Костры кельтских магов - глава 2

Кельтский крест.

Часть вторая
«Ночью, в лесу, друиды костры разжигали
И девы нагие вокруг них танцевали…»


ГЛАВА 2


     С гнетущими и терзающими её душу мыслями молодая женщина металась сначала лёжа на постели, а потом ходила кругами по комнате. Затем, дождавшись пока за окном стемнеет, и все в замке разойдутся по своим спальням, Мари-Луиза надела шелковый пеньюар, который вместе с ночной сорочкой любезно одолжила ей графиня Макбет и вышла из комнаты.
    Полчаса Мари-Луиза бродила по замку, ища кухню. А когда обнаружила её, приступила к поискам того ради чего она сюда пришла. Молодая женщина искала спиртное, которым хотела залить своё горе, хорошо помня слова мужа: «только алкоголь и в больших количествах может быть лекарством от всех болезней – залечивая сразу и душу и тело. Пусть временно, но верно».
     Мари-Луиза хотела забыться, хотела дать волю своим чувствам и расплакаться горько, громко, навзрыд. Поэтому, она найдя выпивку, начала пить всё подряд, лишь бы быстрее наступил результат. Мари-Луиза пила вино – белое, красное, потом прильнула к бутылке виски, затем эля. Хмель ударил ей в голову почти сразу же, и молодая женщина почувствовала, будто огонь разлился у неё по жилам. Мари-Луизе стало жарко, она ощутила приятную слабость в ногах и у неё немного закружилась голова. Мари-Луиза села на стул и облокотившись локтями на стол, зарыдала. Слёзы ручьём лились из её больших тёмно-зелёных глаз, а виски текло прямо из горлышка бутылки в уста молодой женщины. Мари-Луиза напряжёно думала, когда же из её памяти исчезнет ужас прошедшего вечера. Когда она забудет, сколько людей погибло из-за неё. И Эдуард, этот несчастный бедный мальчик! Мари-Луизе казалась, что она продолжает чувствовать его тепло и запах тела молодого мужчины. И слышит голос Эдуарда внутри себя. Молодой женщине чудилось, что он был здесь, где-то совсем рядом с ней и смотрел на неё. Мари-Луизе думала, что юноша ждёт её. Ждёт когда она последует за ним.  И одурманенный алкоголем разум, уступил место нахлынувшим эмоциям и дал волю единственной мысли пришедшей Мари-Луизе в голову. «Да, я последую за тобой Эдуард! Я должна это сделать» - сказала она самой себе и пошла, искать оружие.
    Её голова сильно кружилась и молодая женщина бродила по плохо освещенному замку, шатаясь из стороны в сторону. Только изредка мелькали канделябры с почти оплавившимися свечами. Ещё одна была у Мари-Луизы в руке. Горячий воск капал на ладонь молодой женщины и она издавала слабый стон от боли. Некоторое время Мари-Луиза бродила по лестницам и коридорам спящего замка, держа одной рукой наполовину оплавившуюся свечу, а другой опираясь на холодные каменные стены. И вот Мари-Луиза из последних сил, глубоко вздохнув, открыла массивную дверь кабинета, одна из стен которого была вся увешана оружием. Молодая женщина поставила свечу на большой дубовый стол в стиле барокко и сняла со стены револьвер. Затем она приставила оружие к горлу.
- Господи! Отправляюсь на небеса за грехи свои! – Прошептала англичанка сквозь слёзы. Мысленно Мари-Луиза решила, что через десять секунд выстрелит. И она начала считать, бормоча цифры себе под нос.
- Один, два, три, четыре, пять…
    Вдруг молодая женщина остановила счёт и громко всхлипнула. «Осталась ещё пять секунд. И всё. Всё – будет кончено» - подумала Мари-Луиза и продолжила считать про себя, тяжело вздыхая.
    Ещё четыре вздоха осталось до мгновенья, но кто-то остановил её прикосновением.
- Жестоко лишать этот мир такой красоты! Как вы думаете миссис Сомервилль? Если вам не дорога ваша красота, то оставьте её нам. В этом грубом и жестоком мире так мало радости. А вы одним лишь своим прекрасным обликом дарите радость и счастье.
       Сказал выразительный грудной голос, мужчины стоящего за спиной Мари-Луизы. Большие, горячие, нежные руки осторожно и ласково поглаживали плечи молодой женщины. Она чувствовала тепло и силу его ладоней даже через ночную сорочку и пеньюар. Мари-Луиза узнала этот голос с первых же слов это был голос графа Макбета.
- Пожалуйста, отдайте мне револьвер. Позвольте мне любоваться вами, не губите себя!  Умоляю вас! – Сказал шотландец и осторожно вынул из руки Мари-Луизы оружие.
       Он повесил револьвер обратно на стену, а молодая женщина закрыла лицо руками и громко зарыдала от стыда и горести своего положения.
- Ну что вы, милая?! Ну не надо так убиваться.
       Успокаивал Мари-Луизу граф, говоря низким и тихим голосом, не похожим на свой обычный тембр. Шотландец осторожно повернул молодую женщину к себе лицом и бережно обнял, прислонив к груди. Он поглаживал Мари-Луизу по голове, очень ласково как гладят маленьких детей, когда они плачут. Его грудная клетка тяжело вздымалась, и молодая женщина слышала каждый удар его сердца. От слёз Мари-Луизы на дорогом расшитым шелком камзоле графа образовалось маленькое мокрое пятнышко.
- Я должна умереть. Я должна быть с теми, кто умер из-за меня. – Говорила она громко, плача.
- Не говорите так. Вы не в чём не виноваты. Ваших слуг убили бандиты.
- Вы не понимаете – это была моя идея поехать сюда. Они поехали из-за меня и погибли. Погибли! Это не справедливо! Это я должна была умереть, а не они!
- Не говорите так! Не богохульствуйте! Не вам судить, кто должен жить, а кто нет. На всё Божья воля! В мире множество людей умирает каждую минуту, каждою секунду по множеству разных причин и обстоятельств. И если вы до сих пор живы, значит на то воля Божья. Если вы не умерли не от какой болезни и не от руки человека, и вас не постиг какой-нибудь роковой несчастный случай – значит, Господь хочет, чтобы вы жили. Цените это! Радуйтесь этому! В этом страшном жестоком мире умереть вы всегда успеете. А вот жизнь с каждым днём становится всё короче и короче! 
        Говорил ей шотландец, почти крича. Он смотрел в глаза молодой женщине с нарастающим волнением и возмущением. В  кабинете царила тьма, от которой почти не спасал свет от двух свечей. И во мраке ночи светлые глаза графа в обрамление тёмных ресниц, были необычайно выразительны и проникновенны.  Глаза этого статного шотландца словно светились в темноте. Их красота и выразительность гипнотически действовали на молодую женщину. Она чувствовала его силу - не только физическую, но и духовную. Его большие сильные руки сжимали её хрупкие плечи, а горячий взгляд обжигал душу Мари-Луизы. Она ощущала себя ребёнком, который провинился и теперь страдает из-за этого. Мари-Луиза внимала словам графа, словно школьница – директора. Её глаза были широко распахнуты, а ротик в форме бантика чуть-чуть приоткрыт.    
- Вы должны быть сильной! Вы же мать. А вы ведёте себя, как дитя! Чуть стало сложнее жить, сразу плачете и ищите выход самый простой и самый бесполезный!
- Я не мать…- с грустью сказала она и села в большое барочное кресло из массива дуба.
- Не мать? А разве тот малыш, с которым я вас нашёл, не ваш ребёнок? – удивлённо спросил граф Макбет и сел напротив Мари-Луизы.
- Это ребёнок шотландской женщины - Елена Джонстон. Я случайно встретила её несколько месяцев назад, по дороге к моим родителям в Англии. Мать малыша умерла на следующий день после родов. Её муж утонул в кораблекрушении. Все родственники этой женщины живут в Шотландии. Перед смертью она просила меня позаботиться о её сыне и отвезти его родным в деревню Гленкое. Вот почему я направилась в Горную Страну. А своих детей у меня, к сожалению нет.
- Вы не перестаёте меня удивлять, моя дорогая. В вас  выражено так много разных черт. Что просто диву даешься, как всё это может уживаться в одном человеке. Сила, слабость, отчаяние, смелость, добродетель. Чувственная красота молодой женщины и очаровательная наивность маленькой девочки. Счастливец же ваш супруг. Странно, что он не поехал с вами. Наверно он был чем-то серьёзно занят.
- Нет. – Ели слышно ответила Мари-Луиза.
- Что? Что нет?
- Он был ни чем не занят.
- Так почему же он не поехал с вами? – удивлённо спросил граф Макбет.  Но тут же добавил. – Простите, за мою бестактность. Наверно это не моё дело. 
Тут Мари-Луиза опять громко разрыдалась, вспомнив всю  боль, которую причинил ей Ричард.
- О! Нет! Вы опять начали рыдать. Наверно я действительно сказал что-то не так. Прошу вас, простите меня, ради Бога. Я не хотел вас огорчать.
- Нет, ничего. Вы тут не при чём. Просто мой муж, он… - Мари-Луизе столько всего хотелось ему рассказать, поделиться всеми своими бедами, связанными с Ричардом, но из-за истерики она не могла толком ничего произнести.
- О! Я вижу, что у вас с мужем действительно какая-то беда случилась.
- Да, случалась. Очень большая беда. – Сквозь слёзы говорила молодая женщина, закрыв лицо руками.
- Боже! Не ужели… я просто глупец. Как я раньше не догадался. Вы путешествуете в одиночестве и в слезах вспоминаете о муже. Миссис Сомервилль вашего мужа нет в живых, вот в чём причина?
- Да. – Произнесла она чуть слышно, но достаточно отчётливо.
       Сама не зная, как, но этот ответ так естественно слетел с её губ, как будто внутренний голос Мари-Луизы, желавший освободиться от ненавистного супружества, произнёс это слово. Возможно это произошло, потому что Ричард давно перестал существовать для неё как человек с которым она делила супружеское ложе, да и просто нормально общалась. Он был лишь ядом, что отравлял её существование и цепями, сковывающими Мари-Луизу. Теперь сказав это маленькое слова и единожды солгав, она освободила себя, хотя бы на время от этих ненавистных уз. И на сердце Мари-Луизы стало сразу очень легко и спокойно. Тогда будучи сильно пьяной, молодая женщина не могла и не хотела ни о чём думать и о том, сколько она сможет лгать и что будит, если правда раскроется. 
- Вы должно быть давно стали вдовой, раз не носите траура? – Спросил шотландец.
- Нет... Это случилось два месяца назад. Я носила траур, полтора месяца. – Лихорадочно придумывала Мари-Луиза новую ложь. - А потом… я просто не выношу чёрный цвет одежды! Мне кажется, я похожа в нём на ведьму. Но не подумайте обо мне плохо. Ведь у всех есть свои странности и причуды. Я очень огорчена потерей мужа, правда.
- О! Я понимаю, не беспокойтесь. Мне очень жаль миссис Сомервилль. Вы так молоды и уже вдова. Я надеюсь, ваш супруг не очень сильно страдал.
- Он упал с лошади и сломал шею.
- Это ужасно. Он был так же молод, как и вы?
- Да. Он был старше меня всего на два года.  – Ответила она и тяжело вздохнула.
         Алкоголь воздействовал на Мари-Луизу всё сильнее. Ей было тяжело дышать, голова сильно кружилась даже когда она сидела. И кажется, молодую женщину уже начало поташнивать. Мари-Луиза дышала тяжело и часто, думая, что ей просто не хватает воздуха, но легче молодой женщине не становилось.
- Что-то мне не хорошо. – Сказала она и попыталась встать с кресла. – Здесь очень душно. Я хочу пойти подышать во двор.
- Вам душно? – Спросил граф Макбет и удивлёно посмотрел на Мари-Луизу, улыбаясь.
- Да, мне нужно на свежий воздух. – Ответила она и после третий попытки всё-таки встала с кресла. 
     Опираясь на стену, Мари-Луиза пошла к двери кабинета. Но дойти до неё девушке не удалось, так как её вырвало. А к головокружению добавилась сильная слабость. Прислонившись боком к стене, Мари-Луиза стояла и плакала от стыда и жалости к самой себе.
- О! Кажется, вам лучше пойти в свою спальню и лечь в постель. – Сказал граф Макбет. – На мой взгляд хороший сон поможет вам сейчас лучше чем свежий воздух.
- Мне так стыдно… простите. – Сказала Мари-Луиза сквозь слёзы.
- Ну что вы. Не стоит. Вы наверно никогда не пили так много раньше, да?
- Да. Я думала, что это поможет мне забыть… я не знала, что мне будет так плохо.
- Не переживайте. У каждого в жизни наступает момент, когда хочется забыться и утонуть в бутылке виски, только бы не думать о наболевшем.
        Мари-Луиза тяжело вздохнула и попыталась отойти от стены, чтобы пойти в спальню. Но не успела она сделать и пяти шагов как споткнулась на ровном месте и упала на пол.
- Ой! Боже! Кажется, я отбила себе весь бок! – Воскликнула молодая женщина.
- Да… думаю, будит лучше, если я вас сам отнесу.
    Сказал статный шотландец. Затем граф Макбет осторожно взял Мари-Луизу на руки и пошёл со своей ношей наверх. Он так легко и осторожно нёс молодую женщину, как будто она почти ничего не весила. Его мужская сила и нежная забота о ней, восхищали Мари-Луизу. Ей очень хотелось высказать ему свою признательность. Но в том опьянённом состояние, в котором она была тогда, молодой женщине было трудно и двух слов связать.
- У вас такие красивые волосы - сказала Мари-Луиза, не удержавшись и дотронувшись до его шелковистых волнистых локонов, кончиками пальцев.
- Спасибо. – Сказал граф Макбет и слегка покраснел от смущения.
      Он принёс Мари-Луизу в её спальню и бережно положил на постель.
- Я позову горничную, чтобы она посидела с вами и помогла вам, если вам опять станет плохо. – Заботливо предложил хозяин замка.
- Нет, не надо никого звать. Я не хочу никого видеть кроме вас. Пожалуйста, посидите со мной, пока я не усну.
- Хорошо. – Сказал граф Макбет, улыбнувшись и сел рядом в кресло.
        Говорят, что у трезвого в голове то у пьяного на языке. В правоте этих слов Мари-Луиза убедилась той ночью. Если бы она ни была так пьяна, то никогда бы ни осмелилась попросить мало знакомого мужчину побыть с ней ночью в спальне. Даже если бы это было Мари-Луизе очень необходимо. Англичанка вполне чётко осознавала, что граф Макбет ей совершено чужой человек. Но почему-то ближе и роднее этого статного шотландца для молодой женщины на тот момент никого не было – ни в Шотландии, ни в Англии. Мари-Луиза уснула, глядя на этого привлекательно мужчину, которого она совсем не знала. Однако молодая женщина ощущала необходимость в нём, как ни в ком другом и никогда раньше. А ночью ясновидящей снилось, будто она скачет на рыжем жеребце по цветущему алыми цветами лугу. Её волосы были распущены, из одежды – одна шёлковая сорочка, а на губах молодой женщины была счастливая улыбка.
     Мари-Луиза проснулась на рассвете. Её мучила нестерпимая жажда и голова ужасно болела. Молодой женщине было очень плохо. Граф Макбет всё ещё был рядом. Рослый мужчина спал в кресле, вытянув длинные ноги, опустив голову и скрестив руки на груди. «Неужели он оставался со мной всю ночь? – Спрашивала себя Мари-Луиза, потирая сонные глаза – может быть, я ещё сплю. И это продолжение моего сна?»
      Она встала с кровати и подошла к графу Макбету. Затем тихо присев на корточки, молодая женщина осторожно погладила его по щеке. Она немного кололась из-за щетины. «Я его чувствую, значит, это не сон!» - радостно подумала Мари-Луиза. Граф Макбет открыл глаза и обаятельно улыбнулся ей.
- Доброе утро миссис Сомервилль! Как вы себя чувствуете? – спросил шотландец.
- Доброе утро! Честно говоря, не очень хорошо. – Ответила Мари-Луиза, краснея от смущения.