Возвращение

ВОЗВРАЩЕНИЕ.

Я открыл глаза и первое ,что увидел -это людей в белых халатах и марлевых повязках, склонившихся надо мной в их напряженных позах, и в поведении я увидел облегчение и радость ,будто они выиграли в своей жизни какой -то дорогой приз в лотерею, но мне тогда было невдомёк ,что этой лотереей была моя собственная жизнь ,за которую они боролись около 8 часов. Было очень холодно и сильно хотелось пить. Я попытался сказать им об этом ,но почему то не слышал своего голоса. Хотя с усердием выговаривал каждое слово и как можно громче, но всё было тщетно, я не слышал своего голоса. В голове очень сильно гудело, было такое ощущение будто в ней разместили камнедробильный завод. В ней так же начала пульсировать очень сильная боль ,словно кто то каленым железом выжигал мозги. И от этой боли всё вокруг потемнело и я оказался в вяжущейся как смоль черноте куда не поступал ни малейший лучик света. Эта чернота была обволакивающей, вяжущей и в тоже время я чувствовал себя в этой черноте спокойно, умиротворённо. Я как бы плавал в ней ,растворялся и мне было просто хорошо, комфортно. Сколько это продолжалось не знаю, но мне хотелось чтобы это продолжалось как можно дольше. Этому не суждено было сбыться , потому что сквозь эту смоль стал просачиваться зудящий нудный , терзающий мозг звук. За этим звуком в правой ноге появилась далекая тупая ноющая боль которая в последствии разлилась по всему телу и тут я почувствовал ,как кто- то взял меня за руку, и сказал: « Будет жить, крепкий парень». В голове всё прояснилось,в глаза ударил яркий свет. Вокруг меня опять были те же люди лица у них были радостные, надомной склонился мужчина в марлевой повязке:
-Ты не пугай нас уж больше крестничек, не уходи, оставайся,
уж с нами, договорились?
-Хорошо -прохрипел я.(я не узнал своего голоса потому что вместо слова было какое то блеяние)
-Ну вот и прекрасно, моя просьба к тебе на данный момент- это только лежать и ни в коем случае не вставать. Хорошо?
-Да :-и в подтверждении я кивнул головой.
Через 3 дня ,видимо как стабилизировалось моё состояние , меня перевели в палату интенсивной терапии ,где за мной приглядывал молодой солдатик. В течении недели он за мной ухаживал ,будто мать родная, жаль что в памяти его имя не сохранилось, чтобы как- то его найти и отблагодарить за то, что он в самую трудную минуту поддержал тяжелораненого контрактника ,совершенно ему незнакомого, и отдал ему частичку своей доброй золотой души. Потом как состояние стабилизировалось меня отправили бортом в другой госпиталь, то есть запаковали в костюме Адама в пересыльную утепленную специальную для этих дел сумку, спросили удобно ли мне, не мешает ли « галстук »(имеется в виду то что болтается между ног) ,погрузили на борт и полетели в место назначение, которое мне тогда было не известно, знаю лишь одно - борт был забит ранеными до отказа. Перед взлетом самолета почти каждому из раненых ,что бы не было никаких эксцессов во время полёта, сделали какие то инъекции, через 3 минуты я уже был в отключке ,впрочем как и многие другие. Пришёл в себя когда самолет уже приземлился и первое ,что я почувствовал,так это то ,что мой мочевой переполнен. Я правой рукой и своими нечленораздельными криками кое как обратил на себя внимание и умудрился объяснить ситуацию. Санитары вытащили меня первым из самолёта ,вынули из «сумки», накинули какую- то куртку ,потому что на улице стоял очень сильный мороз, наклонили ,поддерживая с двух сторон ,чтоб я оправился. «Смотри не примёрзни, а то ещё отрывать придётся и причинное место повредим» - пошутил кто то из них.
Как раз в это время подъехало около десятка машин для нашей транспортировки, нас быстренько туда загрузили и под вой сирен доставили в Самарский госпиталь. Там меня положили в нейрохирургическое отделение, где был заведующим Серов, а мой лечащий врач Хассамудинов, в самой палате нас было пятеро, 2ое прапорщиков и 2 лейтенанта, самым тяжёлым из них был я. Поначалу у меня была полная апатия ко всему происходящему вокруг, наверное из- за тех уколов которыми пичкали. Тем более я был зол на всех и вся из- за своей беспомощности, на ребят которые в соседней с нами палате играли на гитаре одну и туже песню про танкистов. В голове все так же продолжал работать не переставая камнедробильный завод ,который очень сильно докучал, но злость на окружающих постепенно уходила потому что начал понимать что они в моей беде совершенно не виноваты и что они тоже также пострадавшие в этой войне. Тем более ребята своими действиями пытаются помочь, отвлечься от тягостных дум. Были и солёные солдатские шутки в мою сторону, вроде того как если правильно попросишь, тогда и подам, естественно мне это удавалась с трудом ,так как левая часть тела была парализована, и только с третьей или четвертой попытки удавалось сказать более, или менее чисто. «Ну вот умеешь говорить»- смеясь подавая тот или иной предмет который я просил.
В госпиталь ежедневно приходили представители официальные и неофициальные от различных, порой даже трудно произносимых организаций, с подарками нужными и ненужными, школьники устраивали концерты прямо в палатах да и просто забегали,про простых самарцев и говорить нечего, от домашнего варенья, разносолов, да простых не общепитовских вкусностях холодильники и тумбочки были просто забиты.
Но как правило везде, где бы не лежали раненые ,всегда пытливая человеческая натура будет протестовать против существующих ограничений, и госпиталь таким исключением не стал- однако традиция. Так случилось и в этот раз, мои соседи по палате собрались позабавится спиртным, а где его взять? Вопрос конечно сложный, но решаемый. Позвали старшину отделения и убедительно его попросили,чтобы он нашёл расторопного солдатика.
Такой солдатик быстро объявился и довольно сообразительным оказался, вник в суть дела, выгреб из тумбочек несколько банок варенья и сгущенного молока, сказал ,что всё будет как надо и собрался уже бежать ,как прапорщик Николай сунул ему деньги и сказал: « Купи мне икры кабачковой, уж больно хочется». «Лады всё будет сделано в лучшем виде»-и исчез за дверью. Прошло где то около часа, как он появился в дверях палаты, но не успел еще войти, как раздался голос заведующего, который в этот день дежурил.- «Солдат вы почему до сих пор ещё находитесь в отделении?».
-Да вот ,товарищ военврач, тяжелораненые просили в магазин сходить и после этих слов послышался звон разбитого стекла...
-Разгильдяй, иди быстро отдай то, что купил и марш спать, завтра с тобой разговор будет отдельным. После этого боец влетел как пуля к нам в палату ,вытащил из- за пояса 2е бутылки водки, извинился за разбитую банку икры и исчез из поля зрения так быстро,что мы даже ахнуть не успели. Ребята тихо, мирно, без всяких эксцессов приговорили это количество спиртного, даже я понюхал целых 2е пробки (чтоб не забыть хотя бы запах).
На утро нас разбудил крик санитарки: «Совсем обнаглели эти раненые, мало что за ними каждый день убираешь, так они ещё и перед дверьми гадить начали».
Мне со своей кровати был хорошо виден вход в нашу палату. И как раз там ,где стояла вопящая санитарка ,валялась та самая разбитая банка кабачковой икры, ее содержимое правда обветрилось за ночь и стало похоже на настоящее дерьмо. Гляжу, тут на крики санитарки встал Николай, он спокойно подошёл, наклонился: «Подожди не кричи, сейчас во всём разберемся»- и после этих слов указательным пальцем подмахнул икру и сунул в рот. « Ничего, вполне съедобно»- сказал он.
У санитарки от увиденного начались рвотные позывы, и, зажимая свободной рукой рот,она тут же схватила ведро и исчезла в неизвестном направлении.
-Николай за что же ты её так?
-Да зато чтоб за быдло нас не считала.
После этого он лег на кровать и отвернулся к стенке, но мы все слышали, как он долго скрежетал ещё после этого зубами.
После этого прецедента мне наконец- то освободили голову от бинтов и сняли швы. Я наконец перестал походить на куклу, и с этого момента можно сказать началось восстановление. Нет не сразу , а постепенно, я долго и упорно подымал обе руки синхронно вверх, но левая рука все равно висела плетью и ни в какую не хотела шевелится, тоже самое было с ногами. Я злился, матерился, проклинал всех и вся на чём свет стоит ,не стесняясь в эпитетах. Успокаивал себя: «Ничего старый, терпи, ещё не то терпел ,всё у тебя получится, сам поймёшь когда у тебя рука заработает, и нога тоже в долгу не останется». В один прекрасный момент дали обыкновенный костыль и ,опираясь на него, я встал, правда ребята меня страховали чтобы не упал. Вы не представляете, какое я испытал счастье: стоять на одной ноге ,опираясь на костыль. Потом ушёл целый месяц на то ,чтобы научится ходить на одной ноге с костылем. И вот наконец (в самый неудобный момент)у меня заработала кисть руки. А это произошло так. Я естественно был лежачим и утка для оправления физических надобностей по легкому стояла от меня справа. а руку свою левую (чтобы не поломать во сне ,так как я её не чувствовал) укладывал между ног. И вот ночью ,когда захотелось по малому, потянулся за уткой и в это время кисть моей руки сократилась, заодно сжав мои гениталии. Ощущения вам сразу скажу были не слишком радостные: во-первых у меня от боли потемнело в глазах, во-вторых я издал такой дикий вопль и вой в одном звуке радости, что вся палата подскочила как по команде «В ружьё, нападение на пост!» Они начали метаться вокруг меня ,не понимая спросонья что случилось, а когда разобрались и медсестра Лена вколола мне релашку ,и только после этого к кисть отпустила мои гениталии, раздался дикий хохот. Ребята кто как мог изгалялся над этой ситуацией. Я смеялся вмести с ними ,потому что был по своему счастлив ведь моя рука зашевелилась, а значит не всё потеряно.
После приехала моя жена, как оказалось за мной ,потому что меня прямо в госпитале комиссовали, а так как я уже не являлся военнослужащим, то меня отправили лечится по месту жительства. Отдали причитающую военную форму, сопроводительные документы, билеты на поезд, посадили в машину со сопровождающим солдатом и отвезли на железнодорожный вокзал к прибытию поезда. На самом вокзале, как не странно, нашлось очень много желающих помочь сесть на поезд, они прямо вместе с проводницей доставили до места и пожелали доброго пути. А в самом поезде шефство взяли уже другие люди, они помогали моей жене сопровождать меня до туалета и в тамбур, чтоб там мог покурить. Нет, эти люди меня не жалели , а просто сочувствовали и за это мы были благодарны. Через сутки в родном городе мне также помогли спустится на перрон.
Ну что, пойдём потихонечку дорогой, нас должна машина с тобой ожидать.
А я не мог сделать шаг, потому что только сейчас понял, что из себя представляю и как в таком виде могу идти домой, тем более показываться детям на глаза. Я стоял смотрел на окружающий меня мир и чувствовал себя в нём лишним. Люди куда то спешили, у всех были какие-то дела, они суетились, то есть жили, и совершенно не обращали на стоявшего человека в военной форме, в солдатской шапке на голове ,прикрывавшую отсутствие половины черепа ,куда мог втиснутся кулак, стоявшего на одной ноге ,опираясь на костыль и суетившейся вокруг него женщины. «Зачем я выжил, зачем остался жить»- только это и крутилось тогда в голове- « Разве нужен такой отец своим детям , жене, ведь они всю жизнь будут со мной мучатся, а я буду у них обузой на шее»
. Нет надо гнать эти мысли прочь. Зря что ли за мной тот солдатик ухаживал, как будто мать родная, или те ребята из госпиталя, которые меня учили ходить, тем более что врачам слово дал что буду жить.
-Дорогой ну пойдём пожалуйста потихоньку, уже начиная плакать заглядывая в глаза- упрашивала меня жена.
-Да, (встряхнув головой отгоняя тяжёлые мысли прочь) конечно ,моя хорошая, сейчас идём.
И ,стиснув зубы,выкладываясь на все сто,поплелся за ней. Выйдя из здания вокзала ,мы столкнулись еще с одним препятствием- самые обыкновенные ступеньки. Мама родная ,интересно как же спустится?( сразу же в голове возник вопрос)
-Мать ты не суетись, как- нибудь спустимся ,-и снял шапку ,чтоб вытереть пот. Недалеко от нас находился наряд милиции, лейтенант с двумя сержантами и мне стало понятно,что лейтенант увидел что у меня нет пол головы, да вдобавок стою опираясь на костыль. Он подошёл и поинтересовался какие у нас трудности, тут моя половина всё ему и рассказала, что надо попасть вниз к санитарной машине.
-Сейчас всё сделаем. А ну ка архаровцы бегом ко мне, взяли старшину на руки и бережно спустили его вон к той машине и помогите усадить, это вам не с палками здесь ходить, человек с войны живым вернулся.
От слов этого лейтенанта стало тепло на душе и мир немного посветлел.
Я понял, я дома, а что впереди.........будем бороться, будем жить!
Не буду рассказывать вам о том промежутке времени,когда лежал дома и практически не был нужен ,кроме своей семьи, которая меня всячески морально поддерживала и основное бремя о содержание всей семьи легло на хрупкие плечи моей жены. Но это уже совсем другая тема...