Про крота у Лизаветы

Елизавета - страстная огородница. Около своего дома она развела такой колхоз, что все диву давались. Но, это только на заднем дворе. Парадная лужайка Елизаветиного особняка - предмет гордости хозяйки и, одновременно, объект зависти никчёмных соседей, которые даже газон вырастить не могут.

Как-то, на излёте мая вышла Лиза на крыльцо... Нет-нет, совсем не затем, что-бы почесать то, о чём вы, пошляки, сейчас подумали, да у неё и чесать-то особо нечего, Лиза ведь девушка! Ну хорошо, хорошо - женщина... Так вот, потянулась она сладко-пресладко навстречу хмурому солнышку, а у солнышка и своих, солнышковых дел по самое горлышко, чего ему зря на Лизу-то пялиться? Потянулась, значит, Лиза, простонала сладострастно на всю улицу и огляделась, нет-ли какого вокруг беспорядку на облагороженных ею территориях?

Странного цвета конусообразные кучки, портящие парадную лужайку, сразу привлекли расфокусированный Лизин взгляд, удивление уступило место любопытству. Елизавета сдвинула свои выщипанные брови в подобие озабоченного жизнью тире и решительно двинулась в направлении подозрительных кучек. Едва она сошла с твёрдого покрытия, как левая нога её провалилась в непонятно откуда взявшуюся ямку, а сама она, ухнув, рухнула в любимую КанадуГринс, постриженную по последнему слову техники.

Я не знаю всех подробностей того утреннего инцидента, но так, или примерно так моя Елизавета познакомилась с кротами, как с одной из форм жизни на родной, доселе, планеты... Надо сказать, что кроты у нас отродясь не водились. То ли потепление сказалось на их кормовой базе, заманивая подземных жителей на недоступные ранее просторы приполярного Зауралья, то ли сами они оборзели не в меру, но кротовье поголовье, в нашей местности, резко оттолкнулось от нулевого уровня и взялось стремительно отвоёвывать жизненные позиции у бурундуков и белок.

Как мы увидим вскоре, небо специально затмевает иногда разумы пешек, заставляя их биться головой о камни. Это невыносимо нудное занятие и для камней, и для пешек - и те, и другие несут потери... Лизавета моя, внезапно, помешалась на кротах, вернее на способах сживания их со свету. С самого излёта того самого несчастного мая и по нынешний август, она вела войну.

Дело в том, что мы, северяне, жутко консервативные. Нам кажется, что наша жизнь достойна подражания всеми, кто появится на болотистом нашем горизонте. Наш жизненный опыт скован вечной мерзлотой, которая живёт неподалёку. Лиза никогда не видела крота нос к носу. Она решила бороться не на жизнь, а на смерть. Кротовью смерть, разумеется! Что решил крот - неизвестно.

Первое дело - вода в норы, затем капканы, затем цемент, которым моя внезапно обезумевшая подруга хотела залепить все норки вредного пришельца. Все мои доводы в защиту крота, выпытанные из садоводных книг, не имели никакого действия на Лизу. Она хотела покончить с разрушителем её лужайки раз и навсегда!.. Что мне оставалось делать, как не идти на поводу у одержимой жаждой мщения подруги? Позавчера она позвонила и попросила на время мой "ремингтон", который я держу в сейфе из чистого тщеславия, и спросила адрес магазина, торгующего боеприпасом для охотников... Тут уж я встала на дыбы и дала ей отповедь, которая возымела своё действие, но беспокойство прочно поселилось в моём сердце.

Сегодня утром Елизавета попросила меня по телефону об одной услуге. Совесть моя измучила мне всю душу с прошлого раза, когда я орала на Лизу не своим голосом про отдельные статьи УК РФ, карающие доверивших в чужие руки обладателей оружия разными неприятностями, а о применинении оного в городской черте я и не заикалась, но пыл мой утих и я, вздохнув, выполнила её пустяковую просьбу.

Лиза ждала меня на своей поруганной кротом лужайке в окружении пяти двадцати-литровых стальных канистр. Мечтательная улыбка согревала её лицо и дарила мне надежду на спасение. В конце-концов, предметом ненависти была не я и не мой Форд, а гипотетический крот, в реальность которого я не совсем верила... Лиза получила от меня огнепередающие шнуры и принялась за дело.

Ненавистного крота она решила сжечь. Все ямки, подозреваемые в крото-принадлежности, Лиза напоила бензином. Я онемела. Сто литров высокооктанового топлива кончились быстро, Лиза ещё вовсю громыхала опустошёнными канистрами, когда во мне проснулись инстинкты. Мне захотелось убежать и, где-нибудь в кустах, от души пописать. Как назло, я не могла нащупать в сумочке ключи от своего автомобиля, а внезапно вытащила зажигалку и сигареты. Лиза обрадовалась моей находке...

Когда громыхнуло и столб пламени опалил неосмотрительные тучи наивного югорского неба, заинтересовавшегося происходяшей внизу суетой, я стойко обороняла Форд, так и передайте моему Васе. Вокруг сыпались тлеющие куски бывшей лужайки, а Лиза ещё громко удивлялась дымкам из соседних дворов - как это они решились затопить камины и печи в такую жару... Её заблуждения, относительно беспечности соседей, очень скоро развеяли своим воем сирены пожарных машин...