Сухарики

Порой наша жизнь похожа на ночь с её бескрайней черной пустотой и маленькими звездочками счастьица. В ночи так просто запутаться, испугаться и забиться в спасительный угол маленькой крошке душе.

Ну почему, почему в мире всё так жестоко, все так жестоки.

Не помня себя, она вбежала в квартиру, бросила в ближайшую стену сумку. Со скоростью Светы сумка разбилась о стенку, показав наружу все свое содержимое. Темная бардовая помада полетела в один угол, а тушь в противоположный. Тетрадки посыпались градом на пол, а за ними мелкий дождь сухариков.
Получилась довольно-таки симпатичная картина: синие, темно-зеленые, джинсовые разрисованные тетрадки на коричневом полу были осыпаны желто-оранжевым конфетти сухарей.
Но ей это было всё равно…
Она медленно, с бредовой улыбкой и заплаканными глазами, прошла в свою спальню. Бросив прощальный взгляд на чьё-то симпатичное фото, она сказала: «Я тебя прощаю, прощай…». И открыла дверь от балкона.
Она села на перила балкона, чтобы в последний раз посмотреть на этот мир и попрощаться с ним, мысленно…
-Думала ли я когда-нибудь, что за свои 15 лет мне будет так плохо… я устала… надо бы оставить записку… Не-ет… Нет… Нет. Они не заметят моего отсутствия… Какие все-таки серые эти дома… Там их нет… Там я не буду так одинока… Там будет мне все равно. – Ветер, немножко поиграв с её волосами, убежал от неё. – А может, там нет ветра?.. А впрочем, какая разница!.. Вот я уйду, а кто ни будь заметит? Мама?.. Папа?.. Нет. Им вечно нет до меня дела… Он?.. Этот сухарь наперчённый… Да я одна из тысячи… Друзья?.. А кого можно назвать другом? Практически никого… Ну… Зюзик… Но он далеко, и вряд ли вспомнит о Светике. А может вспомнит…Нет. Меня никто не любит. А он, этот сухарь наперчённый даже не заметит… Родители?.. Да, они тоже сухари…Те, что лежат на подокольнике, и сушатся. Черствый хлеб… Все они сухарики. Некоторые из пачки, приправленные, как он… Некоторые обычные, лежащие на окне… Ну же, давай! Маленький шажок! А говорят, что души самоубийц не находят покоя, летают между землей и небом… Вздор! Меня ничего не держит. Ну же, давай! Один шажок!
Она встала и сделала шаг… Раздался крик.
Но она не упала. Чьи-то сильные руки держали её. Её вытащил кто-то, потихоньку, несмотря на её сопротивление. Когда они оказались в комнате, она поняла, кто это был.
Зюзик всё еще держал её, когда у неё началась истерика…


3 марта 2004 года.