Соседка

ранняя проза

1.
Валя стоял у окна и расстраивался – завтра ему должны были установить пластиковые окна – так требовала мода, но сегодня он  почему- то решил, что больше никогда не увидит на стекле отражение фонарей и луны. Мол, пластик не отражает всё это. А он так кайфует, когда,  придя с работы домой, притуляется виском к холодному окну, зажмуривается и начинает ловить носом брызги света, пытается промочить ресницы в каплях лунного дождя, видно который только после заката и только на стекле. На стеклянном стекле. А завтра всё – здесь будет пластик. А ведь от него так не вдохновишься, так не по нежишься в ночном свете. А Валя уже без этого не то что жить не мог, он работать не мог. Что если – думал он стоя у окна и попивая горячий зелёный чай, - что если он больше никогда не сможет  сочинить гениальных и пробивных рекламных слоганов,  сценариев, вдруг он больше не сможет давать стране креатива.  Ведь все его знаменитые ролики вышли из под этого самого стекла, обрамлялись отражением света именно на этом стекле. Стеклянном стекле.
 - Да нет глупости, - успокаивал он себя, но как человек очень творческий он понимал – именно эта глупость теперь не будет давать ему покоя, как минимум до утра. И это как минимум.  Но пока была полночь – и Валентин напряжённо вглядывался в даль. Была ещё одна причина – почему он так полюбил это стекло. Почему – он считал его чуть ли не волшебным...

Больше полугода назад, он – уважаемый и взрослый человек, и даже вполне состоятельный и физический и как казалось всем всегда нравственно здоровый, - начал слышать какой-то голос.  Женский. Малиновый, винный, нежный, вкусный голос. При чём слышал он его всякий раз, как только подходил к окну. Как только прижимался к стеклу и придавался творческому экстазу.

Голос говорил ему – «Эй, парень!, Приветик!», или: «Как дела? Да ты не удивляйся, я то тебя вижу», а как-то вообще заявил: «Я тебя уже во всех позах и во всём твоём нижнем белье видела – пора жениться!». И всегда этот голос хохотал. Ну и хохот был всегда приятный, сливовый, бархатный… А тут пластиковые окна завтра вставят.

В первые дни такого слухового видения, Валентин был уверен – голос этот из-за соседней стенке, «Нет ну по - любому соседи угарают – стены то тонкущие – успокаивал он себя – не ну, не сошёл же я с сума в самом то деле…».  Он даже долбился соседям, кричал, угрожал им – но там было тихо. Припадал ушами к обоям – прислушивался долго долго – ни какого шума. Но стоило только подойти к окну, как опять «Эй, парень, как дела» и так далее.
А после разговора с соседями по площадке,  со всезнающими пенсионерами Валентин и вовсе испугался – ведь бабки говорили , что в соседней с ним квартире уже полгода как никто не живёт. Старые хозяева уехали, а новых и не видел никто. Значит пустая квартира то. «Да и свет в ней никогда не горит, милый, мы то знаем, каждый вечер гуляем», - клялись бабки. И чем больше они приводили доводов в подтверждение своей версии, тем хуже становилось их молодому соседу.

 -Это капец,- размышлял он, –доработался, всё – прощай любимая работа, я схожу потихоньку с ума. Единственная мысль его успокаивала – многие талантливые люди сходили с ума. И он не первый, и далеко не последний. И всё-таки после разговора с соседками Валентин отправился на улицу, чтобы лично посмотреть  - есть ли свет в соседней с ним квартире на третьем этаже. Нет – света не было. На следующий день он встал раньше обычного и снова отправился смотреть горит ли свет в той говорящей пустой квартире. И в этот раз света не было.  По пережевав, поседев на несколько клок волос – Валентин не придумал ничего лучше  как создать красивую легенду – легенду появления этого  голоса. И с ума надо сходить красиво!

Если этот голос мне слышится – размышлял бедняга, давясь коньяком и дымом бананового кальяна – значит, он на самом деле существует. А если он существует – его кто-то создал. И если я человек, умный человек, не могу понять, кто бы мог быть его творцом, значит, придумал всё это и воплотил очень большой творец. То бишь – никто иной как Бог. Скорее всего – кальян уже подходил к макушке – Бог просто решил сделать мне вот такой необычный подарок. Женский голос, но без женщины. Такая незатейливая игра небесного покровителя!
Или нет, это не подарок! За что ему – обычному творческому сотруднику обычной рекламной фирмы, - Бог,  сам Бог вдруг  начал бы дарить подарки!. Валентин аж икнул и поперхнулся от такой несуразицы. Но новый глоток гранатового коньяка вернул его в раздумья о Боге. Если Творец, этот голос ему не подарил, и на игру это тоже не похоже, значит Бог ему – червю земному – на что-то намекает. Точно – этот голос – намёк! На что? Ну конечно на личную жизнь. Которой нет, и которой – что самое страшное не хотелось никогда.  По  представлениям Валентина – сложившимся на протяжении многих им прожитых лет – женщины только отвлекают от творчества. Ведь говорили же ему – найди себе кого-нибудь, но ведь нельзя же так жить. Точно – нельзя, а теперь вот видимо придётся жить с голосом. С женским голосом, но без женщины. Всё как и хотел получается, только от чего то спасибо Богу говорить не хочется.

И Валентин жил, каждый вечер на протяжении уже полугода, он научился разговаривать с голосом. И даже успел влюбиться в эти непонятные, но тёплые звуки, роняемые кем-то невидимым, но кем-то уже таким родным! И Валентин жил, жил от окна, потому как только у окна мешался его рассудок и он снова и снова слышал «Ну как дела, у тебя сегодня такое интимное бельё, ммм, как мне хорошо с тобой, скоро тебе на мне жениться придётся!» и тому подобное. А тут – пластиковые окна завтра привезут. Может отменить заказ? Но что я скажу – передумал? Причина? Боюсь больше не услышу женский голос, боюсь больше не увижу лунный дождь на стекле. И если в строительной фирме – дождь в крайнем случае спишут на творческий ум заказчика –отказника, то вот голос, скорее спишут на отсутствие этого же ума. Господи, как всё сложно. Так всё запутано! Сжатыми мозгами жаловался пустоте Валентин и разогревал на плитке рис с сосисками.

2.
На следующий день Валя пришёл домой к обеду, в час – должны были появиться установщики пластикового окна. Не опоздали. И ничего не спросив и даже особо не  взглянув на хозяина- принялись вынимать стекло. Стеклянное стекло, мягкое, пушистое, волшебное, вечернее, неземное стекло… Потом послышался треск рам, и через пол часа уже всё было сделано. Пластиковые окна украсили только фасад дома, но что теперь будет  украшать жизнь обитателя этой квартиры? Ведь больше не будет световых брызгов,  «…нет свет они конечно отражать будут,  уверяли рабочие, но играть со светом через пластик  - вряд ли получится, а  у вас что есть дети? –спросили на прощание строители, - так купите им цветные стёклышки, пусть балуются»! «Счастливо» – всё что мог сказать Валентин тем, кто так дерзко снял его родное стекло. И зачем ему понадобилось гнаться за модой?

Закрыв за убийцами его вдохновения железную могучую дверь, Валентин быстрыми шагами направился в кухню, там его уже ждала приготовленная заранее бутылка водки. Он спешно налил полный стакан и уже легко, как бы кого-нибудь не напугав, на носочках пошёл по колючему ковру, мимо светлых обоев к новому окну. Оно, конечно, было другим, банальным каким-то и совсем мёртвым в дневном свете. Интересно вечер оживит пластик? – подумал рекламщик и выпил залпом стакан водки, Вдруг, словно прорвавшись с мозговой корки, до него не долетел, а приплыл уже до озноба и страсти знакомый голос. «Ты что-то сегодня рано, а, окно поставил, молодец, правильно, я и смотрю- вроде мужик при деньгах, а окно пластиковое не ставит». Валя чуть было не выронил стакан. Но в последний момент изловчился и поймал посудину уже в её падении. «Чё ты дергаешься, господи, как будто приведение услышал, чё первый раз что ли?  - голос почему то становился всё отчётливее, и уже доносился не из головы, а откуда-то слева. Со стенке, которая отделяла его квартиру от соседней. «Ты чё молчишь, воды в рот набрал, или водярой обжёгся?, ну иди ко мне я тебя пожалею!» - голос уже звучал вульгарно, но с оттенками страсти. Винной, дурманной страсти.

Это пик – решил Валя, - теперь надо идти до конца, либо мой мозг взорвётся, либо я уничтожу собственное сумасшествие. «Идти говоришь, крикнул он, на стенку, словно под обоями кто-то был, - а куда идти то?, может на тот свет сразу». Из под обоев ответили незамедлительно: «На тот свет рано ещё, чувачок, а вот в соседнею квартирку в самый раз, заходи – развлечёмся, пока хозяев моих нет» - голос в момент стал до того противный, что Валю чуть было не вырвало. Хотя это мог быть всего лишь каприз организма на плохую водку. Нечеловеческим голосом, сквозь тошноту и помутнение креативщик прохрипел: «Так ты чо, настоящая?».

Из-за стенки раздался хохот. Теперь сумасшедший точно понял – голос идёт из-за стенки. От розетки. Такой приглушённый, как из банки. Валентин не прильнул к розетке, он в неё впечатался. Разгадка его сумасшествия была всё ближе. В эту же самую секунду розетка прошла сквозь стенку и выпала в соседней квартире.  И уже обычный голос, женский, немного грубый весело произнёс «Хоп… фокус!». А ещё через пару мгновений в образовавшейся дыре, словно из тумана, выплыли глаза какой-то девушки. Зелёные, маленькие глаза, совсем  не глубокие и совсем не женские, та у кого были глаза не могла таким пробивающем голову и сердце голосом разговаривать с ним. С ним – не последним человеком на земле, с ним – с талантливым и таким симпатичным.  И эти глаза, и этот голос дурили меня всё это время!? Он до сих пор не мог поверить в увиденное, его зрачки, казалась, хотят обтянуть это отверстие в стене. «Не ну разве не прикольно я придумала!  - спросила как-то по детский эта девушка Валю, – помоему нормально, и главное веселуха то какая, меня так научили делать в Дубае, там многие девчонки так развлекаются, когда делать нечего! – зелёные глаза подмигнули зрачкам соседа, - ну так что,  зайдешь?»
 - Дак ты…. – голос мужчины утонул в нерешимости
 - Да шлюха я, шлюха, - уверенно высказала женщина, -  проститутка я, но элитная.
И это «но» , протянутое, женственное, сексуальное «но» почему то внезапно вывело обалдевшего Валю из шока – да такого  в рекламе не увидишь! Взяв с собой водки и оставшиеся из холодильника сосиски, в домашних тапочках и в шортах рекламщик пошёл знакомиться с соседкой. У женского голоса появилась женщина – и этому чуть не сошедший с ума Валентин был несказанно рад…

Прошла неделя. Выставленное стекло стояло на новом пластиковом подоконнике. Это стекло хоть и не как прежде, но всё же купало своего поклонника в свете ночей. В одно из таких купаний он слышал, как кто-то за стеной орал на  его новую подругу, и как хлопнула дверь и как подруга, перестукивая каблуками, сбегала по лестнице. Сегодня её увозили в другой город. А ему оставалось только  прильнуть к стеклу. К стеклянному стекл