Не порок..

(Не порок быть таким, какой ты есть, порок не верить, что и такого можно любить).


- Ма-Ма-Ма..!
- Да золотце?.. – рвусь на куски изо дня в день.. ломаюсь.
- Ма-Ма-Ма!! – смеется, заливается, сияет..
- Дразнишься?? – наигранно сержусь. Она убегает в коридор. Самое ужасное место в квартире. Самое пустое и не нужное. Надо купить дом и уехать отсюда.. навсегда!
- АААаааааА! – кричит, что-то поет. Все что осталось.
Мне было 15 когда мой мир перестал существовать. Весь мир разом. И в бегах я наткнулась на чудо.. Я даже думала, что люблю. А может и правда любила. Теперь все далеко позади и любить остается лишь воспоминания и средства, на которые я смогу прожить всю жизнь, ни в чем себе не отказывая.
- Солнышко пора одеваться!
- Нееетьь!! – как можно не послушаться.. Я и она. Мы сможем прожить. Она точно сможет, а я буду ждать. Не знаю, что есть, и чего нет там за облаками. Но я буду ждать.
Мне было 15, когда в 9 дней ушли мои родители. Сначала мать, потом отец. Они не могли не вместе. Теперь я понимаю их. Все тогда роились вокруг меня, роились ровно четыре месяца.. Я закончила 9 класс, ушла в колледж, нашла работу. И убивалась; не могла думать – не успевала. За год до их смерти я рассталась с любимой девушкой. Ни что не убивает нас только мы сами. Теперь я понимаю это.
- Нет, не платьице!! Там лежат штаны и кофта.. давай бегом! – щипаю ее за плечико.. визжит, какая она красивая. Глазищи на пол лица.. что еще нужно?
Я и правда думала, что наткнулась на чудо.. вот с такими же огромными черными глазами.. они жгли меня пожирали, и чем чернее была ночь, тем ярче они пылали.. ему было 45.. и он страдал от внезапных приступов ярости. Но рядом со мной они внезапно сменялись дикой страстью.. только рядом мы могли дышать, только рядом могли не боятся чего-то. Мне было 20, ему 47.. он был болен, и в детстве в приступе убил свою кошку, а потом долго не выходил из своей комнаты: с тех пор у него не было в доме живности. Он был болен, как и его мать. А отец безумно их обоих любивший оставил ему в наследство чуть ли не полмира. Оставил, потому что тоже не смог жить без жены.
- А я любю типя!! – хитрая мося просунулась в дверной проем, показала язык и убежала.
Мне было 15, когда я потеряла своих родителей, ему было 17, когда ушел его отец, протянув лишь месяц после ухода жены: единственное, что связывало нас это то, что его родители, как и мои, безумно любили друг друга.. как нужно мало что бы просто быть вместе; просто придумать точку соприкосновения. Оправдание всему.
Любить можно. Любить один единственный раз. И сохранять память о любви можно.. но нужно ли? Он не ушел, не исчез, не растворился во мраке, как думают многие, он умер только для нас. Он сам так пожелал. Мне стоило это.. очень многого стоило.. Он не захотел быть для нас таким, каким стал. Что-то сломало его. Быть может он сам.
2 года назад его разум начал мутнеть. За те 5 месяцев нашей безумной беготни по врачам он приучил меня думать в единственном лице. «Мы» ушло глубоко в меня и осталось там. Он растворялся, не желая пускать меня в свой ад.. но я приду к нему.. я не оставлю его .
- Мама, а когда папа проснется, мы приедем? – я не плакала. Я больше никогда никому не показывала своих слез.
- Конечно малышка!!
Для нее папа больше не проснется.
Когда-нибудь я, может, прощу себе, быть, может, тогда, когда моя крошка вырастет. Может тогда я успею.. только бы дождался.
Не порок быть таким, какой ты есть, порок не верить, что и такого можно любить.