ли она уязвить бывшего мужа или действительно гордилась, что дочь сделала выгодную партию, трудно сказать, но Печорину настроение испортила, несомненно. Теперь его денежный подарок просто смешон. А он, наивный, думал, как красиво и торжественно при полном стечении гостей передаст деньги молодым с обязательными словами: «Примите мой скромный подарок». Теперь  подарок действительно казался    скромным. Поэтому по окончании церемонии в Загсе, он подошел к дочери и ее мужу, чтобы поздравить и передать деньги. Он уже собирался было сказать: «Дорогие Настя и»…, но неожиданно вспомнил, что не знает даже имени жениха. Поздравление получилось скомканным: он поцеловал дочку, пожал руку новоиспеченному мужу, очень буднично передал деньги и невнятно буркнул: «Поздравляю». Настроение испортилось окончательно, когда ему пришлось самостоятельно добираться до ресторана. В ресторан он приехал уже в плохом настроении. Молодые еще не прибыли, не зная, чем себя занять, он ходил вдоль столов, изучая закуски и напитки.
- Прикидываешь, на сколько стол тянет? – сзади неожиданно подошла Елена.
- Да, так, дурью маюсь, - смутился Сергей. – Не знаю, куда себя деть.
- Немного ждать осталось. Молодые минут через двадцать подъедут. Подошел бы к новым родственникам, развлек бы их светской беседой, - показала Елена в сторону родителей жениха, которые сидели на диване и явно изнывали от скуки.
- О чем я буду с ними говорить? Я даже не знаю, как их зовут.
- Я ж тебя знакомила.
- Забыл.
- Да-а, Печорин, - протянула Елена, - Раньше таких провалов в памяти у тебя не замечалось.
- Что делать, старею.
- Запомни, зовут их Александр Николаевич и Надежда Петровна.
- Вот теперь запомнил, и точно не забуду.
- И еще вот, что, Сергей. Гостей будет много, люди приличные. Постарайся поэтому не напиться. Раньше я бы сказала «ради меня, а теперь прошу «ради дочери».
- Можно обойтись без этих душещипательных просьб. Кое-что еще соображаю. Я, что забулдыга какой?
- Мне все равно, кто ты. Только постарайся выполнить мою просьбу. Понял?
- Сам разберусь, - настроение у Печорина опустилось за нулевую отметку. Он уже почти знал наверняка, что непременно напьется.

Когда приехали молодые, гости под марш Мендельсона стали рассаживаться за столы. Печорина усадили рядом с Еленой по левую руку от молодоженов.
- Так положено, родители невесты садятся вместе, - пояснила Елена. – Да и мне будет спокойнее. Печорин ничего не сказал и  занял  место около бывшей жены.
Дальше начались здравицы и тосты. Сначала долго, нудно и витиевато говорили родители жениха, все кричали «горько», а молодые целовались продолжительно и с удовольствием. Сергею было странно и удивительно наблюдать, как целуется его дочь. Ему было даже немного стыдно за дочь, что вот так у всех на виду демонстрирует то, что, по мнению Печорина не предназначено для чужих глаз. При всей своей распущенности натуры, в интимных отношениях был очень консервативен, не принимал  такого «публичного одиночества». Если бы он об этом сказал вслух, то те, кто его знал, посчитали бы Печорина ханжой.
Потом слово взяла Елена. Говорила она красиво и выразительно. Сергей с незапамятных времен помнил, что в компании лучшее ее никто тосты не говорил. Может, и был в ее речах перебор театральности, но в содержании все всегда по делу. Печорин пил пока немного, но почти не закусывал, поэтому было только  легкое опьянение, которое заметно улучшило его настроение.
- Ты, что совсем не закусываешь? – спросила Елена.
- Ты же знаешь, что аппетит у меня бывает только дома.
- Ну-ну. Кстати, тебе сейчас тоже не мешало бы тост произнести.
- Мне?
- Тебе, тебе, ответила Елена в некотором раздражении. – Какой - никакой, а отец невесты все же.
- Слушай, Лен, а, как жениха зовут?
Елена с неподдельным удивлением посмотрела на него.
- Ты, что на полном серьезе?
- Абсолютно.  Ведь меня так ему и не представили.
- Тебя еще и представлять надо. А ты, что за столько времени не мог поинтересоваться, как зовут ее жениха.
- Мог, наверное.
- В этом ты весь. Кроме собственной персоны ничего больше не интересует.
- Давай закончим разборки, а то новая родня уже косится. Так как его зовут?
- Вячеслав.
- Славик, значит.
Печорин поднялся из-за стола, постучал вилкой по рюмке.
- Прошу еще минуточку внимания. Я, как отец невесты хотел бы также сказать пару слов.
Шум за столом прекратился, и гости повернулись в сторону Печорина.
- Дорогие Вячеслав и Настя. Желаю, чтобы в вашей новой семейной жизни было, как можно меньше облачков, и никогда бы не сгущались тучи. У Бориса Пастернака есть такие строчки:
Любить иных тяжелый крест,
А, ты прекрасна без извилин.
И прелести твоей секрет
Разгадке жизни равносилен.
И вот, хочу пожелать тебе, Слава, чтобы ты всю свою жизнь посвятил разгадке секретов моей дочери. За вас!
Печорин сел за стол очень довольный своим тостом и приготовился опрокинуть рюмку водки.
- Мои секреты, получается, ты за несколько лет разгадал? – прошептала с обидой ему на ухо Елена.
- Лен, давай не будем, уже столько лет прошло.
- Давай не будем, - неожиданно легко согласилась она. – Все равно ты меня не разгадал.
Застолье потекло своим чередом, тосты чередовались с танцами, гости сидели за столом уже не по ранжиру, а по интересам или к беседе, или к выпивке, разбившись на небольшие группки. Молодежь танцевала и выпивала, а те, кто постарше выпивали и иногда танцевали. Елена пересела к новым родственникам и о чем-то оживленно беседовала. Печорин пошел потанцевать, а танцевать, как мы уже знаем, он любил и делал это, несмотря на солидный уже возраст, с большим изяществом и в тоже время очень задорно. Молодежь по достоинству оценила его умения, и Сергей после танцев переместился в компанию молодых людей, с которыми пил, не ограничивая себя. Елена, увлеченная беседой, не сразу заметила его отсутствие. К ней подошла Настя и прошептала на ухо, показывая рукой в сторону отца:
- Мам, забери папу оттуда, а то он сейчас напьется.
Елена с вымученной улыбкой подошла к компании молодых людей, с которыми и выпивал Печорин.  Он был уже изрядно на взводе. Сергей активно жестикулировал руками, так как речь у него стала затрудненной,  комкал и проглатывал слоги и целые слова, так что понимать его становилось тяжело. Молодые люди, по-моему, и сами были уже не рады, что пригласили его к себе. Они вежливо и напряженно слушали уже бессмысленные его речи, не зная, как избавиться от неприятного соседства.
- Что молодые люди, не утомил вас еще Настин отец?
Ребята вяло запротестовали.
- Сейчас, Лен, мы с ребятами по одной еще пройдемся, и идем к родственникам, - Печорин поднял рюмку. – Давайте выпьем за моих новых родственничков, - Сергей пьяно захихикал и быстро, словно боясь, что остановят, опрокинул в себя рюмку с водкой
  Елена даже не могла точно определить, какие она испытывала в тот момент чувства? То ли ненависть, то ли презрение к бывшему мужу. С одной стороны, презрение, какое можно только к человеку, который когда-то был близок, с другой стороны, ненависть, к вообщем-то уже чужому человеку, который своим пьяным поведением  позорит семью, и, прежде всего, свою дочь.
- Все ребят, я забираю от вас Сергея Григорьевича. Пошли, - она потянула Печорина за рукав.
Но случилось то, чего больше всего опасалась. У Печорина количество выпитого перешло в качество: всю накопившуюся за день досаду, он выплеснул в этом пьяно-идиотском поступке. Когда Елена его потянула из-за стола, он неожиданно дернул за скатерть так сильно, что все, что находилось на столе упало на сидящих за столом гостей. Началась легкая паника, гости начали вскакивать, стряхивая с себя остатки салата, колбасы, овощей. Печорин успел ухватить падающую бутылку водки и стремительным движением приставить горлышко ко рту. В ресторане нависла тягостная тишина, музыканты, привлеченные шумом, резко перестали играть.  Сергей опорожнил остатки водки из бутылки, вытер рукавом пиджака губы и, сказав: «Всем привет», пьяно покачиваясь, направился прочь из ресторана. Настя, потрясенная увиденным, истерически  зарыдала, а отец жениха бросился к музыкантам:
- Ребят, давайте что-нибудь быстрое и громкое.

Печорин решил сегодня воздержаться от выпивки. «Все, надо с этим заканчивать, а то совсем голову потерял», - корил он себя. Он понимал, что надо позвонить Елене и разузнать, что же  вчера натворил, но было стыдно и боязно. В болезненных раздумьях Сергей начал расхаживать по кабинету, то, приближаясь, то отдаляясь от шкафа, в котором (он точно знал) стояла бутылка коньяка. «Я, что не мужик, не могу проявить волю»? – уговаривал он себя. Но бутылка, коньяк пятилетней выдержки и отпитая ровно на треть, зримо виделась ему, отделенная от него всего лишь дверцей шкафа. «Допью, к чертовой матери, бутылку, и все». Что «все» он еще не решил, но руки уже привычно шарили в шкафу. Выпив сразу стакан, через несколько минут он получил привычное облегчение: «тиски», сжимавшие голову разжались. Вернулось то, что он называл «ясностью мысли». Слегка опьянев, он стал более трезво смотреть на вещи.  «Елене звонить не буду.  И без нее понятно, что вел себя не очень.  Нужно будет, сама позвонит. А вот Ольге надо позвонить обязательно. Вел я себя утром просто безобразно. Устроил скандал на пустом месте», - Печорин выпил еще полстакана и направился к столу, намереваясь позвонить жене. Зазвонил мобильный телефон. «Как же не вовремя она позвонила», - подумал Сергей, извлекая из кармана телефон.


Глава вторая.
Ольга, подоткнув коленями подбородок, сидела на диване и тупо смотрела телевизор. В квартире она была одна. Костик уехал на выходные к отцу, а Дашу забрали родители. Настроение у нее, прямо скажем, было неважнецкое. В последнее время ее все больше и больше беспокоил Сергей, который практически  и дня уже не проводил без бутылки. Она почти безропотно сносила его ежедневный пьяный приход домой. С одной стороны, она не хотела и боялась скандала, а, с другой стороны, ей было очень его жалко. Ольга по-прежнему любила его. Ей иногда становилось даже страшно, так как  казалось, что она его любит больше, чем детей. Все эти годы  была словно привороженная -  во всем и всегда Сереженька на первом месте. Ее любви еще хватало и дочери, девочке желанной и любимой, сыну же  перепадали только крохи любви. Нет, Ольга заботилась о нем, он был ухожен, материально обеспечен, но он был чужой,  родной ребенок из прошлой жизни. Это Ольгу мучило не меньше, чем пьянство мужа.
Сергей был внимателен к Костику, но внимательность  эта была равнодушная. Он понимал, что мальчик был самой пострадавшей стороной. В той не очень простой ситуации его интересы совершенно не принимались в расчет, и определенное чувство вины Сергей перед ним испытывал, которую по мере возможности заглаживал дорогими подарками: навороченный велосипед, поездка за границу, компьютер. Но душевный мир Костика его мало интересовал. Он даже не пытался завоевать его расположения, полагая это излишним. Вот, если бы он был сирота, тогда другое дело, а так у него в наличии имеются и папа, и мама. Они жили, словно разделенные стеклянной перегородкой: друг друга видят, но не соприкасаются. Ольга не раз пыталась поговорить  с Печориным об его отношении к Костику, на что  каждый раз Сергей отделывался одной и той же фразой: «Я делаю все, чтобы обеспечить ему достойную жизнь, но я ему не отец и никогда, надеюсь,  им не буду».
Ларин же в последние годы не так часто, как хотелось бы Костику, виделся с сыном. Пока он тяжело переживал разрыв с Ольгой, встречи были частыми. Но, как только боль разрыва притихла, и личная жизнь постепенно стала налаживаться, Ларин стал встречаться с сыном от случая к случаю. Есть такой тип мужчин: для них дети всего лишь часть или продолжение любимой женщины.  Пока есть любовь к ней, есть любовь и к детям. Чем мучительнее и тяжелее, такой мужчина расстается с женщиной, тем легче он забывает своих детей.

Сегодня утром случайно около дома Ольга встретилась с Михаилом. Эта чуть ли не первая встреча после развода. Ларин, приезжая за сыном, никогда не поднимался в квартиру, а всегда ждал на улице. Встреча была неожиданна для обоих: Ольга возвращалась из магазина, а Михаил приехал за Костиком, и в ожидании сына стоял около машины.
- Здравствуй, Оль, - первым поздоровался Михаил.
- Ой, - вскрикнула от неожиданности Ольга, которая не сразу заметила бывшего мужа. – Здравствуй. Костика ждешь?
- Да.
Ольга остановилась в нерешительности, не представляя, как себя вести дальше: поздороваться и пройти мимо или задержаться.
- Как жива-здорова? – спросил Михаил.
- Спасибо, вроде ничего. Вот из магазина иду, - она зачем показала ему сумку с продуктами. – А ты как?
- Я хорошо, Даже очень хорошо, - с нажимом на последних словах ответил Михаил. – Машину новую купил. Сегодня на ней только первый день. Дом себе в ближнем Подмосковье присматриваю. Все никак не определимся. Жена капризничает: то ей далеко, то дорога не нравится, то дом маленький. Сама знаешь, как женщины капризничают. Недавно из Испании вернулись. Очень здорово отдохнули. И жена, и дочка были просто в восторге.
Каждым словом, каждым жестом Ларин словно хотел подчеркнуть, как ему хорошо живется после развода. Ольга со слов Костика немного представляла, как  живет бывший муж с новой семьей. И была искренне рада, что все так у него чудесно складывается. Даже по прошествии уже стольких лет она чувствовала себя виноватой перед ним.
- Я рада за тебя, что все  так хорошо. Я пойду. Потороплю Костика, чтобы побыстрее собирался. Пока.
- Пока, - Ларин явно не хотел отпускать Ольгу. Но абсолютно не представлял, как ее задержать. У нее же не было ни желания, ни настроения продолжать беседу. Эта случайная встреча не взволновала. Она даже не подозревала, что Михаил может быть  настолько безразличен ей. Абсолютно чужой мужчина
- Ладно, я пойду.
- Иди, - с разочарованием протянул Ларин.

Зазвонил телефон, Ольга перегнулась с дивана и взяла трубку.
- Алло.
- Это я. Как там у тебя дела? – уже по первым словам, по интонации Ольга поняла, что муж пьян.
- Сереж, ты опять выпил? – вместо ответа спросила она.
- Не-е. Ты же знаешь я же на работе.
- С каких это пор работа стала мешать тебе выпить? Это что-то новенькое.
- Да, не пил я, - пытался уверить Сергей жену.
- Если бы ты знал, как я устала от твоего пьянства.
- Какое пьянство? – возмутился Сергей. – Я, что похож на алкоголика? Денег в дом не приношу?  Вкалываю, как проклятый, а мне тут…
- Неужели ты не ничего не видишь и не понимаешь. Ты домой приходишь только переночевать. Поешь и сразу спать.
- Я, что виноват, что устаю.
- Сереж, поверь мне твоя усталость не от работы, а от водки.  Неужели ты не видишь, что деградируешь, как личность?
- А-а, вот оно что!? Я значит, как личность деградирую.  Я вас всех содержу, а мне «лепят», что я деградирую. Нормально.
- Ты хоть слышишь, что за чушь несешь? «Я вас содержу». Кто постоянно заявлял мне, чтобы я сидела дома и занималась семьей.  Я, как дура только и говорила: «Сереженька, вот тебе завтрак, вот тебе ужин. Только, что с ложечки тебя не кормила. И он мне после этого « я вас содержу». Да, не содержи. Я лучше работать пойду. Работать еще не разучилась, - все это Ольга произнесла уже на повышенных тонах.  – Ты, как выпьешь, так у тебя мания величия начинается. Надоело все. Сижу в четырех стенах. Жду, когда муж придет. А он приходит.  Лыка не вяжет.
- Ты в четырех стенах сидишь. Не смеши. Каждые каникулы с сыном заграницу мотаешься. Дашка меньше  имеет, чем твой сын.
- Ты думаешь, что  несешь? Сыном меня попрекнул. Ты, когда замуж меня брал, что не знал, что у меня сын есть. Он, что у меня потом появился? Как тебе не стыдно.
- Стыдно, извини. Это я уже завелся.
- А ты, по-моему, не заведенный уже не бываешь. Ты бы на себя со стороны посмотрел. Видеть тошно. Глаза безумные, лицо одутловатое. Ты хоть помнишь, какой вчера пришел?
- Я на свадьбе у дочери был.
- А нажираться на свадьбе у дочери обязательно?
- Так получилось.
- У тебя  в последнее время только так и получается. С тобой куда-то ходить, позор один.
- Не нравится, не ходи.
- А я и так уже никуда не хожу.
- Я правильно понял, что ты меня видеть не хочешь.
- Таким, как сейчас не хочу. Неужели трудно домой приходить нормальным? Даша тебя ждет. Папа сейчас придет. А папа? Надоело об одном и том же говорить.
- Получается, что я тебя не устраиваю.
- Что значит «не устраиваешь»?  Ты же не вещь, в конце концов. Просто я устала от твоего пьянства.
- Получается, что я тебя не устраиваю. Нет,  ты скажи, - не унимался Печорин.
- Такой не устраиваешь.
- А я другим не буду. Может, ты со мной развестись хочешь, раз я тебя не устраиваю.
- Сереж, давай оставим этот разговор. И поговорим на эту тему как-нибудь в другой раз. Я уже устала от этих бесконечных разговоров.
- Хорошо, не буду тебя утомлять. Я сегодня заночую на своей квартире.
- Как хочешь.

Печорин положил трубку. Поискал глазами бутылку. Бутылка была уже пуста. «По дороге куплю», - решил он. Хоть Сергей был и пьян, но скандал с женой спровоцировал совершенно осознанно. Для этого у него были веские причины. По крайней мере, ему так казалось.
Сергей понимал, но совсем не ценил чувства Ольги к нему. Ее любовь к нему стала его порядком утомлять. Было в этой любви что-то рабское, а, главное, для него потерялось ощущение новизны.  Печорин не изменил своим привычкам прошлой семейной жизни. По-прежнему в его жизни были другие женщины. Если, живя с Еленой, он оправдывал свое поведение тем, что его женитьба была, пусть не роковой, но ошибкой, то сейчас он даже не пытался искать каких-либо объяснений. « Пусть принимают меня таким, какой есть. Видно такой  я уродился». Но, тем не менее, свои измены от Ольги очень тщательно скрывал, так как знал наверняка, что  может причинить жене очень глубокую боль.
Скандал был ему нужен, чтобы провести ночь с любовницей. Печорин с ней встречался уже больше месяца, но все днем, урывками. Новая любовница очень льстила его самолюбию. Она была молода, очень молода, почти на двадцать пять  лет моложе. Но, несмотря на юный возраст, очень изобретательна в постели. Звали ее, как и старшую дочь, Настя, а познакомились они на вечеринке. Хозяин партнерской фирмы отмечал свой день рождения, Печорин был приглашен, а Настя в той фирме работала. Сергей ее заприметил еще в самом начале вечера.  Девушка и впрямь была очень эффектна, милое лицо с очень правильными чертами, а, главное ноги. Ими в первую очередь был покорен Печорин. «От плеч растут», - с вожделением отметил про себя Сергей.
Печорин старался пить в этот раз аккуратно, так как слишком серьезные финансовые интересы были завязаны на сотрудничестве с именинником. Вечеринка проходила по знакомому сценарию: богатый стол, витиеватые тосты, танцы.
После первого танца он был уже очарован не только ножками, но и грудью Насти, которую он успел слегка прихватить рукой во время танца. Девушка не возражала. И Печорин уже на третьем танце стал прикидывать, где можно будет уединиться.
- Надеюсь, что такая очаровательная девушка еще не замужем? -  начал разговор Печорин во время танцев.
- Уже не замужем, - ответила Настя.
- Надо же, такая молодая и уже не замужем, - деланно удивился Сергей.
- А вы, что хотите меня замуж взять? – девушка насмешливо посмотрела на Печорина.
- Кому я такой старенький нужен. У меня дочь вот-вот замуж выйдет. Скоро дедушкой буду, - продолжал играться Печорин.
- И что же дедушка тогда хочет? – Настя подхватила игривый тон.
- Дедушка лучше хочет понять нынешнюю молодежь. Особенно женскую ее часть. Да, кстати, мы еще не познакомились. Меня Сергеем зовут.
- Что мне дедушку так просто можно Сергеем называть?
- Можно. Я очень молодежный дедушка.
- Хорошо, Сергей. Пусть будет так. А я – Настя.
- Очень приятно. Замечательное имя.
- Чем же оно замечательное.
- Да, потому… - Сергей осекся. Ему показалось, что будет неуместным говорить о том, что его дочь носит такое же имя, поэтому продолжил. - ….потому, что это замечательное русское имя.
- Ну-ну, - только и ответила девушка.
- Можно я буду на «ты»?
- Можно. Мне тоже на «ты»?
- Конечно, какие проблемы? Ты давно здесь работаешь?
- Два года.
- Ты в курсе, что мы с твоим шефом партнеры?
- Так, в общих чертах.
- Теперь будешь конкретно знать, с кем ваша фирма сотрудничает.
- Спасибо просветил. Буду знать, - девушка легко перешла на «ты».

Дальнейшие события развивались по знакомому и отработанному сценарию. Они нашли уютную комнату-закуток, словно предназначенную для интимных свиданий. На самом деле так оно и было. Именинник сам любил уединяться в этой комнате. Настя отдалась Печорину легко и деловито, что Сергея даже немного опечалило. После  первых поцелуев, девушку от него отстранилась.
- Подожди минутку, - она достала из сумочки таблетки и, не запивая водой, проглотила две штуки.
«Противозачаточные, - догадался Печорин. – Я валидол таскаю, а она вот это. Интересно, они у нее на всякий случай или же точно знала, что понадобятся? – от этих мыслей ему слегка взгрустнулось. – Стар становлюсь. Романтики захотелось. А может, так и надо?
- Я готова, - прервала Настя его размышления.
Сергей решил не утруждать себя какими-либо дальнейшими нежностями, повернул девушку спиной к себе, легко задрал коротенькую юбку, также легко приспустил колготки и трусики. Вопреки ожиданиям, секс получился неплохим.  И дальнейшие встречи только подтвердили первое впечатление.

Сергей еще издали заметил Настю. Она вертела головой и поглядывала на часы. «Меня ждет», - самодовольно подумал Печорин.
- Девушка, вы кого-то ждете? -  шутливо спросил Сергей, выходя из машины.
- Ой, привет, а я даже тебя не заметила, - ответила Настя, подставляя щеку для поцелуя.
- Это называется «слона-то я и не приметил», - нежно обнял он девушку за талию. Ее шикарный и яркий  внешний вид тешил его самолюбие: короткая приталенная дубленка, кокетливо сидящий на голове берет, джинсы, заправленные в сапоги, все было на ней к месту. – Прошу, карета подана.
Он открыл дверь, и Настя быстро юркнула в машину. Затонированные стекла сделали их невидимыми для посторонних глаз. Не сговариваясь, они обнялись и начали жадно, до исступления целоваться. Сергей рукой подлез под дубленку и попытался расстегнуть на Насте джинсы.
- Что прямо здесь и сейчас?
- А почему бы и нет. Нас никто не видит. Давай, перебирайся на заднее сидение.
Он перелез первым. Настя, несмотря на неудобства, неимоверным образом изловчившись, стянула с себя сапоги, джинсы, колготки, трусики и уселась ему на ноги, обняв руками за шею: «Я готова. Теперь ты». Необычность ситуации сильно возбудила его. Он никогда не занимался сексом в машине. В его молодости девушек было много, а машин мало. Откинувшись на спинку сиденья и вытянув вперед ноги, Сергей расстегнул молнию на брюках. В первой попытке, Настя стукнулась головой о потолок машины, но уже на третьем, четвертом движении приноровилась, вошла в ритм и была похожа на наездницу, которой во чтобы то ни стало надо первой домчаться до финиша. Тихим криком: «Еще, еще. Быстрее», - она подгоняла Печорина к финишу.