День и Ночь

«День и Ночь»
Пролог

Леди Шиа никогда не понимала смысла охоты, мало того, её презрением были отмечены те, кто занимался убийством животных ради забавы, а не ради того, чтобы прокормить себя и свою семью. Однако, сейчас она ехала вместе с охотниками в силу ряда веских причин, одной из которых была дипломатия – занятие, ради которого, собственно, она и прилетела в Шииду на этот раз.
Осторожно наблюдая за угрюмым императором, Лиловый Дракон размышляла над тем, как это для него было, быть влюблённым в куклу, которая спустя пол года сломалась. Ей было несказанно интересно, что он почувствовал, когда душа его синтетической супруги окончательно истаяла, оставив лишь тело – медленно передвигающуюся оболочку с пустым, стеклянным взглядом. Где-то в глубине души, Шиа понимала, что такой интерес несколько бесчеловечен, но будучи ментальщиком, специализирующимся на феноменах психики, она простила себе этот порок. Более всего, ей сейчас хотелось украдкой пробраться в разум угрюмого Ала, и, пронаблюдав последовательность его поступков, реконструировать цепи мотиваций. Однако, предупреждённая Корнелиусом об опасности подобной затеи, она не решалась сделать этот шаг. Ещё Корнелиус рассказал ей, что владыка Алукард добил супругу-куклу собственноручно, что, видимо, и объясняло его затянувшуюся депрессию.
Что касалось охоты, то она являлась традиционным развлечением шииданской знати, и если в ней участвовал сам император, то все важные персоны двора были обязаны занять место в его свите. Именно так Лиловый Дракон и оказалась сейчас здесь, покачиваясь в седле вороного мерина по левую руку от мрачного владыки горной страны.
Когда придворные вейры взяли след какого-то редкого зверя, Ал и Корнелиус спешились, продвигаясь сквозь заросли ольшаника по меткам, оставленным следопытами. Шиа нехотя покинула седло и отправилась следом. Спустя где-то полтора-два часа зверя так и не обнаружилось, от чего император стал ещё угрюмей, а его кузен начал все чаще дозволять себе грязные выражения. Леди Шиа же, теперь могла думать только об одном – горячей ванне, травяном чае и мягкой постели.
Ещё через час вернулись вейры, они как всегда были не многословны, и на вопросительный взгляд своего владыки лишь сдержано, в унисон, покачали головой. Услышав приказ возвращаться в Алакаманду, Шиа облегчённо вздохнула.
К лошадям все пошли кружным путём, чтобы снова не ломиться сквозь заросли. Резкими короткими движениями кодачи Ал срубал попадающиеся на пути ветки, которые низко нависли над тропой - так он красноречиво заявлял о своём настроение. Когда какой-то небольшой зверёк пересёк ему дорогу, он с размаху резко пнул его, и даже остановился, что добить. Внезапно, перед ним образовалась вторая зверушка, мастью гораздо светлее первой, и, растопырив тоненькие лапки, ощетинилась и начала шипеть.
- Ах ты…. – замахиваясь кодачи, который по-прежнему сжимал в левой руке, сквозь зубы процедил император, и для начала угостил пинком и второго зверька.
Однако, в следующий момент он оказался в воздухе, а ещё миг спустя упёрся лицом в сырую, пожухлую листву, густо покрывающую мелкую лесную травку – дипломатическая миссия леди Шиа закончилась в тот самый миг, когда владыка Шииды первый раз пнул темного зверька.
- Кса…. Кусотарэ! – голос Лилового Дракона уже совсем не походил на прежний, человеческий. – Сейчас от меня выхватишь!
- Шиа! Нет! – закричал Корнелиус, выскакивая вперёд, и занимая позицию между своим братом и леди Шиа, спонтанно принявшей драконью форму.
Выдохнув струю бардово-лилового пламени в полуметре от Алукарда, она отвернулась. Контуры тела гигантского зверя поплыли, на секунду мигнули, снова став силуэтом невысокой стройной девушки. Более не глядя в сторону императора и его кузена, стряхивавших искры с начавшей тлеть одежды, Шиа подошла к распростёртым на траве зверькам, и присев нежно погладила их по шёрстке. Потом взяла обоих на руки и, продолжая гладить, направилась к оставленным неподалёку лошадям.

**

Стук в двери нёс какие-то особенные, настойчивые ноты, которые, казалось, просто принуждают хозяина непременно и спешно открыть. Сердито фыркнув, Дункан пошёл к дверям, ловя себя на том, что с каждым шагом ускоряется помимо собственной воли. Стоило отворить одну створку, как он сразу же отступил назад и в сторону, одновременно кланяясь, и пропуская внутрь нежданную гостью. Не задерживаясь в холле, леди Шиа быстро направилась в сторону его спальни, и, проследив её маршрут, Дункан слегка приподнял бровь.
Зайдя следом за Лиловым Драконом, он заметил, как она очень бережно что-то уложила на его кровать, и сев рядом, стала поглаживать это нечто. Подойдя ближе, Дункан увидел, что на его любимом коричневом пледе растянулись и мерно посапывают два лисенка: маленький серебристый и совсем маленький чёрный.
- Вот, - по-прежнему с нежностью глядя на лисят, тихо молвила леди Шиа, - Доверяю их твоим заботам. – она, наконец, подняла на него взгляд ярко-изумрудных глаз, - Будет тебя и родня и компания.
- Ээээ…. – не зная, что ей ответить, протянул он. – И как…, то есть, что мне с ними делать?
Лиловый Дракон хмыкнула.
- Ну, если мой непутёвый ветреный брат знал, что делать с тобой, то ты тем более справишься.
Поднявшись, она направилась в гостиную, и Дункану ничего не оставалось, как снова последовать за ней.
Несколько последних месяцев он стал довольно часто общаться с леди Шиа, так как всё активнее и глубже погружался в изучении медицины. Однако сейчас, сидя напротив своей наставницы, он поймал себя на том, что почти не слушает того, о чём она говорит, потому что свет из окна падает совершенно особенным образом на её лицо, мягко очерчивая овал и линию скул. Изящные черты Принцессы Рассвета напоминали фарфоровую куклу, сотворённую гениальным мастером с большой любовью. Чтобы дать завершённость своему шедевру, тот мастер сделал ей глаза из изумруда, а губам придал форму и цвет розового бутона.
Отбросив все, пришедшие ему на ум сравнения, и глубоко вздохнув, Дункан снова постарался сосредоточиться на её словах.
- …и я не могла их там оставить. – закончила леди Шиа очередную фразу. – А ты единственный хорошо мне знакомый лис, к тому же коллега. – она легко улыбнулась. – Ты не переживай, в человеческой форме они уже вполне самостоятельного возраста: одному два года, другому три (этернианский год примерно равен четырём земным).
Она поднялась.
- Ну, мне уже пора…
- А может, останетесь на чай. – быстро нашёлся Дункан. – Конечно, моё приглашение несколько эгоистично, ведь я хотел Вас ещё о них порасспросить.
- Ну ладно. – Лиловый Дракон села обратно.
Дункан стрелой вылетел в коридор, жалея, что в его комнатах нет собственной кухни. Хотя, тут же подумал, что это помещение большую часть своего существования пустовало бы.
Через пару минут он уже ставил на столик разнос с заваренным чаем и какими-то сладостями, схваченными им второпях из буфета.
- Кстати, - молвила леди Шиа, наблюдая, как он разливает чай в чашки. – Я дала им имена. – она снова посмотрела на Дункана и улыбнулась. – Чёрного теперь зовут Ёру, а серебристого – Хиру .  (Хиру – день, Ёру – ночь (японский яз.)).

**





I часть
«Серебряный лис»

 - Продолжение жизни даёт бесконечные возможности, брат. – следуя на пол шага позади, продолжал рассуждения Ёру. – А ты постоянно провоцируешь ситуации, грозящие её прервать, и это мне совершенно не понятно.
Хиру фыркнул, как-то совсем по звериному.
- Это не так, ты заблуждаешься малыш. – он снова размахнулся прутом, и с ближайшего куста спорхнули несколько листков. – Я отлично знаю свои силы, и не ввязываюсь в авантюры попусту.
- Если бы… - со вздохом молвил Ёру, и нагнав брата, обнял его за талию. – Ты хоть иногда, кидаясь во все тяжки, думай и обо мне. Я без тебя даже уснуть не могу.
Обнимая его за плечи в ответ, Хиру рассмеялся.
- Ты по-прежнему совсем ещё ребёнок.
Они жили в Долине Грёз уже полтора года (этернианский год = четырём земным). За это время братья успели дважды переехать: первый раз вместе со своим опекуном Дунканом, на несколько уровней выше, чтобы поселиться поближе к леди Шиа. Потом, когда им захотелось больше жизненного пространства, лорд Фалько, из дружеских чувств, любезно предоставил Хиру и Ёру просторные двухуровневые апартаменты в своей Юго-западной башне. И теперь в их распоряжении были две спальни, просторная гостиная и даже кухня, переоборудованная из кабинета. Однако малыш Ёру по-прежнему, каждый раз приходил к брату, когда не мог заснуть, или просыпался от дурных сновидений. Он забирался под одеяло, обнимал Хиру, и только тогда погружался во сны. Хиру немного беспокоила заласканость брата, хоть он и понимал, что будь немного честнее в проявлении чувств к нему, то выражал бы их, возможно, даже ярче. Однако, он был старшим, и этим всё сказано.
Не смотря на юный возраст, благодаря ряду особых талантов, братья теперь состояли в отряде элитных эмиссаров, в связи с чем, им полагалось следовать определённой модели поведения. Ну, по крайней мере, в зависимости от общества и ситуации, но, как бывает нередко, это оказалось достаточно не просто, ибо они обладали  весьма выраженной харизмой. Хиру был вспыльчив и зачастую склонен к авантюрам, что, по-видимому, обуславливалось природной любопытностью его лисьей стороны натуры. Словно резонируя противоположности значения их имён, Ёру всегда казался отстранённым, скучающим и даже томным, однако, это внешнее томление, помогало ему надёжно вуалировать отсутствие особых интересов и некоторую душевную нестабильность. Младший, тёмноволосый лисёнок был и физически соответствующей конструкции: невысокого роста и хрупкого сложения.
- Ты случайно не забыл, где мы сейчас находимся? – вздохнув, обратился Ёру к брату. – Здешние аборигены известные мизантропы.
- Твоя осторожность уже параноидальна, Ёру. – снова фыркнув, сказал Хиру. – Вейронские эльфы весьма лояльны в отношении жителей Долины.
- Особенно тех, кто едва вступив в их владения, сразу же подрался с двумя лучниками из-за тощего кролика. – не унимался младший брат.
В ответ Хиру громко рассмеялся.
- Зато мы смогли посмотреть озёрный город, и познакомится с князем Клэйвом, нашим дорогим родственником.
- Настолько дальним, что эта связь фактически абстрактна. – теперь пришла пора Ёру фыркнуть.
- Ну почему же? Ты ведь сам не так давно оглашал этот факт: князь Клэйв приходиться родным дядюшкой лорду Питэру, который, волею судеб, стал приёмным отцом Дункана, Дункан же, наш приёмный отец, а значит, высокородный эльф ни кто иной, как наш двоюродный дедушка. – сказав это, Хиру натянул самодовольную улыбку.
- Да уж. Заметь, если бы я не обнародовал информацию об этой формальной связи, ты бы и по сей час наслаждался гостеприимством эльфийских застенок.
Выслушав брата, Хиру угрюмо вздохнул.
- Меня беспокоят твои принципы, Ёру, точнее, их полнейшее отсутствие. С чего ты взял, что все средства хороши, лишь бы результат выглядел симпатично?
- Это квинтесенция моих теоретических изысканий и личного опыта. – нацепив скучающее выражение лица, констатировал маленький лис.
- Меня сие настораживает, малыш. – вздохнул Хиру, сильнее сжимая плечё брата.
  Пока они вели дискурс, лесные великаны Вейрона слали потихоньку отступать, сквозь непроницаемую, тёмно-бирюзовую арку листвы всё чаще проникали копья лучей Элидары, и тропа заметно посветлела. Среагировав на перемену освещённости, всегда внимательный к мелочам Ёру перенастроил зрение, от чего зрачки его ярко-янтарных глаз, из вертикальных снова приняли человеческий вид. Хиру же, забывшись беседой, спохватился, только когда резко усилившийся свет больно ударил по глазам. Остановившись, он зажмурился, выдав сочную тираду непристойностей.
- Думаю, тебе хотя бы изредка, надо обращать внимание на мои слова. – скрестив руки на груди и наблюдая как брат ворчит, протирая свои серебряные очи, спокойно молвил Ёру.
- Когда ты успел стать таким занудой? – приоткрыв один глаз, с недовольством спросил Хиру, осторожно поглядывая на него.
- Когда понял, что должен компенсировать твои недостатки. – Ёру ухмыльнулся. – Обернись лисой, и боль быстро пройдёт.
- Да ладно, уже почти всё. – Хиру ещё пару раз мотнул головой, сотрясая копну серебристо-серых волос, и быстро зашагал вперёд, попутно схватив брата за руку.
Море деревьев вскоре обмелело, уступив место равнине, поросшей высокой, густой, похожей на бутылочное стекло травой с редкими вкраплениями вспышек лиловых и белых цветков. Рассекая это бирюзово-изумрудное полотно надвое, параллельно величественным силуэтам Синих гор, струилась серебристая лента реки Эль. Тропа расширилась, приведя братьев к дуге моста, заботливо соединяющего юго-западный и северо-восточный берега равнины.
Оказавшись на мосту, Хиру несколько раз подпрыгнул, проверяя, насколько крепки его доски. 
- Хм. – задумчиво процедил он. – Поговаривают, что эта конструкция обретается здесь с незапамятных времён, однако, её никто ни разу не ремонтировал. Парадокс!
Опершись на кованый парапет моста, и обратив скучающий взгляд к воде, Ёру спокойно отметил:
- Не нахожу в этом и грамма парадоксальности, брат. На мой взгляд, очевидно, что сей феномен напрямую связан с бурлящей окрест магической энергией. Естественно, что она и поддерживает в целостности и неизменности это милое сооружение.
- Ну, раз ты не обнаружил здесь даже зачатков чудесности, не стоит и задерживаться. – Хиру снова взял за руку брата, и потянул его далее, вниз по дуге моста.
Около часа спустя, они миновали Врата Долины Грёз.   
Не смотря на усталость, едва завидев родную башню, братья ускорили шаг. Оказавшись у её подножья, Хиру, не раздумывая, бодро бросился к лестнице. Приостановившийся Ёру, глядя в след брату, покрутил пальцем у виска и направился ко входу, ведущему к подъёмной шахте.
- На втором уровне встретимся. – крикнул он уже практически в пустоту, зная, что одолев по ступеням двадцати пяти метровую высоту, не смотря на всю браваду, Хиру определённо выдохнется, особенно учитывая весь путь, пройденный ими прежде.
Проживали они теперь на четвёртом уровне Юго-западной башни. Двухъярусные апартаменты по началу казались братьям великоватыми, но постепенно по обвыкшись, Ёру занял верхний ярус, чтобы иметь собственное пространство, и заодно не мешать брату в его начинаниях по налаживании личной жизни.
Прибыв домой первым, Ёру сбросил верхнюю одежду прямо у дверей (дабы не тащить пыль дальше) и, поднявшись к себе, не выдержал и растянулся на кровати. Пролежав так с четверть часа, он заставил себя встать и пойти в душ, подозревая, что его брата кто-то перехватил таки по пути. Спустя ещё около часа, когда Ёру уже потягивал свежезаваренный чай, вернулся, наконец, Хиру.
- Демон пожри жестокое мироздание. – угрюмо молвил он с порога, и, плюхнувшись на стул, стоящий против брата, тем же тоном продолжил. – Я сегодня вечером вылетаю к северным отгорьям Ууману, в царство Вэлия.
- Вот ты дурачина. – спокойно отхлебнув ещё чая, заметил Ёру. – Всему виной твоя безотказность. Не успели вернуться, как ты согласился снова тащиться на край света, да ещё и в северные владения эльфов. Тебе что, южных было мало?
Хиру устало опустил голову, подперев её правой ладонью.
- Личная просьба Ёе Величества. Куда было деваться?
- А в чём интрига? – оживился Ёру, обнаруживая редкое для себя любопытство.
- Есть там одна особа, княжеской крови, заботы которой вызывают некоторые опасения со стороны Короны. – он перевёл дух. – Формально, я должен выступить посредником в деле о заключении нового пограничного договора между Ледяными Демонами и Снежными эльфами. Однако, основная моя задача сводится к тому, чтобы выяснить характер политики, проводимой той самой особой.
 - А что это собственно за особа такая? – вкрадчиво спросил Ёру, любопытство которого всё продолжало прибывать.
- Секрет, однако. – вздохнул Хиру, и, заметив, как брат недовольно приподнял бровь, добавил. – Не нервничай, по возвращении всё равно обо всём тебе расскажу.
Маленький лис фыркнул.
- Иди в душ, а я пока тебе поесть приготовлю. – быстро справившись с эмоциями, сказал он, и поднялся, направляясь в сторону кухни.
Проводив его взглядом, Хиру, понуро опустил плечи и побрёл переодеваться.
Время приближалось к полудню, и, не смотря на прохладу, сохраняемую могучими стенами башни, словно какими-то особыми сторонами души, ощущалась жара, в этом году быстро заполонившая пространство первого летнего месяца нигора. Перекусив, братья отправились отдохнуть, но стоило Хиру только удобно замотаться в тонкое одеяло и начать погружаться в дрёму, как вскоре он почувствовал, что уже не один. Ёру разобрал его загражденье из ткани, и крепко обнимая, устроился рядом.
- Тебя долго не будет?  - тихо спросил он.
- Точно не знаю. Думаю, где-то в районе недели. – потихоньку зевая, ответил серебряный лис.
- Долго…. – Печально молвил Ёру, прижимая тёмную, лохматую голову к груди Хиру. – Я хочу с тобой….
Засыпая, Хиру не переставал думать о том, как без него будет житься маленькому брату. Это всегда его тревожило, не смотря на то, что рядом, по-прежнему, были и Дункан, и лорд Фалько. Да и Морской Дракон лорд Питэр всегда к ним благоволил. Однако….
С одной стороны, не смотря на юный возраст, рассуждения Ёру всегда были весьма зрелыми, и зачастую вёл он себя гораздо взрослее чем старший брат, и в этом плане серебряный лис за него не переживал, но вот что касалось другой, эмоциональной стороны чёрного лиса, то тут дело обстояло много сложнее. Хиру казалось, что душевно Ёру был очень беззащитным и ранимым, и, что он до сих пор не может разобраться в многообразии переживаемых эмоций. Мало того, он ещё подозревал, что именно в этой сфере его младший брат не смог установить морально-этическую ось, ориентируясь только на то, что дорогие ему существа неприкосновенны. А их можно было пересчитать по пальцам одной руки. 
Проснувшись, Хиру осторожно высвободился из объятий брата, и какое-то время сидел рядом, тихо наблюдая за ним и подготавливая себя духовно к предстоящему путешествию. Ёру выглядел до невозможности хорошеньким и пугающе хрупким, от чего Хиру захотелось снова обнять его, чтобы защитить от всего на свете. Он решил непременно заглянуть к Дункану и попросить того о дополнительной опеке чёрного лисёнка – так ему будет спокойнее. Хоть леди Электра и считала малыша Ёру гением, но, согласно мысли серебряного лиса, гениальность не могла должным образом защитить его малыша.
Когда братья принялись за прощальную трапезу, разговоры не очень клеились, имея вялотекущий характер.
- И что нового в Долине? – бесцветно спросил Ёру. - Я ведь ещё носа наружу не казал.
Хиру пожал плечами.
-Да, вообщем-то мало чего, разве только леди Электру опять несколько поменяло. – он поднял палочки, начав рассматривать зажатый между ними кусочек рыбы. – Я чуть было её не узнал, ибо Её Величество теперь носит ярко-голубые глаза и наружность, скорее сообразную юноше четырёх лет, нежели свой привычный девичий облик.
- Она такая модница. – улыбнулся Ёру и слабо хихикнул.
- Скорее ноофил. – поправил его брат.
- Как ты думаешь, кто старше, она или тот мостик, через речку Эль? – после этих слов чёрного лиса братья дружно рассмеялись.

*
Сверкающие зелёной сталью крылья Ментора уносили Хиру всё дальше и дальше, минуя три дромоса, в самое сердце белых снов земель севера. Он ещё ни разу не был в этих краях, представляя их бескрайней белой, ледяной пустыней с юга и юго-запада отгородившей свои снежные ветры островерхими стражами-исполинами - горами Ууману.
Однако, когда они покинули третий по счёту дромос, Хиру немало удивился тому, сколько разнообразия вмещает в себя здешний белый цвет: ледяные грани и пики этих гор переливались нежными сполохами всех оттенков синего, сиреневого, розовато-лилового и фиолетового цветов. Отражая небесный свет, тут и там вспыхивали изумрудом и бирюзой снежные покровы склонов, а копья лучей Элидары, врезаясь в вечные ледники,  рассыпали яркие, слепящие глаза искры всевозможных цветов, и казалось, что они издают тот волшебный шелест, что рождается на рассвете в Долине Грёз, когда свет тревожит горный хрусталь.
Хиру был очарован и зачарован этой страной, и если раньше он удивлялся тому, от чего благородные эльфы выбрали своим домом этот суровый край, то теперь, кажется, стал понимать их. Красота здешних земель была столь интенсивной, что, наверное, переживая её, можно было позабыть обо всём прочем мире, и даже согласиться стать одной из ледяных граней этого царства.
Уже приземлившись и проследовав за магический барьер, защищающий эльфийский город Вэлиан от жестокой стужи, Хиру не переставал думать об увиденных накануне картинах. И только, когда его отвели в приготовленные ему комнаты, он вспомнил, что пора переключаться на своё задание, и всё снова повторить.
Главным объектом для Хиру была княжна Альба. Эта особа, даже приходясь кровной родственницей, точнее сказать тёткой князю Клэйву - одному из вельмож, правящих южным эльфийским царством, долгие годы находилась в опале. Вэйронские эльфы, вообще, полагали, что у неё и её сестры (матери Клэйва и его злополучной сестры Мальвы – матери лорда Питэра) проклятая, дурная кровь, ибо все женщины этого знатного рода приносили горести и позор либо своему клану, либо всему царству в целом. Однако, как это ни странно, северная родня приняла Альбу, и даже позволила жить вместе с ней её отпрыску, который, согласно слухам, был чудовищем не меньшим, чем сын её племянницы Мальвы.
Хиру пришлось наскоро заучивать все витиеватости этих родословных, чтобы можно было быстро сориентироваться в ситуации, если будет затронута касаемая их тема. И, кстати, Альба, помимо дурной славы своей крови, была известной интриганкой, её влияние на политику некоторых человеческих государств чуть было не привело к военному конфликту. Проблема в том, что амбиции этой эльфийской княжны всегда требовали как минимум драгоценный венец на собственном челе. Но, как показала история, мало кто получает то, чего хочет, так как этого хочет, и, в данном случае, хвала небесам.
Распаковывая вещи, серебряный лис в уме повторял её словесный портрет, надеясь, что на ближайшем обеде ему удастся быть представленным леди Альбе. Первым пунктом его задания было завести с княжной приятельские отношения и начать активное наблюдение за её деятельностью.
Сколько бы Хиру не путешествовал по миру, сколь много не повидал, он всё равно не мог постичь того, что вытворяет с его сознанием время. Вот и теперь, фактически зная, который час в этой холодной стране, он никак не мог сориентироваться и почувствовать, сколько времени «для него». Это было странное ощущение абсолютной отчуждённости окружающей реалии.
Дома, в Долине Грёз, он понимал время, глядя на то, как растёт Ёру. Брат был единственным верным ориентиром в безумстве сверх меры напоенного волшебством места, где даже сады принимали то время года, которое хотелось узреть жителям Храма Познания. Мало того, демоны-повелители Долины не позволяли изменяться всему тому и тем, кто им нравился, сами же менялись лишь согласно личным причудам и настроениям, которые ни как не были связаны с общим течением времени планеты. Малыша Ёру всё это забавляло, и видимо, так было потому, что он и сам был чуточку «сдвинут», однако же Хиру не оставляло чувство, стучащее пульсом в висках, ритм которого постоянно транслировал, что что-то не так. Это состояние не походило на паранойю, и он уже почти научился жить с ним, зачастую даже не замечая, но каждый раз, когда вырывался «наружу» из объятий волшебных грёз Долины, серебряный лис сталкивался с этой самой проблемой дезориентации во времени.
Не желая более фокусировать внимания на этих «неуютных» ощущениях, он сбросил кафтан и растянулся на кровати, томно потягиваясь. Пусть время творит всё, что ему заблагорассудится, он же, Хиру Аскольд из клана Лисы, будет дремать в своём личном безвременье, месте, где он сам решит, куда текут минуты и часы.
Проснулся серебряный лис от чувства, ещё более неприятного, чем ощущение сбившегося времени. Он по-прежнему был в своих апартаментах, лежал на своей кровати, раскинув руки в стороны, однако совершенно не мог пошевелиться, и только дыхание оставалось свободным. Впервые за долгое время он грязно выругался в слух.
Словно эхо его брани, откуда-то со стороны зашторенного окна раздался хриплый смешок.
- Кто здесь, демон Грани?! – со злостью, повысив голос, спросил он.
- Тот, кто наложил заклятье на твои ловкие лапки. – ответил некто, в конце снова хихикнув.
Дабы не вести себя глупо и немного успокоить гневно колотящееся сердце, Хиру сфокусировал внимание на дыхании. Вдох, выдох, пауза, и так далее, пока пульс не вернётся к привычному ритму.
- Упражнение для концентрации сознания, контроля дыхания и циркуляции крови. – спокойно отметил некто. – Ты, видимо, неплохо обучен. Хм…. Возможно, пытать тебя будет неинтересно.
Хиру попытался повернуть голову в сторону источника голоса, но тщетно.
- Не только неинтересно, но и бессмысленно. – так же спокойно, как и предполагаемый палач, заметил он.
- Это почему же? – спросил невидимый собеседник.
- Потому что мне не чего тебе рассказать. Ну, разве только за жизнь поболтать, а она у меня не блещет интересностями. – подумав, что терять ему нечего, сказал Хиру, вложив в голос толику иронии.
- Тогда я просто реализую свои скверные наклонности. – констатировал незнакомец, и вслед за словами серебряный лис услышал приближающиеся шаги.
Сердце Хиру снова предательски дрогнуло.
Над ним склонился некто, уронив ему на лицо прядь совершенно белых, как бескрайние снега за окном, волос. Глаза существа были полупрозрачными, странного розовато-сиреневого цвета, губы почти не различимы на бледном лице. Оно усмехнулось, слегка прищурилось и провело по щеке Хиру пальцем, увенчанным длинным острым ногтем.
- Для начала, я одолжу у тебя немного силы. – сказав это, оно вонзило свой ноготь в основание шеи серебряного лиса.
Чувствуя, как прохладные губы коснулись кожи, Хиру скрипнул зубами. Сердце зашлось в бешеном ритме, наполняя кровь адреналином и злобой. Злобой на то, что он не может трансформироваться, наверное, впервые в жизни.
Хиру стал судорожно вспоминать брата, желая, чтобы возможно последним, кого он увидит, было самое дорогое ему на свете. Однако, не успел он окончательно сформировать пред внутренним взором образ Ёру, как упырь отстранился от него.
- Хм… - несколько удивлённо протянуло странное существо. – Твой брат конечно очарователен, но меня интересовало несколько другое. 
- Мы не настолько близки, чтобы я поведал тебе интимные подробности своей жизни. – снова пользуя иронию, заявил серебряный лис.
Упырь рассмеялся, и эти звуки показались Хиру странно-красивыми, походя на едва приглушённый шелест бьющегося стекла.
- Возможно, матушка заблуждается. – словно самому себе, тихо пробормотало существо.
Ухватившись за почти судорожную, внезапно образовавшуюся догадку, Хиру решил использовать её последним козырём.
- Леди Альба записала меня в шпионы? – хмыкнув, спросил он. – Признаться, она мне польстила, Кайен.
- Не припоминаю, чтобы нас представили. – недовольным тоном сказал упырь и закашлялся.
Его приступ продолжался весьма долго, и, следя за его попеременными нарастаниями и спадом, Хиру чуть было не пропустил очень важную деталь – его паралич стал отступать.
Напрягшись, как натянутая пружина, он резко вскочил, собираясь нанести сокрушительный удар своему пленителю, но, приняв вертикальное положение, увидел, что тот скорчившись сотрясается на золотисто-зелёном паласе.
- Кажется, ты переоценил свои возможности. – довольно молвил лис, уперев руки в бока.
Снежный упырь продолжал корчиться на полу, по-прежнему сотрясаясь в приступах кашля, и Хиру даже стало его жать. Потрогав рукой рану на шее, и поняв, что она, на ощупь, не больше средней царапины, он решил задуматься о прощении.
Отправившись к столу, серебряный лис налил из графина в стакан воду, и вернувшись, присел возле всё ещё кашляющего Кайена.
- Держи, - он протянул ему стакан. – Надеюсь, она не отравлена. Хотя, что ещё можно ожидать от вашего гостеприимства. 
Упырь сотрясался уже беззвучно, и Хиру понял, что придётся ему помочь.
Подтянув Кайена к кровати, лис помог ему облокотиться и, подняв голову, слал осторожно поить водой.
- Бедолага. – проронил он, наблюдая, как приступ стал стихать. – Видать, жуткая у тебя природа. Это ж надо было Эльду и Носферу смешать, твоя матушка точно чокнутая.
- Сердцу не прикажешь. – едва отдышавшись, хрипло прошептал упырь.
- Что не прикажешь? – возмутился Хиру. – Причем тут сердце, когда речь идёт о чистом расчёте? – лис по-звериному фыркнул. – Разве не видишь, что она использует даже тебя, собственного ребенка! А судя по твоей природе, ты чуть ни каждый день при смерти.
- Умный, словно целитель-дипломант. – усмехнулся бледный Кайен. – Не спеши судить о моей матери, козявка. - он попытался встать, но очередной приступ кашля снова сбил его с ног.
- Мой отец целитель. – спокойно сказал Хиру, отпаивая упыря новой порцией воды, и правда несколько жалея, что позволил себе эти высказывания, однако, вспыльчивый нрав не позволял ему быстро признать своей оплошности. – А сужу я о том, что вижу.
- Надо было иссушить тебя, оставив лишь кожу, туго натянутую на кости. – проворчал Кайен.
- Да ты бы в процессе помер, приятель. – усмехнулся серебряный лис. – Я ведь оборотень, а такой коктейль твоё нутро точно не выдержит.

Выпроводив своего незадачливого палача, Хиру постарался присовокупить новые данные о его матери, княжне Альбе, к тем, которые уже имелись. Покрутив получившуюся ментальную конструкцию и так и эдак, серебряный лис оставил затею, поняв, что без личной встречи мало что сможет понять и дать объективное заключение. Однако, опираясь на примерный портрет характера знатной эльфийки, он поймал себя на том, что ему её несколько жаль. Аристократическая кровь высоких эльфов, незаурядный ум и сильный характер этой женщины неизменно наталкивались на дурную славу этой же самой крови, не позволяя достигнуть желаемого статуса в родной среде. Сильная воля же, питала озлобленность на собственную судьбу и постоянно подталкивала изобретательную натуру к новым авантюрам, которые в конечном счёте, после пары веков мытарств по просторам Этернии, привели высокородную Альбу в горное царство северной Шииды, где среди вековечных льдов она не нашла себе союзника достойнее, нежели вампирский лорд. Когда, видимо, и эта связь не дала развития её честолюбию, наградив лишь жутким дитя, княжна использовала последнюю возможность и обратилась с просьбой об убежище к своей северной вэлианской родне.   
Размышляя над судьбой Альбы, Хиру вдруг поймал себя на том, что устыдился прежней эмоции. Жалеть эту женщину было малодушием, и вообще, кто он такой в принципе, если не мальчишка, волею судьбы и удачных связей заполучивший образованность и пост. Он не знал ни дурной славы, ни изгнания, ни предательств, и от этого становилось совсем неясным, как бы он выстоял под такими невзгодами. Хиру, вдруг, подумалось, что малыш Ёру, окажись он в эдаких обстоятельствах, очень сильно походил бы на эту проклятую княжну. Да, его брат, не смотря на свою юность, уже обнаруживал зачатки схожих с ней черт, и это, в какой-то степени, даже утешало серебряного лиса, потому что, как ни скаль судьба зубы, а существа подобного склада характера, всегда смогут устоять и восстать из собственного пепла.
«Княжна Альба достойна уважения, и, возможно, при ближайшем рассмотрении, окажется достойной и восхищения», - решил для себя он, взяв во внимание и то, насколько ей предан Кайен, и уважение приютивших её старейшин местного эльфийского клана.
Однако, с размышлениями было пора заканчивать, ибо через пол часа Хиру надлежало присутствовать на официальном обеде. Он принял душ и быстро облачился во что-то нарядное, пурпурного цвета с серебряной отделкой. Окинув своё отражение в зеркале, и внимательнее рассмотрев наряд, лис хмыкнул, вспомнив, что одежду ему собирал младший брат.
- Вот щёголь. – ещё раз усмехнувшись пробормотал он, и направился к двери.
Вэлианская ночь была пропитана совершенно особенным хрустальным мраком, который, казалось, успел кристаллизоваться, схваченный ледяными тисками стужи. Это было невероятно красиво. Мало того, магический купол, накрывающий Вэлиан плавной полусферой, совсем не искажал вид, дозволяя лицезреть удивительное многоцветье световых серпантинов и дуг, танцующих в пространстве северной ночи. Хиру от куда-то слышал, что здесь существует поверье, будто бы это переливчатое световое чудо - след, оставленный таинственными снежными божествами, отправляющимися странствовать по Тропе Самоцветов. Этот след служит богам путеводной нитью, дабы, когда они устанут от своих звездных скитаний, могли вернуться в родные края.
Думая об этом, он задержался у огромного стрельчатого окна, и, глядя на снежные просторы, теряющиеся в сумраке бесконечности, почувствовал, как его сердце сжалось в тоске по брату. Той стороной своего духа, которая отвечает за рациональность, Хиру понимал, что их отношения с Ёру, их интенсивность чувств друг к другу, выходят далеко за рамки понятия «нормальности». Однако, та сторона в которой гнездилось нечто несознаваемое, но более прочего говорящее о нём, о Хиру как таковом, всегда пребывала в гармонии с собой, уверенно заявляя, что эти чувства абсолютно естественны даже хотя бы потому, что иного он не знает. Если честно, сам для себя серебряный лис уже давно пришёл к выводу, что иного он и не хочет знать.
Где-то, за несколькими поворотами этих бесчисленных коридоров, в высоких сводах которых вечно дремлет прохладный мрак, его ждёт пышно убранный зал, залитый золотистым светом свечей и дрейфующих светоносных сфер. Там нарядно и богато сервирован стол, всё изысканно и изящно, персоны сплошь родовая знать и великие витязи. С ними интересно вести беседы и познавательно слушать их монологи, полезно водить знакомство и мудро оказывать услуги. Но сейчас, глядя сквозь хрупкое стекло в этот бескрайний снежный океан лунных далей, Хиру тонул в собственной тоске по их с братом небольшому, понятному и такому личному миру, который, несмотря на всю свою скромность, был напоен любовью и до краёв заполнен родным теплом. 
Вздохнув своему угрюмому настроению, серебряный лис повернулся, и зашагал по коридору, чувствуя, как деревянные узоры полов отвечают упругостью подошвам его сапог. Настенные огни коридора сходились вдалеке, в какой-то неведомой точке, играя с казуальностью несовершенного человеческого зрения.   

После трёхчасовой трапезы эльфийскими кулинарными изысками Хиру всерьёз опасался несварения. Он был бы рад потихоньку улизнуть во время очередной смены блюд, однако, получив записку от княжны Альбы, предлагавшей встретиться и побеседовать позднее, решил терпеть до конца. Это терпение оказалось ненапрасным: во время чаепития, он узнал от посла Ледяных Демонов о времени проведения договора, в котором требовалось его посредничество, ради которого, собственно, официально он и прибыл сюда, в северное эльфийское княжество Вэлия.
Оставив пышную обеденную залу, Хиру спешно покинул дворец, заскочив к себе лишь на минуту, дабы набросить на плечи пальто. Минуя темные аллеи парка, где росли причудливые великаны с серебристой листвой, источающей фосфоресцирующее  свечение, он направился в западную часть дворцовых построек, где ютился флигель, затерянные средь тех же светоносных великанов. Здесь, собственно, и коротала последние несколько лет свою бесконечно длинную эльфийскую жизнь княжна Альба.
Небольшой двухэтажный дом выплыл навстречу Хиру из густого сплетения серебристо-стальных ветвей и листьев причудливым островерхим кораблём. Словно мачты над ним возвышались каминные трубы, стрельчатые проёмы окон глядели грозно и уныло, и, казалось, даже тёмный деревянный декор дверей и карнизов заключил в линиях своего орнамента какой-то печальный, замедленный танец.
Семь шагов – семь ступенек и, серебряный лис поднял руку, взявшись за сталь небольшой подковки. Два удара понесли песню металла, призывая хозяев этой обители откликнутся на зов гостя.
Он не слышал звука шагов, поэтому не был готов в тот момент, когда дверь распахнулась. На пороге Хиру встретила лично княжна Альба, и это тоже было несколько неожиданно.
- Прошу Вас. – просто сказала она, пропуская лиса вперёд. – Надеюсь, Вы нашли дом без затруднений?
На обеде он видел её лишь мельком и издали, ибо сидел в противоположном конце залы, да и понял о том, что именно это знаменитая родственница хозяев, лишь благодаря громкому перешёптыванию соседей, которые загудели, стоило ей только переступить порог.
- Да. – ответил Хиру, и голос его прозвучал тише, чем он ожидал. – Не беспокойтесь.
Они прошли небольшой холл, и сразу попали в гостиную, где был разожжён камин, и, неподалёку, расположены два глубоких тёмных кресла, разделённых круглым столиком, на котором замерли в ожидании напитки.
Перед тем, как усесться, Хиру деликатно кашлянул и, замерев против хозяйки, легко поклонился.
- Мы не представлены, и я хочу исправить это упущение. – сказав это, он выпрямился. – Хиру Аскольд из клана Лисы, эмиссар Короны второго ранга. – он чуть заметно улыбнулся. – Вверяю себя Вашим заботам, леди.
- Леди Альба. – ответила хозяйка поведя плечами, вместо традиционного реверанса. – Думаю, мой титул и принадлежность клану в настоящее время называть не имеет смысла, к тому же, они Вам и без того известны.
Предложив гостю жестом присаживаться, княжна Альба и сама опустилась в кресло.
Разглядывая её черты в свете огромных свечей и каминного пламени, Хиру подумал, что об этой женщине сложно сказать «красива». Её красота напомнила ему глубокую ночь, в небе которой нет светил кроме Тропы Самоцветов и тонкого, одинокого серпа Геммы. Бледное острое лицо, обрамлённое слегка волнистыми волосами, точно такого же цвета, как чаще всего любит носить Королева Электра – тёмно-пепельными, почти чёрными. Простые черты, красоту которых начинаешь понимать лишь присмотревшись, контрастировали с чёрными, гордо поднятыми бровями и яркими серо-зелёными глазами, живительный блеск которых играл нотками безумия. Хиру сразу заключил, что леди Альба скорее походит на демонессу с островов Северной Эйкумены, нежели на эльфийскую княжну.
- Мой Кайен рассказал мне о встрече с Вами, - меж тем начала она разговор, который, как сразу понял Хиру, будет лишён подводных камней, - И я была заинтригована. – княжна мельком взглянула на него, пряча загадочную улыбку. – Если прежде, я была уверена, что всё посредничество Долины в этом договоре простой фарс, прикрывающий интерес к моей персоне, то теперь мне в душу закрались сомнения.
Серебряный лис продолжал молча смотреть на то, как она разливает напиток и первая пробует его из своего бокала.
- Неужели прошли те славные времена, когда интерес Электры был прочно прикован ко мне? – в её голосе, казалось, прозвучали ноты обиды.
Понимая, что настала его очередь говорить, Хиру подарил княжне самую очаровательную и открытую улыбку на какую был способен, и какой обучался без малого год.
- В сердце Её Величества всегда найдётся место для всех нас. – сохраняя скромную улыбку, произнёс он. -  Однако порой ей приходиться погружаться в дела, тропы которых нам не пройти и за несколько жизней.
- Ах, конечно, Космические Магистрали, Щит, волны Севера и Юга. – с лёгкой иронией молвила Альба. -  Я наслышана об этих уровнях бытия, однако, в силу того, что мне туда путь заказан, я занимаюсь делами этого мира.
Хиру почувствовал, что начинает злиться на эту особу, на её самомнение, сильно родственное сумасбродству.
- Заботы о своём мире, это всегда почётная миссия, разве что только, если они не начинают этому миру вредить. – по возможности сдержанно сказал он. – И всё же, нельзя забывать, что мир этот прямо либо косвенно подвержен влиянию тех самых Космических Сил, прикосновение к которым Вам, как Вы выразились, заказано.
Смех княжны звонким шелестом раскатился по комнате.
- А Вы не привыкли сдерживать своих чувств, лис Хиру, - улыбаясь, заявила она, и безумные искорки в её глазах превратились в пляшущих демонов. – Не знаю, на что это списать, на юношеский идеализм или звериную вспыльчивость, но мне это нравится. Думаю, мы здорово поладим. – Альба высоко подняла свой бокал. – Сегодняшней ночью Вы мой гость, и я Вас не отпущу, а возможно, и завтра тоже.
Хиру отхлебнул из своего бокала, подумав, что таким женщинам нельзя говорить «нет», ибо они этого слова просто не слышат. Так же, во всей ситуации он обнаружил момент везения, заключающийся в том, что объектом наблюдения стала эльфийская княжна, а не, к примеру, гном из Ктешапура.

Подписание пограничного договора второй раз отложили, и серебряный лис утвердился в подозрениях, что это происки Альбы, которая опять что-то нашептала своей северной родне, вселив в их сердца сомнения, относительно связанных с этим договором выгод. За три дня проведённых вместе с ней, он стал понимать, что местная политика ей полностью безынтересна, и что высокородная княжна просто отдыхает здесь, отчаянно ища приключений, которые поразвлекли бы её ненасытный авантюризм. Сейчас, главной забавой Альбы был он, поэтому она всячески старалась отсрочить время расставания, пока полностью не насытится этим приключением. Самому же Хиру, вроде не на что было жаловаться, однако, постепенно он всё сильнее начинал скучать по брату и их дому в Долине Грёз.
Апартаменты, выделенные ему гостеприимными эльфами, постоянно пустовали, ибо практически всё время Хиру проводил во флигеле Альбы. Не смотря на то, что Кайен жил с матерью под одной крышей, серебряный лис видел упыря-полукровку лишь дважды, за завтраком, причём оба раза он не проронил ни единого слова. Видимо, решил Хиру, его отношения с матерью были гораздо прохладнее, чем он решил ранее.
Сама же Альба действительно напоминала ему Ёру, и, чём больше времени он проводил с ней, тем это сходство проглядывало всё отчётливее. Однако, вместо утешения, это заставляло лиса ещё пуще прежнего тосковать по младшему брату.
Его чувства не ускользнули от внимательной княжны, и на четвёртый день пребывания Хиру в Вэлиане, она заговорила с ним об этом.
Он лежал на софе у окна, наблюдая, как играет хрупкий дневной свет в лохматой, подкрученной листве серебряных гигантов, тесным строем обступающих флигель его подруги.
- Мне кажется, что ты увядаешь с каждым прожитым здесь часом, - сказала Альба, сидящая против лиса, и время от времени проводящая по нему взглядом. – Если бы я походила на своих глупых кузин, то могла принять сие на свой счёт.
- Ты ведь знаешь, что дома, в Долине, у меня есть брат. – тихо сказал Хиру, обратив на неё взор. – И мы с ним очень близки.
- Тебя тяготит эта привязанность? – просто спросила она.
- Что ты, - лис улыбнулся, почувствовав, как при мысли о чёрном малыше у него в груди растеклось приятное тепло. – Ёру моё сердечко, я его обожаю.
Альба пожала своими хрупкими плечами.
- Хм… Странно. Я лично уверена, что при первой возможности уеду от сюда и не задумываясь брошу здесь Кайена, не смотря на то, что он единственное по настоящему родное мне существо. – она задумалась не надолго, и её взгляд сделался совсем холодным и каким-то стеклянным. – Наверное, дело не в том, что я его не люблю, просто ему вряд ли найдётся место в моей жизни. Ну, по крайней мере той, каковой я её хочу видеть.
Хиру поднял на неё взгляд, в котором постарался погасить часть удивления, массой выплеснувшегося из его души.
- Ты же понимаешь, что он погибнет без твоей поддержки, ведь если ты уедешь, здесь никто не станет заботиться о нём, скорее наоборот.
Альба поднялась, и подойдя, села рядом с Хиру, осторожно провела тыльной стороной ладони по его лицу, потом прильнула, положив голову ему на плечё.
- Именно это мне и нравится в столь юных существах как ты. – она вздохнула. – Эта чистота сердца неподражаема и способна даже в моей давно кристаллизовавшейся душе вызвать нежный трепет. – приподнявшись, Альба снова стала пристально изучать его лицо. – Ты такой красивый, а твоя наивность вкупе со звериным нравом и вовсе делает тебя неотразимым для меня.
Сладострастно поцеловав Хиру, она поднялась и направилась было куда-то из комнаты, однако, уже на пороге задержалась и, оглянувшись, молвила:
 - Я без тени сомнения брошу Кайена, и все вопросы «почему» будут напрасными, потому что я та, кто я есть. – сказав это, она ушла, чтобы через несколько минут вернуться с разносом, на котором красовались свежие фрукты.
Спустя ещё один день, пограничный договор был, наконец, подписан. Поставив на документе вензель, символизирующий его имя, Хиру с облегчение вздохнул. Он понимал, что теперь его здесь ничего не держит, а то, что мероприятие таки состоялось, означало, что княжна Альба уже достаточно поостыла к нему, так что серебряный лис был совершенно свободен.
Однако, он собирался уладить одно дело, которое пришло ему на ум после той недавней, памятной беседы о Кайене.
Поговорив со старейшиной и вторым местным князем Чейзолом, Хиру направился к одному из эльфийских вельмож, который занимался управлением дворцового хозяйства, и попросил одолжить ему почтового файра. Получив в руки клетку, где томился бело-голубой малыш с умненькими розовыми глазами, лис отправился в свои вечно пустующие апартаменты, и уселся за письменный стол. Через пятнадцать минут, легкокрылый миниатюрный дракончик уже мчался сквозь дромосы на юго-запад, в царство своей далёкой величавой родни.
  Последние несколько часов своей жизни в Вэлиане, Хиру провёл в спальне княжны Альбы, которая (как показалось лису) решила взять от него всё, что могла по мере своих возможностей.
После, устало волоча ноги к площадке, где его дожидался прилетевший из Долины Ментор, и чувствуя как её рука покоится на его предплечье, Хиру думал о том, что Альба скажет, и как они расстанутся, когда ей станет понятно то, что он решил сделать. Хотя, по большому счёту лису была не так важна её реакция, ведь он поступал сообразно своим идеалам и представлениям, словом, тому, как поступать должно.
Окинув зелёного гиганта внимательным взором, в котором, как показалось Хиру, присутствовало уважение, Альба повернулась к нему, и поцеловав на прощание, спросила:
- Ты летишь не один? Что, приглянулась одна из моих кузин? – она игриво улыбнулась, кивнув на двойное седло, закреплённое на плечах дракона.
- Отнюдь. – спокойно сказал Хиру.
Он не успел закончить фразу, когда на площадке появился Кайен, облачённый в длинное тёплое пальто. Его вид был как всегда болезненным, однако во взгляде присутствовало какое-то странное возбуждение.
- Пришёл попрощаться? – продолжая улыбаться, спросила сына Альба.
- Нет. – ответил за него Хиру. – Я забираю Кайена с собой, в Долину.
Несколько минут все стояли в полном молчании.
- Вы думаете лететь, я уже окоченел! Ненавижу эту гадость. – раздался громкий бас Ментора, который начал пеминаться с лапы на лапу, стряхивая налипший на подошвы снег.
- Садись сзади. – сказал Хиру обращаясь к Кайену. – Ментор, помоги ему и объясни как пристегнуться, я сейчас. – после крикнул он дракону.
Положив руки на плечи Альбе, он просто сказал:
- Ну, мне пора. 
- Подожди. – тихо сказала княжна, накрыв его ладони своими и чуть приблизившись. – Знаешь, я ошибалась, ты совсем не наивен. Мало того, ты первый, кто сделал для меня то, что мне действительно нужно. Я этого не забуду. – она снова поцеловала Хиру, и, как ему показалось, это был самый нежный и чувственный поцелуй из всех, что так обильно случались прежде. – Теперь лети.
Он привычно, ловко взобрался на подставленное драконом плечё, поправил ремни Кайена и, запрыгнув в седло, быстро пристегнулся сам.
Ментор фыркнул, подпрыгнул, и шумно расправив огромные зелёные крылья, стал быстро набирать высоту.
 Когда Хиру снова взглянул вниз, то увидел лишь небольшую полусферу, из-за скользящих по поверхности цветовых магических разводов, сейчас сильно походящую на мыльный пузырь. Он с лёгким сердцем покидал этот заснеженный край, уверенный в том, что воспоминания, о недолгой жизни здесь, что остались у него в душе, будут походить на хрустальный шар, в который заключён миниатюрный дом с острой крышей в окружении светящихся серебром деревьев под тёмным ночным небом, освещённом лишь Тропой Самоцветов.

*
Ментор опустился прямо перед Юго-западной башней, и это было с его стороны очень любезно, потому что Хиру всё ещё чувствовал усталость, осевшую во всём своём теле тонким слоем истомы.
Помогая спуститься  вниз Кайену, серебряный лис заметил, как сильно дрожат его руки, видимо болезненный упырь помимо стресса от перелёта ещё и изрядно нервничал.
 В Долине по-прежнему стояла летняя жара, и ясная зелень Небесного купола была густо напоена светом дневной звезды. Сразу сбросив верхнюю одежду прямо на траву, Хиру поспешил навстречу Ёру, который выскочил из башни и быстро, почти бегом, направился к нему. Стиснув в объятиях брата, серебряный лис ощутил, что пребывает в центре своей экзистенции – ему более ничего не было нужно.
- Мой милый Ёру. – шептал он, продолжая тискать чёрного лиса. – Сладкий мой.
- Ты помнёшь мой наряд и растреплешь причёску. – довольным тоном проворчал Ёру и, чуть отстранившись, кивнул в сторону. – А это ещё кто? Если твой новый любовник, то я его уже ненавижу.
Хиру весело рассмеялся.
- Кайен, иди сюда. – позвал он упыря-альбиноса, отошедшего в тонкую полосу тени, отбрасываемую контрфорсом. – Да сними же ты пальто, а то так и растаять недолго. – добавил он продолжая смеяться.
- Он странный. – вместо приветствия заявил чёрный лис.
- Не придавай особого значения его репликам. – весело улыбаясь, стал объяснять Хиру Кайену. – Мой брат совсем ещё ребёнок, причем совершенно вздорный.
Кайен сдержано поклонился, было видно, как он старается исключить всякое отражение эмоций на своём лице.
- Душа моя. – обратился серебряный лис к брату. – Это лорд Кайен, сын эльфийской княжны Альбы и неизвестного мне вампирского лорда из северной Шииды. Он теперь будет жить в Долине под протекторатом леди Габриэль. Вот.
Ёру без тени стеснения обошёл альбиноса кругом.
- Чудо, что Вы вообще существуете. – просто сказал он, внимательно вглядываясь в лицо Кайена. – Эльда и Носферу несовместимы, и даже великий носферит лорд Кай не способен их синтезировать.
- Значит, ему есть чему поучиться у моей матери. – придя в себя от дерзости Ёру, с усмешкой молвил упырь.
- Ладно вам. – оборвал их диалог Хиру. – Ещё успеете попрактиковаться в словесных баталиях. – он взял Кайена под руку. – Пойдём, Первая леди не любит ждать. – и, обернувшись к брату спросил, - Ёру, идёшь с нами.
- Ну естественно. – с прохладным недовольством проронил тот. – Так я тебя и оставил наедине с этим артефактом.
Хиру вздохнул, ведя под руку Кайена в направлении башни Целительства.
- Это он от ревности. – тихо шепнул он альбиносу. – Не обижайся.
- У вас странные отношения. – угрюмо молвил тот.
- Неисчислимы лики зависти. – надменно заявил Ёру, и обогнав их, пошёл впереди.

Пока леди Габриэль вела тщательно завуалированный под беседу допрос Кайена, Хиру начал снова миловаться с братом, тиская и без устали целуя маленького чёрного лиса. Тот ёрничал, вяло отмахиваясь от его ласк, так демонстрируя свою обиду на то, что все время серебряного лиса не было целиком и полностью посвящено ему.
- Ну же, малыш, - шептал Хиру, водя губами по лицу брата. – Прекращай хмуриться, я так соскучился.
- Неужто, этот Кайен такой скучный? – продолжая вредничать, ворчал Ёру, при этом не забывая отвечать ласкам брата.
- При чём тут Кайен. – отмахнулся серебряный лис от упрёка, снова целуя Ёру.
Занятый беседой упырь-альбинос время от времени косился в их сторону. Заметив это, Первая леди решила внести пояснения.
- Их отношения являются для всех загадкой. – спокойно сказала она. – И каждый разгадывает её в меру своей распущенности.
На скулах Кайена выступил алый румянец – наследство, явно доставшееся ему от матери.
- Извините, леди Габриэль, просто я впервые вижу такое проявление эмоций у родственников. – потупив взор, поспешил объясниться он.
- Тогда Вам предстоит ещё множество открытий. – мимолётно усмехнувшись, проронила Первая леди. – В Долине Грёз можно наблюдать полную феерию нравов.

Сидя у себя дома, в Юго-западной башне, Хиру с удовольствием наблюдал за вознёй младшего брата, который накрывал на стол с невероятной заботой и тщательностью. Ёщё малышу всегда здорово удавался чай, и он это знал.
Прошло уже больше недели с того дня, как Хиру вернулся в Долину Грёз. Как он и ожидал, леди Электра его пожурила за вэйлинскую миссию, которая, на её взгляд, оказалась совершенно безрезультатной. Однако, леди Габриэль напротив, была благодарна серебряному лису, и пребывала в явном воодушевлении от наблюдений за Кайеном. Мало того, к странному альбиносу проявил интерес и сам великий носферит лорд Кай. Так что теперь Кайен удобно устроился в отдельных апартаментах на пятом уровне башни Целительства, пребывая в расслабленном ожидании того, когда самые искусные этернианские медики придумают средство снять его постоянную хворь.
Хиру несколько раз навещал упыря-полукровку, но после последней сцены ревности, что закатил ему взбалмошный Ёру, он решил свести визиты к приятелю с севера к минимуму. Что ни говори, а отношения с младшим братом были ему дороже всего на этом свете.
Вот и сейчас, получив приглашение на Праздник Лун, предполагающее, что он приведёт «пару», серебряный лис отмёл все женские кандидатуры, включая и тех, кто действительно имел право на это приглашение рассчитывать. Он сидел, наблюдая за своим дорогим Ёру, и подбирая момент, когда скажет братику, что берёт с собой его. Так же Хиру и предвкушал реакцию малыша на это приглашение.
Реакция оказалась совершенно неожиданной – Ёру, со всей страстью и неподдельной мольбой стал клянчить у него деньги, дабы приобрести новый наряд в лавке гнома Болтана. Когда Хиру признался, что его сбережений хватит лишь на пару новых сорочек, чёрный лисёнок чуть ни со слезами на глазах быстро выскочил за дверь. Теперь серебряный лис сидел за столом, с замершей напротив него дымящейся чашкой чая, и недоумённо смотрел в след исчезнувшему Ёру.
Примерно через полтора часа Ёру вернулся.
- Фух! – устало выдохнул он, вытирая тыльной стороной ладони бисеринки пота, выступившие на лбу. – Собирайся, едем к Болтану. Я уже и с Ментором договорился.
- Я так понимаю…. – начал было говорить Хиру, но чёрный лис не дал ему закончить.
- Естественно, я раздобыл деньги, причём их не нужно будет возвращать. – устало отмахнулся он от заведомо известного вопроса.
- Ты меня пугаешь. – угрюмо протянул Хиру, наблюдая, как малыш снимает с вешалки лётные куртки.
- Это ты меня пугаешь. – холодно обронил тот. – Как можно так одномерно смотреть на ситуацию. – он фыркнул, мельком взглянув на брата. – Неужели не ясно, что к такому приглашению требуется и значительная сумма на наряд! Там ведь тебе не абы кто будет, это ж главный этернианский праздник! – подойдя, он резким жестом вручил Хиру куртку. – Давай быстрее, не заставляй Ментора ждать.
Спускаясь, они воспользовались шахтой, плотные струи воздуха в которой быстро и плавно доставили их вниз. Дракон ждал их возле фронтальной стены, и торопясь туда Ёру постоянно тянул брата за рукав.
- Ты всё-таки не ответил мне, где раздобыл деньги? – не унимался Хиру, не привыкший влезть в какие бы то ни было долги.
- Ох. – с недовольством вздохнул чёрный лис. – Знаешь поговорку «с мира по нитке, братикам наряды».
- Не в таком виде. – проворчал Хиру.
- Я взял немного у папы, потом заглянул к лорду Фалько, а после, обрисовав нашу проблему лорду Питэру. – Ёру снова вздохнул. – Вот кто меня лучше всех понимает, так это Морской Дракон, он, не считая, насыпал мне горсть золотых марок, и сказал, что если я попытаюсь вернуть, то обидится. Вот это настоящий принц!
- А ты попрошайка, начисто лишённый представлений о стыде. – разозлившись выпалил серебряный лис, чувствуя, как от гнева и неловкости ему стало жечь виски.
Ёру хмыкнул.
- Я тебя прощаю, душа моя.
Пока они летали в лавку известного купца, гнома Болтана, Хиру всё время думал о том, каким странным образом порой текут мысли его брата. То, что у малыша всегда были проблемы с моральными ориентирами, он знал наверняка и уже привык к этому. Однако, последнее время серебряный лис стал замечать, что Ёру так же начхать и на средства с помощью которых он добывает то, что ему хочется. Это, конечно, тоже относилось к сфере полной его аморализации, но в купе с личностью чёрного лиса всё это приобретала такие черты, словно Ёру не просто способен позволить себе всё, что угодно, а давно и естественно живёт так, даже не замечая, что сие неправильно.
Поздним вечером того же дня, закончив примерять обновки, Хиру попытался снова поговорить об этом с братом, но добился лишь того, что тот вконец разобиделся и ушёл к себе, громко хлопнув дверью. Теперь на душе у серебряного лиса сделалось совсем скверно и, допив чай, он угрюмо побрёл к себе в спальню.
Через пол часа двери его комнаты едва уловимо скрипнули, и вскоре, у него под одеялом очутился Ёру. Радуясь тому, что его надежды сбылись, Хиру крепко обнял брата и забылся глубоким умиротворённым сном.

Праздник Лун – событие, которое каждый год ставило на уши буквально всю Долину Грёз. Однако, вся эта суета как-то не коснулась Хиру – он снова попал в прострацию своего странного восприятия времени.
Его младший брат всё время куда-то пропадал, вовлечённый в подготовительный марафон предпраздничной истерии, поэтому серебряный лис был лишён и его общества, и своего единственно ориентира в хаосе временных парадоксов собственного сознания.
День праздника выдался особенно жарким, в мареве нагретого воздуха казалось, что плавится свет. Чтобы немного освежить пространство Долины, кто-то из местных магов поливал траву и дорожки примерно каждый час, пригоняя не пойми от куда несколько небольших, сизо-серых грозовых туч.
Хиру спустился вниз, и стоял на одном из мостов-аркбутанов, соединяющего середину нижнего уровня Юго-западной башни, и цоколь уступчивого контрфорса. Глядя окрест, серебряный лис думал, что этот столб, украшенный каменным кружевом и увенчанный ажурным фиалом, выглядит несколько декоративно, замерев истуканом среди прозрачно-бирюзового газона. Скользнув взглядом ниже, Хиру спустился ещё на несколько ступеней, дабы полюбоваться полупрозрачной травой, с чуть колышущимися на ней бриллиантовыми капельками воды. Это  действовало на него успокаивающе.
Он собирался постоять так ещё немного и отправиться навестить Дункана, чтобы узнать о планах отца во время празднования Лунного дня. Конечно, он предполагал, что медный лис будет стараться неотступно следовать за леди Шиа, но, учитывая положение Принцессы Рассвета, она не сможет посвятить ему всё своё время. На общество малыша Ёру серебряный лис ещё меньше рассчитывал, зная нрав своего брата, любящего покрасоваться, заодно блеснув эрудицией и манерами на публике.
   Думая обо всём этом, Хиру испытал внезапный приступ одиночества. Он вспомнил свою недавнюю подругу, княжну Альбу, и даже немного позавидовал её отношению к жизни, однако, серебряный лис так же понимал, что никогда не сможет так понимать окружающий мир. Места и связи были для него слишком важны, а родные существа и вовсе совершенно необходимы. Альба же походила на абсолютно свободную, сильную хищную птицу, готовую ночевать на холодных, случайных скальных уступах, лишь бы никогда не вить собственного гнезда. Эта её черта завораживала Хиру и восхищала, но, как ни странно, когда он находил подобное в своём брате, это причиняло ему боль. Он боялся, что однажды, станет не нужен чёрному лису, и тот умчится куда-то, очаровавшись блеском иных далей, боялся, что повзрослевший Ёру скажет «я хотел бы остаться с тобой, но…», и исчезнет за дверью. Хиру жалел, что пока они были с Альбой вместе, так и не спросил её, честна ли она в своих чувствах, действительно ли эта её отчуждённость имеет естественные корни в душе.
Хотя, помня её честность и решительность, прямо вытекающие из силы духа, серебряный лис понимал, что она не кривила душой, однако, ни как не мог принять такого для себя и, видимо, поэтому сомневался в её искренности.
Запутавшись в своих печалях, Хиру фыркнул, и побрёл к подножью башни Силы, намереваясь разыскать Дункана.
 
Сумерки накрыли густым мглистым оперением величественные башни Долины, дневная звезда Элидара отправилась почивать за дугу горизонта, что служило всем знаком начала Праздника Лун. 
В эту ночь все четыре небесных царевны выстраивались в зените Небесного купола плавным ожерельем, являя свои лики во всей полноте красы. Тропа Самоцветов меркла, и лишь самые яркие из звёзд сверкали прохладными блёстками в густом малахите ночного океана. Согласно закону самого мироздания, либо чьей-то неведомой магической силе, ни одно облако в эту ночь не тревожило небесных полей, пока царевны не начинали разбредаться, следуя своим загадочным маршрутам.
Уже на пороге Хиру присел на колено, поправляя борта нарядного жакета брата.
- Подожди, малыш. – бормотал он. – Всё должно быть идеально. Вот так.
Терпеливо снося эту заботу, Ёру вздохнул, и, дождавшись, когда брат отпустит его, повернулся, спросив:
 - А как сзади?
Хиру провёл ладонями вдоль его торса.
- Безупречно, сердце моё.
Ёру расцвёл в счастливой улыбке, и, схватив серебряного лиса за руку, потянул.
- Тогда пошли быстрее!
Когда они спускались в шахте, окутанные воздушными струями, чёрный лис прильнул к брату, обняв его за талию и прислонив голову к груди. Этот ласковый жест снова наполнил душу Хиру теплом, и дневные тревоги да домыслы показались ему теперь глупостью.
Ёру настоял, чтобы серебряный лис облачился в тёмно-лиловый велюр украшенный мелким чёрным жемчугом – на средства, раздобытые маленьким хитрецом, они смогли себе позволить даже такую роскошь. Сам же чёрный лисёнок выбрал для себя тёмно-еловый бархатный наряд, по бортам и стоячему вороту расшитый нитью червонного золота изображающей геральдические лилии. Костюм сидел плотно по фигуре.
По всему пространству Долины парили световые сферы разных цветов и величины. Большинство каменных скамей были заняты приглашёнными вельможами из далёких краёв, которые старались немного по обвыкнуться, прежде чем отправиться в Тронную залу. Хиру и Ёру тоже решили вначале немного прогуляться, и, миновав фронтальную стену с ярко расцвеченным в этот день главным входом в дворцовый комплекс, отправились к небольшому фонтану, что нежно шелестел прозрачными струйками воды к югу от каскада ступеней, ведущих в сердце драконьего царства.
Как оказалось, и это местечко уже не пустовало – вокруг собрался весь Королевский клан в сопровождении своих фаворитов. Немного смутившись, Хиру потянул брата за руку назад, но лишённый комплексов чёрный лис радостно замахал собравшимся рукой.
Простонав в сердцах, серебряный лис заметил, как им навстречу направились лорд Питэр с Гарлином, а Фалько приветливо помахал в ответ.
- Сиятельный принц, прелестный Гарлин. – кланяясь, буквально пропел Ёру. – Смотрю, вы сегодня решили прибыть всей великой компанией.
- Конбанва, Хиру-кун, Ёру-тян. – с улыбкой произнесла леди Шиа, подошедшая к ним вместе с лисом Дунканом с другой стороны. – Вы сегодня особенно прелестны.
Принцесса Рассвета была облачена в лёгкое драпированное платье, струящееся сизыми и нежно-лиловыми каскадами вдоль изящных контуров тела. Запястья и волосы в этот раз она украсила бриллиантами.
- Если бы существовали слова, достойные описывать Вашу красоту, они звучали бы самой чистой музыкально гармонией. – снова проворковал Ёру, кланяясь.
Хиру глубоко вздохнул и поклонился, вспоминая слова Королевы о том, что его брат гений.
- Маленький бесёнок. – улыбнувшись, леди Шиа легко потрепала чёрного лисёнка по волосам и, подняв взгляд на Хуру, спросила, - Могу я пошептаться с тобой?
Серебряный лис немного опешил, но, глубоко вздохнув, предложил ей руку.
Отойдя от собравшихся на несколько шагов, Лиловый Дракон остановилась и повернулась к нему.
- Послушай, Хиру. Моя драгоценная сестра Анжель странствуя мыслями меж звёзд, забыла позаботиться о сопровождении на сегодняшний бал. Я уже полчаса ломаю голову над тем, как исправить это упущение, а увидев тебя, поняла, что решение проблемы стоит прямо передо мной. – она мило улыбнулась. – Что ты на это скажешь? Вы даже друг другу в масть. – сказав это Принцесса Рассвета хмыкнула очень похоже, как это делает его отец.
Хиру понял, что снова оказался в ситуации, когда сталкиваешься с женщиной, которая никогда не слышит слова «нет».
- Это честь, на которую я даже не мечтал рассчитывать. – кланяясь, молвил он. – Только вот, как быть с Ёру? Ему только три года, поэтому тоже полагается сопровождение. – сказав это, он не смог удержаться от улыбки.
Леди Шиа рассмеялась.
- Мы с Дунканом тебе подойдём?
Вместо подтверждения Хиру снова поклонился.
В Тронную залу они вошли в окружении самой блистательной компании, на какую только можно было рассчитывать в этом краю вселенной. Ведя под руку леди Анжель, прозванную среди Драконов Ангелом Вечности, серебряный лис боялся вздохнуть. Лишь раз коротко оглянувшись, чтобы взглянуть на то, как себя ведёт Ёру, он поймал весёлую ухмылку подмигивающего ему брата.
В пространстве залы свет был приглушён, а вместо световых сфер дрейфовали магические имитации звёзд. Сквозь прозрачный хрустальный свод потолка на собравшихся глядело небо, украшенное лунным ожерельем. Хиру чувствовал себя, словно в дурмане, будто бы его опоили напитком из Звёздной лилии, приняв который, начинаешь вдруг видеть тонкие планы бытия и тропы сверхъестественных созданий, странствующих эфирными тенями меж бесчисленных миров. Он не знал, как описать своё состояние, понимая только, что проще было бы расслабиться и раствориться во всём этом волшебстве, однако, ему ещё никогда не удавалось даже на миг утратить собственное я.
Неожиданно, Хиру почувствовал, как прохладные пальцы леди Анжель сжали его ладонь.
- Отпусти время. – тихо шепнула она, приблизив к нему лицо, но, при этом, губы её даже не дрогнули.
Её шёпот и правда остановил ход секунд, и Хиру ощутил, словно пребывает в толще безбрежного океана, или неком таинственном хрустальном шаре – пространстве, созданном великим кудесником для того, чтобы поймать в нем счастье.
Продолжая держать его за руку, волшебница с ярко серебряными волосами и глазами, в которых сияли настоящие звёзды, повела его в центр этого таинственно безвременья, где кружили существа в нарядах, походящих на оперенье экзотических птиц. Зал словно вздрогнул, и начал вращаться вокруг. Ёру понял, что выводит плавные па уже не чувствуя под ногами плит мозаики. Леди Анжель рассмеялась, беззвучно шепнув ему «Не смотри вниз», и, чуть погодя, добавила - «Никогда, а то можешь встретить того, кто поманит тебя за собой».
Лунный свет струился четырьмя призрачными дорогами, отражаясь от парящих в воздухе маленьких зеркал брызгами нежных, цветовых радуг. Сияние магических дрейфующих звёзд приглушилось ещё, и, как-то вдруг, в центре залы образовалось свободное пространство – кто-то отважился пригласить на танец Королеву Электру.
Ощущение того, что Хиру находиться в магической сфере, сменилась на то, будто теперь весь зал и те, кто беседует либо кружит в нём, оказались на плоской площадке, парящей в трёхмерном лабиринте Тропы Самоцветов. 
Ему было хорошо, однако, он постоянно параллельно думал о том времени, когда всё это закончится, и они с Ёру улягутся спать в обнимку, тихо перешёптываясь и хихикая, обсуждая минувшее торжество.

**
 



Часть II
«В темноте сердца»

Обернуться лисицей и скрыться во мраке ночи, сейчас было самое время, но Ёру медлил. Он притих, притворяясь спящим, и продолжал выжидать. Минуты тикали, воспаляя его разум гневом, который, неостановимой волной постепенно затоплял всё сознание юного лиса, попутно наливая кровью взгляд.
Когда в сумрачной тишине комнаты не осталось других звуков, кроме мерного дыхания, Ёру приподнялся, осматриваясь окрест. Осторожно трансформировав руки в лапы, он высвободился из пут и, вернув конечностям прежний вид, медленно встал. Бесшумно скользнув к алтарю, где на вычурной подставке покоился Цукино, Ёру опустил ладонь и крепко сжал его гладкие ножны.
Господин Санада и его приятель Кёши крепко спали, развалившись прямо на толстом лохматом ковре. Крадясь к ним с освобожденным от ножен, поблёскивающим клинком в руках, Ёру был очень благодарен этому ковру, так удачно гасящему все звуки. Замерев над спящими грозной Немезидой, чёрный лис усилием воли притушил свой гнев, давая пространство для работы механизма рацио. «Никто не знает, что я здесь, значит, и дальше не должны не знать» - рассудил он, параллельно вынашивая новую идею.
Первым он заколол Кёши: осторожно накрыв его рот рукой, Ёру установил лезвие прямо против сердца сутомийца и мгновенно, коротким сильным движением опустил вниз. Булькающие хрипы погасила ладонь, плотно прижатая к губам жертвы. Кёши пару раз дёрнулся и затих. Теперь надо было покончить с «гостеприимным» Санадой, но на этот раз рана должна была выглядеть иначе. Второй сутомииц сделал Ёру одолжение, заснув на животе и так услужливо подставив спину. Занося наскоро раздобытую из веера, костяную спицу над его позвоночником, на ладонь ниже основания шеи, лис оскалился, припоминая уроки медицины Дункана, и то унижение, которое ему пришлось терпеть от человека, что лежал перед ним.
Теперь Ёру смотрел на Санаду сверху вниз, наблюдая, как бесшумно, словно выброшенная на берег рыба, тот открывает рот не в силах произнести ни звука, как напрягаются мышцы его шеи, в тщетной попытке пошевелится. Когда юноша поднял над ним стройную дугу лезвия Цукино, то снова злорадно оскалился, наслаждаясь выражением ужаса в глазах сутомийца.
Подождав, пока он затихнет, чёрный лис начал свои приготовления к заранее намеченной постановке.
Спустя несколько минут Ёру осматривал законченную картину: распростёртый на полу Кёши выпучил глаза, крепко вцепившись одной рукой в рукоять торчащего из груди тобы, а другой всё ещё сжимая свою окровавленную катану. Где-то в метре от него, раскинув руки в стороны, в луже собственной крови возлежал Санада, из его рассечённой груди до сих пор потихоньку сочилась густая рубиновая жидкость.
Скорее почувствовав, нежели поняв, что оба уже точно мертвы, Ёру последний раз окинул всю композицию в целом и, убедившись, что она отвечает тематике «двойное самоубийство любовников», отправился в заднюю комнату, по-прежнему не выпуская Цукино из рук. «Это будет моим трофеем» - думал он о мече, - «И их платой».
Отодвинув оконную панель, юноша с силой швырнул Цукино в отдалённые заросли, после чего сразу обернулся лисой и засеменил к выходу. Минуя комнату с двумя распростёртыми на полу трупами, он тщательно следил, чтобы не испачкать в крови лапки.
Словно испуганная светом тень, Ёру метнулся в густой ночной сумрак и, огибая дом господина Санады, направился к зарослям, что высокой плотной стеной окаймляли пруд. Там его дожидался прекрасный Цукино, один самых известных и почитаемых клинков государства Сутоми.   

*
Попросив Ментора высадить его прямо напротив своего балкона, чёрный лис, поблагодарив зверя, быстро юркнул внутрь и первым делом надёжно спрятал Цукино в глубине платяного шкафа. После, он более двух часов не вылезал из ванной, пытаясь отмыться от мрачных дум, густо сдобренных недавними воспоминаниями, и всего прочего, что вместе с усталостью прилипло к его телу.
Вечером того же дня, Ёру изо всех сил старался вести себя непринуждённо, потому что не хотел рассказывать о случившемся брату. Однако, позднее, когда посреди ночи снова проснулся от собственных всхлипов, он поднялся, и завернувшись в одеяло побрёл в комнату Хиру, и только тёплые объятия брата помогли ему забыться глубоким сном, чернота которого поглотила все сновидения.
Ёру часто бывало неприятно из-за того, что чем старше они с братом становились, тем всё больше тайн повисало в пространстве, которое он полагал их отношениями. Серебряный лис же по-прежнему был с ним откровенен, так, наверное, до конца и не осознав, что его маленький братик стал почти взрослым. Подозревая об этом, чёрный лис ощущал некую тяжесть в груди, которая примостилась где-то у самого сердца, но ничего не мог поделать, опасаясь, что некоторые вещи причинят Хиру боль. Например, его задиристый и, в то же время, мягкосердечный брат вряд ли смог бы спокойно перенести то, что его ранимый малыш уже пол года как получил лицензию на убийство по своему усмотрению, и далеко не раз ей воспользовался. Как и во время своего последнего задания, порой, Ёру убивал исходя не только из интересов Короны, но и собственных эмоций. Зачастую не способный остановиться, он вёл себя подобно обиженному, мстительному ребёнку – таковой уж была его натура.
Думая о своём прошлом, он понимал, что почти ничего не помнит из той жизни, что провёл вне Долины Грёз, хоть ему сейчас и было только не полных четыре года. Когда Ёру пытался реконструировать в памяти то время, что прошло прежде, чем они с братом стали приёмными детьми Дункана Аскольда из клана Лисы, он неизменно оказывался в каком-то сумраке, где неясные образы перетекали друг в друга, совершенно не позволяя  распознать даже краткий отрезок событий. Не смотря на то, что он мог бы порасспросить о былом Хиру, чёрный лис не спешил, и, когда задавался вопросом «почему так», то либо признавался себе в трусости, либо в безынтересности ему данной темы. И вообще, он полагал, что напрасно бередить прошлое, если настоящее гораздо интереснее и захватывающе.
Теперь, по прошествии двух лет (этернианский год = четырём земным) этой новой жизни, не смотря на то, что память по-прежнему была сокрыта сумерками, Ёру думал, что весьма заметно изменился. Хоть он и был достаточно юн, но уже успел обрасти некоторым количеством специфических ярлыков. Как и в случае с прошлым, чёрного лиса сие не сильно волновало, иногда даже льстило, особенно, когда его выходки затмевали деяния самого Морского Дракона. Единственным, чьё мнение для него имело значение, по-прежнему оставался Хиру, а тот, в свою очередь, никогда не осуждал брата, списывая феерии его похождений на юность, очарование и нестабильность эмоций.
- Я не просто избалован, я испорчен. – сидя за столом с зажатой в руках чашкой чая, иногда ухмылялся Ёру, парируя наставления брата. – Сам виноват, ты мне никогда не в чём не отказывал. Ты мне не отказываешь, даже когда я забираюсь к тебе в постель и пристаю.
- Правда!? – встревал лорд Питэр, часто навещающий братьев в обеденные часы.
- Конечно. – чёрный лис расплывался в довольной улыбке. – А Вы взгляните на моего братца, сиятельный принц, разве Вы бы смогли удержаться?
В ответ Морской Дракон звонко смеялся.
- Не в коем случае!

На следующий день по возвращении, едва позавтракав с Хиру, чёрный лис понёс отчёт о своей поездке Королеве. Из-за щекотливости многих своих миссий, он докладывался леди Электре лично.
Чувствуя спокойный взгляд её тёмно-синих глаз, Ёру поймал себя на том, что вне зависимости от прозорливости Её Величества, которая, естественно, уже просмотрела всё содержимое его памяти, он не испытывает ни опасений, ни стыда, ни угрызений совести, ни даже простого стеснения.
Выслушав пояснения к отчёту, Серебряный Дракон ещё раз смерила Ёру внимательным взглядом.
- В ближайшую неделю оставайся в Долине. Отдохни и развейся. – сказала она вставая из-за стола. – И ещё одно:  сделай так, чтобы твой трофей не создал мне проблем.
- А я не могу присоединиться к предстоящей миссии Хиру? – практически ни на что не надеясь, спросил чёрный лис.
- Нет, не впишешься в набросанную мной картину развёртывания событий. Это должен быть моноспектакль, специально для твоего брата. – тихо произнесла она, глядя в никуда. – Тебе сейчас о себе позаботиться стоит. Найди что-нибудь, что разбавит в тебе горечь и пустоту.
Ёру внимательно следил за каждым изменением её мимики, пока Королева говорила.
- Можно спросить Вас, леди Электра? – не спеша прощаться, опершись о стену, спросил он.
- От чего я терплю все твои выходки? – озвучила она его вопрос. – Знаешь, мой драгоценный Ёру, я нахожу тебя очаровательным, и в силу этого позволяю себе иллюзию веры в то, что ты всенепременно оправдаешь моё доверие.
- Это так эгоистично. – ухмыльнулся чёрный лис. – И тоже очаровательно.
- Видишь, дружок, мы чудесно понимаем друг друга, а раз так, то не вижу повода сомневаться в тебе. – Королева подошла, и приобняв Ёру за плёчи, направилась с ним к двери. – Только хочу попросить тебя об одном одолжении: не сильно мусори в Долине. Ладно?
- Конечно, Ваше Величество. Однако, если я буду безвылазно здесь неделю сидеть, то, боюсь, это будет сложно. – обернувшись уже на пороге, и преданно глядя её в тёмные глаза, сказал он тоном полным сожаления.
- Поэтому я и говорю «не сильно». – леди Электра усилила голос на последнем слове. – И приходи сегодня на обед. 
- Благодарю. – Ёру легко, красиво поклонился. – Всенепременно.
Возвращаясь в Юго-западную башню через прохладный перестиль башни Силы, чёрный лис услышал впереди галдёж, и замедлил шаг. Юношеские голоса перебивали друг друга, как показалось Ёру, чего-то требуя. Он осторожно подкрался к источнику шума и выглянул из-за колонны.
Открывшаяся картина повествовала о самой распространённой форме вымогательства среди рекрутов среднего уровня: несколько подростков обступили одного, и кто-то из них даже схватил бедолагу за грудки.
- Выворачивай карманы раз не можешь за себя постоять. – ухмыльнулся кто-то. – Здесь не школа изнеженных девиц.
Широко улыбаясь Ёру покинул своё укрытие.
- И уж тем более не псарня. – спокойно и громко заявил он, становясь за спинами собравшихся.
Все резко обернулись, парень держащий за ворот жертву, слегка ослабил хватку, но полностью рук не убрал.
Ёру снова хмыкнул и, схватив двух ближайших к себе подростков за шиворот, резко толкнул их, ударив лбами. Потом сразу отпустил.
- Ох, извините. – легонько пиная одного из отпущенных, сказал он. – Я так запросто вклинился в ваш дискурс даже не представившись. – отводя в сторону руку, якобы для приветственного жеста, чёрный лис отвесил ещё одному отроку затрещину. – Меня зову Ёру Аскольд из клана Лисы, я элитный эмиссар Короны.
Не произнеся ни слова, вся компания медленно попятилась, настороженно переглядываясь и поглядывая на юношу-лиса едва превосходящего их ростом, и даже более хрупкой комплекции. Тем временем, нацепив строгое выражение лица и сердито сдвинув брови, чёрный лис продолжил своё наступление.
- Так. – твёрдо заявил он. – Быстро отвечать, уровень, номер группы и имя куратора.
Не дожидаясь продолжения всё бросились врассыпную, и, через несколько секунд в этой части перестиля остались только глубоко довольный собой Ёру и жертва обирательства. Отпущенный мучителем мальчик, сидел на земле явно не зная, куда ему в этот момент деться.
- Поднимайся. – сказал чёрный лис, протягивая ему руку. – Видимо день у тебя не задался.
Приняв помощь, тот встал на ноги, и посмотрев на Ёру, промямлил:
- Благодарю Вас, ….э, сэр.
Чёрный лис сотворил лучезарную улыбку, и осторожно приподняв пальцами подбородок мальчика, чуть наклонил к нему лицо.
- Ну что ты, разве можно было пройти мимо подобного бесчинства. – он придвинулся ещё ближе. – До чего же чудные у тебя глаза, друг мой. Как твоё имя?
На щеках мальчика проступил яркий румянец.
- Том, сэр. – едва слышно проронил он.
Заметив его крайнее замешательство, Ёру отступил на шаг.
- Прости, я верно тебя смутил. – он хмыкнул. – Дурное воспитание, знаешь ли. И, кстати, зови меня Ёру, без всяких «сэров», ведь я старше тебя где-то на пол года. Ну, может чуть больше.
Примерно двумя часами позже, помогая Хиру собирать сумку в дорогу, чёрный лис время от времени замирал с мечтательным выражением лица. Это не смогло миновать внимания брата, и, во время очередной «паузы», тот, хмыкнув, спросил:
- В какие дебри тебя занесло на этот раз, малыш?
Опомнившись, Ёру вмиг нацепил свою любимую, скучающе-безразличную маску и пожал острыми плечами.
- Да так. – с ленцой в голосе обронил он. – Кажется, нашёл себе новую забаву, которая разбавит тоску, пока ты не вернёшься.
Хиру подошёл, и обняв брата сзади за плечи, начал крутить из стороны в сторону.
- Какой же ты у меня милый. – нарочито ласково бормотал он. – Только постарайся не заиграться, а то можешь поломать свои игрушки. – на миг задумавшись, серебряный лис вздохнув молвил. – Надеюсь, ты однажды всё-таки поймёшь, что они настоящие.
- Да. – кивнул ему Ёру. – Только тогда я буду уже старым и скучным. – произнеся это, он резко высвободился из объятий брата, и устремил на него сердитый взгляд. – Не хочу я ничего понимать! И вообще, почему у меня не может быть кукол, если я тоже, порой, прихожусь куклой кому-нибудь?! Почему я не могу делать, что захочу и быть таким, как мне вздумается?!
Несколько ошеломлённый, Хиру оставил сборы сумки и присел на стул.
- Можешь. – спокойно сказал он. – Только от этого никто не должен пострадать.
- Это невозможно. – Ёру отвернулся, и оперся о стол, скрестив руки на груди. – Я уже столько раз превращался в игрушку, что полагаю заслуженным обзавестись парочкой кукол и для себя. – он взял паузу не на долго, после чего продолжил свои рассуждения. – Ты же понимаешь, что каковой бы не случилась ситуация, кто-нибудь всегда остаётся недовольным, будь иначе, мир превратился бы скучнейшее болото благодати. Демон! Меня просто воротит от этой вашей морали гипергуманизма и всевселенской деликатности.  Бред и скука, более ничего я в этих позициях не вижу.
Всё время его рассуждений Хиру не спускал с Ёру внимательного взгляда.
- Ты во многом прав, не спорю. Нельзя всем угодить, но это не означает, что не нужно стараться. – он продолжал смотреть на брата, который так и не повернулся к нему. – Хотя, эта экзистенциальная поза присуща исключительно мне, и, я её никому не навязываю. Однако, чтобы следовать твоей точке зрения и не разрушить хрупкую гармонию общества, надо в душе обладать моделью абсолютной справедливости априори.
- Ты ещё не понял меня, брат. – Ёру наконец повернул голову. – Мне эти принципы безразличны. У меня есть одна сильная сторона, которую не одолеть твоим дивным моделям, и имя ей - опыт! Я не многим меньше твоего помотался по миру, и за всё время своих странствий не встретил ни одного существа с душой, обременённой чудом метасправедливости. Зато обратных видел на каждой пройденной миле.
Оттолкнувшись от стола, чёрный лис обошёл его, и, остановившись против брата, присел на корточки. Он поднёс к губам палец и, зацепив зубами кончик перчатки, потянул его. Потом повторил процедуру с другой рукой.
- Вот, смотри. – он протянул навстречу к Хиру обе руки ладонями вверх. – Как тебе это, мой любимый моралист.
На обоих его запястьях, словно широкие браслеты, красовались грубые розовые рубцы.
Взглянув на выражение лица брата, Ёру сразу пожалел, что в запале спора не смог себя сдержать.
- Если честно, это было не так уж и больно. – снова взяв на вооружение свой безразлично-холодный тон, молвил чёрный лис.
Он хотел было отстраниться, но Хиру схватил его, крепко сжав в ладонях предплечья Ёру, чуть выше шрамов.
- А я все не мог понять, почему ты последнее время перчаток не снимаешь. Думал, как обычно кокетничаешь. – в тихих словах серебряного лиса явно читалась боль. - Ты, видимо, во всём прав. Прости. – подняв взгляд серебристых глаз, и пристально уставившись на брата, молвил он.
Ёру подался вперёд и крепко обнял его.
- Не стоит менять своих убеждений только потому, что я неуклюжий неудачник. – он нервно хмыкнул. – Не поверишь, я наверное первый на Этернии по попаданию в глупые ситуации. Мало того, при этом ещё и дико одиозен. – чёрный лис продолжал обнимать брата, судорожно раздумывая над экспромтом. - Однако, как видишь, научился спекулировать этим своим недостатком. Учись.
- Маленький обманщик. – тихо проронил Хиру. – Лорд Фалько, лично тебя тренировал и всегда с гордостью говорил, что ты отличный боец. – он провёл пальцами по рельефным рубцам на руках брата. – Где это случилось.
Ёру вздохнул.
- Помнишь, где-то примерно пять месяцев назад Драконы праздновали удачный рейд лорда Питэра против пиратов с Центурий?
- Конечно.
- Маршрут для того рейда был предоставлен мной, как знание из первых рук. – чёрный лис улыбнулся, сотворяя высокомерную мину.
 - Так вот значит какие, эти твои секретные миссии! – в повышенном тоне Хиру читалась злость.
- Да нет же! Это не имело отношения ни к какой миссии. Просто меня опоили какой-то дрянью на одном из постоялых дворов, что стоял пятью милями западнее Калоры, и благополучно продали центурианским пиратам. А очнувшись на корабле, я решил, что глупо тратить время попусту, и исследовал весь их маршрут. – он пожал плечами. – Потом спокойно сбежал, уже обладая полезной информацией.
- Фух. – покачал головой серебряный лис. – Кто же та сволочь, что оставила тебе эти отметины?
- О покойных либо хорошо, либо никак, душа моя. – поучительно заметил брату Ёру. – Я лично разобрался с ним. Это был капитан корабля, на котором происходило моё путешествие по центурианскому архипелагу. – хоть ему и было неприятно возвращаться воспоминаниями к тем событиям, но ради душевного равновесия Хиру, чёрный лис продолжил. – Выследив пирата, я нанял двух обломов, которые немного помучили его, и потом порешили. Вот и вся история.
Всплывшие в памяти картины заставили сердце Ёру гулко удариться о рёбра, и теперь он изо всех сил старался его унять. Дело в том, что он лично перерезал горло капитану, и в тот момент душа его ликовала в агонии мстительного злорадства. Однако, про обломов он не соврал: два здоровяка почти час мучили пленника на глазах чёрного лиса, и за их изыски он, впоследствии, заплатил им сверх обещанного. В тот раз, как в принципе и всегда, Ёру счёл себя правым, ибо за время его десятидневного плавания, покойный капитан тоже достойно и достаточно насладился его обществом.
Провожая брата к Антрацитовым пещерам, чёрный лис уже догадывался, насколько далёким будет для Хиру путь. Понять сие было делом нехитрым: когда речь заходила о передвижении через Большой этернианский Лабиринт – таинственные недра планеты, первым очевидным моментом было то, что передвигаться там можно только на Рассекающих Тьму - легендарных подгорных драконах. Вторым моментом выступало понимание, насколько расстояние, которое предстояло «пронзить во тьме» огромно, ибо даже по воздуху, сквозь дромосы, оно всё равно бы отняло много времени. Короче говоря, серебряный лис отправлялся куда-то, в место расположенное относительно Долины Грёз на другой стороне Этернии.
Мысленно прикинув карту той части планеты, Ёру уже догадывался, что за дела ждут Хиру. Обнимая брата на прощание, он не смог удержаться, чтобы не пощеголять своей сообразительностью.
- Привези мне какой-нибудь сувенир, ну, чтобы он был в духе национальных мотивов культуры Монбика и Патиса. – уловив быструю улыбку брата, чёрный лис продолжил. – Да, ещё я слышал, что там отменные кожевенники. – он хмыкнул. – Не откажусь от пары монбиканских сапог и нескольких пар перчаток. – разомкнув, наконец объятия, Ёру снова приблизился к брату и поцеловал. – Но лучше всего, скорее привези себя назад. – сказав это, он развернулся, и быстро пошёл обратно, к Юго-западной башне.
Пока воздушные потоки подъёмной шахты несли его вверх, он размышлял над тем, скрасит ли его тоску по Хиру встреча с прелестным Томом. Подобное знакомство было не совсем в его духе, так как Ёру предпочитал выбирать себе пассий постарше, однако этот мальчик, по его мнению, был особенным. Более всего чёрному лису было интересно, как Том будет себя с ним вести и, дабы не притушить в себе предвкушения этого приключения, он решил, что не станет сразу вешать ярлыки на своего юного друга. Хотя, Ёру был почти уверен, что повидал все возможные варианты и комбинации вариантов, как простого флирта, так и начала продолжительных отношений. Вначале, он наблюдал за завязкой подобных интриг своего брата, потом (в большей мере, чтобы позлить Хиру или вызвать его ревность) перешёл к личной практике. Здесь он быстро преуспел и даже прославился, ибо благодаря своей наружности, уму и манерам, сыскал множество поклонников из обоих лагерей полов. 
Слушая, как его каблуки ритмично стучат о мозаичную плитку пола, Ёру усмехнулся, припоминая, что даже обворожительный Гарлин ревновал к нему лорда Питэра. Эта ревность была одним из самых ярких и дорогих ему достижений в амурных выходках. И всё же, не смотря ни на что, чёрный лис не был полностью лишён (как полагали многие в Долине) определённого набора принципов, одним из важных предметов которого выступал закон «не зариться на чужое». Однако, этот принцип, как и любая из дорогих монет, имел и вторую сторону: чёрный лис брезговал чужими объедками. Собственно, этим он и мотивировал свою невиновность при разбирательстве с ревнивцем Гарлином.
Собираясь на встречу, Ёру пребывал в прекрасном расположении духа. Он просто благоухал свежестью, щегольски уложил волосы в манере «художественного беспорядка» и даже выудил из шкатулки брата дорогую фибулу. Основательно задумавшись, к чему её прицепить, он погрузился в изобильные недра платяного шкафа. Там-то его и настигла встреча с позабытым сокровищем – мечём Цукино.
Какое-то время Ёру просто сидел на кровати, положив клинок на колени. Цукино пугал и завораживал чёрного лиса, в нем была заключена и его боль, и его возмездие одновременно, он хотел забросить его подальше, чтобы больше не вспоминать и не мог выпустить из рук.
Понимая, что нужно сделать выбор, и определить, наконец, своё отношение к Цукино, Ёру оставил его лежать на кровати, снова отдав всё внимание платяному шкафу. Когда его туалет был завершён, чёрный лис поднял клинок и уверенным жестом пристегнул его ножны к поясному ремню.
Стоя перед зеркалом и созерцая законченную картину, Ёру прошептал самому себе:
- Теперь ты мой, и будешь служить так, как я пожелаю. – он улыбнулся своему отражению. – Сегодня принёсёшь удачу в любви.
Тенистая аллея, тянущаяся вдоль Восточной и Юго-восточной башен, любезно провожала чёрного лиса к месту свидания. Они с Томом условились встретиться возле арки, ведущей в Изменчивый сад, которая располагалась почти напротив Южной башни. Ёру полагал забавным, что милый застенчивый Том совсем не догадывался о предстоящем свидании, ведь мальчик думал, что это обычная встреча, призванная наладить их дружеские отношения. Однако, дружба для чёрного лиса всегда была делом вторичным, и неизменно уступала место порывам его чувственности.
Снова подумав о мыслях и настроениях Тома в отношении их встречи, Ёру вспомнил одну из своих былых возлюбленных, дочку акрайского министра финансов Ксену. Когда их недолгий роман уже начал неизменно клониться к закату, она обвинила чёрного лиса в произволе, и была права. Для Ёру было свойственно форсировать отношения, потому что в девяноста процентах из ста своих любовных похождений, он был абсолютно уверен, что его партнёр им бесконечно очарован. А раз так, полагал чёрный лис, то чего тянуть, особенно зная, насколько быстротечна и изменчива природа его чувств.
Единственное, что в таких ситуациях раздражало Ёру, так это упрёки. Пожалуй, они были самым нелогичным элементом достаточно стандартных ситуаций, и всякий раз юному лису хотелось ответить на них одной и той же фразой: «А чего вы хотели?». Не смотря ни на что, в этих делах Ёру всегда играл честно. Он давал своим возлюбленным то, чего они от него хотели, получал то, чего желал сам, а когда ему всё надоедало, скоро прощался и уходил. Да, порой он вёл себя несколько стремительно, но разве тем самым не выражал обоюдных желаний? Если честно, то именно по этой причине он, зачастую, предпочитал заводить интрижки с парнями, ибо девицы были особо склонны с тем самым попрёкам и нерациональному растягиванию времени, тратя его на долгие воздыхания и ухаживания.
Однако, Тома чёрному лису не хотелось спугнуть своей энергичностью, да и времени у него было полно – брат уехал на целую неделю (а то и больше), и на этот же срок ему запретили покидать пределы Долины.
Дожидаясь своего юного друга сидя на мраморной скамье и любуясь стройной стрельчатой аркой, ведущей в Изменчивый сад, Ёру думал о запасном варианте. Если векторы их с Томом намерения не пересекутся, то ему следует непременно и срочно начать посещение каких-нибудь военных дисциплин. Пожалуй, в этот раз он увлечётся стрельбой из лука, ибо, поговаривают, что это боевое искусство способствует лучшей концентрации, как внимания, так и мыслей.

По прошествии нескольких часов, стоя у кухонного стола и занимаясь приготовлением ужина, Ёру иногда тяжко вздыхал, в сердцах ругая себя за несдержанность. Он всё-таки не смог совладать с собой и поцеловал Тома. Тот, в свою очередь тоже не мало его удивил, упав в обморок. Теперь чёрный лис терялся в догадках, чем была вызвана такая странная реакция мальчика, неожиданностью или переизбытком чувств? Конечно, он был склонен к последней версии, однако, сомнения всё же неприятно бередили его мысли.
Обморок случился с Томом в дебрях Изменчивого сада, и поначалу даже предприимчивый лис растерялся. Он окинул взглядом  живописное окружение, тенистые альковы из голубой листвы и загадочные тропки, уводящие в сгущение тайн древнего парка, вздохнул и с сожалением опустил плечи. Делать было нечего, кроме как отправляться в обратный путь.
Полубессознательный Том едва волочил ногами, и, великодушный и заботливый Ёру помог пареньку добраться до его комнаты, что находится на втором этаже первого уровня башни Силы. Естественно, лис далеко не сразу его покинул. И всё бы было хорошо, вот только чёрного лиса ни как не оставляли подозрения, что теперь его юный друг начнёт его избегать и скрываться – увы, эта странная форма застенчивости (или кокетства?) была присуща многим знакомцам Ёру.
Закончив с готовкой, Ёру аккуратно разложил на блюде кусочки обжаренной рыбы, листья салата и морковные колечки, насыпал пару ложек сладкого горошка. Оценив всю картину в целом, он полил рыбу белым соусом и, отломав половину булки, взял её в зубы, и с блюдом в одной руке и соком из помидоров в другой, отправился ужинать на балкон.
Долгий этернианский закат в этот вечер был торжественным, печальным и чуточку зловещим, из-за тёмного пурпура подкрасившего снизу облака, походящие на полуразрушенные крепости, вылитые целиком из олова. Они плыли по темнеющему зеленовато-серому небу, куда-то, с севера на юг, словно из будущего в прошедшее, и Ёру сделался задумчивым, провожая их взглядом. Он вспомнил о картинах своего прошедшего, походящих на текучие танцы сумерек, и о той пустоте, что скрывается за этими танцами мути. Не чувствуя ни грусти, ни огорчения, ни даже тени сожаления от этих мыслей, Ёру не на долго закрыл глаза, чтобы вместе с собой погрузить весь мир во тьму.
Открыв их снова, он увидел всё ту же пасмурную зелень небесного купола, и несколько острых шпилей башен, направленных в него словно грозные стрелы.
Вздохнув, чёрный лис поднялся и понёс посуду на кухню. Приученный с ранних лет сразу за собой прибирать, он всё вымыл, расставил по местам, и с лёгким сердцем пошёл спать в комнату Хиру – так он сам себе демонстрировал глубокую тоску по брату.
Проснувшись в час Сердца Ночи, и ощутив ещё большую тоску из-за того, что рядом нет никого, кто бы мог его обнять, Ёру снова отправился на балкон, кутаясь в стёганое одеяло Хиру. Заклинанием, известным всем в Долине Грёз с первых дней пребывания здесь, он призвал почтового файра, и пока дожидался маленького дракончика, быстро написал послание Тому. Лис был уверен, что тот всё ещё не спит.
Прежде чем прицепить своё послание к когтистой лапке золотисто-алого файра, Ёру ещё раз пробежал по тексту глазами и усмехнулся, уверенный в том, что его юный друг теперь непременно явится.
Через четверть часа Том образовался в дверях. Одетый по-прежнему только в стёганое одеяло брата, Ёру сделал широкий, приглашающий жест рукой.
- Проходи, и чувствуй себя хозяином. – присмотревшись к выражению лица гостя, он добавил, - И хватит дуться. Садись, я сделаю чай.
 Когда чёрный лис вернулся из кухни с разносом, на котором располагался чайник, две чашки и небольшая розетка с ореховым печеньем, то сразу обратил внимание на ещё больше помрачневшего Тома.
- Сладкое поможет. – спокойно сказал он, расставляя чашки. – Возьми варенье, там, слева от вазы. Видишь?
- Я тебя ненавижу. – пробурчал Том, потянувшись за указанной банкой.
- Это тоже поправимо. – безразличным тоном молвил Ёру и, прежде чем сделать маленький глоток из чашки, легко улыбнулся.
- Ты бы и правда рассказал всем своим знакомым, если бы я не пришёл? – метнув быстрый хмурый взгляд, спросил Том.
- А ты хочешь проверить верность моего слова? Хм…. – безразличная улыбка лиса приобрела коварный оттенок. – Я непременно это сделаю, если мне не понравится то, что ты будешь дальше, когда мы допьем этот дурацкий чай.
Ёру продолжал наблюдать за пареньком и, то, что казалось, тот вот-вот заплачет, показалось ему забавным и милым.
Не смотря на наружность далеко не мужественного склада, сам Ёру редко плакал. Это были лишь случаи, кода физическая боль достигала такого накала, что слёзы начинали течь произвольно, либо, когда он был до глубины души чем-нибудь растроган. Последнее случалось гораздо реже первого. Чёрный лис, вообще, плохо понимал природу слёзоизлияния, и поэтому воспринимал её несколько театрально, как сторонний зритель, и так было даже в тех случаях, когда он сам выступал их причиной.
Поднявшись где-то за час до рассвета, Ёру достал вещи из шкафа, и, чтобы не тревожить спящего Тома, отправился собираться в покои брата. На сегодня он был прикреплён к работникам архива – это, видимо, тоже была часть его терапии, прописанной лично Ёе Величеством, а заодно способ ограничить предприимчивого лиса в свободном времени.
Воздух был густо напоен влагой с привкусом соли – глашатай близкого океана. Ночь начала уже выцветать, её пространство походило на палитру, с которой заботливый художник аккуратно смывает краски, чтобы нанести другие, чья гамма предназначена для нового полотна. Однако, в поблекшем малахите Небесного купола всё ещё ярко горели, играя фиолетово-серебристыми вспышками, утренние звёзды Тиамат, Акаша и Рахаб, неизменно притягивая внимание к западному краю неба. Немного южнее, в сторону Тропы Звёзд падал кособокий серп Леи, изливая вокруг себя лёгкое золотистое свечение. А на переднем плане этой предрассветной инсталляции, грозными стремительными силуэтами выступали стройные, тёмно-серые пики башен, по-прежнему стремящиеся вонзить свои острые тела в самое сердце небес.
Ёру стоял на пороге и не мигая смотрел вверх, чуть приподняв голову. Его жёлтые глаза, различающие даже в темноте мельчайшие детали, сейчас словно впитывали открывшиеся картины. Не зная почему, он всей душой ощущал, как исходят зловещие веяния от того, что его окружает. Хоть лис и знал, что такие тени тревоги лишены всякой основы, кожа его реагировала на эти чувства предательским ознобом.
Фыркнув на самого себя, он побрёл к горбатому мосту-аркбутану, соединяющему Юго-западную башню с башней Силы. Ёру планировал, прогуляться по её внешней галерее, обнесённой лесом зазубренных гранных колон, после чего попасть на подвесной мост, что ведёт прямиком к Северо-западной башне – оплоту Целительства, где на седьмом уровне находятся помещения дипломатического архива. Эта башня была вотчиной Первой леди, которая самолично вела неусыпный надзор за документами посольского толка, не доверяя сии заботы ни лорду Ричерду, ни леди Шиа, ни даже своей венценосной сестре.
Эта предрассветная прогулка была для Ёру чем-то вроде разминки после дня, практически полностью проведённого в неге. Он легко, буквально взлетал по лестницам и дугам мостов, и даже в двух местах, балансируя, прошёлся по парапету, расставив руки в стороны и улыбаясь своей удали.
Добравшись к месту назначения, чёрный лис ещё раз окинул взглядом всё окрест, отметив для себя, что небо высветлилось ещё на несколько тонов, и что с высоты почти в двести метров, при наличии даже лёгкого тумана, вид на ландшафт внизу становится сильно смазанным. Однако соседствующие с башней на севере скалы, сизо-чёрными исполинскими глыбами вздымающиеся из пелены предутренней матовой мглы, выглядели вполне реально и почтительно.
Вздохнув, Ёру отпер дверь заранее припасённым ключом, и запустив вперёд себя светоносную сферу, шагнул через порог. Его встретили стройные ряды шкафов, вросших в интерьер от пола до потолка. С их содержимым ему и предстоит развлекаться первую четверть дня, и потом, после занятий в секции лучников, снова вернуться, дабы подвести итог содеянного и взять последующее задание. Так что день намечался томным, и, сев за письменный стол, лис угрюмо уронил голову на подставленную ладонь, искренне завидуя приключениям брата в дальних краях.
Достав первую стопку документов, предназначенных для проверки и сортировки, чёрный лис подумал, что совсем не любит утро. Это время зарождения новых начал, он предпочитал проводить окутанным ожерельем снов либо целиком поглощённым любовными утехами. В утренней прозрачности он не находил ни свежести, ни потенции новых надежд, ощущая только лишь пустоту, неизменно вызывающую в нём чувство неприкаянности.
Ещё раз грустно вздохнув, Ёру с головой погрузился в изучение документов, укрывшись за густой вязью строчек от скверны собственного настроения.
Через три с небольшим часа он не выдержал.
Оставив на столе записку, содержанием которой было лишь одно слово: «надоело!», Ёру сложил стопкой непроверенные документы, вышел, запер за собой дверь и отправился домой.
Тома, конечно, там уже не оказалось, и, побродив по пустынным комнатам с чувством бессмысленной пустоты, чёрный лис заправил постель, выпил чая с печеньем и прихватив свои сбереженья, направился к Ментору, дабы спросить у дракона одолжения. Он намеревался посетить Корабельную пещеру, а точнее, расположенную там лавку гнома Болтана.
Однако, до своего старинного друга Ёру так и не дошёл, ибо удача улыбнулась ему уже вначале пути – на втором уровне его башни, прогуливаясь по внешней галерее беседовали лорды-драконы Питэр и Фалько.
Быстро вернувшись по мосту, соединяющему дворцовый комплекс с драконьими пещерами, Ёру ещё издали помахал им рукой, торопливо двигаясь навстречу.
- Приветствую, мои сиятельные лорды. – молвил он, изыскано кланяясь. – Я, случайно, не нарушил ваших планов своим явлением?
- Ну что ты, моя радость. – сказал лорд Питэр приветственно обнимая чёрного лиса. – Мы как раз собирались тебя навестить.
- Ты случайно не к Ментору направлялся? – чуть приподняв бровь, осведомился лорд Фалько.
Ёру сотворил самое невинное выражение лица, на которое был способен.
- Не подумайте, что я затеял ослушаться Её Величества и предпринять побег. – он широко улыбнулся. – Мне всего-то и надо, что слетать к старине Болтану, дабы сделать пару покупок.
 - Вот удача. – воскликнул Морской Дракон. – Мне тоже к нему надо. Давай быстренько перекусим и….. Хотя нет, лучше сначала посетим старого барыгу, а отобедаем после. – он повернулся к брату. – Ты с нами, Фалько?
Золотой Дракон отрицательно замахал рукой.
- Уволь меня от этого удовольствия. Не переношу, когда Болтан начинает пытаться мне всучить какую-либо ерунду, в коей у меня нужды нет совершенным образом. – он потрепал по голове чёрного лиса, добавив, - Лучше потом встретимся за обедом, заодно и обновками похвалитесь. Удачи.
- Идёт. – кивнул ему лорд Питэр, и повернувшись к Ёру, молвил, - Полетели.
Лорд Фалько повернулся, и пошёл дальше, вдоль ряда тонких зазубренных колонн. Быстро перемахнув парапет, Морской Дракон на миг завис в воздухе и изменил форму. Чёрный лис снова не смог уловить момента его трансформации, и тоже взобравшись на край мраморного ограждения, шагнул на подставленную ему чёрную чешуйчатую лапу. Подтянувшись, Ёру ухватился правой рукой за шип спинного гребня и уверенным привычным движением забрался на драконьи плечи. Оказавшись меж двух гигантских шипов, он плотно прижал колени к острой аквамариновой чешуе, и громко скомандовал:
- Вперёд, мой всемогущий зверь! 
Под басовитый смех Морского Дракона они взмыли в яркую зелень неба, с каждым махом крыл оставляя позади острые пики серых башен Долины Грёз.
Уже в чреве Корабельной пещеры, поднимаясь по лестнице к пёстрой обители предприимчивого гнома, лорд Питэр не удержал природного любопытства и поинтересовался у своего спутника:
- Затеял одарить новую зазнобу?
Ёру немного поморщился.
- Не совсем, скорее задобрить. – он прочистил горло кашлянув. – Ну, или как бы извиниться.
- Ого! – усмехаясь, воскликнул Морской Дракон. – Ты уже на пол пути к морализации.
- Не в коем случае! – чёрный лис громко и театрально рассмеялся. – И, вообще, если заметите во мне даже зародыш этой пакости, сиятельный принц, то умоляю, пожрите сразу и целиком. – по звериному смешно фыркнув, Ёру продолжил, - Это исключительно тактический ход, призванный создать определённую видимость моей душевной природы.
- Фух, - лорд Питер, прижал руку к сердцу, - А я уже начал было переживать за тебя, мой мальчик. – сказал он, распахивая золочёные двери лавки.
Рыжебородого гнома Болтана объял трепет, когда он увидел, кто к нему пожаловал. Выскочив из-за прилавка, он стал чопорно кланяться, воссияв улыбкой, в которой явно читалось предвкушение отличной наживы.
- Мои лорды! Вот счастье то…. – бормотал он, не в силах удержать обуреваемых им эмоций.
- Кто бы сомневался. – подмигнув Ёру, в ответ проронил лорд Питэр. – Ну, показывай, чем можешь нам похвастаться, мастер Болтан. – сказал он, обратившись к гному.
- Всё, чего пожелаете, имеется, на любой вкус! – сделал широкий жест хозяин лавки в сторону витрин. – Только что прибыли украшения с Северной Эйкумены, Акрийские метательные ножи, парчовые и шёлковые наряды из Сальвии….
- Так, мне бы наряды посмотреть. – вклинил фразу Ёру, недослушав словоизлияния гнома.
Оставив вниманием лорда Питэра, уже прилипшего к витрине, сверкающей драгоценными каменьями, Болтан метнулся в право и зажёг дополнительную световую сферу.
- Ваш размер, мой юный лорд. – указал он на длинный ряд вещей всех возможных мастей и тканей.
- Мне, пожалуй, на размер меньше моего, золотисто-коричневого и сёрого цветов. – заметив, как гном берётся за вешалки с платьями, Ёру отрицательно мотнул головой. – Сегодня для юноши.
Раскладывая перед чёрным лисом костюмы, сообразные его указаниям, мастер Болтан продолжал бормотать, умасливая клиента.
- Прекрасный юный лорд не чуть не поменялся, всё такой же стройный, словно эльф. Только краше стал за минувшее время.
- Чистые сердцем не меняются. – спокойно молвил Ёру, разглядывая летний костюм из коричневого хлопка с тёмно-голубой отделкой.
- Заметьте, - быстро сориентировался гном, отметив интерес клиента. – Выделка под шёлк. Чудная работа, и, конечно же, если возьмёте два, будет скидка.
- Этот беру, и тот, серый, из тонкой замши. Да, покажи мне ещё батистовые сорочки, моего размера чёрную и синюю, и того, серо-голубую. – лис задумался на миг. – Да, вон ту покажи, лиловую. Она пойдёт на моего брата?
- Непременно подберём, мой лорд, непременно. – суетливо бормотал гном, пребывающий в радостном возбуждении. – Украшения смотреть будите? Фибулы, пояса, серьги?
- Неси. – ровно обронил Ёру, на ощупь оценивая качество ткани, из которой была сшита лиловая сорочка.

Отобедав по возвращении с лордами Питэром и Фалько, и присоединившимся к ним, его приёмным отцом Дунканом, чёрный лис отправился к себе, в сопровождении родителя. Он по-прежнему пребывал в приподнятом настроении, ибо покупки обновок всегда действовали на Ёру бодряще, и, помимо прочего, чёрный лис обожал делать подарки. Сегодня никто не был обделен, и даже случайно зашедший Дункан получил от младшего сына гирлянду красивых медных колокольчиков изукрашенных бирюзой. Такие безделицы здесь обычно вешали над входной дверью жилья для привлечения удачи и благополучия домашнего очага.
- Как поживает леди Шиа? – осведомился Ёру, наблюдая, как отец рассматривает подарок.
- Хорошо. – улыбнувшись ответствовал Дункан. – Позавчера летала на Сутоми поздравить какую-то родственницу с совершеннолетием. Я её сопровождал. – последняя фраза прозвучала достаточно гордо.
При упоминании места, от куда Ёру ни так давно прибыл, он немного помрачнел, но, взяв себя в руки, быстро отогнал это настроение. Дункану ни к чему было замечать даже тени, оставшиеся от его злоключений.
- Она по-прежнему благоволит к тебе? – уводя тему разговора подальше от островов экваториальной части Артинита, спросил чёрный лис.
- Вроде того. – медноволосый лис застенчиво улыбнулся. – Ей нравится возиться с моим обучением.
- И только?! Не скромничай, папа.
- А ты не сглазь!
Ёру рассмеялся, над вдруг возникшими суевериями Дункана, в прежние времена совершенно ими не отличающегося, даже скорее напротив.
- Кстати. – озарённый воспоминанием, встрепенулся Дункан. – На Сутоми ходят слухи, что пропало их сокровище – небесный клинок Цукино. Представляешь? - он внимательно посмотрел на сына. – Ты, когда там был, ничего об этом не слышал?
Золотисто-жёлтые глаза Ёру посветлели, в их ярких глубинах заплясал демонический отблеск, как всегда случалось, когда он сильно гневался.
- Уволь, я не склонен к коллекционированию слухов. К тому же, у меня там были дела и поважнее исследования национальных реликвий. – холодно сказал он.
- Ну и ладно. – пожал плечами рыжий лис. – Чего это ты разозлился?
- Не люблю эти дурацкие острова. – отрезал Ёру.
Поболтав на всяческие пространные темы, Дункан вскоре ушёл, по-прежнему пребывая в лёгком недоумении относительно резкой смены настроений своего младшего сына. Чёрный лис же, решил остаться дома и пропустить занятия стрельбы из лука, поддавшись грусти, вызванной напоминанием о его недавнем прошлом.
Поразмыслив буквально несколько минут, после ухода отца, он позвал почтового файра. Общество Тома всенепременно должно будет его отвлечь от пасмурных мыслей и развлечь.
Остаток дня и всю ночь он провёл с Томом, однако, Ёру пришлось несколько раз пресечь попытки своего юного друга потихоньку улизнуть восвояси. Хотя, не считая этого, вообщем, было весело: они вместе готовили ужин, потом наряжались в разные экзотические платья, коллекцию которых братья-лисы вместе собирали более года, мотаясь по всей Этернии, ходили в Аквамариновые пещеры купаться и навестили дракона Ментора. Чёрный лис отметил, что Том расслабился и вёл себя непринуждённо, особенно радуясь общению с драконом, и всё же, когда они вернулись в Юго-западную башню, мальчик помрачнел. В этот вечер Ёру сделал вывод, что подарки не долго действенны. Хотя, он предположил, что дело, видимо, в их цене, количестве и, конечно же контексте ситуации.
Как и в прошлый раз, он встал до зори, и заботливо укрыв Тома, пошёл собираться на сеанс трудотерапии, назначенный строгой Королевой.
Долго стоя на мосту, один из краёв которого упирался во внешнюю галерею, причудливым жабо окаймляющую шестой уровень башни Целительства, чёрный лис ни о чём не думал. Он просто смотрел во мглу. Тени теней и силуэты-тени архитектурных изысков сплетали причудливую трёхмерную комбинаторику плоскостей и линий. Робкий свет лун Рады и Гемы пересекаясь играл фиолетовыми бликами на холодном сером мраморе, создавая эффект провалов в бесконечность. Порыв ветра, долетевший с юго-запада, разлохматил чёрные волосы Ёру и забрался за ворот рубахи, от чего юноша поёжился, не смотря на то, что совсем не ощутил холода. Он по-прежнему не любил утро.
Когда день уже разгорелся, чёрный лис вернулся на эту галерею снова. Спустившись, он решил здесь перекусить запасёнными бутербродами и чаем, а заодно уловить первые порывы зарождающегося желания о том, чего ему захочется делать после. Лучи дневной звезды Элидары подкрашивали светло-сиреневые перистые облака, как обычно плывущие в никуда по бескрайней зелени Небесного купола. В те редкие разы, когда Ёру задумывался о себе и своей экзистенции, он находил явное сходство с этими небесными странниками.
- Фух! – этот звук заставил чёрного лиса резко обернуться, прерывая свои лиричные брожения мысли. – Вот ты где. Ну и забрался же….
Это был Том собственной персоной. Тяжело дыша, он правой рукой опёрся о край парапета, в левой же сжимал гравированные ножны Цукино.
 Ёру чуть не поперхнулся чаем.
- Ты зачем….
- Вот. – протягивая ему клинок, простодушно молвил Том. – Ты у меня его ещё позавчера забыл. Фуух, я тебя еле разыскал.
Ругаться на него было глупо, ведь желая пощеголять, чёрный лис сам принёс украденную гордость сутомийцев к своей зазнобе. И вот теперь, не подозревая о конфликтности этого меча, малыш Том снова протащил Цукино через весь дворцовый комплекс Долины.
- Благодарю, мой милый. – со вздохом проронил Ёру. – Но это было необязательно, я бы сам его забрал позднее. – хитро прищурившись от пришедшей на ум догадки, он заметил. – Или ты просто искал повод повидать меня? Соскучился.
Том попятился, но отступать было практически не куда.
Раздавшийся спустя несколько минут резкий звук, просвистевший прямо над их головами, испортил весь момент, и лис звучно фыркнул. Он быстро побежал по лестнице наверх, волоча за руку Тома, так как сразу вспомнил, что выходя на ленч, не запер дверь архива.
Их было двое, какие-то антропоморфные твари-полукровки, с головы до ног облачённые в чёрное трико.
Сразу сориентировавшись, Ёру оскалился, освобождая Цукино из ножен.
- Ну, даже если и так. – иронично-высокомерным тоном молвил он, толкая Тома назад, в нишу меж двумя острыми гранями пилонов.
Быстро, при помощи ножен, оборвав траекторию полёта двух сюрикенов, чёрный лис сделал обманный манёвр, попутно уйдя с линии атаки и, припав на колено, горизонтально полоснул одну из тварей. По его расчётам, удар должен был поразить, или, по крайней мере, задеть голень противника.
- Я не заказывал себе ассистентов. – снова отбив сюрикены, на этот раз мечём, прорычал Ёру, и, уже обращаясь к Тому, крикнул: - Вызывай файра, пусть трубит тревогу.
Охромевшая тварь, как видно истратившая все метательные снаряды, извлекла из заплечных ножен короткий прямой клинок и выставила перед собой, пятясь к вензелям резного парапета, ограничивающего по сторонам ленту подвесного моста. Чёрный лис быстро смекнул, что это провокация, и решил всецело посвятить внимание другому оппоненту.
- Я второй день вожусь с этим барахлом не для того, чтобы его спёрли. – деловито заявил Ёру, наступая на противника.
Оказавшись от него на расстоянии атаки, лис понял, что одёжка тварей носит совершенно естественный характер, и то, что он поначалу принял за трико, оказалось толстой смолянисто чёрной кожей. Мембрана из этой же кожи росла у налётчиков и с внутренней стороны рук, соединяя конечности с торсом. Эта особенность анатомии, по всей видимости, позволяла им неплохо планировать.
Однако, Ёру не стал долго восхищаться их физическими преимуществами перед человеческой формой. В схватке подобного толка, на пространстве маленькой терраски перед входом в архив, всё решала скорость. Будучи бойцом, всегда отдающим приоритет скорости перед выносливостью, чёрный лис сразу смекнул все свои преимущества, и провёл серию стремительных атак, сбив противника с толку.
Не дав ему перегруппироваться, Ёру ушёл от вражеского клинка вниз и влево. Резким экономным движением, он сделал аккуратный выпад Цукино, проведя клинком дугообразное движение справа на лево, так подрезав твари руки. Противник выронил оружие. Не дожидаясь его дальнейших действий, лис собрался, чуть присев и, закинув серебристое полотно клинка за правое плёчё, резко подался вперёд, рубанув налётчика наискось, сверху вниз.
Верхняя половина твари, вместе с правой рукой и головой, полетела вниз, перемахнув резной мраморный парапет. Оставшаяся, нижняя часть, замерла близ замшевых туфель чёрного лиса, начав активно разбрызгивать окрест себя зеленовато-серую жидкость.
- Смотри-ка, я ещё не видел кровь такого цвета. – с любопытством отметил Ёру, попятившись, чтобы не замараться, и попутно возвращая внимание оставшемуся врагу.
Не смотря на образовавшуюся рядом с ним густую, традиционно-зеленоватую лужицу крови, источаемую подраненной нижней конечностью, второй твари удалось таки подняться. Сверкая свирепыми чёрно-красными очами, он держал перед собой всё тот же обоюдоострый короткий клинок.
- Сдавайся приятель. – спокойно молвил Ёру. – Мой меч вдвое длиннее, ты уже проиграл. 
Ухмылка на лице твари совсем не понравилась чёрному лису. Он почувствовал, что за ней кроется какой-то неведомый ему козырь. Оглядевшись, Ёру отметил, что место расположения его оппонента неплохо просматривается с близлежащих скал, которые тёмно-сизым частоколом окаймляли пространство Долины с севера. Неприятным моментом было и то, что в той стороне, под прикрытием острых граней пилонов, он оставил Тома.
Эта мысль немного похолодила ему нутро. Оставив на время хромую тварь, Ёру сделал два шага назад, по-прежнему держа Цукино наготове.
 - Том, малыш, ты там как? – крикнул он, не спуская глаз с противника, который, так же, спиной,  начал пятиться к мосту.
- Нормально. – крикнул тот. – Файра уже отправил.
Ёру выдохнул с облегчением, продумывая то, как обезопасить Тома и не упустить врага.
- Слушай меня, дорогой. Сейчас начинай осторожно двигаться влево, желательно ползком, чтобы парапет прикрыл тебя от возможной атаки со стороны скал. – лис перевёл дух. – Примерно в пяти метрах от тебя находится дверь в архив, она не заперта. Так что, как доберёшься, нырни туда и закройся. Понял?
- Да, Ёру. – снова крикнул Том. – А как же ты?
- Нормально. Меня тут ещё одно дельце ждёт. – ответил лис, и глядя на замершего противника сотворил злорадную ухмылку.
Едва он сделал шаг в сторону твари, как что-то со свистом мелькнуло мимо, звонко стукнувшись о мраморную стенку.
По расчетам Ёру, Том должен был находиться в паре метров левее от приземлившегося снаряда. Это и обнадёживало, и давало возможность получить информацию.
- Том, что за снаряд только что упал слева от тебя. – ровным, спокойным голосом спросил чёрный лис.
- Умм… - протянул мальчик. – А,… это стрела Ёру. И такая огромная, с зазубренным наконечником.
- Благодарю сердечно. – Ёру сделал ещё один маленький шаг в сторону враг, скомандовав: – Быстрее ныряй внутрь башни.
Заняв позицию на одной линии между невидимым стрелком и входом в архив, лис немного успокоился. Имея в руках Цукино и его ножны, у него были все шансы отразить атаку столь крупного снаряда. Мало того, буквально через пару секунд здесь должно было появиться подкрепление.
Его идеальный план нарушил хромой противник: резко ринувшись вперёд, он вынудил Ёру отвлечь всё внимание на себя. Оказавшись достаточно близко от лиса, при этом судорожно отражая выпады Цукино, тварь сочно прошипел:
- Кимисон не промахивается. – при этих словах на его чёрной кожаной физиономии снова заиграла довольная улыбка.
Ёру скорее почувствовал, чем увидел, как к месту его схватки подлетает кто-то из Драконов. Видимо, это был лорд Питэр, возможно и леди Габриэль. Кажется, его родитель Дункан тоже спешил на выручку. Воодушевлённый этим, лис чуть развернул клинок и, обведя стальное полотно врага, скользнул вдоль него, как по трамплину, прямо к горлу твари. Заточенное до одной молекулы острие вошло в жёсткую чёрную плоть плавно, легко и мягко.
Зеленовато-серые струи вырвались наружу под солидным давлением. Ёру отскочил, чтобы не попасть в зону действия этого маленького фонтана, его противник попятился, роняя меч, и хватаясь рукой за шею, справа.
- Демон меня пожри. – услышал лис голос Морского Дракона.
Однако, в следующий миг, ему пришлось резко взмахнуть Цукино, отбивая стрелу, несущуюся прямо в его драгоценную голову. Не успел Ёру поднять рук для отражения этой атаки, как сильный удар в грудь отбросил его на пару метров назад. Он не смог даже вздохнуть, а глаза сразу заволокла плотная чернильная завеса.

Ещё не вникнув в суть происходящего, Лорд Питэр действовал практически на автомате: подхватывая падающего на мозаичный пол Ёру, он сразу произнёс заклятие, призванное остановить личное время юного лиса.
Прибывшая одновременно с Морским Драконом Леди Габриэль, материализовала траекторию полёта стрелы, превращая её в магический канат, и вражеский лучник, оставшийся на другом конце этого вектора, был молниеносно обездвижен и связан плотным потоком энергии.
- Иди-ка сюда. – прошептала Первая леди, делая движение, будто тянет к себе невидимую верёвку.
Лис Дункан, только ступивший на площадку, где разыгрался конфликт, сразу бросился к Ёру.
- Что с ним? – проронил он вслух, боясь притронуться к обездвиженному телу юноши.
Взяв себя в руки и глубоко вздохнув, Дункан наклонился, осторожно расстёгивая рубашку младшего сына, который лежал на коленях лорда Питэра.
- Владыки Грани! – воскликнул он, глядя на толстое древко стрелы с пёстрым оперение, что торчало в центре груди Ёру, чуть сместившись влево. – Задето сердце.
- Я остановил его время, Дункан. Уверен, что до смерти. – тихо сказал ему Морской Дракон, не поднимая на приятеля глаз. И ещё сильнее понизив голос, прошептал: - Посмотри на его правую руку, и спрячь это, как можно скорее.
 Тем временем прибыл пленник леди Габриэль, неуклюже переваливаясь за край ограждения, он сразу угодил в зеленовато-серое месиво останков своего соратника. Лучник, которым оказался по виду обычный человек, мог двигать только ногами, поэтому попытки подняться оказались долгими и мучительными. Встав, наконец, на колени, он воззрился на открывшуюся картину широко распахнутыми глазами.
Закончив процесс пленения, Первая леди направилась к своему драгоценному архиву. Так на площадке снова появился Том. 
- А ты ещё кто? – с лёгкой долей удивления спросила она, рассматривая неизвестного паренька. – Надеюсь, все бумаги целы?
Том молчал. Глядя на бездыханного Ёру, которого поднял на руки лорд Питэр, он не мог вымолвить ни слова.
- Это приятель моего сына, леди Габриэль. – ответил за него догадливый Дункан, хорошо знакомый со вкусами чёрного лиса. – Видимо, он пришёл разделить с ним ленч.
- Хм…. Ладно, оставим архив на потом. – Первая леди перевела взгляд с мальчика на пленника, после обернувшись к брату. – Быстро все в мою клинику. Пит, осторожней с ним, нельзя, чтобы стрела сдвинулась, а то я не смогу восстановить сердце. – после, задержавшись на миг, обратилась к Тому: - Сиди здесь и присматривай за пленным. Через пару минут за вами прибудет леди Рашель. Доложишь ей о случившемся.

Единственным, сообщавшим о том, что есть нечто, кроме непроглядный темноты, была боль. Она расползалась словно смоляное пятно по воде, мешала отчётливо думать, всё время обращая к себе внимание. Хоть ничего и не происходило, как казалось Ёру несколько столетий, но он чувствовал всеобъемлющую усталость, которая неотступно стремилась состарить его дух. Понимая, что по-прежнему не испытывает страха даже в этой пропасти чернильного безвременья, юный лис немного удивлялся себе. В постоянной попытке всё объяснить и рационализировать, он решил, что всё так потому, что ему безразлично, что с ним станется. Единственным волнующим его были мысли о Хиру. Эта странная, иррациональная любовь к брату вызывала в нём ощущение тревожного беспокойства. Ёру точно знал, что только его драгоценный Хиру испытывает к нему те же чувства простой и безусловной любви, и поэтому, ему было не всё равно, что случится с его серебряным лисом. 
Когда, открыв глаза, он покинул мглистые царства безвременья, апатичный настрой таинственным шлейфом последовал вслед за ним. Так же осталась и боль. Она, словно гигантский краб, впилась в его грудь и ни как не желала отпускать, всё более нагнетая чувство усталости.
С ним были Дункан и леди Шиа, часто заходили лорды Питэр и Фалько, иногда – леди Габриэль и её помощницы. Однако, видеть он хотел только Хиру, но именно тот всё не появлялся.
Когда его, наконец, оставили, Ёру лежал в своей палате, затерянной в гигантском нутре башни Целительства, и пустым взглядом смотрел в сторону окна, заботливо зашторенного кем-то ему неизвестным. Его совершенно ничего не волновало. Постоянно ноющая грудь отняла последний остаток сил, а вместе с ним и желание жить, подстёгивающее позывы за что-то бороться.      
Раздался лёгкий стук, предвещающий только колебание воздуха от открывающейся двери. Это побудило чёрного лиса автоматически повернуть голову.
К нему пришли двое: Серебряный Дракон, сейчас больше походящая на юношу примерно его лет, и её неизменный фаворит и ученик, рыжеволосый рыцарь Хану.
- Ну, здравствуй, мой герой. – обратилась Королева, осторожно присаживаясь на край кровати.
 Хану остался стоять, лишь едва облокотившись о тумбочку, что располагалась слева от входа.
Прежде чем поздороваться, чёрный лис скользнул по ним взглядом, не на долго задержав его на королевском ученике. Ёру полагал фаворита Её Величества странным, потому что не мог понять, как простой человек может столь долгое время находиться рядом, и быть постоянно вовлечённым практически во все сферы жизни этого непонятного, венценосного существа. Словно в подтверждение его мыслей, последние несколько месяцев Хану стал носить прическу, например лорда Кая – высокий хвост на затылке, в который собирал свои сильно отросшие огненные волосы. Такой вид находили экстраординарным даже искушённые разнообразием жители Долины Грёз.
- Добрый день, леди Электра. – опомнившись, Ёру затормозил течение мыслей в щепетильном направлении, бесцветно роняя слова приветствия.
Едва заметно улыбнувшись, Королева обратилась к нему:
- Хочу без традиционных словоизлияний перейти сразу к тому, что, видимо, тебя волнует более прочего. – она протянула руку и поправила волосы Ёру. – Я не могу сейчас отозвать Хиру, прости. Он по-прежнему в неведении относительно твоего несчастья. – Серебряный Дракон тихо вздохнула. – Тебе придётся ждать его ещё как минимум два дня, но это необходимо. Сам знаешь, зачастую политика диктует нам свои правела. Не могу сказать, что я над ними не властна, но, когда можно избежать вмешательств из вне, я стараюсь поступать именно так. – снова погладив чёрного лиса по голове, она продолжила. - Думаю, не стоит и говорить, что я исполню любой твой каприз и желание, стараясь сгладить эту жестокость.
Ёру устало хмыкнул.
- Не сочтите за дерзость, но мне ничего не хочется.
- Я знаю. – тихо сказала Королева. – И это меня беспокоит. Даже по моим меркам ты несколько… мм… необычный. Такая апатичность в столь юном возрасте….
Чёрный лис устало повёл рукой.
- Просто, я легко загораюсь и быстро гасну. – всё так же бесцветно молвил он.
Оторвавшись от тумбочки, Хану обошёл кровать и, подойдя к окну, одним резким движением раздвинул шторы. В комнату ворвались прохладные алые лучи Рады, заставляя плясать на всём, с чем они столкнулись, блики нежного пламени.
- Думаю, ему поможет погружение в чужие судьбы. – заговорил он глядя в окно, прервав, наконец, своё стоическое молчание. – Я принесу несколько хороших книг.
- Пожалуй. – леди Электра улыбнулась, повернувшись к своему спутнику. – Когда собственную жизнь поглотила пустота, можно попытаться заполнить её другими, теми, где был смысл и искания.
- Почитаете мне? – легко усмехнувшись, спросил Ёру, обнаруживая, наконец, эмоцию.
- Почитаю, но только те, что героического характера. Иные, ну, к примеру, про любовь, пришлю читать Тома.
Поднявшись, Королева поправила его одеяло, и, снова улыбнувшись, только как-то немного грустно, быстро направилась к двери. Следующий прямо за ней Хану, приостановился, оглянувшись на миг.
«Эта причёска нравится даме моего сердца», - услышал Ёру слова у себя в голове, в то время, как колебания воздуха сообщили, что дверь за визитёрами закрылась.

Когда Ёру в следующий раз открыл глаза, вынырнув из пастэльного калейдоскопа смазанных образов сновидений, за окном транслировалась густая малахитовая ночь украшенная лишь блёстками звёзд, рассыпанных по Тропе Самоцветов. Буквально, через несколько минут он услышал робкий стук в дверь. Вслед за слабым сквознячком, словно томное облако, в палату проплыла световая сфера, изливающая приятный светло-золотистый свет. Его сияние выхватывало из темноты образ Тома, который принёс разнос с едой и какой-то свёрток, болтающийся в сетке на его правом плече. Ясные голубые глаза мальчика, казалось светились, не смотря на то, что в них отчётливо прочитывалась усталость, а русые волосы в неверном искусственном свете, отливали золотом. 
Поставив разнос на тумбочку, Том снял сетку с плеча и, достав свёрток, замялся, явно не зная, что ему делать дальше.
- Садись. – похлопав по одеялу рядом с собой, сказал ему Ёру.
Сев, мальчик положил свёрток на колени, осторожно водрузив на него руки. Он, видимо, не догадывался с чего начать разговор.
- Вот, видишь, твой мучитель получил по заслугам. – иронично заметил чёрный лис. – Зато, открылась доселе неизвестная сторона моей натуры. – он снова усмехнулся. – Теперь все знают, что у меня есть сердце, пусть даже как чисто биологическое образование.
- Перестань! – огрызнулся Том. – Это совсем не весело и не очаровательно.
- Если не очаровательно, то больше не буду. – хмыкнул Ёру. – Что там ты принёс?
- А! – воскликнул Том, явно что-то вспомнив. – Вот. – он стал осторожно разворачивать ткань, и Ёру показалась, что там кто-то пискнул. Подозрительный лис медленно подался назад.
- Да не бойся. – мельком взглянув на него, сказал мальчик. – Его мне велела передать тебе леди Электра.
Когда клубок ткани был наконец размотан, оказалось, что в нём сохранялся до времени маленький файр ярко стального цвета. Миниатюрный дракончик жмурился, испугано прикрывая голову одним, с виду совершенно хрупким крылом, другое, правое, было сложено и примотано к его туловищу, а поверх дуговых костей, обтянутых маленькими острыми чешуйками, виднелось несколько странных заклёпок.
- Сказала, - продолжил свои пояснения Том, - Что это тебе, чтобы было о ком заботиться.
- Ага. – в голосе чёрного лиса появились скептические ноты. – Или чем заняться. – он снова подался вперёд. – Дай-ка его мне.
Попав в руки незнакомца, от удивления файр выпрямил шею и вытаращил глаза - на Ёру уставились два ярко-жёлтых овала с тоненькой чёрной нитью вертикального зрачка в центре. В них явно читался неподдельный страх, густо приправленный любопытством.
- Она издевается. – констатировал лис.
- Прямо, как зеркало. – сквозь смех, с трудом пробормотал Том.
Ёру стал внимательно рассматривать зверька, разворачивая его то вправо, то влево. Дракончик не сопротивлялся, втянув шею и устало поглядывая на своего нового владельца, во взгляде которого по-прежнему проскальзывало критическое выражение.
- Если не нравится, отдай мне. – с вожделением и надеждой в голосе молвил Том.
- Ёщё чего. – проворчал в ответ лис. – Это ж подарок Королевы! Гляди, какая масть, прямо как мой Цукино.
- Он не игрушка! – возмутился мальчик.
Взглянув не него, Ёру хмыкнул, сразу вспоминая слова брата.
- А это мне решать. – огрызнулся он. – Что ты там ещё принёс?
Взяв разнос с тумбочки, Том перенёс его к Ёру, установив на подставку.
- Так, - скептически окинув взглядом блюда, молвил тот. – Конечно же, всё то, что мне не нравится. – усадив файра на плечё, лис вооружился ложкой, воткнув её в пошатывающееся желе.
Глядя, как мерно колышется блюдо, он пробормотал:
- Разве можно есть нечто, подобной консистенции?
Том неотрывно смотрел на него, подперев голову рукой.
- Ты ужасен. – спокойно отметил он. – Как можно быть таким привередливым занудой. Еда ведь нормальная.
- Смотря для кого. – проворчал чёрный лис, начав вяло ковырять желе ложкой. – Кстати, Том, - пересадив дракончика с плеча на разнос и так предлагая разделить с ним трапезу, сказал он как бы промежду прочим. – Ты не представляешь, какой теперь у меня шрам! Огромный полумесяц, прямо вот здесь.
Полностью забыв про желе и поглощающего его файра, чёрный лис провёл указательным пальцем через всю левую часть груди. 
 – Хочешь посмотреть?
- Что, желаешь, чтобы я опять упал в обморок? – не разделяя энтузиазма Ёру, проронил Том.
- Ещё бы! – в голосе лиса появились неприкрыто хищные нотки.

К вечеру следующего дня Ёру разрешили вернуться домой, при условии, что он будет мало двигаться, правильно питаться и не нервничать. Однако, стоило ему очутиться у себя в башне, как практически сразу в дверях показались Дункан и лорд Питэр. Последний держал в руках нечто длинное, обёрнутое толстым слоем замши, и выражение его лица не предвещало ни веселья, ни приятных бесед.
- Мне нельзя нервничать. – заметил им Ёру, сразу, после приветствия, и демонстрируя, как он увлечён созданием гнезда для своего нового питомца.
Морской Дракон, не обращая внимания на его слова и забившегося в угол, испуганного файра, развернул свою ношу, и положил на стол перед чёрным лисом Цукино, отдыхающего в своих нарядных гравированных ножнах.
- Тогда потрудись объяснить, не нервничая, что это значит. – мрачно молвил он кивнув на клинок, при этом протянув руку, чтобы щёлкнуть файра по носу пальцем.
Оттопырив единственное здоровоё крыло, стальной зверёк зашипел и контратаковал пальцы незнакомца.
Быстро одёрнув руку, лорд Питэр поднял взгляд на ухмыляющегося чёрного лиса.
- Тебе его что, Эли подарила?
- Да. – гордо молвил Ёру. – В награду за героизм при обороне башни Целительства.
- Угу, конечно. – пробормотал Морской Дракон, игнорируя пафос юноши. – Всё это замечательно, однако, ты мне так и не ответил, что ЭТО значит? – он снова кивнул в сторону меча.
Ёру улыбнулся клинку, проведя пальцами вдоль ножен.
- Моя плата за одну миссию на Сутоми, или, если Вам так больше понравится, трофей.
- Ты понимаешь, что обнаружение этого меча у нас, чревато скандалом? – во взгляде лорда Питэра промелькнула тень недоумения.
Чёрный лис пожал плечами, подставляя файру руку, дабы тот мог взобраться по ней к нему на плечё.
- Цукино нравится со мной. – на Морского Дракона уставились две пары ярко-золотых глаз. – Там он только и делал, что собирал пыль на подставке, я же его уже четырежды напоил кровью. – Ёру вздохнул. - Вы же понимаете, сиятельный принц, что такие клинки сами выбирают себе владельцев, а Цукино появлялся в моих руках каждый раз, когда был мне необходим.
Молчавший до селе Дункан закрыл лицо рукой, тяжело роняя голову.
- Ёру, ты как всегда неадекватен. – оторвав ладонь от лица, он уставился на сына полным страдания взглядом. – Для сутомийцев, это больше чем меч, это…. – медноволосый лис вздохнул. – Да что я тебе объясняю.
- Ну и что? – чёрный лис снова пожал плечами, из-за чего файр распахнул стальное крыло и крепче вцепился коготками в ткань камзола. – Мне он больше нужен. И вообще, кто-нибудь задумывался, чем являются сутомийцы для Цукино?
Дункан и лорд Питэр переглянулись.
- Сынок, - через пару минут, напоенных молчанием, спокойно обратился к Ёру Дункан, кивая на маленького дракона. – Ты знаешь, чем его кормить?

*
К вечеру следующего дня в Долину наконец-таки вернулся Хиру. Уверенный в том, что его брату сразу не удастся попасть домой, Ёру предпринял небольшую уборку, которая реализовывалась руками Тома, последнее время ставшего очень покладистым, заботливым и чутким. 
Когда распахнулась входная дверь, и на пороге образовался Хиру, чёрный лис сразу понял, что тот просто в бешенстве. Сообразительный Том аккуратно сгрёб в охапку файра Кира (такое имя дали дракончику), и скрылся на верхнем уровне, в комнате Ёру.
Сделав несколько стремительных шагов, Хиру опустился возле стула, на котором сидел Ёру и обнял его колени. Чёрный лис запустил пальцы в густую, тёмно серебряную шевелюру брата.
- Я тебя люблю. – тихо сказал он, перебирая серебряные пряди. – И это единственное, что я знаю наверняка.
- Пусть катятся за Обод Грани все их дела. – пробормотал Хиру, сильнее стискивая Ёру колени. – Я больше тебя и на час не оставлю.
Чёрный лис звонко рассмеялся.
- Брось, сердце моё. Мой нынешний любовник очень застенчив и точно не согласиться спать втроём. – наклоняясь к Хиру и целуя его, сказал он.
- Ёру, малыш, там, где речь заходит о смерти, для меня прекращаются шутки. – очень грустно молвил серебряный лис. – А там, где не будет тебя, я тоже исчезну, сгину.
Поднявшись, черный лис потянул к себе брата, и они долго стояли просто обнявшись. Слушая, трепетные и громкие удары сердца в широкой груди Хиру, Ёру подумал, что в них заключена жизнь как таковая, по крайней мере, в его понимании.
- Я ужасно скучал по тебе. – просто сказал чёрный лис, плотнее прильнув к брату. – И теперь точно знаю, о чём просить Королеву. – он коварно хмыкнул. – Она обещала мне любезность.
- Я и без королевских любезностей больше никуда без тебя не поеду. – говорил Хиру, и Ёру чувствовал, как дрожат его руки. – Ох, как же я сейчас со всеми разругался, просто в хлам. – серебряный лис явно старался скрыть за улыбкой волнение.
- Думаю, они тебя понимают. – спокойно сказал Ёру. – И не затаят обиды.

*
Узнав о том, что скоро приведут в исполнение наказание стрелка Кимисона, Ёру не находил себе места, он ужасно хотел повидаться с ним. Чёрному лису это казалось новым изысканным развлечением – посмотреть в лицо и при возможности поболтать со своей смертью. Его жаркий интерес совершенно не находил одобрения ни у Хиру, ни у Тома, и то, что эти двое, кажется, спелись на этой почве, Ёру изрядно раздражало. Как бы там ни было, он не собирался менять свои планы, и уже настроил себя идти к леди Рашель, дабы просить о свидании с пленником. Он предполагал, что раненому «на поле боя» бойцу воевода Долины не откажет.
Визит к леди Рашель полностью подтвердил предположения Ёру, и всё, что ему теперь оставалось, для окончательного воплощения своих планов, так это раздобыть кристалл магнитного люминистата и навести лоск на свою и без того замечательную наружность. Последний пункт был необходим ради чисто психологического эксперимента.
Визит был назначен на два часа по полудню следующего дня, и получалось, что на подготовку у Ёру менее суток. Чтобы избежать подозрений (которые он сам себе выдумал, чтобы было интереснее), чёрный лис позвал прогуляться Тома. Прохаживаясь возле Западной башни, дабы развлечь своего юного друга, он предложил совершить экскурсию в кузню демона Просперо. Наивный Том принял предложение с восторгом.
Заранее продумав всё предприятие, Ёру захватил с собой Цукино, и теперь был уверен, что сможет отвлечь на время и кузнеца, и своего возлюбленного. 
К его великой удаче, Просперо был на месте. Увидев, кто образовался у него на пороге, оружейник был явно удивлён.
- Признаться, впервые вижу, Вас, Ёру, в своей мастерской. – он приподнял лохматую, смоляно-чёрную бровь. – Чём обязан такой чести?
Чёрный лис лучезарно улыбнулся.
- Да, собственно, мы с приятелем прогуливались здесь, и я вспомнил, что лорд Питэр ни раз упоминал Ваш давний интерес к различному оружию. А у меня, как раз с собой оказался один клинок, который, на мой взгляд, непременно должен Вас заинтриговать. – сказав это, Ёру отстегнул ножны Цукино и направился к хозяину кузни. – Вот, посмотрите. – молвил он, протягивая Просперо катану. – Это сутомийская работа.
Получив в свои могучие руки Цукино, демон-оружейник окаменел. Ожидавший такую реакцию Ёру быстро сориентировался.
- Вы не против, пока будете рассматривать катану, я покажу своему другу Тому Вашу кузню. – он снова лучезарно улыбнулся. – Ему всё это бесконечно интересно, я бы даже сказал, завораживает. – чёрный лис мило хмыкнул. – Возраст такой.
- Да, да, конечно, смотрите что хотите. – скорее отмахнулся Просперо, уже полностью поглощённый изучением дивного клинка.
- Благодарю. – проворковал лис, осторожно потянув Тома за рукав в сторону стеллажей с образцами руд и минералов.
- Я в этом слабо разбираюсь, Томи, но здесь, кажется, всё подписано. Наслаждайся. – прошептал он на ухо приятелю, уже начав потихоньку высматривать нужный самому кристалл.
- А можно посмотреть кузнечную печь? – увлечённый зрелищем, крикнул Просперо Том.
- Смотрите что хотите. – повторил хозяин кузни, даже не взглянув в их сторону.
Том метнулся в следующее помещение.
- Вот демонёнок. – проворчал Ёру, оглядываясь по сторонам.
Заметив в противоположном углу нечто интересное, он коварно хмыкнул.
- Томи, радость моя, погляди-ка, это случайно не атанор?
В следующую секунду Том был уже рядом.
- Где? – возбуждённо спросил паренёк.
- Да вон, в том углу.
Потеряв дар речи от восторга, Том, как сомнамбула, побрёл в указанном направление, и Ёру снова спокойно продолжил осматривать длинные стеллажи кузница.
Спустя примерно тридцать минут, чёрный лис решил, что экскурсию пора сворачивать – он раздобыл таки магнитный люминистат. Конечно, данный кристалл пришлось экспроприировать, однако, в качестве компенсации этого ущерба, он согласился оставить Просперо на день своего Цукино, дабы тот мог насладиться его изучением.
Благодарности Тома не было границ настолько, что он даже сам предложил остаться с Ёру на всю ночь. Это был приятный побочный эффект блестяще завершившегося плана.
Втроём, с Хиру, они долго сидели за чаем и болтали про всякие приключения, которые каждому из них приходилось пережить. Начавший снова потихоньку летать файр Кир, время от времени воспарял в пространстве гостиной, явно стараясь привлечь внимание своего хозяина и окружающих к вернувшейся удали. В такие мгновения, Ёру ловил себя на том, что испытывает чувство некоторого умиротворения, когда с ним рядом те, кто ему любим, и всё так гладко и замечательно.
После милого вечера, приятной ночи и утра, когда можно было себе позволить долго валяться и нежиться в тёплой перине, чёрный лис поднялся в прекрасном расположении духа. Это душевное состояние окончательно утвердило его в дальнейших планах и, потянув Тома за руку, он направился наладиться утренним душем.
К двум часам по полудню Ёру был не просто готов, он казался себе великолепным. Надев тёмно-серый бархатный костюм с янтарными пуговицами и вычурной декоративной цепью вместо пояска, новые сапоги, которые привёз ему брат с острова Монбик, и вооружившись пропуском, подписанным лично леди Рашель, он замер напротив проходной, что располагалась под Драконьими пещерами в северо-восточной зоне Долины. Здесь, обычно, местные властители временно содержали своих пленников перед тем, как отправить бедолаг блуждать в недра Большого Этернианского лабиринта. Дело в том, что леди Электра считала смертную казнь неприемлемым решением, заявляя, что данная экзекуция ни что иное, как месть общества индивиду. Альтернативу ей она видела в том, чтобы направить преступника скитаться в опасной враждебной среде, и если оный выживет и вернётся на поверхность планеты, то значит, Властители Судеб его простили, и наказание автоматически ликвидировалось.
Лучник Кимисон, участвовавший в инциденте с неудавшимся налётом на посольский архив и смертельно ранивший Ёру, сейчас содержался под стражей в этом королевском каземате, и чёрный лис уже трепетал, предвкушая с ним встречу.
Получив пропуск, высоченный гигант-латник повёл его длинным коридором, слабо освещённым световыми сферами, парящими вдоль гранитных стен в шахматном порядке. К великой радости Ёру идти пришлось не долго, видимо, как обычно, у скорых на расправу лордов-Драконов большинство камер пустовало.
Скрипнул ключ, обитая стальными полосами дверь распахнулась, и, следуя за латником, которому чёрный лис приходился едва ли не ниже плеч, он прошёл в просторную, камеру. Весьма приличное убранство интерьера несколько удивило Ёру, ожидавшего увидеть классический каземат, о каких он читал в книжках. Здесь же была нормальная кровать, две полки со всякой всячиной, видимо приятной узнику, стол и два стула. На полу лежала приличная циновка, вдоль стен дрейфовали три световые сферы, источающие золотисто-шафрановый свет.
Кимисон сидел за столом и листал какое-то чтиво, перед ним стояла чашка с неизвестным напитком и миска, в которой покоилась пара яблок. Сейчас Ёру получил возможность впервые рассмотреть его. На вид этому человеку было лет семь, и видно, что он привык жить в полевых условиях: выгоревшие светлые волосы контрастировали с достаточно загорелой, немного обветренной кожей.
- Эй, Кимса, - окликнул узника басом латник, - К тебе посетитель.
Ёру вышел из-за плеча своего провожатого и уверенным шагом направился к столу. Кимисон поднял на него удивлённый взгляд светлых серых глаз.
- Добрый день. – спокойно сказал чёрный лис. – Может, Вы меня и не узнаёте, но мы прежде встречались.
- Здрасте. – с явной настороженностью в голосе ответил тот.
Не дожидаясь приглашения, Ёру отодвинул стул и сел напротив, сразу щелчком пальцев призывая световую сферу. Он оценивающе рассматривал лучника, всячески стараясь, чтобы его губы не выдали довольной ухмылки.
- Извините, - повернувшись на миг, обратился он к латнику, – Вы могли бы нас оставить не на долго, уверен, мистер Кимисон не причинит мне вреда.
Латник пожал могучими плечами.
- Ну, как знаешь, парень, по документу тебе всё дозволено. – сказав это, он вышел за дверь, и чёрный лис снова услышал скрип ключа в замке.
Вернувшись вниманием к узнику, Ёру заметил, что тот сильно поменялся в лице.
- Это ты?! – буквально выдохнул он. – Мальчик, которого я убил. – даже золотистый свет светового шара не спас лицо Кимисона от наползшей на него смертельной бледности.
- У Вас отличная память на лица. – с улыбкой проворковал Ёру.
- Я все эти дни убивался, когда вспоминал тебя, безжизненно лежащего на руках Дракона. Я думал, что застрелил дивное дитя…. – он снова умолк, во все глаза глядя на чёрного лиса.
Ёру сотворил красивую улыбку.
- Вы меткий стрелок. Я ни разу не видел, чтобы с такой скоростью выпускали стрелы. – он хмыкнул. – Знаете, я ведь был уверен, что смогу отразить атаки лучника, но не учел такой скорости. В чём был фокус?
- Я был уверен, что попал тебе в сердце. – всё ещё пребывая в шоке, пробормотал Кимисон.
- Да, попали. – кивнул Ёру. – Его зашивать пришлось и теперь у меня шрам во всю грудь. – он снова хмыкнул. – Было здорово больно. Однако, мне по-прежнему интересно, как Вы смогли выпустить подряд две стрелы с таким коротким интервалом? Я хочу пойти обучаться стрельбе из лука, и, поэтому, Ваш трюк меня очень заинтриговал.
Лучник какое-то время молча буравил чёрного лиса глазами, потом, сделав большой глоток из своей чашки, прокашлялся, и, со вздохом начал рассказ:
- Есть такой способ, - он снова кашлянул, и поднял руки, чтобы, видимо, проиллюстрировать объяснения. – Когда берёшь сразу две стрелы, и кладёшь на тетиву, одну позади другой. – он соединил руки так, что пальцы одной едва касались ладони другой. – На максимальном расстоянии, но одна должна не доходить где-то на два сантиметра до оперения, а другая, так же до наконечника. Угол меж ними тоже регулируется, но верный градус понимаешь только с опытом. Этому очень трудно научиться, да и пальцы должны быть особенные. – Кимисон показал свои кисти, и Ёру отметил, что длине его пальцев мог бы позавидовать искусный музыкант-скрипач.
- Интересно. – проронил он. – А я то думал, дело в фантастической скорости.
- Я бы за тобой не успел. – сказал лучник. – Ты очень быстро двигался, поэтому…. – он снова запнулся.
- Знаете, я вообще, по натуре мстительный, но на Вас, от чего-то, зла не держу. – Ёру снова подарил собеседнику чудную улыбку. – Я даже понял кое-что, пока болел: если погрузиться во мрак собственного больного сердца, то можно состариться и стать противным самому себе. К счастью, сие не для меня. – сказав это, он полез в потайной карман своего нарядного жакета и выудил от туда магнитный люминистат. – Вот. – пряча кристалл под прикрытой ладонью, заговорчески шепнул он, аккуратно толкая камень под бортик миски.
Делая вид, что ровняет посудину, Кимисон ловко сгрёб кристалл и быстро спрятал.
- Что это? – спросил он, полностью сбитый с толку.
- Подарок на прощание. Считайте, что мне не приятно думать о том, как Вам придётся долго бродить в темноте, которая, наверное, даже гуще той тьмы, где довелось мне побывать. – он подмигнул лучнику. – Этот кристалл начинает искриться, когда поверхность планеты становится ближе, потому что по природе своей чувствителен к лучам небесных светил. Это поможет Вам быстро выбраться из Большого Лабиринта.
Кимисон снова долго и пристально смотрел на Ёру, но на этот раз, его светлые глаза, казалось, засветились.
 - Ты удивительный. – тихо проронил он. – Если я выберусь из этой бездны подземелья, то обязательно разыщу тебя.
- Не стоит. – рассмеялся чёрный лис. – Это не принесёт Вам добра.
Ещё раз окинув взглядом Кимисона, Ёру поднялся, собираясь уходить, но лучник вскочил вслед за ним и схватил за руку. От неожиданности лис вздрогнул, но, не испытав страха, не стал одёргивать руку.
- Я должен буду увидеть тебя снова. – сверкая глазами говорил тот. – Я ради этого и без кристалла наверх поднимусь.
Снова рассмеявшись, и осторожно убрав руку лучника со своего бархатного наряда, Ёру приблизился к нему и прошептал:
- Каждый год, в начале месяца кхельд, я по долгу бываю на маяке, что венчает собой мыс Мирамир. Смотрителя зовут Сони-рыба, и, если меня там не окажется, он знает, как передать мне весточку. – сказав это, он, не оглядываясь, быстро прошёл к двери и постучал.
Латник сразу выпустил его, и вскоре Ёру уже шагал назад, к своей башне, неся на устах свою любимую, загадочно-прохладную улыбку.