Дочь Весны и Мрака. Часть первая, дуроломная. Лорд

               Он был придурком, полным и окончательным. Что с того? Он был гением. Всё относительно. Гений, например, относительно придурка, такой же придурок, как и сам придурок… - безотносительно к гению.
                Пятиэтажный, трущобный домишко, дворик, заросший каштанами; квартирка под крышей, протекающей даже от мелкого дождика... Он жил там. Подставлял тазы и кастрюли под сочащуюся плесенью штукатурку, разрисовывал стены украденными на заправках автомобильными красками. Кстати, неплохо получалось. То тебе стилизованный череп в чёрной маске с мерцающими глазницами в антураже бездны мрака и звёзд, которые при ближайшем рассмотрении оказывались, буквально, вывороченными наизнанку трупиками неведомых человечков. То чёрт-те что, наляпанное так, словно маньяк зарубил шлюху, измазюкался в кровище и елозил по стенам, елозил... Тьфу! И много всякого такого. Картины, картины, художество...
                Ему было лет сорок или сорок пять от роду - по человечьим соразмерностям. Стишата калякал, песенюшки распевал, водочкой не брезговал. А уж насчёт слабого пола, так это ващще, ходок он был, можно сказать, не превзойдённый - ни праотцами, ни современниками, ни потомками вряд ли превзойдён будет. Во как.
                Знавал я этого типа. Вспрыгнешь, бывало, с лепного карниза к нему на балкон, оттуда - в форточку. Он и молочка плеснёт, а то и пивка в блюдечко. "Завтраком туриста" запросто поделится. Не шуганёт, не пнёт, не заплюётся матерно. Душевный человек. Но - бешеный. Творческая натура, что поделаешь?
                Пронзительное вдохновение накатывало на него, как на таракана - бидон с цементом, и не оставалось ничего от нормальности, благодушия и неприметности в материальных приметах мира сего (тавтология уместна). Тогда следовало драпать обратно в форточку, не то затопчет ненароком. Бегать он начинал, круша мебель и посуду, вопил во всё горло что-то нечленораздельное. Потом по-быстренькому, чтобы успеть до штурма санитаров и ментов, заплетал на мусорном паркете ноги в "лотос" и строчил в блокноте мелким почерком.
                Его стихами брезговали даже "бульварные" издательства. Но когда выходил он во дворик, то непременно задерживался в солнечной беседке, где местные люмпены играли на водку в нарды. Там его слушали, разинув рты, аплодировали до синяков на ладонях и рычали восхищённо. Само собой, и наливали до краёв да с "горочкой".
                Шёл он дальше, пьяненький, бренчал потрёпанными струнами на парковом углу. Гуляющие или спешащие по делам человеки сыпали деньги в гитарный чехол, проходили мимо. Останавливались редкие ценители всего ненормального, впитывая в мозги и в душу замысловатые выкрутасы альтернативной поэзии.
                На гитаре он играл плохо, голос был хриплый и больной, а стихи... Что ж, его опубликовали. Так случилось.

                Ночь-залётушка,
                Дай хоть ворона!
                Рвать до кровушки
                Смог бы ворога!
                Смог бы кровь ему
                Из горла пущать;
                Дай крылатому
                Вражье мясо жрать!
                Во лихой ночи
                Чёрным-чёрна тень...
                Клюв остёр точи,
                Коготь в сталь одень...
                Выдирай с мясцом
                Челюсть нижнюю!
                Отдирай лицо,
                Будто лишнее...
                Отрывай пластом
                Да от черепа
                Да покрой листом,
                Павшим с дерева...
                Промокай листьё
                Тёплой кровушкой...
                Что моё - твоё:
                Жри-и-и, залётушка!!!

                Ну вот. Кто ж возьмётся пачкать изнывающие от расфуфыренного самомнения глянцевые страницы этаким... как бы помягче выразиться?.. Но какой-то задрипанный журналишко, представьте, осмелился.
                И начался превеликий тарарам. Какой слог! Какая манера! Как необычно, как смело, сочно, ёмко, ёбс-с... Затаскали бедного Лорда по презентациям и великосветским банкетам. Ну, последнее он поначалу приветствовал. Ещё бы, на халяву пожрать да выпить - кто не возрадуется?
                Нашлись доброхоты-меценаты, наняли дорогущих мозговедов, чтобы, значит, вдохновенное бешенство слегка окультурить для конъюнктурной удобоваримости. Деньжат на издание сборника - пожалуйста. Квартирку обновить, крышу залатать - сколько влезет! Длинноногих человечьих самок завертелось вокруг него невообразимое количество - на одних презервативах можно разориться.
                А он взял да исчез. Ветром, что ли, унесло?