Бриллиантовое колье

     Пройдя через две двери контрольного отсека тюрьмы во внутренний двор, я оказалась перед входом в высокую круглую башню с огромной массивной металлической дверью. В двери было небольшое стеклянное окошко, через которое, как только оно приоткрылось, я протянула удостоверение адвоката и пропуск. Дверь с резким скрежетом, медленно, как бы нехотя, отворилась, и я  оказалась в помещении с высоким потолком и цементным полом, в котором было несколько дверей: напротив двери, в которую я вошла, была точно такая же высокая и такая же тяжёлая дверь,  а по кругу друг против друга были расположены  ещё две металлических двери размером поменьше. Рядом с одной из них стоял стол, за которым сидел надзиратель.      Я положила на стол требование о доставке подзащитной, с которой мне необходимо было побеседовать по её делу.
     Надзиратель молча нажал на кнопку, дверь с лязгом отворилась и тут же захлопнулась за мной. Медленно поднимаясь вверх по железной витой лестнице,  вспомнилось, что тюрьма эта была построена на окраине города Кишинева еще в середине 19 века для содержания уголовных элементов. Состояла она тогда из нескольких высоких сторожевых башен с узкими окнами в виде бойниц, что делало её похожей на з`амок с одноэтажными пристройками. В прошлом её так и называли – тюремный з`амок. После сильного землетрясения и военных бомбёжек сохранилась только одна башня, часть пристроек и каменный забор. Остальные башни были разрушены, но так и не были восстановлены. Вместо них по периметру забора с внутренней стороны двора в нескольких местах были сооружены наблюдательные вышки для часовых. Знаменита эта тюрьма была ещё и тем, что из неё в начале прошлого века бежал Григорий Иванович Котовский - защитник бессарабских батраков от помещиков, ставший впоследствии  легендарным героем Гражданской войны.
     На втором этаже по обе стороны от лестницы располагался коридор.  Слева от лестницы был коридор с глухой стеной, упиравшийся в закрытую дверь. Напротив глухой стены в коридоре находились так называемые рабочие кабинеты - помещения для работы следователей и адвокатов. С правой стороны от лестницы находился подобный коридор, но с меньшим количеством кабинетов.   
Стены в коридорах и в рабочих кабинетах до середины были небрежно окрашены в грязный тёмно-зеленый цвет самими заключенными. Такого же цвета краской были окрашены и двери кабинетов.
     В каждом кабинете стояло по одному столу со стулом и двумя-тремя табуретками. На дверях кабинетов в целях безопасности не было замков и запоров, а в случае необходимости вызова охранников, предусмотрительно были установлены специальные кнопки, которыми, как правило, никто не пользовался. В зарешёченные узкие окна, похожие на бойницы, почти не проникал дневной свет.
Пять кабинетов в коридоре, находившемся слева от лестницы, были свободны. Я вошла в один из них, прикрыв за собой дверь, и стала ожидать, когда доставят подзащитную. Прошло примерно минут сорок, а её всё не было. То ли из-за долгого ожидания,  то ли из-за окружвшей меня обстановки в кабинете с мрачно окрашенными стенами и узкими окнами-бойницами, меня охватило непонятное чувство тревоги. Чтобы немного успокоиться, я решила спуститься вниз, чтобы выяснить причину задержки. Вставая из-за стола, попыталась отодвинуть стул, забыв, что вся мебель накрепко привинчена к полу. Естественно, стул не поддался, но это странным образом ещё больше усилило во мне напряжение, хотя до этого уже не первый год мне, как и другим адвокатам, нередко приходилось бывать в этих не столь отдалённых местах.
Выйдя в коридор, я сразу поняла, в чём дело. По нему нервно взад-вперёд ходил арестант. Он был один. Без конвоира. Вид у заключённого был угрюмый, чёрная шапка-ушанка надвинута на глаза. На чёрной фуфайке белела нашивка с номером.      
     Вопрос, что он здесь делает, задавать было бессмысленно, поскольку, увидев  меня, он остановился, как вкопанный, устремив на меня колючий, злой и враждебный взгляд. Не зная, что у него на уме, и понимая, что если он решится напасть, а я закричу, вряд ли меня услышит сидящий за закрытой дверью на первом этаже надзиратель, более того, если даже и услышит, то не оставит свой пост, а вызовет по внутренней связи охранников. Пока они добегут...  Я вспомнила о специальных кнопках вызова, установленных в кабинетах. Однако возвращаться в кабинет, как и кричать, также не имело смысла. Спуститься по витой лестнице вниз я тоже не могла: заключённый остановился как раз в проёме у выхода на неё. Оставалось одно: снять напряжение и попытаться разрядить обстановку. Я спросила:
- Что, ждёте адвоката?
- Нет, следователя, - ответил он, и снова стал ходить взад-вперед по коридору, изредка бросая на меня, как мне тогда казалось, косые, враждебные взгляды.
- Почему вы так смотрите на меня? - не выдержала я. Он остановился.
- Да-а-а, не узнали меня, видать сильно изменился... А я вот сразу узнал вас, - улыбнувшись, ответил он, назвав меня по имени и отчеству. Моё напряжение мгновенно улетучилось. Посветлевшие глаза, улыбка парня показались мне знакомыми, но вспомнить, где, когда и при каких обстоятельствах раньше я могла его видеть, не удавалось. Почему-то подумалось, что это не места лишения свободы и не суд. Где, где? И вдруг меня осенило:
- Сережа, ты? – не совсем уверенно спросила я. Он кивнул.
- Как ты тут оказался?
- По глупости, - ответил он, криво усмехнулся и нехотя добавил:
- Любовь сгубила...
     Наш разговор прервал конвоир, доставивший мою подзащитную.
     Сказав Сергею, что поговорим позже, я зашла в кабинет и приступила к работе.
К сожалению, больше его я не видела.
     По пути домой никак не могла успокоиться, думая о судьбе этого молодого  человека, которого знала сначала ребенком, потом юношей. Он был весёлым, добрым и совсем не глупым мальчишкой, жившим со своей матерью по соседству, обладателем больших, широко распахнутых голубых глаз, доверчиво глядевших на окружавший его мир. Сколько лет прошло с тех пор, когда я семьёй переехала в другой район? Двенадцать или все пятнадцать? Да, точно пятнадцать, размышляла я. Несмотря на то, что мать воспитывала его сама, он рос настоящим мужчиной, гордым, независимым, хорошо учился в школе, легко поступил в ВУЗ. Его мать, простая женщина, вырастившая самостоятельно такого замечательного парня, так им гордилась! У всех, кто его знал: соседей, друзей, преподавателей не было ни малейших сомнений в том, что его ждёт блестящее будущее и счастливая жизнь.
Что же из ряда вон выходящее могло с ним произойти, что могло толкнуть его на преступление? - спрашивала я себя, и тут же отвечала самой себе:
- Не может быть, это какая-то ошибка!
    Однако спустя время выяснилось, что ошибалась на самом деле я. Следователь, занимавшийся расследованием дела Сергея, рассказал мне его историю.
Сергей - староста курса, один из лучших студентов факультета, которому прочили научную карьеру, безумно влюбился в свою сокурсницу - красивую, взбалмошную и капризную девицу, и ради неё готов был на всё.
Однажды она поделилась с ним своей заветной мечтой: стать обладательницей бриллиантового колье, выразив тут же сомнение в том, что эта её мечта когда-нибудь сбудется.
- Я так мечтаю о нём, любимый! Представляешь, оно даже во сне мне снится!- печально вздыхая, сказала она Сергею.
- А у меня ведь скоро день рождения! Я знаю, что ты очень любишь меня, и, наверное, хотел бы подарить мне такой подарок, но, к сожалению, у тебя нет возможности, - продолжала она, надув губки.
Сергей промолчал.
- Ты хотя бы спросил, в каком магазине я его видела и как оно выглядит, мне тогда легче стало бы.
- Хорошо, - ответил Сергей, - давай сходим вместе, посмотрим.
- Пойдём, - весело согласилась она.
     Колье было действительно великолепным. Изготовленное из золота высшей пробы  с множеством бриллиантов белого цвета с кулоном в форме сердца, окаймлённым двадцатью восемью бриллиантами белого цвета, с красовавшимся в середине кулона  большим синим бриллиантом, оно блестело, сияло и переливалось всеми цветами радуги.
     Увидев цену этого роскошного изделия, юноша подумал, что ему не хватит целой жизни, чтобы заработать на такой подарок. Но идея осчастливить любимую девушку затмила его разум. Не думая о последствиях, накануне дня её рождения, ночью Сергей проник в ювелирный магазин, похитил колье и принёс любимой.
     Не спрашивая, откуда взялись деньги на это шикарное, стоящее безумных денег украшение, она с радостью приняла подарок. А спустя буквально неделю следователь арестовал незадачливого  поклонника и изъял у студентки дорогое украшение.
     Был суд и приговор: 5 лет лишения свободы за кражу в колонии общего режима. Освободился он через три года условно-досрочно. К этому времени, не выдержав свалившегося на неё горя, умерла его мать, горячо любившая своего единственного сына. А девица, ради которой он, не задумываясь, отдал бы свою жизнь, бросила институт, скоропалительно вышла замуж и уехала с мужем за границу.
     После освобождения из колонии, будучи один, без родных и настоящих друзей, без работы и поддержки, Сергею ничего не оставалось, кроме как  наладить связи с бывшими дружками по зоне.  И понеслась развесёлая жизнь: кражи, грабежи, пьянки, гулянки…
     К тридцати трём годам он стал особо опасным рецидивистом. А через год умер в колонии. Спиртное, наркотики, болезни, периодическое пребывание за решёткой  сделали своё дело.


Рецензии
любовь? прошу прощения, мужчины любить не умеют. похоть движет и отбивает разум. вы сами в рассказе это подтвердили. и дальнейший выбор - только его. только не надо мне говорить, что так сказать мне легче легкого - вы моей жизни не знаете. я имею право скзать то, что сказала: ПРОЩЕ ПОЙТИ ПО НАКЛОННОЙ, ЧЕМ УПЕРЕТЬСЯ И НЕ ПОКАТИТЬСЯ ВНИЗ.
рассказ написан грамотно, интересно. спокойное повествование, без сумбура и занудства. спасибо

Карина Василь   21.07.2019 23:19     Заявить о нарушении
Спасибо за отклик, Карина.
С уважением,

Людмила Полянкина   22.07.2019 09:13   Заявить о нарушении
На это произведение написано 13 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.