Всё звучит во мне тихая музыка...

  Девять лет назад 6-ого августа 2000 года на 71-ом году жизни скончался замечательный поэт Анатолий Жигулин. Человек необыкновенной судьбы, большой талант и очень близкий мне по духу. Поэтому сейчас я вспоминаю его и предлагаю читателям прозару свою статью, написанную в тот тяжёлый день. Вот эта статья, увидевшая свет в уфимской газете "Вечерняя Уфа".

                ***

 Умер Анатолий Жигулин. Автор знаменитой автобиографической книги “Черные камни”, вставшей в один ряд с “Колымскими рассказами” Шаламова и “Архипелагом ГУЛАГ” Солженицына и замечательный, милостью Божией поэт, в свое время замеченный и поддержанный самим Александром Трифоновичем Твардовским.
 
О, замри, мое сердце!
Застынь,
Слышишь,
Ветер качает полынь?

Занимается свет.
Умирает роса.
И росинки блестят,
Словно чьи-то глаза.

Слышу будто бы плач,
Слышу будто бы стон.
Это тонкий полынный
Серебряный звон.

Это все, что когда-то
Случилось со мной…

Судьба Жигулина трагична. Родившись в Воронеже в 1930 году, мальчишкой он лоб в лоб столкнулся с нечеловеческим лицом войны, впустив в хрупкую памаять ее надломанные, изуверские черты и запомнив бесконечные бомбежки, разрушенный город, толпы измученных, отчаявшихся людей.
После войны, в 1949 году Анатолий Жигулин попадает на Колыму, где проводит на рудниках в общей сложности пять лет. Эти годы страшным клеймом ожгли душу молодого, начинающего поэта, окончательно определив его творческую судьбу.  Отныне и навсегда главная тема его стихов – Сибирь, Колыма, война, Россия, Воронеж, где линия его судьбы неразрывно сплетается с узловыми моментами истории. И при этом удивительно спокойная, повествовательная интонация, чистое дыхание и на редкость естественный, ровный слог, что сразу выделило его среди новых поэтов, выброшенных в литературу  “оттепельной” волной..
Я познакомился с Жигулиным в июне 1985 года,  когда, будучи в командировке в Москве, на свой страх и риск дерзнул разыскать в Мосгорсправке его адрес и, набравшись смелости,  с дежурным тортом в руке позвонил в квартиру высотного дома на Безбожном переулке. Меня мучила мысль – как отнесется поэт к песням, написанным на его стихи безвестным самодеятельным композитором из далекой Башкирии? К счастью, меня встретили очень тепло, по-домашнему и после ритуального чаепития все уселись в большой прихожей, где и состоялся мой единственный импровизированный концерт. Анатолий Владимирович, тяжело больной человек (ишемия сердца, всего одно легкое ), слушал, глядя рассеянно куда-то вдаль, и, как мне показалось, не очень внимательно. Но я ошибся. Стоило мне спутать слова, как Жигулин тут же в резкой форме поправил меня. Когда же я пел “Огненно-рыжий дубок“, где по ходу мелодии дважды повторяется фраза “Боже! продли навсегда…”,  Анатолий Владимирович встал и поднял руку, что означало несомненную похвалу.   
Вскоре после этой встречи я написал песню “Музыка”, которая, как мне кажется, пришлась по сердцу многим слушателям прежде всего проникновенными, берущими за душу словами

Дядя Вася учил меня музыке.
Он учил меня скрипку держать…

(здесь можно скачать и послушать эту песню -  http://ksp.bashnet.ru/catmp3/0001_ksp_bashnet_ru/01_krul/)

Отдельно стоит сказать о судьбе песни “Отвлекающий десант”. Написанная в один год с “Музыкой”, она к моему удивлению до сих пор на слуху. Прошло 15 лет, а слушателей все так же трогает история безвестной группы моряков, брошенных на верную смерть, в тыл врага для проведения последнего отвлекающего маневра. Особенно волнительно было петь ее в Коктебеле, в музее Волошина, где поблизости, на побережьи  Черного моря и стоит сам памятник – четыре, застывшие в молчании, почерневшие от долгой скорби головы.
Позже я еще несколько раз приезжал к нему, привозил лекарства, беседовал и быстро уходил, уступая место врачам.   
Вчерашнее известие добило меня. Каждый раз, когда я узнаю о том, что уходят из жизни мои любимые поэты, мне становится плохо, физически плохо, я теряю всякую ориентацию, мне хочется бросить все и напиться. Так было, когда уходили Соколов, Чичибабин, Берестов, Блажеевский... И я никогда не думал, что вот так, неожиданно, громом с небес, к ним присоединится и Жигулин. Хотя, когда смерть бывает ожидаемой…
Дорогой Анатолий Владимирович! Я знаю, вы меня не слышите, и, может быть, там, сверху наша суета кажется вам мелкой и незначительной, но я хочу, чтобы вы помнили – здесь, в Уфе, живут люди, для которых вы что-то значите и которые любят Вас, Ваши незабвенные стихи, для которых Ваше мужество и честь давно уже стали образцом примера и подражания.

Жизнь! Нечаянная радость.
Счастье, выпавшее мне.
Зорь вечерняя прохладность,
Белый иней на стерне.
…
Все приму, что мчится мимо
По дорогам бытия…
Жаль, что ты неповторима,
Жизнь прекрасная моя.

P.S.
А в Воронеже тем временем проходят литературные вечера и на них звучат мои песни. Спасибо Галине Григорьевне Кутьиной!   
вот ссылка - http://www.libvrn.ru/Main/News.php?id=262