Поздняя любовь. Волшебная ночь

          
      Он, как и полагается военному человеку, прибыл к ней ровно в девятнадцать часов.   Сначала, в двери показался маленький букетик полевых цветов, а затем и сам отставной   полковник в штатском.
У неё уже всё было готово для романтического ужина. В тёмной гостиной  загадочный свет  перекатывался от зелёного до красного, через жёлтый. Это мерцание создавало новогоднее настроение. Хотя  уже наступила осень, но волшебная  ночь затянулась на окошке, как в прямом, так и в переносном смысле, в виде сетки с разноцветными лампочками.
Гостиная медленно заполнялась нежной мелодией. На белой скатерти стояли приборы для двух персон. Между приборами - закуски и маленький графинчик с кристально – чистой водкой.
В центре, на маленьком островке стола,  горела красная свеча. Она, свеча, словно подражая влюблённым, горела сильным пламенем, отдавая свои  силы, будто  всё  в последний раз.  Свеча тихо плакала, её кровавые слёзы плавно капали горкой на хрустальных лебедей. 
Прикрыв глаза, и покачиваясь в такт мелодии, влюблённые, уже немолодые люди, всё ещё стояли в прихожей. Она, время от времени облизывала свои губы в ожидании очередного поцелуя. Время для них будто  остановилось и они, словно ангелы,  витали где-то  в облаках. Им казалось, что кроме их  на свете никого больше нет.    
Затем они сели за небольшой столик, окутанный полумраком, ухаживая друг за другом. Она клала закуски в его тарелочку, а  Он в это время  наливал  в маленькие рюмочки горькую отраву, которая обещала сладкое настроение – раскованность.
Выпив живительный напиток, Он увлёк её на танец, нежно заключив  в свои объятия.  Они слились в одно целое и растворились в нежной мелодии. Александр Серов пел так трогательно, что Она беззвучно плакала, но, когда она  провела рукой по его глазам, то ощутила их тоже влажными. Вместе с исполнителем песни Он  напевал ей: «Я не могу тебя терять, я не могу тебя терять. О! Как мне быть?»
Так незаметно подкралась глубокая ночь.  Она прошептала ему на ухо:  «Ты иди первым  и ложись, только нигде не зажигай свет». Он послушно шагнул во тьму.
Следом за ним Она тихонько на цыпочках   пришла в спальню. Он лежал на спине,  затаившись, в ожидании какого-то чуда. Она  легла  с краю. Затем Он придвинулся  вплотную к ней и провёл рукой по её  телу. Но тела не было… Была мягкая ткань и много, много мелких пуговичек, чему Он  очень удивился.  Он медленно стал расстегивать  пуговички на её  ночной сорочке, которые змейкой вились   от горлышка  до самого пупка. Дойдя до середины,  вдруг, из ситцевого плена  на свободу вырвались  две круглые пленницы.
Наконец, закончив кропотливую работу, его ласковые руки уже гладили её   бёдра и   ночная сорочка, словно по  приказу, сползала всё ниже и ниже:

В ту ночь ты ласки мне дарил.
А мне сопротивляться было неохота
А я не то, чтоб влюблена,
А просто так, давно одна.

И потекло тепло по сердцу и груди.
Красивыми словами
Ты голову мою вскружил.
Летала я от счастья.
Душа моя рвалась на части.

От счастья ей всё время хотелось плакать. В её груди разливалось что-то сладостное,   незнакомое. Или забытое? Было ли такое при муже, Она уже не помнит. Но, как писал Эдуард Тополь: «В советское время была советская семья, но секса не было».
А тут какие-то новые слова - прелюдия. 
Сколько же Он подарил ей счастья? Сколько же новых слов Она узнала от него? А ведь могла бы умереть, так  и не узнав их. 
Дальше его рука скользит ниже и приземляется на её  животе. Мягкими своими пальчиками Он проводит вокруг пупка, словно в прорезе его  прячется какая-то тайна.  Но это лишь только  намёк на тайну, тайна ниже…
Он шепчет: «Господи! Как великолепна женщина!»
Затем его рука, словно лодка, плывёт по течению реки, вниз. Вдруг из её глаз брызнули слёзы, и Она сама не понимала отчего: толи от счастья, толи от стыда?
Она осторожно отстраняет его руку и шепчет: «Подожди».
Он понял, что Она стыдится, и  прошептал ей на ухо замечательные стихи какого-то поэта:
   
    Так живи, пока жива.
    Дай любви, её права!
    Но глаза твои так строги.
    Ты б с досады умерла,
    Если б только поняла,
    Что теряют недотроги.
    О! Постой! О! Подожди!
    Что бежишь, как лань тревожно?
    Дай руке моей скользнуть.
    На твою нагую грудь.
    Иль пониже, если можно?

Обнявшись, они засыпают  под утро. Была волшебная ночь, а следом удивительное утро. И на утро Он написал ей такие строки:
 
В ту ночь слезинка
капнула мне на плечо.
Рука моя держала твою плоть.
О! Боже! Как мне было хорошо!
Храни мне эту женщину, Господь!

Далее читайте - "Поздняя любовь" Зачем ты в жизнь мою ворвался.