Без комплексов

Посвящается мисичку,
с которым мы как-то отыгрывали нечто подобное,
но оно так меня и не отпустило…

Они оба волновались перед первой встречей. Оба столько слышали друг о друге – и сейчас должны были впервые увидеться лично. Лорд ситхов Дарт Вейдер – и лидер повстанческого Альянса Мон Мотма, с сегодняшнего дня находившаяся в плену у имперцев.
Когда он вошёл к ней в камеру, Мотма даже головы не подняла. Хотя Вейдеру было видно, чего ей стоит не реагировать на её присутствие, спрятать поглубже свой страх – и любопытство. Она лежала на койке, подперев голову рукой, и мысленно вязала свитер сыну. Тщательно представляя себе ряд за рядом и монотонно отсчитывая петли: двадцать восемь… двадцать девять… тридцать… Наивнейшая попытка защитить своё сознание от вторжения. А впрочем, всё, что он мог бы вытащить из её головы, он и так уже давно знал – от того, кто её сдал, от её так называемого соратника. Вейдеру было намного интереснее просто понять, что она такое. И как скоро она сломается.
Сорок четыре… сорок пять… сорок шесть… Ей всё труднее становилось оставаться безучастной. Она украдкой разглядывала его из-под ресниц – и удивлялась, почему он ничего не говорит и не делает.
И того, что он всё-таки сделал, он, пожалуй, не ожидал от себя и сам. Просто захотелось, чтобы не строила она из себя больше такую невозмутимую и величественную…
Невидимые руки легли ей на плечи, слегка потискали за грудь, погладили пониже спины… Всё как будто ниоткуда, как будто зловещая фигура в чёрном плаще не имела к этому хулиганству никакого отношения.
Мотма возмущённо выдохнула… выпрямилась и встала, с независимым видом скрестив на груди руки… а в следующую секунду, когда неведомая сила приподняла её юбки, гладя выше и выше по ногам, – пленница замерла, жадно хватая ртом воздух. Чувствуя, как собственное тело, изголодавшееся по мужской ласке, форменным образом её предаёт… Взгляд её затуманился, влажно блеснул. Но, к чести её, она встряхнулась и взяла себя в руки даже раньше, чем коварный ситх прекратил свои прикосновения. Улыбнулась с долей вызова, нарушила наконец молчание:
– Милорд Вейдер, если вам так хочется ко мне приставать, могу облегчить вам задачу, – и завела руки за спину, расстёгивая мелкие крючки на своём торжественном одеянии. – Не хочу, чтобы вы мне испортили платье.
Ей удалось его удивить – он даже не стал отвечать, что с помощью Силы прекрасно разобрался бы и сам, стоило только захотеть. Великая Сила как раз таки была не на его стороне. А открыто издевалась, заменяя Вейдеру все органы чувств и демонстрируя ему в красках восхитительную, нежданно восхитительную женщину, которая – вроде бы – была сейчас в его власти.
Кто бы мог подумать, что у Мотмы такая фигура? Её официальные наряды почему-то очень хорошо это скрывали. А сейчас, когда она перешагнула через льдистое облако ткани и заодно сбросила длинную нижнюю рубашку… нет, дыхание у него, конечно, не перехватило бы, автоматика работала бесперебойно… но ведь он почти точно знал, сколько ей лет, он вообще никогда не воспринимал её как женщину, а выходило, что возраст у неё виден только по лицу, а так у неё шёлковая кожа и молодое, крепкое тело… И ни в коем случае нельзя отдавать ей инициативу!
Невидимые руки сражались с её корсетом – или как там эту штуку правильно назвать, в общем-то, рыжая шнуровалась еле-еле, зачем ей сильно-то утягиваться, да и грудки у неё чудесные, упругие, стоячие, не очень, конечно большие, но, может, именно поэтому и сохранившие форму…
Вейдер поднял руки, направляя поток Силы, чтобы уложить Мотму снова на койку, чтобы ласкать и не дать опомниться. Она и не возражала, намеренная если и не переиграть его, то хотя бы насладиться по полной – а ему действительно хотелось ей это дать.
Терзать сразу обе её груди незримыми, но вполне ощутимыми поцелуями… Раздеть до конца, полюбоваться, погладить короткую тёмно-рыжую шёрстку. Мимоходом подумать – для кого эта женщина так старается быть красивой и ухоженной? Хотя, наверно, просто самой иначе неприятно… Вести её к вершине наслаждения, неотрывно смотря в её лицо, на растрёпанную рыжую чёлку и прикушенную нижнюю губу – стонать в голос мятежная сенаторша всё же считала ниже своего достоинства, – смотря в её распахнувшиеся глаза, в которых отражалось небо далёких миров… И самому потерять голову, чувствуя, как пленницу накрывает волна блаженства. Ему пришлось даже за стенку схватиться, чтобы не упасть…
* * *
– Вы странный, – её голос прозвучал как будто из другой реальности. – Вы могли бы взять с меня клятву верности императору. За пять секунд до оргазма.
– Такие клятвы забываются так же легко, как и даются, миледи, – да, они оба умели быстро взять себя в руки. – И мне не нужны секреты из вашей головы. Я их давно знаю.
– А что же вам нужно? У меня так давно никого не было, что… – она теперь сидела на койке и уже успела надеть рубашку, но от этого смотреть на рыжую спокойнее не получалось. Хорошо хоть, по нём незаметно…
– У меня тоже, – отрубил лорд ситхов. – Я ещё подумаю, что с вами делать.
Про себя он уже точно знал, что император её не получит. Ни в каком качестве. Не теперь, не после того, как она стала его добычей. Не после того, как он видел небо в её глазах – чего, он уверен, не удостаивался больше никто. Вот ради этого всё, а совсем не ради собственного удовольствия, ему-то с лихвой хватит эмпатического рикошета…
«Когда-нибудь ты это поймёшь, Мон’ари. Как только я сам пойму, что со мной случилось».

Задумано: декабрь 2008
Записано: июль 2009, Луговая