Сон второй

И увидел я человека. Человека, окруженного странными калеками, уродами престрашными. С головами птичьими, мордами песьими, лицами акульими. У иных тулова насекомьи, а головы человечьи, у некоторых жабьи конечности, тела рыб, а головы львиные. И вся эта братия боязливо, но настойчиво приближается к человеку. Подлетев поближе и вглядевшись, я как в зеркало вышел. Глянул и понял, это я сам. Они ко мне приближаются полупочтительно, полубоязливо, пытаясь дотронуться до края одежды, хоть до ноги. Я невольно отшатываюсь, испытывая некоторую брезгливость. И тут я замечаю рядом с собой Некую Сущность, золотым сиянием объятую. Этот Некто говорит мне беззвучным голосом:
– Не брезгуй ими, братьями своими! Еще недавно сам ты был в их числе. Теперь же помощь оказать им в силах. Ты можешь помочь им обрести уверенность в себе. Не отталкивай их…
И я остановился. И каждый прикоснувшийся ко мне, отходя, преображался немного. Исчезало ужасающее несоответствие черт и частей. Кое-где проявлялась человечность, однако все они еще в целом оставались зверьми. Но я уже почувствовал за них немалую ответственность. Как будто стали они мне ближе и родней. В местах же, которых они касались своими колючими, шершавыми руками, все пульсировало и жгло неимоверной болью. Но боль сия была очищающей.
– Теперь, – сказало мне Светлое Существо, – ты должен отдать себя полностью детям своим, чтобы самому суметь стать дитем Тому, кто всем отец, всем мать еси…
Минутное колебание-размышление. И вот я снова вижу себя со стороны, одновременно ощущая изнутри того, кто разъят и распластан, руки-ноги привязаны колышками, в землю вбитыми, беззащитен и наг.
И вот они стали подходить, по одному вначале и робко, но после все больше, понескольку, помногу, рыча, ревя, отрывая все большие куски от плоти моей.
«Вот я и заклан!» – подумалось мне, и я проснулся. Скоро Пасха! И буду я научен жертвенности Им, Сыном Твоим, Господи…

Март 1997 г.