Лапуля. Глава 20

Я шел к дому, к единственному убежищу, которое связывало меня с моей человеческой сущностью, ни на что не способной, но такой родной. Хочу быть обычным человеком в обычном доме, обычным счастливым человеком.
Я пошел в спальню – туда, где в последнее время спал Азриэль – а может, он и не спал вовсе, а был ночами неизвестно где и наблюдал. Повалился на кровать и с наслаждением потянулся. К черту создательство! Хочу просто спать! Честно говоря, я ждал, что Лапуля прибежит за мной, начнет успокаивать, что-то объяснять. Девочки не было видно, то ли с рыбой всё еще общается, то ли решила пока оставить меня в покое, но ни через пять, ни через десять минут она не появилась, а я уснул, как сурок, сладко и без снов.

Пробуждение было неприятным. Казалось, я только что закрыл глаза, но, открыв их, понял, что проспал несколько часов – вокруг была кромешная тьма. Привык я к светляку в детской, а тут не было никакого освещения. Я резко вскочил, сообразив, что оставил Лапулю одну в саду. Нет, с ней ничего не могло случиться, но как-то так повелось, что я всегда укладывал ее спать, целовал перед сном, и как она без меня?
Однако, беспокойство было напрасным – вскочив, я замялся не зная, где же дверь и случайно пошел не в ту сторону, зацепившись за край кровати, оперся об нее рукой и нащупал что-то тёплое. Конечно – моя малышка здесь, спит себе, пришла незаметно, под бочёк к папе. Вот и дыхание ее слышно – как я не заметил сразу?
Стараясь не шуметь, пробрался-таки к двери и выскользнул наружу. Снаружи были звёзды. Наверное, я их создал. Я же создатель. Или нет? Или тут кто-то морочит мне голову? Когда придет осознанный процесс творения? Что со мной произошло? Лапуля сказала, что я – смирившийся, что оставил ее снаружи, что Азриэль мой собственный, созданный. Почему тогда он знает и умеет больше, чем я?
Я опустился на верхнюю ступеньку крыльца, облокотился плечом о перила, закурил, медленно втянул тёплый дым и судорожно отбросил сигарету в сторону. Чёрт! Я же не курю! И откуда взялась эта сигарета?
- Ну чего ты разнервничался? – Я чуть не подскочил от неожиданности!
- Азриэль! Разве можно так пугать?! – Я готов был обрушить на мальчика всё накопившееся напряжение. – И вообще, где ты ходишь? И почему не снабжаешь меня информацией? Разве не для этого я тебя создал?
- Ну чего ты нервничаешь? – Повторил Азриэль уже другим тоном, немного обиженным. – Ты же меня создал. Таким вот, как есть. Информацию твою всю храню, выдаю ее небольшими порциями, оставляя место для твоего собственного воображения и возможность догадаться самому, появляюсь только в случае необходимости, не перегружаю тебя, с Лапулей играю. Ну какие претензии? – Он таращился на меня с видом верного секретаря, которого незаслуженно лишили премии. Даже лицо подсветил для верности.
- Извини, - я вздохнул. – Я ведь не помню, как создавал тебя, вообще, не знал, что ты – мое создание. Мне надо знать побольше. Давай, ты мне еще что-нибудь покажешь? Ну, как тогда, когда я вышел за пределы тела, когда мог видеть все слои одновременно. Это было приятно и совсем не трудно. Мне кажется, это лучший способ вернуть мне память создателя.
- Уверен? Ты не хотел, чтобы я слишком быстро тебя вернул, ты считал, что необходима постепенная адаптация.
- Может, если бы я знал больше, то понял бы, почему я так считал… Ну что плохого может быть в том, чтобы всё и сразу? Если по какой-то таинственной причине вы решили меня вытащить…
- Мы решили? Нет, это ты решил, вернее, Лапуля. Ты ее нарочно для этого оставил снаружи.
- А сам ушел "внутрь"?
- Ну да, в клетку, ограниченную материей, пространством и временем. Тебе очень хотелось стать человеком.
- Зачем?
- Сначала – чтобы попробовать новый способ творчества, а потом – чтобы любить, и снова, и снова, и снова… - Говорил Азриэль тихо, певуче, утешая и убаюкивая. Хорошо я его создал, правильно. Однако, он хранит мою информацию, но не может мне ее предоставить сразу всю, а я не могу взять ее сам. Или могу?
- Азриэль, а как ты узнал, когда надо прийти?
- Когда? А я всегда здесь, только ты меня воспринимаешь не всегда.
- Ну ты, прямо, как Котик: "Вы решили нас понимать!" – Процитировал я напыщенно, и встал. – Значит, выходит, что всё, то есть, абсолютно всё зависит от меня? Вы тут все – мои создания и никакого отношения к происходящему не имеете, действуете исключительно по моей указке?
- На все твоя воля, - смиренно произнес Азриэль, опустив глаза.
Ну, это уже слишком! Издевается! Ладно… Хорошо быть добрым и всемогущим! А что делать, сознавая собственное бессилие? Мальчишка продолжал сидеть, склонив голову. На эту самую голову неожиданно начало капать. Я посмотрел вверх. Там, не слишком высоко, висела маленькая тучка размером со среднюю подушку и неспешно проливалась на поникшую голову, которая, впрочем, не возражала.
- Ну и к чему этот театр? – Спросил я самым спокойным тоном, на который только способен человек, отчаявшийся понять, что происходит. – Лапуля мне аквариум демонстрирует, ты тучку. Помыться захотелось?
Тучка прекратила течь, но не исчезла, а Азриэль поднял мокрое лицо и прошептал совершенно серьезно:
- Это не я, это ты. Ты вернулся, - и он улыбнулся замечательной, счастливой улыбкой, глаза в обрамлении мокрых ресниц, казалось, излучают звук, похожий на Лапулин смех. – Ты вернулся!
- И что я должен почувствовать? – Спросил я неуверенно, прислушиваясь к ощущениям.
- А чего ты хочешь? – Спросил он, не переставая восхищенно смотреть на меня снизу вверх.
Отхлебнув из маленькой чашечки кофе, я поудобней устроился на широком шезлонге и поправил под головой подушку. А ведь неплохо, очень даже. Главное – знать, чего хочешь. Конкретно.
"Теперь ты можешь считать всю информацию сразу, или частями, как сам захочешь," – Азриэль был здесь, он молчал и даже не смотрел в мою сторону, но мысль я воспринял совершенно четко. И кстати, мы с крыльца переместились под орех. Мальчик тоже получил шезлонг – ну я же не изверг какой – пусть и ему удобно будет. И волосы я ему высушил.