Ниночка. В память о подруге

 Мы, «девочки», сидели в небольшой кухне «сталинского» дома. А "девочкам" - то  уже за пятьдесят, некоторые курили, было задымлено. Чтоб не выглядеть "белой вороной", я тоже, с видом деловой женщины, достала длинную, тонкую сигарету из пачки, лежавшей на столе. Взяв красиво сигарету двумя пальцами, попросила, рядом сидящую женщину, прикурить. Неожиданно,  она засмеялась. Я ничего не поняла. За ней засмеялись и все остальные. Потом выяснилось, что я взяла сигарету не тем концом в рот.   
Из магнитафона доносилась приятная мелодия. Собака, по имени Банни, ещё щенок, рвалась  в стеклянную дверь кухни, а на кухне, в это время, персидская кошечка черепахового окраса, величаво лежала на моих плечах, словно меховой воротник. Банни, было очень завидно, а, кошечка  своим положением  показывала Банни своё превосходство.
Мы часто встречаемся у Нины. Вот и сегодня у нас «девичник». У Ниночки большая и интересная семья. Она  всегда мечтала иметь много детей, как у  её мамы.
Вся семья  у Ниночки   творческая. Все работают в Мариинском театре. Ниночка старшей медсестрой в поликлинике при театре, три дочери -  гримёры, сын  – осветитель сцены. Муж  Нины Виул, бывший военный, а теперь  пенсионер-рабочий по сцене. Между прочим, завершив военную службу, в чине майора,  он окончил заочно  Щукинское театральное училище, обладает приятным баритоном. Интересная история происхождения его имени. В память о великом человеке - ЛЕНИНЕ, родители мальчика нарекли его  ВИУЛом. Его имя состоит из   начальных букв: Владимир Ильич Ульянов- Ленин. 
Тут, Нина попросила свою среднюю дочь Олесю сыграть нам что-нибудь на  пианино. Красивая хрупкая девушка с синими глазами села за инструмент. Я заметила, как повзрослела и похорошела Олеся, ведь впервые я её увидела в 1993 году, когда ей было всего 14 лет.
Её длинные музыкальные пальцы быстро побежали по клавишам. Она исполняла произведение композитора Рахманинова. Мы с упоением слушали прекрасную музыку. 
Краешком глаза я посмотрела на Нину, и мне вспомнилось, как она в сентябре 1953 года приехала в Латвию в Крепость из какого-то незнакомого мне украинского городка – Вапнярка. Семья у них была большая. Нина пришла к нам в школу во второй класс, а я училась в третьем. Она была очень красивой девочкой с белокурыми волосами и голубыми, словно небо, глазами. И такая простая, хоть и дочь полковника!  Мне очень хотелось с ней подружиться. И вот, в ноябре, в день празднования Великой Октябрьской Социалистической Революции, в школе была торжественная линейка. На линейке  детям из бедных семей  дарила подарки - новенькие чёрные кожаные мальчиковые  ботинки. Ботинки мне дарили каждый год, вот и  теперь, снова.   Осенью, зимой и весной я их надевала с носками, а летом на босу ногу. Вобщем, ботинки на все времена года, а мама моя, почему - то, вечно ругалась, отчего у меня носы у ботинок быстро  облупливались.
После линейки ко мне подошла Нина. Она с завистью смотрела на мои ботинки.  А я  потёрла  блестящие ботиночки рукавом школьного платья,  повесила  их шнурками на шею, и мы вместе пошли домой. Оказалось, что мы живём по - соседству: Нина в шестом доме, а я в седьмом. По пути к дому, вдруг, Нина достаёт из портфеля огромное яблоко и протягивает его мне, но взамен просит дать ей понести мои ботинки. Конечно же, я с удовольствием согласилась, увидев такое большое яблоко. Нина с гордостью повесила на свою шею мои ботинки и мы весело побежали домой. С этого дня мы подружились. Теперь  я часто бывала у Нины дома, а Нина  у меня.
У нас было очень просто,  потому что бедно. В небольшой комнате стояли четыре кровати с сетками, покрытые солдатскими одеялами синего цвета, и мы с Ниной прыгали на них  до потолка, при этом   сильно визжали от радости.
А вот у Ниночки, на  втором этаже  её дома, нас всегда  встречала  домработница в белом, с кружавчиками, переднике. Сразу у порога  подавала нам домашние тапочки. А я думала: «Зачем они мне нужны? Ведь мы дома ходим в обуви" Потом она  говорила: «Мыть руки». Я снова думала: « А зачем, ведь они у меня и так  чистые». Затем усаживала нас в столовой за большой  стол, покрытый белой скатертью. Мне так хотелось завернуть краешек скатерти  и кушать на клеёнке, как у нас дома. Потом  мы шли в зал. Оказалось, что у Нины была не только спальня, а ещё и зал. Там было  светло и чисто.  Посередине  круглый стол, над ним спускался шелковый  абажур с кистями. Вокруг стола  стояли высокие стулья, обтянутые белыми  чехлами, этажерка с книгами,  комод и  диван,  также в белом чехле. Самая большая достопримечательность - чёрное пианино. На верху пианино  лежала белая накрахмаленная  салфетка с красивым выбитым узором. А на салфетке стояли семь белых слоников, это было очень модно в те далёкие пятидесятые годы прошлого столетия и признак богатства. Слоники стояли  в рядок  по росту и куда-то неторопливо  шли…
У Нины было два  старших брата и сестра Рита. Рита  уже училась в старших классах, очень красивая девушка с небесными глазами, две тугие косы спускались ниже талии, и кудряшки вокруг головы, словно веночек, особенно после дождя.  Школьное платье  у Риты  с  кружевным воротничком, ну просто гимназистка. Один из братьев, Петя, мне  нравился. У него был рыжий вихрастый чуб и лицо в конопушках. Несколько раз  он даже   провожал меня из школы  домой и нёс мой с двойками портфель.
Прошло несколько лет. Так мы в Крепости с Ниночкой и дружили. Повзрослев, уже стеснялись своих пионерских галстуков, быстро снимали их с шеи и прятали в портфель при виде роты курсантов.
В это время Ниночкина семья переезжает  жить из Крепости  в город. Там им дали шикарную квартиру на улице Имантас. Теперь Нина была городская, а не крепостная и ходила  в городскую школу. Однажды я встретила её у бассейна, где я занималась плаванием. Она обрадовалась нашей встрече и пригласила  меня к себе на свой день рождения. Был конец сентября, Ниночке исполнялось тринадцать лет. Я купила какую-то тоненькую книжечку, подписав её,  отправилась к ней в гости. Двухэтажный, жёлтого цвета, дом имел всего два подъезда. Подойдя  ближе, я услышала музыку, которая доносилась  из старенького трофейного патефона.  Были девочки и мальчики из городской и крепостной школы.  Девочки парами танцевали  друг с дружкой, а мальчики, стесняясь, жались к стене. Именинница с розовыми щёчками встречала гостей.  На ней было красивое атласное   голубое платье, в тон голубых глаз, на талии поясок с  большим  бантом, но,  почему-то бант завязывался  сзади. Тут, мама именинницы принесла на большом подносе яблочный пирог, и все уселись за круглый стол пить чай. Больше всего меня удивило, что все пили чай из блюдечек, а не из стаканов, как у нас дома. Но, это занятие мне очень понравилось. Было очень весело и по-домашнему тепло. Я сидела  с краю и тихо за  всеми  наблюдала. Мне до слёз было обидно, почему у меня дома  всё  не так? Почему мне никогда не отмечают  дни рождения?  И я подумала, что  когда у меня будут  свои дети, то я обязательно   буду устраивать им праздники.
Когда я уходила, Ниночка подарила мне своё фото на память. Правда, на нём она была гораздо моложе. На фото шестилетняя Нина стояла на табурете в байковом платье, в простых чулочках, которые пристёгивались резинками к так, называемому, лифчику. На обратной стороне она подписала: «На память подруге Лиле от Нины». Эта фотография у меня хранится и сейчас. Этой фотографии  уже – Юбилей,  пятьдесят лет.
Спустя какое-то время, я услышала, что их семья уехала жить в город на Неве. Дружба наша оборвалась и от этого я очень страдала. Но, где бы я ни жила,  всегда тепло вспоминала подружку детства - Ниночку и думала: «Где  же она теперь?»
Как-то,  в начале 90-тых годов я поехала в Крепость проведать родственников и подправить могилку своей бабушки, тем более что латвийское консульство сейчас открывает визу без приглашения,  у кого есть справка  - «Красный Крест».
Приехала я поездом в свой родной город, и сразу в Крепость, в парк, где стоит гордость нашей Крепости – знаменитый фонтан «Пушки». Три чугунные чёрные пушки стоят на высоком пьедестале вертикально, устремившись в небо, и   кажется, что они сейчас выстрелят и унесутся ввысь. Только их не пускают тяжёлые цепи, которые  прикованы к пушкам.   У  самого основания пушек,  вот уже два столетия, как   их охраняют три каменные львиные головы. Фонтан, даже когда-то, функционировал, из  пушечных отверстий били  три   водяные  струи. Спустя много лет, мы узнали, что эти пушки были отлиты в Питере на Обуховском заводе.   
И  так гуляя в парке,  меня  узнала  одна пожилая женщина.  Я её тоже  узнала. Это была мама одной моей, когда-то, подружки, подружка была немного старше меня. Ведь именно она мне на свадьбу,в 1961 году, дала простое светлое платьице и тряпочные туфельки своей дочери. За это я ей очень и очень благодарна. Она меня спросила: «Лилька, а где ты теперь живёшь, и не бросил ли тебя тот красивый курсант?»  Я  ответила, что тот красивый курсант меня ещё не бросил, и  мы с ним уже вместе  более тридцати лет, и живём в Ленинграде. Обрадовавшись, она сказала: «Да, ты что? Ведь там где-то живут Бессоновы». Я тоже обрадовалась, вот теперь-то я Ниночку  обязательно найду! Выходит, что мы почти  двадцать лет  живем в одном городе и ничего не знаем. 
По прибытии в Ленинград,  по справочной службе я нашла их номер телефона. Ответила Нинина тётя, Александра Ильинична. Она сказала, что мама Нины, Мария Ильинична, недавно умерла, а Ниночка сейчас на работе в театре, сегодня она дежурная на спектакле.   
Снетерпением я ждала вечера. Сердце ликовало предстоящему событию. И вот, наконец,  долгожданный звонок. На другом конце провода я услышала Нинин голос, он совсем не изменился. Нашему счастью не было предела.  Перебивая друг друга, говорили о прожитых годах, о детях, о службе, о здоровье, и никак не могли наговориться. Закончили разговор далеко заполночь. 
Боже мой, сколько всего произошло за эти годы!
С тех пор  наша дружба только крепнет.

                1997г.
               
Р.S.  15 марта 2013 года, к сожалению, Ниночки не стало. Ушёл в мир иной светлый человечек. Но, Слава Богу есть продолжение рода. У нины трое детей и четверо внуков. Самый маленький, Вадим, общий для Нины и меня. Светлая память Ниночке Бессоновой!