Свет и тьма. последнее лето борьбы

Тьма и Свет… Тут веками ведется борьба
За владение миром, за души людей.
Тем, кто знает отлично, что Свет и что Тьма,
Легче сделать свой выбор у этих путей.

Глава первая
На маленький лесной городок опустились вечерние сумерки. Теплый майский ветер легонько шевелил листву красивых цветущих деревьев, разнося приятные ароматы вишневых цветов.
На всех улицах зажглись фонари, и город погрузился в волшебный свет хрустальных шариков, самих собой парящих в воздухе. По земле, устланной тонким слоем магических камней с голубоватой подсветкой, стелился мягкий туман, придавая и без того таинственному городу еще большую таинственность.
На широкой площади, считавшейся центром всего Лесного города, возвышалось огромное здание, похожее на древний замок. Его легкая, даже какая-то неземная, красота привлекала внимание каждого, заставляя надолго забывать обо всем остальном.
Здание это окружала резная ограда из чистого золота; за оградой располагался необыкновенной красоты сад. Вокруг невиданных деревьев кружились маленькие существа – феи, заполняя своим смехом вечерний воздух.
Над воротами ограды парила табличка с надписью, гласившей: «Академия Магии». От калитки к зданию Академии вела все та же мощенная волшебным камнем аллея, по обоим сторонам которой располагались хрустальные статуи.
Главный вход в Академию охраняли два единорога серебристо-лунной окраски с переливающимися на свету рогами – шпилями на прекрасных горделивых мордах. Для всякого, кто не знал особого пароля, вход в Академию был запрещен.
Этим вечером, таким чудесным и теплым, обычно переполненный учениками сад пустовал. Даже феи, чувствуя особую атмосферу, смеялись все тише и реже, кружа вокруг единорогов и с любопытством заглядывая в большие окна трапезного зала, занимавшего весь первый этаж здания.
В зале, вопреки ожиданию фей, свет был приглушен. Под самым потолком миллиардом мельчайших огней светились волшебные пылинки, создавая ощущение звездного света. За маленькими круглыми столиками, покрытыми алым бархатом, сидели юноши и девушки, устремившие свои взгляды на длинный стол, за которым расположились маги и чародейки – преподаватели Академии Магии. Во главе стола, в мягком кресле, восседал чародей с длинными, темнее ночи, волосами и такой же бородой. На вид он был суров и грозен, но мягкий блеск его глаз и ласковая улыбка вселяли в учеников уверенность в обратном.
Поднявшись со своего места, старец жестом руки потребовал тишины, хотя этого и не требовалось. Убедившись, что все готовы внимать его словам, директор Академии Магии Одед Фер начал свою речь:
- Сегодня знаменательный день. Мы провожаем в большую жизнь очередную тысячу молодых чародеев. Дорогие ребята! Среди вас есть целители, воины, алхимики, хироманты, прорицатели… Но вас всех объединяют десять лет совместной учебы в Академии Магии. Желаю вам успехов как в профессиональной, так и в личной жизни. Надеюсь, вы не забудете эти десять лет.
Зал наполнился звуками аплодисментов. Когда буря оваций утихла, Одед продолжил.
- Многие из вас уже завтра навсегда покинут стены Академии. Их ждет непростая задача выбора между Светом и Тьмой, между Добром и Злом. Я не властен приказывать вам становиться защитниками того или иного течения магии, но я обязан дать вам совет. В мире множество искушений, и если вы можете противостоять им, не сопротивляйтесь велению своего сердца. Ибо только внутренний голос будет служить вам исправным компасом в тумане жизни. Будьте осторожны.
Для тех, кто захотел связать свою судьбу с магией высшего уровня, а таких среди вас не меньше половины, с рассветом наступит время Главного Испытания, которое позволит им открыть свои способности. Но и этим отчаянным чародеям не долго осталось находиться в Академии, поэтому все вышесказанное касается их в той же степени.
Вы все собрались здесь вместе в последний раз; никто не знает, какие судьбы уготовлены каждому из вас. Поэтому я желаю, чтобы эту ночь вы провели так, чтобы никогда не забыть о ней.
Все вздохнули с облегчением. Огоньки на потолке погасли, со всех сторон из воздуха хлынули разноцветные столпы света, заиграла приятная музыка… Директор опустился обратно в кресло и стал разговаривать с учителями, предоставив молодежи развлекаться.
Многие, обрадовавшись предоставленной им свободе, стали танцевать. Но были и те, кто остался сидеть за столиками. Таких было не много, но среди них находились три девушки, сидящие за одним из дальних столиков. Одна из них – симпатичная девчонка лет шестнадцати с длинными, чуть вьющимися волосами цвета спелой сливы. Две другие, ее подруги, были немного старше: девушке с черными коротко остриженными волосами было около двадцати, а высокой зеленоглазой блондинке – около восемнадцати.
- Наконец-то я смогу уехать домой, - проговорила самая старшая из подруг – Вира. – Завтра же утром уеду!
- Мне тоже не терпится уехать отсюда, - подхватила блондинка Лоренс. – Зря ты, Тара, не захотела ехать с нами.
Тара, которая вовсе не хотела уезжать из Академии, с улыбкой спросила:
- Неужели вам так хочется покинуть Сирону? Для меня этот лес стал домом за десять лет.
- Для нас, конечно, тоже, - ответила Лоренс, - но разве тебе не хочется побывать в родных краях?
Тара махнула рукой. Ее родные земли находились далеко от Сироны и Академии
Магии. Здесь у девушки были друзья, на которых она могла рассчитывать, а в Юэфе ее никто не ждал. Она поделилась своими мыслями с подругами.
- Как это никто тебя не ждет? А брат? – удивленно спросила Вира с целью
пробудить в Таре ее чувство к брату.
- Даниель обещал приехать в Академию и не сдержал слова, - сказала Тара.
Я не верю в то, что он забыл, но…
- Девочки, - воскликнула Лоренс, видя, что разговор принимает неприятный
оборот, - давайте не будем о грустном. Сегодня же праздник!
Сказав это, девушка встала из-за стола и направилась к высокому парню,
который уже десять минут подавал ей различные сигналы, пытаясь привлечь внимание. Вира и Тара остались вдвоем.
- И что Лоренс нашла в этом парне? – поинтересовалась Тара.
- Чем тебе Марс не нравится? – удивилась Вира.
- Мне просто не понятно, зачем она с ним встречается, - честно ответила
девушка.
- Хочется ей, вот и встречается, - безразличным тоном сказала Вира. – Давай
оставим Лоренс в покое и поговорим о тебе.
- Обо мне? – в свою очередь удивилась Тара.
- Ты по-прежнему решительно настроена пройти завтрашнее Испытание? - спросила Вира, делаясь серьезной.
- Да, я хочу открыть скрытую во мне силу. Даниель говорил, что мне предсказано совершить великое дело, а для этого необходимо знание Высшей Магии.
- Одед знает о твоем решении?
- Хоть мой отец и глава Академии, - уверенно произнесла Тара, - я не намерена говорить ему о своем решении. Испытание будет принимать Наставник, а остальных это не касается.
Вира вздохнула, набираясь сил не взорваться. Минуту спустя она совершенно
спокойно сказала, глядя на подругу:
- Я не стану тебя отговаривать. Я не стану говорить тебе, что Главное
Испытание проходят лишь избранные, а остальные теряют всю свою магическую силу. Ты вправе не говорить о своем решении отцу, но ты обязана сказать об этом главе Верховного Совета и Академии Магии.
- Зачем? – удивленно спросила Тара. – Отец и так узнает об этом. Я же внесла
свое имя в список проходящих Испытание!
- Под другим именем, Тара! – воскликнула Вира. – Ты хоть осознаешь риск
этого решения?
- Ты обещала меня не отговаривать, - обиделась девушка. – Я писала о своем
решении Даниелю.
- И, насколько я помню, Дан тоже говорил тебе, что ты должна осведомить
Одеда, - не сдавалась Вира. – Неужели это так трудно?
Тара гневно посмотрела на подругу и ничего не ответила. В этот момент к ним
подошла Лоренс с счастливой улыбкой и села рядом. Ее счастливый вид несколько удивил подруг, но девушки решили больше не заводить разговора на затронутую ими только что тему.
Лоренс ожидала расспросов о Марсе, но подруги ее будто сговорились и ни о чем не спрашивали. Тогда Лоренс взяла инициативу в свои руки. Глядя куда-то вдаль, в танцующую толпу, девушка проговорила:
- Тара, пожалуй, права. Сирону не так-то просто покинуть.
Вира на это ничего не ответила, а Тара так увлеклась рассматриванием фей,
порхающих за окнами, что пропустила слова подруги мимо ушей. Но, как это обычно бывало, понимание сказанного проникло в ее сознание помимо воли, и девушка с улыбкой сказала:
- Знаете, а давайте все вместе поедем к Лоренс в Зандию! У нее ведь там
большой дом, где мы все поселимся и будем жить вместе!
Вира многозначительно посмотрела на Тару. Этот взгляд будто говорил: «Лоренс
говорила не о нас». Тара поняла и немного смутилась. Лоренс, не видевшая этих переглядок, но догадавшаяся о том, что Вира снова делает немое замечание Таре, сказала:
- Тара права. Давайте все уедем ко мне в Зандию. Тогда нам не придется расстаться, а значит, мы не многое потеряем от того, что покинем Академию.
- Я согласна, - сказала Вира. – Но Тара…
- Я тоже согласна, - быстро воскликнула Тара. – Даниеля нет в Юэфе, значит, мне там делать нечего.
- А отец? – поинтересовалась Лоренс.
- Пусть он думает, что поехала домой, - ответила Тара. – Я не буду ему говорить о том, что еду в Зандию.
Вире ничего не оставалось сделать, кроме как тяжело вздохнуть. Ей было не
понятно, откуда в девушке взялась такая ненависть к отцу, и это было далеко не единственным, чего подруги не знали о Таре, несмотря на то, что дружили они уже десять лет. Но они привыкли к загадочности своей младшей подруги и не пытались раскрыть завесу тумана, покрывавшего эту юную чародейку; они просто защищали и оберегали ее от всяческих опасностей, помня, что по пророчеству, дочери Верховного чародея предначертано совершить нечто, что навсегда изменит судьбы мира.
Выпускной бал, между тем, подходил к концу. Когда Одед увидел, что выпускники
вновь расселись за столики и тихо переговариваются, он встал со своего кресла, и в Трапезном зале воцарилась тишина. Взмахом руки директор Академии Магии приказал погаснуть столпам света, и на потолке снова зажглись фонарики-звездочки. В их тусклом свете все увидели улыбающееся лицо Одеда, готового отправить уставших, но счастливых выпускников по спальням. Это желание читалось почти на всех лицах, поэтому глава Академии произнес только одно слово:
- Идите.
И в следующее мгновение поток молодых чародеев хлынул из зала, создавая
невообразимую толкучку возле дверей. Чтобы не лезть в гущу народа, Тара, Лоренс и Вира остановились недалеко от преподавательского стола в ожидании, когда очередь у дверей рассосется. Лоренс и Вира обсуждали подробности поездки в Зандию, а Тара, которой этот разговор казался немного скучным, горячим взглядом смотрела на молодого чародея, сидящего за преподавательским столом. Он был еще совсем юноша, но на лице его отражалась вовсе не юношеская печаль. Его глаза напоминали Таре океан Грусти, который омывал своими водами мир. Красивые длинные волосы шоколадного цвета делали и без того симпатичное лицо юноши еще более привлекательным. 
Тара, которая обладала врожденной способностью покорять мужские сердца и при
этом никогда не раскрывавшая ни перед кем своего, множество раз пыталась вызвать на лице молодого чародея улыбку, но за полтора года, которые он проработал в Академии, девушка так ничего и не добилась. Вира советовала оставить его в покое, а Лоренс считала, что с чародеем нужно было поговорить. Но ни того, ни другого Тара так и не сделала, хотя ей того очень хотелось.
Этот молодой чародей с самого первого дня своего появления в Академии Магии
стал Наставником группы девушек, готовившихся проходить Главное Испытание. Лоренс и Вира плохо знали Наставника; для Тары же он стал единственным мужчиной, с которого она не сводила глаз все уроки подряд. Более того, что намного важнее, Наставник был вторым человеком в мире после брата, кому Тара всегда беспрекословно подчинялась. Подруги, зная эту особенность девушки, всегда грозили нажаловаться Наставнику на плохое поведение Тары, после чего последняя сразу усмиряла свой буйный нрав.
Вот и теперь, стоя вместе с подругами, Тара с очаровательной улыбкой смотрела на
Наставника, пытаясь заставить его взглянуть на нее. Но Наставник не видел Тару, он был занят разговором с директором о завтрашнем Испытании. Так и не добившись результата, девушка вместе с подругами пошла к себе в комнату, поминутно оглядываясь на преподавательский стол.
- Кого ты там выглядываешь? – спросила Лоренс, заранее зная ответ.
- Наставника, - беззаботно ответила Тара. – Мне не хочется с ним расставаться.
Подруги шли по пустому уже коридору, ведущему в спальное крыло. Их шаги
гулким эхом разносились по каменным галереям, создавая непривычный шум. Но никто не вышел ни из учительской, ни из кабинета директора, мимо которых они проходили. Академия Магии в этот поздний час казалась необыкновенно пустынной, и это навевало грустные мысли. Чтобы хоть как-то развеять эту гнетущую тишину, Тара спросила:
- Так что вы решили насчет поездки к Лоренс?
- Ты завтра пройдешь Испытание, - произнесла Вира тоном, который говорил: «если ты завтра пройдешь испытание». – Мы с Лоренс останемся в Академии до тех пор, пока ты не освободишься, а потом втроем отправимся в Зандию.
Тара кивнула. Ей ужасно хотелось поехать в этот небольшой городок на берегу
моря, но девушка понимала, что все будет зависеть от завтрашнего дня. А что будет завтра, знали только боги.
Войдя в свою комнату, в которой, помимо трех кроватей, стоял большой
письменный стол и маленькая тумбочка, девушки зажгли свет и разом вскрикнули. На столе сидел хомяк размером чуть меньше среднего зайца, за спиной у него было прикреплено что-то вроде сумки, из которой торчал конверт. Хомяк, похоже, не ожидал такого поворота событий и тоже испуганно заверещал.
- Морт! – воскликнула Лоренс, оправившись от испуга. – Что ты здесь делаешь?
- Исполняю свои обязанности, - заявил хомяк. – Не смейте меня пугать! Может, поможете?
Тара вытащила из сумки конверт, положила в нее серебряную монету, и хомяк
исчез, растворившись в воздухе. Девушки остались одни.
Тара взглянула на печать: на ней был изображен огненный меч - герб ее брата. Девушка дрожащими руками вскрыла конверт и с замиранием сердца прочла:
«Дорогая моя сестра, я спешу поздравить тебя с окончанием Академии. Я несказанно счастлив, что ты наконец вернешься домой. К сожалению, я не смог приехать в Сирону, но обещаю, что мы скоро встретимся. Не беспокойся, у меня все нормально. С нетерпением жду нашей встречи.
Твой брат Даниель».
- Ничего не понимаю, - вздохнула Тара, передавая письмо подругам.
- А что тут понимать? У твоего брата, наверно, дел невпроворот, - сказала Вира. – Жалко, конечно, что мы не увидимся еще несколько месяцев, но ведь они пролетят незаметно…
- Дан обещает, что мы скоро увидимся, - заметила Лоренс, дочитав записку.
Тара ничего не ответила. Как скоро увидит она любимого брата? Ответ на
этот вопрос знала только Судьба. Письмо, написанное Даниелем, не вселяло спокойствия за брата. К тому же, он думал, что сестра его после Академии отправится домой, а Тара собиралась ехать в Зандию… А сказать об этом брату она не могла, потому что Даниель не писал, где он. Из всего этого Тара сделала вывод, что Дан не хочет давать сестре повод для беспокойства; однако неизвестность пугала Тару.
- Тебе необходимо поговорить с отцом, - сказала Вира. – Он должен знать о том, что Дан не дома.
- Почему ты думаешь, что отец должен о этом знать? – спросила Тара.
- Потому что с Даниелем может то-то случиться, - спокойно ответила Вира. - Ты же не хочешь, чтобы тебя потом совесть мучила?
- Меня совесть мучить будет после разговора с отцом! – воскликнула Тара, начиная сердиться.
Вира прекратила попытки выяснить причину такого поведения Тары. Она
только спросила:
- Ты не хочешь, чтобы Одед узнал о том, что Даниель писал тебе?
Тара молча кивнула. Встала, схватила конверт, нежно поцеловала его и
бросила в камин.
- Скажите мне, ради чего мы это делаем? - спросила Лоренс.
- Мы делаем это ради моего брата, - сказала Тара. – Моему брату угрожает опасность.
Больше она ничего не сказала. Сняла голубую мантию, в которой была весь этот
вечер и залезла под одеяло. Подруги, видя, что девушка не собирается объяснять им последние слова, молча последовали ее примеру. А через пару минут все они крепко спали, не думая ни о чем, кроме того, что они – выпускники Академии Магии.
Девушек разбудил солнечный луч, нагло прокравшийся сквозь плотно занавешенные шторы в маленькую комнатку, в последний раз служившую спальней трем подругам. Вира и Лоренс, не желая вставать в такой ранний час, остались в постелях, а Тара со свойственной ей проворностью оделась, схватила пропуск, подписанный Наставником, и со счастливой улыбкой отправилась на Главное Испытание.
- Удачи тебе, - сонно проговорила Лоренс, высовывая из-под одеяла свою светлую головку.
- Будь осторожна, - в тон Лоренс проговорила Вира, даже не открывая глаз.
Перед тем как идти в экзаменационный класс, Тара на несколько минут забежала в
Трапезный зал, чтобы позавтракать. На ее удивление, в зале, обычно таком людном, народу почти не было. В два счета проглотив омлет, девушка бегом припустила на третий этаж, где проходило Испытание.
Тара уже два года мечтала об этом Испытании. По ее мнению, это должно было
быть что-то вроде очередного приключения, которое, помимо всего прочего, сделает ее сильнее других. Девушке неоднократно говорили, что в ней есть что-то необычное, что-то такое, чего нет у других. Пророчество, в которое Тара верила больше, чем во что-либо другое, заставило ее принять решение пройти Испытание и открыть в себе ту неведомую часть силы, что таилась в юной чародейке.
Длинный светлый коридор, ведущий к классу, где проходило Испытание, был пуст
так же, как Трапезный зал. То ли Тара слишком рано пришла, то ли кроме нее никто больше не отважился явиться на Испытание. Так или иначе, увидев, что никого кроме нее в коридоре нет, девушка почувствовала, как к горлу подкатила волна страха. С бешено колотящимся сердцем, едва дыша, Тара медленно двинулась к серой двери, на которой был изображен большой зеленый дракон, извергающий пламя. Остановившись напротив нее, девушка сделала глубокий вдох и протянула руку к дверной ручке. Стоило ей дотронуться до холодного металла, как дверь сама собой раскрылась и перед Тарой предстал экзаменационный класс.
Большое помещение было переоборудовано специально для проведения
Испытания. В центре класса располагался огненный круг диаметром в три метра, от круга, как от солнца, вели лучи – вымощенные серебром дорожки, огражденные с двух сторон бордюрами. Возле каждого луча стояла табличка с номером. В углу класса, возле самого окна, стоял маленький столик, за которым сидел какой-то незнакомый Таре маг. Он сидел неподвижно, глядя в одну точку и не замечая присутствия девушки. Больше в классе никого и ничего не было.
- Простите, - неуверенно начала Тара, обращаясь к магу, сидящему за столом. –Здесь проходит Главное Испытание?
Ответа девушка не получила. Она уже собиралась повторить вопрос, когда в класс
вошел молодой чародей в ослепительно белой мантии. Увидев его, Тара с облегчением вздохнула.
- Наставник! – обрадовано воскликнула она. – Я уж думала, что ошиблась.
- И тебе здравствуй, - мягким голосом произнес Наставник. – Ты решила пройти Испытание?
Тара достала из кармана кожаной куртки (устав Академии велел носить мантии, но
Тара их ненавидела, поэтому уже очень давно носила черную куртку и брюки из темно-оливковой кожи) пластиковую карточку и показала ее чародею. Тот, увидев на ней свою подпись, кивнул и протянул разрешение обратно Таре. Девушка убрала его и спросила:
- А где все остальные?
- Остальные отказались от Главного Испытания, - печально сказал Наставник. – Ты – единственная, кто решился его пройти.
Тара вздрогнула. Эти слова заставили девушку задуматься над причиной такого
резкого отказа ее однокурсниц от Испытания. Теперь у Тары, помимо страха перед неизвестностью, в душу закралось чувство опасности. Но девушка загнала все свои чувства в уголок подсознания и только спросила:
- А кто этот человек, который сидит возле окна?
Наставник посмотрел на мага, сидящего в одной позе уже добрые десять минут и
ответил:
- Этот чародей заберет твою магическую силу перед тем, как ты ступишь на одну из этих троп, - Наставник указал на лучи, - и вернет ее только тогда, когда ты пройдешь Испытание.
Вот теперь Тара не на шутку перепугалась. Видимо, ее страх отразился на лице,
потому что Наставник со всей своей мягкостью положил руку девушке на плечо и сказал:
- Ты пройдешь Испытание в любом случае. Только может случиться, что в тебе нет тех сил, проявление которых можно увидеть, когда проходишь тропу. Тогда, если ты не обладаешь Несуществующей Магией, ты потратишь времени больше, чем требуется, и по прохождении тропы магическая сила навсегда покинет твое тело. Однако, если Высшие силы помогут тебе, ты не только вернешь то, что у тебя забрали, но и обретешь новые силы и способности. Итак, ты готова?
Тара последний раз взвесила все «за» и «против» и ответила, гордо подняв голову:
- Я готова пройти Главное Испытание, чтобы доказать, что владею Несуществующей Магией!
- Тогда подойди к столу, - приказал Наставник.
Тара послушно подошла к магу, который только теперь очнулся от той странной
летаргии, в которой пребывал до этого момента. Оглянувшись на Наставника и получив подбадривающий кивок, Тара протянула магу правую руку, на большом пальце которой была татуировка в виде пятиконечной звезды. Маг прикоснулся к ней, и девушка почувствовала, как часть энергии вытекает из ее тела, просачиваясь через татуировку. Через несколько секунд на столе у мага стоял стеклянный сосуд с серебристой струйкой дыма внутри. Тара, лишенная магической силы, стояла перед магом, не зная, что ей делать.
- Пойдем, Тара, - произнес над самым ее ухом голос Наставника. – Ты должна ответить на несколько вопросов, прежде чем я выберу для тебя сложность тропы.
Девушка послушна пошла за чародеем, который повел ее через потайную дверь в
стене в маленькую комнатку, где стоял стол и стул. На столе лежал листок бумаги с написанными на них вопросами и длинное белое перо с чернилами. Подчиняясь немому приказу Наставника, Тара села и стала писать. Вопросы оказались сложными, большинство из них упиралось в теорию магии, которую Тара больше всего не любила. Тем не менее спустя полчаса девушка протянула листок с ответами Наставнику и стала терпеливо ждать его решения.
- Ты должна пройти тропу номер пять, - сказал Наставник, внимательно изучив ответы. - Можешь приступать.
Тара молча вышла из комнаты, вновь оказавшись в классе, отыскала глазами пятый
луч и быстро пошла к началу. Наставник смотрел на девушку, стоя в дверном проеме. Бросив на Наставника последний взгляд, Тара ступила на тропу.
Перед глазами у девушки понеслись цветные пятна; она хотела закричать, но не
смогла произнести ни звука. Вспомнив, что нельзя терять времени, она сделала шаг. Тотчас же перед ней выросла деревянная стена необъятной ширины и высоты. Чтобы двигаться дальше, нужно было пройти ее. Первое, что пришло в голову Таре, это наслать на стену огонь, который сожжет дерево, открыв путь. Но девушка не имела власти управлять огнем без магии, поэтому от этой затеи пришлось отказаться. Тогда в памяти всплыл текст из одной очень древней книги, где говорилось, что всякое вещество состоит из плотно прижатых друг к другу частиц, не имеющих веса. Тара шагнула вперед и прошла сквозь стену, не приложив к этому никаких усилий.
Следующий шаг перенес чародейку в открытый океан. Девушка словно парила над
огромными просторами черно-синей воды, оглядываясь по сторонам в поисках берега. Заметив полоску земли далеко на горизонте, Тара прибегла было к излюбленному способу: опуститься вниз на воду и добраться до берега вплавь. Сколько раз девушка поступала так на учебных заданиях! Для этого не нужна была магия, это было просто, но именно поэтому Тара отбросила такое решение. К тому же она чувствовала, что, опустись она в океан, ее немедленно потащит ко дну. Второй уровень Испытания оказался сложнее первого, и девушка немного растерялась. Но тут вдруг на спине ее раскрылись огромные белые крылья и понесли ее к берегу. Опустившись на землю, Тара несколько секунд соображала, как ей это удалось. Крылья исчезли, и девушка сделала последний, третий, шаг.
Вокруг нее запылало пламя, окутывая девушку горячими струями воздуха. Огонь
окутывал Тару, не давая ей продвинуться дальше. Девушке захотелось закричать, но это значило проиграть, а в ее планы это не входило. Нужно было заставить огонь погаснуть, причем сделать это без магии и быстро. В голове у чародейки промелькнуло слово «дождь», и в тот же миг на нее полились холодные струи воды, гася бушующий костер.
Когда от огня остались только маленькие искры, Тара, еще больше удивляясь своим способностям, шагнула в центр круга, от которого отходили лучи. Перед ней вновь открылся класс, Наставник так и стоял возле потайной двери, маг продолжал неподвижно сидеть за столом. Таре вдруг показалось, что время, как и все вокруг, замерло на месте. Она поняла, что не сдвинется с места, пока оно не возобновит свой ход. Нужно было заставить его идти вперед, но как это сделать, Тара не знала. Она и так не умела манипулировать временем, а теперь, когда приходится действовать вслепую… Девушка закрыла глаза и воззвала к небесам за помощью. И небеса откликнулись. Чародейка почувствовала, что мир вновь пришел в движение, и открыла глаза. Ограничения круга исчезли; Тара смогла легко выйти из него.
Оправившись от потрясения, девушка подошла к Наставнику. Она ожидала, что Наставник что-нибудь скажет, но он молчал и задумчиво смотрел в потолок. Заметив это, Тара прекратила попытки привлечь к себе внимание.
- Что-то не так, Наставник? – спросила девушка.
Молодой чародей посмотрел на девушку удивленно, будто только что очнувшись ото сна.
- Что?.. – рассеянно проговорил он. – О чем ты?
- Я о том, - сказала Тара, пытаясь подавить негодование, прорывающееся в ее голосе, - что я уже две минуты стою перед вами, а вы меня будто не видите. Я же сдаю экзамен!
- Да, Тара, я заметил, - произнес чародей. – Успокойся, ты уже его сдала. Но послушай… Ночью я смотрел на звезды.
- И что они вам сказали? – Тара старалась, чтобы в голосе звучал интерес.
- Они пророчат большую беду, Тара, - мягко сказал Наставник. – Ты знаешь о Тумане Судеб?
При этом вопросе Тара невольно вздрогнула и удивленно посмотрела на Наставника.
- Да, - сказала она, - я знаю о Тумане Судеб. В него заключены судьбы всего мира, всех людей… Я читала об этом вчера, перед балом. А почему вы спрашиваете?
- Судя по звездам, которые, как тебе известно, дорогая Тара, никогда не лгут, судьбам мира, магии и людей угрожает гибель. Дело в том, что Туман Судеб – предмет, имеющий свою волю, все, что творится в мире, творится по его желанию. Владея Туманом, можно в один миг завладеть миром…
- И кто-то заполучил Туман? – спросила Тара. Наставник кивнул. - Но кому это надо?
- А ты не догадываешься?
Тара напрягла мозги. Кому может понадобиться завладеть миром? Принцам и королям, правящим людьми? Нет, они не таковы. Какому-то иному королю? Или?.. Вдруг девушку осенило.
- Конечно! Туман Судеб нужен темным магам Севера, они давно стремятся завладеть миром! – воскликнула она. Но тут же осеклась. Осознание это принесло в ее душу ужас.
Наставник прочел мысли девушки и, вздохнув, сказал:
- Да, Тара, всему придет конец, если мы не предпримем какой-нибудь попытки прекратить войну, которая вот уже пять лет ведется на Севере…
Вдруг из-за стола послышалось деликатное покашливание, прервавшее
разговор. Наставник подвел Тару к столу, и маг, откупорив крышку сосуда, заставил дым вернуться на прежнее место. По телу Тары сразу же разлилось приятное тепло, издаваемое потоками магии. Потом маг произнес:
- Поздравляю, Тара Фер, вы отлично справились с Испытанием. В знак того,
что вы наделены Несуществующей Магией, вам присуждается звание чародейки Первой степени.
Вспышка света обожгла девушке шею мгновенной болью. Когда Тара поняла, что
произошло, счастью ее не было предела. На шее молодой чародейки красовался свежевыжженный знак солнца, в который вошла новая сила. Поблагодарив мага, девушка повернулась к Наставнику.
- Спасибо вам, Наставник, - с ласковой и нежной улыбкой проговорила она. –Благодаря вам я прошла Главное Испытание.
И, не ведая, что творит, Тара поцеловала Наставника в щеку. Молодой чародей был
настолько шокирован таким поведением своей ученицы, что не нашелся, что сказать. А Таре не надо было ничего говорить, она и так все поняла. Она поняла также, что разговор, который произошел у нее с Наставником минуту назад, был ничто иное, как изложение мыслей Наставника шестнадцатилетней девушке, отважившейся пройти Испытание.
Попрощавшись со все еще не пришедшим в себя чародеем, Тара, счастливая и
довольная, пошла к себе в спальню рассказать обо всем подругам. Ей не терпелось похвастаться перед ними новой татуировкой, дающей ей возможность делать совершенно все. Ей так же не терпелось рассказать о том, что ей только что поведал Наставник. И лишь о поцелуе Тара решительно ничего никому не собиралась рассказывать.
Подруги с удовольствием и даже с некой завистью слушали Тару, радуясь за ее успех. Они уже собрали вещи и оседлали лошадей, но Тара предложила дождаться обеда, а потом отправляться в путь. Особо спешить девушкам было некуда, и они вышли в сад последний раз пройтись по его тенистым аллеям и поговорить с единорогами.
Два красавца–единорога, заметив на шее у Тары знак Солнца, почтительно склонили перед юной чародейкой свои горделивые головы. Для них, как для самых благородных животных магического мира, Тара стала Госпожой, которой они должны были повиноваться.
- Я буду скучать без вас, - тихо сказала Тара, обращаясь к животным. – Вряд ли мы когда-нибудь увидимся.
- Нам тоже будет не хватать вас, госпожа, - ответил единорог голосом, напоминавшим журчание ручейка. – Нам жаль расставаться с вами.
Тара потрепала своих четвероногих друзей по холке и побежала догонять подруг,
устремившихся в глубь сада к большому красивому фонтану, изображавшему водопад. Там, возле фонтана, никого не было, и девушкам не могли помешать. Тара рассказала подругам о Тумане Судеб.
- Этот Туман действительно заключает в себе все и вся, - сказала Вира. – Я видела его: большой хрустальный шар с веществом, постоянно превращающимся из жидкости в газ и обратно. Насколько мне известно, Туман хранится у одного из представителей Совета Магов.
- Дело не в том, где он хранится, а в том, что в Совете есть предатель, - сказала Лоренс. – Он похитил Туман Судеб и с его помощью управляет миром. Ведь война на Севере идет не первый год, а предзнаменование беды появилось совсем недавно…
- Значит ли это, что похититель совсем недавно понял, как им управлять? – спросила Тара.  – И если Туман на Севере, то кто из членов Совета отправился туда?
Подруги задумались. Вдруг Лоренс пришла в голову мысль.
- А что, если член Совета Магии, у которого хранился Туман, вынужден был отправиться на Север, там его захватили темные маги и убили, а Туман Судеб забрали себе? В Совете об этом пока не известно, но скоро все разъяснится и кого-нибудь отправят на разведку.
- Мне нравится твой ход мыслей, - произнесла Тара. – Но нас это не касается, потому что мы через два часа уезжаем в Зандию. Война не для нас, пусть разбираются сильнейшие.
- Но ведь ты теперь одна из них, - засмеялись порхающие над подругами феи. – Ты ведь теперь тоже вершишь судьбу!
- Замолчите вы! – прикрикнула на фей Вира. Они испугались и улетели. – Не слушай их, Тара. Спасение мира не для шестнадцатилетних девчонок.
- Полностью с тобой согласна, - кивнула Тара, которой было так хорошо, что все ее безумные идеи временно покинули девушку. – Пошли обедать.
Пообедав у себя в комнате, чтобы не попадаться на глаза преподавателям и директору, подруги закинули рюкзаки за спины, сели на коней и резвой рысью поскакали на восток, к морю, где на берегу небольшого залива располагался маленький городок Зандия, где у Лоренс был домик, подаренный ей отцом.
Проезжая знакомые места Сироны, девушки вспоминали дни своего детства.
Остановившись у Ручья Клятв, подруги поклялись не забывать Лесной Город и хотя бы раз вернуться сюда. На лицах их сияли улыбки, а души переполняла нежная грусть. Они покидали места, ставшие им родными за десять лет, проведенные вдали от дома.
Остановились подруги поздно вечером, решив заночевать под открытым небом.
Лежа на мягкой траве недалеко от дороги, девушки смотрели на облака, несущиеся по небу и на звезды, сеющие призрачный свет. Все трое думали о том, что нигде на свете нет таких красивых звезд, как в Лесном Городе.

Глава вторая
В Зандию подруги приехали вечером следующего дня. Вира и Тара, никогда не
бывавшие в приморском селении, удивленно оглядывались по сторонам, любуясь местными пейзажами. Сам городок стоял в прохладной тени гор, примыкающих прямо к морю. Красота увиденного настолько поразила подруг Лоренс, что они не могли глаз отвести от высоких скал, высящихся над маленькими домиками и каменными улочками.
Денег у чародеек не было, поэтому им пришлось продать своих лошадей на въезде
в город. Лоренс сразу повела подруг темными и пустынными улицами к самому центру города, где располагался ее дом. К тому времени, когда девушки дошли до места, на небе уже взошла луна, серебря своим светом все вокруг. Лоренс, которая не была в родном городе десять лет, удивлялась ничуть не меньше своих подруг тому, что все изменилось.
Дом Лоренс был двухэтажный, маленький, но он прекрасно вписывался в
каменную архитектуру города. Достав из кармана ключ, Лоренс начала отпирать дверь. Та мгновенно поддалась, и три подруги очутились в небольшой, но уютной гостиной с камином и мягкой мебелью.
- Да… - только и смогла проговорить Тара.
- Спальни на втором этаже, - сказала Лоренс, первая поднимаясь наверх. Располагайтесь, а я позабочусь об ужине.
Поднявшись по лестнице, девушки оказались на четырехугольной площадке, куда
выходили четыре двери. Три из них вели в одинаковые спальни, четвертая – в ванную комнату. Вира решила принять ванну после долгой поездки, Лоренс спустилась вниз на кухню, а Тара, выбрав себе спальню с видом на море, видневшееся сквозь крыши домиков, расположилась на мягкой кровати. В комнате было мало мебели, но вся она была дорогая и выбрана со вкусом. Возле окна стояли кровать и ночной столик, в углу – шкаф для одежды. На стене висели большие золотые часы, похожие на песочные, только с драгоценными камнями вместо песка. Тара видела такие часы лишь однажды, когда отец взял ее, еще совсем ребенка, в замок одной очень богатой женщины.
Через четверть часа Лоренс позвала своих подруг к столу. Простой ужин,
состоящий из бекона и тостов с джемом, выглядел довольно аппетитно. Девушки с энтузиазмом набросились на еду.
- Чем будем завтра заниматься? – спросила Вира, когда по прошествии часа чародейки сидели перед пустыми тарелками и любовались закатом.
- Пойдем на море, - предложила Лоренс. – В это время года на берегу особенно красиво.
- Ну а потом? – поинтересовалась Тара, которая решила для себя, что будет только развлекаться. – В этом городе есть какие-нибудь развлекательные центры?
- Конечно есть! – воскликнула Лоренс с блестящими от счастья глазами. – Но, думаю, нам можно оставить все развлечения до завтра. Лично я устала и намерена отправиться спать.
И чародейка, отодвинув стул, действительно стала подниматься на второй этаж.
Вира собиралась последовать ее примеру, но остановилась под взглядом Тары.
- Что? – удивленно и с досадой спросила черноволосая чародейка.
- Я подумала… - скромно произнесла Тара, видя, что Вира сердится, - я подумала, что ты захочешь составить мне компанию и пройтись со мной по городу…
Вира посмотрела на подругу как на сумасшедшую. Тару такой взгляд обидел.
- А что в этом такого? – спросила она. – Я всегда мечтала посмотреть на море ночью!
- Насмотришься еще, - отмахнулась Вира. – Я пошла к себе, а ты как хочешь. Ты теперь самостоятельная, делай как тебе угодно. Только потом не умоляй спасать тебя, предупреждаю: я этого делать не стану.
- Ну и не надо! – воскликнула задетая Тара. – Даниель узнает, что ты меня бросила умирать где-то в неизвестном городе, и тогда…
Вира, привыкшая к таким проявлениям чувств своей младшей подруги, не сказав
больше ни слова и не дослушав угрозу, поднялась наверх вслед за Лоренс, оставив юную чародейку пылать от гнева и возмущения.
Хотя Тара и Вира были лучшими подругами, подобные стычки между ними
происходили довольно часто. Тара, считавшая себя вполне самостоятельной, с самого детства была непослушным ребенком и все делала не так, как велели ей взрослые. Даниель, старший брат девушки, был единственным, кто мог усмирить ее, но он не имел возможности быть рядом с сестрой в Академии Магии. Беспокоясь за будущее Тары, Дан поручил воспитание сестры Вире, дочери его друга. Отца Тара ненавидела, поэтому лучшим надзором для девушки служили ее подруги. Юная чародейка воспринимала Виру и Лоренс как сестер, оберегающих ее от опасностей, но такое восприятие очень часто сталкивалось с нежеланием покориться, поэтому порой даже подруги ничего не могли сделать с этим маленьким ураганом. Но девушки дружили уже десять лет и за это время прекрасно изучили друг друга, чтобы не ссориться по-настоящему. Хотя Тара чувствовала, что в подругах, особенно в Вире, есть что-то, что однажды может легко взорваться, разорвав их отношения, но ей не хотелось в это верить, потому что она любила и ценила своих друзей.
Немного успокоившись, чародейка, решив, что ничего дурного не случится, если
она немного прогуляется, надела куртку и вышла на темную улицу, слабо освещенную фонарями.
Тара оказалась на широкой дороге, ведущей куда-то в неизведанность. Солнце уже
зашло, и теперь на небе сияли звезды, а луна светилась белым пятном, серебря все вокруг. Вдохнув ночной воздух приморского города, Тара вдруг почувствовала прилив счастья; девушке показалось, что она вырвалась из золотой клетки на волю; волна свободы захватила чародейку и закружила в безумном вихре разнообразных ощущений.
Пройдя немного вперед по дороге, Тара оказалась возле ворот, отделяющих город
от моря. Ворота были закрыты, стражники мирно спали на своих постах, не ведая никаких забот. Поняв, что на берег ей не попасть, но все же не желая возвращаться домой, девушка решила исследовать город.
Тара стала оглядываться по сторонам, не зная, куда ей пойти. Зандия был для нее
совершенно незнакомым городом, и заблудиться в нем ночью чародейке совсем не хотелось. Она решила было зайти в какой-нибудь бар, но не знала, где его искать, а спросить было не у кого, так как улицы в этот час были совершенно пусты.
Просто не зная, что делать, Тара стала бесцельно бродить по городу. В глаза
девушке бросились каменные дома, не похожие один на другой, красивые здания с мраморными ступенями и огромными окнами… Лоренс рассказывала, что Зандия отличается от других городов Финарии, и Тара смогла в этом убедиться, с любопытством заглядывая во все улочки и переулки и не находя там ничего такого, что было в остальных городах. Хотя сравнивать девушке, по идее, было не с чем. Дороги здесь были мощены белым камнем, похожим на известняк, а лунный свет делал их призрачными. Чародейка шла и наслаждалась тишиной, которая окутала ночной город.
На перекрестке дорог Тара остановилась, решая, куда идти. В нерешительности она
переводила взгляд справа налево, размышляя, куда ее приведет та или иная дорога.
- Я могу вам помочь? – раздался сзади мужской голос.
Тара вздрогнула. Тишина, окружавшая девушку, стала привычной, и появление
какого-то иного звука, кроме стука ее шагов, было для чародейки полной неожиданностью. Девушка обернулась и увидела перед собой мужчину. В полном вооружении, в боевых доспехах, он стоял перед ней как гора. Любой человек мог бы до смерти перепугаться, увидев его ночью, но Тара не только не почувствовала страха, а даже обрадовалась появлению этого незнакомца. Темнота служила прекрасным прикрытием, чтобы сохранить инкогнито, поэтому опасаться было нечего.
- Да, - сказала девушка, надеясь, что мужчина не станет ее особо расспрашивать. – Я ищу какой-нибудь трактир, где можно было бы переночевать.
Мужчина попытался разглядеть Тару, но та, надвинув на лоб капюшон своей
куртки, не позволила ему проникнуть взглядом под его сень. Поняв, что лицо незнакомки останется для него тайной, он спросил:
- Вы не из этих мест?
Сказать ему, кто она, Тара не решилась. Она подумала, что подруги бы ее не
одобрили.
- Нет, я из Сироны, - ответила чародейка. – Так ты знаешь, где можно переночевать?
- Здесь недалеко есть бар «Тетрас Гекса». Вас проводить?
- Да, пожалуйста, - ответила Тара, невольно улыбаясь. Похоже, ей повезло.
Они прошли перекресток, на котором стояла чародейка, потом свернули на
широкую улицу, откуда доносились крики пьяных.
- Могу я спросить, как вас зовут? – поинтересовался мужчина.
Открыть свое имя значило выдать себя, решила Тара. Надо было как-то
выкручиваться.
- Я… Меня зовут Ева, - сказала она первое, что пришло ей в голову.
- Я Луис, - представился мужчина. – А ты одна в Зандии?
Слишком много вопросов! Для героя, пожелавшего проводить заблудившуюся
девушку в бар, Луис был чересчур любопытен. Это насторожило чародейку, заставив задуматься над тем, чего этот герой добивался.
- Прости, Луис, - сказала девушка, пытаясь вложить в свой тон побольше мягкости, - но это личный вопрос. Просто проводи меня, ладно?
- Ладно…
Похоже, последняя просьба Тары немного разочаровала Луиса, которому
понравилась эта милая девчонка, непонятно как оказавшаяся ночью на улицах Зандии.
- Это здесь, - сказал через несколько минут Луис, останавливаясь возле небольшого трактирчика с красивой надписью «Тетрас Гекса». – Мне было приятно с вами познакомиться.
- Мне тоже, - с улыбкой сказала Тара, подумав при этом: «Неплохо было бы продолжить с ним знакомство…» Но, слушаясь голоса разума, девушка не стала предпринимать попыток вновь оказаться возле мужчины, уже удаляющегося по улице. Что-то подсказывало Таре, что они еще встретятся.
Чародейка вошла в бар. Сразу в нос ей ударил едкий запах табачного дыма.
Народу, на ее удивление, было много, несмотря на то, что за маленькими окнами царила ночь. Девушка подошла к стойке.
Бармен оказался бородатым толстячком с добродушной улыбкой и маленькими
черными глазками. Заметив Тару, он произнес:
- Здравствуйте, милая леди. Что-то желаете?
Никак не ожидая такого вопроса, чародейка не сразу нашлась, что ответить. Денег
у нее было немного, поэтому она решила заказать себе стакан газированной воды. Бармен немного огорчился таким скромным заказом, но вскоре понял, что появление девушки принесет его заведению славу.
В Зандии мало кто видел чародеев. В маленьком торговом портовом городке они
появлялись так редко, что считались диковинкой. Не подозревая об этом, Тара, которой очень скоро стало скучно, стала развлекать себя и посетителей, создавая из воздуха мерцающие фигурки животных. Бармен, заметивший явный интерес собравшейся публики к молоденькой чародейке, пришел к выводу, что после этого вечера в его бар станут стекаться все жители города. Обрадованный таким выводом, он предложил не менее обрадованной Таре работу. Девушка должна была приходить вечером в бар и демонстрировать свое мастерство за хорошую плату. Чародейка, польщенная таким неожиданным вниманием, без раздумий согласилась и обещала привести с собой подруг.
Выйдя из бара, когда на востоке уже занялся рассвет, Тара направилась домой.
После душного помещения свежий воздух показался девушке раем. Некоторое время она плутала по улицам, заполненным утренним туманом, пока не поняла, что заблудилась. Тщетно пытаясь выйти на центральную улицу, чародейка вдруг услышала чьи-то голоса. Обуреваемая любопытством, Тара остановилась и прислушалась.
- …армия слишком мала, - говорил голос, в котором чародейка тотчас же признала голос Луиса. – Воинов Света становится все меньше и меньше, а войска Тьмы растут…
- Я наберу вам армию, - произнес другой голос, тоже мужской. Он показался Таре знакомым, но уверенности в этом девушка не испытывала. – Через месяц на Север отправятся лучшие воины страны во главе с чародеем из Лесного города.
- Месяц – это слишком много, - ответил Луис. – Нам не продержаться столько.
- Хорошо, - сказал, вздохнув, второй голос. – Я приложу все усилия, чтобы отправить подкрепление как можно раньше.
- Спасибо тебе, - сказал Луис, и мужчины расстались. Тара бегом направилась к Луису, стоящему возле одиноко растущего дерева и смотрящему вслед удаляющемуся другу и окликнула его.
Луис очень удивился, увидев девушку. Но ему удалось мастерски скрыть свое
удивление, и он только спросил:
- Что ты здесь делаешь, Ева?
- Гуляю, - как можно беззаботнее ответила Тара. – Мне нужно попасть на центральную улицу, а я, кажется, заблудилась. Но, на мое счастье, встретила здесь тебя.
- Странное, ты, однако, время для прогулок выбираешь, - пробормотал Луис, недовольный тем, что девушка могла слышать его разговор. – Ты почти что пришла, - он указал на небольшой переулок. – Пройдя сквозь него, ты окажешься на центральной улице.
Поблагодарив мужчину улыбкой, Тара пошла в указанном направлении. Домой она
пришла, когда уже первые солнечные лучи окрасили землю. Тихо поднявшись в свою спальню, девушка, утомленная, но счастливая, забралась в мягкую постель и заснула с улыбкой на прекрасном молодом лице.
Девушку разбудил осторожный стук в дверь. С трудом открыв глаза, Тара
взглянула на часы: полдень. Мгновенно выскочив из-под одеяла, чародейка проговорила что-то вроде «сейчас спущусь» и стала одеваться, а через несколько минут спустилась к подругам в гостиную.
- Ты когда вчера вернулась? – спросила Вира, намериваясь устроить допрос.
- Когда – не важно, - улыбнулась Тара. – Главное, что вернулась.
- А могла и не вернуться? – поинтересовалась Вира. – То, что ты закончила Академию, не дает тебе права гулять всю ночь по незнакомому городу!
Тара внимательно посмотрела на подругу. Та выдержала взгляд.
- Мы волновались за тебя, - миролюбиво сказала Лоренс. – Тебе понравился город?
- Да, - ответила Тара, радуясь, что Лоренс спасла ее от острого языка Виры. – Я не только насладилась прогулкой, но и нашла нам работу.
Сказав это, девушка быстро перебралась на кухню и принялась безмятежно
исследовать содержимое шкафчиков. Подруги, удивленные таким сообщением, остановились в дверном проеме и пытливо смотрели на чародейку, которая наслаждалась тем, что девушки не знали чего-то, что знала она. Наконец, найдя в одном из маленьких шкафчиков сочное спелое яблоко, непонятно каким образом оказавшееся здесь, Тара повернулась к подругам.
- Владелец бара «Тетрас Гекса» предложил нам развлекать публику по вечерам, - сказала она. – За деньги, разумеется.
- Мало того, что ты всю ночь пропадаешь черт знает где, так ты, оказывается, весело проводишь время! – воскликнула Вира. – Скажи, ты училась в Академии Магии и проходила Главное Испытание для того, чтобы работать потом в каком-то баре?!
- Погоди кричать на нее, - остановила Виру Лоренс. – Нам все равно пришлось бы искать работу, потому что денег у нас мало, а раз Тара ее уже нашла, нам остается только радоваться. У нас будет прекрасный шанс практиковаться в своих умениях, мы можем узнавать все новости… В общем, я согласна.
Вира молча возвела глаза к небу. Но делать ей было нечего, поэтому она тоже
согласилась. Решив, что пойдут на море, девушки вышли из дома и их тут же подхватил мощный поток населения, спешащего по своим делам. Еще утром пустая, сейчас Зандия представляла собой огромный муравейник, где каждый был занят каким-то делом.
Ворота, через которые Тара хотела пройти минувшей ночью, были распахнуты.
Девушкам предстал песчаный берег, за которым до самого горизонта тянулась водная гладь. Выбрав уединенное место за небольшой скалой недалеко от города, подруги расположились там.
Наслаждаясь теплым, по-весеннему нежным солнцем, чародейки смотрели на
огромные торговые суда, готовящиеся к отплытию. Тара рассказала подругам о Луисе и о том, что он говорил о войне. Это немного насторожило Лоренс, потому что она была уверена, что в Зандии нет хорошо обученных воинов.
- Откуда они собираются брать людей? – недоумевала она. – Здесь ведь только рыбаки да торговцы!
- А кто тогда сидит возле ворот? – спросила Вира. – На торговцев они мало похожи.
- Да, - согласилась Лоренс, - но для борьбы с Тьмой простых мужчин недостаточно…
- Ну как же! В армии обязательно должны быть женщины! – рассмеялась Тара. – Воины Света – маги и чародеи Первой степени и…
- Даже не мечтай! – оборвала ее Вира. – Твой брат меня убьет, если узнает, что ты отправилась воевать с Тьмой!
- А для чего же я тогда Академию кончала?
- Не знаю! – отмахнулась Вира.
Лоренс смотрела на них и удивлялась. Как можно дружить десять лет и до сих пор
ссориться?
Вечером девушки, забежав домой перекусить, отправились в «Тетрас Гекса».
Лоренс, которая знала, где расположен этот трактир, провела друзей самой короткой дорогой. Войдя в бар, подруги почти сразу натолкнулись на хозяина – того самого милого толстячка, который так любезно предложил Таре работу. Во избежание излишних вопросов и подозрений девушки решили не открывать истинного имени Тары без особой необходимости. Юная чародейка так и осталась Евой из Сироны. Подруги ее, менее знаменитые, не стали придумывать ничего изощренного и оставили себе свои имена.
До самой поздней ночи чародейки показывали самые разнообразные фокусы, один
краше другого. Когда же, уставшие, они попрощались с хозяином, тот протянул им кожаный мешочек, в котором приятно позвякивали монеты. Поблагодарив бармена и обещая прийти завтра, Тара, Лоренс и Вира по пустым улицам пошли домой.
Подойдя к центральной улице, девушки вдруг остановились.
- Смотри, - сказала Вира. – Кто это стоит возле твоего дома?
В свете фонаря чародейки увидели мужчину с короткими черными волосами. Одет
он был в коричневый костюм и темный плащ. Мужчина стоял возле дома Лоренс и встревожено озирался по сторонам.
Девушки сошли с дороги и спрятались в тени высокой башни, стоящей на углу
улицы. Оттуда им было видно все; их же заметить было невозможно.
- Как вы думаете, кто это? – поинтересовалась Вира.
- Грабитель? – со страхом в голосе предположила Лоренс.
Тара захихикала, но взгляд Виры заставил ее умолкнуть. Девушки внимательно
следили за незнакомцем. Тот все продолжал вертеть головой по сторонам.
- Либо этот парень чего-то ищет, либо от кого-то спасается, - сказала Лоренс.
- От кого, интересно?
- А почему бы нам просто не взять и подойти к нему? – спросила Тара. – Все сразу станет ясно.
- А ты не думаешь, что он может быть опасен? – спросила Вира, глядя на подругу как на сумасшедшую.
- Он один, а нас трое. К тому же, мы чародейки, - настаивала Тара. – или ты собираешься стоять здесь до утра?
- Может, он уйдет? – предположила Лоренс.
- Вы что, боитесь? – воскликнула Тара, сверкая глазами. – Если вам неинтересно, что делает этот мужчина ночью возле дома Лоренс, оставайтесь здесь, а я пошла!
С этими словами Тара размашистым шагом направилась к незнакомцу. Подруги
попытались удержать ее, но девушка вырвалась и продолжила свой путь. Вира с Лоренс переглянулись и бросились вслед за ней.
Мужчина, не видя приближающихся к нему чародеек, стал стучаться в дверь дома,
перед которым стоял. Увидев это, девушки перешли на бег и через несколько секунд стояли перед незнакомцем.
Мужчина обернулся на стук каблуков по каменной дороге. Луч фонаря осветил его
лицо, и Тара вдруг резко остановилась. Она узнала этого человека, а он узнал ее. Несколько мгновений царила тишина, пока не подоспели Лоренс и Вира. Тара, не дожидаясь слов Луиса, стоящего перед ней, обернулась к подругам и послала им мысленную информацию о происходящем. Чуть заметный кивок головы Виры и вспышка света в глазах Лоренс дали Таре понять, что девушки ее поняли.
Луис, видя замешательство девушек и все еще удивленный встрече с Тарой,
наконец решился нарушить молчание.
- Не бойтесь меня, - сказал он мягким голосом, пристально всматриваясь в лицо Тары. – Я просто искал вас.
- Кто ты? – спросила Вира, решив взять инициативу в свои руки.
- Меня зовут Луис, - ответил мужчина. – Впрочем, ваша подруга уже знает меня.
Тара молча улыбнулась, дав Луису команду продолжать.
- Мне нужна ваша помощь, - понизив голос, произнес он. – Но давайте войдем в дом, потому что здесь слишком опасно.
Лоренс открыла дверь, и все вошли в уютную гостиную. Луис входил последним и,
прежде чем закрыть дверь на замок, еще раз огляделся по сторонам. Убедившись, что никого нет, он присоединился к девушкам.
Лоренс разожгла камин, и в свете огня девушки смогли получше рассмотреть
своего посетителя. Это был мужчина лет двадцати восьми – тридцати с красивыми, правильными чертами лица. Его взгляд пронзал насквозь, но был незлым; Лоренс, умевшая определять по глазам человека его намерения, убедилась, что в ее доме не грабитель и не враг.
Подруги расположились в креслах возле камина и пригласили присоединиться к
ним Луиса. Хозяйка дома предложила угостить всех чаем, но мужчина любезно отказался, сказав, что дело, по которому он пришел, срочное. Девушки сразу настроились внимательно выслушать его.
- Как я уже говорил, - начал Луис, - мне нужна ваша помощь.
- Почему именно наша? – поинтересовалась Лоренс.
Луис удивленно посмотрел на чародейку, но быстро взял себя в руки и произнес:
- Потому что среди вас есть дочь Одеда – Верховного чародея.
Девушки, в отличие от Луиса, удивления своего скрыть не смогли. Тара
почувствовала, как сердце ускоряет свой ритм, Лоренс вздрогнула от прикосновения Виры, которая приказывала молчать и вести игру до конца. Искренность взглядов девушек заставила Луиса усомниться в верности его слов.
- Разве я ошибся? – спросил он нерешительно, при этом смотря на Тару, которая не могла вынести этого взгляда и опустила голову, чтобы скрыть улыбку.
Подруги переглянулись, чем ввели мужчину в еще большее замешательство.
Воцарилось неловкое молчание, нарушаемое только потрескивающими поленьями в камине. Даже Тара, о которой шла речь, не могла ничего сказать.
Наконец Луис решился заговорить.
- Я был уверен, что…
Договорить он не успел, так как его перебил прямой вопрос, заданный Вирой.
- Почему ты вдруг решил, что среди нас есть дочь Одеда?
Луис не нашелся, что ответить. Он поднялся с кресла и со словами: «Извините,
видимо, я действительно ошибся» пошел к двери, собираясь уходить. Но тут Тара, вскочив с кресла, вдруг громко спросила:
- Зачем тебе понадобилась Тара Фер?
Луис обернулся, и на лице его появилась надежда. Он подошел к девушке.
- Ты знаешь ее?
Опасаясь, что Тара все испортит, Вира быстро сказала:
- Сначала ты расскажешь нам, зачем тебе нужна Тара и ее подруги и почему ты решил, что найдешь их здесь, а потом мы ответим на твой вопрос.
Луис, поняв, что девушки что-то знают, вновь опустился в кресло. Тара так и
осталась стоять, с любопытством глядя на мужчину.
- Я близкий друг Даниеля Фер, брата Тары. – При этих словах Тара подалась вперед, и Луис отметил это. – Даниель сейчас на Севере, он пытается уничтожить создающееся там общество темных магов или, как их называют в тех краях, Ночных Всадников. Его армия окружила северный район и пытается сдерживать натиск врагов. Пока удача на стороне Даниеля, но как долго это продлится, никто не знает.
- Все, что ты сейчас рассказал, для нас не новость, - холодно произнесла Вира. – Что нам Северная война с Ночными Всадниками? Она идет не первый год и будет длиться еще боги знают сколько. Так чего ты хочешь?
- Помощи. По рассказам Даниеля, его сестра вместе с подругами недавно закончила Академию Магии и сдала Главное Испытание.
- И что? – нетерпеливо спросила Лоренс.
- Даниель сказал, что прекратить войну и спасти мир можно, уничтожив предводителя темных магов. Лишившись предводителя, Всадники исчезнут из мира, тем самым уничтожив угрозу исчезновения белой магии. Даниель говорил, что предводителя уничтожить может только женщина…
- Почему? – перебила Тара.
- При его рождении мать его, величайшая из всех темных колдуний, наложила на сына заклятие, которое делало его неуязвимым для руки мужчины. Зачем она это сделала, мне неизвестно.
- А снять заклятье нельзя? – поинтересовалась Вира.
- Колдунья унесла этот секрет с собой в могилу, - довольно холодно ответил Луис.
- Значит…
- Значит, предводителя Ночных Всадников может уничтожить только женщина. Даниель послал меня к своей сестре в Зандию в надежде на то, что она захочет спасти мир.
- А Даниель не объяснил, почему выбрал для этого Тару? – спросила Лоренс. – Ведь в мире очень много могущественных чародеек помимо тех, кто недавно закончил Академию.
- Нет, но я думаю, причина кроется в том, что Тара – дочь Верховного чародея и что она наделена скрытой силой, - сказал Луис.
- Итак, - произнесла Вира после непродолжительного молчания, - Даниель предлагает своей сестре, которой только шестнадцать лет, отправиться на Север, во вражеские владения, отыскать там предводителя Ночных Всадников и убить его, я верно поняла?
- Мне больше нечего сказать. Даниель передал мне конверт, в котором все излагается гораздо подробнее, и приказал вручить его Таре Фер и ждать от нее ответа.
- А почему ты решил, что найдешь Тару Фер здесь, в этом доме? – не отставала Вира.
- Все просто, - улыбнулся Луис. – Хомяк, который из Академии Магии переместился в военный лагерь, рассказал Даниелю, что его сестра собирается ехать к подругам. Морт даже адрес дал точный. И вот я здесь!
Снова наступила тишина. Тара, крайне удивляясь осведомленности хомяка об их
месте пребывания, начала понимать, чего от нее хотят. Девушке надоело играть в инкогнито, и наконец она не выдержала. Улыбнувшись своей очаровательной улыбкой, чародейка произнесла:
- Ты не ошибся, придя в этот дом, Луис, потому что я – Тара Фер, сестра Дана и дочь Одеда.
После этих слов Тара гордо вскинула голову и села рядом с Вирой. Ошеломленный
таким сообщением, Луис потерял дар речи. Почтительно поклонившись девушке, он достал из складок плаща письмо и вручил его чародейке. Тара, взглянув на подруг, распечатала конверт и начала читать.
- «Сестра, - писал Даниель, - я безумно скучаю без тебя, но приехать не могу – война. Без меня армия наша не продержится и недели, поэтому я нужен на севере, как бы мне ни хотелось уехать.
Это письмо я пересылаю тебе через своего боевого товарища Луиса. Я рассказал ему, где тебя искать, поэтому, если вы встретитесь, не пугайся. Луису можно доверять. Надеюсь, он рассказал тебе, что я прошу.
Возможно, тебе многое не понятно. Попробую объяснить так, чтобы у тебя не осталось вопросов. Как ты знаешь, уже много лет наша земля подвергается постоянным набегам отрядов темных магов. Пока ты училась, прежнего командира армии убили, и меня послали на его место. Я с отрядами лучших магов и чародеев удерживаю вражеские силы на северной границе. Пока нам везло, но ты знаешь, что в любой момент все может повернуться иначе как для нас, так и для всего мира. Темные маги становятся сильнее день ото дня, и я боюсь, что скоро их силы возрастут настолько, что нам будет невозможно удерживать их за границами. Особо опасны отряды Ночных Всадников, призраков на огромных лошадях. Днем от них нет вреда, но ночью они становятся грозным оружием в руках своего повелителя. А повелитель их – сын всемирно известной темной колдуньи Кселессии Тарабас. Я уверен, что этот колдун управляет своими войсками с помощью каких-то заклинаний, потому что, насколько мне известно, ни темные маги, ни тем более Ночные Всадники, не станут подчиняться сыну женщины, отнявшей у них власть. Я считаю, что стоит убить Тарабаса, и все они превратятся в жалких приспешников Тьмы, не несущих никакой угрозы.
Многие пытались убить этого колдуна, но вот беда: это считается невозможным. Все доблестные воины, осмеливавшиеся бросить Тарабасу вызов, были либо привлечены на его сторону при помощи все той же магии, либо попросту убиты. Повинна в этом Кселессия, наложившая на сына заклятье, делающее его неуязвимым. Но чародейка не рассчитывала, что Тарабаса вызовет на битву женщина, и защитила сына только от мужской руки. От чародеек, служащих Свету, этот колдун не защищен, поэтому у нас появилась надежда.
Я долго мучался вопросом, кого просить о помощи. Я разослал несколько сотен подобных прошений, но на все получил отказ. Одни объясняли его тем, что им слишком дорога жизнь, другие отвечали, что не верят в реальность такой возможности, третьи не отвечали вовсе… И вот я, убитый отчаянием, вспомнил о том, что на свете есть первоклассная чародейка, которая только закончила Академию Магии и которая ничего не боится, чародейка, для которой будет огромной радостью это опасное предприятие. Я вспомнил о том, что чародейка эта от рождения наделена небывалой силой, о которой, быть может, она даже не догадывается. Я вспомнил о своей сестре, о девушке с неудержимым характером, и понял, что ты, Тара, наш шанс закончить эту войну и спасти мир. Я с разрывающимся сердцем прошу тебя отправиться на Север и сразиться с Тарабасом. Надеюсь, мы встретимся раньше, чем мир укроет покрывало Тьмы. Твой любящий брат Даниель».
Закончив чтение, девушка еще раз пробежала глазами письмо. Все молчали. Луис стоял возле камина, не зная, что ему делать. Тишину нарушила Вира.
- Это письмо многое объясняет, - задумчиво проговорила она. – Помните, как Наставник говорил про Туман Судеб? Он у предводителя Ночных Всадников!
- Значит, это правда? – спросила Лоренс, посмотрев на Луиса. Но тот счел за лучшее не отвечать.
Тара сложила письмо и спрятала в карман куртки. Потом встала с кресла и пошла к
лестнице, ведущей на второй этаж в спальни. Заметив эти действия, Вира спросила:
- Что ты делаешь?
Тара, стоя уже на первой ступеньке лестницы, обернулась, и Вира невольно
вздрогнула: в глазах своей подруги девушка увидела алый огонь, заполнивший ее зрачки. Вира видела этот огонь в глазах Тары лишь однажды, когда дочь Верховного чародея приняла решение отправиться на Остров Вьюг и спасти вымирающих красных чаек. Но тогда Таре было восемь, и она всего лишь выполнила задание учителя, а сейчас ей было шестнадцать, и этот опасный огонек не предвещал ничего хорошего.
- Господин Луис, - сказала Тара, четко выговаривая слова, - вы можете отправляться на Север и сообщить Даниелю, что я исполню свой долг. Я приеду на Север и освобожу мир от Тьмы.
С этими словами девушка бегом побежала к себе в комнату. Луис, поклонившись
подругам, быстро вышел из дома. Вира и Лоренс, вздохнув, пошли вслед за Тарой.
Девушки застали Тару в спальне. Она рылась в шкафу, бросая на кровать теплые
вещи. Лоренс и Вира застыли на пороге двери, обреченно глядя на подругу.
Тара, заметив девушек, улыбнулась им и спросила:
- Вы будете собираться?
Вира вошла в комнату и взяла Тару за руку.
- Тара, - сказала она, - ты в своем уме?
- А что, что-то не так? – самым наивным тоном спросила девушка.
- Тара, давай хотя бы обсудим это, - предложила Лоренс. – Нельзя вот так все бросить и пойти спасать мир!
- Да, друзья мои, нельзя. – Тара стала очень серьезной. – Вы всегда оберегали и защищали меня. Когда-то мы поклялись, что будем любить друг друга как сестры и будем прислушиваться друг к другу. Но у меня есть брат, которого я безумно люблю и которому подчиняюсь. На Севере война, и раз Дан говорит, что в моих силах остановить ее, значит, это правда.
- Но ты ведь не справишься одна, - нерешительно сказала Лоренс.
- Одна не только не справлюсь, но и погибну, - уверенно заявила Тара и, не прибавив больше ни слова, возобновила прерванные сборы.
Последние слова Тары заставили вздрогнуть Виру. Девушка вспомнила их разговор
у фонтана в саду Академии и поняла, что отговаривать подругу смысла нет, потому что если Тара на что-то решилась, изменить ее решение мог только Даниель. Даже отец девушки не имел над ней власти. Несколько дней назад Тара считала, что война не для нее. Но вот пришло письмо от брата, и девушка мгновенно изменила свои намерения. Однако отпускать ее одну врагу на растерзание Вира не хотела. К тому же, она была уверена, что Дан, обращаясь к сестре, считал как само собой разумеющееся, что ее подруги отправятся с ней.
Лоренс размышляла примерно так же. Она верила в то, что Вира предпримет что
-нибудь, чтобы остановить Тару, но, не смотря на это, готова была в любую секунду последовать за подругами на край света.
- Хорошо, Тара, - сказала Вира, собравшись с силами. – Я действительно считаю всю эту затею безумной, но я согласна с тобой: раз Даниель говорит, что ты сможешь уничтожить этого Тарабаса, значит, так и есть. Я готова помочь тебе.
Тара бросилась подруге на шею и крепко поцеловала ее. Потом вопросительно
посмотрела на Лоренс, ожидая слов протеста. Но Лоренс, вместо того, чтобы взывать подруг к разуму, сказала:
- Мы не для того закончили Академию Магии, чтобы прятаться за чьи-то спины. Нас трое, в нас верит сын Верховного Чародея… Так что еще надо?

Глава третья
Наутро, лишь только солнце озолотило верхушки немногочисленных городских
деревьев, три чародейки вышли из дома и по главной улице пошли к северным воротам Зандии. Настроение у всех было приподнято, девушки шутили и смеялись. Даже вечно серьезная Вира оставила свой суровый взгляд за стенами двухэтажного дома, в который они, быть может, никогда уже не вернутся.
По карте, найденной на чердаке, подруги составили себе маршрут путешествия.
Перед уходом Тара послала Даниелю записку с просьбой дать координаты месторасположения армии Света, и теперь девушки ждали прибытия Морта.
Выйдя за пределы города, чародейки двинулись в сторону севера, ориентируясь по
магическому компасу-проводнику, который, так же как карта, нашелся у Лоренс на чердаке. Путь девушек пролегал через обширные поля, засеянные кукурузой и пшеницей. Изредка попадались небольшие рощицы, ясные и светлые.
Стоял июнь, но жара уже захватила власть над этой местностью. Один или два раза
девушки останавливались возле многочисленных колодцев разбросанных тут и там деревень. Местные жители очень учтиво обращались с подругами, а когда узнавали, что среди них есть дочь Верховного чародея, предлагали самую разнообразную помощь. Так, чародейки бесплатно получили прекрасных лошадей и провизию, а в одной из деревень Таре удалось за смешную цену приобрести хороший вишневый лук и целую охапку стрел.
- Зачем тебе лук? – смеялась Лоренс. – Ты все равно стрелять не умеешь!
Тара действительно не умела стрелять, но ее это не смущало. Девушка только
отмахивалась, говоря, что если будет необходимость, она научится.
- Когда будет необходимость, - в шутку хмурилась Вира, - учиться поздно будет.
Но спорить и ссориться девушкам вовсе не хотелось, и они оставили Тару в покое.
На ночлег подруги остановились в хорошей гостинице возле самой дороги. Плотно поужинав, чародейки разошлись по приготовленным для них комнатам и легли спать. Но заснуть никто долго не мог, потому что возбуждение так и не покинуло их сердец. Тара с нетерпением ждала ответа от брата, но черного хомяка не было. Постепенно девушкой овладело волнение, и она, не в силах сидеть на месте, пошла в общий зал.
Было около полуночи, и в зале царила тишина. Только за столиком в самом темном
углу сидел человек и, казалось, дремал. Разочарованная, что не может ни с кем поговорить, Тара вышла в гостиничный двор.
У коновязи стояли их лошади, изредка всхрапывая и похлестывая себя по бокам
длинными хвостами. Девушка, остановившись в нерешительности посреди двора, остановила свой взгляд на рыжем скакуне, который, как ей показалось, чем-то отличался от остальных лошадей. Конь, почувствовав, что на него смотрят, поднял свою красивую голову, и его взгляд встретился с взглядом Тары. Юная чародейка вздрогнула, потому что при свете луны глаза лошади показались ей человеческими. Но девушка, вняв здравому смыслу, списала это на игру воображения.
Однако, чем больше она смотрела на морду благородного животного, тем больше
убеждалась, что первое впечатление ее не обмануло. Не ожидая услышать ответа, сама не зная почему, Тара вдруг спросила:
- Кто ты?
Конь удивленно вскинул голову и навострил уши. Постояв немного и придя к
выводу, что сходит с ума, девушка подошла ближе к лошади.
- Что ты на меня так смотришь? – спросила она, ласково гладя коня по голове.
- А ты что не спишь? – совершенно неожиданно раздался голос, напомнивший Таре голоса единорогов из Академии.
Девушка испуганно отпрянула от красавца, который, видя ее реакцию, переливчато
засмеялся.
- Не бойся, - сквозь смех проговорил конь. – Или чародейки не верят в говорящих лошадей?
Тара оторопело смотрела на коня, на котором проехала весь путь от Зандии до
гостиницы. Девушка знала, что некоторые животные наделены даром речи, но не думала, что лошадь, жившая в простой деревне и лишь по счастливой случайности оказавшаяся в компании чародеек, умеет говорить. Наконец, придя в себя, Тара спросила:
- Откуда ты знаешь, что мы – чародейки?
- Вы всю дорогу разговаривали о магии, - ответил конь. – Понять это было нетрудно.
- А почему ты всю дорогу молчал? Почему не говорил с нами? – спросила Тара, свободно вздохнув и поняв, что перед ней всего лишь магическое животное.
- Потому что я не хотел, чтобы твои подруги знали об этом. Я, как, впрочем, и все мои сородичи, разговариваю только с носителями Несуществующей Магии, Тара.
- Ты знаешь меня? – удивилась девушка.
- Чему ты удивляешься? – спросил конь. – Тебя знают все. Твой отец, Одед, многое сделал для нашего племени.
- Как тебя зовут?
- Я Сириус, конь-оборотень. Возглавляю клан оборотней.
- И что, ты в каждое полнолуние превращаешься в человека? – спросила Тара.
- Я думал, ты заслуженно получила звание чародейки Первой степени! – протянул конь. – Неужели ты ничего не знаешь о лошадях-оборотнях?
- Нет, я прогуливала занятия в Академии, - легко созналась Тара. – Меня интересовала другая область магического мира. Но я с удовольствием послушаю рассказ о клане оборотней. Все равно спать не хочется.
И, отвязав Сириуса от коновязи, девушка без труда забралась ему на спину и
легкой рысью поскакала по широкой песчаной дороге, наслаждаясь ночной прохладой после жаркого дня и слушая тихий рассказ Сириуса о лошадях, имеющих способность превращаться в людей.
- Давным-давно, - рассказывал конь, - на берегу Розового Моря, от которого сейчас осталась только большая равнина, находилось поселение с красивым названием Лионесса. Там жили эльфы, которых выгнали из их родных земель. Этими эльфами управлял маг, который служил то свету, то тьме. Слышала о таком?
- Слышала, - отозвалась Тара. – Кранкот Срединный, основатель Совета Магов.
- Да, - сказал конь. – Из истории магии тебе должно быть известно, что именно Кранкот создал Туман Судеб, чтобы управлять своими землями. Он вложил в свое творение душу и две части магического единства – Свет и Тьму. Для эльфов создание Тумана значило утрату свободы, и они воспротивились этому. Было предпринято несколько неудачных попыток уничтожения Тумана Судеб, но никто, кроме Кранкота не мог этого сделать. Когда маг узнал, что на его создание покушались, его ярость перешла все границы. Он превратил несчастных эльфов, всех до единого, в лошадей, позволив им лишь изредка вновь приобретать прежний облик, а судьбы их заключил в Туман вместе с остальными. Таким образом, уже не одно тысячелетие по миру бродят потомки лионесцев. Совсем недавно Совет Магов принял постановление собрать нас вместе и создать клан или племя, поставив меня, как самого старшего, во главе.
Тара пораженная только что услышанным, молча сидела на Сириусе, размышляя
над его словами. Наконец она спросила:
- Зачем эльфы хотели уничтожить Туман Судеб? Ведь в нем заключена Судьба мира!
- Поэтому и хотели. Они понимали, что если Туман попадет в руки Тьмы, мир подвергнется огромной опасности. Так и случилось.
Чародейка натянула поводья, и Сириус остановился.
- Что ты об этом знаешь? – резко спросила она.
- На Севере идет война с Тарабасом. Туман Судеб у него, и с его помощью колдун подчиняет своей воле Ночных Всадников.
- Откуда… откуда ты знаешь это?
- Между животными существует некая связь. Насекомые, обитающие в замке Тарабаса, рассказывают нам обо всем, что видят. Мы тоже ведем борьбу с Тьмой, Тара, ибо если Туман Судеб разобьется, а это непременно случится, когда вечная ночь накроет мир, наш клан исчезнет, не оставив совершенно ничего.
Значит, Туман у Тарабаса. Их предположения оказались верны. Твердо решив
утром все рассказать подругам, девушка повернула в гостиницу.
В комнате чародейку ждал сюрприз. На подушке, растянувшись во весь свой рост,
в полную мощность храпел Морт, а на столе лежала записка, написанная торопливым почерком. Пробежав глазами написанное, Тара узнала, что лагерь Даниеля располагается у подножия Северных гор, недалеко от города Орона, частично захваченного Всадниками. Вспомнив карту, чародейка посчитала, что до места они доберутся дня через три-четыре. Успокоившись и прогнав недовольного хомяка с постели, девушка легла и сразу заснула.
Вира проснулась еще до рассвета. Лоренс, кровать которой стояла рядом с
кроватью Виры, безмятежно спала, наслаждаясь волшебными грезами страны сновидений. Решив не нарушать покой подруги, девушка тихо встала и вышла в коридор, слабо освещенный догорающими свечами. Сквозь узкие окна уже стал сочиться серый предрассветный свет.
Немного постояв в раздумье перед дверью, ведущей в комнату Тары, Вира
спустилась вниз. Хозяин гостиницы, несмотря на ранний час, уже вовсю работал тряпкой, вытирая пыль с больших деревянных столов. При виде девушки лицо его озарила сонная улыбка. Вира улыбнулась в ответ и опустилась на стул возле стола, стоящего у самого окна. Чистое стекло позволяло ей видеть окрестности и дорогу, по которой подруги через несколько часов должны были отправиться в путь.
Сейчас над самой землей стелился серый туман, а небо медленно заволакивало
тучами. Судя по раскачивающимся веткам деревьев, ветер набирал силу, поднимая дорожную пыль.
Пустынная дорога и прилегающие к ней поля почему-то навевали на Виру тоску.
Путь на Север, в сторону, где царила опасность, не вселял в девушку никаких надежд. Разве что встреча с Даниелем… Брат Тары прочно засел у Виры не только в душе, но и в сердце. Они не виделись уже целую вечность, и, Вира сама призналась себе в этом, она согласилась отправиться на Север не столько ради Тары, которая всегда куда-то рвалась, сколько ради встречи с Даном.
Из задумчивости чародейку вывело чье-то осторожное покашливание. Вира
оторвала взгляд от пейзажа за окном и подняла голову. Возле нее стоял невысокий мускулистый мужчина, которого Тара видела ночью и на которого Вира не обратила внимания. Мужчина выглядел человеком средних лет, со светлыми взъерошенными волосами. Он смотрел на Виру, чего-то ожидая.
- Простите, вы чего-то хотели? – спросила Вира, стараясь быть вежливой. Такое поведение мужчины раздражало ее.
- Да, если честно, - немного помедлив, ответил мужчина. – Я видел вашу подругу этой ночью, она уезжала.
- А кто вы такой? – спросила Вира, насторожившись. Лоренс всю ночь была в комнате, а вот Тара… - Откуда вы знаете?
- Говорю же, я видел, как молодая девушка выходила ночью на улицу.
На лице Виры появилась тревога.
- Она вернулась? – взволнованно спросила она.
- Вернулась, - спокойно ответил мужчина. – Скажите, вы не из Восточных земель?
Этот вопрос завел Виру в тупик. Откуда этот человек знает, что она, Вира, с
Востока?
- Да, - немного погодя ответила она. – Но вам-то что?
Мужчина сощурился и посмотрел на чародейку, склонив голову на бок. Какое-то
время продолжался этот странный осмотр, а потом губы мужчины расплылись в счастливой улыбке, но глаза при этом не выражали никаких чувств. Вире показалось, что он сейчас бросится на нее и задушит. Но вместо этого он крепко прижал чародейку к своей массивной груди и радостно воскликнул:
- Вира! Наконец-то я нашел тебя!
Озадаченная девушка отстранилась и взглянула на этого мужчину, пытаясь угадать,
откуда он ее знает, потому что Вире показалось, что она видит этого человека впервые. Мужчина, похоже, не заметил вмешательства чародейки: он обрадованно смотрел на нее, забыв обо всем на свете. Это вывело виру из себя.
- Скажите, кто вы, или катитесь к черту! – гневно произнесла чародейка. – И если хотите сообщить мне что-то важное, советую поторопиться!
Вопреки ожиданиям чародейки, мужчина ничуть не смутился от ее слов и тона.
Напротив, к радости на лице прибавилось еще и восхищение.
- А ты совсем не изменилась, Вира Вандол, - с улыбкой проговорил он. – Все такая же нервная!
- И сотру тебя в порошок, если ты сейчас же не объяснишь, в чем дело! – сверкнула глазами Вира. – Отвечай на вопросы!
Мужчина вздохнул. Он надеялся, что девушка узнает его, но, видимо, заблуждался.
Он сел за стол, приказал хозяину подать завтрак на двоих и пригласил сесть Виру. Та, все еще пылая яростью, села и уставилась на мужчину. Тот спокойно улыбался.
- Меня зовут Харамос, - сказал он.
- Мне это имя ничего не говорит, - по-прежнему холодно ответила Вира.
- А ты не помнишь двух чародеев, с которыми ты и твои подруги ездили на Остров Вьюг? Вы тогда еще детьми были.
Вира напрягла память. В те далекие времена ей было всего двенадцать, и сейчас
она почти ничего не помнила. Но тогда с чародейками действительно ездили два чародея. Немного подумав, Вира спросила:
- Можно посмотреть вашу руку?
Харамос молча, без удивления протянул руку девушке, и та увидела небольшой
шрам на его ладони. Такой же шрам остался у одного из тех чародеев после того, как Лоренс чуть не смыло в океан. Несмотря на это открытие, Вира продолжала сомневаться.
- Откуда у вас это? – спросила она, указывая на медальон в виде Луны, висевший у мужчины на шее.
- Его подарили мне единороги с горы Роз в награду за то, что вы под моим покровительством вступили в схватку с драконами, - ответил Харамос. – Ну что, веришь ты мне?
Вира медленно кивнула. Отбросив всю оставшуюся неуверенность, девушка обняла
мужчину. Это был действительно тот самый Харамос, с которым три чародейки, будучи совсем малышками, совершили немало отважных подвигов.
Подошел хозяин гостиницы и подал завтрак. Харамос, заплатив услужливому
владельцу, обратился к чародейке, которая теперь не сводила с него глаз.
- Ну не странно ли, что мы встретились здесь? Скажи, куда вы держите путь?
- Это тайна, - улыбнулась Вира. – А как ты здесь оказался?
- Я недавно приехал из-за моря, - произнес Харамос немного задумчивым голосом – А как только приехал, встретил одного старого друга, который рассказал мне о войне, что идет на Севере. Луис сказал…
- Луис? – переспросила Вира.
- Ну да, - кивнул Харамос. – Вы знакомы?
- Немного. Продолжай.
- Луис сказал, что в армии не хватает магов, и просил найти хороший отряд. Я согласился  вступить в армию Света.
- Значит, ты идешь на войну? – спросила девушка, чувствуя, как сердце забилось вдвое быстрее от радости.
- Иду, - ответил чародей. – Тебя это обрадовало?
Вира, испугавшись, что выдаст цель их путешествия, поспешила сменить тему.
- А что ты делал за морем? – спросила она, делая вид, что поглощена поеданием бекона.
- Работал, - ответил Харамос, не замечая вновь проснувшейся в Вире подозрительности. – Вот уже пять лет я представляю Совет Магов на Земле Вечной Ночи. Там долгое время царило безвластие, и меня отправили навести в стране порядок. Но работа завершена, и вот я здесь.
Вира промычала в ответ что-то неопределенное, давая понять, что разговор
закончен. Они сидели теперь молча, пытаясь прочитать мысли друг друга, а за окном уже совсем рассвело.
Зал постепенно стал заполняться постояльцами. Стало шумно, но, в тон погоде, все
были какие-то сонные и невеселые. К Вире и Харамосу, которые не проронили больше ни слова, подошли Тара и Лоренс, несколько лохматые и сонно потирающие глаза. Увидев чародея, девушки удивленно взглянули на подругу. Харамос же встал и с легким поклоном представился. Услышав его имя, Лоренс радостно завизжала и бросилась чародею на шею; тот ласково, по-отечески обнял ее и поцеловал в макушку, от чего девушка покрылась легким румянцем. Тара нерешительно улыбнулась и тут же получила свою порцию ласки.
«Не вздумайте говорить ему, куда мы идем!» - прозвучал голос Виры в головах у
Тары и Лоренс, когда девушки рассаживались на свободные места. Легкие кивки послужили Вире сигналом, что подруги ее поняли.
Харамос сиял, как хорошо отполированный кинжал. Он, казалось, не испытывал
сейчас ничего, кроме счастья встречи со старыми знакомыми. Но его хорошее настроение разделяла одна только Лоренс, с которой чародей завел беседу о магии. Тара доедала свой завтрак, изредка поглядывая на молчаливо сидящую Виру, и строила предположения о причине появления Харамоса в гостинице по дороге на Север. Девушке хотелось скорее рассказать подругам о Сириусе и о том, что она получила адрес Дана, но пришлось терпеливо ждать, пока Харамос не заторопился в путь.
- Прощайте, чародейки из Академии, - сказал он, прощально вскинув руку. – Надеюсь, эта встреча будет не последней.
- Да уж, не последней… - протянула Вира, когда дубовая массивная дверь гостиницы захлопнулась за светловолосым чародеем. – Мы увидимся быстрее, чем ты думаешь!
Подруги удивленно уставились на чародейку. Та поняла причину их недоумения.
- Слушайте, - сказала она, привлекая обоих девушек к себе и понижая голос. – Он тоже идет на Север, но, как мне кажется, с целью поступить на службу к Тарабасу, а не для борьбы с Тьмой. Поэтому я просила вас не говорить этому Харамосу, что мы направляемся к Дану. И он знаком с Луисом, который, похоже, верит ему.
- С чего ты взяла, что Харамос перешел на сторону Тьмы? – спросила Лоренс. – Он показался мне таким же, как раньше.
- Только темных магов пускают на Землю Вечной Ночи, - произнесла Вира. – А он признался, что был там.
- Зачем, интересно, ему потребовалось признаваться в этом? – поинтересовалась Тара. – Ведь наверняка Харамосу известно, что мы знаем об этих землях не меньше его самого.
- Но он не знает, что мы служим Свету, - возразила Вира. – Он не знает также, что мы отправляемся на Север. Может, Харамос думал, что нам все равно?
- Если так, то зря. – Лоренс стукнула кулаком по столу. – Я люблю Харамоса, он хороший волшебник и человек, но нас учили прислушиваться к словам других чародеев, поэтому я, пожалуй, соглашусь с тобой, Вира. Хотя и не понимаю, как такой человек, как Харамос, позволил себе служить Тьме после того, как столько сделал для Света.
- Времена меняются, - философски заметила Тара, - и люди тоже. Закон войны таков, что любой друг вмиг может стать врагом.
- Я надеюсь, что нас этот закон не коснется, - улыбнулась Лоренс. – Нам нужно держаться вместе, чего бы нам это ни стоило.
- Ты права, - согласилась Вира и тут наткнулась на взгляд Тары. Девушка смотрела на нее как на старшую сестру и заступницу, готовую в любой момент сорваться с места ради нее и Лоренс. – Тара, - обратилась Вира к юной чародейке, - Харамос сказал, что видел, как ты ночью уходила куда-то.
- Это действительно так, - кивнула Тара и лукаво склонила голову. – Только если ты собираешься меня ругать, я ничего не скажу!
Вира умоляюще возвела глаза к потолку, надеясь найти у него поддержки. Так и не
получив желаемого, девушка произнесла:
- Я не собираюсь тебя ругать. Рассказывай.
И Тара во всех подробностях поведала чародейкам о своей ночной прогулке. То,
что Сириус оказался оборотнем, крайне удивило Виру, а Лоренс заметила, что иметь говорящую лошадь порой полезно. Тем более если это заколдованный эльф, не желающий наступления Тьмы не меньше девушек. Напоследок Тара показала подругам записку от брата и сказала, что Морт отказался еще раз отправляться на Север, ссылаясь на необходимость отпуска. Таким образом, чародейки лишились надежного «почтальона», и переписка с Советом Магов и Наставником отменялась.
Закончив завтрак и собрав вещи, девушки снова отправились в путь. Во дворе их
ждали уже оседланные лошади. Сириус приветствовал Тару кивком головы и тихим ржанием. Конь не захотел открывать свои способности подругам Тары, но они не настаивали.

Глава четвертая
К полудню заморосил противный дождик, испортивший подругам и без того
нерадостное настроение. Промокшие и замерзшие, чародейки остановились на ночь на постоялом дворе, последнем на их пути. Маленькое деревянное здание было обнесено железной оградой, на калитке которой сидел большой черный ворон, немигающим взглядом следящий за девушками. Эта птица была единственным живым существом, встретившим чародеек на грязном постоялом дворе.
Следующее утро не отличалось от предыдущего почти ничем, разве что холодный
дождь превратился в ливень. Чем дальше лошади уносили подруг на Север, тем чаще они сожалели о летнем солнце и тепле, которое чародейки оставили далеко позади.
Когда становилось очень уж плохо, девушки применяли магию, но и она не спасала
– дождь пробирался даже сквозь магический щит, а теплый воздух вызвать вообще не получалось, потому что порывы ветра вмиг рассеивали его.
На четвертый день пути Лоренс обратила внимание подруг на одно странное, но
интересное обстоятельство.
Был вечер. Ветер немного разогнал тучи, и дождь наконец перестал. Донельзя
уставшие, подруги вели лошадей в поводу, шагая по грязи и лужам в поисках подходящего места для ночлега.
В небольшой рощице отыскался крохотный клочок земли, не заросший травой.
Высушив его с помощью магии, чародейки расстелили одеяла и развели небольшой костер. Огонь не только давал тепло, так необходимое продрогшим девушкам, но и служили надежной защитой от зверей, обитавших в этой дикой местности. Однако Лоренс предложила замаскировать костер магией, чтобы возможные враги не смогли увидеть яркий веселый огонек.
Темнота стремительно надвигалась на рощу, поглощая все окружающее. Мрачные
темные тучи плотно закрывали небо, не давая луне сеять свет. Вскоре источником освещения остался костерок, и подруги, прижавшись друг к другу, смотрели вдаль.
Вместе с темнотой пришла звенящая тишина, которую никто не решался нарушить.
Лошади тихонько пощипывали влажную траву, ночные и насекомые и птицы покинули свою обитель. И хотя тишина эта давила на сердце, чародейки не хотели тревожить ее.
Каждый думал о чем-то своем. Лоренс вспоминала теплое приветливое солнце,
светившее над побережьем в Зандии, которую они покинули. Несколько дней девушка не видела на небе ни солнца, ни звезд, и ей стало казаться, что они исчезли вместе с родными местами.
Вира размышляла о том, что скажет Даниелю, когда увидит его. Последняя их
встреча была больше года назад, и чародейку одолевало волнение перед полным неизвестности свиданием. Она даже почти поверила в то, что Даниель за что-то обиделся, потому что ни в одном из последних писем он не упомянул ее. Но Вира была не из тех, кто слепо ведется за своими страхами. Она понимала, что все это глупости и что Дан по-прежнему будет добр и ласков с ней. На большее девушка не рассчитывала.
Тара же не думала ни о чем. Плохая погода и особенно тишина, царящая вокруг,
убили в ней всю ее жизнерадостность. Обняв руками колени, чародейка не отрываясь смотрела на пламя. Таре почему-то казалось, что она видит в нем всю свою жизнь, с рождения по сегодняшний день. Несколько раз перед мысленным взором девушки мелькало лицо старого чародея, но она прогоняла фантом отца, не желая даже вспоминать об этом человеке.
Вдруг Лоренс, слух которой отличался особой тонкостью, уловила какой-то едва
слышный шелест, раздававшийся с дерева, под которым сидели девушки. Чародейка, послав мысленный сигнал подругам, настороженно стала вслушиваться в тишину. Тара и Вира, запрокинув головы, вглядывались в густую листву, стараясь разглядеть нарушителя спокойствия.
Через несколько томительных секунд прохладный ночной воздух огласило громкое
карканье, за которым последовало не менее громкое ржание испуганных лошадей. Сириус, будучи разумным существом, попытался успокоить своих собратьев, но это ему не очень удалось. Поднялась суматоха, рощу заполнили самые разнообразные звуки. Но громогласное карканье ворона, скрывавшегося в ветвях, звучало так пронзительно, что перекрывало все остальные голоса казалось взбунтовавшегося леса.
Чародейки, вскочив, нерешительно стояли и ждали не известно чего. Лоренс,
первой придя в себя, вскинула руку, и из звезды заструился яркий свет, осветивший все дерево. На самой нижней ветке сидела большая черная птица и громко каркала. Поняв, что ее заметили, птица стремительно взлетела в ночное небо, но прежде, чем ей удалось скрыться, Тара выстрелила из своего лука, а Вира швырнула в ворона увесистый камень. К огромному разочарованию подруг, они обе промахнулись.
Прошло еще несколько минут, прежде чем шум, поднятый птицей, улегся. Сириусу
наконец удалось успокоить остальных лошадей, а чародейки все еще стояли, запрокинув головы и смотря в темное небо. На душе у них было тревожно, они были почти уверены в том, что ворон – не случайная птица, которой захотелось поразмяться. Лоренс показалось, что этого ворона они видели на калитке последнего постоялого двора несколько дней назад. Понимая, что сейчас может быть совершенно все и договорившись доверять своим ощущениям, чародейки согласились с девушкой, хотя им это казалось невероятным.
Оставаться в роще стало опасно. Если ворон был действительно лазутчиком, через
несколько часов сюда могли нагрянуть враги, и количество их могло во много раз превысить количество чародеек. Сделав вывод, что в бою им не победить, подруги погасили уже и без того догоравший костерок, сложили одеяла и сели на лошадей.
- До Орона совсем недалеко, - произнес вдруг чей-то голос. Но девушкам потребовалась всего секунда, чтобы сообразить, что владелец голоса – Сириус. – Здесь могут патрулировать Ночные Всадники. Неужели вы не боитесь встречи с ними?
- Нет, - гордо заявила Тара. – Если Всадники настигнут нас в пути, мы хоть будем иметь шанс ускакать от них. А здесь нам пришлось бы сражаться.
Ничего не ответив, конь пустился галопом. Вира и Лоренс заставили своих
лошадей сделать то же.
В кромешной тьме дороги не было видно совсем. Но лошади безошибочно
выискивали путь. Сириус и Тара ехали впереди, указывая дорогу. Вскоре после начала пути вновь пришлось свернуть в рощу, потому что, по словам Виры, путь по тракту был опасен. Мимо замелькали деревья, проносились овраги. Вира и Лоренс старались не отставать от Тары, боясь потерять ее из виду. Сириус шел мягким галопом, но с большой скоростью. Конь двигался без управления, но он знал, что от него требуется и превосходно справлялся со своей задачей.
Роща постепенно сменялась лесом, а хорошо утоптанная дорога – едва заметной
тропинкой. Чем глубже путники удалялись в заросли, тем гуще становился мрак, хотя темнее, казалось, быть уже не может. Лошадям пришлось сбавить ход, чтобы не поломать ноги о выступающие корни деревьев.
Лоренс с сомнением смотрела на едущего впереди Сириуса. У девушки в голове
роились мысли о том, что конь ведет их неверным путем, что они заблудились. Ей стало даже страшно.
- Сириус, - спросила она, - ты уверен, что ведешь нас правильным путем? Здесь как-то больно уж мрачно…
Конь повернул свою красивую голову, и Лоренс увидела светящиеся в темноте
глаза оборотня.
- Вы меня обижаете, чародейка Лоренс, - с веселым смехом проговорил он. – Я родился в этих краях, я знаю здесь каждую травинку. Если не хочешь действительно заблудиться, то перестань сомневаться и положись на меня.
Девушке ничего не оставалось, кроме как продолжить путь вслед за Тарой и
Сириусом, который знал этот путь.
Никто за ними не следовал, и мало-помалу подруги успокоились. До самого
рассвета они ехали под сенью деревьев, а наутро тропинка вывела их на огромное поле, за которым раскинулся лагерь Даниеля. Для того, чтобы обнаружить его, чародейкам пришлось немало потрудиться, потому что военный лагерь был умело замаскирован с помощью магии и издалека напоминал всего лишь груду разбросанных камней огромных размеров. На самом же деле это были палатки, стоящие в несколько ровных рядов. Вокруг лагеря была расставлена надежная охрана, вооруженная солнечными жезлами – мраморными посохами с огненным шаром на конце. Как объяснила подругам Тара, знавшая про оружие гораздо больше их, при прикосновении этого шара к носителям темных сил последние сгорали, моментально обращаясь в пепел.
Подъехав к главному въезду в лагерь, девушки спешились, и Тара представила себя
и своих спутниц. Услышав имя юной чародейки, начальник охраны, уже немолодой маг с седыми волосами, одетый в серебряные доспехи, приказал доложить о прибытии сестры главнокомандующего и пропустил девушек.
Чародейки пошли по широкой тропинке к центру лагеря, где, отдельно от всех,
стояла палатка Даниеля. Было довольно рано, но во всем лагере уже никто не спал. Седлали лошадей, чистили оружие, гасили ночные костры. Подошедший воин забрал у подруг лошадей, пообещав позаботиться о них.
Проходя мимо людей, чародейки заметили, что их провожают восхищенные
взгляды мужчин. Тара, которая привыкла к подобному, и Вира, которой никто, кроме Даниеля, не казался хоть сколько-нибудь интересным, не обращали на это внимания, но Лоренс раздавала улыбки направо и налево. Такое внимание вскружило чародейке голову, но Вира вмиг охладила подругу, сказав, что это естественная реакция мужчин, долгое время не видевших молодых девчонок.
Даниель с улыбкой, не уступающей по очаровательности улыбке своей сестры,
стоял возле палатки. Тара, увидев брата, сорвалась с места и помчалась к нему навстречу, раскинув руки для объятий. Даниель крепко прижал к себе сестру и долгое время не выпускал ее. Тару это нисколько не смущало, хотя вокруг сновали воины, из деликатности отводя глаза. Вира и Лоренс, которые не поддались первому порыву, как Тара, и сохранили достоинство взрослых людей, неспеша подошли к счастливому Даниелю и не менее счастливой чародейке. Отпустив наконец Тару, Дан обнял Виру и Лоренс. При этом никто из них не произнес ни слова. Даниель, чувствуя, что должен что-то сказать, произнес:
- Неужели этот день настал? Я так мечтал вас увидеть!
От этих слов у Виры на щеках выступил легкий румянец, Тара опять бросилась
брату на шею, а Лоренс отчего-то опустила глаза.
Вдруг Даниель спохватился:
- Вы, наверное, устали и проголодались с дороги? Майк, - обратился он к молоденькому пареньку, проходившему мимо. – Завтрак на всех в мою палатку. Прошу вас, чародейки, не стесняйтесь, - улыбнулся Дан, пропуская девушек вперед, а затем и сам входя в просторную палатку, посередине которой стоял небольшой стол, а в углу что-то вроде кровати.
- Ха! – ухмыльнулась Тара. – Почему это мы должны стесняться?
Эта ее фраза разрушала барьер неловкости, возникший между чародейками и
Даниелем, за что Вира была очень признательна подруге. Начались бесконечные вопросы о том, как добрались девушки, как обстоят дела в Ороне, и так далее, и так далее. Если бы Майк не принес завтрак, поток вопросов, наверно, не прекратился бы. Но девушки, радуясь горячей пище и крыше над головой, набросились на еду, позабыв обо всем остальном.
Только Вира больше смотрела на Даниеля, чем ела. Он был необыкновенно похож
на Тару, только старше на десять лет. Густые каштановые волосы, чуть-чуть прикрывая шею, мягкими прядями обрамляли гладковыбритое молодое лицо с правильными чертами. Большие карие глаза Дана лучились счастьем, а когда он смотрел на Виру, в них загоралась еще и теплота.
Когда с завтраком было покончено, Тара, сладко зевнув, заявила, что всю ночь не
спала и собирается вздремнуть. Лоренс, желая оставить Виру и Даниеля одних, согласилась составить подруге компанию. Вдвоем девушки вышли на улицу и направились к специально приготовленной для них палатке недалеко от центра лагеря, где их ждали мягкие постели и теплые одеяла.
Даниель и Вира сидели друг против друга, молча смотря друг другу в глаза.
Казалось, слова не требовались, чтобы объяснять их чувства. Долгая разлука осталась позади, а встреча принесла столько радости, что словами описать ее было невозможно.
- Я скучал по тебе, - тихо произнес Даниель, протягивая руку и касаясь щеки девушки. – И часто вспоминал о нас.
- Я тоже думала о тебе, - также тихо ответила Вира. – Без тебя мне было плохо.
Вновь молчание. Огненными взглядами смотрели друг на друга эти молодые люди,
пытаясь преодолеть порывы страсти. Но ни Вире, ни Даниелю это не удалось, а может быть, они не слишком хотели этого. Одновременно встав со своих мест и стремительно приблизившись друг к другу вплотную, влюбленные слили свои губы в одном, но вечном поцелуе.
- Почему ты не приехал в Академию на бал? – прошептала Вира, закрывая глаза и обвивая руками плечи мужчины.
- Не мог оставить войско, - в тон девушке ответил Дан, медленно расстегивая пуговицы на блузке чародейки.
Они вдвоем повалились на кровать, нежно лаская и целуя друг другу лица, шеи и
плечи. Сейчас, в военном лагере, недалеко от границы с вражескими силами, им было совершенно наплевать на все окружающее. Слишком долгим было ожидание и слишком сильным – желание, чтобы думать о чем-то еще.
Даниель шептал чародейке слова любви, она отвечала тем же. Все было прекрасно,
и Дан, и Вира наконец получили желаемое. Лежа под одеялом и с любовью глядя друг на друга, они улыбались, и не существовало для них войны, темных сил и серого неба.
После обеда, Даниель собрал несколько своих людей и чародеек у себя в палатке
для разговора.
Когда девушки вошли в палатку, там уже сидели два офицера в серебристых
доспехах и молодой разведчик. У всех были серьезные, сосредоточенные лица. Подруги молча прошли и сели возле Даниеля.
Совет начался. Разведчик доложил о состоянии Орона, где Ночные Всадники
учинили массовый разбой. Офицеры за несколько минут изложили состояние армии Света и сказали, что воины ждут распоряжений главнокомандующего.
Даниель, облаченный в доспехи из чистого серебра, приказал собрать армию и
вступить в Орон, чтобы уничтожить еще один, уже третий за последний месяц очаг сил Тьмы.
Чародейки, получив представление о том, что творится в здешних краях, терпеливо
дожидались, пока Даниель расскажет им, чего, собственно, он от них хочет.
Получив сведения и раздав соответствующие приказания, Дан отпустил офицеров.
В палатке остались только разведчик и три подруги.
- Я полностью доверяю вам, - улыбнулся Даниель, глядя на оставшихся. – Сперва хочу, чтобы вы, - он обратился к чародейкам, - познакомились с Аркадис, который будет активно помогать вам выполнять миссию.
Аркадис встал, подошел к каждой из девушек и пожал им руки. Молодой, совсем еще мальчишка, он казался старше своих лет благодаря серьезному выражению лица. Все в нем, от темного цвета кожи до густых черных бровей, выдавало его южное происхождение. Черные, как вороново крыло волосы немного вились и были коротко острижены. Темные, почти черные глаза раскрывали всю глубину его души, пока еще чистой и невинной.
На Таре взгляд разведчика задержался немного дольше, чем следовало, но бедного
Аркадиса покорила ее белоснежная улыбка.
- Я очень рад, что мы станем друзьями, - сказал он, садясь на свое место.
Дан, понимая, что не стоит напрасно томить девушек, откашлялся и произнес:
- Как я писал вам в письме, которое вы получили от Луиса, обстоятельства меняются быстро. Здесь, на границе мира Света с миром Тьмы, очень трудно удерживать должный баланс, потому что Тарабас стремится уничтожить нашу армию и завладеть Центральными землями и Югом. Думаю, вы понимаете, что наш первый долг – не допустить этого.
Подруги молча кивнули. Аркадис вновь поднялся.
- Мне известно, что именно возлагает на вас Даниель, - сказал он. – Убить Тарабаса непросто, но не невозможно. Его дворец расположен в этих горах, - Аркадис указал на видневшиеся через проем палатки горные хребты. – Он не защищен ничем, кроме магической черты, не пропускающей никого, кроме владельца. Дворец окружает темный лес, где обитает столько нечисти, сколько, наверно, нет нигде, кроме разве что Ночного королевства. Мы называем этот лес лесом Трех Лун, потому что в полнолуние над верхушками огромных деревьев появляются три алых огня, окружающих обычную Луну. Огни эти возникают из черной Башни, самой большой во дворце колдуна. Пока это все, что нам известно.
Несколько минут царила тишина. Чародейки вопросительно смотрели на Даниеля,
ожидая, что он скажет, а Дан упорно отводил глаза, понимая, что не сможет дать девушкам более точных сведений.
- Ну… - неуверенно произнес он. – Что вы намерены делать?
- Дан, - сказала Тара, - ты хочешь услышать от нас это сейчас? Дай нам хотя бы несколько часов на размышления!
Даниель кивнул и отпустил подруг, попросив их сообщить о своем решении.
На улице было по-прежнему пасмурно, но с юга подул теплый ветер. Разведя
костер возле своей палатки, чародейки расселись на влажной земле и принялись обсуждать положение.
- Аркадис ничего, - проговорила Лоренс, мечтательно закрыв глаза.
- Главное, что он будет нам помогать, - сказала Тара. – Он разведчик и сможет многое рассказать о здешних местах и в частности о Тарабасе.
- Мне показалось, ты о другом думаешь, - улыбнулась Вира. – Этот парень так смотрел на тебя…
- На меня все смотрят, - безразличным тоном проговорила Тара, - но мне совсем безразличны все эти взгляды. Странно, как вы можете влюбляться в мужчин!
- Надеюсь, тебя посетит то же светлое чувство когда-нибудь, - сказала Лоренс.
- Ладно, хватит о пустяках болтать! – рассердилась Вира. – Есть более важные темы.
- Согласна, - кивнула Тара. – Что вы думаете о том, что рассказал нам Аркадис?
- Надо пойти ко дворцу Тарабаса и выяснить все, что можно об охранном поле, - предложила Лоренс. – Полученные сведения можно будет использовать, чтобы проникнуть в его логово.
- Во дворец колдуна проникнуть сможет только Тара, - сказала Вира, подумав. – Мне эта идея не нравится.
- Предложи что-нибудь свое, - обиделась Лоренс. Вира замолчала.
- Завтра утром мы отправимся на разведку вместе с Аркадисом, - сказала Тара. – Я многое знаю про темные защитные заклинания, но необходимо выяснить его природу. А потом мы решим, отправлюсь ли я одна к колдуну или вы выманите его из дворца. И еще, если честно, меня заинтересовали вспышки алого света вокруг луны.
- Полнолуние только через неделю, - заметила Вира. – Да и если мы захотим его увидеть, у нас ничего не получится с таким вот небом, - девушка указала на тучи.
- Во-первых, у нас еще неделя, а во-вторых, если это именно то, о чем я думаю, тучи нам не помешают, - сказала Тара. – Мне кажется, что неспроста огни эти появляются над Черной Башней в полнолуние.
Глава пятая
Решив, что утром поедут в горы, девушки доложили обо всем Даниелю, а потом
вместе с ним отправились в оружейную, где чародейки получили оружие. Все оставшееся время подруги провели с Даниелем, рассказывая ему о своей жизни в Академии Магии. Лоренс заметила, что Тара ни разу не упомянула Торена ни как отца, ни как директора, и попыталась завести о нем разговор, но через минуту поняла, что Тара совершенно безразлична к отцу, а Даниель при упоминании о нем опускал взгляд, старательно скрывая переполнявшие его чувства. Лоренс решила, что обязательно выяснит причину такой ненависти к Верховному Чародею.
Ночь прошла спокойно. Зная, что лагерь охраняется надежными людьми, девушки
свободно вздохнули. Вира хотела провести ночь с Даниелем, но он сказал, что вряд ли будет спать, поэтому девушка осталась с подругами.
Лоренс предложила Вире заставить Тару наконец выложить правду о ее отце, но
Вира сказала, что нужно подобрать благоприятный момент для этого далеко не приятного разговора. Согласившись с подругой, но обещав себе вернуться к этой теме, Лоренс заснула на маленькой походной кровати. Остальные последовали ее примеру.
Когда ночную пелену рассеял свет утра и девушки вышли из палатки, их встретило
солнце. Подруг охватило радостное чувство собственной силы, хотя ничего такого они не сделали.
Заглянув к брату, Тара обнаружила там только Аркадиса. На вопрос о том, где Дан,
разведчик ответил, что Даниель еще до рассвета уехал вместе с армией в Орон.
- Нас предупредить не мог! – сокрушалась Вира.
- Успокойся, - тихо сказала Лоренс. – Он же сказал тебе, что не будет спать…
- Ты не понимаешь! Этот город захвачен Ночными Всадниками!
Тара, которую раздражало такое поведение подруги, схватила Виру за руку и, глядя
ей прямо в глаза, сказала, делая ударение на каждом слове:
- Вира, Даниель здесь уже несколько лет! За это время с ним ничего не случилось, так что успокойся и иди лошадей седлай. – Повернувшись к Аркадису, ставшему невольным свидетелем этой сцены, Тара совершенно спокойно добавила: - Будь готов отправиться через полчаса.
С этими словами она пошла вслед за Вирой к конюшням седлать коней, оставив
Лоренс и Аркадиса одних.
Какое-то время в воздухе висело неловкое молчание. Лоренс стояла, робко опустив
глаза, а Аркадис не знал, что говорить. Но говорить что-то было необходимо, поэтому он спросил:
- Твои подруги всегда такие?
- Да, почти, - улыбнувшись, призналась Лоренс. – Особенно Тара.
- Я заметил, - усмехнулся разведчик. – Она не похожа на вас.
- Зато почти как две капли воды похожа на Даниеля. Хотя разница между ними немалая.
- Это точно. Хотелось бы мне узнать эту девочку поближе, - произнес Аркадис, глядя куда-то вдаль.
- Извини, но я вынуждена тебя огорчить. Ты не сможешь стать для Тары больше чем другом. Она отвергает абсолютно всех мужчин.
- Почему? – удивился молодой человек.
- Ни я, ни Вира не можем сказать. Тара для нас – извечная загадка, не дающая никаких подсказок.
- Но ты, по-моему, воспринимаешь это как должное?
- Да, - кивнула Лоренс. – Наша дружба построена на принципе, что мы принимаем друг друга такими, какие мы есть. Советую тебе пользоваться этим правилом, потому что с нами по-другому нельзя.
- Что ж, - улыбнулся Аркадис, - спасибо. Я действительно хочу подружиться с вами. – Он взглянул на часы: - Нам пора.
И он, пропустив Лоренс вперед, пошел вместе с ней к выходу из лагеря, где их
ждали Тара и Вира с оседланными лошадьми.
Ширина дороги, ведущей в горы, не позволяла ехать им всем рядом. Поэтому
поехали парами. Впереди, указывая путь, ехал Аркадис, рядом с ним пристроилась Лоренс, а Вира и Тара ехали сзади. Таре было абсолютно все равно, о чем так мило беседуют ее подруга и разведчик из армии Света, но Вира внимательно прислушивалась к их болтовне.
Лоренс рассказывала Аркадису об их подвигах и деяниях, совершенных за годы
обучения в Академии Магии. Разведчик внимательно и с интересом слушал, изредка задавая вопросы, на которые Лоренс охотно ему отвечала. В конце концов между ними завязался спор о том, что лучше получить за отвагу – простую благодарность и вечную дружбу (так утверждала Лоренс) или какой-нибудь весомый предмет типа медали или ордена (так считал Аркадис).
Поняв, что ровным счетом ничего интересного они не обсуждают, Вира углубилась
в свои мысли. На данный момент ее волновало две вещи: их решение о том, как именно они будут сражаться с Тарабасом, и почему Даниель уехал в город, где господствовала Тьма, не попрощавшись и не предупредив. Но на этот вопрос девушка быстро нашла ответ, придя к выводу, что Дан поступил так потому, что знал: скажи он об этом Вире, и она ни за что не отпустила бы его одного, а с собой он девушку взять не мог.
Теперь, избавившись от одной мысли, Вира попробовала мысленно набросать план
их действий против Тарабаса. Девушка знала, что в конечном итоге биться с колдуном будет Тара, но считала своей обязанностью максимально облегчить своей подруге эту задачу. Не зря же они приехали сюда вместе!
- Тара, - обратилась она к чародейке, не обращая внимание на смех, раздающийся впереди, - ты думала о Тарабасе?
- И продолжила бы думать, не прерви ты меня! – рассердилась девушка. – У меня в голове кое-какой план созрел.
- Можно спросить, какой именно? – поинтересовался Сириус, до этого не подававший голоса, а молча несший на себе Тару.
- Нужно пробраться в его дворец и выкрасть Туман Судеб, - сказала девушка. – Тогда можно будет подчинить Всадников своей воле и направить их мощь против колдуна.
Вира восхищенно посмотрела на подругу.
- Ну ты прямо-таки гений! – произнесла она. – А кто сможет подчинить себе Туман?
- Думаю, у меня хватит на это способностей, - без раздумий и с энтузиазмом ответила Тара.
- В вашем плане есть один минус, - заметил Сириус. – Ночные Всадники не смогут убить колдуна. Это сможет сделать только женщина.
- Значит, я вызову Тарабаса на поединок, - быстро сообразила Тара. – Лишившись Тумана, этот колдун непременно захочет вернуть его обратно. Он согласится сразиться со мной ради Тумана Судеб и собственной власти.
- А как быть с тем, что он наверняка знает о заклинании его мамаши и не станет рисковать своей шкурой? – спросила Вира.
- Тару можно переодеть в мужчину, - предложил конь, после чего получил ощутимый шлепок по крупу.
- Я никогда не стану отрезать свои волосы ради каких-то колдунов! – заявила Тара.
- Но их можно будет снова отрастить магией, - робко заметил Сириус.
- Нет, нет и нет! Я заставлю его купиться на мою молодость и кажущуюся неопытность. Он просто обрадуется, увидев перед собой девчонку.
- Вот именно, что обрадуется. Ты станешь для него легкой добычей, Тара. Ты же даже сражаться не умеешь! – возразила Вира.
- Я могу ее научить, - предложил Аркадис, обернувшись и уже несколько минут слушая их разговор. – На это уйдет не больше десяти дней.
- Вот и отлично! – обрадовалась Тара, которой уже начал надоедать этот бессмысленный разговор. Она уже приняла решение, и никто не мог ей помешать. Так что предложение Аркадиса оказалось очень кстати.
Никто из подруг не понял истинного намерения молодого человека. Аркадис, успев
позабыть слова Лоренс о Таре, надеялся, что уроки по овладению оружием помогут ему сблизиться с этой девушкой, улыбка которой так и манила разведчика.
Тем временем дорога пошла вверх, из песчаной превратившись в каменистую.
Через четверть часа друзья ступили под сень деревьев.
Лес Трех Лун поразил чародеек своей необыкновенной красотой. Свет солнца
пробивался сквозь густую листву огромных, до самых небес, деревьев, причудливыми золотыми пятнами разливаясь на земле, усыпанной крупными цветами.
В памяти подруг всплыли великолепные ландшафты Лесного города, но даже его
волшебство не шло ни в какое сравнение с этими местами. Казалось, они вступили не в северные горы, а на южные земли.
- Как здесь красиво… - протянула Тара.
- Красота обманчива, - сказал Аркадис. – Этот лес полон черной магии, здесь обитают самые ужасные чудовища, каких только можно себе представить. Лес притягивает странников своей необычностью, а потом убивает их или подчиняет воле Тарабаса.
Пораженные этим рассказом, девушки замолчали. «Красота обманчива» - думали
они. Но спокойствие, разлившееся вокруг, вселяло в чародеек уверенность в собственной безопасности. Им казалось, что в этом лесу не может быть ничего, кроме доброй магии. Приветливо пели невидимые птицы, и было так хорошо, что захотелось навсегда остаться здесь, среди девственного волшебства.
Сириус, который осторожно ступал по тропинке вслед за Лоренс, не понимал, чем
так восхищаются подруги. Он разделял мнение Аркадиса, зная о том, что зло зачастую имеет невинный облик. Конь решил, что ни за что не позволит своей наезднице спешиться, потому что чувствовал, как Тару тянет прилечь в шелковистую траву.
Чародейки действительно перестали ощущать всякую опасность. Колдовство леса
пеленой заволокло их разум, оставив место лишь желаниям. Аркадис, похоже, испытывал то же чувство, но боролся с ним. Однако, не смотря на то, что разведчик не раз бывал в Лесу Трех Лун, неизвестно было, сколько он сможет сопротивляться дурманящему запаху цветов и сладкому пению птиц.
Тара понимала, что лес заколдован. Девушка хотела остановить Сириуса, ступить
на тропу, казавшуюся дорогой в небо, чистое и светлое, но желания эти сталкивались в ее разуме с фразой Аркадиса, что лес полон черной магии.
Чародейка прекрасно различала Свет и Тьму в окружающем ее пространстве.
Сердце подсказывало Таре, что все это – не более, чем иллюзия, навеянная какими-то силами, что на самом деле нет ни цветов, ни птиц.
«Слушай голос сердца, - говорил когда-то Наставник. – Он никогда не лжет».
Вспомнив этот совет молодого чародея, Тара закрыла глаза и освободила свой мозг от всех мыслей. А когда девушка вновь посмотрела вперед и вокруг, то не увидела больше пленительной красоты. Для нее остались лишь старые высокие деревья, густой листвой закрывающие свет. Вокруг воцарились тишина и полумрак, все краски исчезли, оставив лишь воспоминание о себе.
«У меня получилось!» - обрадовалась девушка и посмотрела на друзей, думая, что
они так же успешно справились с наваждением. Но подруги ее и Аркадис продолжали пробираться вперед, находясь под действием чар. К тому же теперь Тара видела их как в тумане, и туман этот становился с каждой минутой все гуще.
Девушка попробовала крикнуть, но друзья ее не услышали.
- Сириус, сделай что-нибудь! – в отчаянии воскликнула Тара. – Они же погибнут!
- Я смогу только заставить остановиться их лошадей, - сказал конь, - не более.
- Хотя бы останови их! – произнесла чародейка, отпустив повод и предоставив Сириусу свободу действий.
Конь-оборотень громко и повелительно заржал. Лошади, подчиняясь приказу,
остановились. Тогда Тара соскочила с седла и побежала вперед, по очереди снимая со спин лошадей своих подруг и Аркадиса. Они безвольно валились на землю, на лицах их играли блаженные улыбки. Девушка попробовала привести их в чувство, но ее попытки не увенчались успехом.
Понимая, что в таком состоянии друзья ее не могут продолжать путь и зная, что их
нельзя оставлять одних, Тара приняла решение.
- Сириус, - сказала она, - ты останешься здесь и присмотришь за ними, пока я не вернусь. Я возведу вокруг вас магическую защиту, чтобы всякие твари не смогли к вам подобраться. А сама найду дворец Тарабаса и все разузнаю.
Сириус не стал возражать. Тара окончила Академию, прошла Испытание и смогла
преодолеть магию Леса Трех Лун, поэтому конь знал, что девушка гораздо сильнее, чем кажется.
Тара, произнеся заклинание и окружив своих друзей синим сиянием, служившим
защитным полем, спокойно зашагала по дороге.
До первой развилки девушка дошла без приключений. Стоя на перекрестке, Тара
размышляла, куда ей лучше пойти: вправо или влево. Прислушиваясь к внутреннему голосу, чародейка выбрала широкую дорогу, идущую вправо. Здесь было светлее и менее мрачно.
Вокруг высились деревья, не решаясь, однако, вступить на дорогу. Что-то мешало
им захватить эту песчаную полосу, и Тара догадывалась, что именно. Магия, причем неизвестного происхождения. Ее излучала сама дорога, не подпуская к себе древних исполинов. На ней не росла даже трава, не желая подвергаться гневу песчаной тропы, ведущей в логово повелителя этих мест.
Впереди показался просвет. Вскоре чародейка вышла на огромную поляну,
окруженную лесом. Посреди поляны возвышалась крепость из черного камня. Массивные стены закрывали внутренний двор, не давая возможности увидеть всего строения. С места, где стояла Тара, предварительно сойдя с дороги и спрятавшись в тени деревьев, видна была лишь одна башня, возвышавшаяся над остальными. Черная, такая же, как и все остальное, она имела лишь одно окно, в которое была вставлена решетка. «Идеальное место для заключенных, - подумала Тара. – Отсюда не сбежишь».
Как и говорил Аркадис, замок окружало охранное поле. Девушка знала, что
надежнее магической защиты на свете нет ничего, но ей почему-то показалось, что в замке полно солдат, готовых броситься в атаку.
Опустив взгляд под ноги, на траву, Тара обратила внимание на ее цвет. Трава
вокруг замка казалась темно-зеленой или даже почти черной, тогда как везде она была обычного желтоватого окраса.
Чародейка подобрала с земли камень и бросила его так, что он упал на темную
часть травы. Ярко вспыхнув и почти сразу погаснув, камень обратился в пепел.
Повторив то же самое еще несколько раз, девушка убедилась, что замок черного
колдуна охраняет стихия огня. Чтобы пройти через это поле живым, надо было преодолеть огненную защиту. Удовлетворенная таким выводом и обрадованная, что все гораздо проще, чем она предполагала, Тара пошла обратно, к месту, где оставила друзей.
Но, пройдя несколько метров, девушке показалось, что за ней кто-то наблюдает. Вокруг было спокойно, но в душе волной поднималась тревога. Вдруг воздух
пронзил ужасный крик, и чародейка почувствовала, как кто-то или что-то взмыло в небо.
Тара подняла голову и закричала от ужаса. На девушку стремительно неслось
какое-то существо, похожее на огромную летучую мышь. Закрыв своими огромными черными крыльями солнечный свет, существо уже выпустило острые длинные когти и распахнуло полную зубов-кинжалов пасть.
Попробовав бежать, девушка запуталась в густой траве и упала на землю. Тара
судорожно пыталась вспомнить хоть какое-нибудь заклинание, но все ее знания будто выветрились из головы; их заменил холодящий душу страх. Широко раскрытыми глазами юная чародейка смотрела на монстра, понимая, что еще миг, и она простится с жизнью.
Вдруг страшная голова гигантской летучей мыши повернулась в сторону дороги,
откуда доносился топот конских копыт. Тара, воспользовавшись этой минутой, вскочила на ноги и пустилась бежать, устремляясь вглубь леса. Однако, споткнувшись о торчащий из земли корень мощного дуба, девушка вновь оказалась на мокрой траве.
Так, лежа в грязи, Тара наблюдала за происходящим, моля богов о помощи. А на
дороге, которая была отлично видна девушке, происходило нечто странное. Чудище пыталось напасть на всадника на вороном коне, но, приближаясь к нему, натыкалось на невидимую преграду. Всадник тем временем бормотал что-то и делал какие-то знаки руками. На какую-то долю секунды Таре показалось, что мир поглотила тьма, но солнце вновь светило ярко и по-летнему паляще, а монстр будто растворился в воздухе. На месте, где только что разевало пасть это немыслимое чудовище, теперь осталось только серое облачко, да и оно рассеялось.
Всадник начал оглядываться, по-видимому, что-то ища. Девушка, признавшая в
своем спасителе мага, встала из своего «укрытия» и пошла к дороге. Мужчина, увидев Тару, соскочил с коня и произнес:
- Опасно бродить по Лесу Трех Лун в одиночестве, тем более таким юным девушкам.
Тара улыбнулась. Мужчина, спасший ее, был высокого роста и атлетического
сложения. Длинные прямые черные волосы спадали на плечи, обрамляя красивое, с изящными чертами лицо, украшенное маленькими усиками и бородкой. Одет он был в зеленую блузу, такой же плащ и темные штаны из какой-то тонкой ткани. Глаза мага, большие и красивые, показались девушке двумя бездонными провалами; они пугали и притягивали одновременно, заставляя верить в искренность их выражения. А сейчас глаза его выражали интерес и любопытство.
- Спасибо, что спасли мне жизнь, - сказала Тара голосом, все еще немного дрожащим от страха. – Что это было?
Маг, видя, что незнакомка не может успокоиться, улыбнулся и протянул девушке
пузырек с серо-голубой густоватой жидкостью. Тара взглянула на пузырек и спросила:
- Это настойка корня Сола?
Маг удивленно кивнул. Девушка взяла настойку и сделала несколько глотков.
Горьковатая жидкость подействовала мгновенно: сердце прекратило биться с бешенной скоростью, мысли прояснились, а колени перестали предательски дрожать.
- Спасибо, - сказала Тара, возвращая пузырек. – Что такое?
Дело в том, что маг так и смотрел на нее бездонными глазами, полными
небывалого удивления. Девушка начинала понимать его причину.
- Кто ты? – спросил мужчина, глядя Таре прямо в глаза.
- Тара Фер, - ответила девушка.
- Знакомое имя… - задумчиво произнес маг. – Ты чародейка?
- С чего вы взяли? – спросила Тара, решив не открывать этому странному человеку рода своей деятельности до последнего.
- Ты узнала настойку корня Сола, - сказал маг. – Это магический напиток.
Тара поняла, что выдала себя. Но девушка решила не сдаваться.
- Моя подруга – чародейка, - произнесла она. – Я многому у нее научилась.
Маг, похоже, поверил. Он сел на лошадь, и, готовясь двинуться дальше, произнес:
- Будь осторожна, Тара Фер. Этот лес полон опасностей, и монстр, что напал на тебя, не самое страшное из того, что здесь обитает.
Сказав это, маг пришпорил коня и галопом помчался вперед. Тара, проводив его
взглядом, пошла в противоположном направлении.
«Мне уже говорили, что Лес Трех Лун полон опасностей, - думала девушка, шагая
по влажной дороге. – Кто же был этот монстр, похожий на летучую мышь, прошедшую процесс мутации? Он напомнил мне о том, что я много раз пропускала уроки по изучению темных магических тварей. Права была Вира, надо было учиться.
А ведь из-за того, что я не слушала своих подруг, я чуть не отправилась на небеса.
Счастье, что здесь оказался маг. Кто он? Откуда? А не все ли равно? Он спас меня. А я даже не спросила его имени. Но он сам его не сказал. А почему я не сказала, что чародейка? Хотя нет, правильно, что не сказала. Что-то не так в этом маге. Почему мне кажется, что он служит Тьме? Его глаза… Таких нет ни у кого. Ну и что? Любой темный маг не стал бы спасать меня, а проехал бы мимо. Интересно, я когда-нибудь увижу его снова?»
Размышляя таким образом, Тара дошла до места, где оставила друзей. Чародейки и
Аркадис по-прежнему витали в облаках, не понимая и не видя происходящего.
- Ну что, все в порядке? – спросила Тара Сириуса, щелкая пальцами и убирая окружающее их сияние.
- Боюсь, они придут в себя только за пределами леса, - сказал конь. – Слишком долго они здесь находятся…
- И что нам делать? – озадаченно глядя на Аркадиса, который, сам того не зная, обнял лежащую рядом Лоренс, спросила Тара.
- Может, позвать кого-нибудь? – предложил Сириус.
- Воины Света, войдя в этот лес, впадут в такое же состояние, - покачала головой Тара.
- Ты права, - сказал Сириус. – Тогда придумай что-нибудь, ведь чародейка здесь ты, а не я.
«Дьявол! – с досадой подумала Тара. – Почему я всегда оказываюсь в ситуациях, из
которых не видно выхода?!»
«Потому что ты не умеешь искать, - раздался тоненький голосок где-то внутри. –
Тебе много раз говорили, что решение есть всегда. Думай!»
- Придумала! – воскликнула девушка так внезапно и так громко, что Сириус, стоявший рядом, в страхе отшатнулся. – Придумала!
Ничего не объясняя, чародейка подошла к Вире и, порывшись в карманах ее
штанов, извлекла оттуда коротенький металлический стержень. Взяв его в рот, она выдохнула через него, и из стержня вырвалось облачко серого дыма. Подлетев к лицу Виры, оно заползло девушке в нос, и через секунду чародейка уже оглядывалась по сторонам, не понимая, что происходит.
Довольная собой, Тара проделала то же с Аркадисом и Лоренс. Странно было
смотреть на чародейку и разведчика – они никак не могли сообразить, почему оказались вместе.
Когда все окончательно пришли в себя, Аркадис спросил:
- Что здесь произошло?
- Потом расскажу, - быстро ответила Тара. – Поторопитесь! Серый Дым действует недолго, и вы можете снова погрузиться в оцепенение. Надо успеть уехать отсюда.
Сириус, лишь догадываясь о том, что случилось, мгновенно понял мысль девушки
и, когда Тара взобралась на его спину, первым понесся к выходу из этого страшного места. Остальные лошади понесли своих седоков не менее быстро, стараясь не отставать от рыжего скакуна.
Лишь когда Лес Трех Лун остался позади, друзья остановились на привал. Тара обо
всем рассказала, умолчав только о встрече с магом, так странно появившимся на ее пути. Девушек потряс этот рассказ, а Аркадис сказал, что в замок пробраться сможет только та, что прошла Испытание и способна покорить своей воле огонь. Как ни не нравилось такое заявление Вире, она понимала, что иного выхода нет.
- Не волнуйся за нее, - успокаивала подругу Лоренс. – Тара смогла противостоять магии Леса, а значит, встреча с Тарабасом будет для нее не более чем игрой.
- Да, конечно…
Сама Тара, у которой уже давно созрел план действий и нарушить который не смог
бы даже Даниель, спокойно беседовала с Аркадисом о времени, требующемся на овладение оружием.
- Я способная ученица, можешь не сомневаться, - заверяла она разведчика. – Чем скорее ты покажешь мне всяческие приемы, тем скорее мы сможем закончить начатое.
- Но многие фехтовальщики учились не один год… - говорил Аркадис.
- Поверь мне, - настаивала Тара. – Мне хватит нескольких дней.
Молодой разведчик пожал плечами. Тара, сочтя вопрос закрытым, отошла к
подругам, убирающим остатки еды в рюкзаки.
- Через неделю я начну действовать, - сказала она. Но, видя выражение лица Виры, нахмурила брови. – Только не отговаривай меня. Ты знаешь, что это невозможно.
Вира махнула рукой. Тара, улыбнувшись подругам, стала помогать им.

Глава шестая
В лагерь друзья вернулись вечером. Вира сразу поспешила выяснить, вернулся ли
Даниель, и успокоилась лишь тогда, когда ей сказали, что Дан у себя в палатке. Девушка отправилась прямо к нему, и Тара с Лоренс, так и не дождавшись своей подруги, заснули в одиночестве.
За завтраком Даниель рассказал подругам об Ороне. Это был очень древний город
с великим прошлым. Много лет назад, в первую Войну Магии, Орон был одним из десяти не захваченных Тьмой городов. Для жителей всего мира этот город был надежной крепостью, за стенами которой укрывались во время многих бедствий.
Когда же к власти пришел Тарабас, Орон единственный не сдался врагу. И, если бы
не Ночные Всадники, по сей день оставался бы базой Светлых Сил. Однако сейчас Орон был захвачен врагами, и Даниель со своей армией вынужден был оцепить город, чтобы не дать возможности злу расползаться дальше.
Тара рассказала Дану о своем плане относительно Тарабаса, и брат ее, хоть и не
мог полностью согласиться с ней, вынужден был принять решение девушки. Довольная, что не встретила сопротивления со стороны Даниеля, чародейка побежала к Аркадису, который обещал показать Таре основные приемы владения оружием.
Еще с детства девушке казалось, что наилучшим оружием является шпага. Аркадис
не мог устоять перед желанием Тары, но предупредил девушку, что Тарабас пользуется только мечом. Тара только отмахнулась и потребовала начать занятие. Вира и Лоренс, которым, по большому счету, делать было нечего, сидели рядом и наблюдали, как их младшая подруга с удивительной легкостью уворачивается от ударов разведчика.
Таре настолько понравилось это новое для нее занятие, что она заставила Аркадиса
драться с ней до самой темноты. Бедный парень несколько раз просил передышки, Тара позволяла ему отдохнуть всего пару минут и вновь принималась кружить, размахивая легкой шпагой. Аркадис удивлялся, откуда у этой девчонки берется столько сил и энергии, но подруги ее лишь пожимали плечами, уже попросту привыкнув к неутомимости юной чародейки.
Когда на лагерь спустилась ночь, Тара наконец оставила шпагу и присела рядом с
подругами. На лице ее сияла улыбка, а щеки покрыл свежий румянец. Протянув руки к костру, девушка взглянула на чародеек.
- Такими темпами ты овладеешь оружием дня за два, - улыбнулась Лоренс, протягивая подруге красное яблоко. – Бедный Аркадис! Ты же его вымотала!
- Ничего! – рассмеялась Тара. – Иногда полезно посовершенствоваться в мастерстве. Придет время, он мне еще спасибо скажет!
Немного помолчали. Огни костров возле палаток постепенно гасли. Изредка
слышались переклички караульных, расставленных вокруг лагеря. Почти полная луна медленно поднялась на безоблачное синее небо. Было прохладно, но не холодно, и девушкам совсем не хотелось идти спать. Вскоре оказалось, что их костер – единственный, однако чародеек это только обрадовало. Приглушенными голосами они вели беседу на самые разнообразные темы, наслаждаясь тем, что их никто не слышит.
- Как вы думаете, - говорила Тара, - кто-нибудь из наших выпускников выбрал сторону Тьмы?
- Странно, что тебя это волнует, - удивилась Вира. – Нас ведь всегда учили следовать Свету.
- Это вовсе не значит, что все беспрекословно подчинятся этому, - возразила Лоренс. – Ведь Одед говорил, что кто-то выберет Тьму…
- Он всегда что-то говорит! – воскликнула Тара. – Этот человек только и умеет, что говорить!
- Зря ты так, - упрекнула подругу Вира. – Одед Верховный чародей, к тому же, он твой отец.
- Нет! Не отец он мне! – разозлилась Тара. – И Дану он не отец!
Лоренс и Вира переглянулись. Неужели сейчас им удастся выяснить, почему Тара
так ненавидит Одеда Фера, подумали они. Наконец-то хоть одна тайна юной чародейки раскроется этой ночью.
- Тара, скажи… - мягко попросила Лоренс, - Скажи, почему ты так думаешь?
Она долго не отвечала. А когда заговорила, голос ее звучал тихо и чуть дрожал.
Видно было, что воспоминания причиняют ей боль. Но Тара совладала с печалью, которая налетела на нее при мыслях о прошлом, и произнесла:
- Я так не думаю. То, что я сказала, правда.
В воздухе повисло молчание. Девушки смотрели на Тару, а она сверлила глазами
песок. Наконец, она продолжила:
- Я была еще совсем маленькой. Даниелю тогда было около девятнадцати, а мне, стало быть, всего девять. Помните, я тогда вместе с братом уехала на летние каникулы домой? – подруги кивнули. – В то лето все и случилось. Мама, красивая и молодая, влюбилась в какого-то эльфа, а отец, узнав об этом, пришел в ярость. Он проклял и маму, и того эльфа, и нас, как детей неверной жены… Через месяц мама умерла от горя, а эльфа того убили за какое-то преступление. Я тогда еще мало что понимала во всем этом, но одно знала точно: Одед Фер уничтожил нашу мать. А за что? За любовь! За ясное и светлое чувство, которое посетило эту прекрасную женщину! Даниель после смерти мамы забрал меня из дома отца и увез в Юэфу. Для нас не существует больше отца, есть только Верховный чародей Одед Фер, которому мы должны подчиняться.
Тара закончила рассказ. Девушки, словно пораженные громом, неподвижно сидели,
потеряв дар речи. А Тара вдруг почувствовала облегчение, будто огромный камень упал с ее плеч.
- Почему ты никогда не рассказывала нам об этом? – тихо спросила Лоренс.
- Это слишком личное, - сказала Тара, тяжело вздохнув.
- Зачем тогда сейчас рассказала? – поинтересовалась Вира.
- Вы попросили… Знаете, - Тара вскинула голову и прямо посмотрела на подруг, - между нами теперь не должно быть каких-то тайн, мешающих нашему делу. Вы не понимали, почему я и Дан ненавидим отца – я вам это объяснила. Прошу вас только об одном: больше не требуйте от меня вспоминать об этом, ладно?
- Да мы не требовали… - смущенно пробормотала Лоренс.
- Можно один-единственный вопрос? – спросила вдруг Вира. Тара кивнула. – Почему тогда Одед относится к тебе как к дочери, если он проклял вас?
- Раскаяние, - коротко ответила чародейка. – Всего лишь раскаяние…
На несколько минут в воздухе снова повисло молчание. Все три подруги думали об
одном и том же – об Одеде Фере, отце Тары и Даниеля, проклявшем своих детей за то, что их мать влюбилась в эльфа.
- Тара, - спросила Лоренс, - ты поэтому ни в кого не влюбляешься? Из-за мамы?
- Не знаю, - честно призналась девушка. – Я не думала об этом. А вас это волнует?
- Не нас, - улыбнулась Вира. – Аркадиса.
- А что, он влюбился в меня? – притворилась удивленной Тара, которой уже надоело, что все мужчины мира смотрят только на нее.
- Похоже на то, - кивнула Вира. – Иначе, думаю, он не стал бы с тобой так долго заниматься.
Тара вдруг рассмеялась, вспомнив вчерашнее приключение в Лесу Трех Лун.
- Если Аркадис влюбился в меня, - смеясь проговорила она, - почему тогда в Лесу Трех Лун он обнимал Лоренс?!
- Что, правда обнимал? – спросила пораженная девушка.
- Правда, - кивнула Тара. – Ты удивилась?
- Нет, просто… - Лоренс опустила глаза. – Просто это как-то странно…
- Что здесь странного? – поинтересовалась Вира. – Ты ему симпатична, но проявляет Аркадис это только на подсознательном уровне. Общайся с ним подольше, может, повезет…
- На что ты намекаешь? – вскинулась Лоренс. – Не нужен мне этот разведчик!
- А что ты так переживаешь? – улыбнулась Вира. – Думаешь, не видно, кому ты отдаешь предпочтение?
- Да ну вас!..
Лоренс встала и вошла в палатку. Ей почему-то стало обидно от того, что Вира
знает о ее чувствах к Аркадису. Девушке вдруг захотелось стать такой же безразличной ко всему, как Тара. Только вот что было причиной такого желания: нынешний разговор или стремление Аркадиса быть рядом с Тарой?
Минут через пятнадцать в палатку вошли Тара и Вира. Лоренс притворилась, что
спит, а подруги не стали к ней приставать, зная, что к утру Лоренс все забудет.
Тара, не смотря на усталость, никак не могла заснуть. Воспоминания о маме,
всколыхнувшиеся расспросами подруг, не давали чародейке покоя. Перед мысленным взором предстал полузабытый образ молодой женщины, необычайно красивой. Тара улыбнулась ей, она улыбнулась в ответ. Чародейка знала, что красотой своей она обязана маме, так любившей все прекрасное.
Но вдруг волшебное видение затянулось пеленой мрака, и рядом с уже едва
различимым силуэтом женщины появился мужчина. Он тоже был красив, но красота его сочеталась с какими-то едва уловимыми грубыми чертами. Тара почувствовала, что по щекам ее текут слезы. Одед Фер, ее отец, о чем-то говорил с женщиной, в чем-то обвинял ее… Таре захотелось открыть глаза, но она не смогла. Девушка оказалась скованной невидимыми цепями, вынуждавшими ее смотреть на происходящее.
Мужчина спрашивал свою жену о какой-то тайне, которую она не хотела выдавать.
Сквозь плотный туман Тара видела, что голова ее матери низко опущена, а лицо отца полыхает от гнева. Неожиданно в воздухе прогремели слова: «Ты изменила человеку, который сделал тебя королевой Мира! Я проклинаю тебя и твоих детей, таких же изменников, как их мать! Будьте прокляты, Марианна, Тара и Даниель! Будьте прокляты!»
Тара с криком села на кровати. По лбу струился холодный пот, по спине пробегала
неприятная дрожь. Возле кровати стояли Вира и Лоренс, встревоженные возгласом подруги.
- Что случилось? – спросила Вира, садясь рядом с Тарой и обнимая ее.
- Ничего… Просто дурной сон.
Лоренс села на кровать по другую сторону от подруги. Обе девушки догадывались,
что снилось Таре, но они не решались заговорить об этом. И Лоренс, и Вира чувствовали себя виноватыми, потому что из-за их простого любопытства Таре было теперь плохо. Если бы можно было все вернуть, чародейки непременно вернули бы время назад и не стали бы заговаривать об этом. А теперь было поздно.
Тара, немного успокоившись, высвободилась из объятий Виры и снова улеглась на
подушку.
- Со мной все в порядке, - сказала она. – Не волнуйтесь.
Пожелав девушке спокойной ночи, чародейки вновь легли. На этот раз Тара
заснула быстро и без сновидений.
Желая забыть об отце, Тара с раннего утра загрузила себя работой. Сжалившись
над Аркадисом, девушка решила дать молодому разведчику передышку и до обеда занялась помощью воинам. Мужчины с радостью приняли помощь чародейки, потому что в некоторых случаях женская рука была все же незаменима. Тара с огромным удовольствием приняла участие в чистке доспехов, потом отправилась на конюшню и занялась лошадьми. Сириус очень обрадовался появлению чародейки, и Тара приятно провела время, беседуя с конем.
А после обеда чародейка вновь взялась за оружие. Целый день тренировки пошел
девушке на пользу, и она уже сама наносила такие удары, что Аркадис едва успевал увернуться. Даниель, который пришел посмотреть на тренировку сестры, похвалил девушку, сказав, что еще чуть-чуть, и она догонит его в мастерстве. А Аркадису начало казаться, что Тара уже очень давно владеет шпагой, просто не хочет в этом признаваться. И лишь когда Лоренс уверила его, что Тара никогда не брала в руки оружие, он поверил.
Следующий день выдался дождливым. Даниель снова уехал куда-то, Вира
напросилась с ним, а Тара и Лоренс решили попрактиковаться в магии. Так как снаружи было довольно холодно и мокро, подруги устроились в палатке. Тара предложила позвать незанятых воинов, и через четверть часа у них собралось около десяти человек зрителей, среди которых был Аркадис.
Сотворив из воздуха огромный светящийся шар, который взмыл к потолку,
чародейки таким образом осветили помещение. Воины расселись, образовав широкий круг, а Лоренс с Тарой, скинув с себя кожаные куртки и оставшись в коротеньких розовых маечках, вышли на его середину. Представление началось.
Магическое мастерство воинов Света не превышало уровня знаний военного
колдовства, поэтому все они были шокированы тем, что показали им девушки. Тара старалась изо всех сил, чтобы показать, что она достойна быть Тарой Фер, чародейкой Первого Уровня, целью Лоренс было покорить Аркадиса, который восторженно глядел то на нее, то на Тару.
Тара чувствовала, зачем Лоренс затеяла весь этот спектакль. Помня недавний их
разговор и не в силах преодолеть ту энергию, которая ее переполняла, юная чародейка захотела, чтобы всем вокруг было так же хорошо, как и ей. Закончив очередной «фокус», девушка мысленно попросила Лоренс продолжать, а сама присела отдохнуть рядом с пожилым воином. Лоренс хотела последовать примеру подруги, но взгляд Тары заставил ее остаться на месте. А когда Лоренс увидела взгляд черных глаз молодого разведчика, устремленный на нее в ожидании чего-то необычного, симпатичное личико ее озарила очаровательная улыбка, и чародейка с новыми силами принялась демонстрировать свое искусство.
Когда рядом не было Тары и сравнивать мастерство Лоренс было не с чем, можно
было подумать, что только Верховный Чародей может выполнять подобные заклинания. Это настолько поразило Аркадиса, что он смотрел на девушку широко раскрытыми глазами. Тем временем Тара начала постепенно гасить свет, сбавив его интенсивность почти до минимума. Осталось лишь небольшое серебристое пятнышко на полу, но оно прекрасно освещало Лоренс. Тара давно заметила, что полумрак подчеркивает красоту ее подруги. И без того симпатичная, высокая и стройная, со светлыми волосами и зелеными глазами, в которых в эту минуту играл несколько озорной огонек, сейчас, увлеченная любимым занятием – сотворением из воздуха разнообразных фантомов, - Лоренс казалась просто ангелом, спустившимся с неба.
«Как я мог не замечать эту красавицу? – подумал Аркадис, не сводя глаз с
чародейки. – Почему я раньше не замечал ее?» Тем временем мимо разведчика медленно проплыл воздушный корабль, настолько похожий на те, что строятся только в южных краях, что даже Таре это показалось странным. Не в силах более сдерживать чувства, охватившего душу Аркадиса, он встал со своего места, стремительно подошел к девушке, обнял Лоренс за талию и крепко, но с нежностью, поцеловал. Лоренс зарделась, свет в палатке погас, Тара заставила призраков плавать вокруг смотрящих друг на друга Лоренс и Аркадиса, а через секунду юная чародейка выпустила в воздух сноп алых искр. Все зааплодировали, а Тара звонко рассмеялась.
Зрители, поняв, что представление окончено, но получив огромное удовольствие от
его просмотра, покинули палатку и разошлись каждый по своим делам. Тара тоже выскользнула на улицу, не желая мешать молодым людям объясниться в своих чувствах.
Сначала и Лоренс, и Аркадис молчали. Они просто не знали, что говорить. Но
потом вдруг все эмоции выплеснулись наружу, вырвавшись счастливым смехом. Аркадис обнял Лоренс, а девушка сказала:
- Ты понравился мне еще с первой нашей встречи. Но я думала, тебе нравится Тара…
- Так и есть, - ответил Аркадис. – Но ты была права, сказав, что эта девчонка неприступна. Она не для земных мужчин, не для простой любви…
- А я? – спросила Лоренс, касаясь рукой щеки разведчика.
- Ты не такая.
- Да?
- Да, Лоренс. И ты мне нравишься. Очень.
- А как же Тара? – спросила девушка.
- Мы будем друзьями.
И, не дав ей ничего сказать, снова поцеловал Лоренс.
Между тем Тара мерзла на улице. Из-за поспешности, с которой девушка покинула
палатку, она забыла надеть куртку, но не решалась вернуться, опасаясь помешать подруге.
Окружающая лагерь охрана была довольно хорошо видна с того места, где стояла
чародейка. Высокие мужчины сурово смотрели вдаль, и по их необычной настороженности Тара поняла, что что-то произошло. Махнув рукой на холод, она побежала выяснить в чем дело.
Подойдя к начальнику охраны, который почтительно поклонился своей госпоже (с
момента прибытия Тары в лагерь все стали считать ее госпожой, как Даниеля – господином), девушка спросила:
- В чем дело? Что-то не так?
- К лагерю приближается какой-то всадник, - тихо произнес начальник охраны. – Пока трудно разобрать, друг это или враг.
Тара проследила за взглядом мужчины и тоже увидела одиноко едущего всадника.
Пока он был еще далеко, но зоркий глаз чародейки определил, что всадник хорошо вооружен и едет, точно зная свою цель.
- Он знает, что лагерь замаскирован, - произнесла Тара, - и едет прямо сюда.
Воин молча кивнул и достал меч. Остальные сделали то же.
- Позови Лоренс и Аркадиса, - попросила Тара подошедшего к ним воина. Тот помчался выполнять просьбу, будто это был приказ. Таре нравилось, что все ее просьбы здесь равносильны приказам.
Лоренс подошла минут через пять. Заботливая подруга принесла Таре куртку,
которую та машинально одела. Сейчас мысли Тары занимал только движущийся в их сторону всадник.
- Пошлите вперед человека, - предложила Лоренс.
- Нет, - сказал Аркадис. – Если этот парень не видит наш лагерь, мы выдадим себя.
- Не выдадите, - сказала Тара, указывая на приближающегося мужчину. – Он видит нас или знает, что лагерь замаскирован. Это воин Света…
- Откуда такая уверенность? – недоверчиво спросил начальник охраны.
Тара нетерпеливо посмотрела на него.
- Я знаю этого человека, - произнесла чародейка. – Это Луис!
- Луис? – переспросил Аркадис. – Откуда он здесь?
- Дайте мне лошадь, я выясню!
Таре тотчас же подвели коня, и девушка галопом поскакала навстречу всаднику.
Это действительно был Луис. Увидев скачущую к нему Тару, он остановился.
Девушку это не удивило.
- Здравствуй, Тара Фер, - произнес Луис несколько надменно. – Ты все-таки приехала сюда.
- Да, Луис, и приехала не одна, - кивнула Тара. – А вот ты здесь откуда?
- Я должен немедленно видеть Даниеля, - серьезно ответил он.
- Это невозможно, - улыбнулась Тара. – Дан сейчас в Ороне. У тебя что-то важное?
Луис посмотрел на Тару оценивающим взглядом, будто прикидывая, можно ли ей
доверять. Решив, что можно, он произнес:
- Да, у меня важное сообщение. Но, прости, я должен передать его только Даниелю.
- Понимаю, - кивнула Тара. – Поехали в лагерь, Дан скоро вернется.
- Нет, - покачал головой Луис. – Дело не требует отлагательств, поэтому я поеду в Орон. Спасибо за информацию.
Развернув лошадь, он галопом поскакал по дороге в Орон, а Тара вернулась в
лагерь. Начальник охраны и другие воины обступили ее с вопросами, но Тара просто ответила:
- Это был действительно Луис. Я сказала, что Дана здесь нет, и он уехал в Орон. Это все, что я могу сказать.
С этими словами девушка, взяв за руку Лоренс, пошла вместе с ней в конюшни, где
кроме Сириуса их никто не мог подслушать. Там Тара рассказала подруге про какое-то важное сообщение. Лоренс принялась было ругать Тару за то, что она не проявила должного любопытства, но Тара ответила:
- Даниель приедет и все нам расскажет.
- А если Луис запретит распространять эту информацию? – спросила Лоренс.
- Между мной и Даниелем нет никаких тайн. На нас не действуют ни клятвы, ни запреты. Так что, будь спокойна, не позже, чем сегодня вечером, мы узнаем о том, что хотел передать Луис моему брату, - успокоила подругу Тара.
До вечера было еще далеко, а ожидание еще больше замедляло течение времени.
Поэтому Тара попросила Аркадиса потренироваться. После обеда дождь перестал, и друзья, вооружившись шпагами, выбрались из теплых палаток. Лоренс с удовольствием смотрела на них, на Тару, легко и непринужденно размахивающую шпагой, на Аркадиса, время от времени указывающего Таре на мелкие недочеты, и радовалась тому, что судьба подарила ей счастье любить Аркадиса и иметь таких подруг, как Тара и Вира.

Глава седьмая
Даниель вернулся, когда уже начало темнеть. Вира и Луис ехали рядом и о чем-то
говорили. Отдав приказания относительно армии, Дан, Вира и Луис вошли в палатку, где, опередив их на несколько минут, уже сидели Лоренс, Тара и Аркадис.
Дан тяжело опустился на стул и устремил усталый взгляд на сестру. Таре стало
ясно, что случилось что-то такое, чего не учитывать было нельзя. Девушке почему-то стало страшно. Она посмотрела на Луиса и спросила:
- Что произошло?
Даниель глубоко вздохнул и произнес:
- Луис привез дурные вести. Один наш союзник принял сторону Тьмы. У Тарабаса появилась хорошая поддержка с его стороны, поэтому теперь нам будет еще труднее удерживать оборону.
- Кто этот человек? – спросила Лоренс.
- Харамос, - ответил Луис. Подруги испуганно переглянулись, а Аркадис спросил:
- Что-то не так?
- Да, - кивнула Вира. – Харамос – наш старинный друг, к тому же мы встретили его, когда ехали сюда.
В воздухе повисло молчание. Лоренс, которая любила Харамоса как брата, была
шокирована, Тара подумала, что Вира была права в той гостинице, когда сказала, что Харамосу доверять нельзя, Луис просто смотрел в одну точку, а Даниель в раздумье постукивал пальцами по столу. Тишину нарушил Аркадис.
- Теперь надо выяснить, ради чего Харамос решился на предательство, чтобы найти его слабые стороны, - сказал он. – Я займусь этим.
- Я с тобой, - быстро сказала Лоренс. Даниель посмотрел на девушку, и слова протеста замерли на его устах.
- Хорошо, - произнес он. – Лоренс и Аркадис завтра отправятся на разведку. По словам Луиса, Харамос обосновался в Ороне, в восточной его части. Выясните, какие у него планы. Это поможет нам, но не намного. Нужно собрать как можно больше воинов Света. Луис, я прошу тебя заняться этим.
- Как прикажешь, - кивнул Луис.
- Остались Тара и Вира. – Дан посмотрел на подруг. – Вира, ты должна разыскать Морта, потому что нам необходима связь с Советом Магов. Тара, если ты готова, займись Тарабасом.
- Я готова, брат, - твердо сказала Тара, прямо глядя на Даниеля.
- Тогда с завтрашнего дня можете приступать. Все свободны, - сказал Дан, и все, один за другим, вышли из палатки командира. С ним осталась только Вира. Девушка села к нему на коленки и обняла Даниеля.
- Ты не боишься за Тару? – спросила она.
Даниель посмотрел на чародейку и вздохнул. Он снял Виру с колен и сам встал,
отошел к дверному проему и устремил взгляд на быстро несущиеся по темнеющему небу серые облака. Вира тихонько подошла к нему и нежно поцеловала. Даниель взглянул на нее и сказал:
- Поверь, Вира, мне было очень тяжело решить просить приехать вас. Тара еще совсем ребенок, а Тарабас не щадит никого. Но эту войну надо заканчивать, а кроме Тары никто не сможет прекратить этого безумия. Я боюсь за нее, но что сделаешь?.. Или ты считаешь, что можно позволить Тьме окутать мир?
- Тара не позволит этому случиться, я уверена, - ответила Вира. – Но ее взгляды на жизнь не внушают мне спокойствия. Она взрослеет, но в голове у твоей сестры по-прежнему ветер. Видел бы ты ее в ту минуту, когда она решила ехать на Север!
- Ты боишься, что Тара перейдет на сторону Тьмы? – спросил Даниель. – Или что она влюбится в Тарабаса?
- Ни то, ни другое невозможно, и ты знаешь об этом, - с нотками упрека сказала Вира. – Просто Таре не хватает серьезности. Легкомыслие ее погубит.
Даниель обнял чародейку за плечи, поцеловал в губы и произнес, тихо, но четко:
- Я верю в то, что Тара справится с возложенной на нее задачей.
Вира ничего не ответила. Она просто прижалась к мужчине и принялась медленно
расстегивать ремешки на его плаще.
На следующее утро за завтраком все сидели молча, каждый думал о предстоящем
дне ответственной и опасной работы. Тара сонно потирала глаза, Лоренс зевала во весь рот, ничуть не стесняясь этого. Бодрой казалась только Вира, которая всячески пыталась растормошить подруг. Настроение четко соответствовало погоде – небо было затянуто серыми тучами, и в душах девушек также царил сумрак.
Вира понимала, что ей предстоит самая легкая задача. Конечно, она не
представляла, где искать сбежавшего хомяка, но чародейка отдавала себе отчет в том, что подруг ее ждет гораздо больше трудностей. Лоренс казалась спокойной, потому что знала, что с ней едет Аркадис. Но спокойствие ее было только внешним; в глубине души чародейка испытывала страх. Даже рядом с опытным воином она не горела желанием оказаться в городе, захваченном Ночными Всадниками.
Хуже всего было Таре. Она почти всю ночь пролежала без сна, размышляя о том,
как ей преодолеть огненное поле замка Тарабаса и проникнуть внутрь. Девушка знала, как это сделать, но страх перед неизвестностью мог все испортить. Тарабас был гораздо опытнее юной чародейки, он был темным магом и мог сделать с Тарой все что угодно. А девушке во что бы то ни стало необходимо было выкрасть Туман Судеб.
Группа всадников выехала из лагеря и, проехав несколько метров вместе, каждый
двинулся своей дорогой. Тара отправилась в Лес Трех Лун, Лоренс и Аркадис – в Орон, а Вира взяла курс на лес, соединявший Север с Центром. Друзья пожелали друг другу удачи и договорились не задерживаться на исполнении задания больше трех дней.
Проводив взглядом удаляющихся подруг и Аркадиса, Тара перевела Сириуса на
легкую рысь и поскакала к Лесу Трех Лун. Девушка не ощущала ничего, от утреннего состояния осталась лишь пустота, которая вскоре наполнилась непоколебимой решимостью. Она отлично знала, что должна сделать, и это успокаивало. Уверенность также вселяли прощальные слова Даниеля. Брат сказал Таре, что верит в то, что чародейка сможет исполнить задуманное. И девушке не хотелось обмануть надежды дорогого ей человека.
Въехав под сень деревьев, Тара, заблокировавшись от начавшего вновь
одурманивать несуществующей красотой колдовства, спешилась и произнесла, обращаясь к Сириусу:
- Дальше я пойду одна. Сегодня вечером подходи к замку Тарабаса и жди меня по правую сторону от дороги. Я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы отыскать и украсть Туман, но в любом случае жди меня.
Конь понимающе кивнул. Тара, прощально потрепав его по холке, уверенным и
даже веселым шагом двинулась по уже знакомой дороге, медленно поднимающейся вверх. Чем ближе девушка подходила к перекрестку, от которого таинственная тропинка вела прямо к поляне, тем сильнее в ее груди колотилось сердце. Волнение и понимание того, что малейшая ошибка может не только все испортить, но и погубить ее, боролись в душе чародейки с уверенностью в себе и воспоминанием о том, что она прошла Испытание, а значит, гораздо сильней, чем кто-либо другой.
Наконец показался замок. Тара сошла с дороги, спряталась в зарослях шиповника и
стала готовиться к преодолению огненной полосы перед замком. Казалось, прошла целая вечность с того дня, когда чародейка боролась с огнем в экзаменационном классе. Тогда ее спас дождь, но в данном случае вода не помогла бы. Сколько раз эту землю орошали ливни, а Таре слабо верилось, что они уничтожали преграду. Это было бы слишком просто. Девушке самой надо было обратиться в огонь, чтобы свободно пройти по заколдованной земле. Единственное, что утешало Тару, было то, что если раз преодолеть преграду, больше она преградой не будет. Так говорил девушке Наставник, да и сама Тара неоднократно в этом убеждалась.
Перед тем как начать превращение, Тара посмотрела на правую сторону дороги и
отметила место, где ее будет ждать Сириус. Потом девушка проверила, насколько легко извлекается из ножен шпага, висящая у нее на бедре. И только тогда, когда чародейка убедилась, что все рассчитано до мельчайших деталей, она произнесла заклинание.
Сначала Тара ничего не почувствовала. В голове даже мелькнула мысль, что она
неверно вспомнила слова. Но через несколько секунд девушку со всех сторон обожгло ярко-красное пламя, и Тара поняла, что сливается с ним. Чародейка никогда раньше не применяла подобные превращения и знала о них только из описаний в учебниках. Постояв немного и подождав, пока она вся не станет огнем, девушка нерешительно сделала шаг вперед.
Хоть шаг был совсем маленьким, Тара пронеслась по поляне стремительным
вихрем. Удивленная таким открытием, девушка сделала еще один шаг, а за ним еще и еще, и шагов через десять оказалась возле массивных металлических ворот каменного замка.
Огненное поле было пройдено. Тара осознала это, и душу ее заполнила радость.
Она вновь смогла сделать нечто, что подруги ее, будь они рядом, сделать не смогли бы. Произнеся обратное заклинание и вновь обретя человеческий облик, девушка взглянула на ворота.
Две огромные металлические створки украшала искусная причудливая резьба,
складывающаяся в таинственные символы. Приглядевшись к ним, чародейка узнала в этих символах надпись на древнем черно-магическом языке. Две створки ворот скрепляла огромная черная голова дракона. Ясно было, что проникнуть внутрь без знания таинственных рун, являющихся ключом,  было невозможно.
Тара растерялась. Черно-магический язык был известен только темным владыкам,
и девушке было не под силу прочитать его. Для того, чтобы открыть ворота, нужно было пробудить дракона, и, как решила чародейка, руны являются чем-то вроде заклинания пробуждения.
«Пробуждать драконов может только черная магия, - вспомнились девушке слова
Наставника. – Есть всего одно заклинание…» Но какое? Тара пыталась вспомнить его, но не могла.
Вдруг взгляд девушки упал на небольшое окошко, почти незаметное, но подающее
надежду. Подойдя к нему, Тара увидела, что это не окошко, а неглубокая ниша, в которой лежит маленький ключик, такой же формы, как первый символ на воротах. Чародейке он показался бесполезным, и она взяла его только из-за любопытства. Однако, как только ключик оказался у нее в ладони, он загорелся ярко-зеленым огнем и, плавно перемещаясь по воздуху, вылетел из руки Тары и прикрепился к соответствующему символу надписи на воротах.
Увидев такое странное на первый взгляд явление, девушке пришла в голову
великолепная мысль. Если нельзя прочитать надпись, то, быть может, ключи смогут пробудить каменную голову дракона? Раз есть один ключ, значит, где-то должны быть остальные.
Тара стала медленно продвигаться вдоль каменных зазубренных стен, тщательно
исследуя каждый выступ или впадину в старых черных камнях. Потратив на поиски ключей несколько часов и обойдя весь замок по периметру, девушке все же удалось отыскать все фигурки. Вернувшись к воротам и опасливо оглянувшись на дорогу, чтобы убедиться, что никто не приближается к замку, чародейка вставила все ключи на свои места.
Стоило ей прикрепить последний знак, как ярко-зеленое пламя ключей сменилось
на желтое, а потом стало красным. Глаза дракона, такие же каменные, как и вся голова, неожиданно открылись и загорелись синим пламенем. Вслед за глазами раскрылась пасть, полная острых зубов, каждый из которых напоминал скалу. Испуганная Тара приготовилась к тому, что вслед за головой из ворот вылезет все туловище, и эта огромная ящерица растерзает ее. Но ничего такого не случилось. Вместо того, чтобы вылезать, драконья голова начала медленно растворяться в воздухе. А вслед за головой растворились и сами ворота.
Тара, удивленная и с бешено колотящимся сердцем, медленно двинулась в
открывшийся проход. Стоило ей перешагнуть черту стены, как металлические ворота выросли вновь, отрезав Тару от внешнего мира.
Перед девушкой открылся просторный внутренний двор, выстланный таким же
черным камнем. Прямо напротив ворот находилось парадное крыльцо с закрытой дверью. По всему периметру внутреннего двора, прячась в тени колонн, поддерживающих массивный навес, стояли вооруженные до зубов существа. Тара никогда не видела таких высоких людей. Все они были в черных балахонах, а огромные капюшоны скрывали их лица. Девушке почему-то вдруг показалось, что и лиц у них нет.
Девушке показалось странным, что эти великаны не нападают на нее, а смирно
стоят на месте, чего-то ожидая. И она поняла, чего. На крыльце показался высокий (метра два) и стройный мужчина в темно-зеленом плаще. Капюшон, не менее глубокий, чем у охраны, также скрывал его лицо.
Страх заполнил сердце чародейки. Она отдала бы все на свете, чтобы исчезнуть
отсюда. Но воля взяла верх. Гордо вскинув голову, Тара Фер зашагала прямо к Тарабасу, который так и остался стоять на крыльце, скрестив руки на груди.
- Тара Фер! – протянул колдун. От его голоса девушка даже вздрогнула. Она слышала уже этот голос, и слышала совсем недавно. – Интересно было наблюдать за тобой.
Чародейка пыталась разглядеть лицо колдуна, но ей не позволял этого капюшон.
Тем временем Тарабас продолжал:
- Ты оказалась гораздо умнее, чем я думал. Даже странно, что ты не смогла справиться с улагом в день нашей встречи!
Вот оно что! Перед Тарой пронесся тот случай в Лесу Трех Лун, когда красивый
молодой колдун спас ее от монстра. Этим колдуном был Тарабас!
- Почему же ты спас меня? – поинтересовалась Тара, решив, что не станет сдаваться этому колдуну.
- Из любопытства. – По тону голоса чародейка поняла, что Тарабас улыбается. – Мне стало интересно, что делала дочь Верховного Чародея в моем лесу. Поэтому я пропустил тебя сюда.
- А почему тогда твои воины не набросились на меня? – спросила Тара, бросая взгляд на неподвижно стоящих великанов.
- Ночные Всадники ожидают моего приказа, - ответил колдун, спускаясь по каменным ступеням к чародейке. – Я все же надеюсь, что ты будешь хорошей девочкой и расскажешь мне, почему так нагло забралась в чужое жилище?
- Надеяться не запрещено, - холодно заявила Тара.
Тарабас резко схватил чародейку за горло и произнес ей в самое ухо:
- Не дерзи мне, иначе будет больно.
- А что ты мне сделаешь? – все так же нагло спросила Тара. Она видела, что колдун не сможет с ней ничего сделать до тех пор, пока не узнает, зачем чародейка пришла к нему. А Тара не собиралась докладывать об этом владельцу замка.
Этот вопрос взбесил Тарабаса. Он схватил девушку за руку и дернул с такой силой,
что чародейка не устояла на ногах и растянулась на камнях.
- Ты все равно расскажешь мне, зачем оказалась здесь, Тара Фер! – прошипел колдун. – В башню ее! – обратился он к Всадникам. Те с готовностью выполнили приказ. Тара хотела воспользоваться магией, но у нее ничего не вышло, из чего девушка сделала неприятный вывод о том, что в присутствии Ночных Всадников магия Света не действует. Поднявшись с камней, чародейка позволила Всадникам себя увести. И, несмотря на сложившуюся ситуацию, на лице чародейки играла улыбка. В голове у нее созрел план.

Глава восьмая
Лоренс и Аркадис ехали по узкой тропинке, ведущей сквозь густые заросли.
Аркадис ехал впереди, показывая дорогу, Лоренс внимательно следила за каждым поворотом, чтобы в случае необходимости легко найти путь обратно. Друзья не разговаривали, не желая привлекать к себе внимание возможных врагов.
Когда заросли кончились и путники выехали на открытую местность, впереди
раскинулось красивое озеро, на дальнем берегу которого высились смотровые башни города. Через озеро к городу вел широкий мост, въезд на который охраняли четверо воинов Света. Аркадис отсалютовал им, а Лоренс спросила:
- Почему их всего четверо? Разве смогут они справиться с Ночными Всадниками?
Вместо ответа разведчик молча указал в сторону зарослей, немного правее
тропинки, по которой они ехали. Лоренс присмотрелась и увидела едва различимые в сочной зелени серебристые доспехи воинов Света. Их было около сотни и все великолепно вооружены. Лоренс кивнула, что поняла.
- Зачем вы направляетесь в Орон? – спросил один из охранявших мост воинов.
- По приказу Командира, - ответил Аркадис. – Разведка на счет Харамоса.
- Проезжайте, - кивнул воин, пропуская друзей.
Орон был прекрасен. Внешне походя на военную крепость, он имел очень красивые
дома с узкими, но светлыми улицами. Ночные Всадники не успели осквернить архитектурные шедевры древнего города.
Городские ворота не охранялись, но нужды в этом не было, потому что
единственным выходом из Орона был мост, ведущий на берег.
Лоренс удивилась, почему бы просто не разрушить мост, отрезав таким образом
Ночным Всадникам путь на берег.
- Это не поможет, - отвечал Аркадис. – Любую стену можно разрушить, а озеро – обойти.
- А как Харамос проник в город? – поинтересовалась чародейка. – Да еще с целой армией?
- Это лишь малая доля того, что нам предстоит узнать, - сказал Аркадис и остановил лошадь.
Они спешились возле трактира, вывеска которого изображала черную звезду –
символ Тьмы. Под звездой на древнем языке было написано: «Гостиница Продена». Лоренс понятия не имела, кто такой Проден, но решила не задавать вопросов, чтобы не сердить Аркадиса.
- Чтобы хоть что-то узнать, - проговорил разведчик, - нужно поспрашивать местных жителей. В этой забегаловке иногда останавливаются всякого рода мерзавцы, поэтому зайдем сюда и, если повезет, разузнаем что-нибудь о Харамосе.
Привязав лошадей к коновязи, друзья поднялись по скрипящим деревянным
ступеням крыльца и вошли в гостиницу.
Первое, что бросилось в глаза Лоренс, - это целая толпа народа, облаченного в
черные мантии и балахоны. Мужчины и женщины, старики и дети – все сидели за каменными столами, пили и ели, переговариваясь между собой. Никогда прежде Лоренс не видела столько представителей черной магии в одном месте.
За высокой стойкой, также каменной, разливал по кружкам спиртные напитки
бармен. Аркадис взял Лоренс за руку и прошептал:
- Не говори ни слова. Если вся эта компания, - разведчик обвел взглядом сидящих за столами колдунов, - заподозрит в нас служителей Света, нас схватят.
Он уже зашагал к стойке, но Лоренс вдруг выдернула свою руку из его и под
полным ужаса взглядом друга воскликнула:
- Слушайте меня, служители Тьмы! Я и мой друг явились в Орон, чтобы сделать вам последнее предупреждение! Свет, который мы возглавляем, не потерпит более вашего присутствия как в этом городе, так и во всем мире! Убирайтесь на Землю Вечной Ночи и не смейте уничтожать наши земли!
В зале воцарилась тишина. Аркадис бросился к Лоренс и, со всей силы сжав ее
руку, сверкнув глазами, зашипел на девушку.
- Черт, Лоренс! Ты понимаешь, что натворила?!
Лоренс обворожительно улыбнулась, несмотря на боль, которую ей причинял разведчик.
- Да, мой милый, - тихо сказала чародейка. – Я только что выполнила половину нашего задания! Положись на меня.
Через секунду их окружила толпа черных магов. Вперед вышел толстый и усатый
старик, в котором Аркадис узнал хозяина гостиницы. Похоже, все собравшиеся ожидали его приказа, и Лоренс решила, что Проден здесь главный. А когда он заговорил, сомнений в этом не осталось.
- Вы, служители Света, - произнес Проден сильным и властным голосом. – Предупреждение ваше просто смешно. – При этих словах все разразились оглушительным хохотом. – Нам наплевать на ваши требования и желания. А за дерзость вы понесете наказание.
- Казнить их, казнить! – кричала толпа.
Аркадис недоуменно смотрел на абсолютно спокойную Лоренс. Разведчик
вынужден был призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не совершить какой-нибудь глупости, тогда как хладнокровию Лоренс можно было только позавидовать.
Проден повелительно вскинул руку, заставив всех замолчать.
- Как наказать их, решит Харамос, - сказал он. – Марс, Сирион и Сара! – обратился он к кому-то. Из общей массы колдунов вышли два мага и колдунья, облаченные в черные одежды. – Доставьте их к Повелителю!
Мужчины схватили девушку за обе руки, а женщина, грубым движением связав
разведчику руки за спиной, толкнула его к выходу.
Только сейчас Аркадис понял, какой план был у Лоренс. Теперь их вели прямо к
Харамосу, и у друзей появился шанс узнать все, что им было нужно.
Лоренс шла с высоко поднятой головой. Страха не было, а сердце колотилось с
радостью, потому что она так легко справилась с задачей. Чародейка чувствовала, что сейчас совершила поступок, достойный разве что Тары, и очень гордилась тем, что хоть в чем-то стала походить на подругу.
Молодой колдун, который вел Лоренс, показался девушке знакомым. Его имя
навело чародейку на мысль о том, что она знает этого парня. Но, как и второй, он скрывал свое лицо черной полотняной маской.
Друзей провели почти через весь город. Дом Харамоса располагался в северной его
части. Это был скорее сарай, чем дом, но Харамос постарался и укрепил его, превратив в хорошо защищенный военный штаб. Вокруг дома стояли вооруженные до зубов солдаты, так что просто так пройти к Властителю Тьмы было невозможно.
Харамос сидел на мягких подушках, разбросанных по всему полу единственной,
обставленной на восточный манер, комнаты. Увидев Лоренс, он улыбнулся, встал и, жестом отпустив сопровождавших друзей воинов, произнес:
- Я не ожидал, что мы встретимся так скоро, Лоренс. Но все равно, я рад тебя видеть. Может, ты представишь мне своего спутника?
Лоренс обняла Харамоса и, указав на Аркадиса, произнесла:
- Это Каргурли Хамерсли, мой могущественный союзник и большой друг. Он помог мне познать сущность Темной стороны.
Аркадис, поддерживая игру подруги, низко поклонился Харамосу. Тот вновь
обратился к Лоренс.
- Значит, ты служишь Тьме? – девушка уверенно кивнула. – А как твои подруги?
Лоренс сделала вид, будто о чем-то вспоминает, а потом вдруг рассмеялась.
- Подруги? Они мне никогда не были подругами, Харамос. А после того, как я повстречала Каргурли, наши пути разошлись.
Харамос, казалось, поверил. Он хотел спросить еще что-то, но в эту минуту в
комнату вошел один из тех воинов, сопровождавших Лоренс. Он поклонился своему Повелителю и произнес:
- Прибыл Морт, ваше сиятельство. У него для вас важное сообщение. Прикажете впустить?
Харамос кивнул. Парень приказал впустить прибывшего. Тогда, на носилках, в
каких на юге носили знатных людей, внесли Морта. Хомяк развалился в подушках и свысока поглядывал на присутствующих. То, что в доме была Лоренс, Морта, похоже, совсем не волновало. Он спрыгнул со своего ложа и вразвалочку подошел к Харамосу.
- Разрешите доложить, - сказал хомяк, забавно подняв голову. – В Лесу Трех Лун все спокойно. Основные батальоны Ночных Всадников сосредоточены в Ороне, в замке Тарабаса лишь малая их часть.
Сообщив об этом, Морт исчез, оставив Харамоса в раздумье. Аркадис смотрел на
Лоренс, ничего не понимая, но чародейка сама не понимала ничего из происходящего. Выходит, Морт тоже перекинулся на сторону Тьмы? Что он вообще здесь делал?
- Марс! – позвал Харамос. В комнату вошел все тот же парень, и Лоренс наконец увидела его лицо. Это был Марс, выпускник Академии Магии, который был для Лоренс больше, чем другом. Сердце девушки рухнуло вниз, его пронзила острая боль. Все друзья чародейки, один за другим, становились на путь Тьмы. Но Лоренс взяла себя в руки. Что случилось, того уже не вернешь, решила она. Заставив себя смотреть на Марса как на врага, чародейка прислушалась к его разговору с Харамосом.
Властитель Тьмы приказал проводить Лоренс и Аркадиса в небольшую пристройку
к дому. Он пообещал зайти к ним через час для разговора. Марс молча выполнил поручение и повел друзей в указанное место. Парень избегал встречаться взглядом с Лоренс, хотя девушка чувствовала, что ему страстно хочется заговорить с ней. Только чародейка не хотела с ним разговаривать. Она считала Марса предателем, поэтому шла молча.
Им отвели маленькую комнатку в пристройке к главному зданию. Когда друзья
остались одни, Аркадис похвалил Лоренс за блестящий план. Но Лоренс лишь махнула рукой и произнесла:
- Это пустяки. Куда важнее, что все мои друзья стали служителями Тьмы.
- О чем ты говоришь? – не понял Аркадис.
- Я знала их с детства, - чуть помолчав, ответила девушка. – И Харамоса, и Морта, и Марса… Последний еще месяц назад клялся мне в вечной любви.
- Ты любишь его? – спросил Аркадис, обнимая чародейку.
- Нет, - резко ответила Лоренс. – В моем сердце нет места изменникам.
Лоренс поцеловала Аркадиса и подошла к окну.
- Нам надо убираться отсюда, - пока нас не раскусили, - сказала она.
- Но ведь Харамос верит тебе, - возразил Аркадис. – Мы можем много чего узнать!
- И это говорит разведчик! – воскликнула Лоренс. – Если нам так удачно удалось пробраться сюда, это вовсе не означает, что надо забывать об осторожности. Я очень хорошо знаю этого человека и могу с уверенностью сказать, что уже к ночи нас под конвоем поведут на виселицу. Мы и так узнали достаточно много. Нам нечего здесь больше делать.
- Хорошо, убедила, - согласился наконец Аркадис. – С чего предлагаешь начать?
Лоренс распахнула окно и оглядела окрестности. Окно выходило в рощицу, за
которой виднелась стена города. Ни Ночных Всадников, ни других войск видно не было. Чародейка влезла на подоконник и посмотрела на разведчика.
- Давай скроемся до ночи в этой роще, - предложила она. – А потом, скрытые темнотой, выберемся к воротам.
План был рискованный, но ничего иного Аркадис предложить не смог. Выпрыгнув
из окна на свежую траву, друзья бегом бросились к спасительным деревьям.
Каково же было их удивление, когда, углубившись в чащу, друзья натолкнулись на
поваленное дерево, на котором сидел черный хомяк, явно кого-то ожидая. Увидев приближающихся Лоренс и Аркадиса, Морт радостно воскликнул:
- Наконец-то! Я уже думал, вы решите там остаться!
- Что ты здесь делаешь? – спросила Лоренс, и в голосе ее прозвучали нотки гнева. – Какого черта ты стал служить Харамосу?!
- Я мог бы задать тебе тот же вопрос, - обиделся хомяк. – Думаешь, только вы способны вести борьбу с Тьмой?
Последние его слова прозвучали как упрек. В душу Лоренс закралось сомнение в
собственной правоте. Но она все еще не верила Морту, который был так хорошо осведомлен о положении армии Тьмы.
- Откуда ты знаешь, что Ночные Всадники сосредоточены в Ороне? – спросила Лоренс.
- У меня свои связи, - надменно ответил Морт.
- Ну хорошо, - произнес Аркадис, до этого молчавший, - а что ты делал у Харамоса?
- Этот человек хочет уничтожить Тарабаса и стать единственным властелином Тьмы. Он уже поубивал всех правителей Земли Вечной Ночи и провозгласил себя Императором в тех краях. Теперь Харамосу не достает только Тумана Судеб и Севера для полной власти на земле. Я собираю для него сведения и эти же сведения передаю другим существам, борющимся с Тьмой.
- Но Тарабаса нельзя уничтожить! – возразил Аркадис.
- Харамосу не за чем убивать сына Кселессии, - ответил хомяк. – Тарабас нужен ему. Ведь только колдун Севера может поведать Харамосу о том, как использовать Туман. В полнолуние Туман Судеб будет украден. Большего я вам сказать не могу.
- Полнолуние будет через три дня, - заметила Лоренс. – За это время Тара успеет опередить тех, кто собирается выкрасть Туман.
- Тара? – удивился хомяк. – Она тут при чем?
Убедившись, что Морту можно доверять, Лоренс рассказала хомяку об их плане,
закончив рассказ словами:
- Тебя отправилась искать Вира. Советую не отнимать ее время и повидаться с ней.
- Все нормально! – заявил Морт. – Я уже встретился с ней и, как только закончу дела, сразу отправлюсь к Даниелю. Но сначала меня ждет один друг…
И Морт снова исчез, так и не объяснив, что за друг его ждет. А Лоренс и Аркадис,
сочтя поваленное дерево вполне безопасным местом, уселись на обросший мхом ствол и стали дожидаться темноты.
Морт не солгал, сказав, что уже встретился с Вирой. Незадолго до своего прибытия
к Харамосу почтовый хомяк побывал в лесу, где его разыскивала чародейка, и поговорил с ней. Вира рассказала Морту о происходящем, но хомяк ничему не удивился, чем обескуражил девушку.
От Морта чародейка узнала, что хомяки тоже вступили в борьбу с врагом. Вира, в
свою очередь, сказала, что главной задачей сейчас является украсть Туман Судеб, не сказав при этом, что миссия возложена на Тару. Черный хомяк обещал помочь чем сможет и сообщил, что отправляется в Орон к Харамосу. Вира предупредила Морта, что у Харамоса находятся Лоренс и Аркадис, выполняя военное задание.
- Ясно, - сказал хомяк, собираясь исчезнуть. – Ждите меня в лагере на следующий день после полнолуния!
Вира, обрадовавшись, что Морт согласился помочь Таре, с легким сердцем
вернулась к Даниелю. А хомяк, доставив сведения в Орон, отправился в Лес Трех Лун.
Сириус, помня просьбу Тары, к вечеру подошел к замку и скрылся в зарослях
справа от дороги. Он волновался за юную чародейку, но ничего не мог сделать. Нервно пощипывая траву, конь вздрагивал и поднимал голову от каждого звука.
Вдруг над самым ухом Сириуса раздался легкий хлопок. Конь от неожиданности
поднялся на дыбы, но, услышав голос хомяка, успокоился и вновь опустился на землю всеми четырьмя ногами.
- Морт?! – удивленно и обрадованно воскликнул Сириус.
- Да, это я, - сказал хомяк. – Что ты здесь делаешь?
- Помогаю выполнять Таре Фер задуманное, - без всяких выражений ответил конь. – А ты?
- По просьбе Виры отправился в этот Лес, чтобы облегчить задачу этой девчонке, - рапортским голосом произнес Морт. – Она в замке?
- Да, - кивнул конь.
- Ну тогда я пошел. Счастливо оставаться!
Через секунду хомяк материализовался в пустом коридоре огромного замка. «Зачем
одному колдуну такое большое жилище?» - подумал он, быстро пробегая вдоль темной стены.
Мимо хомяка прошел вооруженный патруль. Морт вжался в стену, слившись с ее
черным цветом, и небольшой отряд не заметил хомяка. Дождавшись, пока люди Тарабаса покинут коридор, он продолжил путь.

Глава девятая
Ночные Всадники потащили Тару в Северную Башню. Девушка едва успевала за
огромными шагами Всадников, изо всех сил пытаясь не упасть.
Поднявшись на самый верх башни, девушку заперли в круглой каменной комнате с
двумя зарешеченными окнами. В комнате этой не было ничего, кроме грязной тряпки, постеленной в центре.
Первое, что сделала Тара, оставшись одна, это выглянула в окна. С высоты башни
был виден весь замок, внутренний двор и Лес Трех Лун, раскинувшийся по всем горным хребтам, исчезающим вдали.
Несмотря на то, что небо затянуло тучами, Тара сумела определить, что время уже
перевалило за полдень. Убедившись, что сбежать не сможет, чародейка села на постеленную тряпку и стала обдумывать план, так кстати забравшийся в ее голову.
Несколько часов прошли в ожидании. Но девушка не стала терять времени даром. Сняв с себя куртку, она с помощью магии укоротила ярко-желтую майку, в которой
была, превратив ее в едва прикрывающую грудь полоску ткани. То же чародейка проделала с брюками, сотворив из них короткие шорты. Завив и без того немного вьющиеся волосы, Тара окончила приготовления и с обворожительной улыбкой встала напротив двери, ожидая появления колдуна.
Вошедший в комнату, которую Тара про себя называла «камерой», Тарабас был
шокирован увиденным. Перед ним стояла еще совсем юная девушка неземной красоты. Стройные ноги закрывали высокие черные сапоги, бедра обтягивали черные кожаные шортики, подчеркивавшие узкую талию. Открытый подтянутый живот был украшен бриллиантом, подвешенным за золотую цепочку, прикрепленную к превращенному из майки желтому топику с огромным вырезом. Завитые длинные иссиня-черные волосы обрамляли изящное личико девушки, мягко укрывая обнаженную спину. Белоснежная улыбка и темно-карие блестящие глаза пригвоздили черного колдуна к месту.
Тара медленным грациозным шагом приблизилась к очарованному Тарабасу и
сладким голосом произнесла, томно глядя ему в глаза:
- Ты хотел знать, зачем я пришла? Почему же ты держишь меня в этой холодной башне, будто я твоя пленница?
У Тарабаса бешено заколотилось сердце. Он не мог, глядя на Тару, сказать, что
перед ним пленница, хотя на самом деле это было так. Околдованный внешностью чародейки, колдун будто утратил память, забыв, что шел сюда с целью грубостью заставить Тару признаться во всем. Эта юная девушка вся светилась девственной и казавшейся недоступной красотой.
Тарабас попытался погасить огонь, начавший сжигать его изнутри, но стоило ему
взглянуть на Тару, как внутренний жар вновь поднимался у него в груди.
Чародейка подметила все эти изменения, как в зеркале, отразившиеся в глазах
колдуна. Ее охватила почти детская радость первой удачи. Тарабас был темным магом, но попался в хитро расставленную ловушку словно мальчишка.
- Зачем ты заставил меня томиться в этой мрачной камере? – все тем же голосом спросила девушка.
- Я прошу тебя не называть эту комнату темницей, - сказал Тарабас, нерешительным движением касаясь волос Тары. – Сегодня ночью ты будешь спать в роскошных апартаментах, как подобает принцессе.
- Я ведь твоя пленница, - игривым тоном напомнила колдуну чародейка. – Разве пленницы могут быть принцессами?
Тарабас хотел разозлиться, но не смог. По лицу его скользнула улыбка, и девушка
поняла, что почти добилась желаемого.
- Ты не пленница, Тара Фер, - произнес он.
- Тогда почему твои солдаты по твоему приказу приволокли меня сюда?
Колдун не нашелся что ответить. Не глядя более на Тару, он развернулся и молча
вышел, с силой захлопнув дверь. Чародейка недоуменно уставилась на закрывшийся проход, не понимая что произошло.
Девушке показалось, что какая-то ошибка провалила ее план. Тара принялась
беспрестанно мерить шагами круглую комнату, обвиняя себя в своей глупости.
Когда чародейке надоело шагать по каменному полу, она, накинув на себя куртку,
присела на камни возле окна. На улице заморосил мелкий дождь, и на душе у Тары стало тоскливо. Она подумала, что хорошо бы исчезнуть, но вдруг вспомнила о Даниеле и подругах, которые верили в нее. Это вселило в девушку силы и она, смахнув навернувшиеся было на глаза слезы, встала и вновь зашагала по комнате, стараясь придумать как быть дальше.
Тарабас, покинув Северную Башню, бегом спустился во двор и в бессильной
ярости упал на ступени крыльца. Обхватив голову руками, он укорял себя в своей слабости. Перед глазами все еще стояла полуобнаженная шестнадцатилетняя девчонка необыкновенной красоты. Тарабас не понимал, что с ним происходит; новое, неизведанное чувство завладело им, вызывая единственное желание – избавиться от него.
Тара была его пленницей, она ворвалась в его замок… Но это была необычная
девушка, потому что замок был прекрасно защищен, а она с легкостью преодолела черную магию. Тарабасу просто необходимо было знать, что именно привело к нему чародейку.
Внезапно в голове у него промелькнула безумная мысль. Тарабас посмотрел на
Черную Башню, возвышающуюся над стенами его обиталища. Там, под надежной охраной, хранился хрустальный шар, заполненный колдовским туманом. «Уж не за Туманом ли она пришла?» - подумал черный колдун.
Мысль эта вмиг охладила Тарабаса, вернув его на землю. Он подозвал к себе
одного из Ночных Всадников и приказал ему усилить надзор за Туманом Судеб. После этого колдун медленным шагом пошел к себе в покои.
Мимо Морта прошел тот самый отряд, направленный усилить охрану Черной
Башни.
Хомяк хотел найти Тару. Он несколько раз уже был в замке Тарабаса, поэтому
знал, что пленников колдун запирает в башнях. Перебрав все возможные варианты местонахождения чародейки, Морт решил начать с Северной Башни.
Тара, наконец успокоившись, стояла и смотрела в окно. Вечер спускался на лес.
Ветер, целый день бушевавший над северной частью мира, разогнал дождевые тучи, обнажив ясное небо. Яркие звезды плясали в волшебном хороводе вокруг почти полной луны. Юная чародейка невольно залюбовалась этим на первый взгляд обычным представлением. «Странно, - думала девушка. – Раньше я никогда не замечала красоты звездного неба. А теперь, сидя в этой башне, кажется, будто небесные светила стали ближе… И красивее».
Ее размышления прервало появление Морта. От неожиданности Тара вздрогнула,
но мгновенно поняла, что напрасно испугалась, и повернулась к хомяку.
Некоторое время они просто смотрели друг на друга, потом Морт произнес:
- Ты сидишь здесь, в заточении?
- Да, сижу, - горько усмехнулась Тара. – Я пыталась сразить колдуна своим обычным способом, и мне это почти удалось, но…
- У Тарабаса ледяное сердце, - сказал хомяк. – Ты таким видом кого угодно сразишь!
Чародейка пропустила комплимент мимо ушей. Ее гораздо больше волновал
вопрос что здесь делает почтовый хомяк. Тара помнила, что Сириус говорил ей о союзе разумных животных, созданном для борьбы с Тарабасом, но о том, что Морт входит в это сообщество, девушка даже не подозревала.
- Я пришел тебе на помощь, - ответил хомяк на немой вопрос чародейки. – Твои подруги беспокоятся за тебя.
- Ты их видел? – спросила девушка.
- Да, и они все справились с заданиями. Лоренс и Аркадис сидят в роще в Ороне, Вира вернулась в лагерь. А я пробрался сюда, чтобы помочь тебе выкрасть Туман Судеб.
- Морт, - возразила Тара. – Ты нужен Даниелю в лагере, а я и сама прекрасно справлюсь.
- Да, я вижу, как ты справляешься, - ехидно заметил хомяк. – Ты сидишь здесь, запертая, а Туман хранится в Черной Башне…
Хомяк замолчал, наслаждаясь произведенным на чародейку эффектом. Тара
внимательно посмотрела на Морта и спросила, скрывая за безразличностью тона искренний интерес:
- Что ты об этом знаешь?
- Тебе же не нужна помощь! – воскликнул Морт.
- Раз ты здесь, значит знаешь что-то, что может помочь общему делу. Скажи, что тебе известно?
- Это просит Тара Фер или служительница Света? – лукаво спросил Морт.
Тара погладила хомяка по его мягкой шерсти и ласково произнесла:
- Это просит Тара Фер, которая служит Свету.
Морт улыбнулся, обнажив свои длинные белые зубы, и произнес:
- Туман можно будет украсть только в полнолуние. Когда в небе висит полная луна, Туман Судеб выпускает на свободу три луча, в которых заключены судьбы прошлого, настоящего и будущего. В это время Черная Башня окружена сиянием, сквозь которое может пройти только светлый чародей. Сияние не подпускает служителей Тьмы, поэтому охраны в полнолуние в Башне нет.
Тара посмотрела на висевшую в небе луну. «Полнолуние только через три дня», -
подумала девушка.
- Если пробраться к Туману, когда лучи судеб выпущены на свободу, можно увидеть все, что ожидает мир в будущем, - продолжал Морт.
- Если я попаду в Черную Башню, когда Туман Судеб пробужден, я могу погубить судьбы мира, - проговорила Тара.
- А никто не говорил, что будет просто, - ухмыльнулся хомяк. – Моя задача – снабдить тебя информацией, а остальное предстоит совершить тебе. Не зря же ты училась в Академии Магии!
«Не зря же я прошла Испытание! – подумала Тара. – Морт прав. Наставник сказал
бы так же».
- Морт, откуда ты все это знаешь?
- Это не имеет значения. У тебя ведь есть секреты, которые тебе не хотелось бы раскрывать?
Девушка сочла за лучшее промолчать. Хомяк, поняв, что Тара больше ничего не
спросит, исчез так же неожиданно, как и появился, оставив чародейку одну.
Покинув Северную Башню, Морт материализовался в спальне Тарабаса. Колдун
полулежал на огромной кровати, устремив взгляд в потолок. На появление хомяка он не обратил никакого внимания.
Морт забрался на кровать и улегся рядом с Тарабасом.
- И что интересного есть на потолке? – поинтересовался хомяк.
Колдун резким движением схватил его за горло, заставив замолчать. Морт
испуганно пискнул и затараторил:
- Простите, ваше сиятельство, я хотел просто сказать, что ваша пленница…
- Не говори мне о ней! – гневно приказал Тарабас.
- Хорошо, хорошо, - сказал Морт. – Просто бедная девушка томится там совсем одна…
- Может, ты хочешь составить ей компанию? – сверкнув глазами, спросил колдун.
- Я уже был у нее, - ответил хомяк. – Поэтому теперь я здесь и докладываю о состоянии пленницы.
- Она не пленница! – воскликнул Тарабас, яростно сжимая кулаки.
- Только Тара так не считает, - бесстрастно сказал Морт. – Я предлагаю вам пригласить девушку на трапезу, позволить ночевать ей не на каменном полу Северной Башни, а в одной из ваших чудесных комнат…
- Довольно! Ей было предложено все, и даже больше. Коли Тара Фер не может преодолеть свою гордость, значит, будет сидеть в заточении до тех пор, пока не признается, зачем проникла в мои владения! А сейчас исчезни. Немедленно!
Морт повиновался. Тарабас откинулся на подушки и закрыл глаза. Сердце его
разрывалось на части от желаний подняться к чародейке и остаться в спальне. «Что со мной происходит? – думал он. – Почему я вижу только ее улыбающееся лицо?»
Ночь Тара провела в Северной Башне, поужинав тем, что удалось раздобыть
Морту. Спать Таре пришлось на холодном каменном полу, но девушка с помощью магии создала нечто вроде обогревателя. Приведя свою одежду в прежний вид, юная чародейка молча ждала рассвета.



Глава десятая
Как только на небе зажглись звезды и взошла неполная луна, Аркадис и Лоренс
стали пробираться к городской стене. В роще не было ни тропинок, ни дорожек, но земля, в основном, была ровной. Лоренс предложила сотворить светильник, но Аркадис отказался от этой идеи, сказав, что их могут заметить. Согласившись с разведчиком, Лоренс продолжила путь в темноте. Аркадис крепко держал девушку за руку, не давая ей сворачивать куда бы то ни было.
Вскоре друзья добрались до высокой стены, окружавшей Орон. Продолжая
держаться за руки, замирая при каждом постороннем шорохе или звуке, они стали медленно продвигаться вдоль каменной кладки.
Друзья потеряли счет времени. Уже перевалило за полночь, когда они наконец
увидели впереди огни окраинных улиц. Большинство домов глядели на беглецов черными окнами, однако в некоторых еще прорезался неясный свет свечей или лампад.
На улицах царила тишина. Она казалась необычной для города, захваченного
силами Тьмы. Она настораживала чуткого и внимательного Аркадиса и вселяла страх в сердце Лоренс. Но друзья продолжали идти, прячась в тени, отбрасываемой стеной.
Звук топота конских копыт заставил вздрогнуть уже начавших терять бдительность
путников. Понимая, что очень скоро они будут замечены и беспощадно убиты Ночными Всадниками, вышедшими на охоту, Аркадис быстро огляделся в поисках какого-нибудь убежища.
На глаза разведчику попалась маленькая, полуразрушенная хижина. Он указал на
нее чародейке и первым бросился бежать. Лоренс последовала за ним.
Едва они скрылись за шаткой дверью, из-за поворота вырвались трое Всадников,
все как один в черных одеяниях и на огромных вороных скакунах. В руках они держали зажженные факелы.
Ночные Всадники вихрем пронеслись по пустынной улице и вновь скрылись за
следующим поворотом. Убедившись в том, что опасность миновала, друзья осторожно выбрались из своего убежища.
- Что им здесь надо? – спросила Лоренс, задумчиво глядя в сторону, где скрылись Всадники.
- Смотри! – воскликнул Аркадис.
Ночную тишину пронзили крики ужаса и отчаяния. Алое пламя взвилось почти до
неба. Ночные Всадники, проезжая мимо домов, подожгли их факелами.
Лоренс хотела бежать к горящим зданиям, но Аркадис схватил ее за плечо.
- Нет! – закричала чародейка. – Там же люди!
Скинув руку разведчика, девушка помчалась к разгоревшемуся пожару. Она не
собиралась заходить в полыхающие дома, а хотела обрушить на них магический дождь.
Застыв на месте и властно возведя руки к небу, Лоренс зашептала слова
заклинания. Длинные и сложные фразы с трудом всплывали в памяти. Но, спустя несколько долгих минут, ясное ночное небо плотно закрыли черные тучи, а на огонь пролился страшный ливень, в одно мгновение оставив от пожара лишь струйки дыма.
Лоренс, тяжело дыша, опустила руки. Аркадис, только что подоспевший, с
восхищением смотрел на чародейку. Из домов вышли встревоженные жители, кто-то с детьми на руках. Среди них были и простые люди, и чародеи, и колдуны. Все они подходили к Лоренс со словами благодарности. Девушка только улыбалась и кивала головой.
- Это та девчонка, которая сбежала со своим дружком! – услышала вдруг Лоренс чей-то голос. – Взять ее!
От большей частью ничего не понимающих жителей отделилась группа колдунов,
облаченных в черные сверкающие доспехи. Опытный глаз Аркадиса вмиг определил, что перед ними прекрасные воины, никогда не щадившие свои жертвы. Их было около десяти человек, все вооружены и готовы биться до последнего.
«Мы обречены», - подумал разведчик.
«Шанс на победу равен одному из ста, - подумала Лоренс. – Но он есть».
И чародейка, выставив вперед руку, приготовилась к магической обороне. Аркадис, поняв жест своей подруги, извлек из ножен широкий меч и пошел в атаку. Завязалась битва. Колдуны нападали на Лоренс, но та возвела вокруг себя непроницаемый щит и время от времени швыряла молнии. Аркадис вертелся в адском танце, отражая удары сразу пятерых нападавших. Чародейка, видя все это, подумала, что разведчик действительно великолепный фехтовальщик. В следующий миг от его меча рухнуло сразу двое колдунов.
Тем временем Лоренс продолжала отпугивать темных магов все новыми и новыми
потоками голубых молний. Девушка прошла обязательный курс боевой магии, будучи ученицей Академии Магии, и сейчас готовила небольшой сюрприз своим противникам. Отвлекая их бдительность простыми заклинаниями, она медленно продвигалась к деревьям. Спрятавшись за стволом росшего на обочине ясеня, Лоренс убрала защитный щит и произнесла всего одно слово: «Нагару».
Из звезды, вытатуированной на большом пальце, вырвалась тоненькая серебряная
струйка дыма. Набирая скорость, она закружилась вокруг колдунов, связывая их невидимыми, но очень прочными нитями. Удивленные маги не понимали, что с ними происходит. Они пытались двинуться вперед, но валились на дорогу, не в силах подняться.
Лоренс, довольная своей работой, оглядела извивающихся в бешенстве врагов и
крикнула Аркадису:
- Надо бежать! Через несколько минут здесь будут остальные!
Разведчик, вполне согласный с мнением Лоренс, не заставил себя долго ждать. Не
глядя по сторонам, не обращая внимание на крики встревоженных горожан, друзья неслись по извилистым улицам города, направляясь прямо к воротам. Спинами они ощущали погоню, но боялись обернуться. Силы уже покидали их, когда впереди открылся проход, освещенный луной. Собрав все оставшееся мужество, друзья ускорили бег и через пару минут оказались по ту сторону города.
Отдыхать было некогда. Лоренс и Аркадис стали толкать массивные створки ворот,
пытаясь заставить их закрыться. Отряд, высланный за беглецами, уже почти достиг ворот, когда они наконец поддались. Задвинув тяжелый засов, Лоренс и Аркадис в изнеможении повалились на мост.
Прошло чуть больше часа, прежде чем они встали и медленно зашагали к
охранному посту на берегу. Там их встретил ночной патруль, любезно предложив остаться в их лагере на ночь. Лоренс и Аркадис не сговариваясь согласились.
- Где ты научился так здорово сражаться? – спросила Лоренс, лежа под открытым небом в пахнущих свежестью кустах.
- Мне было десять, когда моих родителей убили, - ответил Аркадис. – Я поклялся отомстить и, бросив Академию Магии, отправился на восток, где встретил своего учителя. Он обучил меня всему, что я знаю. Но он же сказал, что служителям Света нельзя испытывать чувств мести, злости…
- Ты отказался от своего плана?
- Пришлось, - вздохнул Аркадис. – Я решил, что отомщу им, служа своему народу.
- Ты правильно решил, - улыбнулась Лоренс.
- А где ты так научилась сражаться? – в свою очередь спросил разведчик.
- Мы с подругами прошли курс боевой магии, - ответила девушка.
- Так вот почему мне все время казалось, что Тара владела мечом еще до уроков, которые я ей давал!
- О нет, Тара действительно тогда впервые взяла оружие. Мы обучались искусству магических атак. Молнии, вихри, невидимые канаты… Это лишь малая часть того, на что способны выпускники Академии.
- Знаешь, - задумчиво проговорил Аркадис. – Я начинаю жалеть, что не закончил учебу. Судя по твоим рассказам, вы неплохо проводили время.
- Это было великолепное время, - призналась Лоренс. – В самом прямом смысле этого слова. Но оно, увы, миновало.
- Ты жалеешь об этом?
- Нет, ничуть. Просто там мы были под защитой Одеда Фера и других чародеев, там мы были в безопасности.
- В безопасности? – удивился Аркадис. – Неужели все ваши безумные приключения, о которых ты мне рассказывала, были безопасны?
- Нет, как раз наоборот, - ответила Лоренс. – Только все, что мы творили, происходило чисто по нашей вине, поэтому я не стану списывать это на Академию Магии.
- Скажи, - немного помолчав, попросил разведчик, - а Марс тоже принимал участие в ваших похождениях?
- Нет, Аркадис. Марс был трусом, и теперь я увидела лучшее тому доказательство. Только трус способен перейти на сторону, от которой предостерегали наставники.
Аркадис ничего не ответил. Он был полностью согласен с чародейкой, да и спорить
ему не хотелось. Разведчик закрыл глаза и мгновенно уснул. А через пару секунд уснула и Лоренс.
Друзья двинулись в лагерь на рассвете и еще до полудня прибыли с докладом к
Даниелю. Тот сидел в своей палатке вместе с Вирой и слушал рассказ о том, как девушка встретила Морта и хомяк согласился помочь.
Услышав о случившемся в Ороне, Дан встревожился. Он вызвал к себе одного из
главнокомандующих и отдал приказ усилить надзор за городом, запретив, однако, предпринимать попытки атаковать его до возвращения Тары.
- Как только Тара добудет Туман Судеб, мы начнем наступление, - сказал Дан. – А пока отдыхайте.
Все разошлись по палаткам. Обычное спокойствие и радость друзей подернулись
пеленой томительного ожидания возвращения юной чародейки из Леса Трех Лун.

Глава одиннадцатая
Тара проснулась рано. Еще не взошло солнце, а она уже шагала по комнате,
придумывая план действий. Морт, обрадовавшись тому, что девушка освободила место возле обогревателя, с блаженством растянулся на теплой подстилке, полусонным взглядом следя за чародейкой.
- Что ты на меня смотришь? – удивленно спросила Тара.
- Хватит ходить туда-сюда, - попросил хомяк. – Я ничего придумать не могу!
Тара села рядом с хомяком и пристально посмотрела на него.
- Что именно ты не можешь придумать? – спросила она.
- Я пытаюсь помочь тебе завоевать доверие Тарабаса! – раздраженно проговорил хомяк. – Знаешь, зачем он держит тебя здесь?
- Знаю, конечно! – усмехнулась чародейка. – Ему нужно выяснить, что я делаю в его замке. Только зря он надеется, что меня сломает какая-то клетка!
- Тихо ты, - сказал Морт. – Если воспользоваться имеющейся информацией, можно с легкостью выиграть!
- О чем ты? – недоуменно спросила Тара.
Хомяк перевернулся на живот и посмотрел на девушку рубиновыми глазами. В них
светилось удовольствие от недогадливости чародейки.
- Вчера ты пронзила сердце этого колдуна отравленной стрелой, - произнес он. – Тарабас еще сам этого не понял, но яд уже действует.
- Морт, - попросила Тара. – Перестань говорить загадками.
- Как скажешь, - пожал плечами хомяк. – Твоя необыкновенная красота поразила его настолько, что он всю ночь промучался без сна, яростно мечась по кровати и страстно повторяя твое имя. Поздравляю, Тара, твоя идея была гениальна. Только она немного недоработана.
- Что ты хочешь? – спросила девушка, начиная понимать, к чему клонит Морт.
- Открой ему цель своего пребывания в Лесу Трех Лун, - сказал хомяк. – Ты сделаешь это и будешь свободна, как птица.
Сперва чародейка подумала, что Морт перегрелся. Если она откроет Тарабасу свое
намерение украсть Туман Судеб, колдун сотрет ее в порошок. Но через мгновение на лице ее появилась улыбка, ставшая для Морта сигналом, что Тара все поняла.
Не произнеся ни слова, хомяк отправился своим обычным способом в спальню
Тарабаса, который действительно провел бессонную ночь, стараясь выкинуть из головы образ юной чародейки. Когда Морт появился в большой комнате, колдун был несказанно рад ему, что крайне обескуражило хомяка.
- Морт, мне нужна твоя помощь! – воскликнул Тарабас, бросаясь к грызуну. – Убей меня!
Морт испуганно отшатнулся от казавшегося безумным колдуна.
- Могу я поинтересоваться, что с вами, мой господин? – осторожно спросил хомяк.
- Что со мной?!! – этот вопрос почему-то взбесил Тарабаса. – А ты что, не видишь?!
- Я вижу, что вами завладело безумие, - честно признался хомяк.
- Это не безумие! – с горечью воскликнул колдун. – Меня сжигает изнутри адский огонь! Эта девчонка не дает мне покоя!
- Но ведь Тары здесь нет.
- Не произноси это имя! – взревел Тарабас, в бешенстве кидаясь на хомяка.
- Как прикажете, - покорно произнес Морт. – Только я позволю себе напомнить, что эта девушка до сих пор сидит в Северной Башне и ожидает вашего прихода, чтобы что-то сказать вам.
Тарабас вихрем вылетел из спальни и бросился вверх по лестнице в башню. Его не
мучили никакие чувства, кроме одного – он желал прекратить свои страдания.
Дверь комнаты распахнулась так неожиданно и так резко, что Тара испуганно
отпрянула от нее. Тарабас стремительно подошел к девушке почти вплотную и громогласно воскликнул:
- Ты! Что ты со мной сделала?!
Тара, поняв, что нужно действовать немедленно, вместо ответа пылко поцеловала
колдуна, вложив в поцелуй всю страсть, какой она обладала. Тарабас, никак не ожидавший этого, растерялся, но настойчивость чародейки очень скоро вовлекла его, как ему показалось, в ворота рая. В эту минуту Тарабас был готов отдать все на свете за эту небесную красавицу, заставившую его так мучиться.
- Ты все еще хочешь знать, зачем я пришла? – прошептала Тара, на секунду оторвавшись от губ колдуна и вновь слившись с ними.
- Это больше не имеет значения, - ответил Тарабас, прижимая к себе чародейку.
- Разве? – удивилась Тара. – Ты продержал меня всю ночь в этой камере, а теперь говоришь, что все неудобства и лишения, которые я вытерпела, были совершенно напрасны? Знаешь, я намерена открыть тебе цель своего пребывания здесь. С тех пор, как ты спас меня тогда от монстра недалеко от замка, я поняла, что в жизни моей есть только ты. Я пришла для того, чтобы сказать тебе это.
Тара говорила так убедительно, что колдун без колебаний поверил каждому ее
слову. Девушка ликовала. Никогда еще не удавалось ей с такой легкостью провести врага.
Тарабас пропустил ее слова мимо ушей. В этот рассветный час для него уже ничто
не имело значения, кроме существования Тары. Все чувства, терзавшие колдуна со вчерашнего дня, одновременно поднялись в его груди, заполнив сердце теплотой. Никогда прежде Тарабас не испытывал ничего подобного, но даже это теперь не играло роли. Он подхватил Тару на руки и вместе с ней спустился в свою спальню, где усадил девушку на мягкую кровать и сам присел рядом.
- Ты, наверно, голодна? – спросил колдун.
- Если тебе не хочется, чтобы я умерла голодной смертью… - игриво произнесла чародейка, нарочно не закончив фразу.
Тарабас поцеловал девушку и вышел из комнаты, оставив Тару в полной
неизвестности. Хотя, немного поразмыслив, чародейка пришла к выводу, что колдун пошел за завтраком. Это успокоило ее, и девушка решила осмотреться.
Она сидела на огромной кровати, покрытой шелковым покрывалом. У изголовья,
на стене, висели два скрещенных меча. Три окна, выходящие в лес, были занавешены тяжелыми алыми шторами, которые не пропускали свет. В комнате царил полумрак.
Девушка подошла к одному из окон и дернула за бархатный материал. На нее сразу
обрушился дождь пыли. Тара, чихая и кашляя, раздвинула занавеси и впустила утренний свет. Однако, к ее разочарованию, огромные, до самого потолка, окна покрывал такой же вековой слой пыли.
«Как он тут живет?! – подумала Тара. – В такой грязи!»
Девушка улыбнулась, вскинула руку и произнесла несколько слов. В следующее
мгновение стекла засверкали необыкновенной чистотой, а в спальню ворвался солнечный свет. То же самое Тара проделала с остальными окнами. А потом с нетерпением стала ожидать возвращения колдуна.
Тарабас нерешительно остановился в дверях, увидав, что юная чародейка стоит,
наслаждаясь теплыми лучами, проникающими сквозь окна, столько лет зановешанные.
- Что ты сделала? – недоуменно воскликнул колдун, подходя к девушке.
- По-моему, так лучше, - ответила Тара, оценивающим взглядом осматривая окна. – Менее мрачно.
Тарабас ничего не ответил. Он просто взял Тару за руку и повел куда-то.
- Куда ты меня тащишь? – протестующе спросила Тара.
- Ты же сказала, что хочешь есть, - удивился Тарабас. – Мы идем завтракать.
Девушка изобразила на лице понимание, высвободила свою руку из руки Тарабаса
и, гордо вскинув голову, произнесла:
- Я сама пойду.
Колдун повел ее длинными запутанными коридорами куда-то вниз. Тара с ужасом
обнаружила, что во всем замке не намного чище, чем в спальне. Не обращая внимания на протестующие восклицания Тарабаса, чародейка по пути все тем же заклинанием заставляла исчезать горы пыли, паутину и прочий мусор. Колдун, не понимая, зачем она все это делает, тем не менее не мешал ей. Так они дошли до массивной двери, ведущей, как предполагала Тара, в столовую.
Тарабас распахнул перед девушкой дверь, и Тара замерла, открыв рот от
изумления. Перед ней раскинулся необыкновенно красивый зал, размерами не уступающий Трапезному залу Академии Магии. Длинный стол пересекал его по всей длине, а на столе стояли все мыслимые и немыслимые яства. И, что поразило Тару больше всего, здесь было чисто. Золотая отделка стен сверкала в солнечных лучах, заливающих зал, легкие занавески из полупрозрачной ткани развевались под порывами летнего прохладного ветерка, который приносил запахи цветов из леса.
Колдун легонько подтолкнул Тару и та прошла к столу. Ее ждали мягкие уютные
кресла с резными подлокотниками и золотые приборы с фарфоровыми тарелками. Оглянувшись на Тарабаса и увидев, что он внимательно за ней наблюдает, девушка опустилась на ближайшее сиденье и выжидательным взором уставилась на колдуна.
Тарабас сел напротив. Накладывая себе в тарелку жаркое и наполняя бокалы
вином, он не сводил глаз с девушки, просто не в силах оторваться от нее. Колдуну все время казалось, что Тара исчезнет, растает, как наваждение, стоит лишь отвернуться. Но чародейка не исчезала, а молча смотрела на него, читая в его глазах все то, что происходило у него в душе.
- Я предлагаю выпить за то, что ты здесь, - произнес Тарабас, поднимая свой бокал.
- А я хочу выпить за то, чтобы цель моя была успешно достигнута, - произнесла Тара немного холодноватым голосом.
Тарабас ничего не понял, но чокнулся с девушкой и молча осушил кубок. Тара
лишь пригубила показавшееся ей великолепным вино. Обещание, данное брату, не пить спиртного, было гораздо важнее жажды. К тому же девушка подумала, что Тарабас мог что-то подмешать в напиток и, выждав момент, сделать с ней все, что ему будет угодно. А в самом искреннем желании колдуна чародейка не сомневалась. Только она этого желания с ним вовсе не разделяла.
Весь завтрак прошел в молчании. Просидев за столом около часа, Тара начала
беспокойно вертеться, не решаясь открыто признаться Тарабасу в том, что для нее завтрак закончен. Наконец, сделав малюсенький глоточек вина, девушка не выдержала:
- Все, я больше не могу. Не знаю как ты, а я ем только для того, чтобы наполнить организм всем необходимым. А он уже наполнился, поэтому, если ты позволишь, я намерена отправиться обратно в камеру и провести там остаток дня…
Улыбка Тарабаса остановила ее.
- Ты не пойдешь в Северную Башню, Тара, - произнес колдун.
- Куда же я пойду? – искренне удивилась Тара.
Вместо ответа колдун встал и поманил девушку за собой. Тара медленно пошла за
ним.

Глава двенадцатая
Тара открыла глаза. Над ней нависал каменный потолок большой и светлой
комнаты. «Где я?» - подумала девушка. Все мысли перепутались. Она помнила, как целовалась с Тарабасом, потом они что-то пили, потом…
Тара в ужасе вскочила с кровати. Осознание того, что она нарушила собственное
правило не пить всякую гадость, кинжалом полоснуло девушку по сердцу.
«Как я могла? Что этот колдун со мной сделал? – в панике думала чародейка. – И
как я оказалась в этой комнате?»
Из тумана воспоминаний всплыла спальня черного колдуна. Тара вспомнила, что
очень уютно устроилась подле Тарабаса и была готова провести так всю оставшуюся жизнь…
Девушка осмотрела комнату, в которой находилась. Довольно просторная, она
была уютно и со вкусом обставлена старинной деревянной мебелью. Небольшая кровать, покрытая позолотой, походила на королевскую. Тара улыбнулась: белье, которым она была застелена, было из чистого шелка. На стене прямо над кроватью висел портрет молодой и довольно красивой женщины и скрещенные кинжалы из чистого серебра.
- Колдун сдержал слово, - услышала Тара голос хомяка, вылезающего из-под кресла в углу. – Ты провела поистине королевскую ночь.
- И тебе доброе утро, - сказала девушка. – Что этот колдун со мной сделал?
- Ничего он с тобой не сделал, - ответил Морт, подходя к чародейке. – Ты заснула у него в постели, и Тарабас принес тебя сюда.
- Что это за комната? – поинтересовалась Тара, в который раз оглядывая помещение.
- Это была спальня Кселессии, - ответил хомяк. – Ни одна девушка не была здесь после ее смерти.
- Значит, я первая. Что же такое увидел во мне Тарабас, что удостоил меня таких почестей?
- Знаешь, - произнес Морт, оценивающе глядя на стройное тело чародейки, - я его понимаю. Будь я мужчиной…
- Слава богу, это не так! – рассмеялась Тара. – Что вчера было?
Хомяк задумался. Говорить или не говорить Таре о том, что произошло после того,
как девушка погрузилась в объятия сна? Решение было не из легких, но Морт решил, что чародейка имеет право знать правду.
- Когда ты заснула, Тарабас долго лежал, глядя на тебя, - начал Морт. – На лице его можно было прочитать все мысли. «Эта милая девушка лежит сейчас здесь, передо мной, такая спокойная и беззащитная, - думал колдун. – Зачем она пришла ко мне?» Тарабас до сих пор думает, что знает причину. Он поверил тебе, ослепленный страстью, поэтому в тот момент его ничто не волновало, кроме тебя, лежащей у него в постели…
- Он… трогал меня? – с отвращением спросила Тара.
- Нет, - улыбнулся хомяк, - только снял с тебя куртку.
Морт замолчал, но взгляд чародейки заставил его продолжить.
- Он снял с тебя куртку и снова стал смотреть. Ты смеешься?
Живое воображение Тары ярко нарисовало ей эту забавную картину. Огромная
кровать, спящая девушка и колдун, смотрящий на то, как она спит. Не в силах сдержаться, чародейка расхохоталась.
- Успокойся, Тара! – прикрикнул на нее Морт.
- Извини, - давясь смехом, проговорила девушка. – Но это действительно смешно! Смешно и глупо!
Морт, досадливо махнув лапой, не обращая внимания на смех, душивший Тару,
продолжил:
- Около полуночи Тарабас решился сделать то, о чем мечтал весь вчерашний день. Он стал медленно спускать лямки твоей майки, но тут, видимо, вспомнил твои слова – приказ не прикасаться к тебе без особого на то разрешения, - и заставил себя прекратить. После этого колдун, чтобы не искушать себя больше, отнес тебя в комнату своей матери, самую лучшую во всем замке, надо сказать, а сам умчался на гнедом коне куда-то в горы.
- Он вернулся? – подумав немного, спросила Тара.
- Нет. А что ты задумала?
- Хочу исследовать замок. Если нужно успешно выполнить задуманное, необходимо иметь план отступления. К тому же полнолуние уже завтра, а другого шанса беспрепятственно осмотреть замок у меня может не быть.
Хомяк опасливо посмотрел на девушку. Неужели Тара на полном серьезе решила,
что сможет свободно бродить по замку в отсутствие Тарабаса? Морт высказал свои мысли вслух. Чародейка ласково потрепала почтового хомяка по голове и с улыбкой произнесла:
- Я уверена, что ты мне в этом поможешь.
- Ни за что! – запротестовал хомяк. – Я и так слишком много для тебя сделал. Не пойду!
И Морт снова залез под кресло. Тара обреченно вздохнула и вышла из комнаты.
Перед ней открылась красивая галерея с серыми колоннами, поддерживающими сводчатый потолок. Галерея была пуста, но когда-то здесь располагались мраморные статуи. Это чародейка поняла по пустующим постаментам с надписями на древних языках. Но теперь все это казалось заброшенным и наводило тоску.
Пройдя по галерее, девушка очутилась в небольшом зале, почти полностью
заваленном всяким хламом. Среди вещей были и книги со странными и непонятными названиями. Любознательная Тара решила прихватить парочку, чтобы почитать на досуге.
Внимание девушки привлек яркий металлический шарик, меняющий свой цвет
каждую минуту. Сомнений в том, что это магический предмет, у чародейки не было. Она подняла шарик с пола и сразу почувствовала, что он дышит, едва заметно увеличиваясь и уменьшаясь в размерах. Тара несильно сжала шарик в ладони и в ответ на свое действие услышала визг, который исходил из этого странного предмета.
- Что ты такое? – спросила Тара, считая, что вопрос: «Кто ты?» для данной ситуации не подходит.
- Мое имя Орешек, - писклявым голосом ответил шарик. – Зачем ты меня сжала?
Тара, чувствуя укол совести за то, что причинила боль разумному существу,
разжала руку и осторожно опустила Орешек на груду тряпья. При этом шарик замигал в несколько раз быстрее.
- Так ты кто? Или что? – повторила Тара свой вопрос. – И как оказался здесь, среди всего этого мусора?
- Мне больно об этом говорить, но я теперь такой же мусор, как все вокруг, - пропищал шарик. – Вот уже десять лет я никому не нужен.
- Никому не нужен? – переспросила Тара, не очень-то понимая, кому может быть  нужен металлический шарик, хоть и говорящий.
- Да, - вздохнул Орешек. – Я отслужил у колдуна большой срок, но потом он выбросил меня.
- Ты служил у Тарабаса? – все больше удивлялась Тара. – Каким образом?
Шарик снова быстро замигал, а потом ответил:
- Я создан Кранкотом очень много лет назад. Он использовал меня для того, чтобы обозревать свои владения. Потом меня передавали из рук в руки многие маги, колдуны и чародеи, заставляя выполнять свою волю. Я показывал им все места, которые они приказывали показать, честно делая то, для чего меня создали. Мой последний хозяин, Тарабас, заставлял меня работать день и ночь, а потом просто избавился. Теперь я здесь, ненужный и всеми покинутый…
Тара с любопытством разглядывала одно из величайших изделий светлых магов.
На нем не было ни единого отверстия, откуда бы мог исходить звук; слова лились прямо изнутри, хотя, насколько Тара поняла, внутри Орешек был пуст. Потом девушка вдруг спросила:
- Говоришь, можешь показывать любое место мира?
- Могу, - ответил шарик, весело переливаясь оттенками синего. – Что ты хочешь увидеть?
- Покажи мне лагерь воинов Света на востоке Орона, - попросила чародейка.
Орешек радостно сверкнул желтым огнем и раздулся, повиснув в воздухе и
сделавшись прозрачным. Вскоре в глубине его появилась точка, которая стала расти. Через некоторое время Тара различила очертания палаток военного лагеря. Людей почти не было, из чего чародейка сделала вывод, что Даниель собрал всех на военный совет. Похоже было, что воины Света готовились к тому, что скоро Тара Фер привезет им Туман Судеб.
Шарик стал снова уменьшаться. Картинка исчезла, и Орешек вновь приобрел свой
необычный окрас.
Даже не став тратить время на раздумья, девушка схватила Орешек и сунула его в
карман куртки, не обращая внимания на протестующий писк шарика.
- Ты мне еще пригодишься, - легонько похлопав по карману, произнесла Тара. – Так что не пищи.
Услышав, что кому-то нужен, Орешек сразу замолчал, решив не нервировать свою
новую хозяйку.
Тара продолжила свои исследования. Пройдя еще несколько пустых комнат,
девушка вышла в широкий коридор, освещенный факелами. Мрачные, покрытые плесенью стены удручающе действовали на чародейку. «Вот что делает с мужчиной одиночество, - подумала Тара. Но тут же родилась другая, полная подозрительности, мысль: - А почему я вдруг подумала об этом?» Испугавшись, что размышления на эту тему могут завести ее в тупик, девушка отказалась от дальнейших размышлений. Хотя какая-то часть души ее назойливо твердила, что мысли эти еще не раз посетят юную чародейку.
В коридоре было множество дверей, но все они, к огромному сожалению девушки,
оказались заперты. Тара несколько раз пыталась применить к ним самые сложные заклинания, но замки не поддавались ни на одно из них.
Чародейку обуял дикий интерес к тому, что хранилось в этих комнатах. Девушка с
детства обладала привычкой исследовать все запретное. То, что закрывалось для посторонних, как правило, представляло особую ценность для владельца. Должна же была Тара знать, что именно так дорого ее врагу. «Предупрежден, значит, вооружен», - говорил Наставник. Эти знания, по мнению девушки, могли помочь ей справиться со своей задачей.
Поэтому Тара, оглянувшись и убедившись, что никто ее не видит, сосредоточилась
на одной из запертых дверей, прикоснулась к ней обоими руками и представила, что двери здесь больше нет. Очень скоро девушка почувствовала, как дерево под ее ладонями нагревается и медленно превращается в вязкое вещество. Немного подождав, Тара просунула руку сквозь дверь и, удостоверившись, что проход безопасен, сама прошла сквозь нее.
Никогда раньше чародейка не совершала столь сложного действия, как
прохождение сквозь закрытую дверь. Эту возможность она получила, только пройдя Испытание, наделившее ее дополнительной силой.
Ощущение у Тары было такое, будто она пробирается сквозь толщу мутной воды.
Уже оказавшись по другую сторону двери, девушка представила, что случилось бы, застрянь она между коридором и комнатой. Очень многие погибали таким образом.
От всех этих мыслей у Тары по спине пробежал неприятный холодок. «Почему я
всегда сначала делаю, потом думаю? – с укором подумала чародейка. – Когда-нибудь это плохо кончится».
Тут Тара обернулась, и содержимое небольшой комнатки заставило все мысли вмиг
исчезнуть.
Почти всю комнату занимал стол, на котором было огромное количество приборов,
склянок и коробочек. Вдоль стен тянулись стеллажи с такими же бутылочками и пробирками, наполненными всякими жидкостями.
«Приборы алхимии, - вспомнила Тара картинки из учебников. – Здесь
изготавливают магическое оружие и…»
Тара быстро подошла к группе баночек с алой жидкостью; на баночках были
наклеены этикетки с названиями: «Никодемус», «Шокергон», «Версокет» и множество других, которых чародейка просто не знала.
«Это же самые опасные яды!» - подумала девушка, завершая незаконченную
мысль.
Даже не разглядывая остальные бутылки, чародейка решительным действием
смахнула все яды на пол и произнесла заклинание уничтожения. Раздался взрыв, и через секунду от алхимической лаборатории ничего не осталось.
«Упс… - пронеслось в голове у чародейки. – Я хотела всего лишь яды уничтожить.
Ладно, так даже лучше!»
Не желая задерживаться в этой разгромленной комнате, Тара вылезла из по
прежнему полурасплывчатой двери и пустилась бежать к концу двери, где уже издали заметила лестницу, ведущую вниз.
Спустившись по крутым каменным ступеням, девушка очутилась на совсем
маленькой площадке, единственным выходом из которой была совсем маленькая, едва заметная дверка.
Лезть в эту дверь было глупо, но любопытство взяло верх, и Тара, опустившись на
четвереньки, ползком пробралась через легко открывшийся проход.
То, что она находится в башне, девушка поняла сразу. Высокие гладкие круглые
стены окружили ее со всех сторон. Вверх, на каменную площадку под самым потолком вела винтовая лестница, по которой Тара начала медленно подниматься.
Но стоило ей сделать несколько шагов, как ступени непонятным образом
сгладились, и девушка кубарем покатилась вниз. При этом книги, которые она держала в руках, раскрылись, и с их страниц полилось золотистое сияние, издающее жуткий вой.
Тара быстро поднялась на ноги и собиралась уже покинуть башню, как вдруг
услышала приближающиеся шаги. Сомнений в том, что это охрана, у девушки не осталось, и Тара, собрав все свое мужество, приготовилась обороняться.
К башне действительно приближалась охрана. Десять Ночных Всадников, получив
приказ Тарабаса, окружили башню, а один из них вошел внутрь.
Увидев юную чародейку со шпагой в руке, Ночной Всадник рассмеялся и
проговорил:
- Не пытайся сопротивляться, Тара Фер. Колдун приказал не выпускать тебя из Черной Башни до своего возвращения, поэтому остаток дня ты проведешь здесь.
«Черная Башня? – мысленно переспросила Всадника Тара. – Не выпускать меня?..»
- А как скоро вернется ваш колдун? – поинтересовалась девушка.
- Вернется, будь спокойна, - грубо ответил Всадник и вышел из башни.
«Как они со своим ростом умудряются пройти сквозь эту дверку? – с иронией
подумала чародейка. – Черная Башня… Я совсем рядом с Туманом Судеб, но не могу к нему добраться! Чертовы Всадники! Как без вас хорошо было!»
- Да заткнитесь вы! – крикнула она книгам, яростно захлопывая их. – Я словно мышь, попавшая в мышеловку! Сижу рядом с сыром, не в силах до него дотянуться!
Но Тара быстро справилась с охватившим ее отчаянием. Она села на пол, задрала
голову кверху и принялась обдумывать, каким образом можно будет украсть Туман.
Выход из башни был один. Теоретически он вел в комнату Кселессии, а оттуда
выхода не было. «Значит, придется лезть из окна», - решила Тара и успокоилась, зная, что нашла путь к отступлению. Осталось придумать, как добраться до площадки, на которой находится Туман Судеб.
Тара просидела в Черной Башне около трех часов, когда наконец услышала голос
Тарабаса, отдающего приказы Ночным Всадникам. Решив, что на этом ее заточение закончено, девушка вылезла из дверки и предстала перед разгневанным Тарабасом.
- Идите! – прикрикнул он на Всадников. – Ты идешь со мной!
Он схватил чародейку за руку и потащил за собой. Тара, полная негодования,
решительно упиралась. Умудрившись выдернуть свою руку из железной хватки колдуна, девушка остановилась, скрестив руки на груди и взглядом требуя объяснений.
Тарабас не желал ничего объяснять. Он снова схватил Тару и, больно сжав ей руку,
повел наверх.
В девушке закипала ярость. Она брыкалась, лягалась и визжала, но все напрасно.
Колдун все так же молча привел ее в свою спальню и буквально швырнул на кровать.
- Что ты делала в Черной Башне?! – гневно закричал Тарабас.
Тара демонстративно зажала уши. Она всегда так делала, когда на нее кричали,
давая понять, давая понять, что не желает разговаривать на таких нотах. На друзей и учителей в Академии это обычно действовало.
Черный колдун не был Таре ни другом, ни учителем, этого чародейка не учла.
Когда девушка поняла, что так она ровным счетом ничего не добьется, Тара прибегла к своему излюбленному методу – нападению.
- Ты меня еще спрашиваешь? – закричала она. – Это я должна тебя спросить, почему ты оставил меня одну! Полночи провел, борясь с искушением раздеть и изнасиловать, а потом бросил! Решил, что я сама со всем справлюсь! И я справилась! Какого черта твои Всадники заперли меня там?!
- Нечего было ходить куда не следует!
- А ты мне не запрещал гулять по замку! – возразила Тара. – Только предупредил своих людей: если ей захочется засунуть куда-нибудь свой носик, заприте ее там и не выпускайте! Знаешь, что? Если у тебя есть какие-то вещи, которые нуждаются в охране, держи их под замками!
- А что для тебя замки? – иронично спросил Тарабас. – Ты разнесла вдребезги всю мою лабораторию!
- А-а-а! Так ты и про это знаешь?!
- А-а-а! Так ты созналась?! – передразнил девушку колдун.
- Да, созналась, - неожиданно спокойно ответила Тара. – Тебе от этого легче?
- Нет, не легче! – продолжал бесчинствовать Тарабас. – Ты уничтожила мою лабораторию!
- И что? Там были вещества, опасные для жизни. Я, как служительница Света, всего лишь выполнила свою обязанность. Зачем тебе яды?
- Не твое дело! – огрызнулся колдун.
- Ах, не мое? – рассердилась Тара. – Я не желаю больше видеть тебя! Эта ночь была ошибкой, Тарабас. Я думала, ты другой.
С этими словами Тара встала с кровати и гордо прошла мимо шокированного
колдуна. Девушка ликовала, упиваясь еще одной победой над этим красавцем-мужчиной. Она чувствовала, что завтра же утром, а, быть может, уже сегодняшним вечером снова будет лежать подле черного колдуна, который раскроет ей все свои тайны.

Глава тринадцатая
Покинув Тарабаса, Тара направилась в комнату Кселессии, где собиралась
привести себя в должный вид перед нынешним вечером.
Как чародейка и ожидала, Морт ждал ее, сидя в кресле. Увидев вошедшую
девушку, хомяк поспешил слезть со своего места, уступив ей кресло. Тара потрепала друга по голове и рассказала ему о своих исследованиях.
- Ты и лабораторию разнесла?! – удивился хомяк. – Зачем?
- Я хотела яды уничтожить. А они взрывчатыми оказались, - оправдалась девушка.
- А зачем Тарабасу столько ядов? – спросил Морт.
- Это я и пыталась у него выяснить. Только он на меня наорал, и я поспешно смылась, попрощавшись с ним напоследок.
- Ты что, действительно решила уйти? – испугался хомяк. – А как же Туман?
- Говори тише, - попросила Тара. – Никуда я не пойду! Или ты думаешь, что этот сумасшедший колдун меня выпустит?
- Ты же сама сказала…
- Морт, я слишком хорошо знаю мужчин. Тарабас, кем бы он ни был, такой же мужчина, как все остальные. Он один раз почти добился желаемого, и теперь я не думаю, что он отступится. А если я ему в этом помогу…
- Чего? – не понял хомяк.
- Я говорю о том, что отдамся колдуну сегодня ночью. Я заставлю его забыть всю осторожность и ненависть, которые наполняют его сердце.
- Ладно… - нерешительно протянул Морт. – А план похищения Тумана Судеб у тебя есть?
Чародейка молча кивнула и занялась собой. Открыв большой шкаф и обнаружив в
нем целую гору разнообразных нарядов, Тара принялась перебирать их один за другим в поисках наиболее подходящего. Наконец, спустя час, ей это удалось. Девушка выбрала короткое облегающее платье из ярко-голубого шелка. Надев его, Тара восхищенно присвистнула, потому что оказалось, что платье будто на нее было сшито. В встроенном в стенку шкафа зеркале на юную чародейку смотрело ее отражение. Глаза блестели веселым блеском, на губах играла лучезарная улыбка… Переполненная радостными чувствами, Тара закружилась по комнате, воображая, что танцует с прекрасным принцем.
Морт, который все это время пристально наблюдал за Тарой, не очень понимал, что
именно происходит. Чародейку будто подменили. Хомяк чувствовал, что перед ним и прежняя Тара, намеренная до конца следовать задуманному, и какая-то новая девушка, которую он никогда не знал. Перемены, произошедшие в чародейке, заставили Морта насторожиться.
- Тара, - произнес он, - ты уверена в том, что хочешь совершить?
- Да, - коротко ответила Тара и продолжила летать по комнате.
«Что это с ней? – подумал хомяк. – Чтобы Тара Фер без колебаний решила отдаться
мужчине, да еще врагу!» Однако Морт в конце концов счел Тару большой девочкой и оставил ее в покое. Хомяк решил, что если поведение чародейки не помешает выполнению задания, то ему не следует вмешиваться в человеческие дела.
Тарабас, сидя у себя в комнате, обдумывал слова чародейки. Что имела в виду
Тара, говоря, что та ночь была ошибкой и что девушка не желает больше видеть колдуна? Ответ пришел сам собой. «Нет, - подумал Тарабас, - я не дам ей уйти». В жизни ему еще так ничего не хотелось, как заставить Тару остаться. Следуя своему желанию, колдун пошел в комнату своей матери, надеясь застать там чародейку.
Интуиция его не подвела. Войдя в комнату Кселессии, Тарабас увидел Тару, весело
играющую какими-то стекляшками. Колдун невольно залюбовался девушкой, в эту минуту больше напоминающей шестилетнюю девочку.
Увидев Тарабаса, Тара оторвалась от своего невинного детского занятия и с
необыкновенной грацией поднялась с кресла. Но она не сделала ни одного шага навстречу колдуну, не произнесла ни единого слова, а взгляд ее показался Тарабасу таким же острым и холодным, как кинжалы, висевшие на стене.
Тара нарочно погасила в себе все эмоции, чтобы заставить колдуна почувствовать
вину. Она вела искусную игру чувствами Тарабаса, уже уяснив, что в ее присутствии он теряет волю и готов исполнить любое ее желание.
В сердце колдуна поднялась горячая волна. Тарабас хотел обнять чародейку, но
Тара не позволила ему приблизиться к себе, остановив твердым и даже повелительным взглядом. Недоумение Тарабаса очень быстро сменилось гневом, но чародейка осталась неприступной.
- Что с тобой случилось, Тара? – спросил колдун, надеясь, что хотя бы так выяснит причину поведения девушки. – Почему ты сначала клянешься, что любишь меня, а потом…
- Ты заключил меня под стражу, - обвинительным тоном проговорила чародейка.– Я снова твоя пленница. И, между прочим, я не клялась тебе в любви.
Эти слова пригвоздили колдуна к месту.
- Пленница? – переспросил он, сверкнув глазами. – Разве пленницы спят со своими тюремщиками?
Таре очень не понравился этот вопрос. Она вообще ненавидела обсуждать свои
чувства, а когда колдун напомнил ей о поступке, на который она, быть может, никогда и не решилась бы, в чародейке моментально пропало желание приближаться к человеку, с которым ей было по-настоящему хорошо. Она резко отвернулась от Тарабаса, схватила куртку, висевшую на спинке кресла, и произнесла тоном, по холодности не уступающим взгляду:
- Ты совершил большой промах, сказав это. Я очень хорошо запомню твои слова, Тарабас. Я надеялась, что ты пришел сюда с целью помириться, а теперь вижу, как сильно ошибалась. Твое сердце действительно из холодного льда, раз ты не можешь хоть раз признать, что каждое существо на земле имеет чувства. Любой лед можно растопить, но ты не позволяешь мне делать это. Научись любить, и тогда, быть может, что-то изменится. А пока отведи меня обратно в Северную башню, заключи под стражу и наслаждайся тем, что пленил райскую птицу.
- Нет, Тара, - почти умоляюще произнес Тарабас, опускаясь на колени. – Я ни за что на свете не позволю тебе томиться в башне…
- Увы, - произнесла Тара, печально, но в то же время холодно улыбаясь, - ты уже позволил случиться этому. Прости, но я не верю клятвам и обещаниям служителей Тьмы. Если я должна сидеть в заточении (а как иначе назвать мое положение?), то пусть все будет так, как должно. Если ты сам не отведешь меня в башню, я пойду одна. Я не хочу больше знать человека, который так грубо со мной обошелся!
И, гневно сверкнув красивыми глазами, девушка вышла из комнаты и пошла к
северной башне, куда ее заточил Тарабас два дня назад. В душе у Тары была пустота, и только она не позволяла девушке расплакаться. Заворачивая за угол коридора, Тара оглянулась в надежде, что Тарабас идет за ней. Но колдун, полностью разбитый ее словами, остался стоять в пустой комнате своей матери, не зная, что делать.
Забравшись в уже знакомую круглую комнату с двумя окнами, девушка уселась на
пол и начала думать. Все ее планы касательно вечера рухнули, но после слов Тарабаса Таре больше не хотелось проводить с ним ночи. Оставив все чувства на потом, чародейка углубилась в мысли.
Морт говорил, что в полнолуние Туман Судеб не охраняется, потому что Лучи
Судеб не подпускают к себе служителей Тьмы. Как украсть его, не повредив Лучи? Как забраться на площадку без лестницы и, возможно, без магии, а главное – как выбраться из замка и при этом остаться незамеченной? Эти и еще многие другие вопросы не давали Таре покоя весь оставшийся день и длинную холодную ночь, а наутро чародейка приготовила великолепный план.
На рассвете к Таре заглянул хомяк, не упустив случая упрекнуть девушку за ее
глупость. Но чародейка не обратила на Морта никакого внимания, попросив только предупредить Сириуса о том, чтобы он был готов ночью доставить чародейку обратно в лагерь. Хомяк понял, что тара приняла какое-то важное решение и, вмиг утратив всю свою веселость, отправился на поиски коня-оборотня. Тара же осторожно стала пробираться к кухне, намереваясь позавтракать.
Как ни странно, девушке никто не помешал. Во всем замке будто разом исчезли все
обитатели, хотя, надо сказать, Тара их и прежде не видела. Кругом царила тишина, от которой становилось как-то жутко.
На кухне, как и везде, было пусто. Забравшись в кладовку, девушка извлекла
оттуда несколько ломтиков свежего бекона и бутылку какого-то напитка. Наскоро запихав еду себе в рот и запив мясо сладким сиропом, оказавшимся в бутылке, Тара хотела уже вернуться в башню, но увидела в дверях Тарабаса и остановилась.
- Может, хочешь яблочка? – с улыбкой спросил колдун, вынимая из складок мантии спелый фрукт.
- Дай пройти, - холодно произнесла Тара, отталкивая протянутую к ней руку колдуна. Тот ухитрился схватить ее и прижал к себе.
- Пусти меня! – закричала Тара. – Пусти сейчас же!
- Ну нет, красавица, - прошептал Тарабас, целуя девушку в губы. – Сейчас ты будешь моей!
Тара пришла в ужас. При поцелуе она ощутила сильный запах вина, а
приглядевшись к лицу колдуна, увидела, что Тарабас пьян. Всю ночь колдун осушал одну бутылку за другой, а теперь, видимо, пришел за очередной партией.
Чародейка вырвалась, толкнула Тарабаса и, не дожидаясь, пока тот поднимется с
пола, убежала прочь. Однако что-то заставило ее вернуться. Опустившись на колени возле распростертого на полу колдуна, девушка откинула волосы с его влажного лба и заглянула в туманные глаза. Ей почему-то вдруг стало жалко этого несчастного мужчину, впервые познавшего страсть и получившего отказ девушки, которую любил. Тара поняла, какую боль он чувствовал сейчас от осознания того, что его бросили. Девушке самой пришлось однажды пережить то же чувство, и сейчас она раскаялась в своей жестокости.
- Поднимайся, - сказала Тара, протягивая колдуну руку. – Пошли, я отведу тебя в спальню.
Тарабас пробормотал что-то невнятное, с трудом поднялся на ноги и посмотрел на
чародейку. Та взяла его за руку и повела в комнату.
Войдя в спальню черного колдуна, Тара с удивлением увидела страшный бардак:
поломанная деревянная мебель, разбитые кувшины и глиняные миски, сорванные занавески – все валялось на полу.
- Что здесь произошло? – спросила девушка, не очень-то надеясь на ответ.
Тара поняла, что случилось, увидев ряд бутылей стоящих на чудом уцелевшем
столе. Взяв одну из них, она с отвращением понюхала и отбросила. Девушка понятия не имела что в них было, но знать это было вовсе не обязательно. Достаточно того, что Тарабас, выпив все содержимое, в безумстве разнес собственную спальню.
Расчистив кровать, Тара подвела к ней Тарабаса.
- Зачем ты появилась здесь? – спросил колдун, когда чародейка укладывала его. – Зачем разрушила мою жизнь?
- Ничего я не рушила, - пробормотала девушка, зная, что до колдуна все равно не дойдет смысл сказанного. – Как можно так напиваться?
Закончив стаскивать с Тарабаса сапоги, девушка взмахом руки убрала весь бардак,
устроенный колдуном и подошла к двери.
- Тара, не уходи, останься… - умолял Тарабас.
- Ну уж нет! – громко и четко девушка, выходя из комнаты. – Мне больше нечего здесь делать!
Чародейка захлопнула дверь и вернулась в Северную башню, чтобы осуществить
некоторые приготовления. Но сейчас почему-то в глубине души Тара начала сомневаться в необходимости покидать замок. И только воспоминание о том, что ее ждут друзья и брат, заставило девушку забыть обо всем, кроме Тумана.
До самого вечера Тара плела магическую веревку из волокон того самого платья, в
котором она мечтала провести незабываемый вечер. Укрепленные заклинанием нити были необычайно прочны; они могли выдержать на себе вес в десять раз больший небольшого веса чародейки.
Закончив это нелегкое занятие, девушка убрала веревку в карман своих штанов и
уселась возле окна в ожидании темноты.

Глава четырнадцатая
Как только в ясном небе зажглись первые звезды, Тара спустилась из башни и по
темным коридорам осторожно стала пробираться к комнате Кселессии, откуда был самый короткий и безопасный путь к Черной Башне.
Девушка сильно рисковала, понимая, что в любой момент может быть замечена.
Но, к великой радости Тары, эта часть замка пустовала. Чародейке показалось странным, что нигде нет охраны, но все подозрения перекрывала радость, что ей никто не помешает.
Запершись в комнате знаменитой колдуньи, Тара вытащила из кармана куртки
весело переливающийся Орешек и прошептала:
- Мне необходимо увидеть Черную башню. Покажи ее со всех сторон.
Шарик радостно пискнул и открыл перед своей новой хозяйкой картину башни.
Вокруг нее не было ни одного Ночного Всадника, маленькая дверка оказалась полностью свободной.
- Значит, проблем не будет, - проговорила Тара. – А теперь покажи мне Тарабаса.
Картинка мгновенно переменилась, и девушка увидела ярко освещенную комнату,
похожую на рабочий кабинет. Черный колдун сидел за столом и что-то писал, поминутно макая огромное алое перо в чернильницу.
- Где это? – спросила Тара Орешек, потому что видела этот кабинет впервые.
- Южное крыло, второй этаж, - пропищал шарик. – Хочешь посмотреть, что он пишет?
«Наверняка какую-нибудь ерунду» - подумала Тара, но против своей воли кивнула
головой, и шарик крупным планом показал старинный пожелтевший пергамент, на котором одна за другой появлялись буквы, складывающиеся в слова и фразы. Пока на пергаменте были написаны всего несколько строчек, но, пробежав их глазами, девушка обреченно вздохнула. Судя по написанному, это было любовное письмо, адресованное ей, Таре Фер, где Тарабас твердил, что все в этом мире потеряло для него значение без прекрасных глаз и белоснежной улыбки юной чародейки.
Таре, которая не испытывала к колдуну, как ей казалось, ничего, кроме, быть
может, жалости, было безразлично содержание послания. Девушке столько раз признавались в самых высоких чувствах, что в конце концов она просто перестала обращать на это внимание. И пусть глаза этого мужчины ни на миг не вылетали у нее из головы, а в сердце до сих пор не исчезло то необыкновенное ощущение близости мужского тела, Тара твердо решила, что колдун для нее – всего лишь враг, которого нужно было убить. Глядя на письмо, чародейка не думала о том, что никогда не убивала, что решение, которое она приняла, диктовал ей разум. Она просто слушалась своего внутреннего голоса, голоса рассудка, заглушив в себе все иные звуки.
Орешек уменьшился и Тара убрала его обратно. Взглянув на небо и увидев
поднимающуюся луну, юная чародейка глубоко вздохнула и отправилась через пустую галерею в коридор, ведущий к лестнице.
Девушка пробиралась очень осторожно, поэтому ей понадобилось около получаса,
чтобы оказаться на площадке перед дверцей в башню. Спустившись по лестнице, Тара замерла, пораженная увиденным. Вся башня сияла изнутри ярко-красным светом, а сквозь маленькие круглые окошки на самой ее вершине светили три мощных луча, образуя алые шары вокруг бледной полной луны.
Преодолевая страх, вдруг нахлынувший на нее ледяной волной, Тара открыла
дверь и осторожно пролезла внутрь.
В башне было жарко. Несмотря на это, чародейка не стала снимать куртку,
опасаясь нечаянно получить ожоги. Лучи Судеб, насколько она знала, прожигали насквозь любой материал, будь то ткань или камень. Поэтому, помня об осторожности, девушка наложила на свою одежду специальное заклинание, блокирующее любые воздействия. Но, защитившись подобным образом, Тара не рискнула забывать об осторожности. Наставник учил никогда не доверяться охранной магии полностью, и чародейка хорошо помнила это.
Винтовая лестница, ведущая наверх, снова была самой обычной лестницей, однако
Тара умела не попадать в одну и ту же ловушку дважды. Одна из ступеней превращала лестницу в отвесную стену, причем происходило это при помощи простого механизма. Что именно механизм из себя представляет, чародейка не знала, но ей было достаточно и того, что он существует. Применив заклинание, девушка блокировала работу всех технических устройств и только после этого стала медленно подниматься, стараясь не касаться перил и обследовать каждую ступеньку, прежде чем поставить на нее ногу.
Как Тара и предполагала, механической лестницей дело не кончилось. Поднявшись
к каменной площадке, на которой должен был находиться ларец с Туманом Судеб, девушка обнаружила, что выхода на площадку нет. Каменная кладка сплошняком покрывала пространство, образовывая потолок.
«Хорошая идея, - подумала Тара. – Захочу что-нибудь спрятать – поступлю точно
так же».
Чародейка легко могла пройти сквозь «потолок», но это было бы крайним
безрассудством, если учесть, что расположение Лучей Судеб, стоя на лестнице, определить было невозможно. Пробивать кладку магией было тоже неразумно, потому что это могло повредить Лучи, чего допускать было нельзя.
Но Тара на то и была Тарой Фер, чтобы находить выход даже из самой тупиковой
ситуации. Забыв про магию, чародейка сосредоточила свою волю на желании избавиться от преграды. Для полноты действий она даже закрыла глаза, чтобы лучше представить желаемое. А когда девушка их открыла, «потолка» уже не было; остался легкий дымок, через некоторое время обещавший превратиться обратно в каменный пол под самой куполообразной крышей Черной башни.
То, что открылось перед девушкой, ступившей на невидимую поверхность
площадки, поразило ее до глубины души. В центре круглой комнаты стоял маленький столик из полированного черного мрамора. На столике располагался ларец из чистого золота, изнутри обитый пурпурным бархатом. В ларце на серебряной подставке покоился хрустальный шар размером с крупный арбуз. В шаре клубился постоянно меняющий цвет туман, из недр которого, подобно прожекторам, пробивались три Луча.
Когда девушка перевела взгляд с шара на лучи, она удивилась еще больше. По ним,
словно ток по проводам, пробегали заряды, образуя пульсирующий поток огромной силы. Скорость, правда, у него была в каждом луче своя. Луч, направленный в сторону запада, пульсировал довольно быстро; тот, что смотрел на восток, медленно продвигал заряды, лениво сокращаясь; а в среднем луче движение было неравномерно: то оно ускорялось настолько, что могло соперничать с западным Лучом, а то почти замирало и было медленнее восточного.
Тара, не зря проучившаяся десять лет в Академии Магии, сразу поняла, что
западный луч включает в себя судьбы прошлого, средний – судьбы нынешних времен и восточный – судьбы будущего. Зрелище было захватывающим, но чародейка должна была действовать.
По правде сказать, девушка предполагала, что Туман Судеб будет меньших
размеров. Как транспортировать хрустальный шар размером с арбуз, она представления не имела. Пришлось основательно поразмыслить, прежде чем придумать что-то хоть сколь-нибудь подходящее.
Тара знала, что придется ждать, пока луна не опустится за горизонт. Только тогда
Лучи Судеб исчезнут и с шаром можно будет делать все, что угодно. А так как до рассвета было еще далековато, чародейка решила отправиться в полное опасностей путешествие по судьбам будущего. По Лучам Судеб путешествовал только один человек – Кранкот, создавший Туман. Тара много читала об этом; и теперь ей хотелось повторить подвиг величайшего в истории чародея.
Заклинание, способное перенести девушку внутрь Луча, Тара выучила много лет
назад в надежде когда-нибудь осуществить свою мечту. С улыбкой чародейка вспомнила подруг, смеявшихся над ней. «Зачем тебе это?» - спрашивала Лоренс. Тара тогда просто пожимала плечами и продолжала упорные тренировки.
И вот теперь, воспользовавшись знаниями, юная чародейка перенеслась в Луч
Судеб будущего, движимая еще не убитым временем детским любопытством.
Оказавшись в Луче, девушка подумала, что попала в кастрюлю с не очень густым
киселем. Мимо проплывали крохотные точки, прорубая себе путь сквозь вязкое пространство. Тара стала пробираться вслед за ними, отыскивая ярко-синюю точку своей Судьбы.
Она нашла ее примерно через час после своего вступления в Луч. Точнее, точка
нашла девушку. Когда она проплывала мимо, Тара протянула руку и схватила ее, задумавшись о том, что этого, возможно, делать не следует, всего на секунду.
Синяя точка, почувствовав единство с чародейкой, окутала девушку плотным
туманом, и Тара поплыла по течению, разглядывая одно событие за другим. Сначала она смотрела очень внимательно, но все, что она видела, было покрыто густой завесой серого дыма, поэтому очень скоро девушка поняла, что рассмотреть все равно ничего не получится. Когда ей надоело лететь в неизвестность, она выскочила из точки-тумана, сделав шаг в сторону. Но тут девушку подхватил непонятно откуда взявшийся мощный поток и понес вперед с такой стремительной скоростью, что Тара испугалась.
«Как в медленной вязкой массе может быть такое течение?» - подумала чародейка
и тут же оказалась выброшенной на какую-то твердую поверхность. Понадобилось несколько минут, чтобы понять, что она лежит на каменной площадке возле двери в Черную башню.
Удивление и недоумение слились в Таре с массой вопросов. Почему Туман Судеб
«выплюнул» ее из Луча, почему она оказалась там, откуда начала свой путь, почему теперь придется проделывать все с начала?
«Ладно, - решила чародейка, - у меня еще будет время подумать над всем этим.
Сейчас нужно действовать!»
И девушка снова залезла в маленькую дверку и повторила те же действия, что и в
первый раз. С той лишь разницей, что в Луч она больше не полезла.
Луна тем временем начала медленно спускаться к вершинам деревьев. Сделав
вывод, что до рассвета еще пара часов, Тара устроилась между лучами на полу и задремала.

В лагере Воинов Света было темно. Ни одного костра, ни одного факела не
освещало защищенное белой магией пристанище борцов за свободу. Только луна, висевшая высоко в небе, дарила земле бледный рассеянный свет. Где-то над заколдованным лесом в небе сияли три ярко-красные звезды. И только четверо воинов Света видели их сияние этой ночью.
Аркадис обнимал Лоренс, с нежностью глядящую на разведчика. Вира обнимала
большую подушку, потому что Даниель молча стоял возле выхода из палатки и смотрел на луну. Время было позднее, но друзьям не хотелось расходиться. Все четверо думали об одном и том же – о Таре, которая через несколько часов привезет им Туман Судеб.
Уже три дня друзья ничего не слышали о юной чародейке, но каждый не допускал
даже мысли о возможной неудаче. Больше всех в Тару верил Даниель, а его уверенность неведомыми путями передавалась остальным.
- Луна клонится к горизонту, - сказал Даниель. – Раньше, чем эту землю окутает предрассветная мгла, Тара не вернется. Давайте отдохнем немного, а на рассвете поедем к Лесу Трех Лун.
Все неохотно согласились с ним. Не выходя из палатки, они устроились на полу,
пристроившись возле вкопанных в землю шестов. Дан, как истинный мужчина, уступил свою кровать девушкам. Но Лоренс и Вира все равно до самого утра не сомкнули глаз.

Тара проснулась от прикосновения острых коготков Морта. Девушка открыла глаза
и улыбкой встретила черного хомяка.
- Луна скрылась, - сообщил он. – Сириус ждет тебя прямо под стеной замка.
- А как же защитное поле? – удивилась чародейка, поднимаясь с пола и разминая затекшие плечи.
- Его больше нет, - сообщил Морт. – Колдун убрал защиту с замка. Более того, он даже ворота открытыми оставил.
- Зачем? – не поняла Тара.
- Тарабас показывает тебе, что ты свободна как ветер. Он полюбил тебя, Тара, и хочет доказать тебе это. Так что ты можешь не мучиться и выйти из замка через ворота.
- Нет! – воскликнула Тара. – Слишком рискованно. Тарабас враг, я не верю ему. Если это ловушка, все полетит к чертям! Я буду до конца следовать своему плану. И еще. Дан может решить встретить меня у Леса Трех Лун. Ты сейчас же отправишься к нему и скажешь, что я предостерегаю его от этого. За мной может быть погоня. Пусть наберутся терпения и ждут в лагере.
Морт поклонился и уже собирался исчезнуть, но вдруг вспомнил, что в рюкзачке за
его спиной лежит нечто важное.
- Тара, Тарабас написал тебе письмо и приказал мне проследить за тем, чтобы ты его прочла.
- Морт, - раздраженно воскликнула девушка, - я не стану читать признания человека, которого должна убить! Исчезни!
Хомяк подчинился. Тара посмотрела на Туман Судеб и раскрыла от изумления рот.
Шар, втянув в себя Лучи, уменьшился до размеров куриного яйца. Чародейка обрадовалась, что ей не придется рисковать и уменьшать его искусственным путем. Она схватила шар и завернула его в специально приготовленную тряпочку, которая была защищена заклинанием. В этой тряпочке Туман Судеб мог упасть со стометровой высоты и не разбиться. Бережно положив шар в карман куртки, девушка достала тонкую длинную веревку, сплетенную накануне, привязала один ее конец к выступу на стене, а другой спустила из окна. Длина веревки доходила как раз до широкой стены. Еще раз проверив прочность своего творения, Тара вылезла из окна и поползла вниз по наружной стене башни. Девушке несколько раз приходилось спускаться по отвесным стенам во время обучения в Академии Магии, поэтому она с легкостью добралась до крепостной стены.
Бросив веревку и отыскав глазами Северную Башню, так же как Черная,
примыкавшую к стене, чародейка со всей возможной скоростью бросилась бежать. Стена была скользкой, снизу ее окружали колючие кусты, а девушке вовсе не хотелось вернуться в лагерь Воинов Света поцарапанной. Поэтому приходилось передвигаться максимально осторожно.
Тара не знала, видел ее кто-то или нет. Все было тихо, и девушка лишь один раз
видела едва заметное шевеление веток одного из деревьев, но решила, что это ей показалось.
Добравшись до Северной башни, девушка посмотрела вниз и увидела стоящего
перед стеной рыжего коня.
- Сириус, - тихо позвала чародейка. Конь поднял голову. – Встань, пожалуйста, прямо подо мной. Я прыгну.
Конь молча повиновался. Тара, набравшись смелости, спрыгнула со стены прямо
на спину Сириуса. Конь вздрогнул, но остался стоять на месте.
- Рад тебя снова видеть, - сказал он. – Все прошло удачно?
- Да, - ответила Тара. – Была одна проблемка, но, похоже, я без нее не могу. Этот Тарабас влюбился в меня.
- Ты настолько красива, что ни один мужчина не устоит перед тобой, ты должна знать это. Счастливец тот, кому ты откроешь душу и сердце… - проговорил Сириус.
Тара решила ничего не говорить подругам о том, что черный колдун полюбил ее.
Она считала это наименее важным и самым привычным обстоятельством своей жизни.
Сириус нес Тару быстрым галопом. Девушка постоянно оглядывалась, опасаясь
возможной погони. Но, как ни странно, никто ее не преследовал. Все прошло настолько гладко, что любой другой человек начал бы сомневаться в успехе, но только не Тара. Для нее не существовало предрассудков, которыми полнился мир. Девушка считала, что столь безупречное завершение первого пункта их огромного плана по уничтожению Тьмы было полностью ее заслугой. Все остальное не имело значения.

Глава пятнадцатая
Еще первые лучи солнца не коснулись земли, а Сириус уже доставил Тару в лагерь.
Там, возле главного сторожевого поста, девушку ждали Даниель, подруги и Аркадис. Как только Тара спешилась, Дан крепко обнял сестру и не выпускал ее минут пять. Все хранили непонятное молчание, пока Тара не спросила:
- Вы так и будете смотреть на меня? Пошли к Дану в палатку, я есть хочу.
За завтраком юную чародейку засыпали вопросами. Тара вкратце рассказала о
своих приключениях, полностью исключив из истории описание чувств и поведения Тарабаса. Девушка ограничилась тем, что сказала лишь, что Тарабас запер ее в Северной башне, а потом внезапно отпустил. Никто из слушателей ничего не заметил.
После завтрака Даниель созвал военный совет, где решено было немедленно снять
блокаду с Орона, чтобы позволить Харамосу действовать. По плану Дана, Харамос должен был вступить в сговор с Тарабасом.
- Думаю, сам он не решится бросить нам вызов, но обязательно уговорит Тарабаса попытаться завладеть Туманом, - сказал Даниель.
- Может, мне не стоит его убивать? – неожиданно даже для самой себя спросила Тара. – Туман у нас, главный наш противник – Харамос… Может, лучше оставить Тарабаса в покое?
- Тара, что ты такое говоришь?! – недоуменно воскликнул Аркадис. – Мы же не знаем, как все повернется! Кто даст гарантии, что черный колдун подчинится Харамосу?
Тара смолчала. «Вряд ли после всего, что было, Тарабас захочет драться со мной, -
подумала она. – Хотя у меня в таком положении будет преимущество. Влюбленный мужчина намного слабее. А если в его жилах течет благородная кровь, он позволит…» Что именно влюбленный мужчина позволит, чародейка узнать так и не успела, потому что размышления ее прервала Лоренс.
- Если Тарабас откажется покориться Харамосу, что вполне естественно, между ними возникнет борьба. Если я не ошибаюсь, междоусобицы во все времена ослабляли мощь противников, - заметила девушка.
- Ты права, но из этого не следует, что убивать колдуна не нужно. Харамос имеет огромные возможности, ты должна это знать, - возразил Аркадис. – Представь, что будет, если Харамос пригласит Тарабаса к себе на чашку чая, подсыплет туда порошка внушения и… Колдун уже никогда не выйдет из-под его контроля. Они обретут огромную мощь, а мы – вдвое сильного врага. Крыс проще уничтожать по одиночке.
Лоренс развела руками.
- Хорошо, пусть будет так. Но сможет ли Тара убить человека?
Все собравшиеся посмотрели сначала на шестнадцатилетнюю чародейку, потом на
Даниеля, ожидая, что он скажет. Но вместо Дана поднялась Вира.
- Сможет, - с уверенностью сказала она, кладя руку младшей подруге на плечо. – По мастерству эта юная девушка превосходит всех вас в десятки сотен раз, а я могу сказать, что Тара понимает всю важность данной задачи. Я надеюсь, ты понимаешь, - прошептала вира на ухо чародейке, - что только ты сможешь убить Тарабаса?
Тара покраснела от сказанных в ее адрес комплиментов, а когда овладела собой, то
произнесла:
- Да, я знаю, что смогу убить колдуна ради всех нас. Дайте ему время понять, что я сбежала и украла Туман Судеб, и он примчится за ним. Я думаю, это случится совсем скоро. Так что положитесь на меня.
На этом совет закончился. Даниель отослал двух офицеров сообщить
блокировочной армии о необходимости отступить и написал письмо Луису, прося как можно скорее прибыть с подкреплением.
Лоренс и Вира, поняв по сигналам Тары, что девушка хочет поговорить с братом
наедине, вместе с Аркадисом покинули палатку.
Устроившись на мягкой кровати Даниеля, юная чародейка долго смотрела на него
своими лучистыми глазами.
- Дан, - сказала она наконец. – Подойди сюда.
Даниель, несколько удивленный подобной просьбой, подошел и сел на кровать
рядом с сестрой.
- Ты хочешь мне что-то рассказать? – спросил он.
- Хочу, - кивнула Тара. – Я хочу, чтобы ты знал об этом. Понимаешь? Только ты и никто больше.
- Понимаю, - сказал Даниель, недоуменно глядя на девушку. – А почему такая таинственность?
- Подруги меня не поймут, - ответила чародейка. – К тому же, ни Вира, ни Лоренс не смогут ответить на мой вопрос.
- Ну хорошо, я обещаю, что буду молчать. Что случилось?
- Я была в Луче Будущего.
Эти слова произвели на Даниеля неожиданное впечатление. Он даже потерял дар
речи, круглыми глазами глядя на Тару.
- Что? – только и сумел выговорить он.
- Я залезла в Туман Судеб, - потупив взор, ответила Тара.
Даниель встал, прошелся взад-вперед, сел обратно. Посмотрел на сестру.
- Ты была в Тумане?! – Тара быстро кивнула, видя, что вот-вот разразится гроза.– Ты хоть знаешь, что могла погубить будущее всего мира?!
- Не могла, - спокойно ответила чародейка, но в голосе ее не звучало прежней уверенности. – Я много читала об этом и все сделала так, как написано в дневниках Кранкота! Так что судьбы мира целы…
- А твоя судьба?
- Я заходила в нее, но там все покрыто туманом… Почему ты так на меня смотришь?
- Господи, сестренка, ты могла не выбраться оттуда! – воскликнул Даниель, прижимая Тару к груди. – Ты понимаешь, что это самое страшное – навсегда застрять в вечном коридоре судеб? Слава богу, ты выбралась оттуда.
- Вот об этом-то я и хотела спросить, - осторожно заметила Тара. – Почему, когда я вышла из тумана своей судьбы, Луч меня выплюнул, и я оказалась за пределами Черной Башни?
Стоило Таре произнести эти слова, как выражение лица Даниеля резко
переменилось. Он стал очень серьезен, а брови его превратились в сплошную полосу. Дан внимательно посмотрел на сестру, и этот взгляд не на шутку перепугал чародейку.
- Ты знаешь, что Туман Судеб не подпускает к себе темных магов, когда Лучи на свободе? – медленно спросил он. Девушка кивнула. – Войти в Луч может только нейтральный маг.
- Но я ведь не нейтральна, - возразила Тара. – Я служу Свету и…
- Можешь не продолжать, - сказал Даниель. – Раз ты вошла в Луч Судеб, значит, в тебе совершенно одинаково распределены Свет и Тьма.
- И что? – Тару захлестнула волна страха. Сейчас Дан скажет ей, что она погружается во Тьму, что она не может сражаться за Свет…
- Тебе нужно быть очень осторожной в поступках, - сказал Даниель, улыбаясь немного грустной улыбкой. – Луч Судеб выплюнул тебя, потому что, заглянув в свою судьбу, ты не увидела там ничего. Девочка моя, тебе выпала уникальная возможность построить свою жизнь самостоятельно. У людей, которые сделали свой выбор, будущее не покрыто туманом. Ты должна знать это и руководствоваться своими чувствами. Наверное, во всем повинны твои способности…
- Что ты имеешь в виду? – спросила девушка, глядя на брата.
Дан обнял ее за плечи и, понизив голос, произнес:
- Ты нейтральная чародейка. Таким был только Кранкот, но он в конце концов ступил на путь зла. Не ошибись, когда будешь делать выбор.
- А как я узнаю, когда стану тем, кем должна?
- Поверь мне, Тара, ты узнаешь об этом. Ты правильно сделала, что не сказала об этом подругам. Храни это в тайне, иначе можешь сильно поплатиться.
Тара поцеловала брата и вышла из палатки на освещенную теплым солнцем
поляну. Лоренс и Вира о чем-то переговаривались с несколькими солдатами. Тара неуверенно пошла к ним. «Еще одна тайна для подруг, - подумала чародейка. – Сколько еще событий своей жизни мне придется держать в секрете?»
- Ты прекрасно справилась, - произнесла Вира. – Теперь дело за малым.
- Как ты думаешь, чем сейчас занят Тарабас? – поинтересовалась Лоренс, беря подруг под руки.
- Что-то подсказывает мне, - улыбнулась Тара, - что сидит этот колдун сейчас в своей спальне и пытается выкинуть из головы мой образ!
- Неужели ты думаешь, что черный колдун влюбился в тебя? – спросила Вира.
- Даже если это так, - сказала Тара, - меня совсем не волнуют его чувства. Тарабас такой же мужчина, как Аркадис, Марс или миллион других. Вы же знаете, как я отношусь к ним. Так что давайте не будем говорить об этом.
Девушки отнеслись к подобному предложению с пониманием. Слишком хорошо
они знали Тару, чтобы ее слова вызвали какие-то сомнения.
До самого вечера девушки сидели вместе на границе лагеря, ожидая, что на
горизонте появится Луис с новой армией. Но ни его, ни воинов не было. Когда догорели последние лучи заката, подруги, немного разочарованные тем, что так и не дождались своего друга, забрались под одеяла в своей палатке и заснули крепким сном.
Что-то разбудило Тару. С трудом открыв слипающиеся глаза, девушка оглядела
палатку. Лоренс и Вира спокойно спали, им наверняка что-то снилось… А вот Таре что-то помешало. Приглядевшись получше, девушка увидела, что возле палатки кто-то стоит.
Сердце Тары бешено заколотилось. Тень, отражающаяся на ткани, была высокого
роста и, судя по оттопыренному плащу, вооружена. Решив, что ради такого стоит потревожить безмятежный сон подруг, Тара бесшумно выбралась из постели и, зажав ей ладонью рот, разбудила сначала Лоренс, а потом тем же способом Виру.
«Не произносите ни звука! – послала Тара мысленный сигнал подругам. – Там,
снаружи, кто-то есть!»
«Так почему бы нам просто не выйти и не посмотреть, кто это?» - так же мысленно
спросила Лоренс.
«Ты что! – возмутилась Вира. – Это же опасно! А вдруг это убийца какой-нибудь?»
«Насколько я помню, ты то же самое в Зандии говорила», - напомнила подруге
Тара.
«Если бы это был враг, его бы не пропустили в лагерь», - заметила Лоренс.
«Она права, Вира, - сказала Тара, натягивая штаны. – Кто бы это ни был, он пришел
именно к нам, и, похоже, одна я это почувствовала».
«Уж не собираешься ли ты…»
Закончить фразу Вира не успела. Тара швырнула ей и Лоренс одежду, и подругам
пришлось выполнить волю юной чародейки.
Незнакомец все так же неподвижно стоял возле их палатки, и у девушек сложилось
впечатление, что он наблюдает за ними. Однако Тара быстро рассеяла таинственность, распахнув полог палатки и открыв взору чародеек высокого мужчину в серебряных доспехах. Он стоял в тени деревьев, и темнота не позволяла разглядеть его лица, но девушки узнали мужчину по голосу.
- Значит вот как спят чародейки в военных лагерях? В одежде и при оружии?
- Луис, - обрадованно произнесла Вира, поспешно бросая поднятый кинжал. – А ты думал, мы спим голыми?..
- Хватит об этом! – раздраженно воскликнула Тара. – Если ты позволяешь себе раздеваться перед моим братом, это не значит, что все вокруг такие же! Луис! Как я рада!
И Тара демонстративно обняла друга, многозначительно посмотрев на Виру. Вире
не по душе пришлось подобное замечание подруги, но она тактично промолчала, решив, что Тара в какой-то мере права.
- Что заставило тебя прийти к нашей палатке среди ночи? – спросила Лоренс, позволяя Луису войти и вновь опуская полог. – Разве тебе не нужно к Даниелю?
- Нет, девушки, я намеренно пришел к вам. То, что я узнал, может сильно заинтересовать вас.
- К чему ты клонишь? – не поняла Тара, разжигая лампу. – Нас опять куда-то зовут?
Луис улыбнулся, вспомнив их первую встречу.
- Нет, на этот раз дело серьезнее. Мои ребята по дороге сюда захватили в плен какую-то девицу… Она явно из темных, наверняка служит Харамосу…
- И при чем тут мы? – спросила Вира.
- Я надеялся, вы сможете с ней поговорить, расположить к себе… Чтобы она открыла вам свои планы…
- Хотелось бы мне знать, как ты себе это представляешь… - начала Тара, но Лоренс вдруг оборвала ее.
- Мы ведь единственные чародейки в этом лагере, так? Если эта девица не знает нас, а так, скорее всего, и есть, мы можем выдать себя за таких же пленников, как она… Нам может очень пригодиться вся та информация, которую она сможет дать. Подумайте! Это шанс!
Луис восхищенно посмотрел на Лоренс.
- Тебе кто-нибудь говорил, насколько ты гениальна?
Лоренс покраснела и не ответила. Тара, видя, что почти все решено, сочла своим
долгом встать со стула, на котором сидела, и произнести:
- Мне нравится план. Но необходимо сообщить о нем Даниелю, так как именно ему придется играть роль нашего пленителя.
- Я скажу ему, - вызвалась Вира и вышла из палатки.
- Моя армия прибудет в лагерь на рассвете. Они приведут с собой эту девчонку. Будьте осторожны с ней: это создание только на первый взгляд кажется таким милым и кротким.
- Спасибо за предупреждение, - иронично хмыкнула Тара. – Куда ты?
- Мне еще необходимо поговорить с Аркадисом, - сказал Луис, выходя из палатки. – Был рад вас видеть.
Когда он ушел, Лоренс посмотрела на Тару и спросила:
- Почему он не сказал нам ничего, что собирается сообщить Аркадису?
- Что ты так переживаешь? – пожала плечами Тара. – Аркадис тебе все равно все расскажет утром.
Через полчаса вернулась Вира. Даниель обещал к рассвету приготовить место для
«заключенных», предупредив, что девушки должны прибыть туда раньше пленницы, захваченной Луисом. Понимая, что день предстоит не из легких, чародейки снова улеглись спать. Последней мыслью Тары было, что лучшего тюремщика, чем Даниель, на свете найти было невозможно. «Ну или почти невозможно», - поправил Тару внутренний голос, намекая на прошедшие три дня в замке черного колдуна.

Глава шестнадцатая
Даниель разбудил подруг перед рассветом. Вире показалось, что ее друг за всю
ночь не сомкнул глаз. Девушки тоже чувствовали, что минувшие несколько часов спокойного сна ничуть не взбодрили их. Тара беспрестанно зевала, Лоренс, которую оказалось крайне трудно заставить проснуться, сонно терла глаза, бормоча что-то себе под нос.
Быстро позавтракав, чародейки последовали за Даном, который повел их к окраине
лагеря. Там располагалась небольшая полянка, окруженная рядом высоких тополей. Посреди поляны воины соорудили что-то вроде навеса, со всех сторон окруженного металлической решеткой. Вокруг «клетки» опытный взгляд Тары обнаружил мощное охранное поле. Заклинание простенькое, но эффект такого поля был поразительным: неопытный, незнающий чародей мог легко попасться, потому что цвет травы почти не изменялся благодаря тому, что поле парило в нескольких сантиметрах от земли. Заметить такую защиту было сложнее, чем любую другую. Попавший в силовое поле человек зависал в воздухе полностью парализованный. Тара так и не смогла понять, почему таким легким заклинанием пользовались только светлые волшебники, хотя это давало им определенные преимущества перед служителями Тьмы. «У темных магов огромное количество защитных заклинаний, куда более прочных и надежных, - говорил как-то Наставник. – Никогда не стоит недооценивать их мощь, но и доверять охранной магии, особенно темной, я вам не советую».
Всю поляну заполняли воины Света, осведомленные о прибытии в лагерь
пленницы и готовые выполнить любое распоряжение Даниеля.
Дан провел чародеек в клетку, отключив блокирующее заклинание.
- Простите, девушки, но пленникам связывают руки, - виновато сказал Даниель. – Это ради вашей же безопасности…
Тара первой протянула руки, скорчив при этом настолько правдоподобную
обреченную гримасу, что ее брат рассмеялся.
- Будьте осторожны с этой девицей, - проговорил он, осторожно и некрепко связывая им руки веревкой. – Не выдайте себя.
- Будь спокоен, - улыбнулась Вира, а Тара при этом сладко зевнула. – Нам уже не в первой.
Поцеловав чародеек, Даниель приказал ожидающим воинам быть готовыми – в
любую минуту девушкам могла понадобиться помощь.
Когда все заняли свои места, а чародейки уселись на теплый деревянный пол,
наступило томительное ожидание. Предрассветная мгла постепенно рассеивалась, и Лоренс грустно смотрела на небо, понимая, что солнца этим утром они не увидят. Дул северо-западный ветер, гоня мрачные дождевые тучи вперед и вперед, принося новые и унося старые.
- У вас есть какой-нибудь план? – спросила Лоренс, поудобнее усаживаясь, насколько позволяли связанные руки. – Что мы скажем нашей новой знакомой?
Тара пожала плечами, подумав, что им стоило бы позаботиться об этом. Вира
поняла, что подруги ее не готовы к встрече с пленницей, и предложила свою идею. Выслушав план подруги, Тара и Лоренс сочли его вполне приемлемым.
Ждать отряда Луиса долго не пришлось. Несколько мужчин ввели на поляну
красивую девушку среднего роста. Прямые пепельные волосы были заплетены в косы, которые она откинула за спину. Девушке было около двадцати, но выглядела она несколько младше. Возраст ее выдавала светлая татуировка, какие делали новорожденным колдуньям, судьбы которых определялись заранее. Чем старше девушка, тем бледнее татуировка, к тридцати годам исчезающая полностью.
Подруги обратили внимание на холодный надменный блеск неестественно синих
глаз. Одета колдунья была в ярко-красную мантию, украшенную золотыми нитями.
Девушку довольно грубо протолкнули в клетку, и двое воинов Света восстановили
охранное поле. Колдунья с высоко поднятой головой прошла в самый угол клетки и встала там, повернувшись к чародейкам спиной, демонстрируя свое безразличие к соседкам.
Вира надеялась, что девушка наконец проявит интерес к ним, но надежды эти
успехом не увенчались. Послав подругам мысленный сигнал, Вира громко сказала:
- Все, что известно, известно из уст этого хомяка. Морта, кажется.
Едва заметно улыбнувшись, Тара с готовностью вступила в игру.
- Да, - сказала она, - именно так зовут этого хомяка. Он служит у Харамоса, а может у этого… ну как его там?..
- Тарабаса? – подсказала Лоренс.
- Да, точно. У Тарабаса. Говорят, они Туман Судеб не поделили.
- Между ними может возникнуть война, - сказала Вира. – Неплохо было бы вернуть им игрушку…
- А она украдена? – искренне удивилась Лоренс.
- Ты разве не слышала?! – воскликнула Тара. – Говорят, хомяк пробрался к Туману и забрал его…
Чародейкам показалось, что девушка в углу напряженно вслушивается в их
разговор.
- А я считаю, что Морта послали выкрасть Туман, - проговорила Лоренс. – Он ведь хранился у Тарабаса, а хомяк служит Харамосу.
- В любом случае нужно немедленно найти этого воришку! – заявила Вира. – Он может погубить дело.
- Какое дело? – спросила Тара.
- Мы же собирались заглянуть в Туман Судеб и даже подчинить его своей воле! – напомнила Лоренс. – Ночные Всадники становятся неуправляемы, Харамосу необходима власть…
- Туман Судеб способен подчинить себе только сын Кселессии! – совершенно неожиданно заявила черная колдунья. – Именно поэтому Харамос намерен использовать Тарабаса!
Чародейки разом замолчали, глядя на колдунью. Та холодно улыбалась.
- Мне не ведомы планы моего повелителя, - сказала она, - но я знаю, что Туман Судеб нужен ему не для Всадников.
- А для чего же? – заинтересованно спросила Тара.
- Для того, чтобы завладеть миром! – воскликнула колдунья, и Тара решила, что девушка крайне рада этому.
- Туман Судеб может помочь захватить мир? – переспросила Вира. – Каким образом?
- Я не знаю, - призналась колдунья, садясь рядом с девушками. – Повелитель не раскрывает мне всех своих планов.
- Кто ты? – спросила Лоренс, почувствовав, что колдунья прониклась к ним доверием.
- Меня зовут Натали, - представилась девушка. – Я служу Харамосу… то есть повелителю…
- Почему ты не называешь его по имени? – спросила Лоренс.
- Разве вам не известно, что повелитель не позволяет своим подчиненным произносить его имя? – подозрительно спросила Натали.
Чародейки переглянулись.
- Мы служим не Харамосу, - произнесла Тара, немного помолчав. – Наш повелитель – Тарабас. А он, насколько я знаю, не запрещает своим людям называть его по имени. Расскажи лучше, как ты попалась этим чародеям?
Натали, удивленная, что девушки служат не Харамосу, а Тарабасу, не проявила
никаких эмоций при смене темы, а спокойно ответила:
- Я выполняла поручение повелителя. Искала Морта.
Вира поняла, что Харамосу уже известно о пропаже Тумана Судеб, но он считал,
что шар украл хомяк.
- Повелитель считает, что Тарабас с помощью Морта перепрятал шар, и теперь разыскивает хомяка. Повелитель жестоко накажет изменника, как только узнает местонахождение Тумана Судеб, - продолжила колдунья.
- Интересно… - протянула Лоренс. – Каким же образом Харамос намерен осуществить свою кару?
- Можешь не сомневаться, у него хватит фантазии придумать что-нибудь изощренное, - заверила ее Натали. – А как только Туман Судеб найдется, повелителю понадобится человек, способный проникнуть в Туман и подчинить его своей воле.
- Этим человеком будет… - начала Вира.
- Тарабас, - закончила Тара.
- Что ж, если нам удастся бежать отсюда, я предупрежу колдуна о намерениях Харамоса, - пообещала Лоренс. – Только что-то слабо верится, что наш повелитель подчинится твоему.
- Подчинится, будь уверена, - произнесла Натали. – Как вас зовут?
Девушки назвали свои имена. Колдунья заострила свое внимание на Таре, заметив,
что где-то слышала о ней.
- Вполне возможно, - уклончиво ответила чародейка, не желая даже думать о том, где именно.
Потом последовали вопросы о причине их заключения. Эту историю взялась
рассказывать Лоренс, слово за словом вспоминая план Виры.
- Два дня назад Тарабас приказал нам отыскать военный лагерь возле Орона. Он намеревался уничтожить последние силы Света, что позволило бы ему установить власть над Севером. Мы втроем отправились на поиски лагеря, но нас нашли быстрее. Здешний командир несколько раз пытался выпытать у нас планы темных сил, но так ничего и не добился, разумеется. Мы не доверяем светлым магам.
Натали слушала и о чем-то думала одновременно. Когда Лоренс закончила, она
произнесла:
- Впечатляюще. Неужели Тарабас настолько глуп, что может думать о захвате Севера?!
- Ну… - протянула Тара. – Харамос ведь думает.
По лицу колдуньи скользнула улыбка.
- Знаете ли вы, что повелитель очень любит колдуний такого типа, как вы? – спросила она.
- Знаем, - кивнула Вира. – Только что нам с этих знаний?
- Повелитель собирает в Ороне особо одаренных магов, - бесстрастно произнесла Натали. – Вы могли бы присоединиться к нему.
- А что взамен? – живо поинтересовалась Тара.
- Деньги, власть и… - колдунья замолчала.
«Она – любовница Харамоса», - подумала юная чародейка и послала эту мысль своим подругам. Те молчаливо согласились с ней.
- Мы подумаем, - коротко ответила Вира, давая понять, что разговор окончен.
Тара незаметно подала сигнал ближайшему стражнику. Тот все понял, шепнул что
то своему товарищу и размашистым шагом покинул поляну.
Через десять минут появились Аркадис и Луис, отключили защитное поле и
открыли клетку.
- Натали, извольте следовать за нами, - приказал Луис, беря девушку за предплечье.
Колдунья бросила на подруг полный недоумения и недоверия взгляд, но
подчинилась и покорно вышла с мужчинами. Как только девушка скрылась за деревьями, чародейки выбрались из клетки и побежали к себе в палатку.
Опустив полог, закрывавший дверь, подруги сели на кровать Тары, а юная
чародейка вытащила из ножен шпагу и принялась ее полировать.
- Что ты делаешь? – спросила Лоренс, глядя, с какой любовью Тара чистит металл.
- Готовлю оружие, - отозвалась девушка.
- Зачем? – не поняла Вира.
Тара отложила шпагу в сторону и пристально посмотрела на подругу. День был
довольно хмурый, да и дверь палатки была закрыта, поэтому в полумраке помещения разглядеть что-либо было трудно. Но Вира и Лоренс заметили, с какой решительностью блестели карие глаза юной чародейки, и им стало не по себе.
- Я возвращаюсь в Лес Трех Лун, - сказала Тара, и подруги поняли, что ее уже не остановить. Никому. – Я намерена сегодня же завершить начатое.
В палатке повисла тишина. Чародейки понимали, что в данном случае слова
бесполезны, но не хотели принять это.
- Тара, ты опять все решаешь, не посоветовавшись с нами, - попыталась вразумить подругу Вира. – Мы же договорились, что дождемся, пока Тарабас сам начнет искать тебя!
Тара изумилась непонятливости своих подруг.
- Неужели вы ничего не поняли?! – воскликнула она. – Ждать уже времени не! Харамос уничтожит Тарабаса прежде, чем это сделаем мы, потому что Тарабас знает, где Туман, но ни за что не выдаст его местонахождение! Сначала колдуна будут пытать, а потом прикончат, если только он не расскажет Харамосу о красавице, хитро его обманувшей. Мне надо добраться до колдуна первой, иначе лагерь Света очень скоро превратится в гору пепла.
- Какой от этого толк? – спросила Лоренс. – Если Харамос сам убьет колдуна, зачем тебе лишний раз подвергать себя опасности?
- Нет, у вас точно мозги за три дня расплавились на солнце! – не выдержала Тара. – Если бы все было так просто, черного колдуна давно бы уже убил кто-то! Зачем Даниель позвал нас на Север? Чтобы я уничтожила Тарабаса. А почему именно я? Потому что колдуна может убить только женщина. Забыли?
- По правде сказать, да, - призналась Вира. – Но ты же сама сказала, что Тарабас ничего никогда не скажет Харамосу. Может, все-таки стоит повременить?
- Нет времени, - сказала Тара, возвращаясь к своей шпаге. – Если вы, конечно, не хотите, чтобы два могущественных колдуна превратились в союзников.
- Ладно, - сказала Лоренс. – Мне кажется, ты права. Делай, как считаешь нужным. Я полностью за тебя.
Тара улыбнулась и посмотрела на Виру. Та отвела глаза. Девушке не по душе была
идея Тары немедленно отправиться к Тарабасу, но и она чувствовала ее правоту.
- Я поеду вечером, - сказала Тара, чтобы хоть как-то заполнить нависшую тишину. – А сейчас пошли к Даниелю, потому что Натали наверняка у него.
Услышав, что черная колдунья, хоть и под сильной и надежной охраной, находится
в палатке ее любимого, Вира выбежала на улицу и быстрее ветра помчалась к Дану. Лоренс и Тара не торопясь пошли следом.
Натали действительно сидела в палатке Даниеля, окруженная воинами Света. Дан
стоял прямо перед ней, пытаясь заставить колдунью говорить. К тому моменту, как чародейки (сначала Вира, а за ней ее подруги) ворвались в палатку сына Верховного Чародея, Натали не произнесла ни слова.
Появление девушек обескуражило Даниеля. Он подошел к Вире и шепотом
спросил, стараясь подавить в своем голосе гнев:
- Что вы здесь делаете? Разве вы не должны сидеть в клетке?
- Мы узнали все необходимое, любимый, - прошептала Вира в ответ.
- Тебе не за чем пытаться вырвать из этой крошки информацию; она все равно ничего не скажет, а если и скажет, то все слова ее будут так лживы, как цвет волос или глаз, - заявила Тара. – Эта девушка любовница Харамоса. Да только я очень хорошо знаю этого чародея… хотя нет – колдуна. Если ты, Натали, думаешь, что он станет искать тебя, то очень сильно ошибаешься. Ты нужна Харамосу только ночью… А все обещания, которыми он тебя наградил, только обещания, поверь мне!
- Я не верю таким, как ты! – воскликнула Натали. – Мне совсем не интересно, знаешь ты повелителя или нет, но твои слова… Запомни, девочка, придет день, и ты за них ответишь!
- Это мы еще посмотрим, - улыбнулась Вира. – Уведите ее.
Стража взглянула на Даниеля; тот кивнул, подтверждая приказ. Пятеро воинов
Света заставили колдунью подняться со стула и выйти. Перед тем, как опустился полог палатки, Натали наградила Тару взглядом, в котором чародейка прочла угрозу и ненависть.
- Зря ты так с ней, - заметила Лоренс. – Теперь у тебя появился враг.
- Ну скажи еще, что я не права на счет Харамоса, - вспылила Тара. – Ты вообще на чьей стороне?
- Тара, прекрати, - осек сестру Даниель. – Лоренс права, тебе нужно быть осторожнее. Зачем вы пришли?
Юная чародейка опустила глаза, не решаясь сказать брату, что задумала. Лоренс
обижено молчала, и Вира поняла, что все опять ложится на ее плечи. Без всяких вступлений, только оттягивающих неизбежное, она произнесла, глядя Дану прямо в глаза:
- Твоя сестра отправляется к Тарабасу, чтобы убить его. Сегодня вечером.
Даниель резко посмотрел на Тару. Девушка усердно изучала свои ботинки,
понимая, что если брат скажет «нет», она подчинится даже против своей воли.
Но Даниель не говорил ничего. Он просто смотрел на Тару, заставляя ее
посмотреть в ответ. Чародейка не хотела, но все-таки подняла глаза и скромно улыбнулась. Против ожидания девушек, Даниель улыбнулся в ответ.
У Тары сразу полегчало на душе. Значит, Даниель не против намерений чародейки,
а это придавало сил. Вира, которая прекрасно поняла, что происходит, боролась с желанием крикнуть, что никуда не отпустит Тару, но Лоренс послала мысленный сигнал подруге, напомнивший, что все решено и обсуждению не подлежит. Волей-неволей Вире пришлось согласиться.

Глава семнадцатая
До шести вечера девушки занимались подготовкой. Тара попросила Аркадиса еще
раз показать все сложные приемы фехтования, и тот охотно согласился, хоть и заметил, что особой нужды в этом нет.
- Вряд ли среди нас найдется лучший фехтовальщик, чем ты, - сказал он, вынимая шпагу и вставая в боевую позицию.
Тара поблагодарила друга за комплимент обворожительной улыбкой и нанесла
удар. Аркадис едва успел увернуться – так молниеносно шпага чародейки рассекла воздух.
- Эй, - засмеялся разведчик. – Поосторожнее!
- Прости, - улыбнулась Тара и парировала сложнейший выпад, легко обезоружив противника.
- И ты все еще сомневаешься, что одолеешь Тарабаса меньше, чем за секунду? – удивилась Лоренс, уже забывшая недавнюю обиду и наблюдающая за друзьями, пока Вира рассказывала Дану о том, что они узнали от Натали.
В половине шестого Тара, проверив свое обмундирование (по настоянию брата
девушка под куртку надела легкую, но прочную кольчугу), пошла в конюшню подготовить Сириуса. И встретила там Морта.
Хомяк с наслаждением пожевывал свежее сено, которым с ним поделился рыжий
конь.
- Привет, Тара, - бросил Морт. – Куда-то опять собираешься?
- К Тарабасу, - коротко ответила чародейка.
Сириус удивленно посмотрел на девушку.
- Чтобы убить его, - быстро добавила она.
- Ну тогда будь осторожна, - пожелал Морт, проглатывая очередную веточку.
- Ты тоже, - проговорила Тара, кладя на спину коня седло. – Пленница, которую привели утром, сказала, что Харамос ищет тебя. Он думает, что Туман Судеб украл именно ты. Не попадайся ему на глаза, ладно?
- Как скажешь, - пожал плечами хомяк, делая вид, что особого значения словам девушки не придает.
Выводя Сириуса из конюшни, Тара обратила внимание на свинцовые тучи, низко
нависшие над лагерем и его окрестностями. «Только дождя мне не хватало», - с досадой подумала чародейка и, попрощавшись с друзьями, легкой рысцой поскакала к Лесу Трех Лун.
Не прошло и десяти минут, как Тара отъехала от лагеря, когда на нее обрушился
ливень. Очень скоро песчаная дорожка, по которой шел Сириус, превратилась в густую и скользкую грязь, и чародейке пришлось перевести лошадь на шаг, чтобы не оказаться на земле.
С помощью магии девушке удалось немного разогнать струи дождя, но вода лилась
с неба с такой силой, что никакая магия с ней не справлялась. Видимость была ужасная, и Сириус еле плелся, пересекая глубокие лужи и тщательно ощупывая каждый сантиметр земли.
- Может, лучше вернемся? – спросил конь, но, хотя девушка думала о том же, его никто не услышал. Казалось, шум дождя соревновался с завыванием ветра в мощности.
- Сириус! – крикнула Тара, наклонившись к самому уху коня. – Ты можешь идти быстрее?
Оборотень немного повернул голову и фыркнул так недовольно, что Таре вполне
хватило такого «ответа», чтобы понять – ее друг не в духе. И девушка снова стала вглядываться в непроглядную стену дождя.
Как-то очень быстро стемнело. Или это просто они слишком долго добирались до
Леса? Но, так или иначе, когда впереди прямо из ниоткуда выросли деревья, стемнело настолько, что чародейка не видела даже шеи Сириуса. Чтобы облегчить коню движение, Тара сотворила ярко светящийся шар, летящий прямо перед копытами. Но даже этот светильник не в силах был пробить завесу тьмы и дождя. Ветер усиливался, а когда Сириус ступил в лес, Тара решила, что сойдет с ума.
«Сколько может лить этот дождь?» - с раздражением подумала чародейка. Она вся
вымокла, а время словно остановилось. У девушки даже сложилось впечатление, что она, Сириус и дождь – единственное, что осталось в мире…
- Глупости, - вслух пробормотала Тара. – Это просто дождь…
Однако магическое чутье девушку еще никогда не подводило, и сейчас она
чувствовала, что это…
«Ты что, боишься? – раздался знакомый голос разума. – Это же простой дождь.
Самый обыкновенный».
- Нет, - сама себе сказала Тара. – Даже природа не может сотворить такое. Это магия, причем черная и очень сильная.
Тут же пришла мысль: «Тарабас? Неужели он узнал, что я возвращаюсь, и хочет
убить меня? Странный способ, надо сказать…»
Додумать она не успела: ветер с такой силой рванулся вперед, что Сириус резко
осадил, а Тару едва не сдуло. От неожиданности девушка потеряла контроль над парящим впереди светильником и его подхватило воздушным потоком. Решив, что это конец и ее сейчас так же легко понесет в небо, чародейка вжалась в седло и крепко ухватилась ногами за бока Сириуса. Однако, в следующее мгновение ей пришлось вновь овладеть разумом, чтобы остановить коня, который принял действия девушки за приказ немедленно трогаться с места и рванул галопом, устремляясь вперед. На какой-то момент Таре показалось, что это уже невозможно, но в следующее мгновение девушке удалось заставить коня остановиться.
- Надо скорее добраться до замка, - прокричала девушка. – Только, пожалуйста, осторожнее!
И, сотворив новый светильник, чародейка позволила Сириусу двигаться вперед.
Чем ближе конь подъезжал к замку, тем страшнее становилось Таре. Разумеется, она была готова вогнать свою шпагу в сердце колдуна, но не в таких же условиях…
- Магическое поле отключено! – крикнул Сириус и понесся к воротам замка, которые были настежь распахнуты.
«Он что, ненормальный?» - подумала Тара и натянула поводья.
- Дальше я пойду одна, - сказала она. – Что бы ни случилось, жди меня здесь!
Чародейка бегом побежала на пустынную площадку перед замком. Не было ни
Всадников, ни другой охраны, а сам замок нависал над девушкой мрачной стеной.
«Интересно, он вообще здесь?» - пронеслось в голове. Ответ пришел
незамедлительно – Тара увидела неярко светящееся окошко на втором этаже.
Подойдя прямо к окну, девушка крикнула, изо всех сил напрягая голос:
- Тарабас! Выйди и сразись со мной, если ты мужчина!
Ответом девушке была тишина. Тара стояла под окном, пристально глядя на дверь,
ведущую в замок. Подождав немного, чародейка снова закричала:
- Туман Судеб принадлежит мне! Если тебе необходима эта штука, отними ее!
Подул ледяной ветер, дверь со скрипом раскрылась, и оттуда широким шагом
вышел Тарабас. В это же мгновение на стенах замка зажглись сотни факелов, рассеяв ночную тьму.
Красивое лицо колдуна не выражало никаких чувств. «Нет, я вижу боль в глазах, -
подумала Тара. – Ужасную боль». В руке Тарабас нес огромный меч, украшенный рубинами.
При виде черного колдуна в душе у Тары поднялся ураган мыслей. Последние
события, день за днем, промелькнули в ее сознании. Но девушка заставила себя забыть обо всех чувствах, заполнивших ее, вытащила из ножен шпагу и холодно смотрела на Тарабаса.
- Я не стану с тобой сражаться, - сказал колдун. – Ты смогла сделать то, чего не совершал никто. Я не могу убить тебя.
- Да? – надменно спросила Тара. – А я не спрашиваю, можешь ты или нет. Защищайся!
И чародейка нанесла первый удар. Сила, с которой она обрушила свое оружие на
колдуна, оказалась такой огромной, что Тарабас с трудом отбил казавшуюся легкой шпагу девушки.
- Я не стану с тобой биться! – повторил Тарабас, внезапно становясь на одно колено и отбрасывая меч. – Если хочешь убить – убей, но я тебя не трону!
Тара остановилась как вкопанная. Она не верила своим глазам. Колдун стоял перед
ней безоружный, в одной вымокшей рубашке, широко разведя руки. Ни один мускул на его лице не дрогнул, ни один жест не открыл Таре чувств колдуна. Девушка даже подумала, что это, возможно, ловушка, а воспоминание о шквальном ветре только усилило это подозрение.
- Ты сначала устраиваешь это стихийное бедствие, а потом говоришь, что не тронешь меня?! – воскликнула Тара. – Лжец! Хочешь убить, а потом говоришь такое? И я должна верить?!
На лице колдуна отразилось недоумение.
- Я никогда не хотел тебя убить, Тара, - сказал он. – Я не понимаю, почему ты вообще решила, что это безумие устроил именно я!
- А разве не ты? – усомнилась Тара.
- Нет, не он! – раздался сзади чей-то голос.
Чародейка обернулась, и сердце ее вдруг стало настоятельно рваться наружу.
Впереди стояла человеческая фигура неестественно огромных размеров. Она была закутана в черный плащ, капюшон скрывал лицо. От существа исходила аура силы, отталкивающая струи дождя. В такой ливень оно оставалось абсолютно сухим.
Существо сделало несколько шагов, остановилось и развело руки в стороны. Дождь
тут же прекратился, ветер стих, зато тьма стала непроницаемой (Хотя еще темнее, по мнению Тары, быть не могло), а факелы на стенах погасли сами собой.
- Кто ты?! – дрожащим голосом крикнула Тара. – Назовись!
- Ты знаешь, кто я, Тара Фер, дочь Верховного Чародея Совета Магов, - прозвучал ледяной как сталь голос.
Тара стала перебирать в памяти всех своих знакомых, но не нашла никого
похожего на этого монстра.
- Ты не Ночной Всадник, верно? – спросила она. – Назовись!
- Имя Харамос тебя успокоит? – все тот же голос, совсем не похожий на голос ее бывшего друга.
Тара не понимала, шутит он или говорит серьезно. Она вообще ничего не
понимала.
- Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?! – яростно воскликнул Тарабас, поднимаясь с колен.
- Мне нужен Туман Судеб, - проговорил монстр.
- Мало ли кому что нужно! – заявила Тара. – Туман Судеб принадлежит Совету Магов, а не тебе, так что, кем бы ты ни был, этот шар тебе не получить!
- Тара Фер, ты слишком много говоришь! – воскликнуло существо и скинуло капюшон.
Несмотря на царящий вокруг непроглядный мрак чародейка все же сумела
разглядеть открывшееся перед ней лицо. Увиденное приковало Тару к месту. Голова чудища состояла из человеческого лица Харамоса и мерзких слизней, торчащих в разные стороны. Девушке было настолько противно смотреть на это, что она отвела взгляд.
- Это я устроил и дождь, и ветер, потому что по пророчеству ты уничтожишь Тьму, а мне это не выгодно. Ты оказалась гораздо сильнее, чем я думал, но я все равно уничтожу тебя!
Из разведенных рук Харамоса (Таре пришлось признать, что это именно он)
вырвались синие молнии, устремленные прямо в чародейку. Ловкая девушка уворачивалась от них, как могла, но понимала, что одна из них может стать роковой.
Понял это и Тарабас. Он стал выкрикивать какие-то заклинания, привлекая
внимание Харамоса. Тот купился на уловку и переключился на колдуна. Тара, быстро сообразив, что у нее появился шанс, сосредоточилась и произнесла обездвиживающее заклинание. Но прежде чем ей удалось свалить своего противника, одна из молний пронзила плечо Тарабаса, и он со стоном повалился на мощеную камнем площадку внутреннего двора. А в следующее мгновение Харамос неизвестным образом растворился в воздухе. Снова подул ветер, снова начался дождь, и факелы зажглись так же неожиданно, как потухли.
Какое-то время Тара стояла, не в силах прийти в себя после только что
произошедшего. Из шока ее вывел стон колдуна.
Девушка посмотрела на Тарабаса. Тот лежал на спине, зажимая рукой
кровоточащую рану на левом плече.
- Убей меня, Тара, - попросил колдун. – Убей и освободи от страданий.
Несколько секунд девушка колебалась, а затем подошла к Тарабасу и сказала:
- Возможно, сейчас я совершаю самую большую ошибку в жизни, но иначе поступить я не могу. Я знаю, как избавить тебя от мучений. Вставай.
Тарабас, не понимая, почему Тара вдруг передумала, но почувствовав в ее голосе
теплоту и нежность, с трудом поднялся на ноги и, по-прежнему зажимая рану рукой, пошел вслед за чародейкой в свой замок.
Тара повела колдуна в комнату его матери. Почему она пошла именно туда,
девушка не думала. В данный момент она вообще не могла думать.
- Почему здесь так холодно? – спросила она первое, что пришло на ум.
Тарабас не ответил. «Если я поселюсь здесь когда-нибудь… - подумала Тара. И
сразу: - Боже, что за мысли!»
Добравшись до комнаты Кселессии, которую Тара почему-то стала именовать
своей, она приказала (именно приказала) колдуну сесть на кровать, а сама стала готовить все необходимое для перевязывания раны. Четверть часа девушка бегала по замку в поисках то миски, то воды, и наконец принялась за дело.
Молния пронзила плечо насквозь, оставив на льняной рубашке прожженные следы.
Кровь остановить не удавалось довольно долго, поэтому Тара рискнула прибегнуть к магии. Она налила в стакан немного воды, что-то прошептала и щелкнула пальцами. Вода вспенилась, и Тара промыла ею рану с обеих сторон. После этого кровотечение мгновенно остановилось.
- Что ты сделала? – удивленно спросил колдун, а чародейка лишь улыбнулась загадочной улыбкой и произнесла:
- Белая магия. Мне всегда помогала.
- Тара, зачем ты это делаешь? – спросил Тарабас. – Почему не убила меня?
- Не знаю, - честно ответила девушка, безжалостно разрывая рубашку Тарабаса на полоски ткани. – Мне кажется, что так надо. И потом: ты ведь спас мне жизнь. Спасибо.
- Вот видишь, - улыбнулся колдун, - я сдержал слово. Ты цела и невредима…
- Зато ты – нет. Что ты увидел во мне? – Тара начала перевязку.
- В тебе я увидел свое спасение. Ты обладаешь даром менять все вокруг себя. Я был злым колдуном…
- Был? – перебила Тара. – Как это – был?
- С тех пор, как я увидел тебя в Лесу Трех Лун в ту нашу первую встречу, мой привычный мир стал рушиться. Сначала постепенно, потом все быстрей и быстрей, пока не рухнул окончательно. Когда ты убежала с Туманом Судеб, я решил, что больше никогда не услышу твоего голоса. Я потерял себя, перестав быть колдуном.
- То есть… ты лишился магической силы? – переспросила Тара.
- Нет, ты сама видела, что нет. Только черная магия, равно как и все остальное, потеряла смысл. Я понял, что… - Тарабас сделал длинную паузу. – Что люблю тебя.
«Сколько раз мне доводилось слышать подобные слова, - подумала Тара. –
Почему? Тысячи женщин мечтают о них, а для меня это не больше, чем пустой звук».
- Ты должен понять, Тарабас, - сказала Тара, - что это невозможно (я говорю о твоих чувствах). Каким образом темный колдун может любить светлую чародейку? Что же получится из такого союза?
- Неужели тебя правда мучает этот вопрос? – почти шепотом спросил колдун.
- Я никогда ни к кому не испытывала ничего, кроме дружбы, - ответила Тара.
- А ко мне?
Вместо ответа Тарабас получил горячий поцелуй от девушки, которую считал
богиней.
Спустя несколько часов Тара лежала под теплым одеялом, согреваемая телом
черного колдуна. Они забыли обо всем и мечтали только о том, чтобы утро никогда не наступило.
- Ты уйдешь? – спросил Тарабас, целуя девушку в ухо.
- Да.
- Мы увидимся?
- Не знаю. Я вообще не представляю, что теперь делать. Я должна была убить тебя, чтобы не позволить Харамосу осуществить свои коварные планы. Что я скажу?
- Скажи правду, - посоветовал колдун.
- Это будет непросто, - ответила Тара. – Меня могут просто не понять.
- А тебе нужно чье-то понимание?
- Можно подумать, тебе – нет!
- Ну, разве что твое…
Когда забрезжил рассвет, Тара оставила колдуна и покинула замок. Подобрала
валявшуюся у ворот шпагу и подошла к ожидающему ее Сириусу.
Конь понял все, лишь только взглянув на чародейку. «Что теперь будет с миром?» -
подумал он и молча повез Тару в лагерь.
Юная чародейка размышляла над тем, что она скажет подругам. Колдун
посоветовал сказать правду, а Тара понимала, что ложь ее не спасет. Но признаться в том, что вместо того, чтобы убить Тарабаса, она провела с ним ночь, Тара не могла.
Зачем она позволила себе бросить шпагу и не убить колдуна? Как всегда в
подобных случаях, Тара сначала делала, потом думала. Она спасла человека, которого должна была убить. Почему?
«Потому что он спас тебя. Дважды, - ворвался внутренний голос. – Или потому что
ты полюбила его?»
Мысль эта противоречила всему естеству девушки и казалась ей абсурдной. Как
это было глупо; но теперь Таре пришлось согласиться с этой мыслью. Девушка давно заметила, что взгляд Тарабаса ни на секунду не оставляет ее сознания. Этот взгляд принадлежал служителю Тьмы, но разве у Тары не было выбора? Она легко могла стать такой же, как колдун, могла презирать добро…
«Что за бред! – отмахнулась от своих размышлений чародейка. – Дан, Наставник,
Лоренс, Вира – все они служат Свету. Нет, я никогда не перейду на сторону Тьмы!»
- Ты уже решила, что скажешь друзьям? – спросил Сириус, когда до лагеря оставалось совсем немного.
- Скажу, что мне помешали, - ответила Тара.
«Опять ложь, - упрекнул внутренний голос. – В который раз?»

Глава восемнадцатая
Друзья встретили чародейку с радостью, граничащей с безумием. Все очень
волновались за Тару, которая списала свое долгое отсутствие на плохую погоду.
- Почему ты не вернулась? – спрашивал Даниель.
- Тебе удалось убить колдуна? – спрашивали подруги.
- Как он отреагировал на то, что ты украла Туман? – спрашивал Аркадис.
Тара протестующе подняла руки.
- Нет, нет, нет, так не пойдет. Давайте все по порядку и с самого начала. На возвращение, хотя был ужасный ливень, времени не было, Тарабаса убить мне не удалось – помешал ворвавшийся демон, а на счет Тумана Судеб… Я вообще думаю, что его нужно увезти в более безопасное место.
- Я этим займусь, - сказал Луис и покинул палатку Даниеля.
- А кто тебе помешал? – спросила Лоренс. – Что за демон?
- Прости, подруга, но другого названия для того, в кого превратился Харамос, у меня просто нет. Он стал раза в два выше любого Ночного Всадника и начал швырять в меня молнии. Кстати, вчерашняя буря – его работа.
- Значит, Тарабас жив? – поинтересовалась Вира.
- Пока да, - ответила Тара, избегая прямого взгляда подруги. – Но, думаю, ненадолго. Вряд ли Харамос, обретя столь ужасающую мощь, захочет оставить в живых противника. Найдет какую-нибудь отчаянную колдунью типа Натали, а еще лучше сразу двух или даже трех таких, как она, наобещает им серебра да золота, и те сотрут колдуна в порошок. Так что здесь моя миссия завершена, вы уж извините.
- И что же ты теперь собираешься делать? – спросил Аркадис, в глубине души надеясь, что Тара не уедет из лагеря.
- Теперь я намерена выполнить то, что предназначено именно мне – спасти мир от разрушения. Кто-нибудь помнит о Равновесии Сил? – ответила юная чародейка.
- Равновесие держит мир, - проговорила Лоренс, будто отвечая урок. – Равновесие между Светом и Тьмой есть Великая Тень, заставляющая обе стороны держаться на весу. Насколько я понимаю, всегда этой Тенью был центр мира – Океан Грусти, разделяющий страну Тьмы и страну Света.
- За Океаном Грусти расположена Земля Вечной Ночи, - подключилась Вира. – До тех пор, пока зло было только там, все было в порядке. А теперь, когда Харамос привез на нашу землю неведомую силу, Равновесие нарушено.
- Стоп, - поднял руку Даниель. – Вы хотите сказать, что намерены уничтожить Харамоса?
- Именно это мы и хотим сказать, - подтвердила Лоренс. – Это как история – всевозможные восстания. Стоит только убить главаря, как все рассыпется само собой.
- Но ведь появятся другие предводители… - возразил Аркадис.
- Не появятся, если Совет Магов отправит всех колдунов за Океан. И вообще, всем этим должен заниматься Одед Фер. Он же Верховный Чародей Совета Магов, - ответила Лоренс.
- У Одеда своих дел хватает, - несколько резко сказала Тара. – Эта война ведется уже давно, но сейчас Харамос нарушил Равновесие, и этому надо положить конец, если только вы не хотите утопить весь мир в Океане Грусти.
- Как это? – не понял Аркадис.
- При слиянии Света и Тьмы рождается Тень, - ответил Даниель. – Тень заполнит весь мир, то есть Океан Грусти погребет под собой и Землю Вечной Ночи, и наш мир.
- Но как все это остановить? – спросила Лоренс. – Убить Харамоса мы не сможем, потому что он стал чем-то вроде Короля Тьмы.
- Мы – не сможем, - согласилась Вира. – Но Верховный Чародей…
- Давайте обойдемся без него! – воскликнула Тара. – Хотя бы попробуем обойтись.
- Хорошо, - после минутного молчания проговорил Даниель. – Что требуется от меня?
- Как и прежде – не позволяй армиям Тьмы пробиваться к центру и югу, - ответила Вира. – В Ороне есть библиотека?
Аркадис кивнул.
- Тогда завтра ты, Лоренс и Даниель отправитесь туда и привезете с собой все, что найдете о демонах. Мы будем искать способ уничтожения Харамоса.
- В книгах?! – удивленно воскликнула Тара.
- У тебя есть другие идеи? – спросила Вира.
«Есть», - хотела сказать Тара, но смолчала и лишь покачала головой.
На этом и порешили. Все вновь разошлись по своим делам, а Тара решила, что
немного одиночества ей не помешает и ушла в дальний угол лагеря, где почти никого не было – разве что пара часовых да дозорный.
Девушка присела на уже обсохшую траву и подняла глаза к небу. Оно еще хранило
след вчерашнего урагана; на это указывали разбросанные там и здесь обрывки серых облаков, сквозь которые проглядывало солнце. Тара улыбнулась ясному небесному светилу и представила, как оно улыбнулось в ответ. Чародейку вдруг переполнила радость, ей захотелось, чтобы все вокруг тоже радовались вместе с ней и солнцем, хотя повода для этого не было.
«При слиянии Света и Тьмы рождается Тень… - подумала Тара. Она всегда знала
об этом. – Я – Свет, он – Тьма. Хотя нет, Даниель сказал, что я нейтральна. Я еще не сделала выбор между Тьмой и Светом. Я – та самая Тень, заключающая в себе равное количество зла и добра. Мой выбор будет зависеть не от меня!..»
Дальше Тара предпочла оборвать эти мысли, страшась единственно верной истины.
Девушка не хотела, чтобы все оказалось именно так, чтобы ее будущее зависело от исхода этой войны. Она намеревалась навсегда остаться тем, кем являлась – Тарой Фер, светлой чародейкой Первой степени. И никем больше.
- Что это ты так улыбаешься? – спросил голос прямо над ухом девушки.
Тара посмотрела на траву и увидела Морта. Девушке не хотелось рассказывать
хомяку о своих переживаниях, но добродушная мордочка ее маленького друга прямо-таки умоляла чародейку раскрыть все секреты.
- Морт, письмо, которое оставил мне Тарабас, все еще у тебя? – спросила она.
Хомяк удивленно посмотрел на Тару.
- Ты же никогда не читаешь «глупых признаний в любви»!
- Многое изменилось, - задумчиво проговорила Тара. – Мне кажется, я сама готова открыть сердце темному колдуну…
У Морта шерсть встала дыбом от подобного заявления.
- Что?! Ты хоть понимаешь, чем все может закончиться?! – воскликнул он. – Ты втягиваешь себя в такую игру, пути назад из которой не будет!
- Морт, не говори загадками, - попросила Тара. – Ты меня пугаешь.
- Ваш союз может разрушить мир! – продолжал восклицать хомяк. – Ты рассказала об этом Даниелю?
- Нет, и не собираюсь, - сверкнула глазами чародейка. – Я уже не маленькая девочка, обо всем докладывающая брату. И я вовсе не намерена уничтожать мир. Так письмо все еще у тебя?
Морт обреченно вздохнул и кивнул. Тара достала из его рюкзачка сложенный в
несколько раз пергамент и, с нежностью посмотрев на него, начала читать.
«Тара! Все твои слова – это океан огня, сжигающий всякую ложь. Я уже не знаю,
кто я, думая лишь о том, что ты сказала. Ты сотню раз права, я негодяй, но это моя сущность. Мне хорошо известно, как убивать, уничтожать, но я не знаю, как любить. Ты вдохнула в меня новую, полную неизвестности жизнь, и я не могу больше бороться с чувствами, которые разрывают мою темную душу. Ты должна спасти или убить меня, потому что эта новая и совершенно непонятная жизнь уничтожает, разрывая на части. Помоги мне понять ее, не заставляй мучиться, хотя я, несомненно, заслуживаю гораздо большей кары, чем эта. Я люблю тебя и надеюсь, что твое юное сердце все же сможет растопить лед, в который превратилось мое».
Девушка прочла письмо десять раз, потом долго смотрела на Морта, а потом вдруг
подхватила его на руки и начала подбрасывать в воздух.
- Ты что делаешь?! – истошно завопил хомяк. – Прекрати немедленно!
- Миру ничего не грозит! – заявила Тара, стискивая Морта в объятиях. – Если Тарабаса сделать добрым, миру ничего не грозит!
- Ты совсем мозгов лишилась?! – орал хомяк. – Отпусти меня сейчас же!
Тара поставила бедного хомяка на землю, и тот поспешно исчез в страхе, что
чародейка снова вообразит, будто он мячик. А девушка перечитала письмо еще несколько раз и лишь укрепилась в своем желании превратить темного колдуна Севера в светлого чародея.
На следующее утро в лагере было как-то пусто и тихо. Погода снова начала
портиться, и с гор дул холодный ветер, заставлявший задуматься о том, какое сейчас время года. По календарям и звездам, над миром царила середина лета, но холод убеждал в обратном.
Тара и Вира стояли у дороги, ведущей в Орон. Уже прошел целый час, как их
друзья скрылись за поворотом, а чародейки все смотрели на пригибающуюся под порывами ветра траву.
- А ведь я никогда не была в Ороне, - проговорила Тара. – Лоренс отправилась туда уже во второй раз, а мне не удавалось взглянуть на город даже издалека. Почему ты решила, что мы должны остаться?
- Странно, что ты меня послушала, - улыбнулась Вира. – Не отчаивайся. Увидишь ты и Орон, и еще множество других городов, куда более прекрасных, чем этот.
- И все же, - настаивала юная чародейка, - почему в библиотеку поехали Даниель, Аркадис и Лоренс? Почему не мы?
- Мы будем думать, как сохранить рушащееся Равновесие без помощи твоего отца, - ответила Вира, поворачиваясь и собираясь возвращаться в лагерь. – Я не могу сделать за вас то, что ты и Дан совершить не хотите – простить Одеда. Да, я согласна, он поступил подло, но…
- Нет, Вира, его поступок – не подлость! – воскликнула Тара. – Его поступку нет названия, равно как и оправдания!
- Вот поэтому нам и придется пользоваться твоими знаниями. Ты все-таки чародейка Первой степени и знаешь гораздо больше нашего. Так что пошли в лагерь и возьмемся за дело.
Тара от похвалы залилась румянцем. Ей было приятно слышать такие речи от
Виры, пусть даже это было всем известной истиной. Чародейка редко получала комплименты от старшей подруги, поэтому в такие минуты девушка обожала Виру вдвое больше.
У лагеря их остановили два часовых, спросив пароль. С тех пор, как Харамос стал
демоном, Даниель усилил охрану, хотя в глубине души понимал, что если маг захочет напасть, никакая охрана не спасет лагерь и его обитателей.
Несмотря на холод, Вира и Тара устроились на улице под раскидистым деревом.
Большая часть войск находилась вблизи клетки с пленной колдуньей, а те, что не были заняты, видя, что чародейки занимаются чем-то важным, не осмеливались тревожить их покой.
- Итак, Тара, пришло время поделиться со мной своими познаниями, - сказала Вира. – Что тебе известно о Равновесии помимо того, что мы уже слышали?
- Ты издеваешься, да? – спросила Тара, но видя, что подруга и не думает издеваться над ней, сказала: - Ладно. Равновесие было создано одновременно с магией. Они связаны: одно не может существовать без другого. С самого начала были маги, которые являлись хранителями этого Равновесия; они не позволяли устанавливаться в мире абсолютной Тьме или абсолютному Свету. Ведь, как ты знаешь, изначально мир был единым целым, одним сплошным континентом… Но прошло время, и маги-хранители стали исчезать, пока не исчезли все до единого. Наставник говорил, что они утратили свою силу из-за катаклизма, произошедшего по вине людей, но мне в это не верится. Я склонна думать, что хранителей уничтожило само Равновесие.
- Что? – не поняла Вира. – Каким образом? Зачем?
- Что-то произошло со структурой мира, - пожала плечами Тара. – Те, кто вершат судьбы (Боги, наверное), захотели изменить мир, переделать его… Им требовалось уничтожить сначала Равновесие, потом Тьму; последней частью плана было уничтожение Света и освобождение мира от магии. Хранители старались этому помешать.
- Тогда выходит, что хранителей уничтожили Боги, - заметила Вира.
- Выходит, что так, - согласилась юная чародейка. – Но это, по большому счету, не имеет значения. План Богов не удался, но мир потерял хранителей, чьей функцией был контроль над Светом и Тьмой. И тогда, когда Равновесие осталось без защитников, начались тысячелетние войны.
- Они бы продолжались до сих пор, если бы… - вспомнила Вира.
- Если бы не Кранкот, - закончила Тара. – Этот чародей положил конец кровопролитию, разделив мир на две части – на Землю Вечной Ночи, пристанище Тьмы, и Светлое Королевство, нашу землю. Между ними Кранкот расположил воды Океана Грусти, ставшего разделительной чертой двух сфер магии. Великий чародей заключил в воду Океана силу обоих материков, создав таким образом третью, неразрушимую сферу – Великую Тень. Эта Тень стала тем самым Равновесием, той границей, отделяющей один мир от другого. Только если разрушение прежнего Равновесия привело всего лишь к войнам, разлив Океана Грусти потопит обе земли, погребя все живое под своими водами.
- Как же не допустить этого? – спросила Вира, пораженная услышанным.
- Кранкот, помнится, принял сторону Тьмы, - улыбнулась Тара. – С тех пор никто не решался уничтожить мир подобным способом. Как-никак, и Свет, и Тьма заинтересованы в сохранении Равновесия.
- Но как тогда получилось, что Харамос рискнул привлечь на свою сторону столько колдунов? Неужели они не соображают, что погубят не только нас, но и себя?
- Понимаешь, Вира, - вздохнула Тара, - Харамос убедил себя, а потом и других, что Боги будут благодарны ему. Ведь изначально-то они именно этого и хотели – уничтожения старого мира и создания нового. Вполне возможно даже, что Харамос вступил с ними в сговор, и Боги сделали его демоном.
- Ты хочешь сказать, что Боги вновь хотят передела мира? Но тогда мы бессильны что-либо изменить, потому что против них…
- Я думаю, мы можем доказать Богам, что вполне обойдемся без них, - произнесла Тара. – А для этого надо показать, что мы сильней, и заставить Тьму отступить. Как ты сама говорила, Равновесие нарушилось из-за Харамоса. Стоит его уничтожить, как все встанет на свои места.
«Нет, Тара, не встанет, и ты прекрасно знаешь об этом, - возразил девушке
внутренний голос. – При союзе Света и Тьмы рождается Тень…»
Чародейка отмахнулась от этих мыслей, как от назойливой мухи. Она уже решила,
как убережет мир от вечной Тени, и сейчас этот вопрос волновал ее меньше всего.
- Вот, собственно, и все, что я могу сказать, - скромно завершила свой рассказ Тара. – Как убить Харамоса, я не знаю, но надеюсь, книги дадут ответы на наши вопросы.
- Надеюсь, что все окажется гораздо проще, чем можно предположить, - ответила Вира, вглядываясь в серое небо. – Скорей бы Даниель вернулся!

Глава девятнадцатая
Три всадника в молчании подъехали к берегу озера. Из кустов сразу же выскочили
несколько замаскированных мужчин и окружили их. Но всадник на вороном коне скинул капюшон, и воины Света опустили оружие, узнав своего господина.
- Как обстановка в Ороне? – спросил Даниель, кивком головы приветствуя охрану.
- Вчера ночью здесь был страшный ливень, - произнес один из воинов, - а в городе постоянно что-то вспыхивало. Мы не рискнули выходить из укрытия, но видели, как какая-то тень пронеслась наперегонки с ветром. Кто-то под мощным магическим прикрытием пересек мост и исчез.
- И вы ничего не предприняли? – возмутилась Лоренс. – Этот кто-то был Харамосом, который чуть не убил Тару!
- Мне очень жаль… - замялся воин.
- Ничего, - мягко сказал Даниель. – Я сам бы не рискнул вступать в бой с какой-то тенью, да еще под проливным дождем. Больше ничего?
Воин покачал головой. Даниель кивнул друзьям, и они продолжили путь. Ворота
города были закрыты. Два воина стояли на страже, но увидев Даниеля и его спутников, сняли магическую блокаду с ворот и пропустили друзей в город. Как только их кони переступили ограничительную черту, ворота с грохотом захлопнулись.
Несмотря на то, что было всего лишь утро, в Ороне царил мрак. Будто ночь
отказалась подчиняться законам природы и решила навсегда остановиться в этом городе. Улицы были пусты, так же, как и большинство домов. Нигде не горело ни одного фонаря, ни одно окно не светилось. И небо было завешено плотной пеленой черных туч.
- Таких туч просто не бывает, - заметила Лоренс, заставляя свою лошадь приблизиться почти вплотную к лошади Аркадиса. – Не хочу показаться маленькой капризной девчонкой, но мне немного жутко…
- Нам всем не по себе под небом, не принадлежащем этому миру, - признался Аркадис. – Если верить словам Тары, Харамос получил такую власть, что может все вокруг покрывать мраком.
- Такое небо только на Земле Вечной Ночи, - произнес Даниель. – Вернувшись из-за Океана, Харамос принес с собой частицу Тьмы, которая великолепно прижилась в этом мире…
- Давайте не будем об этом, - попросила Лоренс. – И так страшно.
Они в молчании проехали до центра города, стараясь держаться узеньких проулков.
Чтобы не привлекать к себе внимания, они оставили лошадей в какой-то пустой конюшне, и теперь шли пешком. Лоренс ни на миг не выпускала руку Аркадиса, вцепившись в нее мертвой хваткой. Кажется, разведчик был не против.
Друзей настораживала тишина, царившая вокруг, и отсутствие даже патрулей
Ночных Всадников. Хотя что толку патрулировать почти пустой город?
Добравшись до библиотеки, которая располагалась на соседней с главной
площадью улице, друзья остановились, чтобы оглядеться и убедиться в том, что за ними не следят. Но кругом было пусто, так что они немного успокоились.
Быстро поднявшись по мраморной лестнице библиотеки, друзья скрылись за
массивной дубовой дверью. А через секунду из-за колонны выскользнула чья-то тень.
- Библиотеку наверняка разворовали, - сказала Лоренс, создавая магический светильник. – Зачем служителям Тьмы книги!
- В этой библиотеке очень много потайных ходов и комнат, - произнес Даниель. – Колдуны могли разграбить только то, что стояло на полках в залах. Не думаю, что они полезли в подвалы.
- В подвалы? – переспросила Лоренс.
- Здесь около полусотни соединенных между собой подвалов, - сказал Аркадис. – Там хранятся ценные книги, а единственный вход защищает белая магия. Думаю, нам стоит пойти прямо туда, потому что Лоренс права – здесь вряд ли что-то осталось.
Они спустились по узкой лестнице вниз и оказались перед светящейся дверью.
Даниель произнес какое-то заклинание, и дверь перестала сиять призрачным светом, бесшумно отворившись.
- Давайте разделимся, - предложила Лоренс, окидывая взглядом огромную комнату, заставленную книжными стеллажами. – Иначе мы не найдем совсем ничего.
- Согласен, - кивнул Даниель. – Берите все книги, на корешках которых написано «Демон». Думаю, много нам на себе не унести, поэтому берите не более пяти книг. Уверен, нам этого хватит.
Сказав так, Даниель отошел в дальний угол и начал просматривать полки книг.
Лоренс и Аркадис, последовав его примеру, разошлись в разные стороны и тоже стали разглядывать древние манускрипты.
Прошло около часа, прежде чем Лоренс наткнулась на толстенную книжищу в
кожаном переплете. Девушка нерешительно потянулась за книгой, почти коснулась пальцами пыльной обложки и вдруг почувствовала, что за спиной у нее кто-то стоит. Решив, что это Аркадис или Даниель, девушка обернулась и увидела ни кого-то из своих друзей, а рослого мужчину в серых доспехах. Лоренс хотела закричать, но мужчина крепко схватил ее, зажав ладонью в кожаной перчатке девушке рот. Тогда  чародейка попыталась дотянуться до мужчины ногой. Когда и это ей не удалось, Лоренс со злостью щелкнула пальцами, и ее противник застыл на месте. Изловчившись, девушка вывернулась из объятий напавшего и крикнула:
- Даниель! Аркадис! Здесь засада!
Но было поздно. Помещение подвала начали заполнять воины в серых, как тень,
доспехах. Их лица были скрыты забралами, а макушки шлемов украшали шипы. Воинов было как минимум два десятка, все они надвигались на Лоренс, не знающую, что ей предпринять.
Из растерянности девушку вывел боевой клич Даниеля. Дан и Аркадис, выхватив
мечи, размашистым шагом надвигались на врага. Думать о чем-то времени не было, хотя Лоренс все же успела поймать убегающую мысль о том, что силы неравны и что спасти их может только чудо. Несколько воинов повернулись к двум молодым мужчинам, готовые принять вызов, но остальные продолжали идти вперед, к Лоренс. Чародейка в отчаянии попыталась применить обездвиживающее заклинание, но силы, требующиеся для магии, были истощены первой попыткой.
Не зная, что делать, девушка принялась хватать с полок книги и швырять их в
воинов. Первая же книга угодила точно в цель, ошеломив обладателя шипастого шлема. За ней полетела вторая, третья, четвертая…
Среди воинов воцарилось недоумение. Они никак не могли понять, что
происходит. Однако Лоренс не останавливалась. Схватив ту самую толстую книгу, она начала что есть силы бить ею по незащищенным рукам и ногам воинов. Те совсем смешались. А к тому времени Даниель и Аркадис уже пробили себе путь к выходу.
- Бежим, - задыхаясь, шепнул Даниель вошедшей во вкус Лоренс.
Чародейка ударила еще пару воинов и помчалась за мужчинами, продолжая на бегу
размахивать книгой. Выбежав из подвала, друзья заперли дверь, запечатав ее заклинанием, и сели на ступеньки отдышаться.
- Ловко ты их, - похвалил девушку Аркадис, стирая с лица кровь.
- Ты ранен? – обеспокоено спросила Лоренс.
- Пустяки, - отмахнулся разведчик. – Всего лишь царапина.
- Нам надо выбираться отсюда, - сказал Даниель. – Этих мы заперли, но могут быть и другие. Так что пошли!
Друзья взлетели вверх по ступеням и со всей возможной скоростью бросились
бежать. Из какого-то темного угла на них бросился было еще один воин, но Даниель припечатал его к стене мощным потоком серебристого света из правой руки. Следующего тем же способом убрал Аркадис.
- Все, магии больше нет, - заметила Лоренс, перепрыгивая через ступеньки. – Как вы это делаете?
- Военная магия, - ответил Аркадис. – Этому учат специально.
И они продолжили путь. За лошадьми возвращаться было некогда, поэтому друзья
сначала бегом, а потом быстрым шагом добрались до ворот, а выйдя из них, в бессилии повалились на каменный мост. Яркость дня ослепила их, и прошло несколько минут, прежде чем зрение вернулось. Наконец они нашли в себе силы подняться и медленно пошли к берегу. Лоренс улыбалась чему-то. Они с Аркадисом думали об одном и том же. «История почти повторилась. И мы снова спаслись».

Глава двадцатая
- Что с тобой, Тара? – поинтересовалась Вира, глядя на подругу, которая уже целый час сидела и смотрела в одну точку. – Ты так дырку в палатке прожжешь взглядом!
Но Тара никак не отреагировала на шутку чародейки. Она сидела на своей кровати
и пыталась собраться с силами, чтобы заговорить. Девушка вдруг решила, что раз уж миру угрожает опасность, то все, что связано с пребыванием чародеек в лагере Света, не должно храниться в тайне. К тому же Тару пугал тот факт, что Равновесие и ее судьба связаны и что знает об этом только она сама. В общем, юная чародейка решила выложить Вире все как есть, до мельчайших деталей. Только как начать, Тара не знала.
Юная чародейка глубоко вздохнула, вместе с воздухом набираясь храбрости, и
произнесла:
- Мне надо многое тебе рассказать, Вира.
Виру испугал до предела серьезный тон девушки и она присела на кровать рядом с
Тарой.
- Что именно ты хочешь мне рассказать? – спросила девушка, гадая, чего же она не знает о Таре. Выходило, что очень многого. – Случилось что-то серьезное?
- Нет… - замялась юная чародейка. – Точнее да, случилось, и это очень серьезно. Я не говорила об этом никому, даже Дану… - Тара судорожно втянула воздух. – Я полностью завишу от исхода этой войны.
- То есть как это? – не поняла Вира.
- Я нейтральная чародейка, - ответила Тара, переводя взгляд со стены на подругу. – Я узнала это, когда оказалась в Тумане Судеб в полнолуние.
- Ты была в Тумане?! – воскликнула Вира. – Мы, кажется, тысячу раз предупреждали тебя, что до добра это не доведет! Когда же ты слушать нас с Лоренс будешь?!
- По-твоему, лучше было бы не знать, что я нейтральна? – спросила юная чародейка.
- Какая разница, нейтральна ты или нет? – удивилась Вира. – Ты служишь Свету и, насколько я знаю, презираешь Тьму. Так чего ты боишься?
- Нейтральные чародеи зависят от Равновесия, тебе это хорошо известно, - жестко сказала Тара. – Я стану темной колдуньей, если Харамос одержит, и никто не сможет ничего изменить. Мне страшно, Вира. Не хочу я служить Тьме!
- Мы не допустим этого, ты же знаешь. Ты не сможешь стать колдуньей, не нарушив кодекс Света. А ты никогда не сделаешь этого.
Тара вздрогнула от уверенности, звучащей в голосе Виры. Подруга считала, что
юная чародейка никогда не нарушит кодекс Света… Больно было осознавать, что на этот раз Вира ошиблась.
- Я уже сделала это, - выпалила Тара на одном дыхании. И с замиранием сердца ожидала реакции Виры.
Вира сначала решила, что ей показалось. Только что она услышала то, чего
случиться никак не могло. Чародейка не поверила своим ушам.
- Что?! – переспросила она, и Таре стало ясно, что еще чуть-чуть – и разразится гроза. – Сейчас же говори, что ты натворила!
Тара попыталась овладеть собой, но ничего не вышло. Юная чародейка ненавидела,
когда на нее кричали, и взорвалась ответной волной:
- Ничего я не натворила! Я переспала с Тарабасом! И не смотри на меня так! Кто всегда учил меня следовать зову сердца? Ты! Я не убила колдуна, потому что люблю его!
Удар был настолько мощным, что лишил Виру дара речи. Казалось, ей целая
вечность понадобилась на то, чтобы прийти в себя.
- По-моему, Тара, тебя не следовало учить этому, - сказала Вира с плохо  скрываемым гневом. – Ты всегда делала все под влиянием первого порыва, а он, как известно, идет прямо от сердца. Как ты умудрилась оказаться в постели того, кого тебе убить предназначено?! Зачем ты позволила ему войти в твое сердце?!
- Во-первых, мне предназначено не Тарабаса убить, а спасти мир, - возразила Тара в тон подруге, - а во-вторых, я не позволяла ему, он сам завладел мной!
- А ты, похоже, не препятствовала этому!
Юная чародейка поняла, что теперь Вира не остановится, пока все не выскажет.
- Ты права, тебе есть чего бояться. Тьма начинается с таких вот мелких проступков, хотя в твоем случае это уже не проступок. Даниель надеялся на тебя; он полагал, что ты способна спасти мир, а вместо этого ты, единственная надежда Света, делаешь шаг на сближение с Тьмой!
Тара почувствовала, что раскаленный меч разрубает ее на части. Она поняла, что
Вира совершенно права, и теперь чародейку стала терзать боль. Даниель ведь тоже ничего не знал о Тарабасе.
- Я не хотела сделать ничего плохого! – воскликнула Тара, едва сдерживая слезы вины. – Я просто поступила так, как велело мне сердце!
- Не оправдывайся! – Вира сверкнула глазами, и над ее головой вспыхнула молния. Тара вскрикнула. – Ты выбрала путь, от которого предостерегал Наставник, ты предала нас, отца, брата – всех. А главное – ты предала себя. Я и Лоренс считали тебя светлой чародейкой, а ты спала с темным магом. Тебе не место среди нас!
Больше Тара не слушала. Схватив куртку, она выбежала из палатки и кинулась
прочь из лагеря. Ее окликнули часовые – она не ответила; пару раз она спотыкалась и падала, но не обращала на это внимания. Лишь когда лагерь остался далеко позади, девушка упала на траву и разрыдалась.

Вира осталась одна. Тяжело дыша и все еще полыхая яростью, девушка смотрела
вслед убегающей подруге. Первым ее побуждением было броситься за ней, догнать и вернуть назад, но потом Вира передумала. Она рассудила, что Тара рано или поздно вернется, поэтому, вместо того, чтобы разыскать чародейку, пошла обратно в палатку.
Но время шло, а дочери Верховного Чародея все не было. Прождав до вечера, Вира
с явным волнением начала спрашивать у охраны, видел ли кто-нибудь Тару. Но никто не знал, где скрылась девушка.

Тара понятия не имела, сколько времени провела уткнувшись носом в траву.
Девушка не знала, как долго она плакала, но в конце концов ее посетило чувство облегчения. Юной чародейке вдруг показалось, что душу заполнила пустота. Она вставала из глубин разума, убивая все терзающие девушку чувства. Наконец, вытерев слезы, Тара встала и посмотрела на небо.
Солнце уже клонилось к западу, но вечер еще не наступил. Тара замерзла и
проголодалась. Что делать, она не знала, однако в лагерь возвращаться девушка не собиралась. По крайней мере добровольно.
«Куда же мне теперь идти? – подумала она. – Странный вопрос. К Тарабасу!» Но от
мыслей о темном колдуне Тара снова чуть не расплакалась. Как не пыталась чародейка найти ему оправдания, она понимала, что все произошедшее случилось по вине Тарабаса. Хотя совесть все еще обвиняла юную чародейку, напоминая, что большая часть вины лежит на ней, Тара сердилась на колдуна и видеть его ей совсем не хотелось.
«Тогда я пойду в Орон, - решила девушка. – Я хотела увидеть этот город, и я его
увижу!»

Лоренс, Аркадис и Даниель вернулись в лагерь около четырех часов после
полудня. Уставшие друзья сразу разошлись по своим палаткам. Из-за нападения им не удалось забрать из библиотеки Орона книги, и лишь Лоренс всю дорогу прижимала к груди тот самый старинный том, которым отбивалась от врагов.
Когда Лоренс вошла в свою палатку, Вира вскочила с кровати, на которой сидела,
но, увидев подругу, вновь опустилась на мягкое ложе.
- А, это ты… - как-то странно проговорила она. – Я думала, это Тара…
- А где она? – поинтересовалась Лоренс, кладя книгу на стол и пытаясь прочитать мысли подруги.
Вира вздохнула и рассказала чародейке о том, что произошло за то время, пока
друзья были в городе. Лоренс дослушала до конца и повернулась к выходу.
- Ты куда? – спросила Вира.
- К Даниелю, - резко ответила Лоренс. – Мне почему-то кажется, он должен знать, что тут произошло.
Вира вздохнула. Лоренс была права, брат Тары должен быть в курсе событий.
- Я пойду с тобой, - сказала она. – Тара убежала по моей вине. Я заварила эту кашу, мне ее и расхлебывать.
Девушки вдвоем вышли из палатки, но почти тут же столкнулись с Даниелем,
который направлялся к ним. Внешне он казался совершенно спокойным, но  подруги хорошо знали брата Тары. В глазах этого мужчины горел едва заметный огонек, и его вполне хватило, чтобы девушки поняли – Даниель был встревожен и зол.
- Здравствуйте, девочки, - голос его звучал спокойно, Дан ничем не выдавал своих чувств. – Почему с вами нет Тары?
- Дан… - начала было Вира, но Лоренс ее перебила.
- Тара влюбилась в Тарабаса, рассказала об этом Вире, а та на нее накричала, назвала предательницей… - Лоренс вся кипела от негодования. – Ну и Тара не выдержала и умчалась в неизвестном направлении.
Даниель перевел взгляд с Лоренс на Виру, которая стояла, опустив голову.
- Это правда? – спросил Дан, испытующе глядя на девушку.
- Да, - убитым голосом ответила Вира.
- И ты не остановила ее?! – вскричал Даниель.
- Знаешь что? – не выдержала Вира. – Я ей не нянька, Дан! Тара уже достаточно взрослая, чтобы думать о своих поступках самостоятельно!
- Значит, еще не взрослая, раз ей пришла в голову идея просто взять и сбежать, - ответил Даниель. – А ты, Вира, могла бы хоть раз в жизни попридержать язык. Хотя бы до нашего возвращения!
Лоренс наблюдала за ними с нарастающей тревогой. Казалось, этот бессмысленный
спор никогда не кончится. Можно было уже давно найти решение возникшей проблемы, и хотя Лоренс тоже очень хотелось наорать на подругу за ее глупость, чародейка понимала, что это не выход.
- Прекратите сейчас же! – воскликнула она. – Спорить и ссориться вы можете и потом, а сейчас не время! Надо Тару искать, пока с ней не случилось чего!
Слова Лоренс, как она и ожидала, охладили пыл друзей. Даниель снова взял себя в
руки и спокойно произнес:
- Ты права, Лоренс. Я поеду разыщу сестру, а вы оставайтесь здесь.
- Даниель… - робко попросила Вира. – Позволь мне ехать с тобой…
- Нет, любимая, - мягко ответил Дан, давая понять, что совсем не сердится на девушку. – Тара не захочет тебя видеть после того, что ты ей наговорила. Я вообще сомневаюсь, что она захочет возвращаться.
- Но ты должен вернуть ее, Даниель, - сказала Лоренс. – Ты единственный, кому она полностью доверяет.
«Похоже, что и мне Тара доверять перестала, - подумал Дан. – Иначе она не стала
бы скрывать, что любит Тарабаса».
- Она верхом уехала? – спросил он у Виры.
- Нет, - ответила та. – А значит, не могла далеко уйти.
- Я отправлюсь за ней немедленно. Передайте Аркадису, что он остается за главного.
Поцеловав растерянную Виру, Даниель пошел в конюшню, оседлал двух лошадей и
галопом умчался в неизвестность.
Дан не знал, куда могла уйти его сестра. Возможно, Тара отправилась к колдуну, в
которого влюбилась. Даниель твердо решил не ругать Тару за то, что она провела ночь с врагом, понимая, что за любовь ругать бессмысленно и глупо. Но он понимал также, к чему может привести подобная страсть. И в намерения Даниеля входило объяснить это юной чародейке.
Около двух часов он скакал по окрестностям лагеря, пытаясь найти хотя бы след
девушки. Но ни следов, ни самой чародейки не было. Уже отчаявшись, Дан решил было повернуть к Лесу Трех Лун в надежде, что Тара пошла искать утешения у темного колдуна, но тут ему улыбнулась удача.
Дорога, по которой он ехал, разветвлялась, и одна ее ветвь вела к озеру, на котором
стоял Орон. Краем глаза Даниелю удалось увидеть, как за поворотом скрывается человеческая фигура. Круто развернув лошадей, чародей устремился туда и очень скоро увидел понуро бредущую девушку. Разумеется, он сразу узнал Тару, идущую в сторону захваченного Тьмой города.
- Тара! – позвал Даниель.
Девушка остановилась и обернулась. А увидев брата, со слезами бросилась к нему.
Дан спешился, обнял чародейку и прижал к груди. Какое-то время они стояли молча, а потом Тара спросила:
- Ты хочешь, чтобы я вернулась в лагерь? Ты ведь за этим пришел?
- Нет, Тара, я отправился найти тебя и убедиться, что с тобой все в порядке, - ответил Даниель, гладя девушку по волосам. – Мне кажется, что с тех пор, как Харамос стал демоном, гулять в одиночестве небезопасно.
- Мне плевать на опасность, - сказала Тара. – Все, что я совершала и совершаю, наполнено куда большей опасностью, чем появление какого-то демона.
- Но ты не думаешь о том, что на свете есть люди, которым совсем не все равно, где ты и что с тобой, - мягко возразил Даниель. – Каждый раз, когда ты решаешься на новую авантюру, я очень беспокоюсь за тебя.
- Ты мой брат, тебе нужно за меня беспокоиться. Ведь не поехал бы ты за мной, будь ты просто моим другом?
- Ты правда так думаешь? Тара, если бы я был тебе просто другом, я все равно дорожил бы тобой и старался оберегать. И я никогда никому не позволил бы тебя обидеть.
- Но ты ушел, ты уехал в Орон, даже не пригласив меня с собой! – воскликнула Тара.
- Зато у тебя появилось время подумать о своих уже совершенных поступках и решиться открыть правду подруге, - ответил Дан. – Поверь, в Ороне сейчас опасно, гораздо опаснее, чем даже здесь. В самом городе не осталось ни одного светлого чародея, там всюду царит такая же тьма, как на Земле Вечной Ночи, а воины Тьмы нападают большими группами и из-за спины. В этот раз нам просто повезло, что они немного растерялись, иначе нас бы уже в живых не было.
- Но Даниель, я же сражаюсь не хуже вас, - настаивала Тара.
- Я это прекрасно знаю, - улыбнулся Даниель. – Но ты нужна была Вире, это она предложила тебе остаться.
- Не предложила, а приказала! – с неожиданной злобой проговорила Тара. – А ты последнее время только ее и слушаешь!
И Тара вырвалась из объятий брата, испытывая непонятное чувство ревности. Но
Даниель не стал пытаться выяснить причину такой реакции, а только улыбнулся и произнес:
- Зато теперь все то, что ты скрывала, стало всем известно.
- И что из этого вышло? – с отчаянием спросила Тара. – Меня назвали предательницей и обвинили в том, что я полюбила мужчину!
- Я знаю, - сказал Даниель. – И меня удивило твое поведение. Не думал, что ты можешь просто сбежать.
Тара задумчиво посмотрела на брата.
- Даниель, ты меня любишь? – спросила она. – Ответь мне, прошу тебя!
Даниель снова обнял девушку.
- Сестренка, - шепнул он ей на ухо, - ты самое дорогое, что у меня есть на свете. Я люблю тебя, ты прекрасно знаешь это.
- Зачем тогда… - Тара всхлипнула, - зачем ты просил меня убить Тарабаса?
Даниель понял, о чем сейчас думает Тара, и подумал, что она права – на нем
действительно лежит часть вины. Ведь это именно он позвал Тару на Север…
- Тара, тебе предназначено спасти мир, - сказал он. – Война отнимает у нас слишком много сил, ее надо прекратить. Ты знаешь, почему я позвал тебя сюда. Тогда угрозу устранить было гораздо легче.
- Но ведь убийство человека – величайшее зло! – воскликнула чародейка. – Меня всегда учили тому, что зло порождает зло. Неужели ты хотел, чтобы я бросила семя зла в рыхлую плодородную почву своей только начавшейся жизни?
- Тара, ты говоришь так, будто я не предупреждал тебя о том, что ты должна совершить. Ты могла отказаться от поездки, но не сделала этого.
- Увы! – вздохнула чародейка. – Значит, я сама направляю себя в сторону Тьмы?
- Нет, девочка моя, - улыбнулся Даниель. – Ты не убила Тарабаса, и на то была причина. Запомни: зло порождает зло только тогда, когда ты злом уничтожаешь добро. Тара, я очень хорошо тебя знаю и могу сказать, что раз ты полюбила темного колдуна, значит, в его сущности есть трещина, сквозь которую ты смогла увидеть нечто иное, непохожее на Тьму. Я прав?
- Да, - удивленно ответила девушка. – Но Вира сказала, что я презрела Кодекс Света и ступила на тропу Тьмы…
- Я говорил тебе, чтобы ты была осторожна в своих поступках, - сказал Даниель. – Ни твои друзья, ни я не хотим, чтобы ты превратилась в служительницу Тьмы. Но ты действительно ступила на тропу зла, сделав пока один – единственный шаг. Твоя судьба связана с Равновесием, однако это не значит, что ты не в силах изменить ее. Тщательно обдумывай каждый шаг и не поддавайся соблазнам. Что касается Тарабаса… Сестра, я не буду стоять у тебя на пути. Ты стоишь на краю пропасти, но упасть в нее сможешь только совершив самое большое зло – позволив Тьме завладеть миром.
- Дан, даю тебе слово, что прекращу эту войну, - с лучезарной улыбкой заявила Тара, вытирая слезы. – Я не позволю Харамосу завладеть миром и разрушить Равновесие!
С этими словами Тара вскочила на лошадь, которую привел для нее Даниель, и посмотрела на брата:
- Ты идешь?
Дан, радуясь тому, что столь удачно убедил Тару вернуться в лагерь, последовал
примеру сестры и тоже сел на коня. Вместе они ровным шагом двинулись в сторону лагеря.
Постепенно сгущались сумерки. Ветер, и без того бушующий весь день, сделался
колючим и пронизывающим. До ночи было еще далеко, но темные облака закрывали собой свет заходящего солнца, и казалось, что все вокруг покрывает тень.
Даниель ехал чуть впереди, Тара – за ним. В сердца брата с сестрой закралась
тревога – слишком уж тихо было вокруг.
До лагеря оставалось совсем немного, может, всего четверть часа езды, когда Тара
уловила какое-то движение среди деревьев небольшой рощи, мимо которой они проезжали. Рука чародейки сама собой потянулась к шпаге, висевшей у левого бедра. Пришпорив коня, девушка догнала брата.
- Там, за деревьями, - она кивнула в сторону рощицы, что тянулась справа, - кто-то есть.
Даниель кивнул и пришпорил лошадь, заставляя ее перейти в галоп. Тара сделала
то же.
- Это Ночные Всадники, - крикнул Дан. – Они выследили нас! Не отставай, Тара!
Девушка встревоженно посмотрела на брата. Однако взгляд Даниеля был жестким
и непроницаемым, так что чародейка не могла узнать, о чем он думает в данный момент. Это испугало Тару еще больше.
- Нам придется драться с ними, да? – дрожащим голосом спросила она?
- Только если они осмелятся напасть, - ответил Даниель. – Поспешим!
И его лошадь ускорила шаг. Тара не отставала. Ветер свистел в ушах, развевая ее
длинные темные волосы. Все окружающее слилось в расплывчатое пятно, а сердце билось с бешеной скоростью.
Тара никогда не считала себя трусихой. Да что и говорить, ведь она столько всего
пережила за десять последних лет, проведенных в Академии Магии, что испугать ее было очень непросто. Однако сейчас страх сковал ее разум, заглушая все чувства. Тара помнила, что в присутствии такой темной силы, какую излучали Всадники, светлая магия блокировалась полностью, и это заставляло ее осознавать, насколько она сейчас беззащитна. Девушка боялась даже обернуться, но в этом не было необходимости – чуткий слух уловил стук копыт о землю. Их преследовало как минимум пятеро Ночных Всадников.
Тара потеряла счет времени, ей казалось, что эта безумная скачка длится целую
вечность. К тому же Даниель уводил преследователей от лагеря, не желая открывать силам Тьмы его местоположение. Но вот девушка почувствовала, что ее конь начал сбавлять скорость, а дыхание его стало хриплым. Чтобы предотвратить падение, Таре пришлось остановить лошадь и соскочить на землю. Она выхватила из ножен шпагу и повернулась лицом к врагам.
Их было шестеро, все в черных плащах с капюшонами и серебряных масках,
полностью скрывающих лица. Лошади у них были вороными, из их ноздрей валил дым, а глаза полыхали огнем. Увидев, что девушка остановилась и приготовилась драться, Всадники тоже спешились и достали огненные мечи, висевшие за их спинами. Верхом остался лишь один, заправлявший стрелами арбалет.
Даниель, увидев, что Тара намерена сразиться с Всадниками, развернул коня и
поскакал ей на помощь. Соскочив с лошади, он размашистым шагом двинулся навстречу врагу. Краем глаза Дан видел, как Тара яростно отбивалась от Всадников, пронзая их одного за другим. Но он также видел, что силы неравны и девушке не удастся сдержать пятерых нападавших, хотя двое из них уже были убиты.
Внимание Даниеля привлек Всадник, сидевший верхом с арбалетом в руках. От
глаз чародея не укрылось, что тот целится в его сестру. Медлить было нельзя. Дан мощным прыжком оказался возле Тары, пронзил своим мечем четвертого Всадника и толкнул девушку так сильно, что она не удержалась на ногах и упала.
- Что ты делаешь?! – негодующе воскликнула чародейка. А через секунду закричала: - Дан, осторожно!
Девушка хотела схватить брата за ногу, дернуть, чтобы тот оказался на земле, но не
успела. Арбалетная стрела, пущенная Ночным Всадником, пронзила спину Даниеля, и он молча упал рядом с Тарой. Чародейка с яростным криком вскочила на ноги и бросилась на Всадника, который успел спешиться, но второй, крикнув что-то арбалетчику на своем темном языке, выпустил из своих рук мощную струю черного дыма, которая окутала Тару плотной пеленой. Движения девушки стали замедляться, голова закружилась, и юная чародейка почувствовала, что падает. А через несколько секунд она уже лежала, скованная магическим сном.
Ночные Всадники подняли с земли Тару и Даниеля, уложили их на лошадей и,
уничтожив следы своего пребывания, галопом поскакали в Орон.

Глава двадцать первая
Когда Тара пришла в себя, оказалось, что она лежит на каменном полу огромного
зала с колоннами. Высокий сводчатый потолок был расписан умелыми мастерами своего дела. Огромные окна зала были плотно завешаны грубой материей; всюду царил полумрак, свет исходил лишь от факелов на стене, посреди которой находилась дверь.
Легко поднявшись на ноги, юная чародейка подошла к двери. Как и следовало
ожидать, она оказалась заперта. Тара не стала тратить времени на раздумья и попыталась взорвать досадную преграду, но магия не сработала.
- Будьте вы прокляты, чертовы Всадники! – яростно воскликнула чародейка.
Девушка не знала, где она, а предположения строить ей не хотелось. Тару волновал
один вопрос: где Даниель и что с ним. Ничего больше ее не интересовало.
Вдруг дверь распахнулась, и в зал вошел Харамос. Тара сразу узнала его по
невообразимо высокому росту. А под руку демона держала белокурая девушка, при виде которой у Тары округлились глаза.
- Натали?! – девушка все еще не верила увиденному. – Как ты здесь оказалась? Ты же должна сидеть в клетке в лагере Света!..
- Тара, Тара, - улыбнулась колдунья. – Ты считаешь, что я настолько глупа, чтобы оказаться в заточении? У вас в лагере сидит всего лишь сосуд, марионетка, двойник, если хочешь. Но это только часть меня, потому что я слишком предусмотрительна. Побывать в вашем лагере было весьма полезно…
- Многое вам следовало бы улучшить, - проговорил Харамос. – Охрану города, например.
И демон прошел по залу, остановившись у одной из колонн. Тара пыталась его
разглядеть, но не смогла – демон словно растворился в полутьме этого помещения. Натали же осталась в дверном проеме. За ее хрупкой фигурой юная чародейка разглядела нескольких Ночных Всадников.
- Где мы? – холодным тоном спросила Тара, стараясь не показывать страха.
- В моем дворце, - ответил Харамос. – В городе, который очень скоро станет столицей моей империи. Империи Зла.
- В Ороне? – удивилась чародейка. – Разве это возможно? Как твои Всадники прошли через охрану?
Харамос тихо засмеялся. Хотя Тара и не поняла, что именно его рассмешило.
- Я же говорил, что у вашей охраны много недоработок, - сказал демон. – Орон охраняется Светом только со стороны озера и у главных ворот.
- Правильно, - кивнула Тара, – это единственный способ попасть в город.
- Был единственным, - уточнила Натали. – С тех пор, как Орон стал нашим городом, вход в него сделали со стороны гор. Так что…
Тара поняла, что воины Света допустили большой промах, охраняя только ворота
вражеской обители. И почему столь элементарная идея окружить город со всех сторон не пришла никому в голову? Разве озеро нельзя объехать? Конечно, на это требуется время, но темные колдуны каким-то образом делают это за считанные секунды!
- Дырка в стене – хороший вход в столицу империи, - усмехнулась Тара. – Вы сидите тут, как мыши в норе, у входа в которую сторожит кот!
- Так или иначе, но твои воины не смогли помешать мне, - заметил Харамос.
Тара сощурила глаза и посмотрела туда, где, по ее мнению, стоял Харамос.
- Зачем мы тебе? – спросила она. – Я и Даниель?
Харамос опять рассмеялся, на этот раз громче.
- Я думал, ты умнее, Тара, - произнес он. – Твой брат руководит войсками, которые мне мешают, а ты… Ты и твои подружки всячески ломают мои планы. Ты – единственное препятствие на моем пути. Препятствие, которое надо убрать.
- То есть убить, - холодно пояснила Натали.
- Представь себе, я знаю, что значат слова этого грязного мерзавца! – огрызнулась юная чародейка. И обратилась к Харамосу: - Ну ладно, меня ты убьешь. А что будет с Даном? Зачем тебе брат?
- Во-первых, тебя убивать я не хочу, это не входит в мои намерения. А во-вторых, я не собираюсь открывать тебе своих планов.
- Ну да, конечно! – вспомнила Тара и передразнила слова Натали, сказанные девушкой в клетке: - Повелитель ни с кем не делится своими планами! Это поэтому у тебя все планы срываются?!
- Заметь, последний удался, - с улыбкой сказала Натали.
- Не до конца, - покачал головой Харамос. – Я позабыл, кто такая Тара Фер. Это тигрица, подчиняющаяся одному человеку на свете – своему брату. Я намерен сделать тебя своей союзницей, Тара, и сделаю это, можешь не сомневаться. А Даниель мне в этом поможет.
- Дан никогда не станет помогать тебе! – воскликнула Тара. – Он служит Свету и не нарушит Кодекс!
- Он служил Свету, - произнесла Натали. – Помнишь арбалетную стрелу? Ее наконечник был смазан зельем покорности, и теперь Даниель один из нас.
- Как это? – оторопело спросила Тара. – Что значит он один из вас?
- Теперь Даниель служит Тьме, - пояснил Харамос. – А очень скоро за ним последуешь и ты.
- Никогда я не стану служить Тьме! – воскликнула Тара. – Я скорее с собой покончу, чем буду тебе подчиняться!
- Это ты сейчас так говоришь, - спокойно сказал Харамос. – Но пройдет время…
- Долго же тебе ждать придется!
- Ничего, я подожду, - ответил Харамос. – К тому же я уверен, что все произойдет гораздо быстрее, чем ты думаешь.
- Откуда в тебе столько уверенности? – удивилась чародейка. – Как будто ты знаешь, что будет завтра.
- Будущее предвидеть я пока не могу, - признался демон. – Но предсказать твою реакцию, когда ты увидишь Даниеля… Это очень легко!
- Да что вы, черт возьми, с ним сделали?! – воскликнула Тара, забыв, что хотела скрыть тревогу.
- А почему ты так волнуешься? – удивилась Натали. – Разве он твой любовник, чтобы так переживать за его судьбу?
- Это… мой… брат!!! – крикнула чародейка металлическим голосом, выделяя каждое слово. – Даниель – мой брат!
- Успокойте ее, - спокойно и даже ласково приказал Харамос.
Двое Ночных Всадников, что стояли за дверями, хотели подойти к девушке, но
Тара была готова к этому. Она достала из кармана куртки Орешек, который все еще лежал там, и выставила перед собой. Магия в присутствии Всадников не работала, но Орешек был чем-то средним между живым существом и вещью, а Ночные Всадники наверняка никогда не видели подобных предметов.
- Спаси меня, - шепнула чародейка шарику, и тот стал увеличиваться в размерах, переливаясь разными цветами, и выкрикивать всевозможные черно-магические заклинания. Ночные Всадники в недоумении застыли на месте, явно не зная, что им делать.
- Ну что, убедился, что меня так просто не возьмешь? – воскликнула чародейка. – Тара Фер без боя не сдается!
- Ты правда так думаешь? – спокойна спросила Натали. – А тебе не говорили, что ты самоуверенная, глупая девчонка, вообразившая себя всемогущей чародейкой?
Последнее оскорбление переполнило чашу терпения Тары. Она потянулась за
шпагой, а когда обнаружила, что ножны пусты, сжала кулаки и с горящими от гнева глазами двинулась к двери, возле которой стояла колдунья. Девушка не видела перед собой ничего, кроме своей цели, спокойно смотрящей на ее приближение. Чародейка забыла обо всем, кроме одного: ее оскорбили. Этого Тара не прощала никому.
Но не успела девушка сделать и пяти шагов, как тело ее пронзила страшная боль.
Под оглушительный хохот она повалилась на пол, силясь не закричать.
- Я же сказала, что ты – ничтожество, - произнесла Натали. – Запереть ее!
Ночные Всадники, поняв, что Орешек совершенно безвреден, грубо схватили
чародейку и поволокли ее куда-то сначала по залу, а потом вниз по лестнице. Девушка помнила, как скрипнула железная дверь, помнила, как ее швырнули на холодный каменный пол, а дальше все вокруг покрыл непроницаемый мрак.
Очнулась Тара от ощущения влаги на лице. Открыв глаза, девушка обнаружила,
что лежит в тесной каменной камере с маленьким решетчатым окошком. Под головой чародейка почувствовала охапку соломы. А подняв глаза к потолку, Тара улыбнулась от удивления. Прямо над ней парило маленькое облачко, из которого капля за каплей сочилась вода. Понимая, что само по себе облако в камере появиться не может, юная чародейка приподнялась на локтях и стала всматриваться в полумрак.
Когда глаза ее привыкли к слабому свету, исходившему от единственного
магического светильника, который болтался под потолком, Тара увидела, что в углу, прислонившись спиной к стене, спит мужчина. Худой, бледный, с грязными темными волосами, он напомнил Таре одного человека, которого она любила.
Девушка встала на ноги. Тучка, испугавшись резкого движения, взмыла вверх,
вылив Таре на голову струю ледяной воды. Девушка, вздрогнув от неожиданности, щелкнула пальцами, и облачко исчезло.
Чародейка подошла поближе к спящему мужчине, чтобы получше разглядеть его.
Худое, изможденное лицо показало Таре, что ее сосед по камере провел в заточении не одну неделю. В голове у девушки промелькнула мысль, что и она просидит тут по меньшей мере столетие, прежде чем Харамосу удастся сделать из нее служительницу Тьмы. Но мысль эта исчезла с такой скоростью, что чародейка не успела испугаться.
Мужчина застонал во сне, опустив руку. Увидев его большой палец, Тара
обрадовалась. На руке у мужчины была пятиконечная звезда – символ белой магии.
Девушка долго вглядывалась в лицо спящего чародея, и чем дольше она на него
смотрела, тем больше убеждалась в том, что ей знаком этот мужчина. На вид чародею было около двадцати двух лет. Из одежды на нем остались только грязные и кое-где порванные штаны и расстегнутая рубашка, на запястьях перехваченная металлическими браслетами. На обнаженной груди виднелся длинный шрам, оставленный, по-видимому, шпагой или мечом.
Отчаявшись вспомнить, кто этот молодой служитель Света, девушка вернулась в
свой угол и молча уселась на солому, устремив взгляд на окошко, в котором виднелось черное небо. Тара знала, что сейчас уже ночь, но точное время определить не смогла, вспомнив, что, по словам Даниеля, в Ороне небо круглые сутки имеет один цвет.
Чародейку поразила тишина, царившая вокруг. Не было слышно ни часовых, ни
голосов других пленников, ни даже шума ветра. Причиной отсутствия всяческих звуков могла быть только печать непроницаемости, наложенная на стены. Печать эту невозможно было разрушить ни одним светло-магическим заклинанием. Начавшие было зарождаться идеи побега мгновенно умерли в голове юной чародейки, подавленные суровой реальностью. Впервые в жизни Тара вынуждена была покориться своей участи и смиренно ждать неизвестно чего. Поглощенная такими грустными мыслями, девушка потеряла счет времени. Чародей в углу так и не проснулся, и Тара, убитая отчаянием, свернулась калачиком и заснула.

В лагере воинов Света царило привычное спокойствие. Большинство воинов уже
спали, и только в одной палатке горел яркий свет. Там, не находя себе покоя, мерила шагами землю Вира. Лоренс сидела на кровати, следя за подругой взглядом.
- Вира, да успокойся же, - говорила Лоренс. – Даниель найдет ее и приведет обратно.
Вира остановилась, бросила на девушку полный муки взгляд и снова зашагала по
палатке.
- Уже полночь, а их все нет… Это я виновата во всем!
- Мы же договорились к этому не возвращаться! – воскликнула Лоренс. – Прекрати себя обвинять! Ты права, что отчитала ее, иначе Тара натворила бы чего-нибудь.
- Я права?! А если с ней что-то случится? Лоренс, Тара еще совсем ребенок!
Лоренс вздохнула, прошептала несколько непонятных слов, и Вира вдруг ни с того
ни с сего остановилась, как вкопанная.
- Вот так-то лучше, - раздраженно заявила Лоренс, подходя к подруге почти вплотную и кладя руки ей на плечи. – А теперь слушай. Тара убежала, но не забывай, кто она. Эта девчонка прошла Испытание, поэтому не нам судить о ее силе. За Тарой отправился Даниель, который является предводителем всей нашей армии. Тара любит и доверяет брату, поэтому вернется с ним. Если до рассвета они не дадут о себе знать, мы отправимся на поиски. А пока наберись терпения и жди.
Высказав Вире все, что хотела, Лоренс щелкнула пальцами, и ее подруга снова
принялась ходить взад-вперед.
- Хорошо, - произнесла она наконец. – Но только до рассвета.
И с этими словами девушка вышла из палатки на ночной прохладный воздух. Она
знала, что утром, как только лучи солнца коснутся земли, ей придется вскочить на коня и отправиться на поиски Даниеля и его сбежавшей сестры.

Глава двадцать вторая
Тара проснулась от того, что замерзла. Хоть на девушке и была куртка, в камере
стоял такой холод, что даже она не спасала. Чтобы согреться, чародейка хотела вызвать теплый воздух, но после трех неудачных попыток бросила это бесполезное занятие. Вместо этого Тара подошла к двери и в маленькую щелочку сумела разглядеть чью-то тень. Девушке не пришлось долго гадать над тем, кто это; хватило одного взгляда, чтобы стало ясно, что камеру охраняет Ночной Всадник.
«Но он здесь недавно, - отметила про себя юная чародейка. – Иначе как тогда
чародей в углу смог сотворить тучку?»
Продолжая мерзнуть, Тара пыталась хоть что-нибудь придумать. Как говорил
Наставник? Если подводит магия, действуй самостоятельно. И девушка решила, что немного физкультуры ей не повредит, а наоборот, поможет согреться. Стараясь не шуметь, чародейка принялась проделывать разные элементы гимнастики, которым ее научили в Академии Магии.
Тара как раз делала стойку на руках, когда молодой чародей снова застонал. От
неожиданности девушка потеряла равновесие и, больно ударившись спиной, растянулась на полу.
Собираясь высказать нарушителю тишины все, что она о нем думает, Тара
сверкающими глазами посмотрела на чародея, и слова застыли у нее на языке, так и не сорвавшись с губ. Она увидела печальный взгляд грустных глаз и поняла, где встречала этого мужчину.
Несколько долгих минут узники смотрели друг на друга, а потом Тара бросилась на
шею чародею и крепко поцеловала его в щеку. Еще некоторое время они сидели, не произнося ни звука, не выпуская друг друга из объятий.
Наконец девушка взяла себя в руки и оторвала свою голову от худой груди
молодого мужчины. На смену необъятной радости пришло удивление и тревога.
- Наставник, - проговорила Тара, улыбаясь своей красивой улыбкой, - как вы здесь оказались?
- Господи, Тара Фер, неужели это правда ты?! – взволнованно воскликнул чародей, пристально разглядывая лицо девушки. – Я не верил своим глазам, думал, здесь какая-то ошибка… Значит, боги услышали мои молитвы!
Юная чародейка недоуменно посмотрела на Наставника. Тот понял ее взгляд и
сказал:
- Я исполнял поручение Совета Магов и оказался здесь. А что делаешь ты в тюрьме Повелителя Тьмы?
- Повелителя Тьмы? – округлила глаза Тара. – А с каких это пор Харамос стал Повелителем Тьмы?
- Разве не он повелевает всеми темными силами мира? – удивился Наставник.
- Ну, если вы считаете, что горстка колдунов – все темные силы мира… - улыбнулась Тара. – Нет, Харамосу никогда не удастся стать Повелителем Тьмы с такими намерениями и приспешниками.
Молодой чародей очень удивился таким словам своей бывшей ученицы.
- Откуда тебе известно о Харамосе, о его намерениях и обо всем остальном? – спросил он.
- А каким образом я попала в эту тюрьму? – вопросом на вопрос ответила Тара, понижая голос. – Наши пути пересеклись. Сразу после Академии Магии я, Лоренс и Вира по просьбе моего брата приехали сюда, чтобы остановить войну и уничтожить силы Тьмы.
- Сразу после Академии? – переспросил Наставник, и девушка уловила в его голосе нотку упрека. – Твой отец не знает об этом.
- Одед много о чем не знает, - холодно произнесла чародейка. – Но все это не имеет значения, потому что его никогда не интересовала ни дочь, ни сын…
- Ошибаешься, Тара, - мягко сказал Наставник. – Когда Одед узнал, что ты не дома, он отправил целую группу чародеев на твои поиски.
- Простите, Наставник, но меня это не волнует, - твердо ответила девушка. – Давайте не будем говорить об этом человеке. Зачем Совет Магов послал вас на Север?
Наставнику показался странным тот холод, с каким Тара говорила об отце, но он не
стал ее расспрашивать. У каждого свои секреты.
- Совету Магов стало известно, кто выкрал Туман Судеб. Одед долго решал, кого послать на Север, пока я не предложил ему свои услуги.
- Значит, вы доброволец? – спросила Тара. Чародей кивнул. – Но вы уверены, что Верховный Чародей точно знает, у кого Туман?
В голосе девушки прозвучало некоторое подозрение, и Наставник насторожился.
- Твой отец сказал, что Туман Судеб похитил темный колдун Севера, - осторожно сказал он. – А разве это не так?
Тара вздохнула. Ее очень удивлял тот факт, что Одед Фер до сих пор является
Верховным чародеем. Как такой человек, как ее отец, мог стоять во главе сообщества светлых магов?!
- Туман Судеб украл Тарабас, это верно, - сказала юная чародейка. – Но чтобы забрать что-то у темного колдуна, нужно сначала убить его, это давно известно. Как тогда Одед мог спокойно отпустить вас на Север, зная, что Тарабаса может убить только женщина?!
Чародей не нашелся, что ответить. Он даже не подозревал, что все обстоит именно
так. Тара поняла чувства своего учителя и сочувственно положила руку ему на плечо.
- Мне жаль, что вы не понимаете, что за человек мой отец, - вздохнула она. – Но все это уже не имеет ни малейшего значения, потому что Туман Судеб уже доставлен в Хранилище, где, я надеюсь, его охраняют втрое лучше, чем прежде.
Эти слова поразили Наставника еще больше. Он с удивлением посмотрел на
чародейку.
- Как? Значит, Туман Судеб уже в безопасности? Но каким образом?..
- Я его забрала у темного колдуна Севера незадолго до того, как Харамос стал демоном, - не без гордости ответила Тара. – Это было частью нашего плана.
Наставник понимающе кивнул.
- Расскажи мне, как все-таки получилось, что ты оказалась здесь, на Севере, совсем одна? – попросил он.
- Ну почему же одна? – удивилась Тара. – Я же говорила, что приехала сюда с бывшими подругами по просьбе любимого брата.
- Как это с бывшими? – не понял Наставник.
Глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, Тара рассказала ему обо всем, что с
ней случилось после того, как она с подругами покинула Академию Магии. Девушка не опустила ни одной подробности, не стала скрывать от чародея даже свои страхи и подозрения.
- Ты очень целеустремленна, - заметил Наставник, выслушав рассказ. – Но мне кажется, что побег из лагеря был глупостью. Чего ты этим добилась?
- Я… - Тара проглотила слезы. – Я позволила этому негодяю Харамосу и его подружке Натали забрать Даниеля и сделать из него служителя Тьмы, я попала в тюрьму, расположенную в центре захваченного врагами города… - Тут лицо девушки просияло. – Но зато я нашла вас! Теперь, как только я придумаю, как выбраться из этой проклятой камеры, я освобожу и вас, и брата.
И, довольная таким решением, чародейка лукаво улыбнулась и подмигнула
Наставнику. Но тот только грустно вздохнул.
- Боюсь, Тара, здесь не все так просто, - сказал чародей, и радостная улыбка медленно сползла с лица девушки. – Если все обстоит именно так, как ты сказала, твоего брата может спасти только очень сильное черно-магическое заклинание, смешанное с не менее сильным зельем. У тебя просто не хватит сил сделать это, не говоря уже о том, что с черной магией ты не знакома.
- Я не знакома, но Тарабас сможет все сделать, - возразила девушка. – Он совершит доброе дело, и это будет началом его перехода на сторону Света.
Чародей покачал головой.
- Может, твой друг и сможет найти заклинание и приготовить нужное зелье, но произнести его может только очень сильный светлый чародей.
- Вы мне поможете? – дрожащим голосом спросила Тара.
- К сожалению, я так же бессилен, как ты. Спасти Даниеля может только Верховный Чародей. Ваш отец, Тара.

Как только деревья окрасились в алые цвета, Вира и Лоренс, оседлав самых
быстрых и выносливых лошадей, помчались по узкой песчаной тропинке, по которой вчерашним вечером Даниель уехал на поиски сестры.
Аркадис, которому чародейки обо всем рассказали, предложил им свою помощь, но
подруги отказались, напомнив разведчику, что Даниель велел ему возглавлять армию до своего возвращения.
Уже через четверть часа девушки наткнулись на место, где их подруга
остановилась в первый раз. Лоренс, которая ехала впереди, указала Вире на примятую траву и следы, ведущие дальше по тропинке. Придержав коней, чародейки медленно двинулись вперед, внимательно осматривая землю.
Вскоре тропинка привела подруг к развилке. Куда уходила первая тропа, девушки
не знали, но и Лоренс, и Вира безошибочно определили направление второй, которая вела в Орон. Выбирать, на какую сворачивать, долго не пришлось, потому что вторая тропа все еще хранила на себе отпечатки следов Тары и двух лошадей, на одной из которых ехал Даниель. Эти следы обрадовали подруг, потому что выходило, что Дан все-таки нашел Тару и они продолжили путь вместе. Девушки, облегченно вздохнув, спокойно доехали до поворота.
Следы там разворачивались и вели в обратном направлении.
- Значит, он уговорил Тару вернуться, - произнесла Вира, и тут пришло осознание того, что Дан и Тара давно должны были быть в лагере.
- Следы уводят с дороги, - сказала Лоренс, поворачивая на траву и пуская лошадь галопом. – Что-то случилось, заставив их свернуть в противоположную от лагеря сторону!
Вдруг Лоренс вскрикнула и указала Вире на гнедого коня, лежащего в траве.
- Это лошадь Даниеля, - дрожащим голосом произнесла Лоренс. – Она… убита…
- Смотри! – воскликнула Вира, соскакивая с коня и поднимая с земли окровавленную шпагу. – Это оружие Тары. Здесь была битва!
В собственном голосе чародейка расслышала страх, холодной волной подкативший
к горлу. Что все это могло значить? Убитая лошадь Дана, вся в крови шпага Тары… Что еще ждало девушек?
- Да, была битва. И я даже знаю, с кем, - с волнением произнесла Лоренс, также спешиваясь. – Видишь, далее земля взрыта копытами лошадей, вдвое крупнее наших?
- Ночные Всадники… - едва слышно прошептала Вира. – Быстрее! На коней!
И девушки помчались по следам Ночных Всадников, захвативших их друзей.
Подруги не строили планов, они просто летели вперед, выжимая из лошадей все силы. Только страх, что может быть поздно, заполнял сердца чародеек.
Несмотря на то, что девушки провели достаточно долгое время в лагере Даниеля,
местность, по которой они скакали, была незнакомой. Узенькая тропинка не позволяла всадницам ехать рядом, поэтому лошади их шли друг за другом. Лоренс по-прежнему ехала впереди, Вира ничуть не отставала от подруги. Им казалось, они скачут уже целую вечность, но прежде чем тропинка привела девушек к стене из серого камня, прошло еще несколько часов.
- Что это за стена? – спросила Вира, спешиваясь и привязывая лошадь к ближайшему дереву.
- Думаю, это стена Орона, захваченного Харамосом. В городе стоит вечная ночь. Видишь, небо там черное?
И Лоренс указала подруге на контраст утреннего ясного неба у них над головой и
сплошь покрытого тучами ночного неба за стеной города.
- Ну конечно! – воскликнула Вира, хлопая себя по лбу. – Можно было сразу догадаться, что Всадники потащили их прямо к Харамосу! Но ведь вход в город всего один – через мост на озере!
- Значит, есть и другой, - философски заметила Лоренс. – Не думаешь же ты, что Харамос позволит себя запереть?
Вира легко согласилась с подругой.
- Если Харамос пробил стену Орона и сделал еще одни ворота, их наверняка охраняют, - предположила она. – Как мы сможем пройти незамеченными мимо Всадников? Ведь Тара говорила, что на них не действует магия…
- Попробуем обойтись без нее, - подмигнула Лоренс. – Ночные Всадники наверняка получили приказ доставить своему повелителю двух светлых чародеек, если они вдруг явятся в город спасать друзей. Нам это очень облегчит задачу – не придется гадать, где у Харамоса дворец.
- Боюсь, Лоренс, у них может быть приказ убить этих самых двух светлых чародеек, потому что мы вполне могли привести с собой целую армию, - произнесла Вира.
- Ты боишься? – удивилась Лоренс. – Брось, Вира! Харамос прекрасно знает, что нас слишком мало! Нам все равно надо пройти в Орон. Так почему бы нам не рискнуть жизнью?
- Ты права, - улыбнулась Вира, вынимая кинжал из ножен. – Ради Тары и Дана мы должны рискнуть.
Она первой двинулась вдоль стены, не сводя с нее взгляда. Сердце чародейки
замирало при каждом шорохе, но Вира продолжала идти вперед. Лоренс кралась следом, пристально вглядываясь в заросли, готовая в любой миг броситься в бой. Так, очень тихо и осторожно, они добрались до какой-то дороги, по обоим сторонам которой росли кусты дикой смородины. Спрятавшись в этих кустах, чародейки осмотрелись и вскоре увидели то, что искали – нечто вроде ворот с двумя Всадниками по бокам. Казалось, Ночные Всадники превратились в статуи, но девушки не позволили себя обмануть. Они знали, что сторожа очень внимательно следят за всем вокруг и, возможно, уже заметили чародеек.
Девушки не сговариваясь шагнули из-за куста, с яростным воплем набросившись
на Всадников. Но те лишь пошевелили пальцами, и чародейки оказались связаны по рукам и ногам тонкими, но необычайно прочными шнурами. Из ворот вышел еще один Всадник и, схватив извивающихся девушек, прошипел:
- Заткнитесь, или я вас прикончу! Повелитель велел доставить вас во дворец, но если вы будете сопротивляться, никто больше не увидит вас!
«Лучше прекратить», - подумала Вира и послала эту мысль Лоренс. Та с ней
согласилась.

Тара никак не могла оправиться от услышанного. В ней поднялась буря эмоций,
успокоить которую девушка была не в силах. Она боролась с желанием броситься на Наставника с кулаками, но опровергнуть его слов не могла. Чародейка знала, что среди светлых чародеев Одеду Феру не было равных, а значит, отец – ее единственная надежда. Но мысль о том, что придется доверить ему жизнь Даниеля, повергала Тару в ужас. Да и станет ли отец спасать сына, которого проклял?
Наставник видел смятение юной чародейки, но помочь ей ничем не мог. Этот удар
был всего лишь очередным жизненным уроком, и Таре следовало его принять. Молодой чародей был уверен, что девушка станет сопротивляться, пытаясь найти иной путь, но Наставник дал Таре право выбора воспользоваться помощью отца или потерять брата навсегда. Зная юную чародейку достаточно хорошо, он полагал, что девушка выберет скорее первое, чем второе, потому что любовь к Даниелю была много сильнее, чем ненависть к человеку, который пытается восстановить доверие своих детей.
Из задумчивости Наставника вывели чьи-то тяжелые шаги. Чародей глянул на
Тару, но девушка, похоже, ничего не слышала.
Он ошибся. Тара слышала все и уже догадалась, что сейчас произойдет. Дверь
камеры со скрипом распахнулась, и на пороге появился Ночной Всадник.
- Тебя хочет видеть Повелитель! – проревел он, силой выталкивая девушку в коридор. Тара, впрочем, не сопротивлялась.
Наставник попытался было остановить Всадника, но тот взмахнул рукой, и
молодой чародей отлетел назад, ударившись головой о стену и потеряв сознание. Оглянувшись, Тара увидела, что из затылка чародея сочится струйка крови. Девушка попыталась вырваться, но Ночной Всадник с такой силой сжал ее руку, что юная чародейка едва не закричала от боли.
- Пусти меня! – яростно требовала Тара. – Повелитель твой и подождать немного может! Да как ты смеешь так со мной обращаться?! Убийца!..
Поток гневных восклицаний совершенно ни к чему не привел. Ночной Всадник
молча тащил Тару по коридору, где располагалась тюрьма. Бесконечное число камер тянулись одна за другой. Некоторые были пусты, в некоторых заключенные с яростью барабанили в двери, хотя наверняка понимали, что это бессмысленное занятие.
Наконец, поднявшись по лестнице, Всадник ввел Тару в уже знакомый зал. Мрак
рассеивали факелы, прикованные к стенам и колоннам. Посреди зала возвышался трон, украшенный клыками дракона. Но троне, спиной к двери, сидел Харамос. Его отвратительное лицо улыбалось, отчего делалось еще противнее.
Ночной Всадник подвел Тару к ближайшей к трону колонне и приковал к ней
цепями. Затем отошел за колонну и остался неподвижно стоять там.
Несколько минут в зале царило молчание. Прикованная к колонне Тара гордо
смотрела на сидевшего на троне демона. Девушка решила не показывать Харамосу свои страдания, ей ненавистна была эта улыбающаяся морда демона, причинившего столько страданий людям, которых она любила.
Харамосу надоела тишина, и он во весь голос расхохотался.
- Что смешного? – изобразив холодное удивление, спросила юная чародейка. – Похоже, жизнь в полной темноте плохо влияет на тебя!
- Я смеюсь над тем, - спокойно сказал демон, - что ты слишком упряма, дорогая моя! Твой брат с легкостью согласился служить мне, и он очень надеется, что ты присоединишься к нему. Он даже просил не мучить тебя, но выбор у тебя невелик – присоединись или умри!
И он снова разразился смехом. Тара подумала, что спорить с Харамосом все равно
бесполезно.
- Я не ждала другого, - произнесла девушка. – Неужели все темные колдуны одинаковы? Все обещаете, что не тронете…
- Заметь, я этого не обещал, - усмехнулся Харамос. – Это всего лишь просьба твоего брата.
- С каких пор ты исполняешь приказы других? – надменно спросила Тара. – Не боишься, что тебя свергнут с трона?
- За такие речи тебя следовало бы казнить… - задумчиво произнес демон. – Ноя не сделаю этого, коли ты назовешь мне имя того, кто имеет такие дерзкие намерения.
Тара сдержанно улыбнулась.
- Придется тебе убить меня, - сказала она, про себя подумав, что сейчас рискует всем. Харамос мог действительно превратить ее в горстку пепла. – Я никогда не скажу тебе имени того, кто ненавидит тебя! Так что убей меня!
- Нет, Тара, у меня есть идея получше, - грозно произнес он. А потом обратился к Ночному Всаднику: - Введи их!
Всадник бесшумно удалился, а Тара пыталась прочитать мысли Харамоса. Но глаза
его оставались столь же непроницаемыми, как и каменные стены с плотно завешанными окнами.
В душу девушки закрался страх. Томительное ожидание неизвестности превращало
секунды в столетия. Тара думала, что умрет, но этого все не происходило. И наконец дверь отворилась и на пороге появился посланный Харамосом Ночной Всадник. Увидев тех, кого он грубо втолкнул в зал, юная чародейка едва не лишилась чувств.
Перед Харамосом предстали две девушки. На лицах их застыли выражения
непокорности и ненависти, головы были гордо подняты, а холодный взгляд прямо смотрел на восседавшего на троне демона. Харамос, однако, игнорировал это; он улыбнулся Таре своей злой улыбкой и спросил:
- Узнаешь этих чародеек? Я убью их одну за другой, они умрут мучительной смертью, а ты будешь стоять и смотреть!
Тара задохнулась от ужаса. Угрозы Харамоса никогда не оставались
невыполненными. Юная чародейка украдкой бросила взгляд на Лоренс и Виру и увидела, как они побледнели.
«Что ему нужно?» - мысленно спросила Лоренс?
«Он хочет, чтобы я стала служить ему, - мрачно ответила Тара. – Он сделал
темным Даниеля, а в камере, где меня держали, лежит без сознания Наставник. Не пытайтесь применять магию – она здесь не действует!»
«Тара, У тебя есть план?» - спросила Вира.
«Нет, - покачала головой чародейка. – План должен быть у вас. Вы отыскали
способ уничтожить это исчадие ада?»
- Молчишь? – прогремел голос Харамоса. – Твое упрямство начинает меня раздражать. Еще минута, и я начну!
- Начнешь что? – внезапно раздался чей-то голос. У девушек от этого голоса радостно забились сердца. Они узнали своего друга Морта, неизвестно каким образом оказавшегося здесь. – Хочешь убить их? Не советую делать этого. Ты потеряешь могущественных союзников.
Харамос резко обернулся и схватил черного хомяка за шкирку. Морт даже не
пикнул, хотя Тара знала, что ему больно.
- Тебя спросить забыл, что мне делать, а что нет! – рявкнул демон. – Ты предатель и ничтожество, поэтому я начну с тебя!
Чародейки замерли в осознании, что ничем не могут помочь другу. Но хомяка это,
похоже, ничуть не волновало. Наоборот, он улыбнулся и проговорил:
- Называй меня, как хочешь, Харамос, но я все равно не изменюсь. Мне достаточно того, что я служу тебе. И доказательством является то, что именно я украл Туман Судеб, чтобы в свое время помочь тебе осуществить все твои планы.
Харамос, немного подумав, опустил Морта на пол.
- Какая тебе выгода от всего этого?
- Позволь сказать, что это уж мое дело, - нагло ответил хомяк. – Но с помощью Тумана ты сможешь с легкостью подчинить себе этих трех негодяек, а также всех, кого пожелаешь!
«Что он задумал?» - мысленно спросила Лоренс.
«Не знаю, - честно ответила Тара. – Но он знает, что делает!»
Похоже, слова Морта заставили Харамоса задуматься. Он долго смотрел на хомяка,
над чем-то размышляя, а Морт не отводил глаз от чародеек. Тара видела, как черный хомяк едва заметно подмигнул ей. Девушка облегченно вздохнула. Значит, их мохнатый друг действительно пришел их спасти.
- Отведи их обратно в камеру! – приказал Ночному Всаднику Харамос. – Хотя нет. Тару Фер оставь здесь, а этих двух отправь к тому чародею!
Ночной Всадник грубо схватил Виру и Лоренс за предплечья и потащил их к
лестнице, ведущей в подземную тюрьму.
«Позаботьтесь о Наставнике!» - мысленно крикнула Тара подругам.

Глава двадцать третья
В зале остались только Харамос, Морт и Тара, по-прежнему прикованная к
колонне. Дождавшись, пока Всадник уведет пленниц, демон подошел к юной чародейке. При его приближении Таре стало дурно от отвращения, но она заставила себя смотреть прямо на демона.
- Сейчас ты увидишь, на что способна моя власть, - почти прошептал Харамос, и Тара в ужасе услышала в его голосе намек на страсть.
- Можешь не утруждать себя, - сказала она. – Я вижу, на что способна власть, особенно твоя! Ты уничтожаешь все, и однажды уничтожишь себя!
- Ты слишком много болтаешь, Тара, - все тем же тоном проговорил Харамос.
«И как ты меня терпишь?» - хотела спросить Тара, но осеклась. Здравый смысл
подсказал ей, что не стоит просто так рисковать своей головой.
- Чего ты хочешь от меня? – Тара искусно изобразила страшную усталость от бесконечных разговоров.
- Думал, это понятно, - удивился демон. – Мне нужна ты и твои подруги.
- Если ты хочешь добиться своего с помощью секса, - холодно произнесла Тара, - то у тебя ни черта не получится. Я не отдаю тело каждому встречному!
По уродливому лицу Харамоса скользнула улыбка.
- Не тебе решать. Морт говорит, что Туман Судеб поможет мне сделать с тобой все, что угодно, и я полностью с ним согласен. Так что хочу предупредить – сопротивление бесполезно!
Тара предпочла молчать. Она твердо знала, что будет защищаться, пусть даже
Харамосу придется убить ее. Но девушка ошиблась, полагая, будто этот властелин Тьмы хочет изнасиловать ее. Харамос всего лишь провел своей костлявой рукой по щеке юной чародейки и улыбнулся.
- Ты боишься, Тара. Твои глаза выдают тебя. Но вот только боишься ты не того, чего должна. Морт, - обратился он к хомяку, с отвращением смотревшему на происходящее, - пусть Натали приведет ее брата. Должна же эта девчонка понять наконец, что я способен на все!
Хомяк бросил полный извинения взгляд на Тару и исчез, не произнеся ни звука.
У девушки бешено заколотилось сердце. Она вспомнила, что сделал с Даниелем
Харамос, и едва смогла сдержать крик отчаяния. «Все произошло по моей вине, - с горечью подумала Тара. – Я виновата совершенно во всем, что здесь происходит».
Девушка попыталась выкинуть эти мысли из головы, но они намертво впечатались
в ее сознание. И ничто не смогло бы убедить Тару в обратном. Оставалось надеяться лишь на то, что Дана можно спасти. И Тара твердо вознамерилась сделать это.
Дверь в зал снова открылась, и Таре показалось, что она сходит с ума. К трону, на
котором восседал Харамос, направился молодой человек. Он был облачен в черную мантию, на лице застыло выражение глубокого уважения, а красивые глаза превратились в два бездонных провала, заполненных тьмой. Он шел, держа под руку Натали, одетую так же, как Даниель.
Юная чародейка смотрела на брата и не узнавала его. От былой мягкости на лице
не осталось ничего, кроме похожей на призрачную тень задумчивости. Движения стали резкими, а когда он заговорил, Тара услышала в голосе никогда прежде не существовавшую сталь.
- Ты отвлек меня от важных дел, Повелитель, - холодно произнес он. – Надеюсь, твое дело ко мне более значимо, иначе ты рискуешь потерять часть своих армий.
- Мои дела всегда важнее чьих бы то ни было! – взревел Харамос, и Даниель покорно склонил голову. – Оставь нас, Натали!
Девушка поклонилась и (Тара при этом даже зажмурилась), поцеловав Дана в губы,
вышла. Харамос же вновь подошел к Таре.
- Ты хотел видеть свою сестру, Даниель, - я не тронул ее, как и обещал…
- Лжец, - совершенно спокойно сказала Тара. – От твоих рук мне лицо отмывать целый год придется!
Харамос не обратил на ее слова никакого внимания. Он смотрел только на Даниеля,
который, в свою очередь, не спускал глаз с Тары. Он долго смотрел на сестру, пытаясь что-то вспомнить. Лицо чародея освещал факел, и свет его выдавал чувства, прорывавшиеся из глубины сознания. Юная чародейка увидела это, и в ней загорелась надежда.
- Даниель! – воскликнула Тара. – Борись с Тьмой, не мешай чувствам прорываться наружу! Харамос хочет убить меня, и он сделает это, поверь!
- Твои слова ничего не значат для меня, сестра, - холодно сказал Даниель. – Мне все равно, что с тобой сделает Повелитель.
Тара едва не задохнулась от такого заявления брата. «А чего я ждала? – горестно
подумала девушка. – Даниель обратился во тьму, и до тех пор, пока рядом будет этот мерзкий Харамос, словами мне не пробудить его. Господи, магия, где ты?»
Видимо, захватившее юную чародейку отчаяние отразилось у нее на лице, потому
что Харамос, поднявшись с трона, подошел и встал рядом с Даниелем.
- У тебя нет выбора, Тара, - проговорил он, странно смотря на девушку. – Подчинись мне!
- Я не подчиняюсь приказам, Харамос. – В голосе Тары звучала гордость, уверенность и неожиданная решимость. – Похоже, время, проведенное на земле Вечной Ночи, совсем стерло твою память! Я никому никогда не подчиняюсь. И у меня всегда будет выбор.
Харамос на это только рассмеялся. Таре показалось странным, что демон пытается
заставить ее подчиниться добровольно, но потом она вспомнила, что добровольный отказ от Света не оставляет права вернуться из Тьмы. Только так можно навсегда сковать себя клятвой служить темным силам. Юная чародейка содрогнулась от этой мысли, а потом вдруг подумала: «У меня неопределенная судьба. И она шлет мне знак. Неужели жизнь все-таки заставит меня перейти на сторону Тьмы?»
Как ни странно, Тара приняла эту мысль совершенно спокойно. Она знала, что
вольна выбирать, и теперь девушке было наплевать на все остальное. Она была сильнее Харамоса, Свет всегда сильней Тьмы. Если Даниель не может справиться со злом самостоятельно, Тара намеревалась помочь ему…
- Я прекрасно знаю тебя, - сказал Харамос. – Ты не подчиняешься никому, кроме Даниеля. Твой брат теперь в моей власти, и я оставлю вас, чтобы вы смогли все спокойно обсудить.
- Можешь не утруждать себя! – воскликнула Тара. – Я не стану служить тебе, даже если Дан прикажет мне это! Я сильнее! Ты до сих пор не расправился со мной, а значит, боишься чего-то. И я знаю, чего именно!
- Чего же? – насмешливо спросил Даниель. – Неужели ты такой ребенок, что продолжаешь упрямиться, даже когда все безнадежно?!
- Такова твоя сестра, - вздохнул Харамос. – Что ж, если ты настаиваешь, я применю силу. Мне ничего не стоит заставить тебя подчиниться моей воле. Жаль только, что придется силу на тебя тратить!
Тара почувствовала, как к горлу подкатил ком страха. Сейчас ее разнесут вместе с
колонной, к которой она прикована! Девушке до ужаса захотелось исчезнуть из этого зала, хотелось несмотря на то, что не было возможности. Мозг отказался соображать в условиях смертельной опасности. Тара бросила взгляд на Даниеля, на Харамоса, готовящегося произнести заклинание, и зажмурилась, приготовившись к неизбежному. Она даже начала мысленный отсчет секунд до своей смерти (Тара так и не приняла намерений демона). «Десять, девять, восемь… Ну вот, сейчас…»
Но ничего не произошло. Точнее, произошло вовсе не то, чего ждала юная
чародейка. Вместо того, чтобы ощутить на себе огненное дыхание пламени, выпущенного из пальцев Харамоса, девушка почувствовала, что вокруг нее образовалось невидимое поле. От изумления Тара рискнула открыть глаза и увидела, как огненные потоки, летящие прямо на нее, отскакивают от невидимой преграды в разные стороны.
Тара ничего не понимала в происходящем. Хотя девушка очень скоро перестала
удивляться и обращать на все это внимание. Она лишь возблагодарила небеса, которые послали ей несуществующую магию.
Харамоса такой поворот событий привел в замешательство. Он прекратил попытки
пробить непонятно откуда взявшееся защитное поле и яростно переводил взгляд с Тары на Даниеля и обратно.
- Что это значит? – гневно вопросил он. – Что это за шуточки?!
Тара, оправившись от неожиданности, быстро взяла ситуацию под контроль.
- Я предупреждала тебя, Харамос, - спокойно произнесла девушка, но голос ее прозвучал грозно. – Я сильнее тебя. Я сильнее Тьмы, потому что я – Свет. Ты не сможешь сотворить со мной того же, что сделал с братом!
Харамос в какой уже раз разразился хохотом. Этот животный смех выводил Тару
из себя, но она вынуждена была дождаться, пока демон успокоится.
Когда это наконец произошло, девушка сжала и разжала кулаки, и цепи,
сковывавшие ей руки, свободно повисли на колонне.
- Что ты себе позволяешь?! – воскликнул Даниель, бросаясь к юной чародейке.
- Не приближайся ко мне, - ровным голосом произнесла чародейка, в повелительном жесте вскидывая руку. – Вы понятия не имеете о моем могуществе!
Харамосу очень не понравилось, что шестнадцатилетняя девчонка одержала над
ним верх. Демон яростным жестом указал на Тару и, обращаясь к Даниелю, проревел:
- Что ты стоишь?! Сделай с ней что-нибудь!
Но Даниель смотрел на сестру, не двигаясь с места. По лицу Тары скользнула
улыбка. Неужели двое взрослых мужчин на полном серьезе боятся ее, такую юную и беззащитную?
Девушка не знала, сколь долго сможет продержаться, питая свои силы
Несуществующей Магией, поэтому она не стала терять времени.
- Прости меня, Даниель, - прошептала Тара и выпустили из пальца светло-розовый луч света. Луч этот окружил Даниеля, растекся по залу и обездвижил всех, кто в нем находился.
Харамос не сразу понял, что произошло. А когда спустя секунду демон опомнился,
Тары Фер в зале уже не было.
- Догони ее, Даниель! – приказал Харамос, заклинанием уничтожая обездвиживающий туман. – Догони и убей!
Дан бросился исполнять приказ, широким шагом двинувшись к выходу.
- Идиот! – взревел демон. – Она своих подруг спасать пошла!!!
Дан, не останавливаясь, продолжил путь. В голове звучал голос Тары, пробиваясь
откуда-то изнутри, будто сквозь туман. Приказ Харамоса обязывал его убить девушку, но было что-то, что препятствовало этому.

Тара действительно со всех ног бежала в камеры, желая как можно скорее найти
подруг. Девушка понимала, что шанс выжить уменьшается с каждой секундой. Харамос уже наверняка уничтожил слабое обездвиживающее заклинание и послал за ней охрану. Сердце бешено колотилось, стремясь вырваться из груди. В мыслях сейчас было одно – найти друзей и с помощью несуществующей магии выбраться из этого проклятого города.
Удача оказалась на стороне Тары. Уже через несколько дверей она увидела
металлическую решетку, отгораживающую небольшую камеру. Она была заполнена серым туманом явно магического происхождения.
- Вира, Лоренс, вы здесь? – позвала юная чародейка.
Вместо ответа перед ней из ниоткуда вырос Ночной Всадник. Он молча двинулся
на девушку. Первым желанием Тары было убежать, но, во-первых, бежать было некуда, а во-вторых, не была бы Тара Тарой, если бы бежала от опасностей. Поэтому, набрав в грудь воздуха, юная чародейка пошла навстречу Всаднику, мысленно призывая на помощь несуществующую магию, которая смогла бы преодолеть ауру темной силы Всадника и защитила бы девушку от любого магического воздействия.
Ночной Всадник ничуть не удивился подобному действию. Он протянул руку,
чтобы схватить чародейку, но Тара внезапно попросту растворилась в воздухе. Ей с легкостью удалось проскользнуть мимо ничего не понявшего Всадника и пробраться сквозь решетку в заполненную туманом камеру.
Как только юная чародейка оказалась в безопасности, физическое тело вновь
вернулось к ней. От неожиданности Тара не устояла на ногах и изящно приземлилась прямо на лежавшую на полу Лоренс.
- Ты как здесь оказалась? – спросила Вира, не сразу сообразив, что к чему.
- Давай не будем задавать вопросы, - предложила Лоренс. – Тара, ты сможешь вытащить нас отсюда?
- Надеюсь, что у меня хватит на это сил, - ответила девушка. – Где Наставник?
Лоренс и Вира переглянулись.
- Мы не видели его, Тара, - сказала Лоренс. – Но я очень надеюсь, что с ним ничего не случилось.
- Надейся, чтобы он не умер от потери крови! – гневно воскликнула Тара, но потом смягчилась. – Ладно, я знаю, что это не ваша вина. Давайте руки.
Взяв подруг за руки, юная чародейка живо представила себе палатку в военном
лагере. Не прошло и минуты, как все трое оказались в безопасности.
- Я беру свои слова обратно, - сказала Вира, когда девушки пришли в себя после перемещения. – Прости меня, Тара.
- Потом поговорим, - отмахнулась от подруги девушка. – Сейчас у меня времени нет. Спасибо, что хотели спасти меня, но больше так не делайте. Я возвращаюсь.
- Но, Тара, это… - начала было Лоренс.
- Не говори мне об опасности, - попросила Тара. – Я не могу позволить Харамосу убить Наставника и брата. И не пытайтесь меня остановить!
С этими словами Тара снова исчезла. А Лоренс и Вира остались сидеть в палатке.
- Что она задумала? – спросила Лоренс, и в голосе ее прозвучали нотки тревоги.
- Спасать Наставника, - вздохнула Вира. – И, кажется, мы ей ничем не сможем помочь.
- Почему?
- Ты видела ее глаза? Она не хочет, чтобы мы вмешивались.
- Что будем делать? – спросила Лоренс.
- Ждать и надеяться, что эта девчонка не наделает глупостей.
Лоренс вздохнула. «Почему Тара отказалась от помощи и отправилась в пасть
врагу одна? – думала она. – Неужели таким образом она пытается доказать, что не виновата в том, в чем ее обвинила Вира?»

Чародейка оказалась почти права. Тара понимала, что все, что случилось,
произошло по ее вине. Юная чародейка чувствовала, что спасти Наставника и Даниеля является ее долгом.
У Тары не было конкретного плана, но времени составлять его у нее тоже не было.
Да юной чародейке он и не нужен был. Она знала, что должна сделать, а как и какими средствами, значения уже не имело.
Девушка чувствовала, что несуществующая магия покидает ее, поэтому
намеревалась действовать быстро. Первым пунктом ее предприятия, которое Тара назвала «Спасение из Орона», было отыскать ту камеру, в которой она провела минувшую ночь (хотя это вполне мог быть и день), и переместить в безопасное место своего учителя, если тот был еще жив.
«Разумеется, Наставник жив, - уверяла себя чародейка, настойчиво прогоняя
мрачные мысли. – Он жив и ждет помощи».
Чтобы не попасться на глаза Ночным Всадникам, неустанно патрулирующим
коридор темницы, Тара, медленно ступая по каменному полу, вновь стала невидимой. Силы таяли, но девушка старалась не поддаваться желанию прекратить свои мучения.
Вскоре юная чародейка увидела настежь распахнутую дверь одной из камер.
Девушка невольно улыбнулась – Всадники допустили оплошность, решив, будто никто не сможет отсюда выйти или войти.
На полу, в луже собственной крови лежал молодой чародей. Увидев его, Тара
бросилась к Наставнику и стала щупать пульс. Несколько долгих секунд у Тары бешено колотилось сердце, она даже думала, что у нее сейчас дыхание остановится, потому что пульса не было. Не желая в это верить, девушка перехватила руку чуть выше и замерла. Сначала тоже ничего не чувствовалось, но через несколько мгновений Тара уловила колебание артерий.
От облегчения у девушки подкосились ноги, и она села прямо на пол. Прошло
несколько минут, прежде чем Таре удалось наконец переместиться из Орона в свою палатку. Ее появление очень обрадовало сидевших там Лоренс, Виру и Аркадиса, но стоило им увидеть Наставника, как улыбки сползли с их лиц.
- Окажите ему необходимую помощь, - произнесла Тара, поднимая руку и пресекая всякие вопросы. – Транспортировка отняла у меня все силы, несуществующей магии во мне больше нет. Я сейчас оседлаю Сириуса и отправлюсь спасать Даниеля.
- Можно, мы пойдем с тобой? – спросила Вира.
Тара устало посмотрела на подругу.
- Нет, Вира, для вас есть задание поважней. Пока я буду в Ороне, найдите способ уничтожить Харамоса, пошлите кого-нибудь в Сирону за моим отцом…
- Что?! – в один голос воскликнули Вира и Лоренс.
- Для спасения Даниеля нужна помощь моего отца, - спокойно произнесла Тара. – Без нее мы ничего не сможем сделать.
- Ты думаешь, Одед Фер будет спасать твоего брата? – Вира посмотрела на подругу как на сумасшедшую. – Это же полнейший бред!
- Вира права, - заметила Лоренс. – Одед проклял тебя и Даниеля, поэтому не станет ничего делать ради вас.
- Как раз наоборот! – воскликнула Тара. – Одед испытывает раскаяние, поэтому сделает ради меня все, чтобы я его простила.
- А ты способна простить отцу его преступление? – спросила Вира.
- Если он спасет Даниеля, прощу. Раз это единственный вариант, значит, я согласна.
Лоренс опасливо посмотрела на подругу.
- Тара, ты ли это? – прошептала она и обняла девушку. А через секунду к ним присоединилась Вира.
Прошло несколько долгих минут, прежде чем Тара высвободилась из объятий
подруг.
- Напишите ему, пусть приедет. И еще. Как только появится Морт, скажите ему, что я его жду для очень важного дела.
Тара направилась к конюшне. Аркадис остался с молодым чародеем, послав за
лекарем, а Лоренс и Вира устремились за подругой.
Они нагнали ее у самой двери в конюшню.
- Подожди, Тара, - окликнула девушку Лоренс. Тара обернулась. – Ясно, что решение свое ты обсуждать не намерена, но давай поговорим. Тебе все равно не стоит ехать сейчас.
Тара ненадолго задумалась, а потом махнула рукой:
- Хорошо. Уже темнеет, я отправлюсь на рассвете. Пойдемте в палатку Дана.
Девушки кивнули. До палатки шли молча, когда Тара опустилась в кресло своего
брата, чародейки все так же молчали.
- Ну? – не выдержала девушка.
Вира посмотрела на Лоренс. Та мотнула головой и произнесла:
- Начинай. Вам все равно мириться надо.
Тара рассмеялась. Лоренс удивленно посмотрела на подругу, и та весело объяснила
свою реакцию:
- Забудьте все, что произошло! Я ничуть не сержусь на Виру, потому что понимаю, что она чувствовала. Мне кажется, я тоже разозлилась бы на твоем месте, Вира. Поэтому давай останемся друзьями, будто ничего не было.
Вира улыбнулась на слова Тары, но, как бы сильно ни хотелось ей обнять подругу,
чародейка все же не смогла изменить своих убеждений.
Видимо, мысли ее отразились на лице, потому что улыбка Тары стала еще шире.
- Никогда не отказывайся от своих убеждений, подруга, - уверенно сказала юная чародейка. – Я не отрицаю их правоту. Никто не в праве менять твою точку зрения. Я могу лишь подсказать тебе путь, пройдя который, ты, возможно, придешь к другому мнению.
- Что ты имеешь в виду? – не поняла Вира.
- Я имею в виду то, что ты убедишься в правильности моего выбора, - спокойно ответила Тара. – Ты любишь Даниеля?
- Конечно, - удивилась Вира. – Что за вопрос?
- Она спросила, потому что, когда любишь по-настоящему, ради любимого готов на все, - произнесла Лоренс. – Я права?
- Права, - кивнула юная чародейка. – Мне вполне понятно, почему ты так хочешь помочь спасти его.
- Ты не позволяешь мне это. Почему?
- Я видела брата. – По лицу Тары скользнула тень печали. – Харамос силой заставил его перейти на сторону зла.
Увидев выражение лица Виры, Тара испуганно замолчала. Вира побледнела и
расширенными глазами смотрела на девушку.
- Что с тобой? – озабоченно спросила Лоренс, с беспокойством взглянув на подругу.
Но Вира не отвечала. Тара и Лоренс подошли к ней и обняли за плечи. Юная
чародейка заглянула Вире в глаза и убедительным тоном произнесла:
- Это можно исправить, Вира, и я знаю, как. Я люблю Даниеля не меньше тебя, поэтому намерена спасти его.
- Ты обязана взять меня с собой, Тара! – воскликнула Вира, внезапно выйдя из состояния оцепенения. – Ты должна позволить мне это!
По лицу Лоренс скользнуло удивление. С каких это пор Вира спрашивает
позволения у Тары?! Хотя, возможно, причина крылась в том, что юная чародейка вытащила их из тюрьмы. Вира признала наконец Тару главной. Оставалось надеяться, что Тара не станет злоупотреблять своим новым положением.
- Ты нужна здесь, в лагере, - мягко сказала юная чародейка. – Кроме Лоренс, Аркадиса и тебя мне больше не на кого положиться. Вы должны остаться здесь и сделать все, о чем я просила.
Лоренс с интересом посмотрела на Виру, ожидая, что она ответит, и с удивлением
увидела, что Вира медленно кивнула в знак согласия. Лоренс же кивнула с большей готовностью и уверенностью.
- Скажи, Тара, что ты намерена сделать? – спросила она, доставая из небольшого шкафчика перо и бумагу. – Ты просила послать за Одедом. Что конкретно ему написать?
Тара задумалась. Молчание длилось довольно долго, а когда чародейка заговорила,
голос ее звучал неуверенно. Подругам стало ясно, что Тара решила обратиться к отцу только потому, что ситуация вышла из-под контроля.
- Пока я сидела в камере Орона, я рассказала Наставнику все, что произошло. Наставник сказал, что спасти Даниеля можно только соединив светлую и темную магию. Одед… не просите меня называть его отцом… он является самым сильным чародеем нашего мира. Даже моя сила еще не достигла таких высот.
- Одед Фер, Верховный чародей, будет светлой стороной, - сказала Лоренс. – А вторая половина, темная?
- А ты не догадываешься? – мрачно спросила Вира. – Ты собираешься доверить жизнь Дана Тарабасу?
Тара просто кивнула, давая понять, что иного выхода нет. И Вира поняла это.
Тяжело вздохнув, она спросила:
- Ты полагаешь, твой отец захочет помочь Даниелю? Даже ради прощения?
- Нам остается надеяться, что он действительно хочет искупить передо мной свою вину, - ответила юная чародейка. – У нас нет выхода. Другого пути спасения Дана я просто не знаю. Поэтому…
- А Тарабас? – спросила Лоренс. – Ты думаешь, колдун нам поможет?
- Нет, Лоренс, я не думаю, я знаю. Тарабас сделает все, о чем я его попрошу. Так что пиши…
- Может, ты лучше сама напишешь? – предложила Вира. – Он же…
- Нет, - отрезала Тара. – Лоренс, пиши! Здравствуйте, Верховный чародей. Я пишу вам не ради того, чтобы простить ваш поступок, а по важному делу. Мой брат, главнокомандующий последним северным лагерем, подвергся воздействию черной магии нового властителя Тьмы Харамоса и нуждается в вашей помощи. Предвидя ваш возможный отказ, обещаю даровать вам прощение, если вы поможете спасти Даниеля. Ваша Тара Фер.
Лоренс быстро писала под диктовку Тары, а когда закончила, долго смотрела на
юную чародейку.
- Что ты так смотришь? – удивленно спросила Тара. – Что не так?
- Не лучше ли было написать в более мягкой форме? – осторожно поинтересовалась Вира.
- Не хочу я показывать этому человеку, что нуждаюсь в нем, - ответила Тара. – Поймите меня.
- Понимаем, - улыбнулась Лоренс и магией запечатала письмо. – Я сама отвезу его твоему отцу.
- А я займусь уничтожением Харамоса, - сказала Вира. – Ты помогла бы мне, но…
- Ладно, девчонки, - вздохнула Тара. – Будьте осторожны и верьте, что мне удастся осуществить задуманное.
- Только постарайся не делать глупостей, - попросила Лоренс.
- Обещаю, - кивнула Тара.
В это время полог палатки поднялся, и вошел Аркадис. Чародейки повернулись к
нему.
- Как Наставник? – спросила Лоренс.
- Его жизнь вне опасности, - сказал разведчик. – Но, надо сказать, если бы Тара задержалась, было бы уже поздно.
- Удача при мне, - невесело усмехнулась Тара. – Можно к нему?
- Думаю, сейчас не лучшее время, - заметил Аркадис. – Но если ты настаиваешь…
- Нет, я не настаиваю, - улыбнулась чародейка. – Я зайду к нему завтра, перед отъездом.
Аркадис удивленно посмотрел на девушку.
- Значит, ты точно решила ехать? Совсем одна?
- Я очень надеюсь, что не совсем, - уклончиво ответила Тара. – Тебе не попадался Морт?
Разведчик отрицательно покачал головой. На лице его отразилось желание помочь
Таре, но Лоренс, мгновенно разгадав намерения своего друга, схватила его за руку и вывела из палатки, шепнув:
- Нам надо поговорить.
Аркадис посмотрел на свою подругу как на ненормальную, но послушно вышел,
оставив Тару и Виру одних.
- Видишь, не тебя одну я не хочу брать с собой, - заметила Тара.
Вира только махнула на это рукой.
- Зачем тебе Морт? – спросила она.
- Хочу послать письмо Тарабасу, чтобы он срочно приехал в Орон. Его помощь будет просто ценнейшим приобретением.
- Будем надеяться, Морта долго ждать не придется, - искренне пожелала Вира. – Спать будем здесь?
- Да, - ответила Тара, стаскивая с кровати Даниеля одеяло и расстилая его на полу. – Мне нужно переговорить с Сириусом, а ты можешь заняться просматриванием той книженции, которую Лоренс притащила из библиотеки.
Юная чародейка собралась уже уходить, когда Вира окликнула ее:
- А что нам делать, если мне не удастся найти способ уничтожения Харамоса?
- Тогда мы обратимся к Одеду, - пожала плечами Тара и во второй раз за этот вечер отправилась в конюшню.
Проходя рядом с раскидистым деревом, юная чародейка увидела Аркадиса и
Лоренс, нежно обнимающихся в темноте. Тара решила не мешать им и незаметно прошмыгнула мимо них.

Лоренс без утайки рассказала разведчику все, что произошло с Даниелем и Тарой,
и призналась, что завтра едет в Сирону к Верховному чародею. Аркадис хотел отправиться с ней, но Лоренс попыталась остановить его.
- Кто-то из близких и знающих людей должен остаться, - сказала она. – Что будет, если враг нападет на лагерь, а здесь не останется никого из командиров?
- Но я не командир, я разведчик, - возразил Аркадис.
- Да пойми же ты, - начала терять терпение Лоренс. – С тобой останется Вира, которая ничего не понимает в военном деле! Ты нужен здесь!
- Я не могу позволить тебе ехать в Сирону одной, - настаивал Аркадис. – Сейчас неспокойные времена, Лоренс. Опасность подстерегает за каждым поворотом!
- Аркадис, - устало произнесла чародейка. – Посмотри на меня. Мы знакомы совсем немного времени. Мне восемнадцать, я десять лет проучилась в Академии Магии. То, что со мной происходило за эти десять лет, даже некоторым взрослым чародеям трудно понять. Для нас троих слово «опасность» уже давно потеряло первоначальное значение. Но я все же соглашусь с тобой – одной мне не добраться до Сироны. Выдели мне пятерых бойцов в сопровождение.
- А меня, значит, ты брать не хочешь.
- Аркадис! – недовольно воскликнула Лоренс. – Я же сказала!
- Ладно, ладно, - разведчик смеясь поднял руки в знак поражения. – Я понял. Будет тебе охрана!
Лоренс улыбнулась, обняла разведчика за шею и поцеловала.

Тара вошла в конюшню и сразу увидела Сириуса, с наслаждением жующего
вечернюю порцию сена. Конь поднял голову на звук открывающейся двери и приветливо фыркнул.
- Здравствуй, Сириус, - Тара потрепала своего друга по холке. – Я поговорить пришла.
- Всегда рад. Что-то случилось?
- Да, - кивнула девушка. – Ты, наверное, слышал уже о том, что происходит?
- Слышал, - согласился Сириус. – Другие лошади все рассказывают.
- Хорошо, значит, мне будет легче убедить тебя.
- Убедить в чем? – не понял конь.
- Завтра на рассвете ты отвезешь меня в Орон, - как можно более беззаботно ответила девушка. – Я хочу…
- Понял я, чего ты хочешь, - фыркнул Сириус. – Ты собираешься отправиться в этот город одна?
- Ну… - лукаво улыбнулась Тара. – Не совсем. Я хочу попросить Тарабаса выехать к той дыре в стене, которая ведет в Орон с северной стороны. Ты поможешь мне?
Конь-оборотень пристально посмотрел своими большими глазами на юную
чародейку. В них читалась такая преданность и любовь, что Тара немного устыдилась. Как она могла спрашивать о том, что ее четвероногий друг сделает ради чародейки даже если это будет последний поступок в его жизни.
- Морт сказал, что сегодняшней ночью заглянет ко мне, - сказал Сириус, помолчав немного. – Думаю, мне надо отправить его прямо к тебе?
- Ты правильно думаешь. Спасибо!
Возвращаясь в палатку, Тара краем глаза обратила внимание на то, что Лоренс с
Аркадисом все так же стоят под деревом. Юная чародейка поспешила к Вире.
- Где Лоренс? – спросила Вира, когда Тара вошла и сбросила с себя куртку.
- Думается мне, что ночевать она будет не с нами, - задумчиво проговорила юная чародейка.
Вире это очень не понравилось, но она вспомнила, что сама недавно спала с
Даниелем, поэтому не стала озвучивать свои мысли. Однако, Таре все же стало ясно, что ее подруга сейчас чувствует.
- Не волнуйся, Вира, - попыталась успокоить чародейку Тара. – Мы спасем Дана, и вы снова будете вместе.
- Я на другое и не надеюсь, - попыталась улыбнуться Вира. – Ты договорилась с Сириусом?
- Договорилась. Мне теперь нужно письмо написать.
Вира кивнула и села на кровать, а Тара взяла перо и подошла к столу.
- Что ты собираешься написать ему? – поинтересовалась Вира.
- Не знаю, - пожала плечами чародейка. – Как начать любовное письмо?
- Любовное письмо? – переспросила Вира, с удивлением глядя на подругу. – Ты что писать собралась?
- Да ну тебя! – рассмеялась Тара, махнув рукой. – Не мешай.
Вира пожала плечами и откинулась на подушку, предоставив юной чародейке
свободу действий.
Тара долго смотрела на чистый лист бумаги, не решаясь коснуться его пером.
Девушка не знала, что ей написать. Все происшедшее за последнее время заставило Тару о многом задуматься. Сейчас, сидя в палатке брата, девушка прекрасно осознавала, что натворила столько глупостей, которые подвергли опасности окружающих, что теперь многие вещи виделись ей в ином свете.
- Как жаль, что я не поняла этого раньше, - вполголоса проговорила Тара. Вира на секунду приподняла голову, посмотрев на подругу, но потом снова опустилась на подушку.
А Тара решилась наконец опустить большое черное перо в чернильницу и начать
писать.
Прошло не менее часа, прежде чем девушка отложила перо и потянулась, чтобы
немного размять затекшие мышцы. Лоренс так и не вернулась, Вира уже спала, а бледный свет луны проникал сквозь щель в пологе и образовывал на полу палатки призрачную дорожку.
Тара взглянула на написанное. Она отразила в письме все мысли и чувства,
которые переполняли ее. Желание покончить с нависшей над светлой магией угрозой и беды, произошедшие, по мнению Тары, по ее вине, уничтожило все остальные чувства и стремления. Юная чародейка решила, что пора прекратить жить желаниями и отказаться от слова «хочу» по крайней мере до тех пор, пока не закончится война и Тара не выполнит своего долга.
«Тарабас! – писала девушка. – Все, что я напишу, не очень понравится тебе, но я не
могу иначе. Я сделала то, что ты мне предлагал – призналась друзьям и брату в своих к тебе чувствах. Я не жалею о любви, но жалею о том, что открыла всем правду. Из-за этого произошло несколько событий, которые заставили меня задуматься. Почти все обошлось, меня простили и даже позволили делать то, что я считаю нужным. Подруги согласились принять мою любовь, не обращая внимания на то, что она направлена на колдуна.
Подруги поняли, но их слова заставили меня серьезно задуматься над моими
поступками. Я действительно люблю тебя, но обстоятельства не дают мне возможности позволить чувствам и дальше управлять моей жизнью. Думаю, ты поймешь меня.
Я долго думала над тем, что произошло. Я счастлива, что та ночь была. Пусть это
никогда больше не повторится, мне все равно было очень хорошо с тобой. Мы останемся друзьями, но не более. Прости.
Есть шанс (пусть и крохотный), что войну с Харамосом выиграет Свет, и тогда,
возможно, мы сможем быть вместе. Но я уже не верю в такое счастье. Еще раз прости.
Как друг, я прошу твоей помощи. После того, как я призналась в своих чувствах,
подруги обвинили меня в измене и предательстве. Я, сознавая, что они правы, бежала из лагеря. За мной поехал мой брат Даниель, и по дороге обратно на нас напали Ночные Всадники Харамоса. Мне удалось спастись, а Дана с помощью черной магии превратили в прислужника Тьмы.
В тюрьме, где я провела некоторое время, в камере я встретила своего Наставника.
Это один из немногих людей, которым я доверяю, и я рассказала обо всем этому чародею. Наставник сказал, что спасти Даниеля может только союз сильнейших магических начал. Самый сильный чародей в нашем мире – мой отец Одед Фер, а сильнейший колдун – ты. Я прошу тебя помочь мне спасти брата ради нашей любви.
Да, именно ради любви, потому что я не хочу скрывать своих чувств. Но вместе мы
можем быть только если либо я стану темной колдуньей, либо ты превратишься в светлого чародея. Первое невозможно, потому что мне придется слишком много терять. А тебе терять нечего. Я знаю способ, который поможет тебе уничтожить в своей сущности Тьму. Начни совершать добро, и Тьма постепенно покинет твое сердце. Помоги мне.
Любящая тебя Тара.
P.S. На рассвете я отправляюсь в Орон. Я поеду не через главные ворота, а через
северный проход, который Харамос сделал для своих прислужников. Там еще не стоят воины Света. Жду тебя ровно в полдень.»
Перечитав письмо, юная чародейка задула свечи, тихо встала и вышла из палатки.
Свежий ночной ветер мгновенно окутал девушку. Голые руки сразу покрылись мурашками, но Тара не спешила возвращаться в теплое помещение. Вместо этого она медленно пошла по спящему лагерю, всматриваясь в темноту.
Как обычно в такое время суток, ни один звук не нарушал царившей вокруг
тишины. Дозорные стояли на постах молчаливыми силуэтами, готовые в любой момент броситься в бой.
Тара прошлась по всем постам, обмолвившись со стражниками несколькими
фразами. Обойдя весь лагерь, девушка вернулась к палатке. И в темноте чуть не столкнулась с Мортом, который ждал ее, настороженно подняв голову.
- Сириус сказал, я тебе нужен? – серьезно спросил хомяк, и Тара поняла, что конь все рассказал Морту.
- Отнеси письмо Тарабасу.
- Давай сюда, - коротко ответил хомяк.
Девушка отдала письмо Морту, постояла еще немного и отправилась спать.

Глава двадцать четвертая
Морт от Сириуса узнал, что Тара решилась отправиться в Орон к Харамосу для
освобождения брата. Хомяк понимал, насколько важно было выполнить то, что просила сделать его Тара, поэтому отправился прямо к темному колдуну.
Тарабаса мучил кошмар. Ему снилось, что с алого неба на землю к нему спускался
ангел. Это была совсем юная девушка необыкновенной красоты. Немного вьющиеся длинные иссиня-черные волосы мягкими волнами обрамляли прекрасное лицо.
Ангел спускался, окруженный ярким белым светом. Девушка улыбалась, и от
улыбки этой колдуну хотелось рвануться к ней.
Но, ступив на ковер зеленой травы, ангел превратился в призрака, остался только
яркий свет, но и он погас, последней вспышкой озарив мир. На миг вспышка ослепила Тарабаса, а потом земля вздрогнула и навсегда погрузилась во мрак.
- Не заставляй меня идти по твоему пути, - прозвучал голос исчезнувшего ангела. – Я не могу позволить тебе погрузить во тьму мир.
Тарабас открыл глаза и обнаружил, что лежит в своей огромной постели. В комнате
царила тишина, но у колдуна в голове все еще звучал призрачный голос ангела, имя которому – Тара Фер.
Темный колдун встал и подошел к открытому окну. Холодный ночной воздух
окутал его полуобнаженное тело, развевая длинные волосы. Тарабас устремил свой взгляд к небу, на звезды. И ему показалось вдруг, что из необъятных глубин космоса на него глядит прекрасное юное создание…
- На звезды любуешься? – прозвучал голос, заставивший вздрогнуть Тарабаса. – Не спится?
- Мне снилась она, - не обращая особого внимания на неожиданное появление хомяка.
- Она – это Тара? – не очень почтительно спросил Морт.
- Да! – резко ответил колдун. – Я пытаюсь забыть, но не могу.
- Придется отложить попытки на потом, Тарабас. – Теперь черный хомяк говорил серьезно. – Я принес тебе письмо от юной чародейки. Похоже, все очень серьезно.
Тарабас стремительно подошел к Морту, который сидел на большом столе, и
извлек из его рюкзачка бумагу, написанную Тарой. Подойдя к канделябру со свечами, колдун заклинанием зажег огонь и прочитал письмо.
Он довольно долго вглядывался в написанные ровным почерком Тары строчки,
пытаясь понять, насколько искренне чародейка говорила о своих чувствах. Морт, который сидел по-прежнему на столе, в ожидании смотрел на колдуна, гадая, что предпримет Тарабас.
- Я немедленно еду ей на помощь, - произнес колдун, сворачивая письмо и надевая рубашку. – Я еду, не теряя ни минуты.
Морт облегченно вздохнул. Значит, Тара будет в Ороне не одна.

На рассвете юная чародейка открыла глаза, глубоко вздохнула и стала готовиться к
своему предприятию. Одевшись и плотно позавтракав, она отдала распоряжение седлать Сириуса, а сама пошла в свою палатку навестить Наставника.
Возле палатки стоял караул из двух человек. Они приветствовали девушку кивками
головы, за что получили от Тары улыбку. Так, с милым выражением лица девушка вошла в палатку, где на ее кровати лежал Наставник.
Вид у молодого чародея был неважный. Даже в полумраке помещения в глаза
бросалась бледность и изможденность лица Наставника. Он лежал, откинув голову на подушку, и дремал.
Юной чародейке очень не хотелось будить своего учителя, но ей необходимо было
переговорить с ним, поэтому девушка осторожно коснулась плеча мужчины. От этого прикосновения Наставник резко проснулся и некоторое время по его лицу было видно, что он не понимает, где находится.
- Вы в лагере Света, - сказала Тара, отвечая на немой вопрос чародея. – Я спасла вас из темницы Орона.
- Что ж, Тара, - произнес Наставник, - ты спасла мне жизнь. Спасибо.
- Признаться, еще чуть-чуть, и вас никто бы уже не спас, - произнесла юная чародейка. – Только благодаря Несуществующей магии мне удалось вытащить вас оттуда. Как вы себя чувствуете?
Наставник наигранно поморщился и с легкой улыбкой произнес:
- Лучше, благодаря тебе. Хотя голова раскалывается.
Тара понимающе кивнула, подошла к столику, где стоял кувшин с водой и
несколько стаканов, и, налив в один из них прозрачную жидкость, добавиа туда струйку золотистого света из татуировки на пальце. Прошептав несколько слов, девушка протянула стакан чародею.
- Это снимет боль, - сказала она. – На время.
- А-а, лучевой напиток, - протянул Наставник, сделав несколько глотков чуть подсоленной жидкости. – Неужели ты по-прежнему используешь его?
- Как видите, учитель, - улыбнулась Тара, лукаво зажмурив один глаз. – Ваши уроки не пропали даром. Лучевой напиток – проверенное и надежное обезболивающее. Прост в изготовлении. Недостаток заключается в краткости срока действия. Всего несколько часов, и боль возвращается вновь.
- Молодец, Тара, - похвалил Наставник, возвращая чародейке пустой стакан. – Будь ты на уроке врачевания в Академии Магии, я поставил бы тебе «отлично». А насчет короткого времени действия я могу сказать тебе только одно: и за несколько часов можно великолепно отдохнуть. Нужно только заставить себя понять, что отведенное время необходимо использовать по максимуму.
- Вы правы, Наставник, - кивнула Тара, поставив стул возле кровати и сев на него, облокотившись на спинку. – Вот только времени у меня в обрез. Не более чем через час я должна выехать в Орон, чтобы спасти своего брата и помешать Харамосу с помощью Даниеля завладеть нашей армией.
Наставник повернул голову и внимательно и серьезно посмотрел на Тару.
- У тебя есть план? – спросил он.
- В том-то и дело, - ответила чародейка. – Вы говорили, что спасти Дана может только совместная магия чародея и колдуна…
- Да, я говорил это. У тебя есть такая магия?
- Будет, - уверенно ответила Тара. – Дело в другом. Чтобы заставить Даниеля вернуться в лагерь, мне надо самой притвориться темной колдуньей, то есть исполнить волю Харамоса и ступить на путь Тьмы.
- Если ты сделаешь это добровольно, обратного пути у тебя не будет, - предупредил чародей. – Ты должна знать об этом.
- Я знаю, - отмахнулась девушка. – Но иного пути я не вижу. Скажите мне, как учитель, есть ли какая-то возможность сохранить свою светлую сущность, добровольно став служителем Тьмы?
Наставник задумался. Тара ожидающе смотрела на него, готовясь услышать, что
по-другому спасти Дана невозможно и что ей придется навсегда принять обет Тьмы. Но чародей сказал совсем другое, и когда он заговорил, у Тары сразу стало легче на душе.
- Несмотря на то, что добровольное отречение от Света завершает необратимый процесс превращения в служителя Тьмы, всегда имеется один шанс, что все можно изменить. Когда добро перестает существовать? Когда его полностью уничтожает зло. Когда просто не остается места для служения Свету. Абсолютного зла нет, равно как и абсолютного добра. Одно, как правило, творится во имя другого. Не стоит полагать, что демоны уничтожают светлую магию ради зла. Они творят это ради своей расы, ради выживания себе подобных. В их понимании зло – величайшее благо, которое приведет их к жизни. Точно так же и с добром. Мы ведь, по сути дела, тоже являемся варварами и губителями с точки зрения демонов. И тоже искренне верим, что творим величайшее добро. Поэтому, творя зло, нельзя быть абсолютно уверенным в том, что оно не является добром, и наоборот. Понимаю, тебе несколько странно слышать от меня такое, - продолжал чародей, видя, что на лице у Тары написано неподдельное удивление, - но такова действительность жизни.
- Мне просто не очень понятно, к чему вы клоните, - попыталась оправдаться Тара.
- Я не закончил, поэтому тебе пока не все ясно. Позволь продолжить. Не всякий способен творить зло во имя истинного добра и добро во имя зла. Это подвластно только сильнейшим мира сего. Ты прошла Испытание, владеешь Несуществующей магией и от твоих поступков зависит Судьба мира. Думаю, этого достаточно, чтобы сделать некоторые выводы. Ты одна из величайших чародеек мира на данный момент. Может, пока об этом не знаешь даже ты, но это когда-нибудь да проявится. А раз так, значит, ты вполне можешь манипулировать токами Света и Тьмы, оставаясь при этом самой собой. Ступив на путь Тьмы, ты сделаешь это ради брата и всего мира, а значит, любое зло, совершенное во имя этой цели, будет являться добром. Даже если ты пойдешь на это добровольно и сама примешь служение Тьме.
На некоторое время в палатке повисла тишина. Наставник устало прикрыл глаза, а
Тара, давая чародею немного отдохнуть, размышляла над его словами.
«А ведь он прав, - подумала девушка. – Не зря же я Испытание проходила!»
- Ну хорошо, - наконец сказала она. – Допустим, я стану темной колдуньей, заманю Даниеля в лагерь… Удастся ли мне это? Сохраню ли я свое первоначальное сознание и свою память?
- Должна сохранить. Более того, ты должна знать заклинание, заставляющее память возвращаться из глубин мозга на поверхность. Как только ты почувствуешь, что теряешь себя, произнеси его, и все снова встанет на свои места.
- Заклинание я помню, - сказала Тара. – Есть ли опасность, что на меня будут давить извне?
- Ты имеешь в виду постоянные склонения к абсолютной Тьме? – переспросил Наставник. – От этого тебе не уйти. Поэтому будь осторожна. Помни, одна ошибка погубит мир.
- Эта мысль скоро сведет меня с ума! – воскликнула Тара. – Спасибо за совет, Наставник. Очень надеюсь, что этот разговор будет не последним. Я понятия не имею, когда вернусь, но мне очень хочется вернуться.
- Вернешься, Тара. Я верю, что ты справишься. Удачи тебе.
- Спасибо, - ответила Тара и вышла на улицу.
Возле конюшни юную чародейку ждали Лоренс, Аркадис и Вира. Сириус стоял
оседланный и готовый двинуться в путь. Лоренс встретилась взглядом с Тарой и улыбнулась. Юная чародейка поняла все по лицу своей подруги. Разведчик с необычаемой нежностью обнимал ее за талию, и на губах его играла улыбка блаженства.
Вира тоже прекрасно видела перемену, произошедшую в отношениях Аркадиса и
Лоренс. Но она, как и Тара, сочла за лучшее воздержаться от комментариев.
- Я поговорила с Наставником, - сказала Тара. – Он кое-что объяснил мне, помог понять суть мира. Я знаю, что мне необходимо делать. Я иду на риск, но иначе нельзя.
- Когда собираешься вернуться? – спросила Лоренс.
- Не знаю, - честно призналась Тара. – Ориентируйся на неделю. Если за этот срок я не вернусь или не пришлю о себе вестей, считайте, что мне не удалось.
Последняя фраза встревожила чародеек, и они переглянулись.
- Не бойтесь, - улыбнулась Тара. – Я не собираюсь погибать. Со мной будет Тарабас, он сможет защитить меня в присутствии Ночных Всадников.
- Ты всегда надеешься на лучшее, - заметил Аркадис. – У тебя будут какие-то распоряжения на наш счет?
- К моему возвращению поставьте на ноги Наставника, доставьте сюда Одеда, найдите средство уничтожить Харамоса. И через несколько часов после моего отъезда пошлите к северному входу отряд вооруженных бойцов. Там дыра в стене, через которую Ночные Всадники и прочая мразь выезжают из города. Никого не впускать и не выпускать из Орона. Все, пожалуй.
- Будет исполнено! – воскликнул Аркадис и побежал отдавать распоряжения.
Тара обняла сначала Лоренс, потом Виру и села на Сириуса.
- Удачи тебе, - пожелала Вира. – Надеюсь, ты сможешь сделать то, что задумала.
- Я отправлюсь сразу после тебя, - сказала Лоренс. – Если не будет никаких трудностей, я вернусь в лагерь через неделю. Плюс – минус два дня.
- Хорошо, - кивнула Тара. – Мне пора. Я обещаю вам, что вернусь. И вернусь с победой.
Она пришпорила коня, и Сириус галопом понес девушку к разрушенной стене
Орона.
Чем ближе юная чародейка подъезжала ко входу в город, тем сильнее в ее груди
колотилось сердце. Дороги Тара почти не знала, поэтому предоставила Сириусу полную свободу в выборе пути, а конь повез ее вдоль городской стены, так как сам был здесь впервые. Сириус неведомым образом почувствовал волнение юной чародейки и попытался ее немного успокоить.
- Что ты переживаешь? – спросил он. – Нет ничего страшного в том, что мы проникнем в город.
- Я проникну, - уточнила Тара. – Ты останешься снаружи, дождешься наших воинов и отправишься домой.
Сириус ничего не ответил, лишь едва слышно фыркнул. Ему не нравилась идея
Тары, но он был вынужден подчиниться.
До самого Орона девушка давала Сириусу команду ехать галопом, но, как только
они въехали в окружающий город лес, конь сам перешел на шаг, поэтому теперь они продвигались вперед медленно и как можно тише.
Девушку совсем не удивила царившая вокруг тишина – там, где царила Тьма, не
могло быть никаких звуков. А окрестности Орона, как и сам город, стало поглощать зло, чувствовавшееся в замершем воздухе.
Тара не оглядывалась по сторонам, она смотрела только вперед. Мысли ее
вращались только вокруг Даниеля. Харамосу удалось так легко заставить ее брата служить ему, что у девушки не осталось сомнений: демон на полном серьезе решил захватить власть в мире, причем его совсем не волновали судьбы всего живого. Он страстно хотел убрать всех противников, как светлых, так и темных, но нашел для этого довольно необычный способ. Харамос уже пытался убить Тарабаса, но его плану помешали, и демон избрал иную тактику.
Чародейка нисколько не жалела о том, что бывший друг стал врагом. Она никогда
не любила этого человека, и теперь, на пути в город, захваченный этим самым человеком, называвшим себя Императором Тьмы, Тара не чувствовала ничего, кроме жгучего желания отомстить за причиненную боль, за Даниеля.
«Мое время придет, - думала она, - я лично заставлю этого мерзавца и изменника
ползать передо мной на коленях! Он ответит мне за все!»
Девушка сразу же одернула себя, напомнив, зачем едет в Орон. И, как ни противно
ей было становиться на сторону Харамоса, Тара понимала, что для успешного выполнения задачи придется спрятать всю свою ненависть в глубины разума, но лишь для того, чтобы позволить ей там увеличиться. Девушка твердо решила заставить Харамоса почувствовать всю ее мощь и пожалеть о том, что он ввязался в жизнь всего мира.
Тара твердо смотрела вперед, ожидая появления Тарабаса. Она не знала, придет ли
колдун, и незнание это лишь добавляло тревоги. Сердце бешено колотилось, но отчего – от радости или страха, - девушка понять не могла. Она не могла определить, чего ей хочется больше: просить у Тарабаса помощи или просто увидеть его. Ей безумно хотелось встретиться с колдуном, но эта встреча не сулила счастья – Тара знала об этом. Она не могла быть приятна, потому что девушке пришлось бы объяснять колдуну свои слова, так неосторожно вырвавшиеся из пера и написанные в письме.
Она увидела его в тени деревьев. Колдун был в зеленом плаще, длинные волосы
забраны в хвост, на бедре висел длинный меч. Тарабас тоже заметил чародейку и вскинул руку в приветственном жесте.
- Ты все-таки пришел! – воскликнула Тара, спрыгивая на землю.
- Ты сомневалась? – удивился Тарабас.
- Да, - честно ответила чародейка. – После того, что я написала в письме, мне пришлось подготовить себя к любой твоей реакции. Ты что, пешком добирался?
Тарабас оставил этот вопрос без ответа. Он подошел к Таре и обнял ее,
попытавшись поцеловать, но юная чародейка решительно отстранилась, напустив на себя холодный вид.
- Нет, Тарабас. Не делай этого. Не пытайся поцеловать меня.
Колдун кивнул.
- Я понял, Тара. Твое письмо причинило мне боль, но я все понял. Давай перейдем к делу. Я помогу тебе спасти брата, но за определенную цену.
- Я думал, что друзья помогают друг другу бескорыстно, - заметил Сириус.
Тара похлопала коня по шее, приказав ему замолчать.
- Что ты хочешь? – спросила Тара, понимая, что придется выполнить условия колдуна.
- Ты проведешь со мной еще одну ночь, - так же спокойно ответил Тарабас.
- Договорились, - легко согласилась Тара, чувствуя, что в желании колдуна есть подвох. – Пошли?
Тарабас первым направился ко входу в Орон, Тара последовала за ним, бросив
прощальный взгляд на коня. Юная чародейка решила спрятать все чувства в уголок подсознания, рядом с ненавистью к Харамосу для той же цели, до того момента, пока все не закончится. Так гораздо проще жить, без терзающих сердце сомнений и чувств.
Они остановились в тех самых кустах, где недавно прятались Вира и Лоренс.
Ворота охранялись Ночными Всадниками, и Тару это не удивило. Девушка лишь прибавила в свой огромный список планов на будущее новый пункт: уничтожить или, по крайней мере, обезвредить Ночных Всадников.
- Думаю, ты знаешь, что делать? – спросил Тарабас, в упор глядя на чародейку. – У тебя есть идея, план или что-то в этом духе?
- Есть, - уверенно сказала Тара. – Ты сейчас свяжешь мне руки, завяжешь рот и потащишь к Всадникам. На вопросы отвечай, что привез Повелителю ценный подарок в знак своей преданности.
- Это тебя, что ли? – удивился колдун.
- Ну не себя же! – раздраженно бросила чародейка. – Я буду твоей пленницей.
При этих словах по лицу Тарабаса пробежала тень улыбки. Он вспомнил, как держал девушку в своем замке.
- Я представляю для Харамоса великую ценность, - продолжала Тара, не обращая на эту тень воспоминаний ни малейшего внимания. – Он хотел, чтобы я приняла служение Тьме, и я сделаю это.
- Что?! Ты в своем уме?!
- Не беспокойся, Тарабас. И уж тем более не пытайся отговорить меня. У меня нет ни времени, ни желания спорить или выслушивать чьи-то поучения. Все решено и продумано, так что просто сделай то, что я прошу.
- Доставить тебя к Харамосу? Ты просишь, чтобы я отдал тебя в руки высшего демона, который просто уничтожит тебя?! Нет, Тара. Придумай что-нибудь менее безопасное!
- Тарабас! – Тара тоже начала повышать голос. – Это война, где надо рисковать своей жизнью и жизнью других! Неужели ты не понимаешь, что иначе нельзя? Мне нужно освободить брата, и я сделаю это. – Юная чародейка вздохнула. – Ты еще можешь отказаться помогать мне, но я все равно пойду.
Тарабас возвел глаза к небу, собираясь с мыслями.
- Я пойду с тобой, раз обещал. И не позволю этому самозванцу причинить тебе вред.
- Я не ждала от тебя другого решения, - благодарно произнесла девушка. – Не знаю, ради чего ты делаешь это, но все равно, спасибо тебе.
Колдун улыбнулся, достал из плаща веревку и связал Таре руки.
- Веди меня, - холодным тоном приказала колдуну чародейка. – И не показывай, что мы друзья.
Тара уже пошла ко входу, который охраняли Ночные Всадники, но Тарабас схватил
ее за предплечье и остановил.
- Забыть, что мы друзья? – переспросил колдун пристально глядя на юную чародейку. – Что это значит?
- Это значит, что если тебе прикажут убить меня, ты сделаешь это. То же самое сделаю я, если потребуется.
Тарабасу эти слова очень не понравились. Он хотел возобновить свои доводы, но
Тара покачала головой, показывая, что они бесполезны. Колдун вздохнул и, напустив на себя бесстрастный вид, повел Тару к врагу.
Ночные Всадники были удивлены появлением колдуна и чародейки, но не
отказались проводить их к Харамосу, зная, что Харамос приказал найти шестнадцатилетнюю девчонку, посмевшую исчезнуть из самой надежной в Ороне тюрьмы.
Их посадили в черную карету, обитую металлическими пластинами, и доставили во
дворец. Не прошло и получаса, как Тарабас ввел юную чародейку в полутемный зал и, преклонив колено, предстал перед демоном.

Глава двадцать пятая
Харамос долго смотрел на темного колдуна Севера и его пленницу. Тарабас держал
голову опущенной, в покорном жесте сложив руки, а Тара стояла с высоко поднятой головой, гордо глядя прямо в глаза демону. В девушке ярким пламенем полыхала непокорность.
- Я вижу, Тарабас смог сломить твою гордость, Тара, - мягко произнес Харамос. – Но ты слишком много позволяешь себе. За твою вольность ты понесешь наказание.
Из рук демона вырвалось пламя и на миг окутало девушку. Тара закричала и упала
на колени. Тарабасу пришлось приложить все усилия, чтобы не броситься ей на помощь. Но пламя исчезло так же быстро, как и появилось, и колдун невольно вздохнул. Это действие не укрылось от глаз Харамоса.
- Пламя льда, - произнес демон. – Не причиняет никакого вреда, но заставляет чувствовать ужасную боль. Надеюсь, это будет тебе хорошим уроком, Тара. В следующий раз ты сотню раз подумаешь, прежде чем что-то совершить.
Тара, не обращая на слова демона никакого внимания, поднялась на ноги и вновь с
гордостью уставилась в одну точку.
- Мой Повелитель, - произнес Тарабас, поднимая на Харамоса взгляд. – Эта девушка непокорна, но мне удалось склонить ее на вашу сторону и принять служение Тьме. Вы ведь этого хотели, придя в мой замок? Эта юная чародейка – мой дар Повелителю Тьмы в знак моего почтения и вечной службы вашему императорскому величеству.
- Я принимаю дар, колдун Севера, - церемонно произнес Харамос. – Даниель будет доволен, узнав, что его сестра сама пришла в мои владения. Тара Фер, дочь Верховного чародея Светлой магии, ты готова принять в свою душу Зло?
- Готова, - холодно произнесла Тара. – Я делаю это потому, что об этом просит Даниель, и потому, что мне необходимо отомстить Верховному чародею. Перейдя на сторону Тьмы, я буду подчиняться всем приказам своего командира и Повелителя. Тарабас будет моим приближенным лицом, а Даниель – советником. Это мои условия.
Харамос рассмеялся.
- Какое право ты имеешь ставить мне условия? – Прогремел он. – За это мне стоит тебя еще раз наказать…
- Не прикасайся к ней! – раздался голос, твердый и холодный, как сталь. – Тара Фер имеет полное право требовать все, что хочет. А если ты еще хоть раз применишь к моей сестре силу, я собственными руками вырву тебе сердце!
Тара обернулась и увидела Даниеля, облаченного в черный костюм из мягкой
кожи. На голове его серебрился тонкий ободок. Харамос пожаловал Дану титул принца Тьмы.
Юной чародейке стоило неимоверных усилий не сорваться с места и броситься
брату на шею. Она покорно склонила голову, пересилив себя, в ожидании решения Харамоса.
Демон долго молчал, обдумывая слова Даниеля. Даже в полумраке зала было
видно, что он боится чародея, но не хочет уступать ему.
«Чем же для этого демона является Дан? – подумала Тара. – Почему Харамос не
только возвел его в принцы, но и боится того, что Даниель может с ним сделать?»
Наконец Харамос вздохнул и произнес:
- Как скажешь, Даниель. Твои требования будут исполнены. Через час мои слуги приготовят тебе эликсир Тьмы, а пока… Даниель, проводи свою сестру и ее друга в их новые покои.
- Покои? – удивилась Тара, пока Даниель развязывал ей руки.
- А ты хотела другого отношения к принцессе Тьмы? – вопросом на вопрос ответил Харамос. – С этой минуты ты – колдунья Тара Фер, принцесса Тьмы.
Тара чуть не присвистнула от удивления, но вовремя спохватилась. Она сдержанно
поклонилась и, кивком головы позвав за собой Тарабаса, последовала за Даниелем, который молча повел их в комнату, которая должна была стать им пристанищем.
Тара, проведя во дворце некоторое время, видела только его колонный зал и
тюрьму в подземельях. Теперь же ей представилась возможность рассмотреть большие коридоры, стены которых освещали факелы, но свет от них был не рыжий, как от огня, а ярко-зеленый, отчего коридоры казались призрачными. На каменных стенах были изображены картины древнейших битв между Светом и Тьмой. Из курса истории Тара знала, что битвы эти были величайшими в мире. Большинство из них относились ко временам правления Кранкота. Самого великого чародея в мире.
Друзья поднялись по лестнице из черного мрамора, ведущей на второй этаж. Там
на стенах висели уже не факелы, а металлические шарообразные светильники, окрашивающие воздух в алый. Стены здесь были зеркальными, что создавало необычное ощущение раздвоенности.
Даниель подвел сестру и колдуна к двери, обитой бархатом, и остановился.
- Вот, вы будете жить здесь. Моя комната выше этажом, сразу над вашей. Если вам что-нибудь понадобится, позвоните в этот колокольчик, и ваш верный слуга мгновенно появится в этой комнате.
- Благодарю тебя, брат, - поблагодарила его Тара, но в голосе ее слышался легкий холодок. – Мы непременно воспользуемся твоим колокольчиком.
Даниель молча кивнул и вышел из коридора, оставив юную чародейку и Тарабаса
одних в свете волшебных фонарей.
Немного помедлив, девушка взялась за холодную золотую ручку двери и нажала.
Дверь легко поддалась, открыв перед взором друзей маленькую, но уютную комнату. На полу лежал алый мягкий ковер. Такие не делали нигде, кроме самых южных городов Светлого королевства.
В углу стоял мягкий диван и два кресла, покрытые такими же, как ковер,
покрывалами. Стол из красного дерева, на нем – кувшин с водой и два стакана. Большое окно выходило на темную улицу города и было занавешено алыми шторами.
- У нас есть еще целый час, прежде чем ты превратишься в колдунью, - сказал Тарабас, вслед за чародейкой проходя в комнату и закрывая за собой дверь. – Ты уверена, что не хочешь попробовать придумать другой план?
- Уверена, - ответила Тара, опускаясь в кресло. – Давай не будем больше возвращаться к этому. Нам вообще не следует говорить о наших планах. У всех стен есть уши, а мы сейчас не на безопасной территории. Если Харамос хоть что-то заподозрит, мы умрем прежде, чем настанет новый день.
- Понимаю, - кивнул колдун, садясь в другое кресло. – Расскажи тогда, почему Харамос до сих пор терпит тебя?
Таре этот вопрос показался странным, и она удивленно посмотрела на Тарабаса. Но
все же произнесла, немного подумав:
- Несколько лет назад Харамос был светлым чародеем. Он был нам близким другом, мы любили его, а он любил нас. Мы через многое прошли вместе, и Харамос запомнил могущество трех чародеек из Академии Магии. Он был одним из тех, кто знал, что я наделена необычной силой, способной на многое. А теперь, когда наши пути вновь пересеклись, Харамос, даже будучи демоном, понимает, что я и мой брат намного сильнее него. У него было два пути: либо убить нас, чтобы обезопасить себя, либо переманить на свою сторону и сделать своими союзниками. Последнее, видимо, устраивает его гораздо больше по вполне понятным причинам. Так уж устроены люди, что им хочется владеть самой мощной силой мира. А чтобы ни я, ни Дан даже не думали восстать против него, Харамос наделил его и меня высшими из возможных титулов. Хотя, на мой взгляд, я бы все равно расправилась с ним.
- Тебе бы к лицу был титул принцессы Тьмы, - мечтательно сказал Тарабас. – Или даже королевы…
- Может быть, - не стала спорить юная чародейка, - но я презираю Тьму.
- Почему же я все еще здесь? – В голосе колдуна прозвучала усмешка.
- Ты правда хочешь знать это? – спросила Тара, бросая взгляд на Тарабаса.
- А ты можешь сказать мне? – вопросом на вопрос ответил он.
- Чему ты удивляешься? – не поняла Тара. – Я слишком много читала, поэтому знаю гораздо больше, чем ты думаешь. К тому же, меня учили великолепные учителя.
- И чему же они научили тебя?
- Жить так, как диктует разум, доверять чувствам и всегда думать перед тем, как что-либо совершить. – Тара хохотнула. – Хотя последнее явно не про меня. Но чувствам своим я доверяю, поэтому, соотнеся их со знаниями, могу ответить, почему не испытываю к тебе ненависти или презрения.
Тарабас в ожидании смотрел на девушку. В глазах колдуна зажегся огонек
интереса. Тара помолчала несколько секунд, а потом попыталась объяснить ему то, что долгое время не могла понять сама.
- Абсолютного зла нет. Оно всегда ограничено чем-то пусть незначительным, но прочным. Это что-то не позволяет даже демонам переступить Кодекс. Ты темный колдун, ты должен знать, что даже служителям Тьмы нельзя нарушать установленные в Кодексе правила. Поэтому, как я сказала, абсолютного зла нет. Твоя мать, Кселессия, понимала это, поэтому попыталась воспитать тебя, идя наперекор и Кодексу, и всем законам мира. Она мечтала о том, чтобы ее сын переступил границу дозволенного и стал абсолютной Тьмой.
- Но ей не удалось сделать этого, - заметил Тарабас.
- Потому лишь, что помешала смерть. Твоя мать была близка к достижению своей цели, и тебя спасло лишь чудо.
- По-твоему, смерть моей матери – чудо? – возмутился колдун.
- Как ни эгоистично и жестоко это звучит, но да, - кивнула Тара, - смерть Кселессии – великое чудо, и я не удивлюсь, если здесь постаралось Равновесие. Ведь достигни она цели, и мир бы неминуемо погрузился во Тьму.
- Но разве не это сейчас происходит? Разве Харамос не пытается превратить весь мир в Империю Зла?
- Он именно что пытается, - сказала чародейка. – У него получится погрузить мир во мрак, но если бы ты владел абсолютной Тьмой, все было бы гораздо хуже. Повторяю снова: абсолютного зла нет, и даже Харамос вынужден подчиняться Кодексу. Кселессия попыталась нарушить его и поплатилась за свою попытку жизнью. К сожалению, Харамос гораздо умнее твоей матери.
- А какое отношение это имеет ко мне?
- А ты как думаешь? – спросила Тара. – Кселессия же не просто так растила своего сына. Она надеялась, что когда ты захватишь мир и станешь королем, ей, как матери великого правителя, перепадет немалая часть славы и богатства. Ты должен был во что бы то ни стало выполнить задуманное, поэтому Кселессия обезопасила тебя мощным заклинанием. Тебя не может убить ни один даже самый сильный воин.
- Почему ты думаешь, что это действие заклинания, а не проявление моей силы? – спросил Тарабас.
- Ты великолепный боец, - согласилась Тара, - но поверь, дело не в этом. Есть в библиотеке Академии Магии книга, в которой записано одно пророчество. Там говорится, что сын темной колдуньи, нарушившей Кодекс, не сможет умереть от клинка смертного мужчины. Но он погибнет от руки женщины, пожелавшей его остановить.
- Так вот почему ты приехала на Север, Тара Фер… - потрясенно прошептал колдун. – Ты могла убить меня… Действительно могла…
- Будто ты не знал этого, - усмехнулась чародейка. – Когда я покинула Зандию, я действительно думала, что, согласно этому пророчеству, моя шпага для тебя смертельна. Тогда мы все ошибались. Если бы я выиграла поединок и проткнула твое сердце, ты бы все равно остался жив. Тебя не может убить даже девушка.
- А как же пророчество? – удивился Тарабас. – Ведь пророчества не лгут.
- Верно, и пророчество, написанное в книге, тоже не лжет. Но только его смысл не был до конца понят теми, кто расшифровывал его. Твоя погибель не в стали клинка, а в чувстве, которое проснется в тебе в тот день, когда в Лесу Трех Лун появится девушка.
- То есть ты…
- То есть я, - согласилась Тара. – Но опять же, не это главное. Есть два пути на дороге выбора каждого, кто наделен магией. Один ведет к Тьме, другой – к Свету. На пути к Тьме человек должен убить близкую и невинную душу, а на пути к Свету – полюбить. Если пророчество гласит, что холод твоего сердца растопит любовь, значит, в тебе есть толика добра. Сначала твоя мать, а затем и ты, пытались заглушить голос Света, но мне все же удалось услышать этот голос. Я верю, что тебя можно изменить. Поэтому ты все еще здесь.
В комнате повисло молчание. Тара с интересом смотрела на колдуна, ожидая его
реакции, а Тарабас не сводил глаз с только ему ведомой точки пространства, осмысливая услышанное.
- Откуда ты столько знаешь? – спросил он наконец.
- Я же сказала, что много читала, - улыбнулась Тара, но тут же стала серьезной. – Учти, что все услышанное тобой ничего не меняет. То, что я могу растопить твое сердце, еще не значит, что ты можешь делать со мной все, что захочешь. Я попробую вывести тебя к Свету, но пока не закончится война и не определится моя судьба, тебе не на что надеяться.
- Надеяться я буду всегда, Тара, - твердо сказал Тарабас. – Хотя и не понимаю, зачем тебе все это. То, что ты написала в письме…
В этот момент дверь распахнулась, и на пороге выросло то, что у Харамоса
называлось слугой. Тара едва не закричала от ужаса; ее сдержало лишь крепкое пожатие руки Тарабаса, вмиг оказавшегося рядом. Вдвоем они расширенными у Тары от ужаса, а у Тарабаса – от удивления глазами смотрели на стоящее в дверном проеме существо.
Оно было похоже на огромного паука, решившего передвигаться на двух ногах.
Хотя каким образом тонкие, как волос, ноги удерживали огромное мохнатое черное туловище, для юной чародейки осталось загадкой. К туловищу без малейшего намека на шею крепилась огромная голова, размерами не уступающая большому арбузу. Голова была абсолютно лысой, и на грубой черной коже красовались светлые полосы разных размеров.
Два глаза, плоских и похожих на зеркала, переливались перламутровым блеском.
От надбровных дуг вперед отходили два длинных усика, светящихся зеленым светом. Большой клыкастый рот прекрасно дополнял портрет этого воистину страшного существа.
«Харамос передумал делать меня принцессой, - подумала Тара, глядя на монстра и
пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. – Он просто расправится со мной с помощью этого паука!»
Тарабас, как только увидел слугу Харамоса, сразу понял, что это за существо. Его
удивлял один-единственный факт: такие вольные по своей природе создания никому никогда не служат.
Тем временем паук склонился в почтительном поклоне, и Таре стало смешно от
нелепости этого движения.
- Госпожа, - произнес слуга голосом, напоминавшим скрежет когтей по стеклу, - Повелитель ждет вас в своих покоях. Все готово к вашему перевоплощению.
- Грунг, - обратился Тарабас к пауку, - каким образом ты оказался в этом дворце?
- Повелитель уничтожил мою расу, - без всякого сожаления ответило существо. – Я последний. Повелитель даровал мне жизнь в обмен на свободу. Я согласился. Вас ждут.
Тара все так же молча смотрела на паука. Страх сменился недоверием и
удивлением. Девушка постепенно успокаивалась. Раз ее до их пор не растерзали, значит, еще, быть может, все обойдется. Но вступить в разговор с существом она не решалась. Тарабас понял это и спросил у гигантского паука:
- Куда именно нам идти? Дворец большой, мы можем заблудиться. Нам нужен проводник.
- В этом нет необходимости, - ответил паук. – Дойдете до конца коридора и повернете налево. Спуститесь на этаж ниже и увидите дверь. Вам туда.
- Благодарю, - кивнул колдун, и существо растворилось в воздухе, оставив после себя только слабое свечение.
- Кто это был? – спросила Тара, когда они с Тарабасом шли по указанному маршруту.
- Слуга Харамоса. Это грунг. Они водятся в лесах, примыкающих к Орону. Очень свободолюбивые существа.
- Что-то не похоже, чтобы этот любил свободу, - фыркнула Тара. – Они опасны?
- Грунги – разумные существа, поэтому с ними всегда можно договориться, - сказал колдун. – Не бойся, на людей они не нападают.
- Я заметила, - скептически произнесла чародейка. – Мы, кажется, пришли.
Друзья остановились перед большой дверью, как и все во дворце, обитой бархатом
зеленого цвета. Ручка двери была из чистого золота. Тарабас протянул было руку, чтобы открыть дверь, но та отворилась сама. Перед изумленными друзьями открылись покои Харамоса.
Пожалуй, даже если бы Таре не говорили, что в этой большой и ярко освещенной
факелами комнате находятся личные покои демона, девушке все равно не составило бы труда определить, чья это комната. Харамос был большим любителем востока, поэтому не только пол, но и все стены были покрыты великолепными и дорогими коврами. Пол был завален также шелковыми подушками всех мыслимых цветов. По углам комнаты стояли столики, на которых дымились ароматические свечи, наполняя душный от множества факелов воздух разнообразными запахами. Посреди комнаты стоял стол в виде какого-то неизвестного Таре (но явно восточного) животного с великолепной вазой из горного хрусталя, наполненной различными фруктами. Вокруг стола стояли три мягких кресла. На одном из них, в центре, сидел Харамос, по правую руку от него – Даниель, а кресло слева пустовало. Что-то подсказывало Таре, что она знает, для кого оно предназначено.
Увидев, что в комнату вошла юная чародейка, Даниель встал со своего места и
склонил голову в знак приветствия. Тара, сдержав улыбку, ответила брату легким кивком. Харамос же продолжал сидеть.
Тарабас остался возле двери, застыв в позе почтения, а Тара подошла к столу и
нагло, ни у кого не спрашивая, взяла из вазы крупное алое яблоко.
- Твой слуга велел мне прийти, - спокойно сказала она. – Я так понимаю, все готово?
- Да, Тара Фер, все готово, - кивнул Харамос. – Но тебе все равно придется подождать.
Тара удивленно подняла брови, но ничего не сказала. Харамос, видя, что чародейка
молчит, продолжил:
- Я, кажется, уже говорил, что ты все равно станешь моей. И вот, ты здесь, по собственной воле. Что произошло?
- Позволь, Харамос, напомнить тебе, что меня привел сюда Тарабас, привел как пленницу, как дикого зверя. Сама бы я ни за что не вернулась в город, и тебе известно об этом не хуже моего. Мои друзья отвергли меня, несмотря на то, что я спасла им жизнь. Мой брат – твой верный подданный, мой друг – колдун по рождению. Все, кто мне дорог, все, кого я люблю, служат Тьме, и поэтому я здесь.
Тара очень надеялась, что до Харамоса не дойдет истинный смысл ее слов. Но
опасения чародейки не подтвердились. Харамоса вполне удовлетворило объяснение девушки. Тара про себя усмехнулась такой наивности и недальновидности демона. «С таким характером ему не только миром – даже слугами управлять доверить нельзя», - подумала она.
Харамос удовлетворенно кивнул и обратился к Даниелю:
- Видишь, я исполнил то, что обещал. Твоя сестра здесь, и ей ничто не грозит. Запомни это, принц.
- Запомню, Повелитель, - ровно произнес Дан. – Не тяни с обрядом превращения. Тара должна стать колдуньей до сегодняшнего вечера.
Слова эти заставили юную чародейку задуматься. Она чувствовала на своей спине
взгляд Тарабаса. Ей хотелось обернуться, чтобы встретиться с колдуном глазами, но Тара не сочла это необходимостью. Это было желанием, а девушка твердо решила не поддаваться им. Ей и без взгляда на Тарабаса стало ясно, что происходит что-то не то, что-то неладное. Но Тара не стала придавать этому особого значения. Плана своего она менять не собиралась, а значит, как бы ни повернулись события, путь у юной чародейки был только один.
- Я вижу, ты готова? – почему-то с иронией спросил Харамос. – Жди здесь. Через несколько минут тебе принесут эликсир, и ты станешь одной из нас.
Харамос поднялся с кресла и стремительно вышел из комнаты. Проходя мимо Тарабаса, демон смерил колдуна взглядом. Тара видела этот взгляд, и он ей не понравился. Так смотрят те, кто затаил какую-то давнюю ненависть. Сердце юной чародейки сжалось от нехорошего предчувствия. Оставалось гадать, почему Харамос еще не уничтожил колдуна.
- Он не сделал этого только потому, что я приказал ему не трогать тебя и твоих друзей, - прочитав мысли сестры, произнес Даниель, неожиданно оказавшись рядом с девушкой. Он произнес это тихо, так, чтобы Тарабас, по-прежнему стоявший возле двери, ничего не услышал.
Тара повернулась к брату и заглянула в его глаза, подернутые пеленой Тьмы. Ей
стоило больших усилий выдержать взгляд Даниеля, но она все же не отвела глаз.
Дан обнял юную чародейку за плечи. Таре захотелось вырваться, но она не сделала
этого. Она покорно стояла и ждала, когда ее брат продолжит говорить. Но Даниель молчал, и Тара рискнула задать ему давно вертевшийся на языке вопрос:
- Почему Харамос… Прости. Почему Повелитель, - поправилась девушка, - подчиняется тебе? Почему ты стал… принцем Тьмы?
- Не думал, что тебя это волнует, - произнес Даниель после короткого раздумья. – Повелитель чувствует, что я сильнее. Он страшится, что я направлю против него свою армию.
- А ты собираешься сделать это? – искренне поинтересовался молчавший до этого Тарабас.
Даниель бросил быстрый взгляд на колдуна и снова посмотрел на юную чародейку.
Тара прочла в глазах брата мимолетное удивление и интерес.
- Так вот с кем свела тебя судьба, - проговорил он. – Темный колдун Тарабас и светлая чародейка Тара… Звучит.
- Я уже не чародейка, - ответила Тара. – Во мне не осталось той любви, которой была заполнена душа. После того, как ты решил служить Тьме, а подруги сочли меня предательницей, я не нашла другого пути и, договорившись с Тарабасом, пришла сюда. Не хочу иметь ничего общего с теми, кто мне не верит.
- Я верю тебе, - сказал Даниель.
- Поэтому я здесь, - усмехнулась Тара. – Так ты не собираешься поднять свою армию против Повелителя?
- Захватить власть? – задумчиво проговорил Дан. – Звучит заманчиво. Но только как ты себе это представляешь?
- Я помогу тебе, - улыбнулась Тара и незаметно для брата подмигнула колдуну. – Мы захватим власть и будем вместе править миром.
Тарабас понял, что задумала чародейка, и лишь вздохнул. Он почему-то не верил
Таре, что-то подсказывало ему, что девушка станет преданно служить Тьме. Ей было достаточно, что она была с братом. К тому же колдун не видел выхода из сложившегося положения. По его мнению, Харамос был слишком силен, чтобы противостоять ему. Но вместе с тем Тарабас был уверен, что последует за Тарой до самого конца, помогая ей в исполнении любой цели, какой бы она ни была. Колдун никак не мог забыть слов Тары в письме о невозможности быть вместе с ней. Пусть на нем лежало проклятие, пусть он был не способен любить, Тарабас все равно поклялся себе не бросить юную чародейку. Ему было все равно, жить или умереть. Темный колдун Севера имел единственное желание – быть с Тарой. Поэтому он стоял сейчас здесь, в этой комнате, устремив взгляд на Тару и ее брата, обсуждавших захват власти.
В комнату вошел Харамос. В руке он держал хрустальный бокал, наполненный
розовой булькающей жидкостью. Не говоря ни слова, демон протянул бокал юной чародейке, и та с готовностью приняла его.
«Я не пью всякую дрянь, - вспомнила Тара. – А как же тот ужин с Тарабасом?»
- Что это? – спросила она Харамоса.
- Эликсир Тьмы, - ответил он. – Пей, не бойся. В его основе лежит кровь скользких червей, так что он безвреден.
«Лучше бы я молчала, - с досадой подумала Тара. – Кровь скользких червей… И я
должна это пить?!» Но, бросив взгляд на Даниеля, Тара глубоко вздохнула и с мыслью, что делает это только ради брата, сделала несколько глотков из бокала.
Эликсир Тьмы оказался не таким уж противным. Почему-то Таре показалось, что
по вкусу он напоминает какую-то смесь кофе, какао и корицы. Действовать эликсир начал мгновенно. Мир в глазах словно подернулся серой пеленой, все тело налилось тяжестью, рука, держащая бокал, разжалась, и он упал на пол, разлив кровь скользких червей по великолепным коврам Харамоса.
Юная чародейка почувствовала, что падает. Но, прежде чем она успела оказаться
на полу, Тарабас одним мощным прыжком оказался возле девушки и подхватил ее на руки. Лицо темного колдуна исказилось яростью и ненавистью; он нежно опустил чародейку на ковер и устремил пылающий взор на Харамоса.
- Что ты с ней сделал?! – взревел Тарабас, бросаясь на демона.
- Отправил ее в путешествие по Тьме, усмехнулся Харамос. – Она должна пройти путь, чтобы стать колдуньей.
- Тара очнется через сутки или не очнется никогда, - холодно и бесстрастно произнес Даниель.
- Я смотрю, ты не очень-то беспокоишься за свою сестру! – воскликнул Тарабас.
- А ты, как я вижу, чересчур беспокоишься за нее! – в тон колдуну ответил Даниель.
- Я люблю ее!
- Как может темный колдун любить?! – презрительно фыркнул Дан. – Ты собирался использовать ее для своих целей!
- Мои цели ничем не отличаются от твоих, - возразил Тарабас. – Или ты забыл, кто я?
- А кто ты? – вкрадчиво спросил Дан. – Сын сумасшедшей колдуньи, возомнивший, что моя сестра способна любить? Нет, друг мой, это ты забыл, кто я. Я – принц Тьмы, и сейчас же могу приказать уничтожить тебя!
- Почему же до сих пор не приказал? – спросил колдун.
Харамос, поняв, что обстановка накаляется, решил наконец вмешаться.
- Прекратите! – грозно сказал демон. – Тара пройдет этот путь, потому что она гораздо сильнее, чем кажется. Так что успокойтесь оба и покиньте эту комнату!
- Я никуда не уйду, - мотнул головой Тарабас.
- Воля твоя, - кивнул Харамос. – Но ты ничем не сможешь помочь ей.
Не обращая более внимания ни на Тару, неподвижно лежащую на полу, ни на
колдуна, стоящего рядом с ней, Харамос и Даниель вышли из комнаты.
Тарабас, дождавшись, пока все покинут комнату, и, подняв юную чародейку на
руки, перенес ее на кровать, стоявшую в углу комнаты. Бережно опустив девушку на огромное ложе (покрывало тоже было восточным, а потому необыкновенно мягким), колдун лег рядом. Он твердо знал, что должен делать. Обняв Тару и прошептав заклинание, он погрузился в сон.

Глава двадцать шестая
Тара медленно шла вперед, окруженная плотным туманом. Девушка не видела
ничего, кроме серой стены, сдавившей ее со всех сторон. И лишь каким-то чутьем она чувствовала, что идет по высокой траве.
Юная чародейка почти сразу поняла, где находится. Ее уже отправляли в подобную
реальность, и Тара помнила это. Это называлось испытательным полем, которое принимало любой облик по желанию мага, отправляющего туда живое существо. Сейчас Тара находилась на испытательном поле, созданном Харамосом с целью проверить ее способность совершать зло.
- Я знаю, что должна делать, - проговорила Тара, обращаясь к туману. – Совершив что-то, что я совершить не могу, я выберусь из этого мира. Я должна доказать Харамосу, что пойду до конца.
Туман вздрогнул, зашевелился и исчез. Перед Тарой открылось море черной травы,
по которой она шла. Девушка не знала, как долго ей придется пробыть на этом поле испытаний, созданном Харамосом, но была почему-то уверена, что ее пребывание здесь будет долгим.
«Конечно, оно будет долгим, - услышала чародейка в своей голове чей-то голос. –
В этом мире иные временные масштабы, и ты должна знать это».
- Кто ты? – спросила Тара, пытаясь отогнать странное ощущение того, что разговаривает сама с собой.
«Я? Не знаю, - ответил голос. – Я – это ты, а может… Слушай, разве это так
важно?»
- Да, - ответила девушка. – Кто-то или что-то поселилось в моей голове, а я даже не знаю, что именно.
«Ну хорошо, - вздохнул голос. – Пусть я буду твоим сознанием. Ты не против?»
- Не против, - согласилась Тара. – Но какая мне от тебя польза?
«Здесь, на поле испытаний, я буду твоим советчиком. Без моей помощи ты не
сможешь выполнить свою миссию. Ты ведь слушаешь только голос сердца».
- Что ты имеешь в виду?
«Если тебе придется убить Наставника, ты не сможешь сделать это, потому что
сердце твое тебе не позволит. Я же помогу тебе преодолеть это препятствие».
- Что?! – воскликнула Тара. – Я должна убить Наставника, чтобы спасти брата?!
«Возможно, - невозмутимо проговорило Сознание. – И вряд ли ты с легкостью
сможешь совершить это».
- Я не только не стану убивать Наставника, но попытаюсь найти иной путь решения проблемы, - заявила Тара, и в голосе ее зазвучала металлическая непоколебимость. – Я никогда не сделаю этого.
«Ты хочешь сказать, что позволишь брату погибнуть?» - холодно спросил голос.
- Никогда! – яростно воскликнула девушка и быстрым шагом направилась вперед. – Я не стану слушать тебя, я требую, чтобы ты заткнулся.
«Воля твоя. Я обязан помочь тебе. Такова моя миссия. Но ты ведешь себя как
ребенок».
Тара ничего не сказала. Она молча и очень уверенно шла вперед, не оглядываясь.
Юная чародейка знала, что не станет убивать своих близких, но в то же время прекрасно понимала, что сделает все, что ей прикажет голос Сознания, так некстати появившийся в голове.
Девушка знала, что в этой реальности время устроено иначе, чем в мире, где она
родилась. Сутки на испытательном поле могли длиться всего несколько минут для жителей реального мира, тогда как пребывающим на поле это казалось вечностью. Поэтому юная чародейка не могла сказать, сколько времени ей придется провести здесь и сколько времени пройдет там, прежде чем она очнется.
Голос Сознания покорно молчал, и Тара начала сомневаться в том, что ей следует
куда-то идти. Гораздо разумнее было остаться на месте, дождавшись, когда ее «задание» само к ней придет.
«Слишком долго ждать будешь, - подумала девушка. – Магия здесь не действует, и
меня будет крайне трудно найти».
Стоило ей так подумать, как над головой у нее что-то просвистело, резко
спикировав вниз. Тара вскинула от неожиданности, отпрянула назад и уставилась на то, что так неожиданно оказалось в этом пустынном мире.
Это был большой черный ворон, опустившийся на траву. Он смотрел на девушку
большими черными глазами, и в них Тара почувствовала что-то знакомое.
Тара сделала шаг вперед, ворон отпрыгнул назад. Тара остановилась, и ворон
остановился. Он поднял голову к небу и пронзительно каркнул.
«Почему мне кажется, что я вижу эту птицу не впервые? – спросила себя
чародейка. – Я уже встречалась с этим вороном!»
«О да, - насмешливо воскликнуло Сознание, - ты уже видела его! Это тот самый
ворон, который преследовал вас на пути в лагерь! Это лазутчик, Тара, враг!»
Девушка еще раз взглянула на черного ворона, сидящего на черной траве. И
поняла: голос прав. Перед ней сидел тот самый ворон, которого они видели на двери последней гостиницы, а потом – в лесу. Более не раздумывая, Тара подобрала увесистый камень и прицелилась. Ворон, безошибочно разгадав намерения чародейки, еще раз пронзительно каркнул и стремительно взмыл в небо. Тара с силой бросила камень, но промахнулась.
Ворон снова опустился на землю, как бы дразня юную чародейку. Тару это
взбесило, но она попыталась взять себя в руки. А через пару секунд уже стояла с широко открытыми глазами, потому что ворон вдруг начал словно расплываться в воздухе, превращаясь в бесформенное пятно. Когда ворон исчез окончательно, пятно начало приобретать форму человеческого тела.
Тара, понимая, что перед ней вовсе не ворон, а анимаг, взмолилась, чтобы ее снова
наполнила Несуществующая магия. Хотя колдун, появившийся перед юной чародейкой, тоже был лишен магической силы, девушка предпочитала быть защищенной.
Но когда она увидела, что перед ней материализовался длинноволосый мужчина в
зеленом плаще, вся ее тревога вмиг улеглась. Она опустила занесенную для произнесения заклинания руку и бросилась на шею Тарабасу.
- Господи, Тарабас, я же могла убить тебя! – воскликнула Тара, обнимая колдуна.
«Ты должна была убить его», - прозвучал голос в голове.
«Заткнись! – мысленно рявкнула Тара. – Ты слишком много болтаешь!»
«Как и ты», - обиделось Сознание, но замолчало.
Тара протянула сидящему на черной траве колдуну руку и помогла встать.
- Ты метко кидаешься камнями, - несколько осуждающе проговорил Тарабас.
- Это точно, - улыбнулась Тара. Удивление встречи прошло, и девушка снова стала сама собой. – Что ты здесь делаешь? Как тебе удалось найти меня?
- Я решил, что нужен тебе и с помощью магии отправился на испытательное поле.
Тара недоверчиво посмотрела на темного колдуна. Почему-то внутреннее чутье
подсказывало девушке, что было бы гораздо лучше, если бы Тарабас не приходил. Слишком опасно находиться на испытательном поле вдвоем, это место предназначено для одного…
Понимая, что теперь опасность грозит не только ей, но и колдуну, девушка
высказала свои мысли вслух. На ее удивление, колдун отрицательно покачал головой.
- Одной тебе здесь находиться еще опасней, потому что в этом мире нет ничего знакомого для тебя.
- Ошибаешься, - холоднее, чем ей того хотелось, произнесла Тара. – Я повидала столько миров, что они все стали для меня родными. Так что не говори мне, что я не знаю мира поля испытаний!
- Значит, я тебе здесь не нужен?! – воскликнул Тарабас. – Или это не ты просила меня помочь тебе?!
- Не смей кричать на меня! – взорвалась Тара. – Ты прекрасно все понимаешь! Даже больше, чем я думала!
Колдун отпрянул от девушки, а в его глазах полыхнула ярость. Он попытался
подавить ее, выразив на своем лице недоумение.
- Что ты хочешь сказать?
- Тебе не удалось обмануть меня, Тарабас! – Тара бросила на колдуна полный горечи взгляд. – Ты только что материализовался из черного ворона. Я знаю, что тот ворон, который следил за нами с самой Сироны, это ты! Что ты хочешь от меня?!
Тарабас понял, что, явившись на поле испытаний в теле ворона, разоблачил себя.
Более того, он чувствовал себя уязвимым перед Тарой, от которой исходила мощная аура Несуществующей магии, способной в любой момент обернуться против него. Поэтому колдун понял, что лгать бессмысленно, но и правду сказать не мог, чувствуя, что все, что он скажет, девушка воспримет негативно. Он взглянул на Тару, как бы оценивая, насколько опасна была для него чародейка, и сказал, пытаясь заставить свой голос звучать ровно и спокойно:
- Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Разве я тебе не говорил, что люблю тебя?
«Поэтому предпочел скрыть, что следил за мной и моими подругами, - мысленно
заключила Тара. – Нет, колдун Севера, я не верю тебе». Но девушка решила, что гораздо лучше будет, если Тарабас станет думать, что слова его убедили ее в честности и правдивости намерений. Пусть думает, что она – наивная и глупая девчонка, верящая каждому ее слову.
- Хорошо, - сказала она. – Я верю тебе. Давай забудем наш разговор и подумаем, как отсюда выбраться.
Тарабас облегченно вздохнул, радуясь, что чародейка поверила ему, пусть и не до
конца. Колдун прекрасно понимал, что тара теперь не будет ему доверять, но необходимость открыть девушке правду ненадолго откладывалась. Он любил ее, и это было все, что она должна была знать. По крайней мере, пока.
- Ты не выберешься отсюда, пока не докажешь Харамосу свою верность и способность служить Тьме. Ты должна…
- Я знаю, что я должна, - оборвала колдуна чародейка. – Но только я никогда не сделаю этого. Даже ради брата.
- Тогда ты останешься здесь навсегда. Не думаю, что это решит твои проблемы.
Таре захотелось просто взять и убить Тарабаса, так он ее стал раздражать. «Что со
мной происходит? – подумала девушка. И тут же мелькнула другая мысль: - Это действует зелье Харамоса. Я становлюсь служительницей Тьмы! Неужели Харамосу удалось заставить меня служить Тьме?!»
«Ты правда так думаешь? – тут же спросило Сознание. – Я не думал, что ты так
быстро сдашься!»
Тара чуть не взвыла от бессильной ярости. Этот голос в голове уже так надоел ей,
что она готова была биться головой о ближайшее дерево до тех пор, пока Сознание не вылетит из нее. Но, разумеется, сделать так значило признать свое поражение, а к этому Тара еще не была готова. К тому же, деревьев вокруг совсем не было.
Пока девушка стояла, в задумчивости глядя себе под ноги, Тарабас уверенно
зашагал вперед, не оглядываясь и не заботясь о том, чтобы Тара шла за ним. Он был почти уверен, что девушка все же решится принять его помощь.
Колдун не ошибся. Тара действительно бросилась догонять его, заставив свой гнев
спрятаться в подсознание. В любом случае, нужно было как-то действовать; с чего начать, она не представляла, да и выбор был не велик.
Они шли очень долго. Тарабас так ни разу и не обернулся, а Тара держалась чуть
сзади, не решаясь заговорить. Чародейка видела, что колдун сердится на нее, но она и сама была в ярости от того, что от нее что-то скрывали, поэтому не чувствовала себя виноватой.
Темнело медленно, и к тому времени, когда путники уже выбились из сил, поле
испытаний накрыли всего лишь сумерки. Небо чернело, и Тара подумала, что ночью его невозможно будет отличить от земли – они сольются, превратившись в единую черную массу.
Ни одного дерева, ни одного куста, никакой живности – только бескрайнее поле
черной травы окружало путников.
- Давай остановимся! – не выдержала наконец Тара. – Эта пустыня никогда не кончится!
- Но мы должны идти, - проговорил Тарабас. – Мы не должны останавливаться здесь.
- Мне плевать! – воскликнула Тара, демонстративно садясь на землю и скрещивая руки на груди. – Я не сделаю больше ни шагу!
- Тогда мне придется нести тебя, потому что если мы остановимся на этом месте, завтра здесь не наступит.
- Чего? – не поняла Тара. – Как это?
«Очень просто, - ответил голос в голове. Тара даже вздрогнула от этого. – Поле
черной травы убивает любого, кто осмелится заснуть на нем».
- Я не буду спать, - пробормотала девушка. – Я не буду…
Но глаза ее закрылись против воли, голова опустилась на землю, и телом юной
чародейки завладел сон.
Сразу же зашевелилась черная трава. И если бы темный колдун не подхватил Тару,
длинные и гибкие ее волокна задушили бы чародейку.
«Какая же ты еще девчонка! – восхищенно подумал Тарабас. – Ты ставишь перед
собой высокие цели, понимая умом, что они не выполнимы, но все равно веришь в свой успех… Почему?.. Почему Судьба пересекла наши дороги? Как мне сказать тебе, что я не могу ждать, не могу надеяться на что-то определенное? Как я могу причинить тебе боль, когда так люблю тебя?..»
Темный колдун медленно шел вперед, нежно прижимая Тару к себе. Девушка,
уставшая за день, безмятежно спала. Ее волосы приятно щекотали руки Тарабаса, и колдун поминутно боролся с желанием зарыться лицом в эти мягкие и приятно пахнущие волны. Но он знал, что чародейка не позволила бы ему сделать это.
Прошло еще несколько часов, и стемнело настолько, что видна была только
чернота, окружившая этот мир. Колдун попытался представить себе, где сейчас находится. Поле травы все еще было под ногами, и Тарабас вынужден был продолжить путь, хотя знал, что еще немного – и он свалится от усталости.
«Нельзя, - напоминал он себе. – Нельзя, иначе мы погибнем, так и не выбравшись
отсюда».
И он шел, как машина, думая только о том, что от него зависит жизнь Тары. Шел
вперед, даже когда начал засыпать на ходу…
Вдруг колдун почувствовал, что идет уже не по упругой земле, покрытой черной
травой, а по твердой поверхности. Ему едва хватило сил опустить Тару на гладкую каменную плиту, а потом он просто рухнул рядом с девушкой и заснул беспробудным сном.

Глава двадцать седьмая
Когда Тара проснулась, она увидела в рассеивающейся тьме Тарабаса, неподвижно
лежащего рядом. Девушка увидела, что лежит на плоской каменной поверхности, совсем рядом с границей черной травы.
Юная чародейка встала и осмотрелась. С одной стороны под силой невидимого
ветра колыхалось море черной травы, с другой простиралась каменная пустыня. Кое-где высились глыбы камней самых разнообразных форм и размеров. Подключив воображение, Тара увидела в этих глыбах очертания деревьев и животных.
Пустыня камней расстилалась во все стороны, и только далеко впереди, едва не за
горизонтом, группы каменных нагромождений и глыб превращались в горы.
«Твой путь лежит к тем горам, - сообщил девушке голос Сознания. – Там, в городе
Верности, ты сможешь сделать выбор: или выбраться из мира поля испытаний, исполнив волю Харамоса, или умереть, причем не самой лучшей смертью».
- Да уж, хорош выбор, - скептически прошептала Тара. – Смерть или вечная тьма. Разве это не одно и то же?
« Для кого как, - отозвалось Сознание, и Тара буквально почувствовала, как
обладатель этого странного голоса пожал плечами. – Скажи спасибо, что у тебя есть право выбрать!»
- Спасибо, - усмехнулась чародейка. – У меня всегда был выбор, и на этот раз он тоже имеется. И поверь, у меня гораздо больше вариантов, чем ты говоришь.
Голос счел нужным промолчать. Это удовлетворило чародейку, и она перевела
свой взгляд на колдуна. До нее вдруг дошло, что заснула она не здесь, а очень далеко отсюда, на поле этой черной травы – убийцы. Значит, Тарабас нес ее сюда на руках почти всю ночь…
«Боже, почему наши пути пересеклись? – подумала девушка. – Почему мое сердце
начинает биться чаще, когда я вижу этого колдуна? Меня никогда не интересовали мужчины… Почему именно Тарабас? Почему я люблю его так, как никого никогда не любила, и не могу принять это чувство, пустить в свое сердце и запереть его там? И почему меня не покидает чувство недоверия к этому колдуну? Разве можно любить и не доверять человеку одновременно?»
«Раз ты любишь, значит можно, - отозвалось Сознание. – Только не забывай, что
осторожность никогда не бывает лишней».
Юная чародейка вздохнула и наклонилась над спящим колдуном, чтобы разбудить
его. Голода девушка не испытывала (в этом странном мире организм вел себя необычно) и чувствовала, что им необходимо добраться до гор прежде, чем вновь наступит ночь. Она была уверена, что с наступлением темноты все эти странные камни оживают и творят черт знает что.
- Тарабас! – осторожно прошептала Тара в ухо колдуну. – Нам надо идти!
Совесть чародейки нещадно упрекнула девушку в жестокости. Тарабас всю ночь
нес ее, пока она спала, а она так нещадно будила его. Но сердце говорило, что чародейка поступила правильно, поэтому, когда Тарабас не ответил ей, она повторила свои слова уже более громко и настойчиво.
Колдун открыл глаза и увидел склонившуюся над ним девушку. Первым желанием
колдуна было привлечь Тару к себе и поцеловать, но он вовремя остановился, осознав, что девушка не позволит ему этого. И хотя сердце его лишь опалилось жгучим желанием, он заставил чувства погаснуть и даже не улыбнулся.
- Ты выспалась? – холодно спросил он.
- Не имеет значения, - столь же холодно ответила девушка. – Нам надо идти. К тем горам.
И Тара указала ему на едва видневшиеся за горизонтом горы. Они скрывались за
туманом, неизвестно откуда взявшимся.
- Ты уверена, что нам надо идти в эти горы? – спросил Тарабас, поднимаясь с земли. – Подземный город – не самое безопасное место.
- Я не бегу от опасностей, - высокомерно произнесла Тара, бросая яростный взгляд на колдуна. – Если ты не хочешь, можешь остаться здесь, а я пошла!
Гордо вскинув голову, чародейка быстро зашагала вперед. Внутри нее клокотала
ярость, усмирить которую могло разве что время.
«Вспомни, что говорил Наставник, - предложил голос у нее в голове. – Он просил
тебя помнить заклинание, которое возвращает к Свету».
«Здесь не действует магия, - мысленно ответила Тара. – А Несуществующую
Магию я использовать не собираюсь!»
«Твое сердце покрывается Тьмой, - проговорило Сознание. – Это может обернуться
бедой».
Тара лишь усмехнулась, и если бы кто-нибудь увидел ее улыбку, он бы испугался,
потому что в этот миг глаза чародейки наполнились чернотой и сверкали не хуже глаз дикого зверя, затаившегося в ночи.
Поначалу девушка с интересом рассматривала камни, подключая фантазию и
представляя самые разнообразные формы животных и деревьев, развлекая себя этим. Но через несколько часов ей надоело это бесполезное занятие, и она просто шла вперед, не оглядываясь и не заботясь о том, идет за ней колдун или нет. А Тарабас шел чуть позади, размышляя над тем, что поведение Тары стало изменяться.
Они сделали всего один привал за целый день, который, как показалось Таре, был
длиннее предыдущего. Организм не требовал ничего, кроме отдыха, и это слегка удивляло юную чародейку. Но, с другой стороны, такой расклад был путникам только на руку, так как в этих совершенно пустынных землях не было ни дичи, ни плодовых деревьев, а только каменистая равнина, на которой были разбросаны огромные глыбы камней.
Шли молча, не сбавляя скорости. Тарабас попытался было заговорить с
чародейкой, но Тара проигнорировала это, и колдун прекратил попытки.
Голос Сознания тоже молчал. Девушка внезапно задалась вопросом: а откуда он
вообще взялся? И останется ли он в голове после того, как она вернется в нормальную реальность?
Немного подумав, юная чародейка пришла к выводу, что раз его не было до,
значит, не будет и после; этот вывод ее обрадовал, потому что перспектива прожить всю оставшуюся жизнь с неизвестной личностью в своей голове, называющей себя ее сознанием, пугала Тару.
До подножия гор они добрались к ночи. Небо снова стало чернеть, и темнота
довольно быстро поглотила окружающий мир.
Горы высились острыми пиками, уходя в необозримую высь. От них веяло каким-
то страхом, поглощающим все живое. Но именно туда лежал путь Тары, поэтому она двинулась вдоль подножия этих высоких скал в поисках входа в подземные пещеры.
- Я надеюсь, ты не станешь лезть в эту дыру ночью? – с опаской спросил Тарабас, когда вход все же нашелся.
- Я не самоубийца, - ответила Тара и поблагодарила высшие силы за то, что темнота скрыла ее улыбку. – Но мы войдем туда, как только станет немного светлее.
К усталости, накопившейся за показавшийся вечным день, прибавился еще и холод.
Поначалу юная чародейка надеялась, что тепла куртки ей хватит, чтобы согреться, но оказалось, что даже теплая одежда не спасает от пронизывающего ветра.
- Разожги костер, - попросил Тарабас. – Эта ночь будет длинной, но еще длиннее она будет, если мы не найдем способа согреться.
Тара хотела возразить, что может согреться с помощью обогревательной магии и
костер ей для этого не нужен, но потом сообразила, что Тарабас в этом мире лишен магии, поэтому, сжалившись над колдуном, призвала на помощь Несуществующую магию, и через пару минут возле входа в пещеру полыхал яркий огонь.
В свете этого пламени лицо красавицы Тары стало еще более привлекательным. Не
говоря ни слова, девушка устроилась неподалеку от костра и лежала там, немигающим взором глядя на огонь, а Тарабас вновь почувствовал непреодолимое желание дотронуться до лица юной чародейки, ощутить запах ее густых и красивых волос…
«Нет, - сказал он себе, прогоняя прочь эротические фантазии, - я не могу. Я должен
сказать ей…Но, сказав, потеряю этого ангела навсегда. Тот сон… Господи, почему она пришла ко мне в замок?»
Тара улыбнулась каким-то своим мыслям и перевела взгляд на колдуна. Искорки
пламени играли в ее глазах, а улыбка сделала ее ребенком, шестилетней девочкой, живущей в выдуманном мире и не ведающей забот.
Тара думала о своем прошлом. Ей вспомнилась Академия Магии, учителя,
друзья… Вспомнились практические задания, когда ее вместе с подругами отправляли на какие-то исследовательские экспедиции, а она умудрялась попадать во всевозможные приключения и передряги. Она, вместе с Лоренс и Вирой, спасла столько живых существ, побывала в плену у разумных и неразумных монстров, играла в догонялки со смертью… Будучи младшей среди своих подруг, она, тем не менее, всегда балансировала между опасностью и риском, никогда не стремилась обойти преграды и не отказывалась от своих целей. Ее любили все: и подруги, и брат, и учителя… Только отец в порыве ярости проклял ее и Даниеля.
Тара научилась жить с этим, научилась обходиться без помощи отца. Ее
поддерживал Дан, она была окружена любовью и заботой подруг… Но думала ли юная чародейка о том, что сразу после окончания Академии Магии ее жизнь вновь войдет в привычное русло, что ей вновь придется принимать невыполнимые решения, жертвовать чем-либо ради чего-то? Нет. Тара надеялась, что, окончив учебу, она откроет магическую больницу и вместе с подругами будет устранять результаты неумелого обращения с магией. Но все ее планы рухнули вниз, когда Даниель, которому она не могла отказать, попросил ее приехать и прекратить войну, бессмысленную и бестолковую.
Девушка перевела взгляд на Тарабаса и улыбнулась ему своей детской улыбкой. «Я
должна была убить этого человека, а вместо этого влюбилась в него. Неужели Судьба действительно хочет, чтобы мы были вместе?»
«Тебе не кажется, что ты слишком часто думаешь о Судьбе? – спросил вдруг голос
Сознания. – Может, ты наконец позволишь Судьбе самой решать, что ей делать?»
Тара задумалась над словами Сознания, пытаясь понять, к чему оно клонит.
«Знаешь, наверное, ты прав. Но только Судьбой объясняется появление в моей
жизни Тарабаса», - проговорила про себя Тара.
«А ты не находишь, что его поведение становится странным?» - неожиданно
спросил голос.
Тара повнимательней пригляделась к лицу колдуна, сидящего рядом. Костер ярко
освещал его, придавая чертам необычную четкость.
«Если ты о том, что он вдруг появился на поле испытаний в обличье черного ворона…» - начала было юная чародейка.
«Нет, я не про это. Тарабас слишком молчалив последнее время, вот что меня
тревожит. Мне кажется, с твоим другом что-то происходит. Это предчувствие, но ты знаешь, что иногда полезно прислушаться к ним…»
«Какие у Сознания могут быть предчувствия! – воскликнула Тара. – Если на то
пошло, то это я должна что-то чувствовать. Но мои чувства молчат…»
«Зато мои чувства… Ладно, не важно. Просто поговори с ним, - сказал голос. – Ты
знаешь, что иногда полезно слушать то, что говорит внутренний голос».
И не смотря на то, что юная чародейка ненавидела существо, поселившееся у нее в
голове, она знала, что предчувствия не обманывают. И слова Сознания посеяли тревогу в ее сердце.
«Что ты чувствуешь?» – просила чародейка, готовясь, как всегда, к самому
худшему.
«Колдун что-то скрывает от тебя, - произнесло Сознание, чуть помедлив. – Он
боится, что ты узнаешь и знание это навсегда разлучит вас».
«Знание чего? – спросила Тара. – Ты тоже что-то знаешь?»
«Нет, к сожалению. – Чародейка готова была поклясться, что голос в ее голове
вздохнул. – Мне бы очень хотелось выяснить все, и поскорей. Думаю, тебе не надо объяснять причину?»
Тара промолчала. Еще раз посмотрела на Тарабаса, который собирался заснуть.
«Я поговорю с ним, - сказала девушка. – И попробую понять, что его так
изменило».
«Ну так давай, чего ты ждешь? – через несколько минут спросил голос. – Пока не
поздно».
«Сейчас не время, - раздраженно произнесла чародейка. – Я сказала, что поговорю
с ним, значит, поговорю. Наберись терпения».
Голос замолчал, а Тара устроившись поудобнее, закрыла глаза и постаралась
выбросить все мысли из головы. А через четверть часа юная чародейка и колдун спали, защищаемые от неведомых сил только негаснущим костром.
Прошло несколько часов, проведенных в безмятежном забытьи, и Тара начала
медленно выходить из состояния приятной полуяви. Ей снился зимний лес, она верхом на Сириусе и рядом Тарабас на своем черном скакуне. Но сон кончился, и девушка нехотя открыла глаза.
По-прежнему стояла ночь. Костер горел все так же ярко, освещая место их
временного лагеря. За кругом света, отбрасываемого огнем, царила темнота, но Тара знала, что пламя защитит их в случае необходимости.
Сон пропал; юная чародейка зевнула и тихо села, посмотрев в сторону, где должен
был лежать Тарабас. Но сердце ее подпрыгнуло в груди, когда девушка увидела, что колдуна нет. Тара стала тревожно озираться по сторонам, но, разумеется, ничего не увидела.
Вдруг юная чародейка насторожилась. Девушка чувствовала, что кто-то тихо
подходит к ней сзади. Она была почти уверена, что это не враг, но осторожность никогда еще никому не мешала, поэтому Тара на всякий случай приготовилась защищаться.
Однако, тревога оказалась напрасной, потому что в свет костра вышел Тарабас.
Девушка облегченно вздохнула, но все же осталась настороже.
- Почему ты не спишь? – спросила она, глядя на тени на лице колдуна. – Тебе надо отдохнуть. Я бы тебя разбудила…
- Вот кому отдых бы точно не помешал, так это тебе, - без тени улыбки сказал Тарабас, садясь рядом. – Спи, я посижу здесь до утра.
- То есть всю ночь? – возмутилась Тара. – В этом нет необходимости, огонь защитит нас в случае опасности. Тарабас, людям нужен сон, что бы ты там не говорил.
- Вот именно, - спокойно отозвался он. – А детям он нужен еще больше.
Предложение звучало заманчиво, но Тара вдруг почувствовала, что здесь что-то не
так. Теперь она не заснула бы даже если пришлось бы сражаться с колдуном. Подозрения Сознания закрались в ее мысли, и девушка подумала, что голос прав и Тарабас действительно что-то скрывает. Хотя полной уверенности у нее не было.
Тара незаметно шепнула заклинание и щелкнула пальцами, окружив себя защитной
магией. Девушка не верила колдуну, поэтому не могла знать, что у него на уме и какие возможности он скрывает. Вздумай Тарабас применить к ней чары, которых у него быть не должно, девушка сразу бы обездвижила его и убила. Сейчас она готова была пойти даже на это.
Тарабас ничего не заметил, но было видно, что он тоже соблюдает осторожность.
Хотя опытный глаз Тары сразу заметил, что дается ему это ценой неимоверных усилий. Тщательно скрываемые чувства переполняли душу темного колдуна, проступая и отражаясь у него на лице.
Таре все вдруг стало ясно. Причиной перемен в Тарабасе был их последний
разговор во дворце Харамоса, когда девушка затронула тему, так волнующую колдуна – тему их будущего. В глазах Тарабаса Тара прочитала четкое желание приблизиться к ней, обнять ее, прижаться губами к ее щекам… Но девушка не показала виду, что все поняла.
Тара вздохнула и приготовилась к серьезному разговору. Раз колдун не мог
обойтись без объяснений, которые девушке давать очень не хотелось, значит, придется все ему разъяснить. «Да так оно и проще, - подумала чародейка. – Хотя вряд ли после этого разговора ему станет легче. Но, во всяком случае, надо покончить с неясностью».
Тара могла все сказать колдуну сама, не заставляя его открывать свои чувства,
которые ему так хотелось скрыть. Но девушке необходимо было, чтобы Тарабас первым начал этот разговор, чтобы он выложил ей все то, что терзало его. Поэтому юная чародейка сидела молча, изредка поглядывая на мужчину, нерешительно опустившего голову.
Долго ждать не пришлось. Тарабасу необходимо было наконец высказать Таре все,
что было у него на сердце.
- Тара… - нерешительно начал он. – Скажи мне, что случилось с тобой после той ночи? Почему чувства твои вдруг угасли?
- О каких чувствах ты говоришь? – Тара решила, что игра в непонимание поможет колдуну еще больше.
- Прекрати меня мучить! – вдруг вырвалось у него, и Тара поздравила себя с маленькой победой. – Сначала ты говоришь мне, что любишь, а потом вдруг заявляешь, что ничего между нами нет и быть не может!
- Но если это правда? – удивилась Тара. – Если чувства, которые не дают покоя тебе, во мне давно исчезли?
Тарабас лишился дара речи. Неужели такое возможно? Неужели эта девчонка всего
лишь играла с ним?
- Ты… серьезно? – с трудом выговорил он.
- Тарабас, - сказала Тара, и в ее голосе зазвучала горечь, - ты разрушил мою жизнь. После той ночи произошло столько всего, что я изменила свое мнение. Любовь между нами невозможна, мне следовало понять это раньше…
- Тебе следовало убить меня, как было задумано, - холодно и с явным безразличием сказал Тарабас. – Так было бы лучше для всех!
- Нет, не думаю, - произнесла Тара, глядя колдуну прямо в глаза. – Я же говорила, что тебя нельзя убить. К тому же, твоя смерть не изменила бы мира. Ты должен понимать это.
- Она изменила бы твою судьбу, - ответил Тарабас. – Как и мою.
- Твоей судьбы уже не было бы, - невесело усмехнулась чародейка, - а моя судьба вообще противоречит всем мыслимым законам жизни. Так что не говори об этом.
- Скажи, что я должен сделать, чтобы исправить свою ошибку? – спросил колдун, подвигаясь ближе к Таре. – Как заставить твое сердце простить?..
- Моему сердцу нечего прощать, - грустно вздохнула девушка. – А тебе нечего исправлять. В случившемся есть моя вина, но это не имеет значения. Однажды ты спас мне жизнь, и я увидела в тебе друга, готового меня защищать. Я такой человек, что не умею любить так, как любят другие девушки.
- Кто я для тебя? – почти шепотом спросил он.
- Человек, который встал на моей дороге, превратив ее в тысячу препятствий, - честно ответила Тара. – Друг, которому можно доверять. Но не больше.
- Значит, у меня нет шансов? – обреченно спросил Тарабас.
- Я не знаю, - сказала Тара. – Время покажет.
Вот так. Пусть в нем живет надежда, что когда-нибудь она позволит ему вновь
завладеть ее телом. Когда-нибудь. Но не сейчас.
Тара бросила в огонь ветку, одну из тех немногих, что им удалось отыскать здесь.
Хотя откуда они взялись, девушка так и не поняла. Начавший затухать костер благодарно вспыхнул, жадно накинувшись на новую пищу. Искра упала девушке на руку. Тара вскрикнула скорее от неожиданности, чем от боли, и отдернула руку. Та мгновенно оказалась перехваченной Тарабасом. Он крепко сжал ее, отведя в сторону. От его прикосновения у девушки по коже пробежала приятная дрожь, и на какую-то долю секунды юная чародейка решила, что все только что ею сказанное не имеет никакого значения. Она посмотрела на колдуна и прочла в его глазах желание.
Тарабас потянулся к ней, чтобы поцеловать, но Тара решительно отстранила его.
- Нет, Тарабас, - сказала она, высвобождая свою руку из его. – Я не хочу. Между Светом и Тьмой никогда не может быть ничего, кроме вражды. Мы будем друзьями, но не более. И мне все равно, согласен ты или нет.
- Значит, дело только в этом?
Она не стала отвечать. Раз колдун понял истинную причину случившегося, Тара
могла начать выводить его из Тьмы, заставляя творить ради нее только добро.
- Я спать буду, - совершенно неожиданно заявила девушка.
- Спокойной ночи, - рассеянно пожелал Тарабас.
Юная чародейка мягко улыбнулась и, повернувшись к костру спиной, закрыла
глаза. Спать девушка не хотела, но продолжать разговор ей не хотелось еще больше. Почти все, что она сказала Тарабасу, было чистой ложью, но с помощью этой лжи девушка выяснила то, что просило выяснить Сознание. Темный колдун скрывал от Тары свое желание, не более. Гораздо проще было бы сказать ему правду, открыть все чувства…
«Нет, не проще, - вдруг пронзила Тару такая очевидная мысль. – Если он будет
знать о том, что сердце мое бьется только ради него, у меня никогда не получится вывести его к Свету».
«Ты абсолютно права, девочка моя, - согласился с ней голос. – Только
неизвестность и надежда заставляют человека идти вперед».
Тарабас не сводил взгляда с костра. Слова Тары громом гремели у него в голове.
Колдун начал понимать, что юной чародейкой завладеть очень непросто, практически невозможно. Но он любил ее, и решил бороться за нее до конца. Тара сказала, что время покажет. Тарабас намеревался заставить время играть по своим правилам.
Как только чернота ночи рассеялась и силуэты гор появились из нее подобно
выплывающим из-за горизонта кораблям, Тара разбудила спящего колдуна и, не говоря ни слова, двинулась в пещеру.
Несмотря на усталость минувшего дня, Таре так и не удалось больше заснуть.
Ночной разговор не шел у чародейки из головы, не давал покоя ее совести, но сердце ее чувствовало, что она поступила правильно, позволив колдуну надеяться. Ей показалось, что Тарабаса обидели ее слова, но девушка решила, что так будет лучше. Лучше и для нее, и для Тарабаса.
Как только путники ступили на каменные плиты пола пещеры, вход в нее стал
быстро затягиваться пеленой зелено-синего тумана.
- Это еще что такое, черт возьми?! – воскликнула Тара, бросаясь к выходу.
- Тара, нет! – крикнул темный колдун, хватая девушку за руку. – Стой!
Юная чародейка остановилась. Недоуменно посмотрела на Тарабаса, ожидая
объяснений. И колдун дал их.
- Этот туман, - сказал он, - огненная дверь, сжигающая всех, кто сквозь нее проходит. Здесь не поможет даже Несуществующая магия.
- И что нам теперь делать? – озадаченно спросила девушка. – Если пещера перекрыта, как мы выберемся отсюда?
Тарабас потратил несколько мгновений на размышления о том, стоит ли ему
говорить чародейке правду. Решил, что стоит, потому что Тара могла с легкостью догадаться обо всем сама. Могла, но не хотела.
- Я говорил тебе, что это опасно. Если пещера окажется тупиком, мы не сможем выбраться отсюда и погибнем.
У Тары от этих слов по спине побежали мурашки. Навсегда остаться в мире
испытаний замурованной в какой-то горной пещере было для Тары самым ужасным. Она отвернулась от заросшего туманом прохода и посмотрела на Тарабаса.
- Мы не останемся здесь! – в голосе зазвучала сталь. – Мы пойдем дальше, в глубину этого подземелья, сделаем то, что должны и вернемся в нашу реальность.
Тарабас только молча пожал плечами. Он очень надеялся, что удача не отвернется
от них.
С помощью Несуществующей Магии Тара создала светильник, приказала ему
лететь чуть впереди и сама зашагала следом. Тарабас, немного помедлив и оглянувшись на застилающий вход в пещеру туман, двинулся за ней, напряженно вслушиваясь в тишину.
Тара знала, что именно в этой пещере ее ожидают все неприятности мира
испытаний. До этого подземелья им не встретилось ни одного живого существа. За стенами этих гор они были в безопасности. Теперь же…
«Но что для меня опасность? – подумала юная чародейка. – Вся моя жизнь –
сплошная опасность. И… есть ли у меня выбор?»
«Ты же говорила, что выбор есть всегда, - ехидно засмеялось Сознание. – Неужели
ты наконец задумалась об этом, подавив свое упрямство?»
«Нет, но ведь во всех ситуациях бывают исключения, - заявила Тара. – Это именно
такой случай».
Но девушка уже сама не верила этому. Выбор был, пока она училась, пока была с
братом, но как только она ступила на путь войны, он исчез. Ей предстояло доказать высшему демону, что она намного сильнее его, предстояло спасти брата или умереть, но все равно ради Даниеля. Так о каком выборе могла быть речь?!
- Ты думаешь, что поступаешь не верно? – спросил Тарабас, шагая рядом с чародейкой. – Считаешь, что могла пойти другим путем?
«Он словно мои мысли читает», - подумала Тара, но ответила, и в голосе ее не
зазвучало никаких яростных или гневных ноток.
- Теперь это уже не важно. Другой путь был, но он был настолько давно, что мне порой кажется – в прошлой жизни. Я могла сказать, что отказываюсь от предложения приехать на Север и… - Тара замялась, бросив извиняющийся взгляд на колдуна.
- Ничего, говори, - улыбнулся Тарабас.
- И убить тебя. Когда мне давали шанс выбрать, я отказалась даже думать о выборе.
- Почему? Почему ты не осталась дома? – поинтересовался Тарабас, хотя решил, что знает ответ.
- Я не приспособлена к другой жизни, - улыбнулась юная чародейка.
- То есть? – не понял колдун. – Ты живешь ради убийств таких, как я?
У Тары от такого вывода округлились глаза. Она рассмеялась, и ее веселый смех
разнесся по темному и угрюмому коридору пещеры.
- Как ты мог такое подумать! – шутливо обидевшись, воскликнула она. – Просто жить на одном месте, без приключений – не для меня. Я привыкла сражаться.
Колдун понимающе кивнул. Он почему-то действительно не мог представить себе
эту шестнадцатилетнюю девчонку матерью маленьких детей. «Нет, - подумал он, - эта роль не для нее. Ее руки никогда не держали сковородки или еще чего-то в этом роде. Она рождена только для того, чтобы быть воительницей».
И только теперь Тарабас понял, что знает Тару не лучше, чем своего отца, которого
он никогда не видел. Перед темным колдуном Севера вдруг открылась совершенно новая сторона этого странного существа. Тарабас увидел ангела-воителя с чистым сердцем и прекрасной душой.
Тара посмотрела на Тарабаса, и их взгляды на секунду пересеклись. Девушка тут
же отвела глаза и попыталась скрыть невольно выступившую на лице улыбку. Ей больше не хотелось разорвать колдуна на части или проникнуть в его тайны. Она почувствовала, что ей стало гораздо легче после того, как она поговорила с Тарабасом. Она любила его, с ним она чувствовала себя защищенной.
- Ты думаешь, было бы лучше, если бы ты не приехала сюда? – спросил Тарабас. – Думаешь, тебе было бы спокойнее?
- Нет, не думаю, - честно ответила девушка. – Если бы я осталась в Зандии, меня мучила бы совесть. Я никогда не отказывала Даниелю. И в этот раз не смогла. Хотя, если подумать, то очень многое пошло бы иначе, останься я дома.
- Я тебя понимаю, - кивнул Тарабас, осторожно и нерешительно кладя руку ей на плечо. Девушка не стала отстраняться, и колдун обрел большую уверенность. – Но я рад, что ты поступила так же, как всегда, не подумав, иначе мы никогда не встретились бы.
«Возможно, так было бы лучше, потому что любовь приносит только страдания», -
подумала она, но вслух, разумеется, этого не сказала.
«Вам очень скоро придется расстаться, - очень тихо, будто боясь ответной реакции,
проговорило Сознание. – когда придет время, ты войдешь в зал одна».
Какое время, какой зал, хотела спросить свое Сознание Тара, но не стала, потому
что решила не волноваться раньше времени. Безусловно, этот мир испытаний сильно отличался от того, где она проходила Главное Испытание, но суть его осталась той же – чародейка должна была справиться со всем сама.
Коридор, по которому они шли уже не первый час, начал постепенно уходить вниз.
Освещенный летящим впереди светильником пол стал медленно поворачивать вправо. Коридор становился все уже, и скоро путникам пришлось идти друг за другом.
Воздух здесь был на удивление свежий, словно сквозь стены провели вентиляцию.
Несомненно, в этом постаралась магия, из которой был создан этот мир. И Тара подумала даже, что стен этих нет, что это всего лишь видимость. Но при прикосновении к холодному камню оказалось, что стены такие же твердые, как пол под ногами.
Вскоре серый камень пола сменился мраморными плитами, а коридор вновь стал
широким. Через несколько минут под сводчатым, тоже мраморным, потолком забрезжил голубоватый свет, достаточно яркий для того, чтобы видеть окружающее пространство. Тара погасила светильник и ускорила шаг.
- Что случилось? – недоуменно спросил Тарабас.
- Я чувствую, что мы уже близко! – уже на бегу крикнула Тара.
- Близко к чему? – не понял Тарабас, но тоже перешел на бег.
Бежать им пришлось недолго. Коридор превратился в длинную галерею, похожую
на ту, которая была в замке Тарабаса. Потолок, великолепно расписанный неизвестными мастерами, поддерживали массивные черные колонны. Свет, освещающий коридор, стал ярким, даже ярче дневного. Впереди, в конце галереи, во всю высоту стены висело зеркало в массивной золотой оправе. Зеркало притягивало, манило…
Но Тара знала, что это вовсе не зеркало. «Это дверь. Дверь в тот самый зал…» -
подумала она и посмотрела на Тарабаса.
- Все, путь окончен, - проговорила чародейка, с радостью указав на зеркало.
- Ты намерена пойти туда? – спросил Тарабас, и в его вопросе девушка почувствовала отзвук надежды.
«Он хочет, чтобы я осталась с ним, - подумала Тара. – Он хочет пойти со мной!»
«Ты не должна позволять ему это, - тут же сказал голос. – Он не сможет пройти
сквозь дверь. А если и сможет, то защитить тебя ему все равно не удастся. Это по-прежнему только твое испытание».
Юная чародейка вздохнула. Она знала, что ей придется так поступить, но у
девушки была надежда, что она сможет изменить написанное Судьбой.
Тара оглянулась и посмотрела на Тарабаса. Как же ей не хотелось оставлять его
здесь, в коридоре этой странной пещеры. Пусть вход в нее перекрыт, а ответвляющихся коридоров в подземелье не было, девушка была почти уверена, что в пещере небезопасно.
«Он лишен магии и оружия, - подумала девушка, - он сейчас гораздо слабее меня».
Тарабас прочитал тревогу в глазах юной чародейки и улыбнулся.
- Не беспокойся за меня, Тара, - сказал он. – Мы встретимся в замке Харамоса. Не думай ни о чем, кроме своей цели. И поверь: все будет отлично.
- Я верю тебе, - очень тихо сказала Тара и, сама от себя не ожидая, поцеловала колдуна в губы.
Тарабасу хотелось, чтобы этот поцелуй длился вечность, но он отстранил ее.
- Иди, Тара, время не ждет.
Юная чародейка бросила прощальный взгляд на Тарабаса и, чувствуя, как колдун
смотрит ей в спину, медленно зашагала к двери – зеркалу, ведущему в полную неизвестность и являющемуся единственной дверью, через которую можно было выбраться в реальный мир.
- Да прибудет с тобой сила, - услышала Тара последние слова Тарабаса и заставила себя, не оборачиваясь, продолжить путь.
С каждым шагом сердце в груди колотилось все сильнее. Юная чародейка увидела,
что в зеркале не отражается ничего, кроме нее. Перед тем, как шагнуть сквозь стекло, ибо через зеркальные двери проходят именно так, Тара в последний раз оглянулась на темного колдуна Севера.
«Иди же, Тара, - говорил взгляд Тарабаса, по-прежнему смотрящего на чародейку. – Иди».
И девушка пошла. Коснувшись рукой гладкой поверхности зеркала, Тара
почувствовала легкий холодок, распространившийся по всему телу. Собравшись с духом, юная чародейка шагнула вперед, и зеркало, вмиг ставшее вязким, как желе, поглотило ее.

Глава двадцать восьмая
На мгновение, которое для Тары оказалось вечностью, девушка почувствовала, как
неведомая сила толкает ее вперед. А потом зеркало будто выплюнуло чародейку, и та упала на колени по другую сторону двери.
Придя в себя, Тара встала на ноги и осмотрелась. Она стояла у стены огромного
круглого зала, ярко освещенного магическим светом. По всей окружности зала на равном расстоянии друг от друга находились двери, по обоим сторонам от которых высились одинаковые статуи рыцарей. Вооружены они были длинными острыми мечами, и Тара нисколько не сомневалась, что рыцари эти в любую минуту могут ожить.
К дверям вели узкие, шириной не более шага, разноцветные дорожки, сходящиеся в
центре зала и образующие лучи.
«Ты должна ступить на одну из дорожек и пройти путь до выбранной тобою
двери», - подсказал Таре голос.
- Знаю, - буркнула девушка, пытаясь понять, какая из дверей ей нужна.
«Ты сможешь пройти только через одну дверь, - продолжало объяснять Сознание. –
Всякая другая будет возвращать тебя в центр зала, а лучи будут менять цвета».
- Но так я могу потратить целую вечность на поиски этой самой единственной двери и все равно не найти ее! – возмутилась Тара. – А если учесть, что лучи уже сами по себе наполнены магией, которую мне предстоит преодолеть, то шанс на успех приравнивается к нулю!
«Все претензии к Харамосу, детка! – съехидничал голос. – Тебе предлагали
придумать другой план».
- Другого плана быть не могло, - уверенно сказала Тара. – Я пройду эти лучи. С какого мне начать?
«Начни с зеленого», - посоветовало Сознание.
Так Тара и поступила. Прежде чем ступить на зеленую дорожку, ведущую к одной из дверей, она очистила свою голову от всех мыслей и сосредоточилась на луче, по которому ей предстояло пройти. Глубоко вздохнув, девушка сделала первый шаг.
Тело тут же пронзила острая боль, но Тара не позволила себе закричать. Она
потребовала от себя предельного контроля над эмоциями, так как знала: чувства, будь то страх или боль, мешают четкости и точности действий, ослабляют внимание и волю, а этого юная чародейка допустить не могла.
«Я не чувствую боли, я не чувствую боли, я не чувствую боли», - мысленно
повторяла Тара, заставляя боль исчезнуть, и это ей довольно быстро удалось. Самовнушение помогает всегда, исключений здесь быть не могло, - это девушка усвоила, будучи еще совсем маленькой.
Шаг за шагом Тара продвигалась вперед, не позволяя эмоциям завладеть ею.
Никаких магических преград на луче не было, но это не мешало отдаваться каждому шагу по дорожке болью во всем теле.
«Это уже не испытание, это просто пытка», - подумала Тара, дойдя до центра.
«Ты можешь сменить луч, - сообщил голос, - если этот тебе не нравится».
«Если этот тебе не нравится! – возмущенно передразнила Тара. – Я уже битый час
пытаюсь убедить себя погасить чувства, а ты предлагаешь поддаться искушению и пойти более легким путем!»
«Я не говорил, что другой луч окажется легче, - заявило Сознание. – Я просто
сообщил тебе правила этой игры».
- Ах, это игра?! – вскричала Тара. – Я задушу Харамоса, как только выберусь отсюда!
«Тебе напомнить, что чувства и эмоции мешают здраво мыслить?» - ехидно
спросило Сознание.
Вместо ответа юная чародейка вновь двинулась вперед по зеленому лучу,
испытывая все ту же боль, от которой хотелось кричать.
Наконец Тара дошла до двери. Два стражника–рыцаря в безмолвии стояли,
скрестив руки на груди, и ожидали, пока кто-нибудь не откроет охраняемую ими дверь.
Любой другой человек задумался бы над тем, зачем эти рыцари стоят возле каждой
двери, да еще с длинными и острыми мечами в ножнах. Но Тара медлить не стала. Она схватила дверную ручку, повернула ее и дернула дверь на себя. Та с неожиданной легкостью поддалась и распахнулась.
Из открывшегося пространства за дверным проемом лился зеленый свет. Тара
хотела шагнуть в него, но не тут-то было! Рыцари, до этого момента совершенно неподвижные, ожили, вытянули вперед руки и яростно замотали головами. А через секунду Тара оказалась в центре зала, лежа на животе на полу.
Дверь стремительно захлопнулась, и юная чародейка стала свидетельницей
захватывающего и пугающего зрелища. Все рыцари возле своих дверей зашевелились, послышался какой-то гул, и разноцветные лучи, на миг погаснув и погрузив комнату в кромешный мрак, вновь вспыхнули, но уже другими цветами.
Тара попыталась взглядом найти ту дверь, в которую так неудачно вошла, но очень
скоро ей стало ясно, что это бессмысленное занятие, потому что двери все абсолютно одинаковые.
«Нет, я не собираюсь проводить тут вечность, - подумала девушка. – Должен быть
другой способ найти нужный мне вход!»
«Ты права, - произнесло Сознание, - но до тебя его никто не использовал».
«А что же делали те, кто попадали в подобные ситуации?» - поинтересовалась
Тара.
«Пытались пройти по лучам, - бесстрастно ответил голос. – Они были пленниками
лучей и погибали, так и не находя выхода…»
- Да, обнадеживающая перспектива, - пробормотала Тара и пустилась в рассуждения, все так же лежа на полу. – У этих лучей нет магического источника, создающего мир иллюзий. Не удивлюсь, если все они окажутся одинаковыми по своей сути. А раз так, значит, и двери в их конце все одинаковы. В распоряжении человека вечность Вселенной, за это время можно найти нужный луч и дверь, ведущую к самому испытанию. Если все, кто побывали в подобных залах, оказывались в плену у лучей, значит, вечности слишком мало, чтобы найти выход. Отсюда вытекает элементарный вывод: двери, которая мне нужна, в зале нет. Во всяком случае, среди тех, что охраняют рыцари.
«А ты не только красива, но еще и умна!» - восхищенно присвистнуло Сознание.
Тара, не обращая внимания на комплимент, продолжала рассуждать:
- Если этот зал – не ловушка, что просто не может быть, то выход отсюда все же имеется. Не зря же здесь стоят эти вооруженные рыцари!
Юная чародейка получше присмотрелась к каждому из восемнадцати рыцарей и
попыталась найти различия между ними. Сперва ей показалось, что это невозможно, что все они – одинаковые, но, как только девушка напрягла все свое внимание, ей удалось разглядеть, что на рукоятках мечей двух рыцарей, охранявших дверь, к которой вел синий луч, имеются едва заметные надписи.
И тут Тару осенило.
- А что, если надо не дергать дверь за ручку, а зажечь эти руны с помощью ключей или магии, как в замке Тарабаса?! – воскликнула она, обращаясь к рыцарям, которые ей, разумеется, не ответили.
Постояв в нерешительности еще несколько минут и прислушиваясь к интуиции, к
которой она всегда обращалась в минуты принятия ответственных решений, Тара, поняв, что ничто ей не препятствует, уверенно пошла по синей дорожке, заранее подготовив себя ко всем неожиданностям.
Но, как всегда случается в такие минуты, никаких неожиданностей не последовало.
Путь по этому лучу также сопровождала боль, только на этот раз более сильная.
«Одно из двух, - подумала Тара, заставляя себя не останавливаясь идти вперед, -
либо это тот самый путь, либо я снова ошиблась».
«Скорее первое, чем второе», - подбодрил чародейку голос.
Оказавшись возле рыцарей, девушка провела пальцем по надписям, выдолбленным
на рукоятках мечей стражей. Ясно было, что нужно заставить слова загореться тем же синим пламенем, каким сияла дорожка, но вот как это сделать, Тара не представляла.
«Не смей впадать в панику», - приказала она себе. Еще раз провела пальцем по
надписям и позволила Несуществующей магии влиться в нее, заполнив тело наравне с болью.
- Йенне сенсиз армуер, йенне сенсиз, - прочитала юная чародейка, понятия не имея, откуда знает этот странный и незнакомый ей язык. – Повелеваю тебе, Рыцарь Ночи, открыть эту дверь и впустить меня в зал, где должна пролиться кровь невинной жертвы!
Собственный голос напугал Тару до смерти, и ей показалось, что эти ужасные
слова произнесла не она, а кто-то другой. Интуитивно оглядевшись, девушка, однако, не увидела никого, и ей пришлось признаться, что голос, только что прозвучавший в зале, принадлежал только ей.
Неожиданно даже для Тары, которая уже давно решила ничему не удивляться,
буквы на мечах зажглись синим пламенем, затем отделились от изваяний, поднялись в воздух и приклеились к двери. Тара коснулась холодной серебряной ручки, и дверь, подобно воротам в замке Тарабаса, растворилась в воздухе. Сияния за дверью не было. Испугавшись, что исчезнувшая дверь вновь появится, Тара, на всякий случай зажмурившись, шагнула в дверной проем, за которым царила непроницаемая мгла ночи.
Несколько долгих минут юная чародейка пристально вглядывалась в темноту,
тщетно пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь. Но с таким же успехом можно было пытаться отличить небо от земли на поле, поросшем черной травой, когда день начинал угасать.
Когда ожидание появления света стало совсем уж невыносимо, девушка создала
светильник и в его тусклом серебристом свете стала медленно продвигаться вперед.
Сколько длилось это путешествие в темноте, Тара не знала. Ей показалось, что
прошла минута, но это вполне могло быть вечностью, однако мрак постепенно стал редеть, и девушка увидела, что идет по очень узкому коридору, настолько узкому, что при желании локтями можно было коснуться холодных и влажных стен.
Коридор вывел юную чародейку к новой двери. Дверь эта была выбита прямо в
камне, но выглядела такой тонкой и необыкновенно красивой, что поразила Тару до глубины души. Из щелей в двери в коридор проникал тусклый свет, как если бы за ней висели такие же светильники, как те, что использовала девушка.
Тара в нерешительности остановилась перед этой новой дверью. Осознание того,
что за ней находится нечто, что должно доказать Харамосу верность чародейки, вселяло в девушку непонятную тревогу.
«Ты боишься? – поинтересовалось Сознание. – Неужели ты можешь чего-то
испугаться?»
- Ты считаешь, я не могу испугаться? – удивилась Тара. – За этой дверью последняя остановка на моем пути к той цели, от которой я тщательно пыталась уберечься. Или ты думаешь, что если я – Тара Фер, значит, я машина, которой неведомы человеческие чувства?
«Никогда я так не думал, Тара, - обиделся голос. – Но ты не имеешь права бояться,
делать ошибки и отступать».
- Я и не собираюсь отступать, - резко ответила юная чародейка и дотронулась до двери.
Дверь распахнулась, и хлынувший в коридор свет ослепил девушку. Она не
раздумывая шагнула вперед, прикрывая рукой от яркого света глаза. И, стоило ей переступить порог, как свет погас, вместо него осталось легкое сияние, исходящее из стоящего спинкой к двери кресла.
Комната, где оказалась Тара, была довольно маленькой. В углу стоял круглый
столик, на котором лежал небольшой кинжал. Чародейка подошла и взяла оружие в руки.
Кресло стало медленно поворачиваться, и Тара замерла возле столика, держа
кинжал в поднятой руке. Сердце сорвалось в галоп и норовило выскочить из груди. Юная чародейка знала, что еще миг, и она должна будет вонзить это страшное оружие в грудь тому, кто сидит в кресле.
«Я не смогу, не смогу», - билась мысль, как свободолюбивая птица в клетке.
«Сможешь, - очень твердо сказало Сознание. – Должна».
- За брата, - прошептала Тара и бросилась к сидящему в уже почти повернувшемся кресле.
Когда девушка увидела лицо человека лет сорока пяти с черными волосами и
блестящими, точно такими же, как у нее, глазами, она чуть не лишилась чувств. Чародейка ожидала увидеть кого угодно, но только не Одеда Фера. Не своего отца.
Верховный чародей приветливо улыбнулся дочери, не обращая внимания на
кинжал, застывший у нее в руке. От чародея исходило какое-то необыкновенное свечение, и оно напугало Тару еще больше.
Но вслед за удивлением в сердце юной чародейки проникла ярость, и она решила
вылить весь гнев на Сознание, которое готовило ее совсем к другому испытанию.
«Ты! – мысленно воскликнула девушка. – Что здесь делает этот человек?! Ты же
говорил мне, что я должна убить Наставника!»
«Успокойся, Тара, - спокойно ответил голос. – Харамос не знает о том, что ты
очень любишь Наставника. Поэтому…»
«Но он прекрасно знает, что я ненавижу отца! – перебила Тара. – Я не смогу убить
Наставника, Дана, но отца мое сердце ненавидит…»
«Ты очень заблуждаешься, девочка, - возразило Сознание. – Харамос умен и
проницателен, он достаточно хорошо изучил тебя. Ты сама знаешь, что не сможешь убить Одеда Фера, какой бы корыстной ни была причина. Подумай: для спасения Даниеля тебе необходим отец, но, не убив его, ты не сможешь выбраться отсюда».
«И что же мне делать?» – растеряно спросила юная чародейка, понимая, что ее
поставили в тупик.
«Решать тебе, Тара, - сказал голос. – Но прежде всего – опусти кинжал. Если ты не
хочешь совершить ошибки (у тебя просто нет права на это), опусти оружие и поговори с этим человеком».
Этот совет возбудил в девушке волну негодования. Тара посмотрела на Верховного
чародея. Одед улыбался, но улыбка эта была наполнена грустью. Он смотрел на дочь, ожидая ее действий. А Тара стояла и просто смотрела на отца, решаясь совершить то, что может спасти ее брата.
- Я могу сделать это! – холодно воскликнула юная чародейка, медленно приближаясь к отцу. – Ты предал меня и Даниеля, ты не заслуживаешь жизни!
- Если ты так решила, я повинуюсь, - спокойно произнес Одед. – Я молил тебя о прощении, но если ты действительно хочешь убить меня, я в твоей власти.
Спокойный голос отца заставил Тару остановиться. Девушка вновь посмотрела в
глаза чародею и прочла в них такое спокойствие, что даже испугалась. Неужели Одед Фер не станет сопротивляться?
- Ты медлишь? – В голосе чародея прозвучало удивление.
«Ты не сможешь убить отца, как бы сильно ты его ни ненавидела, - произнес голос. – Он – твой единственный шанс».
Тара разжала руку, и кинжал со звоном упал на пол.
- Ты прав, - прошептала девушка. – Это выше моих сил.
Одед встал с кресла и подошел к чародейке. Тара, несмотря на охватившую ее
слабость, попятилась назад. На ее лице застыло выражение страха. Отец увидел это и, в свою очередь, остановился.
- Не бойся, Тара, - мягко произнес он. – Я просил о прощении, ты отказала мне. Я люблю тебя, но понял это слишком поздно. Позволь же мне доказать тебе, девочка моя, что мое раскаяние истинно. Позволь помочь тебе…
Тара только кивнула, сил на слова у нее уже не осталось. Она с ужасом смотрела,
как Верховный чародей подобрал с пола кинжал и, наведя острие на свою грудь, произнес:
- Я помогу тебе выбраться отсюда.
С этими словами он с силой вонзил клинок себе в сердце. Глаза Одеда по
прежнему блестели спокойным светом. Верховный чародей медленно опустился на пол перед ногами дочери и растворился в воздухе. А Тара расширенными от ужаса глазами смотрела на происходящее, не решаясь сдвинуться с места.
Вдруг девушка вышла из оцепенения. Комнату и все залы, коридоры этого
страшного подземелья огласил душераздирающий вопль юной чародейки, полный небывалого отчаяния.
- Не-е-е-ет!!!
Тара рухнула на колени перед тем местом, где секунду назад лежал ее отец, а
теперь остался только окровавленный кинжал, и закрыла лицо руками. Слез не было, но юная чародейка чувствовала, что сердце ее разорвалось на две части. Боль была невыносима, душа будто раскололась на тысячу осколков.
«Ты убила отца, - произнесло Сознание. – Ты смогла сделать это. Но тот, кто сидел
сейчас в кресле, был всего лишь магическим образом. Это проделки Харамоса, но ты справилась без моей помощи. И теперь я удаляюсь».
Голос Сознания слился с яростным шумом непонятно откуда взявшегося ветра. Все
окружающее начало расплываться, и очертания комнаты стали меняться, приобретая облик покоев Харамоса. Девушка почувствовала, что лежит на кровати в чьих-то объятиях. Испугавшись, что рядом с ней Харамос, Тара резко открыла глаза и оттолкнула обнимающего ее мужчину.
Тарабас от такого бесцеремонного обращения пришел в себя и только крепче
прижал к себе чародейку. Колдун чувствовал, что Тара дрожит, и стал покрывать ее лицо поцелуями, пытаясь успокоить. И девушка вдруг обвила руками его шею и дала волю слезам.
- Успокойся, успокойся, девочка моя, - шептал колдун, нежно гладя Тару по волосам. – Я знаю, что произошло. Успокойся, это был всего лишь фантом. На самом деле там был слуга Харамоса, а твой отец сейчас жив и здоров…
- Я не верю тебе! – воскликнула Тара. – Я видела!
- Умершие не исчезают, Тара, - все так же спокойно и нежно сказал Тарабас. – Ты знаешь об этом лучше меня.
Тара оторвала лицо от груди колдуна и посмотрела на него полными слез глазами.
Губы дрожали, и Тарабас невольно улыбнулся – такой красивой была сейчас юная чародейка. Испуг, окутавший лицо девушки, начал пропадать, но его след все еще окружал ее едва заметным туманом, и туман этот превращал милое личико девушки в лицо напуганного собственной проделкой ребенка.
- Откуда… - Тара всхлипнула. – Откуда ты знаешь, что Одед жив?
- Просто знаю, Тара. Поверь мне хоть раз в жизни!
- Я верю, - слабо улыбнулась чародейка и снова прижалась к колдуну.
В эту минуту вошел Харамос. Тара, не желая показывать перед демоном свою
слабость, быстро вскочила с кровати и постаралась незаметно вытереть слезы.
- Я выполнила твою волю, Харамос, - глухо сказала она. – Теперь ты веришь, что я готова принять Зло?
- Да, теперь я убедился, что ты выполнишь любое мое распоряжение, - криво усмехнулся Харамос. – Я говорил тебе об этом, ты же упрямилась. Пришлось доказать тебе свою правоту.
- Но не таким способом, - хмуро заметил Тарабас. – Если бы Тара отказалась выполнить то, что ты хотел, она бы навсегда осталась в том мире!
- Верно, - холодно ответил демон. – Но теперь это не имеет значения, не так ли?
- Да, мой Повелитель, - и Тара склонила перед Харамосом голову. – Я выполнила задание и готова служить тебе.
- Что ж, - по лицу Харамоса пробежала тень улыбки, - с завтрашнего дня я дам тебе право распоряжаться всеми слугами и войсками Тьмы.
- Э-э-э, Харамос, - нерешительно возразил Тарабас. – Я справлюсь с ролью главнокомандующего лучше Тары.
При этих словах Тара обожгла колдуна таким взглядом, что он даже отшатнулся.
Это не укрылось от демона, и он с удовлетворением отметил, что Тара успешно завершит начатое им дело, если ее силу направить в правильное русло.
- Пусть это решает ее темное высочество Тара Фер, - повелительно произнес Харамос. – В ее силах делать с тобой все, что она захочет. А теперь, - демон повернулся к открытой двери, - вы можете идти в свои покои. Я позову тебя, Тара, когда ты мне понадобишься.
Тарабас поклонился, Тара лишь слегка кивнула, и они вышли из комнаты.
Дождавшись, пока они уйдут, Харамос хлопнул в ладоши, и перед ним появился грунг, тот самый, который привел друзей в эту комнату.
- Не спускай глаз с этой девчонки, - приказал демон. – Тара не так проста, как кажется. Если заметишь что-то подозрительное, просто убей ее друга, а саму Тару доставь ко мне.
- Будет выполнено, Повелитель, - проговорил паук и исчез так же неожиданно, как и появился.
- Да, Тара, - задумчиво пробормотал Харамос, обращаясь к самому себе. – Опасную игру ты затеяла. Пока мне нет повода убивать тебя, но я уверен – очень скоро поводов будет больше, чем достаточно.
- Жди меня здесь, - сказала Тара колдуну. – Я скоро вернусь.
- Куда ты? – встревоженно спросил Тарабас.
- К брату, - едва заметно улыбнулась девушка. – И поверь, будет лучше, если в мое отсутствие ты будешь сидеть в этой комнате.
- Я понял, - ответил Тарабас. – Я буду здесь и буду ждать твоего возвращения.

Глава двадцать девятая
Быстро поднявшись по лестнице, девушка оказалась в темном, совсем не похожем
на тот, что находился этажом ниже, коридоре, освещение которого состояло только из двух факелов, висевших по обе стороны простой деревянной двери.
Тара поколебалась лишь миг, а потом схватила дверную ручку и дернула на себя.
Дверь распахнулась, и юная чародейка оказалась свидетельницей того, как ее брат медленно раздевает лежащую на его постели Натали.
Даниель обернулся на звук и увидел свою сестру, которая стояла разинув рот и не
веря своим глазам. Натали, увидев Тару, заставила Даниеля повернуть голову к себе и сказала тоном, полным страсти:
- Не обращай внимания на эту малолетку. Молю, продолжай, продолжай!
Таре потребовалось пять секунд, чтобы прийти в себя. Она стремительно шагнула
вперед, с силой захлопнув дверь, и сказала:
- Немедленно оставь нас, Натали.
Молодая колдунья мгновенно поняла, что Тара не собирается шутить, и решила,
что лучше подчиниться. Она уже натягивала на себя кофточку, когда Дан грозно воскликнул, обращаясь к сестре:
- Как смела ты ворваться в мои покои и помешать мне?!
- Во-первых, сбавь тон, Даниель! – повелительным голосом произнесла Тара. – Мы теперь на равных, так что не строй из себя жертву покушения на твою личную жизнь. А во-вторых, раз я пришла, значит, у меня есть к тебе важное дело.
- В следующий раз я также ворвусь к тебе в самый неподходящий момент! – зло воскликнул Дан, открывая перед Натали дверь и целуя ее на прощание.
- Не выйдет, - улыбнулась Тара. – Я не собираюсь тратить свои силы на всякую ерунду. Так что заходи, не стесняйся. Я твоя в любое время суток.
Последние слова Даниель пропустил мимо ушей. Он налил из хрустального
графина вина в два бокала, один протянул сестре.
- Я не пью вина, ты прекрасно знаешь об этом, - уже спокойно сказала Тара.
- Зря, - пожал плечами Даниель и поставил бокалы обратно на стол. – Тогда давай перейдем сразу к делу. Зачем ты потревожила меня?
- Повелитель дает мне армию, и я думаю, немалую. Во главе этой армии я поставлю Тарабаса, потому что он довольно хорошо знаком с искусством ведения боевых действий.
- Что же ты хочешь от меня?
- Помнишь, я сказала, что мы сможем свергнуть Харамоса и править всем миром? – спросила чародейка. – Отдай мне свою армию, заставь своих полководцев подчиниться Тарабасу – и власть будет у наших ног.
Даниель посмотрел на сестру. Ему показалось, что Тара смеется над ним.
- Ты сама-то хоть понимаешь, о чем просишь? – воскликнул он. – Ты хочешь, чтобы я отдал этому колдуну всю армию Тьмы?!
- Тарабас с легкостью сможет направить их мощь против демона, ответила Тара, понимая, что сейчас рискует всем. Если Даниель поймет ее истинные намерения, тогда все пропало. – Тарабас черной магией сможет принудить армию восстать против демона и встать на нашу сторону.
- Как я могу доверить столь важное дело какому-то колдуну? – возмутился Дан. – Почему мы вообще не можем обойтись без его помощи?
- Потому что ни ты, ни я не владеем черной магией, - пояснила Тара, удивляясь такому вопросу. – У нас нет выбора.
Даниель в задумчивости водил пальцем по окружности края бокала. Наконец он
посмотрел на девушку.
- Я понятия не имею, что ты задумала, Тара, но я обдумаю твои слова. Ты услышишь мой ответ завтра. А теперь иди, мне нужно увидеться
Повелителем.
Тара вышла вслед за братом, но не ушла, а затаилась в тени одной из каменных
статуй, которыми оказался заставлен коридор. Сердце гулко стучало у нее в груди, когда она наблюдала, как Даниель запирает дверь и направляется к лестнице.
«Неужели он сейчас пойдет к Харамосу и расскажет ему, что мы собираемся с ним
сделать? – подумала Тара. – Хотя нет, Дан не стал бы выдавать меня хотя бы потому, что является соучастником заговора. Если демон узнает, что Даниель и я хотим отнять у него власть, он убьет сначала меня, потом его. А потом мир укроет Тьма».
От этой мысли Тара даже вздрогнула. Она знала, что ни за что не допустит такого
исхода. Оглядев пустой коридор и убедившись, что за ней не следят, юная чародейка вновь подошла к двери и, призвав на помощь Несуществующую магию, с легкостью прошла сквозь дверь в комнату своего брата.
Понимая, что Даниель может в любую минуту вернуться, Тара быстро обежала
взглядом комнату, увидела небольшой ящичек для бумаг и подошла к нему.
Долго чародейке искать не пришлось. Свитки, которые ей были нужны, лежали
сверху, поэтому девушка, схватив их, так же легко оказалась в коридоре и бегом пустилась к себе.
Тарабас ждал ее, сидя на диване. Увидев в руках Тары бумаги, колдун понял если
не все, то по крайней мере то, где девушка эти бумаги взяла и что в них могло быть.
- Ты понимаешь, что будет, когда Даниель обнаружит пропажу? – спросил он, когда Тара заперла дверь магическим заклинанием, чтобы никто не смог их подслушать.
- Дан разозлится, станет метаться по дворцу в поисках пропажи, оторвет голову Натали, решив, что бумаги взяла она и что она предательница, так как клялась ему в вечной любви, а на самом деле обманом завладела этими планами, - притворилась наивной Тара.
Тарабасу, однако, было не до шуток.
- А ты не боишься, что твой брат сразу же обратится к Харамосу, а тот мгновенно поймет, что к чему, и ты раз и навсегда простишься с жизнью? – спросил колдун. – Или, что еще хуже, Даниель сам поймет, что это ты залезла к нему в тайник?
- Нет, Тарабас, я не боюсь ни того, ни другого, - ответила Тара, своим спокойным голосом пытаясь успокоить встревоженного колдуна. – Поверь, я знаю, что делаю. Дан никогда не пойдет к Харамосу доложить, что планы военных действий пропали. Харамос просто убьет его, а мой брат слишком осторожен, чтобы подвергать себя такой опасности. А если он решит, что пропажа – моих рук дело, я придумаю, что сказать, чтобы он поверил.
- Ты думаешь, Даниель поверит?
- Поверит, - кивнула чародейка. – я никогда не лгала ему.
- Но не в этот раз, - заметил Тарабас. – Теперь ты готова солгать даже мне.
Тара ошарашено посмотрела на колдуна, не понимая, при чем здесь это. И когда она лгала ему?
- О чем ты…
- Ты говорила, что доверяешь мне, - перебил девушку Тарабас, - а сейчас не хочешь позволить управлять твоим войском.
Тара вздохнула и рассмеялась.
- Что здесь смешного? – не понял колдун. – Это, по-твоему, смешно? Я доверяю тебе, помогаю, а в ответ ты не позволяешь мне…
- Тарабас! Тарабас! – воскликнула Тара, обнимая колдуна за плечи и заставляя замолчать. – Именно тебе я сейчас доверяю больше всех! Ведь я выбрала в помощники тебя, а не кого-то другого! И именно тебе я намерена отдать и свою армию, и армию Даниеля. Только Харамос не должен об этом знать.
- Что ты задумала, Тара? – подозрительно спросил колдун.
- Я поставлю тебя во главе всей армии Тьмы, - ответила Тара. – По всей видимости, у Харамоса нет достойных полководцев, раз он, разделив свои войска, отдает их под мое и Даниеля командование. А если мы завладеем всей мощью Харамоса, то ты сможешь с помощью магии заставить их пойти против демона, и Харамос будет свержен. Далее, я думаю, на его место взойдет Дан, сделав меня своей правой рукой. Как только это произойдет, я с твоей помощью уничтожу всю темную армию, а Дана отправлю в лагерь. Скорее всего, это придется сделать силой, но я справлюсь, будь уверен.
Тарабас восхищенно посмотрел на чародейку.
- Я понятия не имею, когда именно тебе в голову пришел этот план, но ты гений! – воскликнул он. – Но мы не сможем уничтожить Харамоса. Большее, что я смогу, это приказать Ночным Всадникам заключить его под стражу.
- Этого будет достаточно, чтобы Харамос не мешал мне, - улыбнулась Тара. – Я очень надеюсь, что Вира сможет найти способ стереть это существо с лица земли.
- А если нет?
- Вот тогда и будем об этом думать, - ответила девушка. – Сейчас надо решить другой вопрос.
- Что делать с той девицей? – предположил Тарабас. – Думаешь, она опасна?
- Не думаю, - сказала Тара, - знаю. Натали – единственная, кто верно служит Харамосу и спит с моим братом.
- Тебя это не устраивает? – удивился колдун.
- Не устраивает! – воскликнула чародейка. – У Дана есть девушка. Что я скажу Вире?!
- И что ты собираешься делать? – спросил Тарабас.
- Убрать эту выскочку, - пожала плечами Тара. – Это будет довольно просто, если учесть, что колдунья эта не так сильна, как кажется. Мы с подругами пообщались с ней немного, и я сделала вывод, что магией она владеет ничуть не лучше меня.
- Ты вот так просто сможешь убить ее? Меня, помнится, не смогла.
- Ты – это ты, а Натали законченная дура. Это война, забыл? Здесь один закон действует: убей или умри. И ради счастья своих близких я готова вырвать сердце из груди этой блондинки.
Тарабас лишь вздохнул. Похоже, Тара действительно знала, что делает. Колдун
чувствовал: если девушка считает, что они справятся, значит, так и есть. Поэтому он откинул все сомнения и произнес, глядя Таре прямо в глаза, чтобы юная чародейка смогла прочитать в его взгляде искренность, с которой он собирался помочь ей:
- Я сделаю все, что в моих силах. В моих силах немногое, но ради тебя…
- Не ради меня, - улыбнулась Тара, - ради Света. Если ты хочешь, чтобы я навсегда отдала тебе свое сердце, ты должен сделать это ради всего мира, ради прекращения этой войны.
- Хорошо, - кивнул Тарабас. – Ради Света, ради мира или ради тебя – все равно. Я сделаю это, потому что ты просишь.
Раздался стук в дверь, и, прежде чем новый гость успел нажать на ручку, Тара
щелчком пальцев уничтожила магический замок, запирающий дверь изнутри. В комнату заглянул Даниель.
- Входи, не стесняйся, - расплылась в улыбке чародейка. – Я, в отличие от некоторых, не теряю времени на утоление плотских желаний. Мы с Тарабасом обсуждали мой план.
- И как? – спросил Дан.
- Колдун согласен помочь нам, - ответила Тара. – Но с тем условием, что все останется между нами.
- А как насчет того, что я еще не дал тебе своего согласия? – поинтересовался Даниель.
- Так дай мне его. Но прежде прими совет: определи, на чьей ты стороне – Повелителя или моей.
- Я же сказал, что мне нужно время, чтобы все обдумать! – резко воскликнул Дан. – Я не за этим пришел к тебе, сестра!
- За чем же?
- Повелитель устраивает пир в твою честь, и я здесь в качестве посланца. Ты и твой друг приглашены на праздник.
- Надо полагать, отказаться я не имею права? – иронично спросила Тара.
- Ты права, - кивнул чародей. – Повелитель ждет тебя и этого колдуна в обеденном зале. Он просил тебя одеть это.
И Даниель протянул Таре сверток, в котором оказалось длинное и красивое платье
золотисто-желтого цвета. Девушка недоуменно уставилась на наряд, а затем с негодованием воскликнула:
- Передай Повелителю, что я не ношу такие платья! Я не могу отказаться от ужина, но, по-моему, имею право сама выбирать, в чем идти.
На удивление Тары, Даниель отрицательно покачал головой.
- Повелитель приказал тебе надеть это платье, сестра. Золото тебе к лицу.
Тара взглянула на брата и поняла, что спорить бесполезно. Да и когда это она
последний раз спорила с Даниелем? Поэтому, секунду подумав, девушка кивнула:
- Хорошо, я поняла. Передай Повелителю, что я выполню его просьбу.
Дан слегка поклонился сестре и вышел. Тара вновь посмотрела на платье.
- Ненавижу юбки! – капризно воскликнула она. Увидев, что Тарабас смотрит на нее, девушка, однако, быстро добавила: - Но если Харамос так хочет… Что ж, надеюсь, нам не придется есть крыс или лягушек.
Не желая, чтобы Тарабас видел, как она готовится к ужину (а Тара решила показать
Харамосу, что даже он не имеет полного представления о девушке по имени Тара Фер), чародейка огородила часть комнаты плотной туманной пеленой и потребовала от колдуна не беспокоить ее. Пока Тарабас в нетерпении ждал, когда же девушка выйдет, юная чародейка взялась за дело.
Платье оказалось действительно великолепным. Несмотря на то, что Харамос
очень давно не разговаривал с Тарой о моде, красоте женского тела и прелестях юных девушек, демон прекрасно помнил, что золотисто-желтый цвет для Тары – любимый, что он очень идет ей и подчеркивает всю ее неземную красоту.
Длинное, до самого пола, платье было украшено жемчужными и серебряными
нитями, сплетавшимися в причудливый узор по низу юбки и краям расклешенных по краям рукавов.
Глубокое декольте обнажало красивую грудь, и Тара немного пожалела о том, что
у нее нет ни единого ожерелья, чтобы подчеркнуть красоту шеи.
Волосы девушка уложила в причудливую прическу, закрепив ее магией. С
помощью магии же она нанесла себе макияж, а из кармана куртки девушка достала миниатюрный флакончик духов ландыша, который подарил ей Аркадис. Она давно уже забыла про духи, но, засунув руки в карманы в поисках кольца, которое девушка всегда носила на пальце, обнаружила этот маленький флакончик.
Завершив туалет, Тара позволила колдуну насладиться своей неотразимой красотой
и вслед за ним отправилась в обеденный зал, где их уже ждали Харамос, Даниель и Натали.
Стоило девушке войти в зал, где стоял длинный, заполненный всяческими
вкусностями стол, Харамос встал со своего места во главе стола и, подойдя к Таре, низко поклонился.
- Вы неотразимы, принцесса, - проговорил он с плохо скрываемым восторгом.
- Благодарю, Повелитель, - сделала реверанс Тара. – Вы все еще помните, что мне к лицу этот цвет.
Тара села на кресло с высокой спинкой подле Даниеля. Тарабас опустился рядом.
Харамос, вновь заняв свое место, торжественно произнес:
- Я всегда знал, что Тара красива, но служение Тьме сделало ее еще прекрасней.
- Не служение Тьме сделало меня прекрасной, а чувство к тебе, Харамос, - улыбнулась Тара, бросив при этом предупреждающий взгляд на колдуна. «Не верь ни единому моему слову» - вот что прочел в темных глазах чародейки Тарабас. А Тара, удостоверившись, что ей ничего не грозит, продолжила: - Как только мой брат принес от тебя подарок, я сразу все поняла. Ты влюблен в меня, признайся в этом.
Сказанное заинтересовало присутствующих, и все взоры устремились к Харамосу.
Тот, однако, нисколько не смутился.
- Я влюблен в твою красоту, - сказал демон.
- Не ты один, - усмехнулась Тара, отправляя в рот кусочек арбуза. – Все мужчины мира мечтают владеть мной. И я никому еще не сказала «да».
- Мне скажешь, - уверенно произнес Харамос.
- Почему ты так уверен в этом? – спросил Тарабас. – Твой облик внушает отвращение, а Тара отказала тысяче мужчин, куда более красивых, нежели ты.
- Твоя дерзость… - начал было Харамос, но юная чародейка прервала его.
- Его дерзость оправдана, Повелитель. Тарабас – один из первых, кому я отказала.
- Почему же он все еще с тобой? – спросила Натали.
- Я сражен ее красотой так же, как Повелитель, - надменно ответил колдун. – Я собственными руками уничтожил всех, кто покушался на моего ангела.
- Но Тара не твоя! – воскликнул демон.
- Однако и не твоя, Повелитель, - благосклонно произнесла чародейка. – Но все может измениться, если…
- Если? – возмутился Харамос, не сводя с полуобнаженных грудей девушки полного страсти взгляда. – Ты опять ставишь условия?!
- Ты хочешь меня? – томно проворковала чародейка. Демон зачарованно кивнул. – Тогда мы будем играть по моим правилам. Если ты пообещаешь исполнить три моих желания, я подарю тебе такую ночь, какой у тебя еще никогда не было.
В зале повисло томительное молчание. Все смотрели на Тару, но каждый – по
своему: Даниель – с восторгом, Натали – с завистью, Тарабас – с ужасом. И лишь Харамос в раздумье отвел взгляд, что было Таре на руку. Ей очень не хотелось, чтобы демон прочел в ее глазах страх и отвращение. Тара понимала, что обязана будет сдержать слово, и это пугало ее больше, чем даже возможное разоблачение. Переспать с Харамосом… Если бы Вира и Лоренс были здесь, они бы оторвали Таре голову за одну только эту мысль.
«Господи, да простят меня все! – в отчаянии подумала юная чародейка. – Я делаю
это только ради спасения мира!»
- Какие желания я должен выполнить? – спросил Харамос, и Тара услышала в голосе демона такой трепет, что ей стало не по себе.
- Э, нет, - рассмеялась юная чародейка, - не так быстро! Сначала ты пообещаешь мне, что не обманешь.
- Обещаю! – воскликнул Харамос. – За тобой остается право просить меня о чем угодно.
- Вот и отлично, - улыбнулась Тара. – Позволь мне удалиться, чтобы подготовиться.
Харамосу явно не хотелось, чтобы чародейка уходила, но он все же отпустил ее и
Тарабаса, пообещав, что лично приведет Тару в свои покои, когда она будет готова.
Тарабас молча смотрел на девушку всю дорогу, но как только они оказались в
комнате, схватил Тару за руки и с такой силой сжал их, что девушка поморщилась от боли.
- Ты с ума сошла?! – яростно воскликнул Тарабас, сверкая глазами. – Что ты ему наговорила?!
- Отпусти, Тарабас, мне больно! – сдерживая такую же ярость, сказала юная чародейка. – Я сама разберусь в том, что мне говорить и как поступать!
- Да ты в своем уме?! – Тарабас хоть и отпустил девушку, но гнев унять не смог. Или не захотел. – Ты сама-то поняла, что пообещала этому дьявольскому отродью?!
Тара спокойно опустилась в кресло и устремила взгляд на колдуна.
- Скажешь мне, когда успокоишься, - произнесла она.
Тарабас в бессильной ярости принялся метаться по комнате. Потом резко
остановился перед чародейкой.
- Я никуда тебя не отпущу.
- И загубишь все дело, - совершенно спокойно сказала Тара. – Послушай, Тарабас. То, что я обещала тебе за твою помощь, ты еще получишь. Но не сейчас и не здесь. Ты взялся мне помогать. Так помогай, а не кричи! Если ты думаешь, что мне очень хочется остаться один на один с Харамосом, ты сильно заблуждаешься. Только так я смогу получить то, что мне нужно.
- И у тебя хватает глупости верить тому демону? – в отчаянии упав на колени перед девушкой, спросил Тарабас. – Неужели ты думаешь, что Харамос сдержит слово?
- Нет, я не думаю, что он сдержит слово. Я даже смею предположить, что меня убьют сразу после того, как Харамос получит желаемое. Но я рискну. Вспомни, что было с тобой, когда ты увидел меня. Твоя страсть сожгла тебя мгновенно, а Харамос, я уверена, желает меня уже не один год.
- Это все равно безумие, - не сдавался Тарабас. – Он демон, способный одним движением руки завоевать весь мир!
- Что-то я сомневаюсь в этом! – усмехнулась Тара. – Если бы слова твои были правдой, думаю, Харамос давно бы захватил все, что можно. И что нельзя, тоже, кстати.
- Это не говорит о том, что он не опасен!
- Да, но ты забываешь маленькую деталь. Я – Тара Фер, меня не так-то просто заполучить, а если я кому-то позволяю завладеть моим телом, то лишь на миг, и миг этот краток. Я разожгу огонь в груди Харамоса, он потеряет от страсти голову и действительно будет делать все, что я хочу.
- Но Тара…
- Ты знаешь, какое влияние я произвожу на мужчин, - сказала Тара. – Ты мешаешь мне облегчить свою задачу…
- Твоя задача – стать ближе к Харамосу, втереться в доверие…
- Вот именно! – воскликнула девушка. – Лучшего способа, по-моему, нет.
И Тара, вложив в этот жест всю нежность, обвила руками шею стоящего перед ней
на коленях колдуна.
- Делай, что хочешь, Тара, - вздохнул наконец Тарабас. – Я же буду поступать так, как велит мне сердце. Я обращусь вороном и буду сидеть на подоконнике комнаты, где ты будешь совершать все свои безумства. И не вздумай противиться мне!
- Не вздумаю, - ответила Тара. – Мне будет спокойнее, если ты будешь рядом.
Через час за Тарой пришел Харамос. Он не стал стучаться и тратить время на
разговоры, а сразу повел ее в свою спальню.
Тара бросила на Тарабаса последний взгляд и прочитала в его глазах мольбу. «Не
делай глупостей», - говорил взгляд колдуна. Тара понимала, что главную глупость уже сделала – согласилась провести ночь с Харамосом. Как всегда, юная чародейка сначала сделала, потом подумала, и в итоге вышло, что жизнь ее висела на волоске.
Девушка чувствовала себя так, словно ее ведут на эшафот. А страстный блеск глаз
Харамоса повергал чародейку в такой ужас, что ей хотелось убежать. И вместе с тем Тара понимала, что демон не причинит ей вреда, пока не получит желаемого.
Первое, что Тара сделала, когда вошла в уже знакомую ей комнату, обставленную в
восточном стиле, это бросила взгляд на открытое окно. Снаружи царила тьма, но на фоне ночи едва заметно вырисовывался силуэт черной птицы – большого ворона, время от времени взмахивающего крыльями.
- Ну, Тара Фер, - донесся словно издалека голос Харамоса, - ты готова отдаться мне?
- Даже если я дам отрицательный ответ, это ничего не изменит, Повелитель, - ответила девушка, заставив себя забыть страх. – Я готова дать тебе то, что обещала. Но сперва ты должен выполнить мое первое желание.
- Я вас слушаю, принцесса, - сказал демон, беря ее тонкую руку в свои и поднося к отвратительным черным губам для поцелуя. – Все, что пожелаешь.
Тара скрыла улыбку и, сделав милое личико, произнесла:
- Повелитель должен сменить обличье для того, чтобы я могла доставить ему наивысшее удовольствие. Короче, Харамос, я прошу тебя вернуть свое прежнее обличье, потому что твой нынешний имидж внушает мне отвращение.
Молча Харамос поменял тело, превратившись из страшного уродливого монстра в
того человека, каким был когда-то. Тара скептически оглядела его и, оставшись довольна, сказала:
- Ну вот. Теперь мы можем начать.
Никогда в жизни Харамос не испытывал ничего подобного. Став демоном, он
делил свое ложе только с Натали, но сейчас понял, что колдунья не идет ни в какое сравнение с Тарой. Эта юная красота не доставалась еще никому, Харамос верил в это. Он достаточно хорошо знал Тару, чтобы поверить, и был вдвойне счастлив от того, что с такой легкостью завладел чародейкой. Демон думал, что он первый и эта неземная красота принадлежит лишь ему. И упивался мгновениями триумфа.
Тара же пыталась заставить себя делать то, что от нее хотели. Она чувствовала, что
Харамос радуется чему-то, и возрадовалась сама своему успеху, потому что ей удалось провести демона, как мальчишку, к тому же, с такой легкостью. Чувство радости очередной победы над Харамосом заглушило неприязнь и уняло дрожь, так предательски расползавшуюся по ее телу от каждого прикосновения демона. Девушка не стремилась получить удовольствие, она просто отдалась судьбе, точно зная, что рано или поздно это закончится.
И это закончилось. Постепенно движения Харамоса стали более медленными, и это
послужило Таре сигналом, что пора закругляться. Подарив демону еще один миг радости, девушка медленно сползла на пол, увлекая за собой Харамоса, и прошептала ему на ухо:
- Я дала тебе все, что смогла. Ты устал, я чувствую это, поэтому предлагаю закончить. Если хочешь, я приду завтра.
- До завтра еще целая вечность, - хрипло и едва слышно проговорил Харамос, - но я согласен. Иди.
И Тара вышла. Демон так и остался на полу – его глаза закрылись, а губы
расплылись в блаженной улыбке получившего высшее наслаждение человека.
Тара не пошла к себе. Она осталась стоять возле двери в спальню Харамоса, не
понимая, что с ней происходит. Внутри все словно залил холод, чувства куда-то исчезли… Тара вспомнила, каким голосом пообещала Харамосу, что придет завтра, и содрогнулась всем телом, так как только сейчас поняла, что голос ее почти ничем не отличался от голоса Даниеля – он был таким же холодным и жестким.
Девушка почти сразу осознала, что это значит. По лицу скользнула холодная
улыбка. Ей больше нечего было опасаться – Харамос превратил ее душу в осколок льда, вселив такое спокойствие, словно вся Тьма вмиг исчезла. Тара огляделась вокруг и почувствовала себя в полной безопасности в окруживших ее стенах.
Не размышляя, ничего больше не боясь, девушка уверенно зашагала по
освещенной лестнице на свой этаж. Когда чародейка увидела идущего ей навстречу встревоженного Тарабаса, она молча и с силой оттолкнула его и, гордо подняв голову, не оглядываясь, пошла дальше, оставив колдуна в недоумении сидеть на ступеньках, куда он упал, провожая юную чародейку взглядом.
«Нет, не чародейку, - поправил он себя. – Колдунью».

Глава тридцатая
Стоило этой мысли проникнуть в его сознание, Тарабас в два прыжка оказался
перед Тарой, преградив ей путь, а когда девушка хотела вновь оттолкнуть его, с размаху дал ей пощечину. Тара, никак не ожидавшая такого поведения, в недоумении замерла, но лишь на миг.
- Да как ты посмел! – воскликнула она с такой яростью, что Тарабас отшатнулся. – Я убью тебя!
- Уже пыталась, - едва слышно пробормотал колдун, а вслух сказал: - Я тот, кто не позволит тебе погрузиться во Тьму.
И, прежде чем Тара успела что-либо предпринять, он произнес какое-то
заклинание, и девушка без чувств упала в объятия Тарабаса. Колдун поднял чародейку на руки и отнес в комнату. Запирая дверь, он не заметил, как по коридору скользнула чья-то тень.
Грунг, посланный Харамосом следить за Тарой, поспешил к демону, чтобы
доложить ему о происшедшем.
Когда Тара очнулась, то долго не могла вспомнить, где она  что с ней было. Она
лежала на диване, а рядом, в кресле сидел Тарабас, погруженный в изучение бумаг. В голове у девушки все перемешалось, она застонала. Колдун поднял голову и холодно посмотрел на чародейку.
- Очнулась? – спросил он.
- Что произошло? – наморщила лоб Тара. – Ничего не помню…
- А я не знаю, что произошло! – воскликнул колдун. – Только я тебя предупреждал, а ты не послушала!
- Пожалуйста, говори тише, - попросила Тара. – И так голова трещит. О чем ты предупреждал?
- О том, что Харамос опасен! Ты хоть что-нибудь помнишь?
Тара отрицательно покачала головой.
- Последнее, что я помню – черная птица на подоконнике спальни Харамоса… О боже! – воскликнула вдруг Тара, вскочив с дивана. – Я сделала это, да?
- Сделала, - мрачно кивнул Тарабас. – Ты перешагнула границу Света и Тьмы, вот что ты сделала.
Юная чародейка расширенными от ужаса глазами посмотрела на колдуна. Девушку
била такая дрожь, что коленки тряслись. А Тарабас спокойно сидел в кресле и смотрел на эту трепещущую от ужаса чародейку. Он все еще был зол на нее, но сейчас девушка выглядела до смерти напуганным ребенком, и Тарабас, смягчившись, поднялся и обнял ее за плечи.
- Успокойся, Тара, - ласково сказал он. – Ты не совершила ничего непростительного.
Но Тара вырвалась из объятий колдуна и бросилась обратно на диван. Панический
ужас сменился яростью, вызванной собственным поведением.
- Ничего себе не совершила! – воскликнула она. – Я едва не простилась со Светом по собственной глупости, а ты говоришь, чтобы я успокоилась!
- Я вовремя появился на лестнице, - попытался улыбнуться колдун. – У тебя еще было несколько минут до полного превращения. Так что все обошлось.
- Это мне просто повезло, - не унималась Тара. – А что будет, когда тебя не будет рядом? Когда некому будет вернуть меня к Свету?!
Колдун промолчал. Злость постепенно начала угасать в нем, уступая место
желанию защитить этого ребенка, так беспомощно забившегося в угол дивана. Сейчас Тара казалась такой беззащитной, что если бы Тарабас не знал, на что способна эта юная тигрица, он бы подумал, что перед ним изнеженная дочь какого-нибудь человеческого царя.
- Я говорил тебе, чтобы ты была осторожна, - сказал Тарабас, садясь рядом с девушкой. – Я буду с тобой, а рядом со мной ты в безопасности.
Чародейка резко повернула голову и обожгла Тарабаса ледяным взглядом, сбросив
его руку со своего плеча. Встала, прошлась по комнате, повернулась к колдуну, и Тарабас увидел, как сверкнули ее глаза.
- Ты был там! Ты сидел на подоконнике и все видел! – Пауза. – Видел и ничего не сделал! Я ненавижу тебя!
Слова эти разорвали колдуну сердце. Он вскочил с дивана, встал перед Тарой и,
схватив ее за растрепанные волосы, грозно прошипел:
- Я рисковал жизнью ради тебя, а ты говоришь, что ненавидишь. И это после того, что я для тебя сделал? Никогда больше не попадайся мне на глаза! Иначе простишься с жизнью!
По щекам девушки заструились слезы. Она пыталась сказать что-нибудь, но не
могла, рыдания душили ее. Сквозь пелену соленого дождя Тара видела, как Тарабас хватает свой плащ и, хлопая дверью, выходит из комнаты. Отчаяние захлестнуло Тару мощной волной, девушка упала на пол и разрыдалась.
Но плакала чародейка не долго. Снова скрипнула дверь, и в комнату вошел
Даниель. Увидев сестру, он бросился к ней и прижал к своей груди.
- Кто посмел обидеть тебя, сестра? – спросил Дан, успокаивая девушку.
Тара хотела откровенно признаться брату, что виновником ее слез является Тарабас, но по какой-то невиданной прихоти Судьбы из уст ее вырвалось иное имя:
- Харамос.
Даниель крепче прижал к себе девушку, а когда заговорил, в голосе его прозвучала
тень той мягкости, на которую способен только служитель добру.
- Я предупреждал этого мерзавца, что если он хоть пальцем тебя тронет, я убью его! Что он тебе сделал?
Услышав в голосе брата каплю теплоты, Тара вмиг успокоилась и взяла себя в
руки. Чародейка вспомнила, что слезы льют только слабые, сильные же духом борются с собой, но не позволяют отчаянию вырваться наружу. Поэтому девушка обняла Даниеля и сказала:
- Не имеет значения, что Харамос сделал со мной. Я по-прежнему ненавижу его, теперь даже в сто раз сильнее, чем раньше. И я по-прежнему намерена наказать этого демона за все, что он сделал мне и окружающим. Я хочу править миром Тьмы, сидя на троне подле тебя, брат. Согласен ли ты исполнить мои желания?
Даниель встал и помог подняться Таре. Затем положил обе руки ей на плечи и
заглянул в глаза.
- Любое твое желание будет исполнено, сестра, - произнес он, и Тара по глазам увидела, что Даниель не лжет.
Наутро, если только вечную ночь над Ороном можно делить на время суток, Тара,
одевшись в свою привычную одежду, спустилась в спальню Харамоса. За несколько часов отдыха девушка успокоилась окончательно, вновь обрела власть над собой и своими чувствами, не допуская в сердце страх и боль от ссоры с Тарабасом. Темный колдун так и не вернулся, и о его судьбе Тара не знала ничего. Но внутренний голос говорил, что не о Тарабасе сейчас надо думать, а о новой власти, которую юная чародейка получила над Харамосом после вчерашней ночи.
Тара вошла в спальню демона не стучась, а когда Харамос, в длинном шелковом
халате сидевший на подушках и пьющий из кружки какой-то дымящийся напиток, хотел возмутиться по поводу такого безобразного вторжения в его личные апартаменты, ей хватило одного взгляда, чтобы заставить демона замолчать. Пройдя мимо стола с фруктами, Тара взяла большое яблоко и села рядом с Харамосом, невинно улыбаясь.
- Прости, но ничего не могу с собой поделать, - сказала девушка, откусывая от фрукта довольно большой кусок. – Очень люблю яблоки.
- Я знаю об этом, - кивнул демон, ставя кружку на пол. – Только скажи, и все яблоки мира – твои.
- Было бы неплохо, - улыбнулась чародейка. – Но все яблоки мира – это слишком много. Я, пожалуй, удовлетворюсь одним.
- Ты скромна в своих желаниях, - сказал Харамос, протягивая руку и запуская ее в мягкие волосы девушки. – Как всегда…
Демон хотел поцеловать ее, но Тара решительно отодвинулась от него и со смехом
произнесла:
- Твои желания никогда не совпадали с моими. Дождись ночи, Харамос!
- Если я захочу, сейчас же наступит ночь, - сказал демон. – Я хочу, чтобы ты снова была моей. Немедленно!
- Ты нетерпелив, - упрекнула Харамоса девушка. – Прошло всего несколько часов! Неужели у тебя нет других дел?
- Все дела могут подождать, - отмахнулся Харамос. – Ты – мое главное дело.
- Нет, Харамос, - сказала Тара, вставая. – Я дала тебе слово прийти ночью, и я приду, но не сейчас. У нас действительно есть дела. Ты обещал мне показать армию, которая теперь принадлежит мне.
- Господи, Тара, а это обязательно сейчас делать? – простонал Харамос, и девушка улыбнулась: он всегда был тяжел на подъем, когда дело доходило до действий.
- Да, Повелитель, потому что чем быстрее мы закончим уничтожать Свет, тем быстрее сможем насладиться властью и начать жить в свое удовольствие.
- Ладно, Тара, иди, - сказал Харамос после минутного молчания. – Я скоро буду. Жди меня во дворе.
Тара поклонилась и вышла, в дверях столкнувшись с Даниелем. Бросив на брата
короткий взгляд, юная чародейка заметила, что Дан чем-то очень взволнован. Желая узнать, в чем дело, Тара притаилась за дверью и прислушалась к разговору.
- Мой Повелитель, у нас большие неприятности, - говорил Даниель, и голос его дрожал от страха. – Планы атаки лагеря Света исчезли.
Раздался яростный рев Харамоса, и Тара зажмурилась, услышав, как разлетается
вдребезги фарфоровое блюдо с фруктами.
- Как это случилось? – гневно вопросил демон, сжимая кулаки. – Кто посмел?!
- Я… Я не знаю, Повелитель… Они были надежно спрятаны. Кто-то проник в мою комнату…
У Тары замерло сердце. Она стояла не шелохнувшись, напряженная до предела, и
внимательно слушала разговор. Почему она была уверена в том, что Даниель не станет сообщать о пропаже Харамосу? И почему он сообщил? Ведь теперь Харамос не пощадит его…
Девушка подумала, что стоит ворваться в комнату и защитить брата, признаться,
что это она была у Даниеля и взяла свитки. Но, на миг задумавшись, Тара не стала ничего предпринимать, потому что признание могло означать только одно – конец всему. Поэтому чародейка так и осталась стоять за дверью, с ужасом ожидая, что сейчас раздастся взрыв и от ее брата ничего не останется.
Но этого не произошло. Вместо того, чтобы обрушить небо на голову бедного
Даниеля, Харамос рассмеялся и произнес:
- Ну, теперь мне все ясно! Не даром грунг говорил, что выполнил мой приказ и убил предателя. Бумаги выкрал колдун. То-то он странно себя вел!
Тара медленно сползла по стене на пол и обхватила голову руками. Вот теперь
точно всему конец. Какая же она дура, что не догадалась, что за ней и Тарабасом приставлено наблюдение! По ее глупости Харамос поймал и убил колдуна, но ничего не сказал ей об этом. «Наверное, он решил, что я знаю», - подумала Тара. Но девушка не стала плакать. «Я доведу начатое до конца, - решительно сказала она про себя. – Тарабас умер из-за меня, но я не позволю, чтобы Харамос убил еще кого-то. Я найду способ воскресить колдуна из мертвых, даже если придется отправиться на тот свет, потому что без Тарабаса мне не вернуть Даниеля, потому что без Тарабаса мне не хочется жить! Харамосу придется исполнить мою волю, и кара за его злодеяния будет ужасна!»
Собрав все свои силы, заставив замолчать все чувства, юная чародейка выбежала в
темный двор, где, закутавшись в куртку, стала ждать Харамоса. Немигающим взором осмотрев дворец, Тара увидела женскую фигуру на балконе, стоящую и глядящую вдаль.
«Моя месть начнется с тебя, Натали, - холодно подумала девушка. – Даниель
принадлежит другой, поэтому ты не можешь завладеть им. И я докажу это. На троне Тьмы не может быть двух королев».
Вскоре по лестнице спустились Даниель и Харамос. Демон остался в обличье
человека, но для Тары видеть перед собой Харамоса, бывшего когда-то ее другом, было столь же противно, как и демона, собиравшегося уничтожить весь мир. Юная чародейка понимала, что какое-то время необходимо играть покорную колдунью, но чувствовала, что это будет очень тяжелым испытанием. После того, как Харамос причинил ей столько боли, девушка готова была в следующую же секунду броситься на него и растерзать. Она не сомневалась, что одолеть Харамоса ей вполне под силу. И только здравый смысл удерживал Тару от необдуманных поступков. К тому же, истерзанный и закаленный страданиями мозг начал сочинять план, и Тара чувствовала, что план этот будет не только великолепным, но и единственным ключиком в этом царстве запертых дверей.
Неизвестно откуда взявшиеся слуги привели лошадей. Вороные кони напомнили
чародейке огромных скакунов Ночных Всадников, и Тара подумала, что других лошадей у Харамоса просто нет. А приблизившись к черному животному, девушка увидела, что кони эти – магические творения, похожие один на другого.
«Ну что еще можно ожидать от служителей Тьмы?» - вздохнула Тара, садясь в
седло.
- Куда мы едем? – спросила девушка, обращаясь к брату. С Харамосом она говорить не хотела.
- К роще, что на окраине города, - ответил Харамос, решив, что вопрос задан ему. – Там расположены наши войска.
Тара молча пропустила Харамоса вперед, не удостоив его взглядом. Даниель,
взглянув на сестру, понял, что Тара хочет поговорить, и немного отстал от демона. Харамоса, похоже, это нисколько не смущало.
- Что представляет собой армия Харамоса? – спросила Тара, приглушая голос для того, чтобы демон ее не слышал. – И какова ее численность?
- Ты все увидишь сама, - ответил Даниель. – В твоем распоряжении будет около тысячи Ночных Всадников. Столько же принадлежит мне.
- Две тысячи! – присвистнула Тара. – Что Харамос собирается делать с таким войском?
- Он планировал атаковать северный лагерь Света, - ответил Дан. – Только та часть Всадников, которая теперь принадлежит тебе, еще вчера была отрядом Сомбра. Этот тип отказывался отправлять отряд на атаку и…
- Его казнили? – спросила Тара.
- Да. Повелитель надеется, что ты поведешь эту тысячу в бой с большим рвением.
- Пусть надеется, - усмехнулась чародейка. – Он слишком на многое надеется.
- Ты права. Надеюсь, ты понимаешь, что мы должны уничтожить лагерь Света раньше, чем свергнем Харамоса?
- К чему такая спешка? – удивилась Тара. – Я считаю, торопиться не надо. Ты же знаешь, что воины Света не выступят против нас без приказа, отданного командиром. А командира у них нет, поэтому… Думаю, сначала надо заняться Харамосом.
- Интересно, как ты собираешься сделать это теперь, когда Тарабас, этот гнусный изменник, мертв? – спросил Даниель.
Тара побледнела и возблагодарила богов за то, что темнота скрыла ее лицо.
- Тарабас мертв? – спросила она, делая вид, что впервые слышит об этом, и тщательно следя за грозящим сорваться голосом. – Как это произошло?
- Грунг, посланный Харамосом охранять вас, - Даниель нарочно не употребил слово «следить», - заметил, что колдун слишком подозрительно ведет себя, и вспомнил приказ Повелителя.
- Приказ? Какой приказ? – спросила Тара, собрав в кулак все оставшееся в ней самообладание.
- Повелитель приказал убить колдуна, как только появится подходящий повод. В этот момент у меня из комнаты пропали ценные бумаги, а грунг видел Тарабаса на лестнице.
- И это дало повод… - прошептала чародейка.
- Да. Что с тобой? Ты расстроена?
- Нет, нисколько, - резко возразила Тара, пытаясь незаметно смахнуть предательски скатившуюся на щеку слезу. – Если не считать того, что мы лишились ценного полководца… Тарабас заслужил это наказание. Но только не за то, в чем его обвиняют.
«Господи, знал бы ты, каких усилий стоят мне эти слова! – про себя воскликнула
Тара. – Зачем? За что ты пытаешь мое сердце?»
- Что? – не понял чародей. – Ты говоришь…
- Я говорю, что колдун не крал бумаг, - уверенно сказала Тара. – Я знаю это, потому что он был все время подле меня. А комната твоя была заперта.
- Откуда тебе известно об этом? – настороженно спросил Даниель.
- Я видела, как ты трижды повернул ключ в замке, - как можно более беззаботно ответила чародейка. – Люди не могут ходить сквозь двери.
- Мне не ведома сила колдуна. – В голосе зародилось подозрение.
- Зато мне ведома. Даже Харамосу не под силу проникать сквозь стены. Только призраки имеют такую возможность.
- Но любой замок можно открыть элементарным заклинанием, - возразил Даниэль.
- Любое элементарное заклинание, открывающее замок, портит его, - сказала Тара, удивляясь, что брат забывает о таких элементарных вещах. – Твоя же дверь была закрыта, не так ли?
- Откуда тебе известно про замки?
- Ты же сам учил меня вскрывать сундуки со сладостями! – воскликнула Тара. – Выходит, что в комнату твою проник кто-то, у кого был твой ключ. И кто точно знал, что и где лежит.
Железная логика сестры заставила Даниеля задуматься. Несколько минут они ехали
молча, а потом Дан произнес:
- Кажется, я знаю, кто украл бумаги.
- Натали, - произнесла Тара, глядя вперед.
Даниель недоуменно посмотрел на девушку.
- Откуда… Ты знала?
- Нет, догадалась, - холодно ответила чародейка. – Ты ждал чего-то другого от девушки, делящей ложе с Харамосом?
- Что? Да как ты смеешь?!
- Тебя не предупреждали, что Натали – верная служанка Повелителя? – Теперь, когда Даниель знал, Тара намеревалась возбудить в нем ненависть к пепельноволосой колдунье. – И она, и Харамос только используют нас. Поэтому я и предложила тебе завладеть троном Тьмы!
- Я… я… - Казалось, Дан потерял дар речи. – Я убью ее, клянусь честью!
- Нет, никого ты убивать не будешь, - возразила девушка, и в голосе ее зазвучала настойчивость. – До тех пор, пока Харамос на свободе, мы должны продолжать вести игру. Наберись терпения. Поверь, даже зло умеет чувствовать боль. И даже зло может погибнуть от боли…
- Пожалуй, ты права, - поразмыслив, сказал Даниель. – Но я не могу продолжать спать с той, кого ненавижу. Натали – предательница, она – шлюха, продажная девчонка, которой нужна лишь моя власть! Я не могу продолжать вести себя так же, как раньше.
«Эх, слышала бы ты, Натали, как тот, кто вчера с такой нежностью раздевал тебя,
называет тебя шлюхой и продажной девчонкой! – злорадно усмехнулась юная чародейка. – Да, впрочем, тебе ведь не важно, кто и как тебя называет… Ведь вол Харамоса для тебя – закон!»
- Я прекрасно понимаю тебя, Даниель, - улыбнулась Тара. – Но тебе придется последовать моему примеру и делать не то, что велит сердце, а то, что диктует разум. Я уже провела одну ночь с Харамосом и проведу еще, и буду делать это до тех пор, пока не возымею полную власть над ним. Только тогда мы сможем с легкостью убрать врагов и проложить себе путь к вечной славе.
- Ты спишь с Повелителем? – переспросил шокированный этим известием Дан. – Я думал, ты…
- Ни слова не говори об этом Натали, - прошипела Тара. – Придет время, и она все сама узнает.
- А, понимаю, - кивнул чародей. – Кажется, до меня начало доходить, что ты задумала. Но все же, как нам обойтись без Тарабаса?
«Не знаю, Дан, не знаю! – в отчаянии хотела прокричать чародейка, но промолчала.
– Он так нужен мне, так нужен!»
- Предоставь это мне, - глухо произнесла девушка. – Думаю, я найду способ совершить задуманное. В конце концов, я все же Тара Фер, и для меня почти нет ничего невозможного.
- Очень скоро для Тары Фер возможным станет абсолютно все, - проговорил голос Харамоса, который подъехал к ним и взмахом руки приказал лошадям остановиться. – Взгляни на эту тысячу Ночных Всадников! С этим войском ты помчишься на последний лагерь Света, мешающий силам Тьмы распространиться по всему миру.
Оказалось, что они уже приехали к дубовой роще или, если выразиться точнее, к
тому, что от нее осталось. Огромное пространство, оканчивавшееся высокой каменной стеной, было заполнено рядами Ночных Всадников. Все они сидели верхом на одинаковых магических лошадях, у всех были огненные мечи на поясах.
- Ну как? – спросил радостный Харамос. – Впечатляет?
- С таким войском не только военный лагерь – целый мир захватить можно! – воскликнула Тара.
- Именно так, - улыбнулся демон. – Как только лагерь Света падет, ты и Даниель объедините свои армии и этим мощным оружием нанесете удар по всем землям Светлого мира. Ночные Всадники разнесутся по всему свету, уничтожая тех, кто откажется мне подчиниться, а когда все закончится, я сделаю вас властителями любых земель, каких вы только пожелаете… Но об этом, э-э, позже, если вы не против.
- Так как у меня исчезли военные планы, - робко начал Даниель, - и мне потребуется около недели на то, чтобы создать новые, нам придется отложить атаку, мой Повелитель.
- Что? – воскликнул Харамос. – Опять отложить? Это уже третий раз за несколько дней! Я не могу больше ждать! Атакуете без планов.
- Без планов нельзя, - возразила Тара. – Лагерь укреплен, и если Повелитель не хочет потерять все свое войско, ему нужно набраться терпения.
- Терпение? – проворчал Харамос. – Где его взять, терпение ваше?! Уже третий раз я вынужден менять свои планы! Этого, кстати, не случилось бы, если бы ты, моя принцесса, лучше следила за своими друзьями.
Тара промолчала и взглядом приказала Даниелю сделать то же. Тот повиновался.
- Ладно, я даю вам последний шанс! – воскликнул демон. – Три дня, не больше!
- О, я думаю, этого будет более, чем достаточно, - улыбнулась Тара. – Ведь теперь с Даниелем я, и дела у нас пойдут гораздо быстрее прежнего.
- Очень на это надеюсь! – воскликнул Харамос. – Даниель, ты займешься этим войском, а ты, Тара, возвращаешься со мной во дворец. И расскажи мне, о чем вы разговаривали с братом.
До дворца Тара и Харамос добрались быстрее, чем ехали в рощу. Таре пришлось
наспех сочинить историю о том, что Даниель рассказывал ей о планах нападения на мир. Девушка очень старалась говорить правдоподобно, и Харамос, который сначала подозревал, что Тара что-то замышляет, в конце концов поверил ей и всю оставшуюся дорогу восхищался красотой чародейки, так что когда они подъехали ко входу во дворец, Тара готова была задушить демона уже не за совершенные злодеяния, а за огромное количество комплиментов. Тара не любила, когда ее причисляли к лику святых только за красоту, хотя порой такое отношение мужчин было ей только на руку. Но Харамос своим восхищением так надоел Таре, что она с огромной радостью захлопнула дверь своей комнаты, сбросила на пол куртку и растянулась на диване, наслаждаясь тишиной.
Но блаженство это длилось недолго. Минут через двадцать девушке начало
казаться, что она не одна и что под диваном кто-то есть. Она осторожно сползла на пол и заглянула под свое мягкое ложе. Заглянула и вскрикнула от испуга. Из темноты на Тару смотрела пара сверкающих рубиновых глаз и скалились четыре белоснежных зуба.
- Ты что кричишь? – удивилось существо под диваном. – Хочешь, чтобы меня тут засекли? Я же теперь вне закона, забыла?
Тара облегченно вздохнула и снова заглянула под диван.
- Морт, что у тебя с глазами? И зубы…
- Это, милая моя, новейшее изобретение человечества! – гордо ответил хомяк. – Контактные линзы и зубная паста со вкусом лимона. Нравится?
- Что… Какие линзы, какая паста?! Что ты несешь?! – изумленно воскликнула Тара. – Зачем тебе все это?
- А вот, надоело мне. Просыпаешься каждое утро, смотришь на себя в зеркало и думаешь: ну вот, опять я. А тут, понимаешь, и не я вроде…
- Ты думаешь, от того, что ты цвет глаз поменял и зубы почистил, ты Мортом быть перестал? – рассмеялась Тара. – Откуда у тебя эти вещи?
- Это – подарки Луиса. Помнишь такого?
- Помню, - кивнула Тара. – За что это он тебя наградил?
- У меня день рождения был! – обиженно воскликнул хомяк. – И не вспомнил никто! Вот я к Луису и пристал…
- И он подарил тебе зубную пасту, - не унималась Тара. Она была так рада появлению лохматого друга, что на время позабыла о всех своих бедах. – Оригинально.
- Да, Луис хоть что-то подарил, а вот ты… Даже не вспомнила!
- Ой, ну извини, пожалуйста! Хочешь, я тебе духи подарю?
- Зачем они мне, духи твои? – возмутился хомяк. – Сама и поливай себя своими духами!
- Ладно тебе, обижаться-то! – улыбнулась девушка. – Ты так и будешь под диваном сидеть?
- А что, нельзя? – спросил Морт. – А вдруг меня заметят? Кто тебе новости рассказывать будет?
- Новости? – удивилась Тара. – С каких это пор ты стал новости собирать?
- С тех самых, как письма писать опасно стало. Времена сейчас очень неспокойные, опасно стало с письмами перемещаться. У нас одну канарейку поймали уже. Бедняжка теперь боится из дупла вылезти – как ее изуродовали!
- А что с ней сделали? – искренне поинтересовалась Тара.
- Общипали ее! – воскликнул хомяк. – Она теперь голая, как птенец!
- Ну, тебе это не грозит! – рассмеялась чародейка. – Тебя если только побрить, а общипать – нет, не получится!
- Смейся, смейся, - серьезно произнес Морт. – Только не смешно все это. Лазутчики Харамоса не знают покоя и контролируют переписку. Поэтому теперь мы занимаемся передачей устной информации. Для безопасности.
- Ладно, выкладывай, зачем пришел, - вздохнула Тара, устраиваясь поудобнее. – Я слушаю.
- Ну, во-первых, Лоренс без происшествий добралась до Сироны. Сейчас она ведет переговоры с твоим отцом, но пока, надо сказать, Одед Фер не собирается исполнять твоей просьбы.
- Ничего, Лоренс его убедит, - уверенно сказала чародейка. – Продолжай.
- Во-вторых, Туман Судеб благополучно доставлен в Башню Магии, где его взяли под надежную охрану лучшие боевые чародеи Света. Луис вернулся в лагерь, и Вира рассказала ему все, что произошло. Луис очень рвался помочь, и Вира отправила его собирать травы для уничтожающего зелья.
- Значит, она все-таки нашла способ уничтожить Харамоса?
- Да, вроде того. Нужно варить очень сложное зелье, которое необходимо выплеснуть в огонь и произнести заклинание. Если верить книге, после этого из огня вырвется шар, которым и можно убить демона. Но заклинание это никто никогда не применял, поэтому не известно, подействует оно или нет. Вира долго сомневалась, прежде чем приняла решение рискнуть.
- Передай ей, что решение она приняла верное и что я полностью поддерживаю ее, - сказала Тара.
- Передам. В-третьих, Аркадис выполнил твой приказ и окружил город мощным кольцом светлой магии. Через это кольцо может проникнуть только Свет, Тьма же превратится в прах.
- Я, конечно, ценю рвение этого храброго юноши, - раздраженно произнесла чародейка, - но я приказывала разведчику всего лишь поставить воинов у новых ворот города! Чем он слушал?! Скажи ему, пусть уберет эту никчемную защиту, потому что через кольцо я не смогу провести армию и Даниеля.
- Ты что, собираешься нападать на лагерь? – с ужасом спросил Морт.
- Что-то вроде того, - кивнула Тара, - но не волнуйся, я не стану нападать на наших. Мне только необходимо привести Ночных Всадников к лагерю и сымитировать нападение. У меня есть план на этот счет, от тебя только требуется предупредить Аркадиса, чтобы он ничего не предпринимал. Совсем ничего, понимаешь?
- Я понял. Еще будет у тебя что-то, что я могу передать твоим друзьям?
- Скажи, что Тарабас, возможно, умер и у нас возникнут сложности в связи с этим.
- А что с Тарабасом? – сочувственно спросил Морт.
- Его убили за предательство, - вздохнув, сказала Тара. – И во всем, как всегда, виновата я…
- Не кори себя. Просто положи еще один грех на душу Харамоса, - предложил хомяк.
- Добрый ты, Морт, - сказала чародейка. – Но у Харамоса нет души, он продал ее, как и все остальное. Однако, он достаточно всемогущ, чтобы вернуть колдуна к жизни.
- Не хочу тебя расстраивать, Тара, - осторожно произнес Морт после непродолжительного молчания, - но мертвых нельзя воскресить. Это даже магии не под силу.
- Но под силу богам, - спокойно возразила Тара. – Я не хочу это обсуждать, я просто сделаю все, что смогу, а могу я многое, я в этом убедилась.
- Но ведь Наставник не раз тебе повторял, что судьбу не изменишь! – воскликнул хомяк.
- Ко мне это не относится, - ответила девушка, - и Наставник это знает. Как он там, кстати?
- Помогает Вире, чем только может. У тебя ко мне все?
- Да. То есть нет. Подожди. – Тара встала с пола, подобрала куртку, порылась в карманах, достала что-то и, вернувшись на место, протянула Морту. – Вот. Держи. С днем рождения!
- Спасибо, Тара! – раздался из-под дивана радостный возглас хомяка. – Я так давно не ел яблок!
- Ладно, ладно, не благодари! – засмеялась Тара. Это тебе награда за хорошую работу. До встречи!
- Я надеюсь, она будет скоро!
- Я тоже, - прошептала Тара, но ее услышала только тишина, так как Морт, довольный подарком, исчез, отправившись передавать новости друзьям.
Появление Морта и добрые вести немного развеселили юную чародейку. Девушка
старалась не думать о том, как будет возвращать к жизни Тарабаса, но чувство вины жгло ей сердце, и мысль о том, что смерть колдуна – полностью ее вина, не давала Таре покоя.
«Морт прав, - думала чародейка, глядя из окна на темную улицу перед дворцом, -
мертвых нельзя воскресить. Но ведь я даже не знаю, действительно ли Тарабас умер; это вполне может быть уловка Харамоса. Он ведь на все способен и мог решить, что, узнав о том, что он схватил колдуна, я сразу же побегу умолять его даровать Тарабасу жизнь, обещая все, что ему будет угодно. И я действительно не могу поступить иначе, потому что просто не вижу выхода. Только я не буду обещать ему ничего, кроме того, что уже обещала. Харамос поклялся выполнить три любых моих желания; у меня осталось еще два. Это мой единственный шанс спасти колдуна и молить его о прощении, потому что я виновата. Надо действовать, медлить некогда!»

Глава тридцать первая
Сначала Тара решила поговорить с грунгом и выяснить, что именно сделал он с
Тарабасом. Конечно, девушка не опускала возможности того, что демон приказал своему слуге молчать, но попробовать стоило. Ведь от того, что Тара поговорит с пауком, мир не перевернется! Поэтому чародейка позвонила в серебряный колокольчик, оставленный Даниелем, и села в кресло, устремив взгляд на дверь.
Ждать пришлось недолго. Грунг появился даже быстрее, чем Тара рассчитывала, из
чего девушка сделала печальный вывод, что паук находился где-то недалеко и, скорее всего, следил за ней.
- Принцесса хотела видеть меня? – спросил грунг, неуклюже кланяясь.
- Да, я хотела поговорить с тобой, - Тара изо всех сил старалась говорить повелительным и властным тоном. – Я слышала, колдун Тарабас оказался предателем? Что с ним сделали?
Вопрос этот застал грунга врасплох. Слуга Харамоса бросил испуганный взгляд на
Тару. Видно было, что он боится сидящую перед ним девушку, но в то же время не хочет или не может рассказать ей о том, что случилось той ночью. Но юная чародейка не собиралась сдаваться.
- Я приказываю тебе сказать, что ты сделал с Тарабасом! – воскликнула она. – Если ты боишься гнева Повелителя, то напрасно, потому как мой гнев будет гораздо страшнее, и Повелитель знает об этом. Говори!
- Но мне приказано было молчать, - промямлил грунг, уставившись в пол.
- А я приказываю тебе говорить! – взорвалась Тара. – Ты испытываешь мое терпение! Считаю до трех, после ты лишишься головы! Раз…
Грунг побледнел, насколько это позволял его облик, взвизгнул и кинулся Таре в
ноги, но та гневно оттолкнула его. Сейчас чародейкой управляло одно чувство – желание узнать, как умер Тарабас. Девушка была готова пустить в ход любые методы, не обращая внимания на то, что большинство из них выходили за пределы жестокости.
- Два… - медленно продолжала она, понимая, что на счет «три» вынуждена будет убить слугу.
«Я все равно убью тебя, - подумала Тара, - не сейчас, так чуть позже, но ты
отправишься на тот свет!»
- Хорошо, хорошо, я все скажу! – воскликнул грунг, вскакивая на ноги и протягивая чародейке свои длинные тонкие руки. – Я скажу вам, принцесса, как умер Тарабас, но вы должны знать, что я непричастен к убийству. Я лишь выполнил волю Повелителя и доложил ему, что темный колдун что-то замышляет. Прошу, не убивайте меня!
- Скажи, кто это совершил и как, а я подумаю, что мне с тобой делать, - резко ответила Тара.
- Как вам будет угодно, - обреченно вздохнул грунг. – Когда я доложил Повелителю о том, что колдун Тарабас – изменник, он приказал двум своим слугам схватить его и привести в тронный зал. Там Повелитель лично приковал колдуна к колонне и обратил в пепел.
- Ты был там? – спросила Тара, стараясь скрыть дрожь в голосе. – Ты видел это?
- Да, я видел все, - дрожа не меньше чародейки, но по другой причине, ответил паук. – Колдун даже не сопротивлялся, а когда Повелитель спросил его о причине, тот ответил, что та, кто взяла его сердце, отняла у него и жизнь. Он сказал, что больше ему нечего делать в мире, где любовь приносит только боль.
- А что Повелитель?
- Повелитель лишь рассмеялся и, не сказав ни слова, уничтожил его, - набравшись храбрости, проговорил грунг.
Тара поняла, что момент настал.
- Говоришь, Повелитель лишь рассмеялся? Повелитель сделал ошибку, вместо тебя убив Тарабаса, - холодно сказала она. – Но я исправлю эту оплошность. И запомни: Тара Фер не прощает тех, кто причинил ей боль!
С этими словами чародейка навела на съежившегося у ее ног паука указательный
палец, и через секунду на месте грунга осталась лишь груда пепла.
Тара стояла и с ужасом смотрела на то, что только что было слугой Харамоса. Из
оцепенения ее вывели чьи-то аплодисменты. Девушка повернула голову на звук рукоплесканий и увидела, что в дверях стоит сам Повелитель Тьмы.
- Браво, Тара, браво! – воскликнул он, глядя на горстку пепла у ног чародейки. – Я всегда знал, что ты способна на гораздо большее, чем глупое спасение единорогов!
- Повелитель… - при виде Харамоса Тара потеряла дар речи. – Я не хотела…
- Не оправдывайся! – рассмеялся демон. – Этот грунг все равно мне надоел. Если бы его не убила ты, очень скоро это сделал бы я.
- За что вы его так невзлюбили? – спросила чародейка, приходя в себя и понимая, что опасность миновала.
- Тебе еще столькому предстоит научиться! – улыбнулся Харамос. – Ненависть – главная движущая сила, помогающая Тьме быть великой! Тот, кто ненавидит, обладает огромной мощью, ты должна знать это. Ведь тебе знакома ненависть, не правда ли?
- Да, Повелитель, - быстро кивнула Тара, чтобы скрыть свое замешательство. – Но почему вы убиваете даже тех, кто вам служит?
- Понимаешь, Тара, - произнес Харамос, входя в комнату и становясь к чародейке лицом, - моя жизнь скучна и однообразна. В этом мире мало развлечений, которые могли бы меня порадовать. Я убиваю, потому что мне становится скучно, только и всего.
- И Тарабаса вы убили только ради забавы? – выпалила Тара. – Ведь вас мало волнует предательство, не так ли? Это лишь маска, предлог…
- Ты умна, девочка моя, - мягко сказал демон. – Но, видимо, недостаточно, чтобы понять истинную причину моего деяния. Тарабас и я – прежде всего мужчины, влюбленные в одну женщину. Мы соперники, и я решил, что для нас двоих этот мир тесен. Я убил Тарабаса не из-за того, что он украл планы у твоего брата, нет! Мне нет дела до всех этих чертежей. Я убил его потому, что он любил тебя. Я убрал его, и теперь ты принадлежишь только мне.
- Но ведь я и так обещала вам, что, став принцессой Тьмы, буду только вашей, Повелитель, - улыбнувшись, возразила Тара. – Для этого вовсе не обязательно было убивать колдуна.
- И все же, - произнес демон, - я решил, что лишить соперника жизни будет лучше. Тебя не устраивает такой расклад?
Тара пожала плечами, постаравшись, чтобы жест этот выглядел как можно более
безразличным.
- Мне все равно, Повелитель. Просто вы лишили меня советника, вот и все.
- Я сожалею об этом, - улыбнулся Харамос. – Но помимо Тарабаса в Ороне есть множество других колдунов и колдуний. Тебе стоит только пожелать, и они все станут твоими советниками.
- Спасибо, - поблагодарила Тара, - но я предпочитаю быть одна, чем доверять все важные дела постороннему колдуну. Могу я задать вопрос?
- Задавай, - кивнул демон.
- Каким заклинанием ты отправил Тарабаса в мир Мертвых, Харамос?
Демон скрыл за кашлем новый приступ смеха.
- Это было совсем простое заклинание, Тара! Я превратил колдуна в пепел, как ты только что сделала с этим грунгом!
- И где теперь этот пепел?
- В моей лаборатории, конечно. – Этот вопрос Харамоса удивил. – Я храню там прах всех, кто когда-либо вставал у меня на пути. Но какое тебе дело до моей лаборатории? Тебе все равно никогда не попасть туда!
- Мне просто любопытно, Повелитель, - соврала Тара, уже зная, каково будет ее второе желание для Харамоса. – Вы сами сказали, что жизнь скучна и надо развлекаться. Так может, мы не будем терять времени?
Они в обнимку спустились в спальню Харамоса и повторили то, чем занимались
сутки назад. На этот раз Тара заставила себя забыть обо всем, кроме одного – несколько минут назад демон пообещал отдать ей ключи от лаборатории. У Тары осталось одно желание.
Спустя несколько часов, когда Харамос наконец отпустил девушку, Тара быстро
шагала по четвертому этажу дворца. Она еще не бывала здесь, но не стала тратить время на то, чтобы осмотреться или поразиться красоте комнат, переходящих одна в другую. Таре вообще надоело чему-либо удивляться, поражаться или восхищаться. Демон дал ей ключ от самой последней двери в этой казавшейся бесконечной веренице комнат и переходов. Девушка пришла сюда с целью попытаться совершить невозможное и не собиралась напрасно тратить свое время, которого, надо сказать, у нее было не много.
Наконец, потратив почти полчаса на поиски, юная чародейка отыскала нужную ей
дверь и не колеблясь вставила в замочную скважину маленький ключ. Замок щелкнул, и дверь отворилась, открыв перед удивленной девушкой огромный зал. По периметру его тянулись шкафы, заставленные книгами, банками, наполненными порошками, жидкостями и желеобразными массами, какими-то непонятными приборами и еще много чем. В центре комнаты стоял большой стол, также заставленный банками. Но только в этих банках были не порошки и смеси, а пепел тех, кто подвергся гневу Харамоса. Их было около сотни, и Тара с ужасом подумала, что здесь выставлена лишь малая часть огромной коллекции загубленных демоном жизней.
Тара пошла вдоль стола, разглядывая имена, написанные на банках. Здесь были и
женщины, и мужчины, и те, кого трудно было назвать людьми. С замиранием сердца девушка просматривала таблички, ища и не находя среди них Тарабаса.
Осталось всего пять банок, и Тарой завладело отчаяние. Она пыталась убедить себя
в том, что колдун может быть в одной из оставшихся, но сама себе не верила. И сердце ее от радости подпрыгнуло к горлу, когда она увидела банку с корявой надписью на крышке «Тарабас, темный колдун Севера». Схватив банку, юная чародейка долго смотрела на нее, борясь со слезами, а потом, прижав к груди, отправилась на поиски книги, в которой могло быть написано, как обратить заклинание, превратившее ее друга в пепел.
Просмотр всех книг грозил отнять массу времени, и Тара решительно отбросила
идею листать каждую книгу. У Харамоса их были тысячи, и большинство написаны древним черно-магическим языком. Девушке было интересно, что скрывается под темными обложками, и Тара подумала, что возьмет несколько книг с собой, но сейчас просматривать их она не стала. Юная чародейка шагала вдоль шкафов, читая названия книг и размышляя, в какой из них может содержаться интересующая ее информация.
Очень скоро Тара поняла, что Харамос собрал здесь все книги, повествующие о
Тьме. На полках стояли исторические справочники, книги-советчики, энциклопедии… Но больше всего здесь было книг о заклинаниях – о боевой магии, о целительстве, о магических эликсирах и их свойствах… Тара увидела даже книгу запрещенных заклятий, которая стояла когда-то в библиотеке Академии Магии. Содержание этой книги Тара знала наизусть, так как на четвертом курсе она вместе с подругами пробралась в библиотеку и стащила книгу для того, чтобы отыскать в ней заклинание, которым можно было подчинить себе чью-то волю. Именно с этой книги чародейка и решила начать поиск спасительного заклинания.
Поставив банку с пеплом Тарабаса на полку, Тара села на пол и открыла книгу на
разделе «Убийство и воскрешение». Около часа она просматривала самые различные способы воскрешения умерших магическим путем, пока не наткнулась на статью о сжигании и возвращении из огня, написанную самим Кранкотом. Безжалостно вырвав страницу со статьей, девушка поставила книгу обратно и, забрав свою драгоценную банку, подошла к той части стены, где хранились колбы и пробирки с магическими растворами. Пробежав глазами статью, Тара углубилась в поиски нужных ей ингредиентов.
Согласно идеям Кранкота, тот, кто умер от огня, от огня и воскреснет. Великий
чародей подчеркивал, что только обладающий очень мощной силой чародей или колдун может возродить из пепла умершего от волшебного пламени. Для этого пепел необходимо бросить в Розовый костер, для разжигания которого необходима кровь драконов-мутантов, зубы морского дьявола и слизь огненных улиток, и ступить в этот костер. Розовый огонь перенесет ступившего в него в мир мертвых и в течение десяти минут позволит находиться там. Если через десять, максимум пятнадцать минут, предупреждал Кранкот, живой не покинет мира мертвых, он не покинет его никогда. Но если чародею или колдуну посчастливится и он выберется оттуда, сумев убедить умершего вернуться, ровно через сутки на месте пепелища от костра из пепла воскреснет тот, кто был сожжен белой или черной магией.
Таре повезло. Она нашла в лаборатории Харамоса все необходимое, а Розовый
костер ее научил разжигать Наставник. Разумеется, это не входило в программу обучения, но Тара уговорила молодого чародея научить ее чему-нибудь необыкновенному. И Наставник показал ей, как открывать ворота в мир мертвых, за что девушка была ему очень благодарна. Разумеется, в то время Таре и в голову не приходило, что когда-нибудь она вынуждена будет воспользоваться этим умением, но время настало, и девушка была уверена, что сможет сделать это.
Вернувшись в свою комнату, юная чародейка заперла дверь и принялась
действовать. На разжигание костра ушло несколько минут, но Тара потратила на него слишком много сил. Чародейке пришлось призвать на помощь Несуществующую магию, чтобы Розовый огонь ярко разгорелся на полу, пожирая клыки морского дьявола.
Как только девушка почувствовала, как от огня отходит приятное тепло, она
открыла банку и высыпала в пламя пепел колдуна. Костер зашипел, выпустил сноп алых искр и едва слышно запел. Мелодия звала Тару ступить в огонь, но чародейка не поддалась на уловку Розового пламени и, прежде чем войти в него, прошептала защитное заклинание.
Огонь принял Тару в свои объятия, встретив жарким порывом ветра. Девушка
шагнула вперед и очутилась на розовой равнине, покрытой красными, как кровь, деревьями. Вокруг каждого дерева ходила тень – душа умершего.
- У тебя есть только десять минут, - пропел голос огня. – Ищи своего колдуна и уходи. Живым не место в этом мире.
Тара бегом бросилась вперед, в отчаянии вертя головой в поисках души Тарабаса.
Тени продолжали ходить вокруг красных деревьев, не обращая внимания на юную чародейку.
Тогда Тара остановилась, подняла руки и воскликнула как можно громче:
- Тарабас, я пришла за тобой! У меня мало времени, поэтому, прошу, дай мне знак! Я не уйду отсюда, не поговорив с тобой, а если по истечении десяти минут я не покину мир мертвых, то останусь здесь навсегда!
Ближайшая к Таре тень вдруг остановилась и подняла склоненную на грудь голову.
- Зачем ты пришла сюда? – спросила она, и по голосу, разнесшемуся, казалось, по всему миру, Тара узнала Тарабаса.
- Я пришла освободить тебя, - ответила чародейка. – Я знаю, что сделал с тобой Харамос, и в моей власти вернуть тебе жизнь.
- Зачем мне жизнь? – спросил Тарабас. – Зачем мне возвращаться в мир живых, если здесь мне спокойно? Здесь мое сердце не испытывает тех страданий, что причиняет твой мир.
- Зато мое сердце разрывается от боли, когда я думаю о том, что никогда не увижу тебя! – воскликнула Тара. – Я люблю тебя, люблю очень сильно и умоляю: вернись! Ты нужен мне, Тарабас!
- Твои слова – пустой звук. Они призваны обмануть мой слух и мои чувства и заставить меня последовать за тобой. Но что я получу, когда откликнусь на призыв? Новую боль, новые желания получить невозможное? Нет, мне лучше вечно ходить вокруг этого дерева, чем снова видеть тебя и осознавать, что ты недоступна даже богам!
- В таком случае, Тарабас, я тоже останусь здесь и буду вместе с тобой вечно ходить вокруг этих деревьев, потому что мне нечего делать без тебя в мире живых.
И Тара сделала шаг назад, отметив, что тень подалась вперед.
- Нет, Тара, нет! Не смей делать этого! – воскликнул Тарабас. – Я не позволю!
- Ты не в праве приказывать мне, - спокойно возразила девушка. – Ты не оставляешь мне выбора. Ты прав, лучше смерть и вечный покой, чем осознание того, что на мне лежит вина за твою смерть.
Тара действительно была готова остаться в мире мертвых, махнув на всех рукой. И
все же она надеялась, что Тарабас не допустит такой жертвы. У девушки осталась минута, и минута эта должна была стать решающей.
- Я не позволю тебе загубить из-за меня свою жизнь, - сказал колдун, вновь опуская голову. – Если цена моего спокойствия – твоя смерть, я не могу заплатить ее. Я вернусь в твой мир, Тара Фер, вернусь к вечной боли.
- Ты вернешься к вечному счастью, Тарабас, - улыбнулась девушка и, произнеся необходимое заклинание, оказалась в комнате перед кругом пепла, оставшегося от Розового огня.
«Надеюсь, у меня получилось, - подумала Тара, укрывая кострище магическим
колпаком, чтобы защитить его от возможных воздействий. – Через сутки я узнаю, на что способна истинная любовь».
Закончив свои дела, юная чародейка решила отдохнуть, потому что делать все
равно было нечего, а когда в следующий раз удастся прилечь, Тара не знала. Проблемы и несчастья последних дней навалились на хрупкие плечи юной чародейки грузом неимоверной усталости, и Тара, забравшись на диван, мгновенно погрузилась в бездну сна.

Глава тридцать вторая
Когда девушка проснулась и посмотрела на часы, стоявшие на столе, оказалось, что
минуло всего около трех часов. Тара попробовала заснуть снова, но через четверть часа поняла, что это уже невозможно. Тогда юная чародейка взяла бумаги, которые забрала у Даниеля.
Это оказался мастерски составленный план лагеря Света. Расположение всех
постов, наиболее уязвимых мест… Под планом ровным почерком Дана были сделаны записи: численность армии, распорядок смены патрульных, количество палаток с вооружением.
«Да… - подумала Тара, понимая, что ей очень повезло, так как Даниель был
действительно готов обрушить Тьму на их лагерь. – Похоже, Харамос умело использует моего брата. А когда все закончится…»
Отмахнувшись от мысли, что демон непременно избавится от Даниеля, как только
тот перестанет быть ему полезен, девушка лишь укрепилась в решении отомстить Харамосу за все, что он сделал именно ей.
Взглянув на план, начертанный ее братом, Тара решила, что сохранить эти бумаги
было бы крайне опрометчивым шагом. Она произнесла заклинание и долго смотрела, как медленно горит то, что могло стать гибелью всего Света. Потом, вздохнув, вышла из комнаты, направившись к Даниелю.
Дан сидел в своей комнате один, обложившись какими-то бумагами и чертежами.
Когда Тара вошла, он лишь кивком головы дал девушке понять, что видел ее, и снова углубился в работу.
Девушка молча подошла к брату и села рядом, взяв себе чистый лист и перо.
Даниель, удивленный таким поступком, недоуменно взглянул на нее, и Тара, улыбнувшись, ответила:
- Повелитель поручил нам вдвоем делать план. Я помогу тебе, и ты увидишь, что я рисую не хуже тебя.
- Ладно, сестра, делай. У меня есть еще несколько важных дел, и я, с твоего позволения, потрачу время на них.
Даниель собрался подняться, но Тара взяла его за руку и заставила взглянуть ей в
глаза.
- Почему ты не хочешь работать вместе? – спросила она.
- У тебя эти планы получатся лучше, а я впустую проведу здесь время, - ответил Даниель. – К тому же я доверяю тебе, так что делай.
Тара пожала плечами и принялась чертить на бумаге план лагеря Света.
Разумеется, она не собиралась заносить туда точные данные, чтобы уменьшить угрозу своим друзьям, но по сути план вышел точным.
Закончив, девушка стала смотреть на Даниеля, который все это время перебирал
какие-то вещи. Там была и одежда, и кубки из золота и хрусталя, и книги… Дан выкладывал их на кровать и магией сжигал то, что считал бесполезным.
Тара внимательно следила за его действиями и после того, как Даниель сжег
довольно толстую книгу, не выдержала и сказала:
- Что ты делаешь?! Эти вещи можно использовать!
Дан обернулся на восклицание и удивленно посмотрел на сестру. Отложив
очередной свиток, он подошел к девушке и посмотрел на ее чертежи.
- Великолепно, Тара, - похвалил он. – Теперь мы можем действовать!
- Ты не ответил на мой вопрос, Даниель, - возразила Тара с холодком в голосе. – Зачем ты уничтожаешь книги?
- Какой в них прок? – удивился чародей. – Они только место занимают. В этой комнате не должно быть ничего лишнего.
- С каких это пор книги стали лишними? – возмутилась девушка. – Даже у Харамоса их миллион!
- Но я не Повелитель, - миролюбиво сказал Дан. – Если хочешь, возьми их, потому что мне весь этот хлам не нужен.
При слове «хлам» юная чародейка презрительно фыркнула, встала из-за стола и
подошла к кровати, на которой ровными стопками лежало книг десять и столько же свитков.
- Ты хоть знаешь, что в них? – поинтересовалась Тара.
- Нет, - ответил Даниель без всякого выражения. – Для меня это не имеет никакого значения.
Тара вздохнула, подобрала с пола мешок, в котором лежали все эти книги до того,
как Дан их вытащил, и уложила их обратно. Потом взглянула на эмблему, украшавшую мешок, и спросила:
- Откуда ты взял это?
- А что?
Тара просто пожала плечами, понимая, что объяснять чародею, принявшему
сторону Тьмы, о том, что книги эти принадлежат Свету, не стоит. Даниель вмиг догадается тогда, почему для Тары они имеют такую ценность. На мешке был вышит герб Кранкота и Светлых сил, и девушку очень удивило, что Харамос не обратил внимания на столь важные вещи. Выходит, в этом дворце еще хранились вещи, принадлежавшие Добру. И Тара сделала вывод, что даже в мире, где царит вечная Тьма, всегда найдется частичка Света, которая будет бороться за свое существование.
- Чему ты улыбаешься? – спросил Даниель, наблюдавший за девушкой.
- Да так, не важно, - махнула рукой чародейка, сообразив, что слишком углубилась в мысли о том, что частичкой Света в этом темном царстве является скорее она, чем книги или что-то иное. – Я, пожалуй, пойду. Отнесу это к себе, а потом разыщу Повелителя. Что-то скучно с тобой.
Не дожидаясь ответа брата, чародейка взяла мешок с книгами и вышла в коридор.
К Харамосу идти она не собиралась, так как решила, что раз демон не ищет ее, значит, занят, и, скорее всего, с Натали или какой-нибудь другой девицей. Развлечения плотского характера всегда были слабостью Повелителя. Поэтому, разумно предположив, что Харамосу в данный момент не до нее, Тара отправилась на свой этаж, чтобы провести остаток времени в одиночестве, изучая книги, столь удачно спасенные от огня. Девушка была уверена, что в них она найдет массу полезной информации и, быть может, даже способ уничтожить или хотя бы обезвредить демона.
Приказав своему новому слуге (Харамос выделил для Тары крысообразное
существо, передвигающееся на задних лапах для исполнения всех ее желаний) принести ей еды и питья, девушка устроилась на диване, зажгла свечи, чтобы хоть как-то рассеять царивший в комнате мрак, и начала медленно листать книги одну за другой.
Время тянулось предательски медленно, а ожидание Тара ненавидела больше
всего. Ее никто не отрывал от чтения, никто не приходил, и это показалось девушке странным. Просмотрев половину книг, чародейка не нашла там ничего нового, кроме того, что уже знала. Конечно, Кранкот, составлявший эти книги, был великим чародеем, но Таре уже давно стало казаться, что вещи, написанные в книгах Темных сил, были куда более эффективными, чем заклинания Света. Это не означало, что девушку стала манить к себе Темная сторона, но Тара отдавала себе отчет в том, что Свет выигрывает скорее потому, что чародеев в мире больше, чем колдунов, а вовсе не потому, что светлая магия была сильнее.
Таре показалось, что прошла вечность, прежде чем к ней заглянул ее слуга и
сообщил, что Повелитель и Даниель ждут ее на ужин, чтобы обсудить план нападения на лагерь Света. Девушка сказала, что скоро придет, понимая, однако, что Харамос, разумеется, захочет остаться с ней и после ужина.
«Что ж, - вздохнула Тара, спускаясь по лестнице, - это скоро кончится. Я отомщу
этому демону за все, и отомщу сполна!»
Действительно, за ужином разговоры шли только о военных действиях. Харамосу
понравился план, который юная чародейка составила за пару часов, тогда как на предыдущий план, составленный Даниелем,  потребовалась неделя. Демон не переставая восторгался девушкой, а в конце ужина заявил, что Ночные Всадники отправятся в атаку, как только он найдет хорошего командира для той части отряда, которая принадлежала Таре.
После ужина Даниель ушел искать колдунов, желающих прославиться в решающей
битве Света и Тьмы, а Тара по знаку Харамоса осталась в столовой.
- Скажи, принцесса, как тебе удалось так быстро нарисовать то, что твой брат чертил неделю? – спросил демон.
- Талант, - усмехнулась чародейка. – Ничего больше.
- Я гляжу, у тебя много талантов, - заметил Харамос, откидывая волосы Тары назад.
- Меня хорошо учили.
- О да, учителя твои были великолепными мастерами! – расхохотался демон. – Особенно по части любовных игр!
Тара сочла необходимым промолчать. Ей уже порядком надоели похотливые
замашки этого демона, но приходилось терпеть.
- Ты знаешь, зачем я просил остаться тебя? – спросил Харамос девушку, целуя ее в шею.
- Догадываюсь, - мрачно ответила Тара, но заставила себя запустить руки в волосы демона. – Мы будем делать это прямо здесь?
Вместо ответа Харамос щелкнул пальцами, и с огромного стола исчезло все, кроме
скатерти. Демон взял Тару за талию, усадил на стол и расстегнул ее куртку.
- Ты принципиально не желаешь одевать платья, - заметил он.
- Я принципиально их не люблю, - в тон ему ответила Тара.
На этот раз все длилось не больше часа. Видимо, Харамос уже наигрался со своими
«куклами», а Тару оставил на десерт, как высшее наслаждение. Так что юная чародейка скоро в довольно хорошем расположении духа пошла к себе, чтобы лечь спать. Впервые она была рада тому, что прожила длинный день в этом дворце.

Глава тридцать третья
Девушке показалось, что в комнате кто-то есть. Не решаясь открыть глаза, Тара
лежала, затаив дыхание и вслушиваясь в тишину. Сон как рукой сняло. Страх сковал юную чародейку, не давая пошевелиться.
«Черт возьми, чего я так боюсь?! – раздраженно подумала Тара. – Неужели мне все
еще пять лет?!»
Набравшись смелости, девушка осторожно приоткрыла один глаз. А затем открыла
и второй.
Ее окружала темнота. Темнота и тишина. Купол охраняющего заклинания, которое
Тара наложила на остатки Розового костра, светился призрачным голубым светом. Все было спокойно. И вместе с тем чародейку не покидало ощущение чьего-то присутствия.
Девушка медленно села, всматриваясь в темноту и стараясь разглядеть того, кто
потревожил ее сон, но не увидела ничего, кроме пустоты. От этого Таре стало еще страшнее.
Лица чародейки легонько коснулся прохладный ветерок. Девушка резко повернула
голову, но увидела, что окно закрыто. Дверь тоже.
- Кто здесь? – внезапно севшим от страха голосом спросила она. – Что тебе нужно?
Никакого ответа, лишь новое дуновение непонятно откуда взявшегося ветра. Таре
стало жутко.
- Кто ты? – дрожащим голосом спросила она. – Ответь мне!
- Я чувствую твой страх, - раздался шепот, заполнивший всю комнату. – Тебе не стоит меня бояться. Я не причиню тебе зла.
- Кто ты? – начиная злиться, в третий раз повторила Тара.
- Я? А ты не узнала меня? – спросил голос, и девушке на миг показалось, что он ей знаком. – Неужели ты забыла меня?
- Я очень хочу вспомнить, - произнесла юная чародейка, - поэтому буду тебе благодарна, если ты назовешь свое имя.
- Мое имя? – прошептал голос. – Ты должна знать его. Я тот, кто вышел из мира мертвых как раз по твоей просьбе.
Голос говорил спокойно, и Тара быстро поняла, что он действительно не опасен. А
его последние слова заставили сердце юной чародейки подпрыгнуть от радости.
- Тарабас! – воскликнула она. – Это ты?!
- Если ты так говоришь… Я всего лишь дух колдуна, которого ты вырвала из мира мертвых своей настойчивостью.
- Всего лишь дух? – разочарованно и встревоженно спросила Тара. – А где же тело?
- Ты должна знать это, - печально проговорил Тарабас. – Ведь это ты освободила меня.
Мысли закрутились в голове юной чародейки стремительным вихрем. Выходит,
она что-то сделала не так, или что-то пошло не так, или…
«Что толку от этих «или»! Тарабас лишился тела, а я тут сижу и бездействую! –
подумала чародейка, вставая с дивана и направляясь к двери. – Говорил мне Морт, что невозможно воскресить мертвых!»
Но мысль эта заставила Тару вспомнить, что ей говорил Наставник, когда она
училась в Академии: «Нет ничего невозможного, Тара. Стоит только очень сильно захотеть, и все можно изменить. Лишь Судьба не поддается переменам».
- Для Тары Фер нет ничего невозможного, - произнесла девушка. – Если Кранкоту под силу было воскресить своего сына, то у меня тоже должно получиться! Следуй за мной, Тарабас, я сдержу слово, которое дала. Я верну тебя, заплатив любую цену.
- Стой, Тара, - приказал Тарабас, и девушка остановилась, почувствовав, как дух колдуна переместился по комнате и остановился перед ней. – Я не могу позволить тебе…
- Ты опять говоришь об этом! – досадливо воскликнула чародейка. – Я смогла освободить твою душу, Харамос не стал мешать мне. Он не идиот, но я попросила – и он отдал ключ от своей лаборатории. Разумеется, он понял, зачем мне это! У меня есть еще одно желание, и я готова просить демона вернуть тебе тело. Мне совершенно не понятно, что помешало нормальному переходу из одного мира в другой, но я не стану тратить время на выяснение этого происшествия. Я просто пойду к Харамосу, опущусь перед ним на колени и буду умолять его вернуть тебе тело. Держись рядом со мной. И не вздумай чего-либо предпринимать. Я рискую и хочу, чтобы риск мой был оправдан.
Тарабас вздохнул, но подчинился. Тара бегом побежала по коридору и ворвалась в
покои демона. Девушка ощущала присутствие колдуна, и это вселяло в нее уверенность и убивало страх.
Харамос резко повернулся на шум шагов, и по его лицу скользнуло удивление. Он
был один, но занимался чем-то важным, потому что, оторвавшись от дела, гневно вопросил:
- Скажи мне, Тара, разве тебя не учили стучаться?!
- Нет, не учили, - ответила юная чародейка. – Я пришла по делу, не терпящему отложения. И мне глубоко наплевать, занят ты или нет!
- О, как непочтительно, - с сожалением протянул Харамос. – Похоже, ты в ярости, раз проявляешь такую наглость!
- Нет, Харамос, я спокойна, - улыбнулась Тара. – Мне нужно, чтобы ты исполнил мое последнее желание и исполнил его немедленно!
- К чему такая спешка, девочка моя? – удивился демон. – Разве не ты упрекала меня в том, что я слишком нетерпелив?
- Если ты не исполнишь мое желание немедленно, я обвиню тебя в медлительности! – заявила Тара. – Не испытывай моего терпения!
Харамос пересек комнату и опустился в кресло, жестом пригласив девушку
присоединиться к нему. Но юная чародейка отрицательно покачала головой, яростно оперлась руками о стол и посмотрела Харамосу в глаза.
- Скажи, Повелитель, - медленно и вкрадчиво начала она, надеясь, что слова ее проникают в сознание демона и пробуждают в нем здравый смысл, - скажи, хочешь ли ты просыпаться каждое утро в моих объятиях? Хочешь ли ты, чтобы я навсегда связала наши судьбы нерушимой клятвой? Или тебе по душе долгие ночи в полном одиночестве? Что станет с твоей империей через пятьдесят лет без наследника, без верной жены?
Тара почувствовала, как вздрогнул воздух у нее за спиной. Девушка удивилась,
насколько правдивой оказалась произнесенная ею ложь. Раз уж Тарабас поверил словам юной чародейки, значит, рассудила Тара, Харамос не сможет разгадать хитрость. И Тара не ошиблась.
Блеск в глазах демона удвоился, на губах заиграла ликующая улыбка. Он
праздновал победу, радовался, что с такой легкостью добился того, чего многие даже во сне не видели.
- Что же я должен совершить, чтобы заслужить такую награду? – дрожащим от волнения голосом спросил Харамос. – Что ты от меня хочешь?
- Всего лишь самую малость, - лукаво прищурилась чародейка. – Верни духу Тарабаса тело.
- И это все?! – удивлено воскликнул Харамос. – Это все, что ты просишь?! Я думал, ты выше ценишь свои желания.
- Мои желания обусловлены твоими нуждами, Повелитель.
- Как это? – спросил демон.
- Очень просто, - улыбнулась Тара, подходя к Харамосу и садясь ему на колени. – Тебе нужно, чтобы весь мир принадлежал тебе? Ночные Всадники принадлежали Тарабасу, и я намерена доверить ему командование. Никто, кроме него, не сделает этого лучше.
Харамос осторожно снял с себя юную чародейку, затем встал и прошелся по
комнате. Тара выжидающе смотрела на демона, но тот упорно молчал. Через несколько минут девушке это надоело, и она произнесла:
- Я требую немедленно вернуть Тарабаса, иначе гнев мой будет страшен!
Демон резко остановился и взглянул на Тару. По его лицу уже в который раз
пробежала тень триумфа, и он сказал:
- Я сделаю то, о чем ты просишь. Но с условием: ты скуешь себя клятвой верности мне и Тьме.
Тара вздрогнула. Не ожидая, что Харамос вот так сразу согласится исполнить ее
желание, девушка почувствовала подвох. Но, как и в первый раз, решила идти до конца, надеясь на удачу.
- Я дам тебе клятву, но только тогда, когда закончится война. Когда ты одержишь победу, - улыбнулась девушка.
«Если ты одержишь ее», - подумала она про себя.
Харамос ничего не ответил. Но Тара поняла уже, что демон сделает все, что ей
хочется. Девушка почувствовала удовлетворение, когда Повелитель Тьмы улыбнулся, щелкнул пальцами и прошептал что-то. В комнату хлынула тьма. Очертания помещения стерлись, все вокруг закружилось…
Тара услышала чей-то стон и почувствовала, как за ее спиной кто-то рухнул на пол.
Секунда потребовалась девушке, чтобы понять, что именно произошло. Она резко обернулась и даже во тьме, которая начала уже рассеиваться, увидела тело Тарабаса, недвижно лежащее на полу.
- Что ты с ним сделал?! – в бешенстве заорала Тара. – Харамос! Ты грязный лжец!
- Ты чем-то недовольна? – в вопросе прозвучал намек на насмешку.
- Я?! – все также безумно сверкнула глазами чародейка. – Нет, Харамос, я просто убью тебя!
Демон бросил на девушку быстрый взгляд, и если бы Тара не была так взбешена, то
она смогла бы увидеть, что в этом взгляде выразилось единственное чувство, доступное Харамосу, - страх. Но юная чародейка не заметила этого, а демон быстро взял себя в руки.
- Это угроза? – как можно более спокойно спросил он.
- Нет, предупреждение! – похоже, Тара спокойствие приобретать не собиралась. – Ты идиот, если думаешь, что со мной можно играть!
- Я не понимаю, чего тебе не нравится, - произнес Харамос, глядя, как девушка смотрит на лежащего на полу Тарабаса. – Ты просила вернуть ему тело, я исполнил твою просьбу. Чем ты не довольна?
Тара вскинула голову и произнесла, вложив в свои слова всю ненависть, которую
испытывала к демону, прекрасно понимая, что эти слова могут стать последними в ее жизни:
- Ты совершил большую ошибку, позволив мне служить Тьме. Я никогда не перейду на сторону Зла, никогда не атакую свой лагерь и не стану твоей женой. Я пришла в Орон с одной целью, и цель эта – освободить брата. Ты же поверил мне, позволив делать все, что мне хочется!
Харамос стоял, прикованный к месту такими словами юной чародейки. Он никак
не мог поверить услышанному, он не в силах был смотреть на наглость этой соплячки, которая грозилась уничтожить его. И вместе с тем Харамос понимал, что ошибся, позволив Таре завладеть им, и знал, что сейчас юная чародейка на полном серьезе способна исполнить свою угрозу.
- Ты знаешь, что не можешь уничтожить меня, - проговорил демон, сам не веря своим словам. – Никто не способен победить мою магию!
- Ты уверен в этом? – саркастично спросила девушка. – По-моему, я только что сделала это!
- Нет, Тара, ты не в силах причинить мне вред! – Харамос изо всех сил пытался найти способ выбраться из комнаты, тянул время, но Тара внимательно следила за ним, встав возле двери.
- Это почему еще? – наигранно удивилась девушка. – Ты что, не знаешь, на что я способна? Смогла же я обвести тебя вокруг пальца, проникнуть во все твои тайны… Я, светлая чародейка, уже несколько дней играю тобой, а ты до сих пор ничего не сделал. Или ты действительно думал, что я стану служить Тьме?
Харамос, постепенно двигавшийся к двери, внезапно остановился и уставился на
юную чародейку. Их взгляды встретились, и Харамос прошипел, угрожающе сжав кулаки:
- Не знаю, каким образом ты умудрилась использовать меня, но должен признать, у тебя это мастерски получилось. Ты только одного не учла – я демон, я обладаю силой, в несколько раз превышающей твою. Ты слишком уверена в своей правоте, но ты забываешь, кому пытаешься помешать. Если ты сейчас же не отойдешь от двери, мне придется показать тебе, что ошибку совершила ты, а не я.
- Ну что ж, давай, - холодно произнесла Тара, скрещивая руки на груди. – Попробуй, и убедишься, на что я способна.
Харамос медленно двинулся на чародейку, в надежде, что Тара наконец
образумится. Но девушка непоколебимо стояла, по-прежнему скрестив на груди руки. Глаза ее сверкали решимостью. Юная чародейка внешне казалась спокойной, но демон буквально физически ощущал, как сильно она напряжена. Однако он продолжал двигаться вперед, рискуя попасть под готовый вырваться поток светлой магии.
Тара ждала. Она была готова в любую минуту отразить атаку демона, хотя
понимала, что Харамос не станет применять силу. Если бы он мог, он бы давно уже сделал это. Все же демон был достаточно умен для того, чтобы испытывать судьбу. Тара чувствовала, что Харамос глубоко надеется на ее благоразумие, и это только придавало девушке уверенности в себе. Даже если Харамос все же решится попытаться убить ее, девушка была способна защититься.
Харамос шел медленно, напряженно глядя на чародейку. Он тоже ждал, ждал
нападения и гадал, что именно сделает с ним Тара. Чародейка не могла его убить, демон знал это, но знание не вселяло в него спокойствия.
- Что же ты медлишь? – удивилась девушка. – Почему бы тебе просто не превратить меня в пепел, как ты делал это со всеми остальными? Покажи мне свою власть, Повелитель Тьмы, если она у тебя есть!
Эти слова вновь заставили Харамоса остановиться. Он сверкнул глазами, вскинул
руки и прокричал какое-то заклинание. Тара молниеносно пригнулась, и за спиной ее разлетелась в щепки дубовая дверь.
Увидев, что промахнулся, Харамос взревел от ярости и кинулся на девушку с
явным намерением задушить. Но юная чародейка оказалась проворнее. Она проскользнула мимо несущегося на нее демона, оказалась у него за спиной и произнесла свое заклинание. Она прочла его в одной из тех книг, которые хотел сжечь ее брат, и оно оказалось эффективным. Комнату заполнил синий дым, и Харамос, удивленно остановившийся перед разбитой дверью, начал уменьшаться в размерах. Демон не успел ничего понять, не успел защититься или увернуться, и через несколько секунд Тара схватила в кулак уменьшенного до размеров крысы Харамоса.
- Ты слишком много болтал, Харамос, - с улыбкой проговорила девушка. – Я оказалась права, решив, что сильнее тебя. А ты недооценил меня. Харамос, ты ничтожество, и тебе никогда не быть Императором Тьмы. Жаль, что никто не видел, как легко я с тобой расправилась. Это был бы хороший урок всем, кто слишком самонадеян.
- Что ты собираешься делать? – пропищал Харамос, тщетно пытаясь вырваться из кулака Тары.
- Посажу тебя туда, где ты будешь в безопасности и не причинишь никому вреда, - улыбнулась чародейка и, сотворив из воздуха стеклянную банку с завинчивающейся крышкой, посадила туда демона. – Но это не значит, что ты так легко отделаешься от меня!
Весело постучав пальцем по стеклу и не обращая внимания на грязную ругань
Харамоса, девушка закрыла крышку и поставила банку на стол. Забавно было смотреть, как сильнейший в мире демон в бессильной ярости колотит руками по стеклу.
- О, не пытайся разбить ее, - усмехнулась Тара. – Эта банка непроницаема ни для магии, ни для кулаков!
Как бы ни хотелось девушке поиздеваться над демоном, Тара все же оставила это
занятие и склонилась над так и лежащим на полу Тарабасом. Она погладила его по голове, поцеловала и улыбнулась, ощутив на своей щеке дыхание колдуна.
- Слава богам, ты жив! – выдохнула чародейка, укладывая голову Тарабаса себе на колени.
Тара знала, что потребуется какое-то время, прежде чем колдун придет в себя.
Харамосу не удалось выполнить свой план, - а юная чародейка поняла, что демон собирался вернуть ей только телесную оболочку любимого, - и теперь все худшее осталось позади.
«Да… - подумала Тара, поглаживая Тарабаса по голове, - не знаю я своей силы… С
такой легкостью засадить Харамоса в банку… Это не каждому дано! Интересно, мне просто повезло, или все же я действительно могу гораздо больше, чем предполагаю?»
Прошло еще несколько минут, и Тарабас медленно открыл глаза. Встретившись с
колдуном взглядом, Тара улыбнулась и поцеловала его. Колдун протянул руку и дотронулся до волос юной чародейки. Без единого слова, без единого вскрика они крепко прижались друг к другу, и Тарабас начал беспрестанно целовать девушку в лоб, в щеки, в губы… Еще через миг они уже лежали на полу, утопая в мягких коврах и подушках спальни Харамоса. А демон, осознав, наконец, свой крах, в бешенстве смотрел на это, вопрошая богов, в которых он не верил, за что ему досталась такая доля.
Наконец Тара поднялась с пола и помогла подняться Тарабасу. Тот опустился в
кресло и устремил свой взор на девушку. Тара тоже подошла к креслу.
- Ну? Ты как? – спросила она, осторожно опускаясь на корточки перед колдуном и кладя руки ему на колени.
- Ты опять одержала надо мной верх, Тара, - вздохнул Тарабас. – Я вновь в твоей власти.
- Ты не имеешь права так говорить, - сказала юная чародейка. – Мог бы не послушаться меня.
- Не мог, - ответил Тарабас. – Никогда.
И он снова поцеловал девушку, обвив ее шею руками и сползая с кресла. В тот миг,
когда они вновь оказались на полу, в комнату вошел Даниель.
Увидев брата, Тара мгновенно вскочила на ноги. Не хватало еще, чтобы Дан застал
ее в объятиях колдуна. Но девушка опоздала – Даниель все видел.
- Что здесь происходит? – заинтересованно спросил он.
- Что ты здесь делаешь? – вопросом на вопрос ответила Тара.
- Услышал шум и решил проверить, все ли в порядке, - сказал Дан. – Почему дверь разнесена? Чем вы тут занимались?! И что здесь делает колдун?
Тара взглядом приказала Тарабасу молчать, а сама подошла к Даниелю, взяла его за
руку и подвела к столу, на котором стояла банка. Дан удивленно посмотрел на сестру.
- Это то, что я думаю? – спросил он, переводя взгляд с банки на Тару и обратно.
- Я не знаю, Даниель, о чем ты думаешь, но это – наш великий демон, считавший, что способен покорить мир.
И Тара еще раз постучала пальцем по банке, отчего успокоившийся было Харамос
вновь взбешенно кинулся к стеклу.
- И ты сделала это без меня? – удивился Даниель. – Мы же вроде договаривались…
- Прости, братик, но я не планировала подобное на сегодня, - сказала Тара. – Только событиями распоряжаюсь не я, а судьба. Харамос не желал вернуть принадлежавшее мне, и я разозлилась.
- Принадлежавшее тебе? – переспросил Дан. – Это ты о колдуне? Но он же… был мертв?
- Был, - кивнул Тарабас. – Раньше.
- Я не знаю, как тебе это удалось, Тара, - проговорил Даниель, оглядывая Тарабаса с ног до головы, - но я восхищен твоими успехами. Может, поделишься, что ты собираешься делать с Повелителем теперь?
Тара посмотрела на банку и мерящего в ней шагами дно Харамоса. Она выполнила
только часть своего большого плана, но выполнила столь удачно, что все остальное казалось смешным и легким по сравнению с этим.
- Как только Тарабас перепрограммирует Ночных Всадников, я верну этому мерзавцу его обычный размер, заставлю признаться кое в чем и заключу под стражу самых лучших тюремщиков. Пока часть Всадников будет охранять демона, мы поведем Остальных в лагерь Света, украдем оттуда зелье, которое может уничтожить эту тварь, и провозгласим себя Повелителями Тьмы. Это единственное мое желание!
Даниель подумал немного, бросил недоверчивый взгляд на колдуна, затем
посмотрел на Харамоса и наконец остановился на Таре.
- План твой хорош, сестра, - сказал он. – Но как скоро ты собираешься привести его в исполнение?
- Это зависит от Тарабаса, - ответила Тара.
- Я могу заняться этим немедленно, - произнес темный колдун, задумчиво глядя на банку. – Кто знает, что взбредет в голову безумному демону, запертому в стеклянной тюрьме? Лучше не рисковать и не испытывать судьбу.
- В таком случае готовьтесь выехать к полю сбора, - сказала Тара. – Дан, покажешь Тарабасу, где находится наше войско.
- А ты разве не поедешь? – удивленно спросил у девушки Тарабас.
- Нет, милый, - качнула головой чародейка. – Я останусь с ним.
Тара любовно похлопала банку по крышке, наслаждаясь возмущением демона.
- Смотри не убей его, - предупредил Даниель, разгадав намерения сестры.
- Это невозможно. Будь спокоен. – От улыбки юной чародейки всем стало жутко.

Глава тридцать четвертая
Как только Даниель и Тарабас покинули комнату, Тара вновь подошла к банке и
злорадно улыбнулась. Харамосу, глядящему на нее снизу вверх, от такой улыбки стало дурно. В прошлом, когда демон еще был человеком, он хорошо знал этот хищный взгляд и знал, что от Тары в таком состоянии лучше держаться подальше. Слишком многие темные служители погибали, недооценив мощь этого дьявольского ребенка.
- Что ты задумала? – глухо произнес демон из банки. – Ты действительно намерена убить меня?
- Намерена, - совершенно серьезно ответила Тара. – Но, как ты, наверное, знаешь, сама я не могу это сделать. Так что ты проживешь еще несколько дней. Не беспокойся, я буду тебя кормить!
Демон в ужасе отпрянул от стенки банки, ударившись головой о
противоположную.
- Что, хреново ощущать себя пойманным? – осведомилась чародейка. – Это тебе за то, что ты предал Свет, отдавшись во власть Зла!
И Тара слегка тряхнула банку, чтобы демон не смог устоять на ногах. Затем
чародейка открыла крышку и, перевернув банку, выпустила Харамоса на пол.
Оказавшись на ковре, демон, не долго думая, пустился бежать, но ему не удалось
сделать и десяти шагов, как Тара схватила его за ворот мантии и подняла в воздух.
- Нет уж, Повелитель, - сладко проговорила чародейка, сажая демона обратно, - слишком долго я мечтала об этом моменте!
Харамос бросил на девушку взгляд, отразивший все его чувства. Если бы
чародейка не лишила демона сил, он бы испепелил ее этим взглядом.
- Жаль, я не могу убить тебя прямо сейчас! – воскликнула Тара, встряхивая банку. – Не люблю ждать!
- Никогда не любила, - мрачно заметил Харамос, прижимаясь к стеклу.
- И при этом всегда добивалась своего. Мои враги живут ровно столько, сколько я им позволяю, Харамос. Подумай об этом.
- Что я тебе сделал, Тара? – почти отчаянно воскликнул демон. – Я же был твоим другом!
- Ты глуп, если имеешь наглость спрашивать меня об этом! – сверкнув глазами, отрезала чародейка. – Я не стану перечислять тебе твои же преступления – мне вечности не хватит! Но ты заплатишь за них, за каждое в отдельности!
- Тара, Тара, - покачал головой Харамос. – Ты все еще ребенок, раз имеешь такие намерения.
- Нет, Харамос, я уже давно не ребенок. Тебя обманывает зрение, ты видишь перед собой всего лишь девчонку и думаешь, что способен противостоять мне. Но подумай, с какой легкостью я одержала над тобой верх! Неужели ты еще не понял, с какой силой имеешь дело?!
- Я вижу перед собой полную сил и решимости девушку, которая сама толком не знает, чего хочет, - возразил Харамос. – Ведь ты могла бы просто принять то, что тебе предлагали и быть счастливой. Зачем тебе все эти игры? Неужели тебе не все равно, в каком мире жить?
Тара, заинтригованная его словами, опустила банку на пол и, улегшись на живот и
подперев голову руками, пристально посмотрела на демона. Желание издеваться над Харамосом отступило куда-то прочь, открыв дорогу другому желанию – стремлению найти ответы на некоторые вопросы. Тара была уверена, что сейчас, когда демон начал понимать, что его могуществу пришел конец, он ответит на любые вопросы, потому что молчание его будет только злить юную чародейку.
Таре вдруг захотелось понять этого мужчину, проникнуть в глубину его души,
понять то, что движило им. Она все-таки знала Харамоса до того, как он уехал на землю Вечной Ночи, и чародейке было немного жаль его.
- Что ты смотришь на меня таким взглядом, словно прожечь меня хочешь? – спросил Харамос.
- Почему ты стал таким? – серьезно спросила Тара.
Вопрос шокировал Харамоса. Он сперва подумал, что ослышался – так его удивила
прямота чародейки. И прямота эта открыла перед демоном еще одну истину. Ему вдруг показалось, что чародейка вместе с его размерами отняла у него часть демонической сущности, обнажив человеческое сознание.
- К чему этот вопрос, Тара? – спросил демон. – Ты ведь все равно не сможешь ничего изменить!
- Когда-то ты был моим другом, Харамос. Мне интересно, каким образом ты очутился в омуте Тьмы.
- Это сложно, - покачал головой Харамос. – Да и зачем тебе знать?
- Чтобы уберечь мир от возможного повтора событий, - солгала Тара, не желая показывать Харамосу своих чувств. – Когда ты перешел на сторону Тьмы?
Харамос помолчал. Его лицо было мрачнее тучи, но демон, как и Тара, пытался не
проявлять чувств. Наконец, он тяжело вздохнул и произнес:
- Что ж, если ты действительно хочешь, я расскажу тебе историю о том, как пять лет назад я был послан Одедом Фером на землю Вечной Ночи, чтобы провести некоторые исследования. Земля Вечной Ночи пропитана Тьмой. Я презирал Одеда, и мне всегда было чуждо то, что превыше всего ставил этот чародей. А на земле Вечной Ночи я увидел, что существует сила, гораздо более могущественная, чем силы Света. Я подумал тогда, что, вступив на путь служения Тьме, я смогу вернуться и отомстить Верховному чародею, показав миру, что Зло имеет такое же право на существование, как и Добро.
- Но ты отомстил не Одеду, а людям, которые ничего тебе не сделали, - произнесла Тара, обращаясь скорее к своим мыслям, чем к Харамосу.
- Теперь я вижу это. Но выбор я сделал, и вернуться к Свету уже нельзя. Я сожалел о том, что сделал… Я видел чистые лица служителей Света и понимал, что Одед обрек меня на вечную муку. Я пытался отречься от всего, но это было также невозможно. У меня не было больше пути…
- И ты решил проломить стену, вместо того, чтобы обойти ее… - проговорила Тара, завороженная словами демона. – Ты нашел выход, которого не было…
- Да, к великому сожалению. Я решил, что если я не в силах изменить себя, то смогу изменить мир, который стал мне так ненавистен. Похоже, и в этом я ошибся.
По лицу чародейки скользнула задумчивая улыбка. Девушка посмотрела на демона
и сказала:
- Ты всегда ошибался. И вина случившегося все равно лежит только на тебе.
- Но ты ведь не станешь отрицать значимости в этой истории твоего отца? – спросил Харамос.
- Я вообще ничего не стану отрицать, - сказала Тара. – Может, ты и говоришь правду, но меня это мало трогает. Ты мог противостоять Тьме, если бы хотел. А ты не хотел, ты поддался искушению пойти более легким, бесчестным путем. Я просила тебя рассказать эту историю, чтобы понять, каким образом происходит разрушение человеческой души. И знаешь, что я поняла? Ты сам виноват в том, что сидишь сейчас передо мной в банке. Не Одед виноват, что ты стал служителем Тьмы. Все это доказывает, что ты пал настолько низко, что тебе уже нет места в мире. Ты стал демоном, пытался подчинить себе Свет… Нет, Харамос, я никогда не видела существа более ничтожного, чем ты.
- Я знал, что ты это скажешь, - усмехнулся демон. – Ну, давай, взорви эту банку, вылей на меня всю свою ненависть! Как может в таком милом и нежном сердце храниться столько злости на одного-единственного человека?
- Я то же самое могу у тебя спросить, - ответила Тара. – Ты слишком многого хотел в этой жизни и выбрал для достижения своих целей путь, который презирают все, живущие на этой земле. За что я ненавижу тебя? Если ты сумел создать столь мощную армию, если тебе удалось обрушить Тьму на целый город, ты должен обладать хорошим умом. Я уже говорила, что не собираюсь перечислять тебе все твои злодеяния. Ты совершил столько зла, что даже я не могу составить список. Как во мне умещается столько ненависти? Это не ненависть, Харамос, это гораздо более сильное чувство, нет ему названия. Знаешь, когда я вспоминаю, как мы учились в Академии, мне грустно становится, что все так повернулось.
- Ты думаешь, что-нибудь изменилось бы, если бы отец твой не вынудил меня уехать? – искренно спросил Харамос. Казалось, разговор затронул в нем что-то человеческое.
- Нет, причина происшедшего в тебе самом, - грубо сказала чародейка. – Ты смог принять в сердце Тьму, значит, это было тебе судьбой написано. Не в то время, так позже превратился бы в демона.
Харамос не ответил. В нем боролось чувство разочарования в собственной силе и
ненависть к девушке, так прямо и безжалостно открывшей ему правду. Тара действительно очень быстро разобралась в том, что демон начал понимать только сейчас. Несколько минут юная чародейка молча продолжала смотреть на него, потом встала, поставила банку обратно на стол и произнесла, отходя к окну и глядя на пустынный каменный двор:
- Во всем, что происходит в мире, виноваты люди. Наш мир умирает под гнетом таких, как ты, Харамос. Я многих знала, кто выбрал путь Тьмы, но они все уехали на землю Вечной Ночи. Если бы ты остался там, никто бы не стал тебя винить. Но ты вернулся, вернулся в наш мир врагом. Я служу Свету, мой долг – уничтожать всех, кто представляет угрозу моему миру. Я уничтожу тебя, но не потому, что ты предал Свет. Считай, что это моя личная месть. Ты отнял у меня все, и я не останусь в долгу. Если ты помнишь, я никогда не оставляю безнаказанной любую несправедливость. Ты заставил меня страдать… Теперь моя очередь.
И Тара, отойдя от окна, открыла банку и произнесла заклинание. Банка
наполнилась газом рыжего цвета. Как только газ заполнил все ее воздушное пространство, юная чародейка закрыла крышку, как следует встряхнула банку и довольно долго смотрела на происходящее в ней.
Сначала газ никак не действовал на Харамоса. Он только окружил демона плотным
коконом, так что за рыжей пеленой его почти не было видно.
Однако через несколько минут газ из рыжего стал желтым, потом белым и,
наконец, бесцветным.
Когда газ сделался прозрачным, перед Тарой открылась малоприятная картина.
Демон сидел на коленях, держась руками за горло. Лицо Харамоса побагровело, его исказила гримаса такого страдания, какое не всякий выдержит. Демон пытался что-то сказать, но издавал только кашляющие звуки. Еще минута – и Харамос уже лежал на боку, судорожно царапая руками дно банки.
Поняв, что демон сейчас потеряет сознание, юная чародейка открыла банку,
щелкнула пальцами, и банка вновь наполнилась кислородом. Харамос облегченно растянулся на дне, хватая ртом воздух, подобно рыбе, выброшенной из воды.
- Ты же служишь Свету, Тара! – прохрипел демон, поднимаясь сначала на четвереньки, а потом, с великим трудом, на ноги. – Откуда тебе известны такие заклинания?
- Не твое дело, Харамос, - беззлобно ответила чародейка. – Мне ведома такая магия, о существовании которой ты даже не подозреваешь! Рыжий газ – это только начало!
С этими словами девушка немыслимо быстрым движением руки сотворила
мощный магический знак, Харамос неведомой силой был поднят в воздух и завис между дном и поверхностью банки. Он истошно закричал и начал умолять Тару прекратить это безумство. Но чародейка лишь усмехнулась и сотворила еще один знак. Крик Харамоса прервался на полуноте, демон сделал в воздухе сальто и, упав на дно банки, отскочил от него, как резиновый мяч. Затем, еще раз перевернувшись, снова упал на дно.
Тара щелкнула пальцами, и Харамос вновь завопил, лежа на дне банки. Девушка
закрыла банку и ласково постучала пальцем по стеклу.
- На первый раз, пожалуй, хватит, - сказала чародейка. – Думаю, это будет тебе хорошим уроком.
- В тебе столько же зла, сколько во мне! – с ненавистью проговорил демон, голос которого звучал глухо. – Свет – не твоя стихия!
- Не тебе решать, Харамос! – расхохоталась Тара и удобно устроилась в кресле.
Демон горящими яростью глазами смотрел на чародейку, а Тара весело улыбалась
ему, своей откровенно наглой улыбкой подбавляя масла в огонь. Девушка решила не спускать с Харамоса глаз, хотя и была уверена, что он не сможет выбраться из стеклянного заточения. Теперь ей предстояло дождаться брата и Тарабаса, которые должны были скоро вернуться.
В комнате воцарилась тишина. Тара сидела, погруженная в свои невеселые мысли.
Взгляд ее был устремлен в темное небо, раскинувшееся над Ороном.
Харамос же томился в своей банке. Усевшись на ее дно, он сверлил сидящую в
мягком кресле чародейку ненавидящим взглядом. Его единственным желанием сейчас было проникнуть в ее мысли, чтобы найти наиболее уязвимое место в ее душе. Харамос полагал, что знает Тару, но на деле все оказалось куда сложнее. Юная чародейка действительно была необычайно могущественна, и демон с сожалением подумал, что из девушки получилась бы отличная темная колдунья.
«Жаль, я не могу проникнуть в ее мысли, - подумал демон. – Уж я бы нашел способ
использовать их!»
Но мысли юной чародейки были далеки от того, что собирался использовать
Харамос. Девушка думала о заклинаниях, которые применила к демону. Тара понимала, что светлой чародейке запрещено проделывать подобные вещи. Она знала эти заклинания, но знала также, что они приблизили ее к Тьме.
«Месть погубит меня, - подумала чародейка. – Я не имею права пользоваться
темной магией».
Мысль эта заставила девушку тяжело вздохнуть. Она оторвала взгляд от окна и
посмотрела на Харамоса. «Это судьба, - пронеслось у нее в голове. – Для меня это будет самым страшным испытанием. Я должна, я обязана наказать того, кто лишил мир Света! Очень скоро мы с подругами покончим с тобой, Харамос, но смерть – это слишком ничтожная кара для твоей темной души!»
Демон гадал, что заставило юную чародейку удостоить его взглядом. Долго
размышлять ему, однако, не пришлось. Видимо, выражение лица Тары чуть изменилось, и Харамоса осенила внезапная догадка. Он понял, что девушка больше не причинит ему вреда.
«А жаль, печально подумал Харамос. – Еще несколько подобных заклинаний, и эта
девчонка навсегда стала бы колдуньей. Причем замечательной колдуньей!»
Неожиданно со двора донеслись мужские голоса. Тара, в надежде на то, что это
вернулись Даниель и Тарабас, вскочила с кресла и подбежала к распахнутому окну. Но стоило ей увидеть, что в свете факелов стоят две мужские фигуры с обнаженными шпагами, улыбка сразу сошла с лица девушки. Тара мгновенно поняла, что сейчас произойдет, и, не обращая внимания на вопросы Харамоса, бросилась прочь из комнаты.
Ей потребовалось несколько минут, чтобы оказаться на крыльце, но она успела как
раз вовремя. Два высоких мужчины, в которых Тара распознала Тарабаса и своего брата, в черных плащах стояли друг против друга с явным намерением завязать бой. Они не видели, что на крыльцо выбежала Тара, и продолжали обмениваться гневными репликами.
- Какого черта! Что здесь происходит?!
Но ни Даниель, ни Тарабас не удостоили девушку вниманием, по-прежнему стоя с
поднятыми клинками и с ненавистью глядя друг на друга. Еще миг – и они начали бы эту неизвестно чем закончившуюся дуэль, но Тара оказалась быстрее времени и, в два прыжка преодолев расстояние, разделявшее ее и мужчин, встала между ними, взмахнула обеими руками, и шпаги вылетели из рук противников.
Никто сперва не понял, что произошло. Тарабас и Дан тупо смотрели на Тару, на
их лицах читалось недоумение. Прошла минута, прежде чем оправившийся от потрясения первым Дан гневно спросил, обращаясь к сестре:
- Как ты посмела прервать нас?! Кто дал тебе это право?!
- Я потом с тобой об этом отдельно поговорю, - грозно сверкнув глазами, пообещала Тара. – Иди отсюда и не попадайся у меня на глазах, пока не придумаешь разумного объяснения своему поступку!
Юная чародейка пылала такой злобой, что Даниель счел за лучшее не спорить с
сестрой и, даже не взглянув на темного колдуна, скрылся во дворце.
Тара молча смотрела на оставшегося перед ней колдуна. Во взгляде чародейки
Тарабас прочитал упрек и разочарование, перемешавшееся с начавшим проступать страхом. Колдун достаточно хорошо изучил Тару, чтобы убедиться, что в решающую минуту все чувства покидают сознание чародейки, но только для того, чтобы потом, когда опасность минует, выплеснуться наружу.
- Может, ты объяснишь мне, что здесь произошло? – голос Тары звучал спокойно, но в нем все еще слышался гнев. – Почему у вас в руках было оружие?
- Я не уверен, что ты поверишь мне, - покачал головой Тарабас. – Тебе лучше спросить об этом брата.
- Спрошу, будь спокоен, - бросила чародейка. – Однако, мне кажется, не тебе решать, кому мне верить. Я хочу знать обе истории, причем твою – первой.
- Как тебе будет угодно, - слегка поклонился колдун. – Я не собирался причинять вреда твоему брату, и мне кажется, ты знаешь, почему. Но Даниель решил иначе. Всю обратную дорогу он оскорблял меня, говоря, что я предатель и лгун. Твой брат почему-то уверен, что я использую тебя для своих целей и планов. Когда мы подъехали к дворцу, он заявил, что проткнет меня шпагой, если я посмею еще раз приблизиться к тебе. Как истинный мужчина, я не смог смолчать на эти слова. Я сказал, что он не имеет права указывать мне, как жить, на что Даниель выхватил шпагу, и мне пришлось защищаться. В эту минуту появилась ты и…
Тарабас замолчал, ожидая реакции тары. Колдун был уверен, что чародейка
набросится на него с обвинениями, но ничего такого не произошло. Девушка только мирно посмотрела на друга и тихо произнесла:
- Ты не виноват, и я не стану тебя обвинять. Иди, отдохни немного, я поговорю с Даном и приду к тебе.
Они вдвоем вошли во дворец, поднялись по лестнице… Тарабас поцеловал
девушку и отправился в их комнату, а Тара, глубоко вздохнув и уняв в себе все еще бушующий гнев, поднялась этажом выше и остановилась перед дверью в комнату своего брата.
Чародейка долго не решалась войти, размышляя над тем, что скажет. Ей очень не
нравилось отношение Даниеля к темному колдуну, но изменить она ничего не могла. Оставалось надеяться, что когда Дан станет прежним, он забудет свою к Тарабасу неприязнь.
Наконец, Тара открыла дверь и осторожно прошла в комнату. Было темно, только
на столе горели три свечи в серебряном подсвечнике. Даниель не оборачиваясь смотрел в окно. Он слышал, как кто-то вошел, и по шагам узнал сестру, но ему не хотелось с ней говорить. Хотя он понимал, что все равно придется.
Девушка молча подошла к брату и встала рядом. Из окна открывался вид на
пустынные темные улицы Орона. Люди старались не выходить из своих домов, хотя Таре показалось, что в захваченном Тьмой городе вряд ли остались обычные люди. Харамос люто ненавидел всех, кто служит Свету, и наверняка уничтожил тех, кто отказался принять его сторону. Чародейке хотелось верить, что таких было большинство, пусть их конец и был очень печален.
В домах, стоявших вокруг, не горело ни одно окно. Даже если там и жил кто-то, то
они боялись разжигать камины или свечи, чтобы ничем не выдавать своего присутствия.
«Да, Харамос, смерти слишком мало для тебя, - печально глядя на пустынный
город, подумала Тара. – Сколько жизней ты успел предать огню за такой короткий срок?!»
Девушка искоса взглянула на Даниеля. Он тоже в задумчивости смотрел на то, что
сотворила с городом сила Тьмы. Думал ли он о том же, о чем Тара, девушка не знала, но ей очень хотелось, чтобы это было так.
Юная чародейка вполне могла воспользоваться магией и прочесть мысли брата, но
ей показалось, что это будет нечестно по отношению к Дану. Тара часто вела мысленные разговоры с Лоренс или Вирой, но с братом подобного не проделывала никогда.
Прошло уже минут десять, а они все стояли у окна, молча глядя на царившую
вокруг ночь. Таре начала надоедать тишина, которую упорно не хотел нарушать Даниель. Лицо чародея было спокойным, но за прошедшее время он ни разу не взглянул на Тару, и девушке это не понравилось. Поэтому, не выдержав, она наконец произнесла, стараясь говорить спокойно, хотя понимала, что в сложившейся ситуации это будет не просто:
- Я пришла поговорить с тобой, Даниель.
- Я знаю.
Тара взяла брата за руку и заставила его повернуться к ней. Даниель не стал
сопротивляться этому.
- Тогда я слушаю. Как ты объяснишь то, что вы с Тарабасом устроили во дворе? – жестко спросила девушка.
- Твой колдун действует мне на нервы, - без всяких оттенков ответил чародей.
- И ты решил, что его можно убить. – Тара не спрашивала. Она утверждала.
Даниель кивнул, сочтя, что этого будет достаточно.
- А теперь подумай. – Тара продолжала говорить спокойно, хотя мягкости в ее голосе не слышалось. – На колдуне лежит сильное оберегающее заклятье. Тарабаса нельзя убить, если он сам этого не захочет.
- Однако Харамосу это удалось, - все так же безразлично возразил Дан.
- Да, - согласилась девушка, - но не забывай, что Харамос – демон, а ты – всего лишь колдун. Так что единственное, чего бы ты добился своими действиями, - получил бы удар шпагой, и хорошо, если не смертельный!
- Знаешь, что, Тара?! – сквозь безразличие в голосе Даниеля прорезался гнев. – Это не твое дело!
- Очень даже мое, - возразила чародейка. – Думаешь, очень мне хочется потерять брата? Твой поступок крайне глуп, Даниель. Тебе просто повезло, что Тарабас меня любит и не станет делать чего-то, что может причинить мне боль.
- А ты уверена, что этот колдун способен на любовь, сестра? – вдруг откровенно и горячо спросил Даниель.
- Я это знаю, - надменно ответила Тара. – И поверь, меня мало волнует, что по этому поводу думаешь ты! За все время нашего знакомства я ни разу не усомнилась в Тарабасе. Я верю ему, нравится тебе это, или нет. Так что успокойся наконец и не смей больше ничего предпринимать против колдуна. Я люблю тебя, но, клянусь богом, мои чувства не помешают мне расправиться с тобой так же, как я сделала это с Харамосом, если я еще раз увижу или узнаю о том, что ты против меня или моих людей! Ты понял?
- Ты угрожаешь мне? – вкрадчиво спросил Дан.
- Нет, это не угроза. Это предупреждение. И помни, Дан, я выполняю свои обещания.
Даниель удивленно смотрел на девушку. Он ожидал от нее чего угодно, только не
этого. Чародей, конечно, знал, что в Таре сидит бунтарский дух, но о том, что его сестра может вот так легко поклясться, что убьет всякого, кто посмеет обидеть ее или ее друзей, Дан даже не подозревал.
Не в силах скрыть восхищения и в то же время не желая, чтобы Тара увидела его
реакцию на сказанные ею слова, Даниель отвернулся от сестры, вновь уставившись в окно. Девушка, прекрасно знавшая своего брата, не стала ни на чем настаивать и молча покинула комнату, почти уверенная в том, что слова ее подействовали на Даниеля должным образом.
Поговорив с братом, Тара почувствовала, как от ее сердца словно откололась
маленькая часть чего-то такого, что связывало ее с прежней Тарой, ибо чародейка понимала, что жестокость и насилие войны сильно изменят ее к тому моменту, как все кончится. Вот уже сейчас она на полном серьезе заявила Даниелю, что убьет его, если тот попытается нарушить ее волю. Тара с содроганием отметила, что действительно сможет сделать это в случае необходимости.
Девушка давно уже стала замечать, что постепенно все больше и больше
отдаляется от Света. Нет, она не нарушала Кодекса, не совершала чего-то непоправимого, но близость грани между Добром и Злом Тара ощущала очень явственно. И в сердце юной чародейки поселился грызущий и не дающий покоя страх, что она не сможет вовремя остановиться.

Глава тридцать пятая
Тара нашла Тарабаса в их временной комнате, которую им столь любезно отвел
Харамос. Колдун расслабленно сидел в кресле, погруженный в свои мысли. Однако, когда девушка вошла, он поднялся, подошел к ней и поцеловал.
- У тебя такой мрачный вид, будто весь мир погрузился во Тьму, - взволнованно произнес колдун. – Что стряслось?
- Я обещала Даниелю, что убью его, если на то будут причины.
Тарабас, шокированный словами девушки, в ужасе отшатнулся от нее. Тара стояла,
растеряно глядя на колдуна и понимая, что голос ее звучит теперь столь же холодно, как у ее брата.
- Ты… ты действительно… - Тарабас не находил нужных слов. – Ты же не сможешь этого сделать!
- Смогу, - полыхнула глазами чародейка. Этот яростный и властный блеск не на шутку испугал Тарабаса. – Я могу все, и я сделаю все, что мне предначертано!
И Тара бросилась из комнаты, намереваясь продолжить мучить демона, сидящего в
стеклянной банке в собственной спальне.
- Тара! – крикнул ей вдогонку колдун. – Вернись сейчас же! Не делай этого!
Хотя Тарабас и не знал, что именно собирается делать юная чародейка, он
интуитивно чувствовал, что закончится это большой бедой. Не только для Тары, но и для всего мира.
Не теряя больше времени на размышления, Тарабас бегом спустился по лестнице и
настиг Тару возле самой двери в апартаменты демона. Колдун схватил девушку за руку и, не обращая внимания на ее крики, смешанные с угрозами и проклятиями, проговорил заклинание, глядя при этом в широко раскрытые глаза чародейки. Девушка вырывалась, пыталась воспользоваться магией, но сила темного колдуна не позволяла ей этого. Тарабас намеренно наложил на чародейку блокирующие чары, чтобы Тара в порыве безумия не разнесла все вокруг.
- Тара Фер, слушай меня! Слушай меня внимательно! – казалось, голос темного колдуна заглушил все существующие звуки. – Вернись к Свету! Борись с Тьмой! Я приказываю тебе вернуться к Свету! Ты светлая чародейка, тебе не ведома черная магия! Борись, Тара!
Постепенно девушка прекратила биться в руках Тарабаса, и колдун ослабил хватку.
Юная чародейка смотрела на него горящим взором, все ее тело била крупная дрожь. На какой-то миг девушка подумала, что сейчас потеряет сознание, но этого не произошло. Перед ней стоял Тарабас, тяжело дыша и тревожно глядя на Тару, не веря, что ему удалось заставить душу девушки выйти из Тени, куда она начала погружаться.
Тара осознала, что с ней произошло, только спустя несколько минут. Тарабас не
говорил ни слова, давая чародейке возможность прийти в себя.
- Прости меня… - сказала девушка, слабо улыбаясь колдуну. – Ты опять спас меня… Спасибо.
Тарабас не ответил, только крепко прижал Тару к своей груди. Юная чародейка
услышала, как гулко стучит его сердце, и поняла, что колдун был напряжен до предела. Еще чуть-чуть – и даже магия Тарабаса не смогла бы спасти ее.
«Тарабас – самый сильный темный колдун, - промелькнуло в мыслях у Тары. –
Господи, когда же все это закончится?!»
Тарабас отвел девушку в комнату, пообещал, что присмотрит за Харамосом,
который, разумеется, все слышал и был крайне разочарован тем, что в дело опять вмешался темный колдун, и ушел, оставив Тару наедине с мыслями, которые еще не пришли в порядок после случившегося. Девушка попыталась заснуть, но была слишком возбуждена для этого, поэтому, провалявшись около часа на диване, Тара встала и пошла в комнату Харамоса, где сидел колдун.
При виде юной чародейки демон встрепенулся, поднялся и приветствовал Тару
восхищенным возгласом. Однако Тарабас встряхнул банку и Харамос снова оказался на дне.
- Я думала, что смогу заснуть… - обратилась девушка к Тарабасу, игнорируя присутствие демона. – Но меня настолько шокировал твой поступок, что сон не шел ко мне, и я решила прийти сюда.
- Хочешь поговорить об этом? – заботливо спросил Тарабас, пытаясь представить, каково сейчас Таре.
- Нет, думаю, не стоит, - покачала головой чародейка. – Со мной все в порядке. Только я попрошу тебя с этой минуты быть все время рядом со мной. Я чувствую, что не могу себя контролировать…
- Почту за честь, - улыбнулся колдун. – Значит, все нормально?
- Да, - кивнула девушка. -  Расскажи мне о Всадниках. Ты сделал то, что должен был?
- Сделал, - ответил колдун. – Правда, надо сказать, нелегко это было, но в конце концов я смог подчинить их себе. Так что мы можем начинать вторую часть нашей операции.
- Операции? Какой еще операции? – В комнату вошел Даниель. – О чем вы говорите?
Тарабас бросил вопросительный взгляд на Тару. Девушка ответила, не глядя на
брата:
- Тарабас сделал свое дело. Мы можем приступать.
- Приступать к чему? – не понял Даниель.
- Начнем с твоей белокурой подружки, - не отвечая на вопрос, продолжила Тара. – Найди ее и приведи в колонный зал.
Даниель, поняв наконец, о чем идет речь, пошел искать Натали, а Тара, схватив
банку с демоном, бросила Тарабасу через плечо:
- Пошли.
И они пошли в тронный зал, где не так давно Харамос пытал юную чародейку.
Путь туда Тара знала плохо, поэтому потребовалось некоторое время на то, чтобы найти его. Однако, они наконец отыскали нужную дверь и вошли в освещенный факелами колонный зал.
Тара обвела взглядом помещение, отыскала самую прочную, на ее взгляд,
каменную колонну и направилась туда. Тарабас, которому девушка ничего не объяснила, молча последовал за ней, не решаясь ни о чем спрашивать.
Оказавшись возле нужной колонны, Тара открыла банку, сотворила из воздуха
мощные цепи, вмиг обвившие колонны, извлекла из банки молча взирающего на происходящее Харамоса и, приковав его цепями к колонне, произнесла заклинание. Раздался хлопок, и перед Тарой вырос демон, выпрямившийся во весь свой рост.
Харамос попробовал было освободить руки, зажатые в железные тиски кандалов,
но цепь лишь безжалостно звякнула, дав понять несчастному демону, что о свободе придется забыть.
Как только Харамос увеличился до нормальных размеров, Тара произнесла еще
одно заклинание, и демона окружила тонкая голубая полоса.
- Это для того, чтобы ты не смог применить магию, - пояснила чародейка, хотя демон и так все понял. – Однако это не означает, что я не смогу пронзить тебя огненной молнией. Так что не радуйся.
Харамос и не собирался радоваться. Поняв, что чародейка настроена вполне
решительно, он как-то сразу смирился со своей участью.
Тара посмотрела на Тарабаса. Колдун стоял чуть в стороне, наблюдая за девушкой
и готовый в любую минуту прийти на помощь. Чародейка улыбнулась колдуну и произнесла:
- Мне понадобятся Ночные Всадники, чтобы охранять эту тварь. И еще мне необходимо будет обговорить с ними план нападения на наш лагерь. Чем быстрее ты доставишь их сюда, тем лучше будет для всех.
Колдун удивленно посмотрел на Тару.
- Но ведь ты просила…
- Все в порядке, Тарабас. Иди и исполни мой приказ.
Тарабасу ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Он поцеловал чародейку,
нисколько не смущаясь Харамоса, и вышел из зала. Тара и Харамос остались одни.
Вопреки ожиданиям демона девушка не стала тратить на него свою силу. Сейчас ее
целью был не он, Харамос понял это и немного расслабился. К тому же, у него мелькнула мысль, что, быть может, на этот раз Тара не сможет устоять перед напором ненависти, которая, как он чувствовал, бурлила в девушке подобно горной реке, с каждой минутой набирая силу.
Но демон ошибался. Тара полностью контролировала свои эмоции и чувства. Она
очень надеялась, что Тарабас успеет вернуться прежде, чем ей снова придется погрузиться во Тьму, а надежда вселяла уверенность, что так и будет. Девушка совершенно спокойно стояла перед Харамосом, улыбаясь ему своей очаровательно-дьявольской улыбкой.
Улыбка юной чародейки заставила содрогнуться Харамоса. Впервые с тех пор, как
он стал демоном, он почувствовал себя беспомощным. Отступать было некуда, и Харамос глубоко пожалел о том, что не убил девушку, когда была такая возможность. Только сейчас он понял то, что Тара знала уже давно: желания тела способны загубить все, даже самые блестящие, планы. Теперь Харамос, считавший себя Императором Тьмы, беспомощно стоял перед Тарой, этой шестнадцатилетней девчонкой, так ловко завладевшей всем, что принадлежало ему. Демон не мог не восхититься юной чародейкой, не мог не заметить, как она повзрослела. Он по-прежнему оставался демоном, но во взгляде его почему-то не было больше тех необъятной ненависти и злобы, которые сопровождали его уже долгие годы. Осталась только покорность судьбе, потому что Харамос понял: на этот раз власти его действительно пришел конец.
Вошел Даниель. Он силой тащил за собой вырывающуюся Натали, которая
осыпала чародея проклятиями. Увидев Харамоса, прикованного цепями к стене и окруженного противомагическим кольцом, колдунья вскрикнула и, видимо, поняв, что произошло, прекратила сопротивление. Она только бросила полный презрения взгляд на Тару. Дан заставил ее остановиться, и Натали, яростно вырвав руку из сжимающих ее пальцев чародея, с гордо поднятой головой посмотрела на Харамоса.
- Ты обещал мне богатство, - сказала она, и по голосу трудно было определить, что именно происходит у нее в голове.
Харамос не ответил. Он лишь властно смотрел на девушку, и Натали, не выдержав
взгляда, медленно склонила голову.
- Он слишком много обещал, - с усмешкой проговорила Тара. – И слишком многого хотел. Видишь, что с ним стало?
Натали повернула к Таре голову и смерила юную чародейку таким взглядом, что
Даниель в целях предосторожности снова схватил колдунью за руку.
- Я не намерена разговаривать с чародейкой, ворвавшейся в Орон и разрушившей все, что Повелитель с таким трудом создал! – Высокомерно произнесла Натали. – Слишком много чести!
- С трудом?! – рассмеялась юная чародейка, показательно обводя рукой комнату. – Нет, по-моему, Харамос не приложил к созданию всего этого ничего, кроме, быть может, одного – он спал с тобой!
Натали рванулась к Таре с такой силой, что Даниель едва удержал ее. Крепко сжав
предплечье колдуньи и совсем не заботясь, больно ей или нет, он прошипел ей на ухо:
- Только тронь ее, и я сверну тебе шею!
Тара оставалась невозмутимой. Она знала, что Дан не позволит пепельноволосой
колдунье причинить ей вред, и была спокойна.
- Ты вправе не верить мне, Натали, - сказала она. – Понимаю, ты видишь перед собой предательницу, которая несет всякий бред только ради того, чтобы оскорбить тебя. Но если ты спросишь Харамоса, правда ли то, что он всего лишь использовал тебя, думаю, Харамос ответит. Ведь так? – обратилась чародейка к демону с ласковой улыбкой. – Ты ведь не станешь лгать? В твоих же интересах говорить то, что от тебя требуют. Итак?
Харамос по-прежнему продолжал молчать. Казалось, ему уже все равно, что с ним
будет, и где-то в глубине души Таре стало жаль его. Но чародейка мгновенно убила в себе жалость к существу, в планы которого входило уничтожить весь мир. Она начала медленно поднимать руки, собираясь произнести одно из миллиона тех заклинаний, о которых она так мечтала. Харамос это понял. По лицу его скользнула тень улыбки, и он произнес, не сводя глаз с Натали:
- Ты хотела богатства, славы и власти? Я дал их тебе. Но мне нужно было кое-что взамен. Или ты не знала, что за все надо платить?
- Браво, Харамос! Ты сделал первый шаг на пути правды. Бедная девочка! – усмехнулась Тара, с ликованием наблюдая, как у Натали от слов демона округлились глаза. – Но ведь это еще не все, не так ли? Твой Повелитель использовал тебя не только для клонирования Ночных Всадников и уничтожения врагов. Он также воспользовался недалекостью твоего ума, чтобы получать каждую ночь наслаждение…
- Нет! – воскликнула Натали, и юная чародейка поняла, что пока все идет по плану. – Я сама приходила к нему, Повелитель обещал мне, что я буду матерью его ребенка и королевой Тьмы…
Харамос в бессилии закатил глаза. Тара решила полностью раскрыть все его
замыслы, которые он так надеялся сохранить в тайне. И демону не оставалось ничего, кроме как слушать и видеть, насколько быстро рушится возведенный им мир.
- Королевой Тьмы? – Тара презрительно фыркнула. – Боюсь, дорогая моя, это была лишь очередная ложь, одна из тысячи тех, что всегда наготове у этого мерзавца. Ведь он не сделал тебя даже принцессой!
Натали снова попыталась вырваться, но Дан удержал ее.
- Ты… ты…
- Я? – насмешливо переспросила Тара. – О, Натали, видимо, тебя до сих пор не просветили? Мое имя - Тара Фер, мой титул – принцесса Тьмы, мое положение в этом дворце – будущая жена Харамоса!
Колдунья потеряла дар речи. Харамос холодно смотрел на Тару, испытывая еще
одно разочарование. Юная чародейка могла стать его женой. «Нет, никогда бы она этого не сделала! – подумал демон. – Я забыл, кто она такая».
- Это… это правда? – дрожащим от гнева голосом спросила Натали. – Ты действительно собирался?..
- Человека не судят только за то, что у него были какие-то помыслы, - улыбнувшись, предупредила Тара, безошибочно угадав, что сейчас произойдет.
И действительно, Натали наконец удалось вырваться из рук Даниеля, и она
бросилась на Харамоса, выпуская из своих пальцев огненные стрелы, пронзавшие тело демона. Увидев это, Тара рассмеялась, щелкнула пальцами, и темная колдунья взлетела в воздух.
- Нет, Натали, я не позволю тебе лишить меня добычи! – воскликнула юная чародейка, краем глаза заметив, что Харамос как-то обмяк. Если бы не цепи, державшие его за руки, он бы упал на пол. – Демона невозможно убить огненным заклинанием, но мне все же кажется, что он достаточно уродлив. Тебе незачем тратить на него силы.
- Тогда я потрачу их на тебя! – воскликнула Натали, но огонь, выпущенный из ее руки, рикошетом отскочил от Тары, защищенной магическим полем, и через секунду молодая колдунья, охваченная пламенем, закричала от боли, а когда Тара опустила руки и Натали оказалась на полу, прошло всего несколько мгновений, и больше пепельноволосую колдунью Натали никто никогда не видел.
- Это тебе за Даниеля и Виру, - прошептала Тара, переводя взгляд с горстки пепла на полу на изумленного случившимся Даниеля.
- Ты… - потрясенно произнес он. – Ты убила ее…
- Не я, - улыбнулась Тара, подходя к брату. – Она сама себя убила. Мы выполнили еще один пункт плана. Нужно запереть Харамоса в надежном месте, чтобы он не убежал…
Дан продолжал смотреть на то, что осталось от пепельноволосой колдуньи, словно
погрузившись в какой-то транс. Выходило, что Тара не шутила, когда говорила, что способна на многое. Натали была лишь примером малой части огромного могущества Тары Фер.
- Ты убила ее… - снова произнес Даниель, глядя в одну точку.
- Ты долго собираешься повторять это? – раздраженно спросила Тара. – Я говорила тебе, что не собираюсь оставлять ее в живых. На троне Тьмы не может быть двух королев!
- Ты права, - после продолжительного молчания произнес Даниель. – Прости, мне нужно отойти.
- Иди, - махнула рукой чародейка, - только не задерживайся!
В дверях Дан столкнулся с Тарабасом. Чародей смерил колдуна презрительным
взглядом, но, вопреки ожиданиям Тары, ничего не сказал и молча вышел прочь.
- Что это с ним? – удивленно спросил темный колдун.
- Он шокирован тем, что я смогла уничтожить Натали без лишних раздумий, - пожала плечами Тара. – Похоже, Даниель до последней минуты сомневался в том, что я способна на это.
- Я удивлен, что ты действительно можешь выполнить все, что говоришь. Только при этом ты никогда не думаешь о последствиях, - сказал Тарабас. – Это твой минус, Тара.
- Ты так говоришь? – вскинула брови чародейка. – Но ведь на этот раз ничего не случилось!
- Могло. Мне не по себе, когда ты так рискуешь.
- Ладно, проехали, - улыбнулась девушка. – Ты привел Ночных Всадников?
Тарабас вместо ответа сделал незнакомый Таре жест, и в зал вошли пятеро
Всадников.
Юная чародейка недоуменно уставилась на колдуна.
- Как ты смог позвать их?! И почему я больше не ощущаю ауру Тьмы, блокирующую мою магию?
Тарабас улыбнулся и ответил, указывая на вошедших Всадников:
- Ты забыла, что когда-то эти существа принадлежали мне. Харамос не имел никакого понятия о том, как управляться с ними. Ночные Всадники подчиняются только тем, кто знает их язык. Харамосу он был неведом, и демон подчинил их с помощью магии. Именно эта магия, усиленная магией Тьмы, блокировала твои силы. Я освободил их от чар Харамоса, и теперь Ночные Всадники слушаются жестов. Но ты можешь разговаривать с ними так же, как со мной.
Тара улыбнулась Тарабасу, взглянула на молча смотревшего на все это демона,
который, несмотря на то, что пришел в себя, когда в колонном зале еще находился Даниель, не желал вступать в разговор, и, усевшись на каменный трон Харамоса, поманила к себе Ночных Всадников. Те покорно подошли, поклонились, чем вызвали удивление юной чародейки, и застыли, готовые слушать и исполнить любой приказ.

Глава тридцать седьмая
Когда Даниель вошел в зал, перед ним открылась необычная картина. Тара сидела
на троне, гордо вскинув голову и обводя взглядом собравшихся перед ней Ночных Всадников. Тарабас стоял за спинкой трона, что-то шепча девушке.
Завидев брата, юная чародейка сделала едва заметное движение головой, и колдун
замолчал.
- Я вижу, ты не теряешь времени зря, - проговорил Даниель, подходя к Таре. – Что ты делаешь?
- Отдаю приказы, - ответила чародейка. – Завтра на рассвете Тарабас поведет Всадников в бой.
- И когда ты успела принять это решение? – спросил Дан, подозрительно прищурившись.
- Я хочу поскорее покончить с этим. У нас есть дела поважнее. Так что, если ты позволишь, я продолжу. Времени осталось не так уж много.
Они выехали через несколько часов: Даниель и Тара впереди, Тарабас – за ними.
Далее тянулась длинная колонна Ночных Всадников, ехавших в ряд по пять лошадей.
Даниель пытался заговорить с юной чародейкой, но Тара упорно молчала, стараясь
успокоить колотящееся от волнения сердце. Девушка верила, что Вира и Аркадис не подведут ее, но все же это наступление было очень рискованным. Юная чародейка доверяла Тарабасу, который говорил, что Ночные Всадники исполнят любой его приказ, однако почему-то сердце все равно не покидала тревога. Если хоть что-то пойдет не так, мощная сила Тьмы уничтожит ее лагерь, и тогда все старания будут напрасны.
Девушка чувствовала острую необходимость поговорить с темным колдуном,
рассказать ему о своих опасениях, но в сложившейся обстановке это выглядело невозможным. Сейчас Таре как никогда не хватало подруг, с которыми можно было обмениваться мыслями, не произнося слов. Но приходилось самой бороться с внутренними противоречиями, потому что никого не волновало состояние шестнадцатилетней девушки, ведущей на собственный лагерь полторы тысячи Ночных Всадников.
Тару также пугал Даниель. Он казался настороженным, и девушка начала
подозревать, что ее брат о чем-то догадывается. Хоть девушка и старалась быть предельно осторожной, скрывать от Даниеля факт, что она – все еще светлая чародейка, было нелегко.
Приближаясь к воротам Орона, Тара невольно оглянулась назад и окинула взором
темный город. Как ни хотелось ей навсегда покинуть его, девушка знала, что ей предстоит вновь вернуться для того, чтобы уничтожить оставшегося во дворце Харамоса и тем самым положить конец наступающей Тьме.
Тут Тару пронзила еще одна неприятная мысль. Демон остался во дворце под
присмотром Ночных Всадников, бывших недавно его слугами. Существовала опасность того, что Харамос, обладающий способностью вырываться из самых мощных силков, сможет снова подчинить их своей воле. Тарабас уверял чародейку, что это невозможно, но Тара все равно сомневалась. И она удержалась от того, чтобы взять демона с собой, посадив его в банку, только потому, что освобождение его в возможной суматохе имело больше шансов. Таре, скрипя сердце, пришлось выбрать меньшее из двух зол, и она решилась оставить Харамоса с Ночными Всадниками.
Отвернувшись от удручающего зрелища идущих за ними Всадников, Тара
устремила взгляд вперед. Ворота медленно открылись, подчиняясь воле юной чародейки, которая благодаря Тарабасу обрела способность колдовать в присутствии Ночных Всадников, и на темные улицы Орона хлынул яркий дневной свет.
Девушка, как и Даниель с Тарабасом, отвыкшая от солнечного света, заслонила
рукой глаза. Ей хотелось одновременно повернуть назад, прочь от слепящих лучей, и рвануться вперед, навстречу солнцу, по которому девушка соскучилась не меньше, чем по своим друзьям.
Они привыкли к солнечному свету, только когда их кони ступили с каменного
моста, пересекающего озеро, на землю. Тара огляделась вокруг.
Стояла мертвая тишина. Ни пения птиц, ни шелеста листвы от ветра… Роща,
начинавшаяся сразу от берега озера, казалось, застыла в гробовом молчании, которое никто не смел нарушить.
Тара облегченно вздохнула, убедившись, что путь к лагерю Света свободен.
Девушка весело рассмеялась, и этот смех прорезал неподвижный воздух неощутимой волной успеха. Юная чародейка пришпорила лошадь, дав тем самым команду следовать вперед. Даниель, удивленный тем, что их свободно пропустили, хотел что-то спросить у сестры, но та уже во весь опор мчалась вдаль, увлекая за собой Тарабаса и армию Ночных Всадников. Дану пришлось следовать за ними, предоставив юной чародейке свободу действий.
- Ты все помнишь? – на скаку прокричала Тара, обращаясь к темному колдуну.
- Можешь на меня положиться! – прокричал в ответ Тарабас.
Тара, не оборачиваясь, на полном скаку вылетела из рощи на поле, где
располагался лагерь. Страх ушел, как и все остальные чувства, осталась только непоколебимая решимость и вера в то, что у нее все получится.
До лагеря оставалось совсем чуть-чуть, когда девушка неожиданно с силой
натянула поводья и остановила лошадь. Таре не хотелось смотреть назад, но она вынудила себя сделать это, чтобы убедиться, что темный колдун скрылся в роще, незаметно для Даниеля уведя с собой большую часть войска.
Тара щелкнула пальцами, и в воздух взмыла белая искра, достаточно яркая, чтобы
ее можно было заметить на расстоянии. Это был сигнал для Аркадиса, и, если Морт передал разведчику распоряжения чародейки, в чем Тара нисколько не сомневалась, то с минуты на минуту должен был выехать отряд, посланный Вирой для того, чтобы схватить Даниеля.
Дан, увидев яркую вспышку, пришел в ужас.
- Ты что делаешь?! – вскричал он, бросаясь к Таре и выхватывая из ножен шпагу.
- Тебя спасаю! – крикнула девушка. – И убери оружие, оно тебе не поможет!
- Я убью тебя, служительница Света! – Дан, похоже, не собирался опускать шпагу. Он понесся на юную чародейку, уже не осознавая, что говорит и что делает. – Ты предала меня!
Тара спокойно посмотрела на брата, затем перевела взгляд на лагерь. Ей навстречу
уже мчалась группа всадников. Они быстро приближались, и у девушки радостно забилось сердце – она различила лица Аркадиса и Виры, скачущих впереди. Рядом с ними, ничуть не отставая, скакал Наставник и еще с десяток мужчин, одетых в форму воинов Света.
- Все нормально! – что есть силы крикнула девушка приближающимся друзьям. – Действуйте!
Даниель понял, что сейчас произойдет, но было уже слишком поздно. Он увидел,
как юная чародейка магическим жестом приказывает Ночным Всадникам остановиться, как они, исполняя немой приказ, начали окружать его, отгорождая от Тары. Дан слышал, как его сестра, весело приветствовав подоспевших чародеев, произнесла заклинание…
Стена Ночных Всадников начала растворяться, открывая чародею картину
происходящего. Воины светлой армии спешились и подступили вплотную к лошади Даниеля, Аркадис, Тара и Вира оставались поодаль, их руки были крепко сплетены, видно было, что они сосредоточены на каком-то магическом действии.
Затем к ним подъехал еще один всадник, Даниель узнал в нем темного колдуна.
Тарабас что-то сказал юной чародейке, та кивнула, но по напряженности ее лица нельзя было судить, какие новости передал девушке колдун.
Только тут Дан понял, что все погружено в какую-то не реальную тишину. Чародей
попытался пошевелиться, но оказалось, что он словно парализован. А через несколько секунд ему начало отказывать зрение.
«Что вы со мной делаете?!» - хотел прокричать Даниель, но не смог даже этого.
Все погрузилось во тьму, он почувствовал, что падает с лошади, что его связывают
и кладут на откуда-то взявшиеся носилки и куда-то несут.
Обратный путь в лагерь прошел в молчании. Вира ехала рядом с носилками, Тара с
Тарабасом замыкали шествие. Аркадис, возглавлявший отряд, пару раз подъезжал к юной чародейке, но по лицу девушки сразу понимал, что Тара не расположена разговаривать.
Чувствовал это и Тарабас. Ему состояние девушки было непонятным, но он не
делал попыток выяснить причину мрачного настроения чародейки. По мнению колдуна, Тара должна была ликовать, что легко добилась того, чего хотела. Однако, Тарабас знал, что девушка очень любит своего брата, и его состояние, не смотря на успешное завершение захвата, вызывало у нее опасения и тревогу. В конце концов, Тара была еще ребенком.
Приехав в лагерь, Аркадис, Наставник и еще несколько мужчин понесли носилки с
неподвижно лежащим Даниелем на окраину лагеря, где все еще стояла клетка, в которой когда-то сидела Натали. Идея запереть брата для его же безопасности принадлежала Таре, но девушка, сама не понимая, почему, отказалась принимать участие в этом деле.
Вместо того, чтобы вместе с друзьями закончить «взятие командира армии Света
светлыми чародеями», как презрительно заметил Аркадис, Тара осталась стоять среди палаток. С ней рядом остановилась Вира, не желавшая быть свидетелем столь жестокого обращения с Даниелем.
К подругам подъехал темный колдун. Он взглянул на Тару, сидящую верхом на
высоком вороном жеребце, и ее подругу Виру, стоящую подле нее. Теперь, когда опасность миновала, девушки улыбались, радуясь победе. Тарабас видел недоверчивость Виры, но счастливая и одновременно грустная улыбка Тары затмевала все остальное. И колдуну очень не хотелось омрачать этот радостный для чародеек миг, но он все же подошел к девушкам и произнес, старательно избегая смотреть на Виру:
- Можем мы поговорить наедине, Тара?
Юная чародейка, удивленная такой просьбой, бросила извиняющийся взгляд на
свою подругу, спешилась и, передав коня Вире, отошла с Тарабасом в сторону.
- Что случилось? – спросила девушка, уловив в чертах лица темного колдуна какие-то перемены.
- Тара, мне нужно уехать ненадолго.
- Сейчас?! – воскликнула чародейка, пораженная наглостью колдуна. – Мы только что одержали победу над силами Зла, ты нужен нам для возвращения Даниеля… Зачем тебе уезжать?
- Как раз ради твоего брата, - улыбнулся Тарабас. Мне необходимо забрать из замка кое-какие магические вещи для ритуала, который мне предстоит провести.
- А я? Я не могу поехать с тобой?
- Не можешь. Ты нужна в лагере, своим друзьям. Не бойся, Тара, я обязательно вернусь к моменту приезда твоего отца. Я обещаю тебе.
Тара, не в силах более сдерживать себя, кинулась в объятия колдуна и принялась
страстно целовать его. Тарабас, однако, очень скоро отстранил девушку, коснулся ее волос и, вскочив на стоящего рядом коня, воскликнул:
- Я вернусь, Тара! Вернусь, чтобы спасти твоего брата!
А в следующее мгновение его скрыло облако пыли, поднятое его лошадью.

Глава тридцать восьмая
Тара, постояв немного и глядя вдаль, побрела к костру, который, несмотря на яркий
дневной свет, горел, жадно пожирая сухие ветки.
У костра сидела Вира, что-то задумчиво рисуя на земле. Почувствовав на себе
взгляд Тары, она подняла глаза и улыбнулась, предлагая подруге сесть рядом.
- Я видела, колдун ускакал? – проговорила Вира, когда Тара опустилась возле нее.
- Он вернется, - ответила девушка. – Я верю ему.
Подруги помолчали. Однако юной чародейке тишина была в тягость, поэтому она
через несколько минут произнесла, глядя на подругу и сдерживая порыв радости встречи:
- Ну, как у тебя тут дела? Мы так и не успели поговорить.
- Сейчас мы одни, - заметила Вира. – Я соскучилась по тебе.
- Я тоже, - ответила юная чародейка. – Были минуты, когда я думала, что больше никогда тебя не увижу.
- Расскажешь, как там было? – попросила Вира.
- Как-нибудь в другой раз, если ты не против, - улыбнулась Тара. – Я совершила столько всего ужасного, что и вспоминать об этом не хочу. Я едва не потеряла Тарабаса…
- Но тебе удалось отнять силу у Харамоса и спасти Даниеля, - возразила Вира. – Разве это плохо?
- Хорошо, извини, я не так выразилась, - поправилась Тара. – Мне пришлось пережить столько отвратительных моментов, от которых зависела моя жизнь, что я просто не хочу об этом говорить. Извини.
- Нет, это ты извини, - улыбнулась Вира. – В конце концов, главное то, что ты сделала, а не то, какую цену тебе пришлось заплатить. Мне не важно, как приходилось тебе унижаться перед Харамосом. Ты по-прежнему Тара, моя лучшая подруга, и я люблю тебя за все, что ты делаешь.
Тара смущенно опустила глаза. Ей было несколько странно слышать такие слова от
Виры, но вместе с тем это звучало как похвала и одобрение, а подобное для Тары было дорого. Поэтому юная чародейка нашла в себе силы взглянуть подруге в глаза и благодарно улыбнуться.
- Когда я была в Ороне, - сказала Тара после непродолжительного молчания, - в одну из ночей ко мне пришел Морт. Он рассказал, что в лагерь вернулся Луис и что ты послала его собирать ингредиенты для зелья. Расскажи мне, как тебе удалось найти способ уничтожить демона?
- Это оказалось проще, чем я думала, - ответила Вира. – Все тот же Кранкот, который, признаюсь, мне уже порядком надоел со своими учениями и идеями, написал рецепт одного зелья, способного разрушить самую мощную магическую оболочку. Применяя это зелье против демонов, довольно легко лишить их всей магической силы и просто убить, потому что без магии демон уже даже не колдун. Все вроде бы просто, вот только зелье сложное как в приготовлении, так и в использовании. Его нужно вылить в огонь, через некоторое время оттуда вырвется шар, скорее всего, огненный, которым и можно будет воспользоваться. Зелье-то мы приготовим, но у нас есть одна проблема…
- Знаю, - кивнула Тара. – Это зелье никто никогда не использовал. Мы будем первыми.
- Да. Понимаешь, Кранкот создал рецепт за день до смерти. Может быть, он был убит именно этим зельем. Так что, как именно действует это средство, никто не знает.
- Но ведь выбора-то у нас нет, - заметила Тара. – Я согласна варить зелье по рецепту Кранкота. С тех пор, как я чуть не потеряла Тарабаса, я доверяю этому чародею.
- При чем здесь Тарабас? – спросила Вира.
- Да так, - уклончиво ответила юная чародейка. – Рецепт Кранкота помог мне вернуть колдуна из мира мертвых.
- Что? – удивилась Вира, во все глаза смотря на Тару. – Разве такое возможно?
- Возможно, как видишь, - улыбнулась Тара. – И я благодарна Кранкоту за его изобретение. Так что если в книге написано, что зелье подействует, значит, должно подействовать.
- Ну, если ты так уверена…
- Нет, Вира, я не уверена, но что нам остается? – улыбнулась Тара. – Мы слишком далеко зашли, теперь уже поздно останавливаться.
- Согласна.
В этот момент к подругам подошли Аркадис и Наставник. Оба были серьезными и
уставшими.
- Здравствуй, Тара, - приветствовал чародейку Аркадис. – Похоже, у тебя действительно все получилось.
- Не у меня, - улыбнулась девушка, - у нас. Ведь если бы не вы, наш лагерь был бы сметен под натиском двух тысяч Ночных Всадников.
- Это была очень рискованная затея, - сказал Наставник. – Но я верил, что ты справишься.
- Спасибо, учитель, но здесь скорее заслуга Тарабаса, чем моя, - возразила юная чародейка. – Только благодаря его магии Ночные Всадники подчинились его воле и стали делать то, что мы приказывали.
- Пусть так, - улыбнулся разведчик, - но дело сделано, и теперь осталось совсем немного.
- Как Даниель? – спросила Вира, и Таре показалось, что ее подруга за беспечностью попыталась скрыть тревогу или даже боль.
- А как себя может чувствовать темный колдун, которого заперли в клетке и поставили под стражу? – усмехнулся Наставник. – Я попытался с помощью магии успокоить его буйство, но до этого мы с Аркадисом опасались, что Даниель сломает решетку!
- Но ты не волнуйся, Вира, - добавил разведчик. – Вокруг клетки поставлено силовое поле, так что все в порядке. Как только вернется Тарабас и приедет Верховный чародей, мы сможем вернуть нашего командира на сторону Света. И все будет хорошо.
- Знаю, - улыбнулась Вира. – Когда вернется темный колдун?
- Он сказал, что приедет как можно быстрее, - ответила Тара, понимая, что такой ответ никого не удовлетворит. – Ему необходимо забрать кое-что из своего замка для ритуала возвращения. Надеюсь, Тарабас приедет до того, как начнется новый день.
Вира удивленно посмотрела на подругу.
- Откуда такие желания?
- Не хочу встречать рассвет в одиночестве, - улыбнулась чародейка, лукаво глядя на подругу и не менее удивленных мужчин – Я чувствую, вы не доверяете Тарабасу. Но он стал таким же, как мы, он уже доказал это. Поэтому прошу вас: не делайте вида, что не замечаете его или боитесь. Он друг, он единственный, кто может вернуть командира вашего отряда.
- Все нормально, Тара, - положив девушке руку на плечо, сказал Наставник. – В лагере не осталось никого, кто не доверял бы Тарабасу или тебе. Все очень любят Даниеля, поэтому колдун для них, как и для нас, - свет надежды. Будь спокойна.
- Хорошо, - улыбнулась Тара. – А когда планируется приезд Лоренс и Одеда?
Все посмотрели на Виру, так как она одна знала ответ на этот нелегкий вопрос. В
отсутствие Тары девушка практически не делилась новостями, которые ей приносил Морт, и друзья знали лишь, что Лоренс удалось уговорить Одеда приехать в лагерь. Однако когда должен был свершиться этот знаменательный день, знала одна Вира.
Но Вира почему-то не спешила давать ответа на данный вопрос. В глазах Тары она
прочитала нечто иное, не похожее на интерес,  - сомнение, связанное с обещанием Верховного чародея.
«Думаешь, он приедет?» - задала мысленный вопрос девушка, понимая, что не
сможет получить удовлетворяющий ее ответ. Однако Тара ошиблась. Вира уверенно взяла ее за руку и произнесла:
- Он приедет, Тара. Морт вчера передал сообщение, что Лоренс удалось уговорить Верховного чародея. Хомяк сказал, они уже в пути и будут здесь завтра - послезавтра.
- Ну что ж, - вздохнула Тара. – Значит, завтра будет тяжелый день.
- Ты не готова встретиться с ним? – спросил Аркадис.
- Нет, не готова. Но выбора ведь все равно нет, правда?
Вира посмотрела на подругу. Девушке было жаль юную чародейку, хотя она и не
могла в полной мере понять ее чувства.
- Давайте не будем думать о грустном, - оптимистично предложил Аркадис. – Завтра приедет Лоренс, а это радостный момент.
- Согласна! – воскликнула Вира, спеша перевести разговор в другое русло. – Лоренс приедет вместе с твоим отцом. Я лично очень соскучилась по ней.
- Не ты одна, - заметил, улыбнувшись, Наставник. – Ваша подруга приносит оживление в это скучное место.
Тара улыбнулась своему учителю, понимая, к чему он клонит.
- Это же военный лагерь, Наставник! – рассмеялась она. – Хотя я думаю, мы можем позволить себе развлечься.
- Я не хочу праздновать, пока Даниель не сможет разделить с нами радость, - произнесла вдруг Вира. – Не могу я…
Аркадис положил руку девушке на плечо.
- Очень скоро все будет нормально, - сказал он. – Одед поможет нам.
- Но даже Тара не уверена в этом, - возразила Вира.
- Послушай меня, девочка моя, - сказал Наставник, беря руки чародейки в свои. – Твоя подруга сделала все возможное. Мы спасем Даниеля, потому что это не невозможно. Ясно тебе?
Вира, немного смутившись от слов молодого чародея, покраснела и опустила глаза.
Наставник, увидев, какое действие произвели на девушку его слова, поцеловал Вире руку, слегка поклонился и отошел к Таре.
- Твоя подруга слишком волнуется за твоего брата, - вполголоса произнес он, обращаясь к юной чародейке. – Успокоила бы ты ее…
- Пыталась, - ответила Тара. – Но она успокоится только тогда, когда Дан прижмет ее к груди и сообщит, что все минувшее было кошмарным сном. Вира очень любит Даниеля, так что тут даже магия бессильна.
Молодой чародей ничего не ответил и, бросив многозначительный взгляд на
подругу Тары, пошел прочь. Аркадис последовал за ним, извинившись и сказав, что его ждут дела. Так что Тара и Вира вновь остались одни.
Вскоре начало темнеть. Поужинав в одиночестве, подруги забрались в свои
постели и лежали, молча размышляя каждый о своем. Когда сумерки сменились ночной мглой, Тара потушила светильник и, пожелав Вире спокойной ночи, отвернулась лицом к стенке.
Наступившая ночь принесла с собой холодный, по-осеннему пронизывающий
ветер, который дул с северных гор, пробираясь через щели в палатках и заставляя спящих кутаться в одеяла, чтобы согреться.
В палатке чародеек было не теплее, чем на улице, и девушкам в конце концов
пришлось применить магию, заполнив помещение теплым воздухом.
Но не смотря на то, что было уже далеко за полночь, никто из подруг не спал. Вира,
закрыв глаза, думала о сидящем на улице Даниеле и чувствовала, что не сможет заснуть, если эта мысль не покинет ее сознания. Девушке до безумия хотелось пойти к чародею, но ее останавливала неподвижно лежавшая напротив нее Тара. Чародейке казалось, что ее подруге также не спится и что думает она также о Дане, и мысль эта тоже не давала Вире покоя. Она понимала, что Тару, как и ее, терзают страхи, и удивлялась, насколько хорошо юная чародейка скрывает свои чувства.
«Я не пойду… не пойду… - думала Вира. – Я взрослая, я должна понимать, что так
будет лучше, что скоро все кончится… Передо мной лежит Тара. Ей всего шестнадцать. Эта девчонка вряд ли спит и ей вряд ли спокойнее, чем мне. Но она спокойно лежит, спокойно ждет рассвета… Мне следует взять себя в руки…»
И Вира продолжала лежать без сна, подавляя в себе желание подняться с кровати и
выйти к Даниелю, в одиночестве сидевшему на окраине лагеря в клетке.
Вира не ошиблась, решив, что ее подруга не спит. Ни прохлада, пробирающаяся
вместе с ветром под одеяла, ни теплый воздух, которым было заполнено все вокруг, не давали Таре заснуть. Минувший день навалился на чародейку все своим грузом, и теперь, в наступившей тишине она размышляла обо всем, что произошло. Отъезд Тарабаса, заточение Даниеля, уничтожение почти всех Ночных Всадников, принадлежащих Харамосу… Казалось, с момента уничтожения Натали прошла целая вечность, но на самом деле минул всего день.
Тара очень устала. Но тревоги за брата, отсутствие темного колдуна – все это
вызывало в девушке бурю эмоций, к которым добавлялось также ожидание. Завтра должны были приехать Одед Фер и Лоренс, и если возвращения подруги Тара ждала с нетерпением, то появление в лагере отца казалось чародейке чем-то ужасным.
«Мне необходимо заснуть, - подумала Тара. – Я уже так давно не спала…» Но
вместо того, чтобы отдаться власти снов, юная чародейка продолжала лежать, устремив неподвижный взгляд в одну точку. Девушка чувствовала, что Вира тоже не спит, но разговаривать с подругой не хотелось. Им обоим сейчас было нелегко, однако Тара предпочитала принимать судьбу самостоятельно.
Понимая, что заснуть уже не сможет, девушка терпеливо дожидалась, когда же
наконец заснет Вира. На какое-то время Тара задремала, но очень скоро вновь открыла глаза, потому что ей начал сниться Верховный чародей.
Прислушавшись к ровному дыханию чародейки, Тара решила, что ее подруга уже
спит, и, осторожно выбравшись из-под одеяла, вышла на воздух. Девушка не собиралась никуда идти, а просто села на землю, прислонившись спиной к стволу дерева и обняв руками колени.
Ночной воздух сразу же окутал Тару, приятной прохладой растекаясь по коже.
Девушка устремила свой взгляд на небо, затянутое облаками, и попыталась привести свои мысли в порядок, но ничего не вышло – все равно на душе было неспокойно.
Надеясь, что ночная свежесть все-таки подействует на нее усыпляюще, Тара
просидела так до самого рассвета, а потом, сжалившись-таки над собой, вернулась в палатку и попыталась заставить себя заснуть. На удивление чародейки, ей это довольно быстро удалось.
Когда Тара открыла глаза, в палатку уже проникал яркий солнечный свет. Виры не
было, и девушка, быстро одевшись, вышла на улицу, не понимая, почему вдруг в лагере царит такое оживление.
К чародейке подошел воин средних лет и доложил, отдав честь:
- Верховный чародей прибыл в лагерь, моя госпожа.
Тара широко раскрытыми от удивления глазами посмотрела на воина, а потом
бегом бросилась туда, где стояло больше всего народу.
Воины Света почтительно расступались перед Тарой, и вскоре девушка увидела
нарушителей привычного спокойствия. В окружении чародеев на высоких лошадях сидели два всадника: мужчина и девушка. Увидев Тару, они оба спешились, и девушка бросилась обнимать юную чародейку, а мужчина остался стоять возле своего коня, не решаясь подойти.
- Лоренс! – воскликнула Тара. – Неужели вы наконец приехали?! Я думала, вы к обеду подъедете!
- Мы скакали всю ночь по настоянию Верховного чародея, - сказала Лоренс, радостно улыбаясь. – Если ты не против, мне хотелось бы поговорить с Аркадисом, так что увидимся за завтраком!
И чародейка поспешно направилась к разведчику, который уже спешил к ним,
приветливо размахивая руками.
Тара посмотрела на Одеда. Тот нерешительно улыбался, но по выражению его лица
девушка не могла понять, что творится в его душе.
- Я рада приветствовать вас здесь, - улыбнулась Тара, пожимая руку отцу.
Одед недоуменно посмотрел на юную чародейку. Его очень удивил официальный
тон девушки: слова приветствия Тара произнесла так, как их произносит рядовой солдат при встрече с офицером.
- Здравствуй, Тара, - так же прохладно ответил он, не понимая, к чему все эти пустые фразы, вежливые формальности.
Верховному чародею захотелось обнять дочь, но он взглянул на Тару и понял, что
девушка его желания не разделяет. Одеду это казалось странным, но он решил, что Таре просто нужно время.
Юная чародейка недоверчиво смотрела на своего отца, не зная, что сказать или
сделать. На миг Тара представила себе нынешнюю картину со стороны и чуть не улыбнулась. Воображение ее нарисовало окраину лагеря Света, круг воинов, в центре – Верховный чародей и напротив него – шестнадцатилетняя девушка. И все ощущают какую-то неловкость, вызванную неожиданно холодной встречей отца и дочери.
Тара чувствовала, что молчать больше нельзя, что нужно что-то сказать, но что? Из
затруднительного положения ее вывел подошедший к Одеду Наставник.
Увидев молодого чародея, Одед широко улыбнулся и горячо пожал ему руку, а
Тара облегченно вздохнула. Она была бесконечно благодарна учителю за то, что тот так вовремя появился и освободил ее от необходимости вести отца в приготовленный для него шатер и разговаривать с ним.
- Отец, - сказала юная чародейка, сдержано улыбнувшись, - я думаю, Наставник лучше меня изложит тебе обстоятельства. Ты, наверное, устал и проголодался; в шатре, который мы разбили специально для тебя, ты сможешь поесть и отдохнуть.
- Благодарю тебя, Тара, - кивнул Одед. – Однако, мне бы хотелось, чтобы ты пошла с нами. Думаю, нам есть о чем поговорить.
Тара на секунду испугалась, что ей действительно придется идти к Верховному
чародею, но, взглянув на Наставника, девушка поняла, что ее учитель сделает все возможное, чтобы помочь ей избежать этого.
Наставник, не спускавший с юной чародейки глаз, заметил, что Тара совсем не
хочет общаться с отцом, и решил сделать ей приятное.
- Одед, мне кажется, ваша дочь хочет поговорить со своей подругой, - сказал он, незаметно подмигнув Таре. – Отпустите ее и пойдемте со мной. Я расскажу вам все, что вам необходимо знать.
Верховный чародей бросил на девушку взгляд, значение которого осталось для
Тары загадкой, и с надеждой спросил:
- Может, ты хотя бы позавтракаешь со мной?
Юная чародейка поняла, что если потеряет еще хоть минуту, старания Наставника
окажутся напрасными, и быстро ответила, глядя отцу прямо в глаза:
- Я уже завтракала. Извини.
Сказав это, девушка воспользовалась моментом и быстро удалилась, оставив
Верховного чародея на попечение Наставника. Тара солгала, что уже завтракала; на самом деле есть ей хотелось безумно, но еще больше она желала поговорить с Лоренс, которую не видела, как ей показалось, целую вечность.

Глава тридцать девятая
Когда Тара вошла в палатку, стол был уже накрыт, и Вира с Лоренс сидели и пили
горячий кофе.
- Почему вы меня не подождали? – возмутилась Тара, садясь на свободный стул и пододвигая к себе тарелку с бутербродами.
- Если честно, - улыбнулась Лоренс, - я подумала, что ты будешь завтракать с отцом…
Тара решила промолчать. Ее подруги прекрасно знали, что девушка всячески
избегает встреч с Одедом.
- Расскажи, как ты провела время в Ороне, - попросила Лоренс. – Тебе удалось сделать то, что ты так хотела?
Юная чародейка посмотрела на Лоренс, потом на Виру. Последней Тара послала
мысленный вопрос:
«Ты что, не сказала ей, что я не хочу говорить об этом?»
«А что в этом такого, Тара? – ответила Вира. – Нам интересно, как тебе удается так
легко рушить горы. Расскажи хотя бы что-то!»
Девушка вздохнула. Чего еще можно было ждать от подруг, которым никогда не
доставалось шанса исполнить самую важную часть миссии?
- Ладно, - сказала Тара, поставив чашку на стол. – Я расскажу вам то, что мне удалось совершить. Только предупреждаю: не спрашивайте меня о том, каким образом я этого достигла. Мне пришлось очень дорого заплатить, но в конечном итоге вышло, что цель оправдала средства.
И Тара рассказала подругам о том, как уговорила Даниеля пойти против Харамоса,
как побывала в мире мертвых, освободив Тарабаса, как уменьшила демона и с помощью магии заперла его в банку, как уничтожила Натали и с помощью магии темного колдуна привлекла на свою сторону Ночных Всадников… Однако девушка предпочла скрыть от чародеек то, что дважды переступала порог Тьмы, решив, что это, как и часы, проведенные в постели с Харамосом, не имеет значения.
Лоренс и Вира с восторгом смотрели на юную чародейку. Они давно привыкли к
тому, что Тара легко находит выход из любой ситуации, но все равно не переставали восхищаться ее силой и изворотливостью.
- Ну вот, - закончила свой рассказ чародейка, - благодаря Тарабасу две тысячи Ночных Всадников уничтожены. Остались только те, которые сторожат Харамоса. Но и их я уничтожу, как только все закончится.
- Ты гений, Тара! – воскликнула Лоренс. – Запереть в банку демона – это только ты могла придумать!
- Приму твои слова как комплимент, - улыбнулась Тара. – Рада, что ты так считаешь.
- Так считает не только она, - произнесла Вира. – Я тоже думаю, что ты молодец. Нам теперь нечего опасаться!
- Да, но не надо расслабляться, - напомнила юная чародейка. – Харамос всего лишь под охраной, а нам предстоит приготовить сложное зелье для его уничтожения. Как давно Луис покинул лагерь?
- Пару дней назад, - ответила Вира. – Надеюсь, он скоро вернется, потому что мне лично надоело сидеть в этом лагере. Я хочу поскорее покончить с этим и уехать домой!
- Не ты одна, - тоскливо протянула Тара и повернулась к Лоренс. – Как там в Сироне?
- Все по-прежнему, - улыбнулась чародейка. – Небо синее, трава зеленая… Птички поют…
- Ну, птичек нам и здесь хватает, - сказала Вира. – Однако, все равно домой хочу. Только вместе с Даном.
- Кто бы сомневался! – расхохоталась Тара. – Ты только о нем и думаешь!
- Как ты – о темном колдуне! – парировала Вира. – Тебе прекрасно известно, что я чувствую!
- Известно, - согласилась Тара. – Но это не повод изводить себя.
- Неужели все так плохо? – удивилась Лоренс. – Аркадис мне рассказал кое-что, но чтоб все было настолько запущено… Значит, не зря я тратила силы на уговоры Верховного чародея приехать в лагерь.
- Нет, не зря, - кивнула Тара. – Как тебе это удалось?!
- У каждого свои секреты, Тара, - ответила чародейка. – Если ты не возражаешь, я оставлю свои при себе.
- И все же, Лоренс, - произнесла Вира, - нам интересно, каким образом Одед послушал тебя. Ведь, насколько мне известно, письмо Тары не помогло?
- Твой отец был очень зол на тебя, Тара, - сказала Лоренс. – Пришлось потратить немало времени, чтобы успокоить его гнев.
- Да что ты ему сказала?! – воскликнула Тара, чувствуя, как огонь нетерпения сжигает ее изнутри.
- Слушай, оставь меня в покое, - рассердилась Лоренс. – Ты не хочешь говорить, как умудрилась запихнуть Харамоса в банку, так почему я должна докладывать, каким образом справилась с поставленной задачей?
- Ладно, прости, - сказала Тара. – Ты права. Больше не будем об этом. Главное, что Одед тут и мы можем приступать.
- Да, но… - Лоренс посмотрела на подругу. – Разве ты не должна быть с ним и обсуждать вопросы предстоящего колдовства? Разве ты не хочешь поговорить с отцом?
- Не хочу, - покачала головой Тара. – Во всяком случае, не сейчас.
- Но тебе следовало бы объяснить ему, в чем заключается суть дела! – заметила Вира.
- О, это лишнее, - улыбнулась Лоренс. – у меня было достаточно времени, чтобы рассказать Одеду обстановку и описать ситуацию.
- Ты что, ему все рассказала?! – в ужасе воскликнула Тара. – Ты хочешь сказать, что Верховный чародей знает?..
- А что здесь такого, Тара? – удивилась Лоренс. – Он твой отец, он имеет право знать, что делает его дочь.
- Я тебе как-нибудь в другой раз объясню, что в этом такого! – воскликнула юная чародейка, яростно бросая на стол чайную ложку. – Хотя ты и сама прекрасно знаешь, что я думаю по этому поводу!
- Тара, угомонись, - резко осекла подругу Вира. – Я не думаю, что Лоренс имела в виду твои отношения с Тарабасом.
- Вот именно, - обиженно буркнула Лоренс.
Тара почувствовала себя виноватой. Над столом повисло неловкое молчание, но
долго оно длиться не могло. Юная чародейка, склонив голову, произнесла голосом, в котором прозвучало раскаяние:
- Прости меня, Лоренс. Я не хотела.
Чародейка кивнула, давая понять, что все забыто, но в этом жесте не было искреннего желания простить. Это подметила только Вира, но она слишком хорошо знала подруг и была уверена, что через час они помирятся.
- Верховный чародей говорил, что мы можем провести ритуал возвращения Даниеля сегодня же, - сказала Лоренс после паузы. – Так что…
- Он не сможет ничего сделать без Тарабаса, - сказала Тара.
- А где он, кстати? – поинтересовалась Вира. – Ведь он еще не вернулся.
Тара с тревогой подумала, что Вира права. Тарабас, обещавший приехать как
можно скорее, словно сквозь землю провалился. Юная чародейка знала, что колдун вернется, но его отсутствие начинало ее беспокоить. И беспокойство это передалось девушкам.
Сразу после завтрака Тара вышла на дорогу, ведущую к Лесу Трех Лун. Ожидание
становилось невыносимым, но девушка все равно ждала. Собственно, ей больше ничего не оставалось, а возвращаться в лагерь не хотелось. Присутствие ее отца делало этот маленький мирок слишком тесным для них обоих, и Тара предпочитала уйти.
«Ну где же ты? Где?» - повторяла про себя чародейка, пристально вглядываясь
вдаль в надежде увидеть всадника на вороном коне.
И она увидела его. Это случилось, когда солнце уже начало постепенно уходить к
горизонту. По мнению Тары, было около трех часов.
Тарабас подъехал к девушке неспешной рысью и, поприветствовав ее, спросил:
- Почему такая прекрасная девушка стоит совершенно одна, да еще с таким задумчивым видом, словно вся жизнь для нее – загадка? О чем ты грустишь?
- Я ждала тебя, ответила чародейка, беря коня Тарабаса под уздцы. – Я думала, что ты не сдержишь слова.
- Но я сдержал его, - произнес колдун, - и, думаю, заслужил награду за свою верность. Давай, улыбнись, подари моему сердцу теплоту своей души!
- К сожалению, у меня нет сил на это, - вздохнула Тара. – Где ты пропадал?
- Ты волновалась?
- Да, Тарабас, я волновалась, - раздраженно произнесла чародейка. – Я всю ночь не спала!
- Ладно, ладно, - сказал Тарабас. – Твой отец приехал?
- Да, еще утром, - кивнула Тара. – Пойдем, я отведу тебя к нему, чтобы вы поговорили о ритуале.
Тара повела лошадь колдуна в лагерь. Там Тарабас спешился, и Тара, указав ему на
ярко-синий шатер, взялась отвести коня в конюшню.
- Ты не хочешь послушать, о чем мы будем говорить? – удивленно спросил колдун.
- Я не хочу встречаться с отцом, - ответила чародейка.
- Но ведь…
- Нет, Тарабас. Мне там не место.
Колдун пожал плечами и направился в шатер Верховного чародея. А Тара,
расседлав вороного скакуна, вернулась в свою палатку, где ее ожидали Вира и Лоренс.
- Он приехал? – спросила Вира, как только вошла юная чародейка.
Тара кивнула и села на стул возле стола. Сердце радостно билось в ее груди и
настроение, несмотря на накопившуюся усталость, немного приподнялось.
- Как ты думаешь, долго они будут обсуждать возможные варианты? – спросила Вира.
- Не думаю, - покачала головой юная чародейка. – Одед не любит долгих разговоров и рассуждений. Так что…
С улицы послышался возбужденный говор воинов. В палатку заглянул Аркадис.
- Верховный чародей и колдун готовы начать, - сообщил он. – Я пошел к клетке. Вы идете?
- Да, мы придем, - кивнула Лоренс. – Я, во всяком случае.
Аркадис улыбнулся и, поклонившись чародейкам, вышел.
- Вот видишь, - произнесла Тара, обращаясь к Вире. – Я говорила тебе, что Одед Фер не будет тянуть.
- Похоже, они уже начинают, - заметила Лоренс. – может, пойдем?
Тара и Лоренс собрались выходить, но Вира осталась на месте. Девушки
оглянулись, и Тара удивленно спросила:
- Ты пойдешь туда? – спросила Тара, глядя на побледневшее лицо подруги.
- Не знаю… - прошептала Вира. – Я не уверена, что смогу видеть это…
- Тебе надо пойти, - решительно сказала Лоренс. – Думаешь, ты сможешь сидеть здесь, пока Одед и Тарабас будут делать все возможное для спасения Даниеля?
Вира в отчаянье посмотрела на подруг и закрыла руками лицо. Тара испугалась,
что чародейка разрыдается, но этого не произошло. Оторвав от лица ладони, Вира, собравшись с силами, произнесла дрожащим голосом:
- Я пойду туда с вами. Ты права, Лоренс, я не смогу сидеть здесь в одиночестве, я сойду с ума. Не говорите мне больше ничего. Пойдем к клетке.
- Пойдем, - улыбнулась Тара, желая подбодрить подругу. – Нас уже наверняка ждут.
Действительно, когда чародейки вышли к площадке, на которой стояла деревянная
клетка, там уже находились Тарабас, Одед, Аркадис и еще чуть ли не половина воинов Света, переживавших за своего командира не меньше девушек.
Тара, на минутку оставив подруг, подошла к Тарабасу и отвела его в сторону.
- Что вы собираетесь делать? – спросила она.
Колдун понял, что юная чародейка хочет узнать, как они будут очищать душу
Даниеля от Тьмы. Он улыбнулся девушке и мягко произнес:
- Все продумано до мелочей. Ты можешь не волноваться за своего брата – он в надежных руках. Однако вы зря сюда пришли. То, что мы с Одедом будем делать с Даниелем, причинит ему много боли. Я не уверен, что вам стоит на это смотреть.
- Ничего, мы выдержим, - пообещала чародейка. – Сколько это займет времени?
- Одному богу известно, Тара, - ответил колдун. – Сначала на Даниеля придется наложить сильное заклятие, которое заставит его душу раздвоиться, затем еще одним заклинанием нужно будет удалить ту часть души, в которой властвует Тьма… Все зависит от твоего брата.
Тара улыбкой поблагодарила Тарабаса и вернулась к нетерпеливо ожидавшим ее
чародейкам.
- Ну, о чем вы говорили? – в волнении спросила Вира.
- Должна вас предупредить, - тяжело вздохнув, произнесла юная чародейка, - зрелище будет не из легких. Тарабас сказал, что Дану придется перенести раздвоение души и полное уничтожение одной ее части.
У Виры потемнело в глазах. Невероятным усилием воли она взяла себя в руки и
спросила, в ужасе глядя на подругу:
- Ты уверена, что Одед и Тарабас смогут сделать это?
Тара кивнула и перевела взгляд на Лоренс, не менее бледную, чем Вира. Чародейки
знали, что раздвоение человеческой души – самый опасный и болезненный процесс из всех магических действий. Далеко не каждый чародей мог совершить ритуал раздвоения; еще меньше было тех, кто его переносил и потом оставался прежним.
- Вы можете уйти, если хотите, - предложила Тара. – Я останусь здесь, но это вовсе не значит, что вы обязаны делать то же.
- Ты права, Тара, холодно и решительно ответила Вира. – Не значит. Мы все останемся и будем здесь, как бы тяжело нам ни пришлось.
Юная чародейка лишь пожала плечами и подошла поближе к клетке, в которой, как
дикий зверь, глядя на всех собравшихся полыхающими ненавистью глазами, прижавшись к деревянным прутьям и пытаясь пробить защитное поле, стоял Даниель. На него было страшно смотреть. Рубашка была разодрана в клочья, руки скованы металлической цепью, под глазами залегли темные круги. Видно было, что чародей с самой первой минуты своего заточения искал способ выбраться из клетки, несмотря на то, что вокруг нее была выставлена надежная охрана.
Одед Фер, заметив присутствие дочери и ее подруг, хотел подойти к ней, но Тара
остановила отца, чуть качнув головой. Девушке не хотелось разговаривать с Верховным чародеем в такую минуту, потому что она и так была предельно напряжена. Разговор с отцом требовал некоторых душевных сил, а их у Тары уже просто не осталось.
Получив немой отказ дочери и расценив его как нежелание юной чародейки тянуть
с началом ритуала, Одед хлопнул в ладоши, и все присутствующие мгновенно замолчали.
Повисла тишина. Все внимание было приковано к Верховному чародею и темному
колдуну, которые разошлись и встали по обе стороны клетки, широко разведя ноги и вытянув вперед руки.
Не прозвучало ни команды, ни сигнала, однако оба мужчины вдруг одновременно
резко подняли вверх сначала правые, затем левые руки. Тара, которая стояла ближе к Тарабасу, уловила волну сильного магического поля, которым был окутан темный колдун. Девушка удивленно посмотрела на Одеда, стоявшего с другой стороны, и буквально увидела такую же магическую ауру, окружившую ее отца.
- Откуда в них столько силы? – спросила юная чародейка, ни к кому не обращаясь.
- Ты забыла, что перед тобой самые сильные маги мира?
Тара обернулась на голос и увидела Наставника, незаметно подошедшего и
вставшего рядом. Молодой чародей выглядел уставшим, но на ногах стоял твердо.
- Вы спали этой ночью, Наставник? – озабоченно спросила девушка.
- Сейчас не лучшее время для подобных разговоров, Тара, - прервал чародейку учитель. – У нас у всех еще будет время на отдых.
Тара ничего не ответила и снова перевела взгляд на клетку с Даниелем.
Тем временем Одед и Тарабас уже стояли на коленях, сложив руки в магических
жестах. Тара, которая прочитала все книги Кранкота о магии, была не в силах вспомнить хоть что-то о подобных жестах. Девушка сделала вывод, что даже самый великий из чародеев мира ничего не знал о разделении души.
Подчиняясь силе магии, Даниель также опустился на колени. Он пытался
противостоять магам, но, разумеется, у него ничего не выходило.
Прошло несколько минут, и Тарабас начал произносить заклинание. Он говорил
медленно и четко, и в тишине его слова звучали, как гром.
При первых же звуках заклинания Даниель закричал и, упав на пол клетки, начал
бешено колотить по нему руками. Это продолжалось до тех пор, пока Тарабас не замолчал.
Сделав минутную передышку, в действие вступил Одед. Он так же четко и
медленно выговаривал слова заклинания, как и темный колдун. И действие на Даниеля они оказали такое же.
Тара смотрела на все это, чувствуя, что у нее сейчас остановится сердце. Она не
могла даже вообразить, какие муки испытывает ее брат. Незаметно для себя девушка схватила за руку стоявшего рядом Наставника и крепко сжала ее, ища у молодого чародея поддержки.
Лоренс крепко держала за оба предплечья Виру, готовую вырваться и броситься к
Дану, разорвав установившуюся между магами связь. Обе девушки были бледны, как мел, и если Лоренс еще как-то владела собой, то Вира не смогла удержать слез, и они текли из ее глаз неудержимыми потоками.
Одед прекратил говорить, и снова в воздухе повисла тишина. Даниель молча лежал
на полу клетки, тяжело дыша и отирая пот со лба. Тара, сообразив наконец, что держит за руку Наставника, высвободила свою кисть из его пальцев и попыталась улыбнуться чародею, но не смогла. Ее взгляд был по-прежнему прикован к Даниелю.
Тарабас, видя, что Верховный чародей закончил, достал из кармана своей куртки
флакончик со светящейся зеленой жидкостью и, спокойно открыв решетку, вошел в клетку.
«Что он собирается делать?!» - в ужасе послала Таре мысль Вира, не решаясь
вопросом нарушить молчания.
«Даниеля сделали темным с помощью какого-то зелья, - так же мысленно ответила
юная чародейка. – Я уверена, что это что-то вроде противоядия. И успокойся ты наконец! Они знают, что делают!»
Вира повернула голову и встретилась с подругой взглядом. И от этого взгляда Таре
сделалось дурно. Перед ней стояла девушка, которая готова была перевернуть мир, только чтобы избавить любимого от мучений. Юная чародейка, не на шутку перепугавшись, послала мысленное предупреждение Лоренс:
«Держи ее и не отпускай, иначе все пропало!»
Лоренс кивнула. Девушка сама готова была прекратить этот ужас какой-нибудь
безумной выходкой, но предупреждение Тары охладило ее пыл, и она лишь крепче сжала руки Виры.
Тарабас, подойдя к лежащему на деревянном полу Даниелю, наклонился над ним и
силой влил содержимое флакончика ему в рот. Чародей закашлялся и забился в конвульсиях. Темный колдун поспешно вышел из клетки и снова занял свое место.
Рука Тары вновь поползла к Наставнику, и на этот раз молодой чародей сам взял ее
и крепко сжал, словно желая передать девушке часть своей силы. И юная чародейка была ему благодарна за это.
Верховный чародей и темный колдун одновременно подняли руки вверх и запели.
Это была страшная магическая песнь на языке теней. В словах ее сливались две великие силы – Свет и Тьма, становясь единым целым. Это было ужасно и прекрасно одновременно.
Но пение закончилось так же внезапно, как началось. Маги вновь опустились на
колени и, сначала Тарабас, за ним – Одед, произнесли заключительную часть заклинания.
После этого Даниель, катавшийся по полу от терзаемой его страшной боли, замер и
больше не шевелился. Все было кончено.
По знаку Одеда к клетке с некоторой опаской подошли пятеро воинов Света, зашли
внутрь и, подняв своего командира, понесли его прочь. Вира, все-таки вырвавшаяся из рук подруги, бросилась за ними, но ее остановил повелительный голос Верховного чародея.
- Нет, Вира, сейчас к Даниелю нельзя впускать никого. До завтрашнего утра он будет погружен в глубокий сон, нарушение которого может стоить ему жизни.
- Пошли, Вира, - подошла к чародейке Тара. – Все будет нормально, нам надо дождаться только завтрашнего утра.
Вира, постоянно оглядываясь на оставшегося разговаривать с Аркадисом Одеда,
дала себя увести. Тара повела подругу в палатку, а вскоре к ним подоспела Лоренс.

Глава сороковая
Все трое молча лежали на своих кроватях, глядя друг на друга. Все трое
чувствовали в этот миг одно и то же – облегчение от того, что все наконец закончилось, и страх, что конец этот может оказаться совсем не таким, как им хотелось бы.
Однако, долго им так лежать не пришлось. В палатку заглянул Аркадис, и,
улыбнувшись Лоренс, сказал, обращаясь к Таре:
- Тебя ищет темный колдун.
Юная чародейка молча встала и вместе с Аркадисом вышла на улицу.
- Где он? – спросила девушка у разведчика, имея в виду Тарабаса.
- У клетки.
Тара улыбнулась Аркадису и поспешила на окраину лагеря, где около часа назад
происходили столь страшные вещи.
Темный колдун стоял в тени трех деревьев, ожидая девушка. Тара подошла и
усталыми глазами посмотрела на Тарабаса. Тот поцеловал чародейку и откинул с ее лба прядь волос.
- У нас все получилось, - просто сказал он.
- Это было ужасно! – Тарабас оказался первым человеком, с которым Тара решилась говорить о случившемся. – Я думала, я не вынесу этого.
- Я предупреждал тебя, любовь моя, - ласково обняв девушку, сказал Тарабас. – Но ты держалась достойно, как и твои подруги.
- Вира плакала…
- Я видел. Эта девушка любит Даниеля не меньше, чем ты. И я был удивлен, что она держала себя в руках.
- Ее Лоренс держала, - улыбнулась Тара. – А вообще-то нас не просто сломить.
- Я заметил, - тоже улыбнулся колдун. – Твоих подруг я знаю плохо, но вот тебя изучил достаточно. Интересно, в кого ты такая сильная?
Тара покраснела и опустила глаза.
- Меня научила этому жизнь, - помолчав, произнесла она. – Думаю, если бы моя судьба сложилась иначе, я была бы другой.
- Я рад, что этого не произошло, - честно признался Тарабас, и их губы слились в жарком и страстном поцелуе.
До самого вечера Тара делила свое время между темным колдуном и Вирой,
которая впала в какую-то апатию. Юная чародейка пыталась убедить подругу, что все будет хорошо, что уже завтра они смогут поговорить с Даниелем – все напрасно. Вира молча сидела в палатке, ни на что не реагируя.
Это встревожило чародеек. Тарабас, который был свидетелем всего этого,
успокаивал девушек, говоря, что их подруге нужно всего лишь отдохнуть. Тара очень надеялась, что он прав.
Ночь пришла незаметно и застала друзей возле палатки чародеек. Вира улеглась
спать, Лоренс ушла в палатку к Аркадису, что было вполне естественно, а Тара и Тарабас, опять оставшись вдвоем, долго разговаривали о всякой всячине, потом целовались, а потом Тара увлекла колдуна за собой в укромный уголок лагеря за конюшней, где они провели остаток ночи, не замечая, как течет время.
Юную чародейку в этот невеселый день радовал только один факт – за все время к
ней ни разу не подошел Одед Фер. Девушка знала, что разговор с отцом ей все равно предстоит, но считала, что лучше уж позже, чем раньше. Верховный чародей вместе с Наставником были в палатке у Даниеля, и Тара надеялась, что ее брат сможет благодаря им рассказать ей завтра все.
Проведя ночь под открытым небом, юная чародейка проснулась довольно рано.
Осторожно выбравшись из объятий спящего Тарабаса, она пошла по погруженному в утренний сон лагерю в свою палатку.
Зайдя туда, Тара с удивлением обнаружила, что Виры там уже нет. Лоренс, конечно
же, ночевала с Аркадисом, но юная чародейка знала, что Вира-то спала в их палатке! Встревоженная отсутствием подруги, Тара, наспех запихнув в себя завтрак, снова вышла на улицу, чтобы поискать чародейку.
«Куда она могла пропасть?..» - оглядывая ряды палаток, подумала девушка. И тут
ее осенило. Ответ оказался настолько прост и очевиден, что Таре стало смешно. Вира, которая весь минувший вечер думала только о Даниеле, могла быть только в одном месте.
Так и оказалось. Подходя к палатке брата, Тара увидела, что возле входа стоит
Вира с полным нерешительности взглядом. Сразу поняв, в чем дело, юная чародейка подошла к подруге и коснулась ее плеча. Вира вздохнула.
- Ну что ты здесь стоишь? – улыбнулась Тара.
- Я боюсь.
Тара посмотрела на подругу, но во взгляде этом не было ни удивления, ни
насмешки. Юная чародейка чувствовала примерно то же, но более тщательно следила за своими чувствами.
- Я ничего не стану тебе говорить, Вира, - сказала девушка. – Мне самой немного страшно, но Тарабас говорил, что все прошло хорошо и что Дан в порядке.
- Ты веришь ему? – спросила Вира, пристально глядя на тару.
Юная чародейка решительно кивнула.
- Колдун не раз доказывал, что достоин доверия, - произнесла она. – Я верю ему так же, как ты – моему отцу.
- Ты говорила с Одедом? – вдруг озабоченно спросила Вира.
- Нет, но поговорю, - вздохнув, ответила юная чародейка. – Отец сдержал слово. Придется и мне сделать то же.
- Ты простишь его?
- Посмотрим, - туманно сказала Тара. – Это не от меня зависит. Ну? Ты собираешься войти в палатку?
- Да, но… - Вира нерешительно взглянула на подругу. – Может, он больше тебя хочет видеть? В конце концов, это ты спасла ему жизнь…
- Вира, не говори глупостей…
- Но ведь это правда, Тара, - горячо возразила чародейка. – Иди первая. Поговори с Даном, а я подожду тебя здесь.
Тара вздохнула, но спорить не стала. Она отдернула полог палатки и вошла внутрь.
Даниель сидел в кресле, глядя в одну точку. Он был бледен, но на губах его играла
улыбка, и он протянул руки навстречу Таре. Юная чародейка не заставила себя ждать и обняла брата. Дан поцеловал ее в лоб.
- Я все ждал, решитесь вы войти, или нет, - весело произнес он.
- Мог бы сам выйти к нам, - улыбнулась Тара.
- Мог, - согласился Даниель. – Но ведь ты пришла, не зная, как я!
- Ой, да ладно тебе! – рассмеялась Тара. – Ничего серьезного с тобой не случилось, так что… Ладно, как ты?
Даниель отстранил от себя юную чародейку, все еще обнимающую его, и Тара
устроилась у брата на коленях.
- Если не считать того, что я почти ничего не помню, то нормально, - улыбнулся Даниель. – Скажи, мне есть за что извиняться перед тобой?
- Нет, Даниель. Если бы не ты, Харамос сделал бы со мной что-нибудь такое, о чем даже подумать страшно. Так что считай, что спас меня.
- Нет, это ты спасла меня, сестренка, - сказал Дан. – Далеко не каждый смог бы пробраться в Орон, рискнуть всем и засадить Харамоса за решетку! Ты герой, Тара, и я признателен тебе настолько, что словами этого не выразить.
- А не надо ничего говорить, - сказала Тара, убирая со лба Даниеля прядь волос. – Я не прошу наград, мне не нужна благодарность… Ты здесь, и это все, что мне нужно!
- Скажи, а как тебе удалось уговорить Одеда приехать и помочь? – спросил Дан, и в голосе его прозвучала нотка давней ненависти.
- Верховный чародей помог мне, потому что я обещала ему простить все, что он сделал, - ответила девушка. – И поэтому прошу тебя не обращаться с ним как с врагом. Ты не обязан признавать его отцом, но он больше не тот, кто выгнал нас из дома.
- Тара, - серьезно сказал Даниель. – Послушай, что я скажу тебе. Время течет вперед, изменяя все окружающее. Но не все поддается переменам. Если человек однажды сказал, что ненавидит тебя, он уже никогда не скажет люблю. Одед опасен, Тара. Может, он и является нашим отцом, может, он и полон раскаяния, но… Шанс на то, что раскаяние это искренно, очень невелик. На твоем месте я бы поостерегся делать поспешные выводы.
Тара посмотрела на брата, и Даниель понял, что убедить девушку у него не
получилось.
- Если человек готов пойти на что угодно ради прощения, ему можно дать второй шанс, - сказала Тара.
- Ну хорошо, - вздохнул Дан. – Делай как знаешь. Ты доказала, что уже достаточно взрослая, чтобы самостоятельно принимать решения.
Юная чародейка поцеловала брата, слезла с его колен и сказала:
- Тебя на улице ждет Вира. Иди к ней, потому что она достала меня своими вопросами.
Дан посмотрел на сестру, словно чему-то удивляясь, и вышел к Вире, по-прежнему
стоящей возле палатки и вслушивающейся в разговор между Тарой и Даниелем.
Девушка посидела немного в палатке брата, подождала, пока он и Вира отойдут, и
медленно пошла к себе, прекрасно понимая, что очень скоро ей придется встретиться с Одедом. Тара боялась откровенного разговора с отцом, потому что чувствовала, что все ею сказанное будет идти не от сердца. Чародейка не хотела лгать, но ложь была неизбежна, и Тара понимала, что теперь ей придется пересмотреть свое отношение с этим человеком. Одед сдержал слово, и девушка вынуждена была поступить так же.
«Это будет непросто, - подумала юная чародейка. – Очень непросто».
У палатки ее ждал Тарабас. Он уже собрался и теперь смотрел на идущую к нему
Тару, подбирая слова для прощания. Колдун знал, что девушка хочет, чтобы он остался, но он знал также, что чародейка не станет настаивать. Они еще увидятся, прежде чем расстанутся навсегда. Так говорило колдуну сердце, которое наконец приобрело покой.
- Я ждал тебя, чтобы попрощаться, - начал он, когда девушка подошла. – Я надеюсь вернуться прежде, чем война закончится, и ты уедешь.
- Мне немного не по себе от этого, - призналась чародейка, прижимаясь к его груди. – После того, как мы покинули Орон, я чувствую, что что-то неуловимо изменилось. Ты уже не тот, каким был прежде.
- Да, Тара, ты изменила меня. Благодаря тебе я узнал иную сторону жизни, ты открыла мне душу… Я люблю тебя.
- И поэтому уезжаешь?
- Прости… - вздохнул колдун. – Ты тоже изменилась после возвращения из Орона. Я лишний в этом лагере.
- Это не повод бежать.
- Пойми, Тара, я не бегу. Просто мне нужно какое-то время побыть наедине с моими чувствами. Я вновь говорю тебе, что вернусь.
Поцеловав девушку, колдун поднял с земли рюкзак и бодрым шагом двинулся
вдаль, прочь из лагеря Света. Тара яростно боролась с диким желанием броситься догонять его, но прошли секунды, и сердце начала заполнять тоскливая пустота. Самый близкий для нее человек покинул ее в минуту душевной сумятицы… Девушка хотела крикнуть вслед уходящему Тарабасу, что ненавидит его за это, но не смогла. Она просто стояла, не замечая, как по щекам ее текут слезы.
Минуло несколько долгих минут, прежде чем Тара смогла взять себя в руки.
Улыбнувшись проходящим мимо воинам, девушка вошла в свою палатку, ставшую совсем пустой после того, как Вира и Лоренс перебрались к «своим» мужчинам. Юная чародейка понимала, что ее подруги специально освободили палатку для того, чтобы не смущать ее и Тарабаса, но теперь, когда колдун ушел…
Тара отмахнулась от этих навязчивых мыслей и сняла с себя куртку, чтобы
переодеться. Ей почему-то не хотелось идти к отцу в своей обычной одежде. Девушка списывала подобную странность на счет перемен, происходящих в мире, но подсознательно чувствовала, что причина совсем в другом. Но, так или иначе, она переоделась в ярко-красный костюм из чистого шелка, включавший брюки и блузу, распустила волосы, до того собранные в хвост, и, оценивающе посмотрев на себя в зеркало, вышла наружу.
Однако, на полпути к палатке отца девушка развернулась, бегом бросилась обратно
и вновь оделась в привычную желтую майку и черные штаны, а красный костюм небрежно швырнула на пол. Не понимая, зачем она все это делает, Тара со злостью заплела свои волосы в косу и только после этого отправилась к Одеду.
Боясь, что какая-то невиданная сила снова заставит ее повернуть, юная чародейка
почти бежала к центру лагеря, чувствуя, что если остановится, то больше не сможет сделать ни шагу. Остановилась она только возле огромного синего шатра, казавшегося чем-то не реальным на фоне однообразных серых палаток лагеря. Девушке понадобилось собрать в себе всю силу духа, чтобы заставить руку отодвинуть полог и войти.
В шатре было светло и как-то пусто. Одна большая кровать, созданная магическим
способом, письменный стол и несколько стульев – все точно так же, как и у остальных. Это немного успокоило чародейку и в то же время удивило ее. Тара почему-то думала, что Верховный чародей не станет скромничать в создании жилища, пусть даже временного.
Одед сидел за столом и что-то писал, время от времени заглядывая в раскрытую
книгу. От него веяло спокойствием, и Таре на какой-то миг показалось, что перед ней вновь директор Академии Магии, тот самый человек, которого она всегда знала. Но девушка снова ошиблась.
Верховный чародей прекрасно видел, что Тара вошла в шатер и стоит у входа, в
нерешительности теребя косу. Несмотря на это, он не счел необходимым отрываться от дела и продолжал свое занятие. Тару это разозлило.
- Я здесь, отец, - сдержано сказала она.
- Можешь по-прежнему называть меня Одедом, - ответил чародей, откладывая перо и переводя взгляд на дочь.
- Ты мой отец. У меня нет права называть тебя иначе.
Тара говорила ровным голосом, но за ним крайне искусно скрывалась абсолютная
пустота, и Одед, похоже, смог различить ее.
- Подойди ко мне, Тара, - ласково произнес он. – Не стой у входа, как школьница.
Девушка послушно подошла и встала перед отцом, не сказав при этом ни слова.
Верховный чародей некоторое время просто смотрел на нее, а потом улыбнулся и взял за руку. Тара от его прикосновения вздрогнула.
- Ты тщательно скрываешь свои чувства, дочь моя, - проговорил чародей. – Где ты обучилась этому искусству?
- Там же, где и всему остальному, отец, - ответила девушка. – Только ты ошибаешься: я ничего не скрываю, а если тебя смущает моя неуверенность, то она очень скоро пройдет.
Одед встал, отстранил Тару на расстояние вытянутых рук, посмотрел на нее
светящимися от счастья глазами и вдруг обнял юную чародейку, крепко прижав ее к груди. Тара, опешившая от такого проявления чувств, сначала растерялась, но потом неожиданно для себя тоже обняла Верховного чародея и тут же почувствовала, как все, что было в ней еще минуту назад, исчезло, уступив место облегчению. Девушка никогда еще не была так счастлива, никогда еще внутри нее не ощущалось такой гармонии и умиротворения.
- Я десять лет ждал этого момента, - произнес Одед. – Десять лет мечтал вот так прижать тебя к своей груди…
- А я думала… там, в Ороне… - сбивчиво заговорила Тара. – Я думала, больше не увижу тебя…
- Меня не было в Ороне, - ответил чародей. – Но я здесь, и я счастлив, что ты наконец освободилась от ненависти ко мне.
Не в силах что либо произнести, Тара просто прижалась к широкой груди чародея и
наслаждалась близостью человека, который много лет для нее существовал только как глава мира магии.

Глава сорок первая
Весь день, до самого заката юная чародейка просидела в шатре отца, рассказывая
ему обо всем. Девушка не боялась больше не понимая со стороны Одеда; она чувствовала, что Верховный чародей не станет ее осуждать, какие бы поступки она не совершила.
Казалось, время нарочно замедлило свой бег, чтобы позволить Таре восполнить те
потерянные годы общения с отцом. Однако, вечер все же наступил, и пришла пора ужинать. Юная чародейка сообщила друзьям, что ужин будет праздничным и устроен будет в честь Одеда Фера. На улицу вынесли длинный стол, а лагерные повара приготовили самые изысканные блюда, какие могла позволить им полевая кухня.
Тара, взявшая на себя командование процессом, никак не могла найти времени для
того, чтобы поговорить с Даниелем. Она надеялась, что за общим столом отец и сын смогут поговорить и встать на путь примирения.
Однако за ужином Тара напрасно ждала брата. Даниель так и не вышел к
обеденному столу, вынесенному на открытый воздух. Юная чародейка пыталась расспросить обо всем Виру, но та знала не больше девушки.
Не смотря на то, что за столом царила радостная и праздничная атмосфера, Таре
казалось, что все это – искусственно, наигранно. Она видела, как Виру терзает беспокойство, причиной которого был Даниель, Верховный чародей был подавлен словами сына, а Лоренс постоянно бросала взгляды на Аркадиса, который упорно смотрел в тарелку.
Юная чародейка огромным усилием воли пыталась поддерживать разговор, но
настроение у нее было ничуть не лучше, чем у остальных.
Едва был съеден десерт, Тара, сославшись на усталость и попросив прощения,
покинула свое место за столом, чуть заметно кивнув Вире. По взгляду девушки Вира поняла, что именно собирается сделать Тара, и лицо чародейки озарила улыбка.
Тара, как и ожидала Вира, не пошла в свою палатку. Вместо этого юная чародейка
отправилась в конюшню.
В темном помещении пахло лошадьми, сеном и кожаным снаряжением. Вошедшую
в конюшню девушку приветствовало радостное ржание лошадей, которым Сириус наверняка уже рассказал о деяниях сестры командира армии. И среди разных конских голосов, естественно, голос Сириуса выделялся сильнее остальных.
- Да успокойтесь вы! – смутилась Тара, проходя мимо стойл с лошадьми, тянувшимися к ней в надежде на ласку или угощение.
- Они теперь считают тебя богиней, - сказал Сириус, когда девушка подошла к нему и протянула коню яблоко. – Ты сделала то, что никому еще не удавалось. Ты пленила демона, почти разрушившего мир. Жаль, что ты не принадлежишь нашему племени, иначе тебя бы мгновенно возвели в императрицу всего Зеленого мира!
- Мне не нужна подобная милость, - сказала Тара. – Я не сделала ничего, что не смог бы сделать любой чародей, обладающий хоть небольшим разумом. Харамос по-прежнему демон и по-прежнему опасен. Главная битва еще впереди.
Сириус фыркнул и ткнулся мордой Таре в ладонь.
- Ты ведь не яблоками меня кормить пришла? – спросил он.
- А почему бы мне не угостить верного друга? – улыбнулась девушка. – Но ты прав, я не за этим пришла. Мне нужно поговорить с Даном.
- И ты ищешь его здесь? – удивился конь, но девушка поняла, что Сириус если и не знает, где чародей, то уж точно видел его.
- Я знаю, что Даниель приходит сюда, когда хочет побыть в одиночестве, - сказала чародейка. – И я знаю, что ты в курсе, где он.
- А ты не задавалась вопросом о том, что если человек хочет побыть один, это значит, что он не хочет никого видеть? – спросил Сириус.
- Мне необходимо его увидеть, - настойчиво произнесла Тара. – Скажи, где он, и я дам тебе еще одно яблоко.
- Это провокация! – воскликнул конь, но юная чародейка протянула ему фрукт, и Сириус не смог устоять.
- Не одна я так обожаю яблоки, - заметила Тара. – Итак, где мой брат?
- В конце конюшни, - с наслаждением хрустя яблоком, ответил Сириус.
Похлопав коня по шее, Тара прошла мимо еще нескольких стойл и очутилась перед
расширенным пространством коридора. В этом месте конюхи хранили свежую солому, служившую подстилкой лошадям.
В куче сена, широко раскинув руки и ноги, запрокинув голову и закрыв глаза,
лежал Даниель. Он лежал спокойно и недвижно, но Таре показалось, что брат ее слышал, как она подошла, и теперь напряженно ждал, когда она начнет говорить.
- Если бы это был враг, - насмешливо сказала девушка, поняв, что право начать разговор предоставлено ей, - ты был бы уже мертв. Нельзя вот так беспечно ожидать, пока пришедший начнет действовать.
- Но это всего лишь ты, - по-прежнему не открывая глаз, произнес чародей. – Да и кто кроме тебе знает о том, что я здесь?
- Сириус знает, - ответила Тара. – Что с тобой происходит?
- Может, это действуют остатки темной магии? – безразличным тоном предположил Даниель.
- Или присутствие Одеда в лагере? – с напором спросила юная чародейка. – Послушай, Дан, очень скоро все это закончится. Мы уничтожим Харамоса и вернемся домой. Одед Фер является Верховным чародеем, и всем нам придется подчиниться его власти.
Даниель резко открыл глаза и посмотрел на Тару. Лицо его исказила гримаса
ярости, он едва сдерживал себя.
- Ты хочешь, чтобы я подчинился Одеду?! – воскликнул он.
- Я же подчинилась Харамосу, - произнесла девушка.
- Это не тот случай.
- Согласна, случай не тот, но…
- Тара, мы уже говорили об этом! – Даниель встал и, подойдя к Таре, взял ее за предплечье. – Я не стану поступать против своей воли!
- Дан! – взмолилась Тара, и в ее голосе зазвенели слезы.
- Нет, сестра, - непреклонно ответил чародей. – Пусть Одед живет своей жизнью, издает свои указы, пусть он хоть самим богом назовется, - я не признаю его тем, кем он перестал быть. Я уже говорил, что для меня отец умер. Навсегда.
Тара поняла, что переубедить Даниеля уже невозможно. Брат твердо стоял на
своем, его воля была непреклонна. «Что ж, - подумала девушка, - он сам воспитал меня такой же. Раз не получилось, тогда…»
Юная чародейка высвободила свое предплечье из руки Даниеля и пошла к выходу.
Она не оглядывалась и поэтому была удивлена, что у двери ее нагнал Даниель.
- Прости меня… - сказал он.
- За что? – удивилась Тара.
- Я был резок с тобой, - ответил Дан. – Я знаю, ты хочешь как лучше…
- Лучшее для тебя – согласие с сердцем, - улыбнулась Тара. – Я на тебя не злюсь. Но о тебе беспокоится Вира. Пойди и поговори с ней.
Примерно через час после этого разговора в лагерь вернулся Луис. Он привез все
необходимое для того, чтобы варить зелье, способное уничтожить демона, и девушки, отказавшись от чьей-либо помощи, втроем принялись за его приготовление, тщательно изучая все указания Кранкота, написанные на страницах той самой книги, которую чародейки привезли из Орона.
Очень скоро все погрузилось во тьму ночи, и это была первая ночь, когда Тара
смогла спокойно заснуть, выкинув из головы все тревожные мысли.
Наутро за завтраком, который состоялся в шатре Верховного чародея, Одед
объявил, что после обеда соберет совет, чтобы решить последний и самый важный вопрос: как уничтожить Харамоса. Тара рассказала отцу о том, что они варят зелье по рецепту великого чародея, и Одед, желая помочь, предложил свои услуги, но юная чародейка, помня о просьбе своих подруг, не позволила ему даже взглянуть на котел, стоявший в отдельной палатке.
- Это наше дело, отец, - сказала Тара, когда Верховный чародей спросил ее о причине отказа. – Мы втроем начали его, втроем и закончим.
Одед на это лишь пожал плечами и ушел готовиться к совету.
Когда солнце начало клониться к горизонту, а обед давно переварился в желудках,
Одед позвал всех к себе в шатер. Тара немного задержалась в своей палатке, и к ней заглянул Даниель.
- Впервые в этом лагере совет устраиваю не я, - сказал он, и девушке показалось, что в голосе его она услышала раздражение. – С тех пор, как Одед Фер приехал в наш лагерь, его присутствие стало гораздо более важным для воинов, чем мое.
- Ты ревнуешь? – удивилась Тара.
- Еще чего! – фыркнул Дан. – Я ненавижу Одеда, а его поведение делает эту ненависть еще более сильной. Какое право он имел устраивать совет?!
- Он Верховный чародей, и ты с этим ничего не поделаешь, - вздохнула Тара. – Надеюсь, ты понимаешь, что вам все же придется работать вместе?
- Понимаю, - кивнул Даниель. – Только это будет выглядеть так, как и должно: Одед – Верховный чародей, я – главнокомандующий армией Света. – Не требуй от меня большего!
- Я и не собиралась, - опустив глаза, сказала Тара. – Совет будет у Одеда в шатре, и на этот раз тебе придется туда пойти.
 Даниель просто встал и вышел, давая понять сестре, что все понял и сделает то,
что от него хотят. Тара поспешила за ним.
В шатре Верховного чародея собралось много народа. Так как уничтожение демона
являлось общей проблемой, помимо командиров здесь находились также и рядовые солдаты. И конечно же, на совете присутствовали Наставник, Аркадис и Луис, которые лучше остальных были посвящены в курс дела.
Тару крайне удивила обстановка, царившая в шатре. Почти все его пространство
занимал длинный деревянный стол, за которым уже сидели некоторые приглашенные. Во главе стола восседал Одед Фер, а стулья по правую и левую руки от него были свободны. Юной чародейке не составило особого труда догадаться, что эти места предназначены для нее и Даниеля. Вот только захочет ли Дан занимать место, принадлежавшее ему по праву? Тара в этом сильно сомневалась.
Однако Даниель, кивком головы приветствовав присутствующих, невозмутимо
прошел к своему стулу и опустился подле Верховного чародея. Тара облегченно вздохнула и последовала примеру брата.
Никогда раньше девушка не была на совете. Даниель, конечно, устраивал собрания,
чтобы обсудить тот или иной вопрос, но это походило скорее на дружеские разговоры, чем на военный совет. Верховный чародей же устроил в лагере настоящее политическое собрание, на котором должна была решиться самая глобальная проблема мира.
Увидев, что все собрались, Одед поднялся , жестом руки призвав собравшихся к
молчанию, произнес:
- Перед тем, как мы начнем наш совет, я должен сообщить вам, что во внимание будет принято мнение каждого члена армии. Многие из вас, - чародей почему-то посмотрел на девушек, - никогда не бывали в зале заседаний Совета Магов, поэтому позвольте разъяснить вам, каким образом мы будем обсуждать возникший вопрос. По очереди, один за другим, каждый скажет то, что считает нужным. Причем, - Одед снова сделал паузу и посмотрел на дочь, - никаких отступлений от главного вопроса! Можете начинать.
И они начали. Друг за другом, все до единого говорили о том, каким образом им
следует уничтожить Харамоса. Говорили и командиры, и рядовые, и даже те, кто не имел отношения к армии Света. И каждое мнение Одед записывал в протокол заседания.
Тара, которой сначала было интересно, вскоре начала скучать. Совет тянулся
долго; девушка считала, что если бы они собрались в меньшем количестве, то смогли бы решить все гораздо быстрее. Но, подчиняясь воле отца, юная чародейка терпеливо ждала, пока очередь дойдет до нее.
Около трех часов продолжался этот совет, и девушки только чудом выдержали
пытку, которую невольно устроил им Одед Фер. Когда очередь наконец дошла до Тары, она встала и, с наслаждением потянувшись, произнесла, нарочно изобразив на своем лице страшную усталость:
- Долго же я ждала своей очереди! Пока вы все говорили о том, что мы должны делать и чего не должны, я совещалась с подругами. Прошу прощения за то, что после пятой речи перестала слушать вас и взялась заниматься своими делами, но вы ведь знаете, что окончательное решение будет принимать тот, кто пойдет уничтожать демона. Я думаю, все вы также знаете, что сделать это могу только я, так что позвольте сказать свое мнение по поводу всего совета. Я считаю, что мы напрасно потеряли время, занимаясь совсем не нужным делом. Как только будет готово зелье, я, Вира, Лоренс, Одед и Даниель поедем в Орон, чтобы уничтожить Харамоса. По моим подсчетам, это произойдет завтра днем. Остальные останутся в лагере и будут готовиться к отъезду, так как я лично не хочу больше находиться в этом богом забытом мире.
Все удивленно смотрели на юную чародейку. Никто не ожидал, что Тара так
неожиданно примет решение, не согласовав его с Верховным чародеем. Даниель одобряюще посмотрел на сестру, удивленный ее прямотой. Он за три часа не произнес ни слова, но взгляд его выразил все чувства, которые переполняли чародея.
Одед Фер резко повернулся к девушке, намереваясь что-то сказать, но Тара
опередила его.
- Не надо, отец. Ты сам сказал, что каждый имеет право высказать свое мнение. Мое мнение таково, каково оно есть. Я действительно считаю, что ты зря собрал этот совет. Мы решили все уже очень давно.
- И каково же ваше решение? – не скрывая гнева, спросил Одед.
- Я только что говорила об этом, - спокойно ответила девушка. – Готовься завтра отправиться в Орон, город Тьмы и Зла, Одед Фер!
Произнеся такие слова, юная чародейка сделала знак подругам, и все трое
покинули шатер. Их проводила тишина, вызванная поведением Тары Фер.
- Зачем он собрал этот совет? – недовольно произнесла Лоренс, когда они отошли на некоторое расстояние от шатра. – Решали три часа, а решение приняли за минуту.
- Кажется, я начинаю понимать Даниеля, - задумчиво проговорила Вира, глядя на шатер Верховного чародея. – Твой отец, похоже, действительно ненормальный.
- Я всегда знал, что ты это поймешь. – К ним подошел Даниель, тоже вышедший из шатра. – Молодец, Тара. Жаль только, что так долго ждать пришлось!
- Но мы действительно совещались! – воскликнула Лоренс. – Или ты думаешь, мы позволили бы Таре самостоятельно решить все без нас?
- А что, думаешь, я не в состоянии сама решить, когда и как нам уничтожить Харамоса? – нахмурившись, спросила Тара.
- Не ссорьтесь, - примирительно сказал Даниель. – Я согласен ехать завтра в Орон и меня, если честно, нисколько не волнует, что думает Верховный чародей. Мы зря потратили три часа, а решение приняли верное. Чем скорее мы покончим со всем этим, тем лучше для всех.
Тара увидела, что к ним направляется Одед, и, сделав знак глазами своим друзьям,
хотела уйти, но не успела. Верховный чародей уже заметил ее и теперь шел именно к Таре с явным намерением поговорить.
Даниель, увидев, что Одед желает пообщаться со своей дочерью, положил руку на
плечо Таре и встал сзади нее. Тара почувствовала, как ее брат напрягся, и хотела предложить ему уйти, но передумала. «Пусть побудет здесь, - решила она. – Дан должен найти общий язык с отцом».
Лоренс и Вира тоже встали возле юной чародейки, как бы защищая ее от
неизвестной опасности. И Тара знала, что даже если Одед попросит девушек удалиться, в такую минуту подруги откажутся подчиниться воле Верховного чародея и останутся с ней. За это девушка была им благодарна.
Одед видел, что Тару со всех сторон обступили друзья, и понял, что с глазу на глаз
поговорить с юной чародейкой ему не удастся. На какой-то миг он решил уже отложить разговор на тот момент, когда Тара будет одна, но потом сообразил, что момента такого может и не быть. Одед прекрасно понимал, что его дочь очень умна и осторожна, поэтому, не обращая внимания на чародеек и сына, подошел к ней и сказал:
- Тебе обязательно было говорить все это в присутствии всего лагеря?
Тара недоуменно вскинула брови, изображая удивление. На самом деле чародейка
знала, что Верховный чародей именно за этим вышел к ним – чтобы отругать ее и обвинить в недостойном поведении.
- Ты сам захотел этого, отец, - невозмутимо произнесла она. – Я всего лишь исполнила твою волю.
- Мою волю?! – Одед возвел руки к небу. – Нет, Тара, ты просто оскорбила меня, заявив, что мы провели три часа впустую!
- Но так и было, - искренне возразила девушка. – Знаешь, я думаю…
- Мне плевать, что ты думаешь, Тара! – воскликнул Одед, делая шаг вперед. – Ты моя дочь, ты должна вести себя так, как подобает дочери Верховного чародея!
Тару такие слова повергли в шок. Она почувствовала, как на ее плечах сжались
кулаки Даниеля, а подруги взяли ее за руки, чтобы предостеречь от опрометчивых поступков, но девушке уже было все равно. Она гневно посмотрела на отца и произнесла с такой яростью, что Верховный чародей невольно отшатнулся от нее, испугавшись за свою сохранность:
- Я дочь Верховного чародея, ты прав в этом! Но это ты ведешь себя не достойно, а не я! Здесь военный лагерь, а не Сирона и зал Совета Магов! Здесь только один человек имеет право решать, когда ему собирать собрания и как их проводить, и этот человек – твой сын! Ты отнял у всего лагеря три часа, и для чего? Чтобы записать все на бумажке, а потом сидеть и решать, что нам делать?! Это глупо, отец! Только такой самоуверенный человек как ты мог поступить подобным образом! Думаешь, солдатам больше заниматься нечем, кроме как говорить о том, в чем большинство из них даже не смыслит?! Или ты полагал, что раз ты приехал в лагерь Света, тебе перепадет слава, если ты убьешь Харамоса? Так вот, отец, я тебе скажу кое-что. Пока Лоренс уговаривала тебя приехать сюда и помочь спасти твоего сына, пока ты размышлял о том, стоит ли это делать, я сидела во дворце, в самом центре Орона, пытаясь не позволить Харамосу отправиться завоевывать мир. Я провела с ним несколько ночей, дважды переступала порог Тьмы, потом рисковала собой, обезвреживая его… Нет уж, Одед, я не позволю тебе отнять у меня право самой распорядиться судьбой этого существа, которое едва не сломало мне жизнь, не говоря уже о том, что Харамос чуть не уничтожил мир! Это моя добыча и я буду решать, что мне с ней делать!
Тара замолчала. В воздухе повисла тишина. Одед Фер во все глаза смотрел на дочь,
не веря своим ушам. От слов Тары его гнев мгновенно улегся, он понял, что с юной чародейкой бесполезно спорить, а главное, он осознал, что Тара права. Верховный чародей не стал говорить ей об этом, но для себя решил, что больше никогда не будет пытаться что-либо делать. Тара очень быстро раскусила его: Одед гнался за славой, ему самому хотелось уничтожить демона, чтобы получить безграничное уважение и благодарность всего магического мира.
- Хорошо, Тара, - сказал он наконец. – Ты права. Как только сварится зелье, дай мне знать.
Даже не взглянув на лица изумленных чародеек и Даниеля, Одед развернулся и
быстрым нервным шагом пошел к своему шатру. Тара, сама ошарашенная своими словами, медленно опустилась на землю, невидящим взором глядя на удаляющегося отца.
- Не должна я была говорить этого… - прошептала она.
- Что? – удивилась Лоренс, опускаясь перед девушкой на корточки. – Ты только что сказала Одеду все, что хотели сказать мы все. Ни я, ни Вира, ни Дан никогда не решились бы высказать ему всю правду. А ты…
- Мне кажется, он…
- Прекрати, Тара! – Даниель рывком поставил сестру на ноги и заглянул ей в глаза. – Прекрати убеждать себя в том, что виновата! Так думаешь только ты! И зря, потому что пять минут спустя я бы сказал ему то же самое.
Тара посмотрела на молчавшую Виру. Та с ужасом глядела на подругу, но
причиной ее недоумения были не слова юной чародейки, обращенные к Одеду, а известие о том, что она спала с Харамосом и едва не стала темной колдуньей.
Все это Тара прочла во взгляде подруги и положила руку ей на плечо. «Все
нормально», - говорил этот жест. И Вира, вздохнув, улыбнулась, давая понять, что не станет говорить об этом. Они уже решили, что не станут осуждать Тару за то, что она делала в Ороне, и решение это нарушать не собирались.

Глава сорок вторая
Зелье действительно оказалось готово к полудню следующего дня. Откладывать
поездку в Орон было уже невозможно, и Тара отдала распоряжение собираться к последнему, решающему броску.
- Ты взяла зелье? – спросила Тара у Лоренс, когда после обеда они вдвоем упаковывали в рюкзак необходимые в темном городе вещи, такие как магический светильник, например.
- Да, - кивнула Лоренс, извлекая из кармана баночку из небьющегося стекла. – Все уже готово, Тара, а остальные ждут возле конюшни.
- Хорошо, кивнула чародейка. – Вперед.
Подходя к конюшне, Тара замедлила шаг, ища глазами своего отца. Девушка по-
прежнему чувствовала себя виноватой перед Одедом за вчерашние слова и ей хотелось поговорить с ним и убедиться, что он на нее не сердится, но в то же время Тара знала, что права и что Верховный чародей получил то, что заслуживал.
Взгляд юной чародейки остановился на Одеде. Увидев отца, Тара замерла,
удивленно всматриваясь в открывшуюся перед ней картину. А посмотреть было на что.
Одед Фер держал в руках поводья великолепной гнедой кобылы. Рядом с ним стоял
Даниель, отвязывая от коновязи свою лошадь. Вира и подошедшая к ней раньше Тары Лоренс уже сидели верхом, а Сириус, полностью оседланный и готовый к пути, спокойно стоял рядом. Все они ждали юную чародейку.
Но не факт ожидания так поразил Тару. Ее несказанно удивило и обрадовало, что
Верховный чародей спокойно разговаривал с Даниелем, и ясно было, что речь у них идет о Таре.
Заметив юную чародейку, Вира махнула рукой, подзывая ее, и Тара подошла, взяв
Сириуса за повод и готовая сесть в седло.
- А где Наставник? – спросила девушка, еще раз обводя взглядом присутствующих. – Я, кажется, говорила, что он должен поехать с нами?
- Твой учитель останется в лагере исполнять обязанности главного, пока мы будем отсутствовать, - ответил Одед, избегая смотреть на дочь.
- Кто так решил? – резко спросила девушка. – Ты?
- Нет, Тара, - сказал Даниель. – Это решение принял сам Наставник.
Тара хотела что-то сказать, но потом передумала. Сев на Сириуса, она подняла
руку и скомандовала своему маленькому отряду:
- Вперед, друзья мои! В Орон, навстречу славе!
Сириус, подчиняясь воле чародейки, двинулся вперед, остальные последовали за
ним. Несмотря на то, что ехали они, можно сказать, на верную смерть, Тара твердо верила, что удача будет с ней до конца.
До города они добрались быстро. Пока ехали к озеру, все говорили, обсуждая
возможности зелья Кранкота, но стоило им подъехать к мосту, как все единогласно замолчали, чувствуя себя очень неуютно в непосредственной близости с пристанищем Тьмы.
За те несколько дней, которые Тара провела в лагере, в Ороне ничего не
изменилось. Небо по-прежнему было черным, а улицы – пустыми. По-прежнему ни в одном окне не горело света, и шаги лошадей гулкими ударами разносились по мощеным камнем мостовым.
- Господи всемогущий, - услышала Тара шепот Лоренс. – Неужели Харамос действительно уничтожил весь город?
- Я очень надеюсь, что жители Орона ушли отсюда прежде, чем Ночные Всадники по приказу демона начали шарить по домам, - произнесла Тара. – Хотя вполне возможно, что кто-нибудь здесь и остался.
Они ехали по вымершим улицам, нервно оглядываясь по сторонам, готовые к
любым неожиданностям. Но ничего подобного не произошло, и друзья без приключений добрались до дворца.
Оставив лошадей у подъезда, они поднялись по каменным ступеням в огромный
колонный зал, тот самый, в котором Харамос пытал Тару, а потом Тара пытала Харамоса.
Девушку встретили двое Ночных Всадников. Они подошли к ней, поклонились, и
один из них произнес:
- Демон Харамос в темнице, госпожа, как вы и просили.
- Благодарю, - кивнула Тара. – Приведи его сюда и обеспечь мне и моим друзьям полную безопасность.
Всадники снова поклонились и отправились исполнять приказ. А Тара повернулась
к чародеям:
- Видите, Тарабас говорил правду. Ночные Всадники – великолепные сторожа.
- Но они подчиняются силам зла, - заметил Одед. – Ты светлая чародейка, тебя не должны слушаться все эти монстры.
- Я не светлая чародейка, отец, - улыбнулась Тара. – Я служу Свету, но моя судьба все еще не решена.
- Однако она решится сегодня, - заметила Лоренс. – Смотри, его ведут.
Действительно, двое Всадников ввели в зал Харамоса. Руки демона были связаны
за спиной, но он шел с гордо поднятой головой, злобно улыбаясь гостям.
- Что, Тара, одной тебе оказалось не по силам уничтожить меня, и ты решила привести в мой дворец всю свою армию? Одед Фер тоже с тобой? Какая приятная встреча! Давно хотел переговорить с тобой, Верховный чародей!
Одед смолчал. Тара приказала окружить демона кольцом блокировки темной
магии, и Всадники с готовностью исполнили приказ. Лоренс вынула из кармана баночку с зельем и протянула ее Таре.
Юная чародейка, кивком головы поблагодарив подругу, взяла баночку и подошла к
стоящему в центре зала демону.
- Ты знаешь, что это такое? – Тара показала Харамосу пузырек.
- Ну допустим, - произнес демон. – И что?
- Я убью тебя, - совершенно спокойно ответила девушка.
- Думаешь, этого хватит? – издевательски поинтересовался Харамос.
- Будь спокоен, - отрезала Тара, залепив демону пощечину. – На тебя хватит.
С этими словами юная чародейка откупорила пузырек и сделала несколько шагов
назад.
- Твое последнее желание, Харамос! – приказала она, догадываясь, что ответит ей демон. – Говори!
- Поцелуй меня.
- Я не могу исполнить твоей просьбы, - улыбнулась девушка. – Еще желания будут?
И, не дожидаясь ответа, Тара выплеснула содержимое пузырька прямо на демона.
Зелье попало точно в цель и начало медленно растекаться, обволакивая тело Харамоса.
Тара обернулась и встретилась глазами с подругами. Девушки улыбались.
- Получилось! – воскликнула Вира. – Прощай, Харамос!
- Слишком просто, - проговорил Одед Фер, и демон услышал его.
Раздался хлопок, и Тара поняла, что произошло. Черта, оберегавшая их от магии
Харамоса, исчезла, и теперь демон оказался на свободе. Он яростно расхохотался и воскликнул:
- Ты прав, Верховный чародей! Все слишком просто! Но я всегда говорил твоей дочери, что жизнь гораздо сложнее, чем она думает. Теперь ей придется расплатиться за свои поступки!
Быстрее всех то, что должно было произойти, понял Даниель. Он бросился к Таре и
схватил ее за руки.
- Сколько времени нужно на то, чтобы зелье подействовало?! – спросил он, пристально глядя на сестру.
Ужас Даниеля передался Лоренс. Она только теперь осознала, что они ведь не
знают даже, подействует ли зелье, приготовленное по рецепту Кранкота.
А Харамос продолжал хохотать. Его уже почти всего обволокла густая масса зелья,
но кроме этого ничего больше не происходило.
- Нам надо убираться отсюда! – силясь перекричать безумный смех демона, крикнул Даниель. – Иначе будет поздно!
Они бросились к дверям зала, но Харамос, неведомым образом освободив руки,
запер их, отрезав путь к отступлению.
- Оно должно подействовать! – шептала Тара, вселяя в свое бешено колотящееся сердце хоть какую-то надежду. – Должно!
И оно подействовало. Харамос, полностью скрывшийся за пленкой зелья, начал
светиться изнутри, что означало лишь одно – демону осталось жить считанные минуты. И он это понял.
- Я не покину этот мир просто так! – злобно воскликнул Харамос. – Вы, светлые чародеи, возомнили себя всесильными в мире? Что ж, пусть будет так! Но не будет больше на этой земле самого сильного и могущественного создания Света, когда-либо приходившего в мир! Сегодня навсегда уйдут две великие силы, и одна из них – Тара Фер!
Прежде чем кто-либо хоть что-то понял, из пальцев Харамоса вырвалось пламя,
направленное на юную чародейку. Тара в ужасе зажмурилась, применить Несуществующую магию она не успела. В мозгу мелькнула единственная мысль: «Это конец».
Но пламя демона нашло другую мишень. Точнее, оно натолкнулось на
неожиданное препятствие. Юная чародейка почувствовала, как огненная волна почти коснулась ее… и сквозь смех Харамоса очень ясно услышала слова, произнесенные Одедом Фером:
- Я очень люблю тебя, дочка; я никому не позволю тебя обидеть. Прости и… прощай, Тара!
Девушка сделала над собой усилие и открыла глаза как раз вовремя для того, чтобы
увидеть, как языки пламени, предназначенные для нее, сжигают тело Верховного чародея. Тара хотела броситься вперед, в огонь, но кто-то схватил ее за руку и приказал остановиться. А потом все покрыла завеса дыма, так что ничего нельзя было разглядеть. Заклинание, произнесенное юной чародейкой, подействовало ровно в срок. Раздался оглушительный вопль Харамоса, от которого, казалось, вздрогнула вся земля, и внезапно наступила тишина. Весь мир начал куда-то падать, и Тара падала вместе с ним. Перед глазами все завертелось и запрыгало, и только образ Одеда Фера, преградившего своим телом дорогу огню, мертво стоял перед взором.
Тара, будучи просто не в силах что-либо совершить, отдала свое тело во власть
того, кто держал ее за руку, позволив себе погрузиться в бездну покоя и темноты.

- Тихо, не шуми.
- Она не пришла в себя?
- Нет еще. Но все в порядке, я в этом уверен.
- Надеюсь.
- Успокойся, Вира. Иди поспи. Ты очень устала.
- Никуда я не пойду! – заявил женский голос. – Я буду сидеть здесь.
Тара осторожно открыла глаза. Она лежала на своей кровати, окутанная
полумраком палатки. Возле нее сидела Вира, а обладатель второго голоса мерил шагами помещение.
Юная чародейка приподнялась на локтях и застонала, но не от боли или слабости, а
просто чтобы привлечь к себе внимание. Вира сразу обернулась к ней. Подошел и второй посетитель ее палатки – Наставник.
- Как ты, Тара? – спросила Вира, помогая подруге сесть.
Тара потрогала свой лоб, пощупала тело и, улыбнувшись удивленно уставившимся
на нее друзьям, произнесла:
- Если это не рай, то я все еще жива.
Вира, не выдержав, бросилась обнимать чародейку. Наставник терпеливо ждал,
пока подруги успокоятся.
- Наставник, - завизжала Тара, давясь смехом, - она меня задушит!
- Не задушу! – ответила Вира, но девушку отпустила. – Я просто радуюсь.
- Ладно, радуйся! Только меня не трогай.
К Таре подошел Наставник. Он сел на кровать, дотронулся до щеки девушки и
спросил, заглянув ей в глаза:
- Ты точно в порядке?
Тара кивнула и спросила:
- Что со мной было?
- Если говорить медицинским языком, - улыбнулся молодой чародей, - ты не выдержала нервного напряжения.
- А Харамоса мы уничтожили? И где Даниель и Лоренс?
- Харамос мертв, Тара, - произнес Наставник. – А твой брат и Лоренс отдыхают. Да и тебе не мешало бы отдохнуть немного.
- А чем я сейчас занимаюсь? – вскинула брови юная чародейка.
- По-моему, сейчас ты задаешь вопросы, - сказала Вира.
- Верно, потому что хочу знать, что произошло. Как закончилась наша поездка в Орон?
Вира внимательно посмотрела на Тару, раздумывая, стоит ли ей говорить о том, что
произошло.
- Ты знаешь, что произошло с Одедом? – спросила она, с некоторой опаской глядя на подругу.
Тара наморщила лоб, пытаясь что-то припомнить, но затем покачала головой.
- Ты ничего не помнишь? – спросил Наставник. – Ни того, как Харамос пытался тебя уничтожить, ни как отец твой защитил тебя?
Тара отрицательно покачала головой.
- Все словно в другой жизни произошло и не со мной, - проговорила юная чародейка, переводя взгляд с Наставника на Виру. – Может, скажете мне наконец, что произошло?
Наставник и Вира переглянулись, пытаясь скрыть от девушки тревогу, но Тара
увидела, что лица их помрачнели.
- Что случилось? – не понимая, что происходит, настойчиво спросила Тара. – Не молчите!
- Думаешь, это так просто сказать? – горестно проговорила Вира.
- Пусть Наставник скажет, - сказала Тара.
Молодой чародей сел на кровать рядом с Тарой и обнял ее за плечи. Девушка
тревожно посмотрела на него.
- Верховный чародей погиб, Тара, - как можно спокойнее сказал Наставник. – Он защитил тебя от Харамоса, но погиб.
У Тары упало сердце. Она уже чувствовала, как душу заполняет пустота. Но,
против ожидания Наставника и Виры, удар был не таким сильным. Тара не чувствовала ни боли, ни какой-то потери.
- Сколько времени прошло с тех пор? – спросила юная чародейка.
- Около суток, Тара, - ответила Вира. – Весь лагерь и все чародеи уже знают об этом. От Верховного чародея остался только пепел, но мы решили все же сжечь погребальный костер… если ты не возражаешь, конечно…
- Нет, я не возражаю, - глубоко вздохнула Тара. – Когда вы собираетесь это сделать?
- Сегодня вечером до захода солнца. А завтра на рассвете мы отправимся обратно, - ответил Наставник. – Война закончена, нам надо теперь освобождать другие земли, захваченные Тьмой.
Тара, чувствуя себя довольно отдохнувшей, встала с постели вопреки советам
молодого чародея и вышла на воздух. Взяв из палатки книгу, она устроилась под деревом и погрузилась в чтение. Ее никто не беспокоил и Тара была благодарна своим друзьям за то, что они понимали, что ей нужно побыть в одиночестве.

Глава сорок третья
Когда день стал меркнуть, а сумерки начали постепенно опускаться на лагерь, к
юной чародейке подошел Наставник.
- Тара…
Девушка посмотрела на молодого чародея и отложила книгу.
- Что?
- Аркадис разжигает костер памяти Верховного чародея, - произнес Наставник. – Я решил, ты захочешь присутствовать… Но если не хочешь…
- Нет, почему же? – улыбнулась чародейка. – Я пойду. Я должна там быть.
Наставник пожал плечами и повернулся, собираясь уйти.
- Твой брат и Вира не придут, - сказал он. – Думаю, ты знаешь причину.
Тара кивнула и, отнеся книгу в палатку, пошла вслед за чародеем. Солнце уже
почти скрылось за горизонтом, но его золотые лучи все еще покрывали позолотой верхушки деревьев.
Костер решили разложить на окраине лагеря, в качестве топлива используя
разобранную на жерди клетку. Эта клетка была больше не нужна, и воины Света решили, что самое лучшее, чего она заслужила, - быть сожженной на погребальном костре. И Тара в душе была полностью согласна с ними. Она вообще желала раз и навсегда уничтожить все следы, наводящие ее на воспоминания тех ужасов, которые ей пришлось пережить.
«Скорее всего, - хмуро подумала девушка, - я бы и Орон уничтожила, если б
могла».
И тут же ей в голову пришла мысль, что она может уничтожить весь город, если
пожелает. Но Тара не желала лишать мир могущественного и прочного города, как северная озерная крепость. Слишком много в мире было зла; юная чародейка боролась за его искоренение, а не наоборот.
Тара перевела взгляд с неба, на которое смотрела, размышляя об уничтожении Зла,
на ярко пылающее пламя костра.
Огонь обдавал девушку жаром. Тара спокойно смотрела на бревна, которые жадно пожирали языки алого пламени. Юная чародейка не плакала. На сердце было тяжело, но почему-то спокойно.
Идея сжечь бревна, сделав таким образом что-то вроде погребального костра, принадлежала Аркадису, и разведчик стоял возле огня чуть поодаль от Тары. Рядом с ним стояла Лоренс, грустно опустив голову и держа своего друга за руку.
Здесь же стояли все воины Света, считавшие своим долгом проститься с Верховным чародеем, пусть даже его тело было сожжено раньше. Не было только Даниеля и Виры, которая решила остаться с ним.
На Виру Тара не злилась. Она сама разрешила подруге не приходить на костер, понимая, что Даниелю нужна ее поддержка. Но брата своего девушка не понимала. Тара видела, как в глазах чародея иногда застывала грусть, побеждавшая во внутренней борьбе с упрямством. Девушка абсолютно точно знала, что Дан испытывает чувство горечи, в страхе отшатываясь от мысли, что Одед Фер все же его отец. Чародей почти принял этот факт, но теперь это уже не имело значения.
Тара считала, что не имеет права винить Даниеля в том, что тот отказался принять участие в похоронах. Ему было тяжело, девушка чувствовала это даже на расстоянии.
Юной чародейке вспомнился Мир Испытаний и подземный зал, где она стояла с поднятым в руке кинжалом. Тара вспомнила, что ощутила в тот миг, когда Одед вонзил в себя нож, чтобы помочь дочери выбраться. Даже не вспомнила – Тара словно вновь оказалась там, внезапно почувствовав боль, которую уже испытывала.
«Примерно то же ощущает сейчас Даниель, - подумала девушка. – Хоть и не говорит этого, но я знаю, что права».
К Таре подошел Наставник. Молодой чародей положил руку на плечо своей бывшей ученице, и Тара посмотрела в его темные глаза, в которых отражались языки пламени.
- Почему ты так спокойно отнеслась к этому? – спросил он через некоторое время.
- Просто я всегда в глубине души хотела этого, - печально отозвалась Тара. – Мой отец, как бы сильно он не сожалел о своем деянии, на самом деле всегда хотел одного – иметь при себе сильную опору, чтобы власть его была закреплена. Что хорошего сделал Одед для нашей земли? Он отправил своего сына на Север с небольшой армией, прекрасно понимая, что ничего не сможет сделать сам. Даниель был прав, что Верховному чародею нельзя верить. Так что…
Девушка вздохнула и посмотрела на Наставника. Молодой чародей улыбнулся, и
Тара улыбнулась в ответ. Улыбка эта вышла грустной, но красивой.
Постояв еще немного и подождав, пока последний кусок древесины обратится в
пепел, Тара молча пошла прочь от костра, направляясь в конюшню. Было уже поздно, солнце почти опустилось за возвышающиеся на горизонте горы, но у юной чародейки оставалось еще одно, крайне важное для нее дело. Еще до того, как разожгли погребальный костер, юная чародейка просила Морта отправиться в замок, стоявший в самом сердце Леса Трех Лун, отыскать там темного колдуна и сообщить ему, что Тара будет ждать его у въезда в лес на закате. Девушка надеялась, хомяк выполнил ее поручение.
Молча оседлав Сириуса, который, зная все от Морта, успевшего вернуться и обо
всем рассказать своему другу, Тара вывела коня из конюшни и повела к своей палатке, намереваясь забрать оттуда свое оружие. Девушка не боялась встретить подруг, которые непременно спросили бы ее, куда она собралась. Тара все равно уехала бы, даже не смотря на возможные попытки чародеек удержать ее.
Однако, вопреки своей убежденности в том, что встреча с подругами возле палатки
нисколько не волнует ее, Тара испуганно остановилась, когда, уже прикрепив к бедру шпагу, вышла из палатки и нос к носу столкнулась с Лоренс.
Несколько секунд девушки просто смотрели друг на друга, ожидая, что кто-нибудь
из них первым начнет разговор. Затем Лоренс, поняв, очевидно, что Тара не произнесет ни слова, спросила мирным и спокойным голосом:
- Ты куда-то собралась?
- Да, - коротко ответила Тара.
Лоренс вздохнула. Она понимала, что надо бы спросить подругу, куда и зачем она
уезжает на ночь глядя, но не стала этого делать. Вира бы обязательно заставила юную чародейку остаться или по крайней мере рассказать, зачем ей понадобилось покинуть лагерь. Лоренс была не такой и считала, что Тара прекрасно знает, что делает, поэтому останавливать ее не собиралась.
- Что мне сказать Вире или Даниелю, если они спросят, где ты? – Единственный вопрос, который Лоренс задала подруге.
- Просто скажи им, что я вернусь через пару часов, - пожала плечами Тара.
Лоренс еще раз вздохнула и ничего не сказала. Да и что она могла сказать?
А юная чародейка вскочила на Сириуса и помчалась в направлении Леса Трех
Лун. Времени у нее было мало.
Солнце заходило за горизонт, озаряя алыми лучами окрестности леса. Тара сидела
верхом на Сириусе, рассеянно поглаживая его по шее, и смотрела на плывущие по небу облака. На сердце было тяжело. За время, проведенное в этом диком лесном краю, юная чародейка привязалась к Северной стране с ее холодным летом.
- Мне трудно будет сказать ему, - вздохнула Тара.
- Думаю, он поймет, - сказал Сириус.
Девушка лишь пожала плечами. Она не представляла себе, как скажет Тарабасу,
что это их последняя встреча. От таких мыслей на глаза ей навернулись слезы, но она не позволила себе поддаться желанию заплакать.
«Я знала, что этот день наступит, - с сожалением подумала девушка. – Но не
думала, что будет так тяжело».
Минут через десять Тара увидела скачущего к ней темного колдуна на неизменном
вороном коне. Его зеленый плащ развевался на ветру, лицо скрывал капюшон.
- Все будет нормально, - сказал Сириус, желая подбодрить юную чародейку.
- Знаю, - не очень-то уверенно проговорила Тара, направляя коня навстречу Тарабасу.
- Спасибо, что согласился встретиться, - приветливо улыбнулась чародейка, поравнявшись с колдуном.
- Я не мог отказать тебе, - в тон ей ответил Тарабас, натягивая поводья и останавливая лошадь.
- Я хотела поговорить с тобой… - девушка вздохнула. – Давай проедемся?
Тарабас недоверчиво посмотрел на чародейку и кивнул. Они медленно поехали
вперед, навстречу наступающей ночи.
Несколько минут прошли в полном молчании, но Тара чувствовала, что ей
необходимо начать этот разговор, ради которого она приехала. Поэтому девушка сказала:
- Война закончена. Лагерь Света отправляется в центральные районы. Их поведет Даниель.
- Ты поедешь с ним? – спросил колдун, посмотрев на Тару.
- Нет, но нам больше нечего здесь делать.
- Ты уезжаешь?
- Завтра на рассвете.
Темный колдун резко остановился и пылающим взором посмотрел на девушку. Но
Тара отвела глаза.
- Я не могу, Тарабас, - произнесла она, догадавшись, что собирается сказать колдун. – Это не мой мир.
- А как же я? Ведь я не смогу жить, не видя этих чудных глаз… Неужели ты сможешь так жестоко поступить со мной?
- А на что ты надеялся? – спросила юная чародейка, и в голосе ее прозвучала врожденная гордость. – Война окончена, и мне больше нечего здесь делать. Эти места навевают дурные воспоминания. Север никогда не станет мне домом. Мой дом в других краях.
- Значит, мы расстаемся? – спросил Тарабас, и в его голосе прозвучало разочарование и грусть.
- Да, - коротко кивнула Тара. – Но я не хочу…
- Так останься! – воскликнул колдун. – Если тебе не по душе мой замок, мы построим дом на берегу озера, обнесем его изгородью и будем жить вместе до конца наших дней! Твои подруги тоже могут остаться с нами!
- Спасибо! – улыбнулась девушка. – Но вряд ли они захотят этого. Вира уедет с Даниелем, Лоренс поедет с ней, потому что Аркадис – по-прежнему разведчик армии Света… А я, оставшись одна, вернусь домой и попробую наладить свою жизнь.
- Останься, Тара! – умолял девушку Тарабас. – Что тебе делать одной в мире, где никто никогда не скажет, как сильно любит тебя?!
- Этот мир, о котором ты говоришь, мой дом, Тарабас, - вздохнула чародейка. – Не пытайся уговаривать меня. Я уже решила, что уеду. Мне нелегко было сказать тебе об этом, и еще тяжелее сказать другое…
- Не говори…
- Я должна, - решительно произнесла Тара, посылая Сириуса вперед. – Прощай, Тарабас!
И конь-оборотень сорвался в галоп. Он мчался так быстро, что догнать его не
представлялось возможности. Ветер засвистел у Тары в ушах, мгновенно высушивая струящиеся по щекам слезы. Девушка оглянулась лишь на миг, но мига этого хватило, чтобы навсегда запомнить вороного жеребца и неподвижно сидящего всадника, почти сливающихся с чернеющим ночным небом.

Глава сорок четвертая
Наутро отряд, свернув лагерь, длинным караваном двинулся к столице Светлой
Земли. Два дня все ехали вместе, наслаждаясь обществом друг друга и празднуя свою победу. В каждой деревне воинов Света встречали с неописуемым восторгом и почетом, а в одной из деревень отряду пришлось даже задержаться на несколько дней, потому что обрадованные жители, среди которых были как чародеи, так и простые люди, никак не хотели отпускать победителей.
Мало кто из крестьян знал, что происходило возле Орона, и друзьям приходилось
раз за разом повторять одну и ту же, очень сокращенную, историю о том, как врагом оказался не Тарабас, а Харамос, некогда служивший Свету.
Особое внимание и почет все стремились оказать Таре. Молодые деревенские
парни наперебой предлагали юной чародейке руку и сердце, но ответ ее был всегда неизменным.
Поначалу девушкам нравилось волнующее внимание, но вскоре подруги поняли,
что этому не будет конца. Поэтому, через пять дней после отъезда, Даниель приказал своему отряду покинуть деревню и под командованием Аркадиса отправиться очищать от темных колдунов центральные и южные районы.
Простившись с воинами Света, группа всадников, заметно уменьшившаяся в числе,
продолжила свой путь в Сирону.
Настроение у всех было великолепное, друзья все время смеялись, стараясь не
вспоминать о минувших событиях. Погода стояла прекрасная, последние летние дни пробегали мгновенно, и вот, вечером накануне первого дня осени Даниель, Тара, Вира, Лоренс и Наставник въехали в главные ворота лесного города.
Девушки с наслаждением вдыхали приятный воздух южного леса, нежными
взорами оглядывая до боли знакомые улицы и дома. Ничто здесь не говорило о том, что где-то далеко шла война, ничто не изменилось за несколько месяцев, показавшихся чародейкам вечностью. Все также на улицах было много народу, все так же приветливо встречали подруг улыбками жители города…
Друзья направились к главной улице Сироны, где находился лучший в столице
трактир. Там, сразу признав в прибывших детей Одеда Фера и знаменитых чародеек, без расспросов и колебаний впустили всю компанию и выделили им две комнаты: одну – для Наставника и Даниеля, другую – для девушек.
Дан сразу отправился в здание Совета Чародеев, расположенное на соседней улице,
просить аудиенции у заместителя Верховного чародея. Командиру армии Света не было отказано, и, вернувшись, Даниель объявил сестре и друзьям, что завтра состоится заседание Совета Чародеев, призванное решить судьбу мира. Пожелав друг другу спокойной ночи, все разошлись по отведенным им спальням.
Несмотря на долгий и утомительный путь, который чародейки проделали от Орона
до столицы Светлой земли, спать девушкам не хотелось. Сначала они лежали молча, в тишине размышляя об одном и том же – как все-таки прекрасно очутиться наконец дома, а затем начали задавать друг дружке вопросы о том, что каждая из них собирается делать дальше.
- Неужели нам все же придется расстаться? – спросила Тара.
- К сожалению, - вздохнула Лоренс. – Но не навсегда, я надеюсь.
- Нет! – усмехнулась Вира. – Навсегда у нас расстаться не получиться. Только мы уедем куда-нибудь, как посреди ночи нас разбудит непонятно откуда взявшийся Морт и сообщит, что Тара Фер, которой не сидится на месте, снова приняла какое-нибудь необдуманное решение, и нам вновь придется бросать свою спокойную жизнь, потому что я лично не хочу, чтобы все приключения достались только ей!
- Я тоже не хочу! – рассмеялась Тара. – И ты права, Вира. Так и будет. Я специально найду какое-нибудь новое приключение, чтобы мы вновь бились бок о бок.
- Может, не стоит? – предложила Лоренс. – Давайте отдохнем от всех этих сумасшедших деяний! Только что закончилась война, на землю нашу опустился мир… Не надо новых бедствий!
- А потом, Тара, - сказала Вира, - я вместе с твоим братом буду жить в Зандии, и дом наш всегда открыт для тебя.
- Как и мой, - подхватила Лоренс. – Аркадис обещал вернуться как можно скорее, и мы будем жить в одной из центральных деревень. Я потом тебе обязательно сообщу, где именно.
- Мне почему-то казалось, что Дана должны назначить Верховным чародеем, - сказала после минутного молчания Тара. – Если это произойдет, вряд ли он сможет уехать в Зандию.
- Даже если так, - ответила Вира, - мы все равно будем жить вместе, и тебе не придется тратить много времени на то, чтобы навещать нас. Ты ведь собираешься остаться в Сироне?
- Не знаю… Этот лес стал мне домом… - Тара вздохнула. – Да, наверное, я останусь здесь.
- Не слышу радости в твоем голосе! – воскликнула Лоренс. – Тебя ждет слава! Ты должна быть счастлива!
- Славу заслужили все мы, - возразила Тара. – И еще неизвестно, что решит Совет. Скорее бы солнце взошло!
- Взойдет, будь спокойна! – отозвалась Вира. – Давайте отдохнем немного, иначе завтра на Совете по причине недосыпа можем много чего пропустить.
- И снова ты права, - зевнула Тара. – Спокойной ночи.
Девушкам показалось, что они проспали всего минуту, как их разбудил вошедший к ним в комнату Даниель. За окном светило солнце, часы показывали восемь.
- Пора, девочки, - сказал Дан. – Быстро завтракайте и спускайтесь. Мы с Наставником будем ждать вас на улице.
Сказав так, чародей скрылся, а девушки, потягиваясь и зевая, стали одеваться.
Завтрак ждал их на столе, который Даниель занял для друзей еще вчера. Жареный
цыпленок и стакан апельсинового сока призваны были зарядить чародеек энергией по крайней мере до обеда.
- Как я соскучилась по такой вот еде! – восхищенно произнесла Вира. – Все лето питались как крысы!
- Кто ж тебе мешал отправиться на охоту и зажарить какую0нибудь дичь? – удивилась Лоренс. – Мы все-таки в дикой местности были.
- Может вы не будете спорить? – предложила Тара, допивая сок. – Я тоже рада такой пище и тоже не понимаю, почему мы не охотились на Севере; у меня ведь был лук со стрелами. Пошли, нас Дан с Наставником ждут.
Поблагодарив трактирщика за великолепный завтрак и высказав желание получить
такой же обед, подруги вышли на улицу.
Их встретил порыв прохладного осеннего ветра. Тара, как всегда, неизменно
носившая с собой свою черную куртку, решила не рисковать здоровьем и застегнулась до последней пуговицы, чего прежде никогда не делала.
- Эх, только в Сироне бывают такие вот утренние ветры, - ностальгически заметила Лоренс.
- Холодновато, однако, - проговорила Лоренс, тоже застегивая свою куртку.
Они подошли к Даниелю и Наставнику и впятером двинулись на улицу Четырех
Ветров, где располагалось здание Совета Магов. Это был небольшой особнячок, окруженный густыми деревьями. К двери вела каменная дорожка, по обоим сторонам которой возвышались статуи, изображающие великих чародеев. Тара отстраненно подумала, что ей наверняка уже отведено место на этой своеобразной аллее славы.
Чародейки никогда не были в здании Совета Магов, хотя неоднократно проходили
мимо него и издали любовались его архитектурой.
На парадном крыльце стоял низенький седой чародей, облаченный в белые одежды
служителя Света. Он улыбкой встретил гостей и произнес хрипловатым голосом:
- Я рад, что вы не задержались. Пойдемте, я провожу вас к заместителю Верховного чародея.
Друзья вслед за чародеем вошли в светлый зал, уставленный мягкими креслами.
Там уже собралось порядком сотни чародеев, и все они ожидали прибытия детей Одеда Фера и их друзей.
Когда они вошли, все встали и аплодисментами приветствовали их. Тара
раздраженно прошла к своему месту, на которое ей указал их провожатый, и, сев в кресло, уставилась в пол. Ей очень не понравилось внимание, которое ей оказывали светлые чародеи. Тара чувствовала, что должно что-то произойти, и чувство это не давало юной чародейке расслабиться.
Не лучшим образом ощущали себя и Вира с Лоренс, под пристальными взглядами
чародеев прошедших к свободным креслам рядом с Тарой. Они вообще понимали, что лишние в этом зале, что они не имеют права здесь находиться, потому что они всего лишь подруги шестнадцатилетней чародейки. Чародейки, спасшей весь мир.
Через потайную дверь в стене вошел чародей средних лет. Его густые светлые
волосы уже подернула седина, а на лице обозначились первые морщинки. Но глаза его светились живым блеском, и улыбка была полна доброты и радушия. Он подошел к только что пришедшим друзьям и пожал каждому из них руку.
Затем он поднялся на возвышение, похожее на сцену и, жестом руки призвав всех к
тишине, произнес:
- Мое имя Даребор Тирсан, титул – заместитель Верховного чародея Одеда Фера. Я беру на себя право говорить первым. Слова мои будут произнесены от имени всего Совета Магов. Прошу внимания.
В зале воцарилась тишина, и Даребор, оглядев собравшихся, продолжил:
- Сегодняшний Совет был собран потому, что в Сирону вернулись чародеи, защищавшие границу Севера от армий Тьмы. Совету уже известно, что война закончена благодаря дочери Верховного чародея. Известно нам и то, что сам Верховный чародей трагически погиб, сражаясь с демоном на территории Орона. Весть печальная, но это все же событие, и с этим ничего не поделаешь. По законам мира магии титул Верховного чародея должен передаваться по наследству от отца к сыну. Я не спрашиваю, согласны ли вы с этим, хотите ли вы этого. Я объявляю, что с сегодняшнего дня и по день его смерти Верховным чародеем Светлого мира становится Даниель Фер, сын Одеда Фера.
Раздались бурные аплодисменты, Тара удивленно посмотрела на брата, тот встал и
поднялся к Даребору на сцену. Все взгляды устремились на чародея, но Дан совершенно спокойно стоял, глядя только на свою сестру.
- Я почему-то не сомневалась, что так и будет, - шепнула Лоренс Таре, которая вместе со всеми аплодировала Даниелю.
Тем временем Даребор спустился со сцены и занял место в зале. Даниель остался
на сцене один.
- Благодарю милорда Даребора за оказанную мне честь. Корона Верховного чародея должна перейти в надежные руки, потому что возглавлять мир Света – ответственность, которую сможет нести только достойный. По закону после смерти Одеда я стал Верховным чародеем и теперь имею право руководить нашим миром. Однако так сложилась судьба, что не мне принадлежит этот титул и это право. Я, Верховный чародей Светлого мира Даниель Фер, отказываюсь от короны и отдаю ее своей сестре, ибо Тара Фер заслуживает ее больше, чем я или кто-либо другой на этом свете.
У Тары округлились глаза. Слова Даниеля буквально пригвоздили ее к месту, и
если бы не подруги, яростно выпихивающие девушку вперед, юная чародейка так и осталась бы сидеть на своем кресле.
Под гул аплодисментов, не видя перед собой ничего, кроме сцены и стоящего на
ней брата, Тара как во сне добралась до лесенки, ведущей на возвышение, поднялась и встала рядом с Даниелем. Пожав руку юной чародейке, Дан спустился и также занял свободное место в зале.
- Спасибо тебе, Даниель, - улыбнулась Тара, заставляя себя преодолеть шок. – Я смогу изменить наш мир к лучшему. Во всяком случае, теперь мне не придется ломать голову над тем, чем занять себя и чему посвятить свою жизнь. – Юная чародейка обвела взглядом зал и собравшихся, встретилась глазами с подругами, увидела улыбающегося Наставника. – Вы все можете положиться на меня, я не подведу. Прошу только ввести меня в курс всех дел, только не сегодня. А сейчас, раз уж все так получилось, раз Даниель отказался возглавить светлых чародеев и предложил принять этот пост мне, я прошу позволения Совета сказать несколько слов близким мне людям.
Выдержав паузу и убедившись, что никто не собирается ее прерывать, девушка
вновь заговорила. Слова ее были серьезны, и ни у кого не возникло мыслей об их несправедливости.
- Война с Харамосом наконец завершилась. Надежда, которую вселял в сердца чародеев главнокомандующий армией Света, помогла победить Тьму. Я и еще две чародейки, закончив Академию Магии, по просьбе Даниеля приехали в лагерь, располагавшийся на берегу озера, на котором стоял Орон, и собственными глазами видели, что творили в лагере Дан и его помощники. В связи с этим я назначаю своего брата командиром армии Света нашего мира. Он с достоинством доказал, что лучше него никто не может справиться с задачей охраны мира от Тьмы.
И вновь аплодисменты разорвали тишину, висевшую в зале, пока говорила Тара.
Девушка краем глаза увидела, как сидевшая возле Даниеля Вира поцеловала чародея, не в силах сдержать своих чувств.
- Сразу после окончания Совета я приказываю главнокомандующему армией Света Даниелю Фер отправиться в центральные районы Светлой Земли и лично следить за ходом освобождения городов от черной магии.
- Не только Даниель, который являлся командиром Северной армии Света, - продолжила Тара, когда зал вновь затих, - но и мои подруги Вира Вандол и Лоренс Кастро способствовали приближению краха Харамоса. Без наставлений Виры, которая во многом была абсолютно права, хоть я часто просто не понимала ее, и вселенского терпения Лоренс я никогда не смогла бы уничтожить демона и восстановить Равновесие. Я не знаю таких наград, которых достойны две этих девушки, поэтому прошу вас, Вира и Лоренс, сказать мне, чего вы хотите от меня за вашу преданность.
Глаза всех стремились на вмиг смутившихся девушек, переглядывающихся и не
понимающих, что происходит. Наконец, Вира встала и произнесла:
- Тара, нам очень странно слышать такие слова. Ни мне, ни Лоренс не нужны награды за то, что мы были с тобой. Я думала, тебе известно об этом. Наша верность и преданность не имеет цены, и мы никогда не просили у тебя ничего взамен. Это дружба, Тара, поэтому не стоит награждать нас за то, что мы просто любим тебя.
- Однако, - произнесла Лоренс, присоединяясь к Вире, - раз ты просишь нас сообщить тебе, чего бы мы хотели… Я скажу тебе, Тара, о чем мечтаю. Я мечтаю о покое, которого у нас не было с рождения. Мы все из разных земель, и домом нам всем стала Сирона. Но не важно, какой город ты называешь домом. Это было бы не важно, если бы Даниель не позвал нас на Север и ты, даже не желая обсуждать этот вопрос, не бросилась бы туда без оглядки. Если бы мы не уничтожили Харамоса, нарушилось бы Равновесие, перевернув мир и изменив все вокруг. Не секрет, что от Равновесия зависит твоя судьба. Так вот, Тара, я и Вира обращаемся к тебе как к Верховной чародейке: найди кого-нибудь, кто сможет надежно охранять Равновесие, чтобы больше никогда не повторялось такой угрозы, какая нависла над миром минувшим летом.
Закончив эту длинную речь, Вира и Лоренс вновь опустились на свои места, а Тара
надолго задумалась. Она сама знала, что не плохо бы назначить кого-нибудь Хранителем Равновесия, но слова Лоренс подбросили ей идею.
- Я понимаю, что вы хотели этим сказать, - произнесла она наконец. – Я уже нашла людей, которые будут охранять Равновесие и не позволять ему клониться к той или иной стороне. Эта обязанность не требует постоянной занятости и вы сможете нормально жить своей жизнью. Итак, Вира и Лоренс, вы с этого дня становитесь Хранителями Равновесия. Хотя, по правде сказать, этого, по-моему, мало. Вы заслуживаете большего.
На этом совет и закончился. Все решения Тары были закреплены на бумаге, и юной
чародейке еще долго пришлось сидеть в здании Совета Магов, заполняя анкеты и ставя подписи на различных документах. Так что в трактир Тара вернулась уже к вечеру. Друзья встретили ее радостными улыбками и всевозможными поздравлениями.

Глава сорок пятая
Они собрались за ужином в комнате чародеек, куда им принесли самое дорогое
вино и великолепные легкие закуски. Девушки предлагали и Наставнику поесть с ними, но молодой чародей сослался на уйму дел и покинул трактир, пожелав друзьям приятного вечера. Наставник знал, что это последний вечер, который они проведут вместе.
- Вы уедете сегодня же? – в голосе юной чародейки прозвучала грусть.
- Нет, - ответил Даниель, - уже поздно, а ночевать под открытым небом все еще опасно. Мы отправимся на рассвете.
Тара вздохнула. Ей хотелось сказать друзьям, что она желает отправиться с ними,
но девушка чувствовала, что будет лишней в компании самых близких ей людей.
- Ты уверена, что не хочешь поехать с нами? – спросила Лоренс, которой тоже было грустно. Она разрывалась от желания одновременно быть с Тарой и Аркадисом.
Юная чародейка отрицательно покачала головой. Ее взгляд встретился со взглядом
Даниеля, и девушка почувствовала, что брат все понял. На миг Тара испугалась, что он станет уговаривать ее, но Дан только глубоко вздохнул и отвел глаза.
- Да поймите вы! – не выдержала девушка, чувствуя, что сейчас расплачется. – Я теперь Верховная чародейка, мое место здесь, в столице!
- Успокойся, - произнесла Вира. – Мы прекрасно понимаем тебя. Надеюсь, ты со своими обязанностями не забудешь, что у тебя есть друзья?
- Нет, не забуду, - улыбнулась Тара. – Я обязательно приеду на твою с Даниелем свадьбу и с удовольствием буду нянчить племянников!
Вира покраснела, а Даниель, обняв свою девушку, посмотрел Таре в глаза и
серьезно произнес:
- Без тебя не будет ни свадьбы, ни племянников. Так что, если ты позабудешь о нас, мы так и останемся Даниелем Фер и Вирой Вандол.
- Это, кстати, и нас с Аркадисом касается, - заявила Лоренс.
Тара, Вира и Даниель одновременно посмотрели на девушку такими взглядами, что
Лоренс поневоле опустила свои сверкающие от счастья глаза.
- Ты и Аркадис… - Вира никак не могла совладать с нахлынувшими на нее эмоциями. – Вы тоже собираетесь пожениться?!
- Ну, - смущенно ответила чародейка, умудрившись сделать на лице физиономию полной невинности, - еще ничего не решено… Аркадис… Он предлагал мне, но я сказала…
- Что? Что ты ему сказала?! – насела на подругу Тара.
- Ну, в общем, я ответила, что мне нужно время подумать.
Тара, от волнения вставшая и уперевшаяся руками в стол, прямо-таки упала
обратно на стул, изобразив на лице глубокое разочарование. Вира, в точности скопировав действия подруги, тоже опустилась на стул.
Даниель, ставший свидетелем этой сцены, искренне расхохотался, чем вызвал
трагическое выражение на лицах Тары и Виры и полную растерянность во взгляде Лоренс.
- Что здесь смешного?! – рассержено воскликнула она.
- Да так, ничего, - буркнул Даниель и захохотал еще сильнее, потому что Тара с Вирой в этот момент крайне похоже скопировали взгляд своей подруги.
Теперь уже и Лоренс хохотала вместе с ними. И это был один из самых счастливых
вечеров в жизни Тары. Девушка знала, что пройдет несколько часов, и она будет вытирать слезы, прощаясь с друзьями, но пока что нужно было использовать каждую минуту, наполняя свое сердце радостными чувствами. Таре хотелось, чтобы в памяти остался этот, быть может, последний в ее жизни, вечер, проведенный вместе с друзьями.
Утром юную чародейку разбудила Лоренс. Тара посмотрела на часы и с ужасом
обнаружила, что проспала завтрак. Однако не отсутствие еды взволновало ее, а потеря времени, тех минут, которые она могла провести с братом и подругами, сидя за одним столом.
- Вы уже уезжаете? – спросила Тара, глядя на Лоренс, которая надевала походный рюкзак.
- Да, - кивнула девушка. – Даниель и вира ждут на улице.
Тару немного задело, что подруга разбудила ее в последний момент. Но она в
мгновение ока оделась и вылетела на крыльцо трактира. Даниель и Вира уже сидел верхом, Лоренс отвязывала свою лошадь от коновязи.
- Подождите несколько минут! – воскликнула Тара, бросаясь к привязанному рядом с лошадью Лоренс Сириусу.
- Ты решила ехать с нами? – с надеждой спросил Дан.
- Нет, но я хочу проводить вас до границы Сироны, - ответила Тара, седлая коня.
Они вчетвером двинулись вперед, не торопясь сворачивая с улицы на улицу. Лоренс
с Вирой вслух вспоминали, с какими событиями их жизни связана та или иная улица, тот или иной трактир, Тара молча слушала их болтовню, вспоминая минувшие годы, связывающие ее с этим удивительным городом.
Лес постепенно начал редеть, и вот перед ними открылась уже степная полоса.
Тара подняла голову и взглянула на солнце. Оно поднялось уже достаточно высоко, из чего чародейка сделала вывод, что до полудня осталось совсем немного.
- Ну что ж, - вздохнул Даниель, натягивая поводья и останавливая своего коня, - вот и все. Сирона кончилась, Тара, и дальше мы поедем одни. Надеюсь, расставание наше будет коротким, потому что я не могу жить без твоей улыбки и детского смеха. Мне будет тебя очень не хватать, сестренка.
- Мне тоже, - всхлипнула Тара и вскинула руку в прощальном жесте. – Прощайте, друзья! Даниель, береги их!
И, не дожидаясь ответа, девушка развернула Сириуса и поскакала прочь, понимая,
что если замешкается еще на минуту, уже никогда не сможет расстаться с братом и подругами, которые за десять лет их крепкой дружбы стали ей сестрами.
Тара чувствовала, что в спину ей глядят печальные взгляды двух чародеек и
чародея, но приказывала себе не оборачиваться. Быстрая езда немного успокоила девушку, и юная чародейка перевела коня на шаг. Ей не очень хотелось возвращаться в трактир, но девушка вспомнила, что еще не завтракала, и повернула в сторону заведения, в котором минувшим вечером смеялась с теми, кто сейчас уже был далеко.
Вернулась чародейка как раз к обеду и была приятно удивлена, когда увидела в
обеденном зале Наставника. Она подошла и села рядом.
- Ездила провожать друзей? – спросил молодой чародей, наливая в бокал вина.
- Ездила, - вздохнула Тара. – И чуть не уехала с ними.
- Что тебя удерживает, Тара? – спросил Наставник, глядя, как девушка смотрит в окно печальным взглядом. – Ты же сама знаешь, что была бы счастлива, если бы согласилась поехать с Даниелем!
- Ну поехала бы я с ним, ну и что? – горячо воскликнула Тара. – Нам все равно пришлось бы расстаться. Так не лучше ли сделать это раньше? К тому же, я не могу покинуть Сирону – мой долг быть здесь и править миром.
- Но ты же не будешь делать этого, не так ли? – спросил чародей. – Ты всегда утверждала, что не пойдешь по стопам отца…
- Я помню. – Тара подняла глаза на чародея. – И знаю, что вы правы. Даниель хотел, чтобы мир магии возглавила я, но он знал также, что я не сделаю этого. Мне нужно найти кого-нибудь, кто сделал бы это за меня.
- Ты думаешь, тебе позволят возложить свою власть на Наместника, кем бы он ни был? Неужели ты считаешь, что Совет Магов отнесется благосклонно к нарушению закона?
- Я теперь Верховная чародейка, - сверкнув глазами, заявила Тара. – Я могу распустить Совет Магов, создать новый, уничтожить существующую систему управления… Но все это скучно. Мне нужно действовать, а не сидеть в кабинете, перебирая бумаги и командуя и командуя слугами. Я не стану рушить то, что создали до меня только потому, что я – дочь Одеда Фера. Я просто возьму перо и чернила и в миллион уже существующих законов и правил впишу еще одно, миллион первое: «В случае, если Верховным чародеем стало лицо, не достигшее восемнадцати лет, оно может по доброй воле назначить себе Наместника, который будет принимать решения, согласовав их с членами Совета Магов». Туда же я припишу еще, что Наместник назначается Верховным чародеем на любой срок.
Наставник удивленно посмотрел на сияющую от собственной гениальности
чародейку. Он сожалел, что Тара не хочет остаться Верховной чародейкой мира магии, потому что Свет многое потеряет, если девушка решит уйти. Чародей поделился своими мыслями с Тарой, но та в ответ только пожала плечами и сказала:
- Я не просила, чтобы меня назначили Верховной чародейкой. Главой мира магии должен был стать Даниель. А раз он предоставил мне право распоряжаться законами и всем прочим, я воспользуюсь этим и сделаю так, как считаю нужным.
- Назначишь Наместника? А сама что будешь делать?
Тара задумалась над этим вопросом. Она надеялась, что какое-нибудь дело ей по
душе найдется само собой, но сейчас стало ясно, что этого не произойдет.
- Не знаю, - немного погодя ответила девушка. – Может, на работу устроюсь в библиотеку или в какой-нибудь медицинский центр…
Наставник сразу понял, что никогда Тара не пойдет ни в библиотеку, ни в
медицинский центр. У него появилась одна идея, и он, в страхе, что юная чародейка уйдет, произнес:
- Слушай, Тара, если у тебя нет никаких планов на ближайшее время, не хочешь ли ты… Я ведь теперь директор Академии Магии, может, тебе стоит вернуться туда? Будешь преподавать первокурсникам историю или, скажем, медицину…
Тара заинтересовано посмотрела на чародея. В глазах девушки мелькнул блеск
желания, и Наставник подумал, что Тара согласится, но юная чародейка произнесла, глядя прямо в глаза своему учителю:
- Нет, Наставник. Я не вернусь в Академию. Во-первых, там все напоминает мне об отце, а это наводит грусть. Во-вторых, Академия Магии всегда была для меня домом, где я никогда не была в одиночестве. Я говорю о своих подругах, с которыми я разделяла все свои радости и печали. Теперь же я войду в эти стены и, подсознательно ожидая, что из трапезного зала выйдут Вира и Лоренс, буду чувствовать себя всеми позабытой. Ну а в-третьих, мне не нравится, что после окончания войны все чародеи смотрят на меня, как на божество. Может, я и заслужила подобное к себе отношение, но гордости от этого не испытываю. Надоедает, когда на тебя смотрят из каждого окна и говорят: «Смотри, да ведь это же Тара Фер, девушка, победившая Харамоса!» Причем я уверена, большинство из них понятия не имеют о том, кто такой Харамос и как именно я его победила. Вы хотите, чтобы я вернулась в Академию, где молодые чародеи, знающие о происходящем в мире только по слухам, будут ежедневно приходить в класс и видеть за учительским столом «ту самую Тару Фер»? Не уверена, что это будет способствовать их обучению.
- Но они узнали бы много нового… - возразил Наставник.
- Еще год назад учеников посылали на различные задания, чтобы они набирались опыта, применяя знания на практике, - улыбнулась чародейка. – Конечно, я говорю о той Академии, где директором был мой отец, но разве теперь изменится что-то? Я очень надеюсь, что нет. Академия Магии воспитала меня, Виру, Лоренс… А ведь тогда не было никакой Тары Фер, одно упоминание о которой приводило в восторг весь окружающий мир!
Наставник помолчал. Он надеялся, что девушка согласится вернуться туда, где ей
было так хорошо, но Тара отказалась, и чародею не хотелось ее уговаривать. Хотя он был уверен, что смог бы убедить юную чародейку.
«Пусть решит сама, чего ей хочется», - подумал чародей и сказал:
- Я понял, Тара. Ты права – мое предложение глупо, но я все же повторю его, когда ты будешь готова. Двери Академии Магии всегда раскрыты для тебя и твоих друзей.
С этими словами Наставник осушил второй бокал вина, встал и вышел из трактира,
оставив Тару в несколько подавленном состоянии.
Подошел трактирщик и поинтересовался, не надо ли Таре чего-нибудь. Девушка
покачала головой и тоже вышла на улицу, чтобы отправиться в дом Совета Магов и исполнить задуманное.
Когда Тара рассказала о своих идеях относительно Наместника, самый старший из
членов Совета спросил:
- Кого же ты предлагаешь на эту роль, дитя мое?
Девушка обрадовалась, потому что такой вопрос мог означать только одно: ее идеи
даже не подлежат обсуждению, а сразу вступают в действие.
- Думаю, справедливо будет назначить Наместником того, кому я полностью доверяю, - сказала Тара. – Таких людей немного, но они достойны этой должности. Трое из них уехали из Сироны, их занимают проблемы куда более важные, чем та, которую сейчас решаем мы. Двое молодых людей, один из которых не принадлежит Свету, также находятся далеко и вряд ли обрадуются, если я сообщу им, что власть над миром находится в их руках. Остается один-единственный человек, который может стать Наместником. Это директор Академии Магии. Он молод, но я уже убедилась, что этот чародей заслуживает права быть моим представителем.
- Совет принимает твое решение, Тара Фер, - произнес Даребор. Он щелкнул пальцами, и из воздуха возникли бумага и перо. – Мы закрепляем за Наставником право стать Наместником мира магии. Прошу тебя поставить подпись. Мы известим директора Академии о его новой должности.
Тара раскланялась с чародеями и покинула здание Совета Магов. Настроение у нее
поднялось и, несмотря на свои слова, девушка все же решилась заглянуть в Академию Магии, чтобы обрадовать Наставника, что он стал Наместником и теперь занимает должность, которую Тара изобрела несколько часов назад.
- Я знал, что окажусь жертвой твоей идеи, - улыбнулся девушке чародей и поцеловал Тару в лоб.
Остаток дня юная чародейка провела в Академии, медленно блуждая по светлым
коридорам и заглядывая в классы, где студенты изучали магические науки. И только под вечер девушка вернулась в трактир, уже зная, что будет делать дальше. Тара приняла решение, и теперь ей хотелось поговорить об этом только с одним живым существом.
Долго хомяка звать не пришлось. Морт явился сразу, удивленный, что Тара
вызвала его. Но когда черный хомяк получил от девушки большую морковку, он сразу перестал спрашивать чародейку, зачем понадобился ей поздним вечером.
Они сидели на ступеньках крыльца трактира, любуясь заходящим солнцем.
Проходящие мимо люди удивленно смотрели на то, как девушка разговаривает с огромным черным хомяком, но Таре было наплевать на прохожих.
- Посмотри, какая красота вокруг! – восхищенно протянул хомяк, устраиваясь поудобнее на ступеньке. – Обожаю закаты!
- Да, Морт, это очень красиво… - вздохнула Тара.
Морт сдвинул лапкой темные очки и посмотрел на чародейку.
- Почему-то в твоем голосе не слышно ни радости, ни восторга, - сказал он.
- И не будет. Похоже, во мне умерла вся радость после того, как мы вернулись.
- Ты грустишь по Тарабасу? – участливо спросил хомяк.
Тара просто кивнула. Если уж почтовый хомяк понял причину меланхолии, то не
было смысла скрывать все чувства, заполняющие душу.
- Да, - призналась Тара. – Расставание с Тарабасом, смерть отца, назначение меня Верховной чародейкой… Никогда не хотела такой жизни!
- Ты не создана для другого, Тара, - подбадривающе сказал Морт. – Конечно, никто не заслуживает такой смерти, как Одед, и мне искренне жаль, что это случилось с вами, но ведь жизнь продолжается! Ты герой, Тара, а героям в нашем мире жить проще. Ты только сказала, что хочешь назначить Наместника, и с тобой даже спорить никто не стал!
- Да, наверное, ты прав, - вздохнула чародейка. – Но раз я больше не возглавляю Совет Магов, мне нечего больше делать в Сироне. Я уеду отсюда, но не спрашивай меня, куда. В любом случае, ты найдешь меня, если я позову.
Хомяк долго смотрел на Тару и не мог понять, каким образом произошли такие
перемены в сознании юной чародейки. Но он не стал ни спорить, ни спрашивать. Просто попросил не забывать его, как верного друга и почтового хомяка. Тара обещала, что будет помнить о том, что где-то в Сироне живет черный хомяк по имени Морт, обожающий яблоки и все сладкое. На этом они и расстались.

Глава сорок шестая
Тара перед прощанием просила хомяка сделать одно дело. Морт, не колеблясь,
передал по просьбе Тары записку Наставнику, прочитав которую, молодой чародей долго не находил себе места.
«Я знаю, - писала Тара, - миру магии нужен самый могущественный и мудрый
правитель. Но мне кажется, это смешно. Мне еще нет семнадцати, так что какая тут мудрость! Я могущественна, но ведь для принятия решений магическая сила не нужна. Вы знаете, где меня искать; если я понадоблюсь для какого-нибудь важного дела, отправьте весточку в Юэфу, и я примчусь по первому вашему зову. А пока прощайте, Наставник. Удачи вам и всего наилучшего!»
Тара покинула Сирону в полдень следующего дня. Она оставила в столице все свое прошлое, своих друзей, свои обязанности… Девушка чувствовала, что вряд ли когда-нибудь вернется в лесной город, где прошло почти все ее детство. Члены Совета Магов просили чародейку остаться, но Тара лишь покачала головой и ответила, что ей не хочется жить в Сироне, потому что она мечтает вернуться на родину.
Девушка не знала, почему ей вдруг стало так тоскливо среди высоких деревьев, но была уверена, что в Сироне ей больше нет места. Предложение Наставника вернуться в Академию Магии Тара отвергла, зная, что преподавать – это не для нее. И вообще, по ее словам, жить на одном месте скучно. Молодой чародей ее понял.
Тара неслась вперед и вперед, наперегонки с ветром. До Юэфы путь был не близкий, но девушка не очень спешила, зная, что и дома ее никто не ждет. Прежде чем добраться до родного города, юная чародейка побывала почти во всех местах, куда ее забрасывала судьба за минувшие десять лет.
Останавливаясь в деревушках и небольших городах, Тара старалась отыскать старых знакомых, надеясь, что они смогут найти девушке работу по душе. Но все чародеи и чародейки, радостно встречавшие Тару и предлагавшие ей остаться в их городе, ничего не могли дать ей из того, что было необходимо.
Тара не огорчалась, проводила несколько дней вместе со старыми знакомыми и продолжала свой путь, обещая каждому не забывать его.
Так, проездив по свету около месяца, поздним дождливым вечером начала октября Тара Фер очутилась в хвосте длинной очереди желающих въехать в ворота Юэфы.
Стоя под проливным дождем, девушка любовалась высокой городской стеной, сделанной из темно-синего камня, который добывали на реке Силитре, находившейся в нескольких часах езды от города. По обеим сторонам могучих ворот возвышались округлые сторожевые башни, на остроконечных крышах которых развевались флаги правителей Юэфы.
Тару заинтересовали эти флаги. На ярко-желтом фоне их были изображены два белоснежных единорога, поднявших головы к небу. Юной чародейке хватило одного взгляда на этих благородных животных для того, чтобы вспомнить, что правитель Юэфы, мужчина средних лет, был хорошо знаком с ее братом. Король Юэфский не был чародеем, но очень уважал магию и полагал, что она способна улучшить жизнь.
Сама Тара не была знакома с правителем, но ей вспомнилось все, что говорил о нем Даниель, одно время состоявший у него на службе.
По словам чародея, король Оландер был добрым человеком с твердой волей и знанием своего дела. Он любил свой народ и старался делать так, чтобы народ любил его. Оландер никогда не позволял своим представителям, управляющим в прилежащих к Юэфе деревнях, обманывать и грабить людей.
Несмотря на то, что сердце его не было ожесточено, гнев Оландера был страшен. Он самолично казнил преступников и тех, кто отказывался подчиняться его приказам. Более того, у Оландера не было советников, он управлял всем сам, не позволяя кому бы то ни было диктовать ему свои требования.
Даниель утверждал также, что король не переносил тех, кто приходил к нему с требованиями. Его можно было только просить, и решение его оспариванию не подлежало. Те же, кто был не доволен тем, как с ним обошелся король, вынуждены были покинуть город и никогда больше не возвращаться.
Вспомнив все это, Тара вспомнила также, что у Оландера должен быть сын, которому, по мнению девушки, было около двадцати пяти. Она слышала о принце, о его необыкновенной красоте и о том, что он нуждается в хороших чародеях для собственной охраны. Работа скучная, но это единственное, что более или менее подходило юной чародейке.
Очередь продвигалась медленно. Было уже темно, шел дождь, и Тара чувствовала себя не лучшим образом. Она устала, проголодалась и замерзла, ей хотелось поскорее приехать в маленький домик на окраине города, который когда-то собственными руками построил Одед Фер для своей жены и детей. В этом доме Тара жила до шести лет, пока отец не решил, что ее пора отдать в Академию Магии. С тех пор юная чародейка бывала здесь всего несколько раз, приезжая в Юэфу на летние каникулы. И сейчас, стоя в очереди, девушке не терпелось вновь войти в родные стены уютного домика.
Прошло около часа, прежде чем Таре удалось наконец предстать перед четырьмя солдатами, вносившими в журнал имена въезжающих и цель визита.
Когда солдаты услышали, что перед ними стоит Тара Фер, решившая вернуться в родной город, они очень заволновались, начали спрашивать, не нужно ли девушке чего-нибудь, не выделить ли ей охрану… Тара снисходительно смотрела на них, и взгляд черноволосой красавицы заставил их устыдиться. Один из них предложил чародейке сухой плащ, другой начал извиняться и ругать остальных, почему они сразу не пропустили девушку, заставив ждать столько времени.
Все еще стоя под дождем, Тара с интересом наблюдала за воинами. Наконец ей это надоело, и она произнесла усталым голосом:
- Господа, за мной еще стоят люди, и им нужно проехать не меньше, чем мне. Пропустите меня в город, мне не нужна охрана или еще что-то. Скажите только, король Оландер в городе?
- Вам повезло, - с поклоном ответил солдат, - его величество вернулся в Юэфу два дня назад.
Поблагодарив воинов, Тара въехала в ворота и сразу повернула направо. Каменная
дорога, по обоим сторонам которой стояли домики с ухоженными клумбочками уже завядших цветов, вела к центральной улице, но девушка, проехав поворот, свернула в небольшой переулок, освещенный несколькими фонарями.
Юная чародейка остановилась перед одноэтажным каменным домом в центре
переулка. К домику был пристроен деревянный сарай, куда Тара поставила Сириуса. Устроив коня, девушка открыла дверь, запечатанную магией, и вошла в маленькую прихожую.
Бросив на пол промокший насквозь рюкзак и повесив на гвоздь свою мокрую
куртку, девушка прошла в кухню и с помощью магии разожгла камин. Затем вернулась в прихожую и, вытащив из рюкзака всю оставшуюся там еду, приготовила себе ужин. Все важные дела Тара благоразумно оставила на утро и, забравшись в свою кровать в спальне, заснула с мыслью о том, что наконец приехала домой и сможет устроить свою жизнь так, как ей хочется.
Утром юная чародейка привела себя в порядок, сходила на рынок, расположенный
неподалеку от ее дома, купила себе продуктов, одежды и предметов первой необходимости и, сообщив Сириусу, что вернется к обеду, отправилась на Сенатскую площадь, где находилась резиденция короля.
Огромный дворец, обнесенный высокой резной оградой, Тара заметила издалека. Он стоял в самом центре города на круглой площади, к которой, словно лучи, подходили мощеные булыжником дороги. Площадь эта носила название Сенатской, но в Юэфе давно уже не было никакого сената, и жители города между собой называли ее Солнечной.
Возле калитки стояло четыре человека, одетых в ярко-красную униформу. Взглянув на шпаги, висевшие на их поясах, девушка поняла, что перед ней - охрана из личной гвардии короля или принца. Мило улыбаясь, Тара подошла к ним.
- Чего вы хотите? – довольно грубо спросил один из мужчин, пристально рассматривая девушку. – Назовите свое имя.
Тара на секунду задумалась, стоит ли раскрывать этим грубиянам свое имя, но
потом решила, что так ее все равно не пустят, и произнесла:
- Меня зовут Тара Фер, дочь покойного Верховного чародея. Я приехала из Сироны и мне срочно нужно переговорить с королем.
Стражники удивленно уставились на чародейку, не зная, верить ей или нет. Но
Тара улыбалась, на пальце у нее был знак чародейки, а на шее – символ великой силы. И хотя трудно было представить, что в этой хрупкой девушке скрывается та необычайная мощь, которая помогла ей уничтожить демона, стражникам все же пришлось признать это. Все четверо поклонились ей, и главный из них произнес, почтительно опустив глаза:
- Все в порядке, госпожа, можете пройти. Шер, проводи чародейку к его величеству, - приказал он одному из воинов.
Наградив начальника охраны обворожительной улыбкой, которая  почему-то заставила его покраснеть, Тара с гордо поднятой головой в сопровождении молодого Шера вошла во дворец.
- Ждите здесь, - вежливо сказал молодой человек, когда, поднявшись по мраморной лестнице, они оказались в светлом коридоре, в конце которого находилась дверь, обитая синим бархатом, - я доложу о вас принцу. 
Шер постучал в дверь и вошел внутрь. Через минуту он вновь появился и произнес:
- Его величество ждет вас.
И, поклонившись, спустился вниз. Тара не стала терять времени и вошла в комнату короля Оландера.
Это была большая светлая комната, стены которой были обиты, подобно двери, бархатом, только не синим, а бледно-абрикосовым. Окна, огромные и чистые, закрывала легкая голубоватая тюль. Вдоль стен, как в библиотеке, тянулись стеллажи с книгами. В углу стоял большой письменный стол с мягким креслом. В кресле сидел высокий мужчина лет пятидесяти с длинными русыми волосами, уже подернутыми сединой. Одет он был в шитый золотом костюм из черного бархата, блестящие черные сапоги дополняли весь его наряд. Увидев, что в комнату вошла девушка, король встал и с легким поклоном произнес:
- Вы, должно быть, Тара Фер?
Девушка отметила про себя, что голос у Оландера приятный и мягкий. Таре
пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы сохранить серьезность.
- Да, ваше величество, - почтительно ответила девушка. – Я Тара Фер, дочь Одеда Фер и та, кто уничтожил демона по имени Харамос.
Король некоторое время оценивающе оглядывал чародейку, потом на минуту
прикрыл глаза, словно что-то припоминая.
- Одед Фер был Верховным чародеем Светлого мира? – спросил он, желая уточнить свои знания. – Кажется, он погиб в тот день, когда вы сражались с Харамосом в Ороне?
- Вы великолепно осведомлены, ваше величество, - поклонилась Тара.
- И вы, Тара Фер, являетесь его дочерью?
- Именно так, - кивнула девушка.
Оландер еще раз взглянул на чародейку и опустился обратно в кресло. Тара
продолжала стоять возле двери, не решаясь подойти ближе.
- Проходи, дитя мое, не стесняйся, - улыбнулся король, заметив, что девушка топчется в углу. – Присаживайся и расскажи мне, что привело тебя в Юэфу и зачем ты пришла именно ко мне.
Тара покорно опустилась на стул возле кресла короля и произнесла спокойным
голосом, стараясь скрыть волнение:
- Я приехала в Юэфу, так как здесь моя родина. Я устала от вечных странствий и скитаний и решила отдохнуть, ощутить себя дома. Вы понимаете, о чем я?
- Прекрасно понимаю, - кивнул Оландер. – Продолжай, пожалуйста.
- Так как я больше не ученица Академии Магии и не Верховная чародейка, я полностью свободна от всяческих обязательств перед миром магии. Мне хочется провести какие-то время в Юэфе, но я просто не могу сидеть без дела.
- Чего же ты хочешь от меня?
- Ваше величество, - произнесла Тара. – Мне необходима какая-нибудь работа, связанная с риском и опасностью. Я прошу вас дать мне какую-нибудь должность при вашем дворе.
Король удивленно вскинул брови и спросил, недоверчиво глядя на
шестнадцатилетнюю чародейку:
- Какую же должность ты хочешь занять? Ты слишком юна для службы городу.
- Ваше величество, - возразила девушка, - я прошу вас не судить обо мне по моему внешнему облику. Вы знаете, кто я, и я полагаю, этого достаточно, чтобы получить некоторые права.
- Правда?
- Да, ваше величество.
- И что же ты умеешь делать, дитя мое? – Король, казалось, насмехался над чародейкой, но Таре показалось, что такое впечатление обманчиво и на самом деле Оландер серьезно подошел к ее просьбе.
- Я великолепно ознакомлена с медициной и военным ремеслом, ваше величество, - ответила Тара. – Разумеется, боевая магия входит в это понятие. Мой брат говорил…
- Твой брат? – переспросил король. – Кто он?
- Даниель Фер, ваше величество. Под его командованием находился лагерь Света на Севере.
- Даниель Фер… - Оландер на миг задумался. – Уж не тот ли это Даниель, который принес славу боевому отряду Единорог несколько лет назад?
- Именно он, - улыбнулась Тара. – Мой брат имел честь служить вашему величеству.
- А теперь мне хочешь служить ты… Знаешь, Тара… Я, пожалуй, приму тебя в гвардию личной охраны моего сына Гертаниона. У меня людей хватает, а вот принцу нужны опытные и энергичные воины. Если тебя это, конечно, устраивает.
- Ну что вы, ваше величество! Конечно устраивает! – воскликнула Тара, вскакивая со стула и низко кланяясь королю. – Благодарю вас! Когда мне можно приступать?
- С завтрашнего дня, Тара Фер. Подождите немного, я выпишу вам пропуск. Придете завтра утром во дворец, покажете эту бумагу начальнику охраны, и он вам все объяснит. Рад принять вас в свой дворец.
Покидая комнату короля, Тара чувствовала себя необыкновенно счастливой.
Долгое время она думала, что лучше той жизни, которой она жила, быть просто не могло. И только сейчас юную чародейку осенило, что на самом деле самые счастливые моменты ее жизни впереди.
Со спокойным сердцем и счастливой душой Тара Фер закрыла глаза и сделала шаг
навстречу новой жизни.

Эпилог
Царила ночь. Октябрь сменился ноябрем, принеся на своих крыльях заморозки. Снега пока не было, но жители Юэфы уже начали готовиться к зиме, утепляя свои дома.
По улице в сопровождении двух мужчин шла девушка. Все трое были облачены в алые теплые плащи, на груди у них серебрились металлические латы с изображением белых единорогов, за спинами на восточный манер пристегнуты мечи. Случайный прохожий испугался бы троих незнакомцев, несмотря на знакомый каждому в городе герб, украшавший их доспехи. А присутствие вооруженной девушки, по виду еще совсем ребенка, повергло бы в ужас и недоумение даже самых хладнокровных людей.
Но улицы были пусты, и свидетелями этого странного шествия оказались только звезды да месяц, слабо светивший на ясном ночном небе.
Подойдя к перекрестку, воины остановились и сделали странный для стороннего наблюдателя жест, прижав кулаки к сердцу и слегка склонив на грудь головы. После этого своеобразного прощания девушка свернула в темный переулок, а двое мужчин, глядя ей вслед, постояли немного и отправились обратно.
Дик и Кейс, ставшие новыми друзьями юной чародейки, вызвались проводить девушку домой этой холодной ноябрьской ночью. Тара не стала возражать, потому что, будучи единственной девушкой среди воинов личной гвардии принца Гертаниона, пользовалась всеми благами. Мужчины преклонялись перед ней, принц был ее покровителем, за что Тара была благодарна ему, потому что, если бы не Гертанион и его отец, к ней бы относились иначе.
Когда девушка только начала свою службу у принца месяц назад, на нее смотрели как на ненормальную. Она была единственной чародейкой и девушкой среди пятидесяти взрослых мужчин. Поначалу Таре было неуютно среди них, она постоянно ощущала на себе чей-нибудь взгляд, полный страсти и желания. Юную чародейку спасало только то, что Гертанион обещал самолично лишить головы любого, кто посмеет обидеть ее.
Но такое отношение к ней окружающих Тару мужчин очень скоро переменилось. Во время перерывов девушка от скуки доставала свой меч и предлагала кому-нибудь вступить с ней в бой. Сначала все просто смеялись, воспринимая действия чародейки за шутку, но потом кому-то надоело, что шестнадцатилетняя девчонка задирает нос, уверяя всех, что легко победит в бою любого, и он, приняв вызов Тары, устроил с ней шуточный поединок, заверяя своих товарищей, собравшихся посмотреть на это зрелище, что в миг одолеет девушку.
Он пытался обмануть чародейку ложными выпадами, отвлекал ее внимание… Все оказалось напрасным. Через четверть часа горе-воин лежал на спине, ошеломленно глядя, как клинок Тары медленно опускается ему на шею.
Юная чародейка улыбнулась и, убрав оружие, протянула лежащему руку, помогая подняться. Собравшиеся удивленно смотрели на нее, не решаясь что-либо сказать. Тогда тишину нарушила Тара.
- Как твое имя? – спросила она, обращаясь к солдату, с которым только что сражалась.
- Кейс, - ответил тот, не сводя глаз с улыбающейся девушки.
- Ты неплохо дерешься, Кейс, - сказала она, возвращая ему валявшийся на земле меч. – Но совет на будущее: не пытайся отвлекать противника пустыми разговорами. Это отвлекает больше тебя самого, а опытный воин предупрежден о таких хитростях. Твоя болтовня ему только на руку.
Кейс молча кивнул, взял свой меч и отошел в сторону, все еще не придя в себя
после поражения.
- Где ты так научилась сражаться? – спросил девушку другой воин. – Или таким вещам обучают в Академии Магии?
- Нет, - весело ответила чародейка. – В Академии Магии этому не научат. Меня учил разведчик армии Света, когда прошлым летом я находилась в лагере на Севере.
У всех присутствующих округлились глаза. Они знали, что Тара чародейка, но что
она – та самая Тара Фер, молва о которой разлетелась быстрее ветра по всему миру, они даже не подозревали.
После этого случая Тара пожалела о том, что устроила битву. Ей пришлось завести
блокнот и вести запись тех, кто желал научиться так же искусно владеть мечом. Все перерывы и даже выходные девушка теперь проводила, тренируя мужчин и показывая им различные приемы, известные только ей.
Гертанион, узнавший об этом, как-то пришел посмотреть на одно из таких
«занятий» и был настолько шокирован, что, когда Тара освободилась, предложил ей показать несколько приемов и ему тоже. Принц даже хотел повысить девушке жалованье, но чародейка деликатно отказалась от денег, объяснив, что делает для удовольствия себе и пользы Гертаниона.
Пришлось девушке тренировать также и принца. Он оказался очень способным
учеником, и уже после нескольких занятий Тара заявила, что Гертаниону больше нечему учиться.
Авторитет юной чародейки поднялся еще больше после того, как она с блеском
доказала, что ее брат не зря был командиром армии Света. На дворец, где жили принц и король, было совершено нападение, и Тара, так как капитан ее отсутствовал по неизвестной причине, взяла на себя смелость организовать поимку преступников. Ее умелая деятельность поразила воинов настолько, что они, невзирая на то, что Тара не имела никакого права командовать, беспрекословно подчинялись любому ее слову. А когда на следующий день Гертанион вызвал к себе чародейку, чтобы отблагодарить ее и сообщить, что капитан его гвардии уволен и что его место займет она, Тара рассержено заявила, что место капитана она занимать не намерена, потому что не согласна с решением принца об увольнении сэра Гордона, который отсутствовал во время нападения на посту только потому, что его мать умирает, и он счел своим долгом быть рядом с ней.
Разумеется, Гертанион на такое слова только пожал плечами и по требованию Тары
восстановил на пост капитана Гордона, у которого действительно умерла мать.
Когда Гордон узнал о том, что сделала для него юная чародейка, он исполнился
такой благодарности к девушке, что пообещал выполнять любое ее желание сразу же. Таким образом, Тару чтили чуть ли не выше, чем принцессу, сделав ее членом сразу двух семей – королевской и войсковой.
Гертанион не скрывал от девушки ничего, и очень скоро они стали близкими
друзьями. Король Оландер, отец принца, был несказанно рад тому, что сын его проводит много времени в обществе юной чародейки. Он надеялся, что Гертанион наконец влюбится в красавицу Тару и женится на ней. Однако принц не решался сделать девушке предложения, хотя ему очень этого хотелось. Он чувствовал, что Тара видит в нем только друга, с которым приятно провести время. Девушка никогда не рассказывала ему о себе, но Гертанион подозревал, что даже если он предложит Таре стать его женой, она все равно откажется. Может, чародейка и любила принца, но уж точно не той любовью, о которой мечтал Гертанион. Он видел это и с грустью понимал, что Тара не создана для того, чтобы быть королевой. Эта девушка была создана только для битв.
За месяц, проведенный среди воинов личной охраны принца, Тара приобрела себе
много друзей. Солдаты быстро поняли, что в душе юная чародейка мало чем отличается от них, и перестали относиться к ней как к ребенку или, что еще хуже, как к женщине. Прекрасный боец, веселый и надежный товарищ – вот кого они видели в Таре. Уважение и преданность этой девчонке наполнили их сердца, и Тара была счастлива среди них.
И вот, ноябрьской ночью два ее друга, Кейс и Дик, вызвались проводить свою
богиню домой. Оба не сомневались, что Тара вполне может добраться сама, но им хотелось побыть с чародейкой подольше, а Тара, понимая все это, нисколько не возражала.
Скрывшись в темноте своего переулка, девушка остановилась и проводила
взглядом удаляющихся друзей. Она привыкла к тому, что кто-нибудь из пятидесяти человек обязательно пожелает проявить джентльменское благородие, хотя все время убеждала их, что солдатам такое поведение не к лицу.
«Ох мужчины! – подумала она, подходя к своему дому. – Вы все одинаковы! И
солдаты, и принцы, и короли… Вот и Гертанион в меня влюбился!»
Принц несколько часов назад все же признался Таре в том, что отец его желает,
чтобы она стала королевой, а на вопрос девушки о том, чего именно желает он сам, Гертанион отвернулся и тихо произнес:
- Того, чего желает мое сердце, мне никогда не получить, поэтому я даже не смею просить тебя об этом!
Тара восприняла эти слова как желание принца подчиниться воле отца и ответила,
что она не та, кто сможет дать сердцу Гертаниона то, чего он ищет. Принц, одарив Тару страстным взглядом, признался, что ничего другого от девушки не ожидал и что он не станет ни на чем настаивать. И тем не менее он сообщил Таре, что желает сделать ей приятное и приглашает ее завтра на бал, который состоится в честь ее дня рождения. Удивлению юной чародейки не было предела.
Тара протянула руку к двери и только тут поняла, что она открыта. Сердце
девушки подскочило к горлу от внезапно нахлынувшего страха. Чародейка огляделась по сторонам, но никого не увидела. Кейс и Дик были уже далеко, так что ни на чью помощь рассчитывать не приходилось.
Вытащив из ножен сверкающий меч, Тара осторожно вошла в прихожую и закрыла
за собой дверь. В доме стояла тишина. Осторожно ступая по полу, стараясь не шуметь, девушка подошла к двери, ведущей в гостиную, и резко распахнула ее.
В луче света, ворвавшегося в комнату из прихожей, стоял человек. Это был
высокий мужчина с длинными волосами, забранными в хвост. На плечах у него был зеленый плащ, но оружия видно не было.
Так они и стояли друг против друга, пока Тара наконец не выронила меч и не
бросилась на шею нежно обнявшему ее мужчине.
- Как ты нашел меня?! – спросила юная чародейка, когда первый порыв радости немного улегся.
- Признаюсь, это было нелегко, Тара, - ответил темный колдун Севера, ибо это был именно он. – Мне пришлось перевернуть все небо и землю, чтобы отыскать этот милый домик.
- И все же, каким образом ты узнал, что я в Юэфе? – не унималась девушка.
- Друзья помогли, - сказал Тарабас. – Я побывал в Сироне и говорил с твоим бывшим учителем. Он сказал, что ты отправилась домой. И дал мне этот адрес.
- Я думала, больше никогда не увижу тебя, - прошептала Тара, целуя колдуна.
- Я тоже так думал, - укоризненно ответил Тарабас. – Я решил, что Наставник дал мне не тот адрес. Где ты была?
- Работала.
- Ты работаешь?! – удивленно воскликнул колдун. – Где?
- Я – член личной охраны принца Гертаниона, - гордо произнесла Тара. – Вот уже месяц я являюсь помощником капитана гвардии.
- Что ж, поздравляю, - с холодком в голосе сказал колдун.
- Ты что, не рад, что я счастлива? – удивилась Тара.
- В армии Гертаниона одни мужчины, наверное, да?
Тара в ужасе посмотрела на Тарабаса и дала ему пощечину.
- Я не поэтому служу принцу, ясно? – холодно произнесла она. – Каждую ночь я надеялась, что ты разыщешь меня и я снова буду самым счастливым человеком в мире! Ты здесь, и вместо того, чтобы радоваться встрече, обвиняешь меня в том, чего не знаешь! Я не на это рассчитывала.
Тарабас виновато посмотрел на девушку.
- Прости, я не хотел…
- Прощаю, - тут же улыбнулась чародейка. – Но только потому, что у меня завтра день рождения и я не хочу портить себе праздник.
- У тебя день рождения? – удивился Тарабас. – А я не привез тебе никакого подарка…
- Ничего, - улыбнулась юная чародейка. – Ты мой подарок.