Первая ночь

Первая ночь.
Неужели впервые за много тысяч лет кто-то из них наконец понял, что нельзя жить, питаясь чужой кровью, даже если называть это «особой культурой», «ночной охотой» или «иной стороной реальности?
Елена Первушина


1. Я так долго ждала тебя, мой милый. Я звала тебя ежеминутно, я слышала твои шаги на сыром асфальте. Я чувствовала, что ты ходишь где-то рядом. Я слишком долго мечтала обнять тебя и прижаться к тебе, чтобы ты поделился со мной своей силой и волею к жизни. Но увы, теперь слишком поздно. Я слабею с каждым часом, я уже перестаю видеть то, что когда-то замечала с закрытыми глазами. Не слышу того, что эхом отдавалось в моей голове. Но по-прежнему я помню твой голос, твое рукопожатие, твое лицо и твой взгляд. Я никогда не противоречила тебе, я всегда делала все под стать тебе, я совещалась с тобой, и вместе мы принимали единственно верное решение. Я стала так близка тебе, что даже слилась с твоим эго. И ничто не могло помешать нам быть вместе.

2. Я бегу к тебе, милая, со всех ног. Я знаю, ты неизлечимо больна малокровием, и врачи бессильны перед недугом. Я каждый раз навещаю тебя и понимаю, что тебе все хуже. Я уходил каждый вечер за новой дозой и возвращался с утра с порцией крови. Я обошел все донорские банки, и нигде нет того, что могло бы помочь тебе. Я бегу к тебе сквозь ливень по сырому асфальту, по глубоким грязным лужам, под сполохами молний. Я слышу, как ты слабым голосом зовешь меня. Наконец, я вбегаю в палату и падаю на колени перед кроватью. Ты лежишь в забытьи и не видишь меня. Я сжимаю твою руку, и ты вздрагиваешь: моя ладонь холодная и влажная. Ресницы твои начинают трепетать, и ты замечаешь меня. Твоя кожа бледна, новое переливание ничуть не облегчило твою участь. Ты всегда слушала мои мысли, утверждала планы и идеи, и я был этому рад. Но теперь все это в прошлом. Мне не нужно даже говорить с тобой, чтобы понять: ты умираешь. Медленно, уже почти месяц. Я склоняюсь над твоей грудью и слышу, как медленно и тихо бьется твое сердце. Ты тянешься ко мне, и я целую тебя в сухие теплые губы. Я в суете почти забыл, как нежно ты целовала меня. И вдруг на своих губах я чувствую твою кровь. Не ту, что я приносил тебе. Она соленая, но кажется слаще жизни. Я не могу причинить тебе боль. Ты закрываешь глаза, и врач говорит – тебя больше нет. Я хочу что-то изменить, кричу и молю о помощи, но уже поздно. Они говорят, что на мне нет лица. Я умываюсь ледяной водой и смотрюсь в зеркало – и не вижу своего отражения! И с ужасом я понимаю, что с твоей смертью я обеднел душой наполовину. Ты всегда, как никто другой, понимала меня. Я погубил тебя, милая. Я так и не догадался, что моя кровь спасла бы тебя от гибели. Прости меня. Я не смог спасти свое Отражение…

3. Я всегда мечтала лишь об одном – прикоснуться к тебе, обнять тебя и пасть перед тобой на колени. Но слепая Судьба не оставила мне даже шанса. Мне пришлось только безмолвно следовать за тобой и повторять то, что ты делал. Я никогда не могла докричаться до тебя, сколько ни звала – ты просто не слышал меня. Сквозь огонь и воду я прошла ради тебя, а ты даже не заметил. Ты слеп и глух. Но я не виню тебя в этом. Я могла бы слиться с тобой, но ты не знал о моем существовании в тот момент. Ты мирно грезил во тьме ночи.

4. За свои ошибки я должен был заплатить суровую кровавую цену. Дни и ночи я бесцельно слонялся по городам и селениям. Ничто не могло радовать меня без тебя, мое Отражение. Еда не утоляла голод, вода не спасала от жажды, свет слепил мои глаза, шум приносил лишь головную боль. Я искал смерти и не нашел ее для себя. И тогда я решил убить, чтобы закончить свою жизнь в тюрьме. Но я не знал тогда, что этим подписал самый жестокий приговор себе. Моей жертвой был бездомный. Я зарубил его ножом и выпил кровь, вытекшую из раны. Я сделал это ради тебя, потому что никакая кровь не могла спасти тебя. Но никто не пытался найти меня и обвинить в убийстве. На следующее утро я хотел выйти на улицу, но палящие лучи солнца не дали мне сделать это. Они жгли меня, словно огонь. Я стал дожидаться заката. Когда сумерки спустились на землю, я зажег свечи и снова ужаснулся: я потерял свою Тень. Да, ты мечтала воссоединиться со мной, но днем всегда лишь шла по моим стопам. Ночами я спал, и ты была рядом и не могла дотянуться. А теперь солнце не даст мне увидеть тебя, потому что ночью не бывает теней. Я стал беднее еще наполовину. И что мне осталось от меня? Ничего. Прости меня, моя тень, что был глух и слеп, что не знал о тебе…

5. Я был проклят своим Богом за самолюбие. Я погубил все, что делало меня человеком, и отныне я стал животным. Мерзостным убийцей, который не знает ничего святого и не видит света в этом грешном мире. Если бы вы знали, о мои милые тени, как я ошибался, когда думал, что ничего нет хуже смерти. Есть, имя этому состоянию – бессмертие. В первую свою ночь я ощущал голод, боль, причиняемую им, и ничего кроме этого. Всех, кто попадал в поле моего зрения, я желал убить и выпить их кровь. Смутно вспоминал я о созданиях, которых именуют люди Вампирами. И я понял, что сам стал таким, и это – моя кара.
Я собрался с силами и вышел на улицу. И тут же испытал чудовищный порыв к нападению. Я видел, как текла кровь по сосудам и артериям этих смертных людей, я слышал, как бились тревожно их сердца. Более того, странные голоса ворвались в мой разум – это были их мысли. Никогда раньше я не слышал ничего хуже и пошлее: кто-то размышлял о том, как проведет эту ночь, кто-то с негодованием ругал начальника, а кто-то бранился, как сапожник. Еще больше я возжелал порвать их всех, разрушить их грязный идиллический мир.
Но крупинка человечности во мне не разрешала сделать этого. Я бежал, как зверь, на кладбище, где похоронили тебя, мое Отражение. Во тьме я нашел твою могилу, но я не смог плакать. Я попытался убить себя прутом ржавой арматуры, но это не причинило мне боли, а рана быстро затянулась. Тогда я забрался на высокий склеп и спрыгнул вниз на надгробия – и снова остался жив. Бессмертие оказалось не таким желанным, как думают смертные.
Я сел под статуей плачущего ангела и стал ожидать своей участи – рассвета. Я уже почти смирился с собственной участью, как мимо прошла девушка. По ее виду я понял, что она готесса: в черном корсете и темной юбке с оборками. На ее изможденном лице читалось вдохновение, в руке она держала блокнот и ручку. Увидев меня, она счастливо подбежала и решила спросить, кто я. Без утайки я ответил: Вампир. Она ничуть не удивилась и захотела узнать, каково быть бессмертным. Я только оскалился и раскрыл правду – нет ничего романтичного в жажде крови, разрушения и боли – она не поверила. Фанатичная девица захотела проверить все сказанное на собственной шкуре! В ярости я попытался отсрочить ее кончину хотя бы до следующей ночи, но она в эйфории умоляла меня показать ей мой дар. Ее бестактное и предвзятое отношение к неизведанному окончательно сломили во мне человеческое начало. Я притянул ее к себе и взглянул в ее глаза. Она не вырывалась, только дьявольски хохотала. Ей было лет 16, но и этого хватило, чтобы я понял: она такая же, как ты, мое Отражение. Ее тело и лицо были точно твоими, но обезумевший разум и черная душа не имели с тобой, ангел мой, ничего общего. Я склонился над ее шеей, прикоснулся губами к пульсирующей яремной вене и окончательно потерял контроль над собой. Я разбудил алчного зверя в себе и быстро вонзил клыки в ее шею. Девушка закричала – я не умел делать это безболезненно. Кровь полилась из двух ранок, и я принялся пить ее. Она пьянила сильнее всех вин и ароматов, неиссякаемый фонтан наслаждения. И вдруг я почувствовал нестерпимую боль – страдания моей жертвы стали моими, она умирала. В последний момент я смог оторваться, чтобы не погибнуть.
Ее холодное тело осталось лежать у твоей могилы, любимая. Но я осознал, что с этим убийством стал не просто сильнее. Я перестал совершенно быть человеком. И дело не в смертном грехе убийства – я забрал себе жизнь невинной девы. Ни горя, ни счастья, ни отчаяния я уже не ощущал. Только пустоту на сердце и новый голод.
Дело шло к рассвету. Терзаемый адскими муками, я убил еще двоих – старика и юношу. Первый даже не понял, в чем дело. С молодым пришлось повозиться. Он отчаянно сопротивлялся и вырывался, но я не заставил его долго страдать. На моей совести числились уже три убийства, и я не мог смириться с этим.
Свою вину я хотел искупить подвигом. В одном из домов моего города начался пожар, многие не успели выбраться. Я бросился в огонь, чтобы спасти хоть кого-то, но пламя не обжигало меня. Я спас пятерых оставшихся в живых, тем самым, оплатив свой позорный счет смертей.
И вот теперь я понимаю, что мне нет места на земле. Я не из этого мира. Ничего от меня бывшего не осталось, появилось лишь то, что указывает на вампира. Острые клыки, жадные горящие глаза, цепкие когти. Взамен бессмертия я отдал любимую, тень, сердце, душу и жизнь.
Быть может, вы найдете эту записку, написанную моей кровью, ибо у меня нет с собой ручки или карандаша. Я пишу ее вороньим пером на горелом пергаменте и оставляю не суд божий. Чтобы быть Вампиром нужно так ненавидеть мир и человечество, настолько забыть прошлую жизнь и любимых людей, что даже награда не оправдывает средств.
Я буду ждать рассвета. Он испепелит мое тело, а душа отправится в Ад на вечные страдания среди таких же страждущих и жаждущих отмщения душ. Я вижу, как белеет восток и зачинается восход губительного солнца. Животворящего для всей природы. Но уничтожающего – для меня, живого мертвеца. Первые лучи солнца пробиваются сквозь пелену ночи и рвут ее клочьями. Они точно так же порвут и сожгут меня, как творение Ночи. Прощай, живой и изменяющийся мир. Свет уже слепит меня. Я отправляюсь в небытие…