Рассказы о детях войны. Рассказ 1. Витька

 Опубликован в Петербургском литературном альманахе "Мост" номер 23 2010г. с.28-29.

Рассказ - лауреат конкурса "Пегасик-2010".

Витька – мальчишка горячий и на руку тяжёлый - в отца, молчаливый - в мать.  Жили в Москве. Отец пил безбожно, дебоширил и с матерью жил плохо.  Бывало, с работы возвращается, за улицу до дома его слышно.  Не то, что свои, а помимо Витьки была ещё Галка- младшая сестра-погодка и старший брат Толик, но и соседские ребятишки со двора линяли. Не попадись под пьяную руку.  Мать у соседей по коммуналке ждала, когда муж спать завалится. Терпела по-женски, как умела. Дети общие, всё-таки. Галка люто ненавидела отца за жестокость к ней и матери –  бил обеих, братья  воспринимали такую жизнь, как нормальное положение дел. В соседских семьях наблюдалось похожее, правда,  реже.
   Каждое лето мать отправляла Витьку с Галкой в деревню Верзилово, что под Каширой, к деду и бабушке.  В начале  июля 1941-го Витьке исполнилось одиннадцать.  Знали, что война началась, и отец ушёл на фронт. А в начале августа пришла  на него похоронка: Погиб  смертью храбрых в неравном бою с фашистским захватчиками.  Бабушка, узнав про горе, села причитать: «Сиротинушки мои! Детки несчастные». Брат с сестрой вернулись домой и застали бабушку в слезах:
- Бабушка, что случилось?! – закричали в голос.
- Папа ваш погиб! Сиротинки мои! – заголосила бабушка.
- Слава Богу! – выдохнула Галка.
- Дура! – рявкнула бабушка и влепила ей подзатыльник.
    Витька молча залез на печку. Уснул. А утром проснулся с твёрдым убеждением: «За отца надо мстить». И сообщил о своём решении сестре. Условились, что уйдёт назавтра вечером, как дед с бабушкой уснут. В ночи, незамеченным,  доберётся до железнодорожной станции, что в одиннадцати километрах от деревни,  в какой-нибудь  военный поезд сядет, а там и делов то, что до фронта доехать.  И уж отомстит. При этом Витька яростно сжал кулаки.
   Начались сборы. Днём помылся в бочке, ногти остриг, а то «как это – у солдата грязные когти сапоги рвать будут» - это Галка надоумила. Старым дедовским перочинным ножиком Витька побрил виски,  это для солидности, чтобы за пацана на фронте не приняли. Галка мешок собрала: краюху хлеба, пару варёных яиц, сала шмоток, сахара головку. А как старики уснули, так и кувшин молока на стол выставила будущему воину. Витька молоко не одобрил. Потребовал остограммиться. Галка замахнулась, как бывало мать на отца, передником, но тут же прижала его к глазам и расплакалась, как водится. Перекрестила, как умела. Попрощались, поцеловавшись. Заголосить  положено, так нельзя – бабушка с дедом проснутся. Витька мешок на плечи и за дверь тенью.  Галка постояла, белым платочком помахала в темноту…
   Через сутки Витьку сняли с поезда. Успел отъехать километров тридцать от станции.
   Дома дед ремнём с пряжкой отхаживал по мягкому месту, приговаривая:
- Вот те за бабкины слёзы, вот те за мой радикулит, вот те за Галку и за её синяки на заднице, вот те за мать, что на мужа похоронку получила. Вы ей помощники и отрада в жизни, а ты что надумал, стервец!
- Деда, а почему у Галки синяки на заднице? – сквозь слёзы не боли, а обиды, что поймали, спросил Витька.
- Дык, выпытывал у ней, куда ты побёг! Эх, упрямая девка, что осёл!
   После первой неудачи, Витька ещё три раза на фронт бегал с тем же исходом. Пока не увидел немцев в родной деревне.