Мой дядя лёня, тимка и все остальные. ч. 2-я

Продолжение.

-  Где он, этот рыжий разбойник, я его что-то не вижу? - огляделся по сторонам дядя Лёня.
- Да опять сбежал! Я утром пошёл мусор выносить,Тимка за мной увязался, а         
  тут  собачья  свора  мимо нас пронеслась и он, конечно, с радостным лаем к ним
 пристроился. – рассказал мой отец.
- Во, ну точно, как  я! - весело заржал дядя Лёня, - в своё время я тоже не   
упускал случая пристроиться… к хорошенькой девчонке!
- Прекрати, здесь дети, – стараясь быть строгой, сказала моя мама.
- А, пельменники мои! Я и забыл, что вам ещё  до“шестнадцати”!
Да, нам,  конечно, ещё очень далеко до того времени, когда нас перестанут  выставлять за дверь именно тогда, когда хочется развесить ушки.Но внутрисемейные легенды о приключениях нашего дяди так  или иначе до нас, детей, доходили. Но сейчас не об этом, мы же немедленно должны начать собираться в дорогу. А с  собакой это непросто.Стали гадать, как провести собаку так, что б её не  обнаружили ни проводник, ни контролёры.
      -  Надо взять справку у ветеринара, что наш Тимка здоров и тогда не надо 
будет его прятать, - предложила мама.
      -  Правильно, тем более, что спрятать такую гавкучую собаку просто невозможно, - сказал папа,- и я этим завтра займусь.
     Но на завтра у папы была срочная работа, а на другой день – важная встреча, а  на третий день с чемоданами, сумками и Тимкой на поводке мы тащились в  переполненном троллейбусе на вокзал. Перед выходом из дома мама позвонила дяде Лёне и, чуть не плача, пожаловалась ему, что справку для Тимки взять не успели...
    - Я предупреждал... И это только начало!Ну, ладно, постараюсь приехать на
вокзал, может, повезёт, и в вашем вагоне окажется знакомый проводник, а ещё лучше, проводница.
      Задняя площадка  была, как всегда, забита  битком. Мне удалось втиснуться на    сиденье. Плотная толпа раскачивалась в такт движения троллейбуса, переодически   наваливаясь на сидящих, а значит, и на меня с Тимкой. Он сидел на моих коленях, дрожа от страха и вжимаясь в меня всякий раз, когда мне и, наверное, ему тоже, казалось, что нас вот-вот раздавят. И вдруг раздался такой родной и весёлый голос: 
      - Почём пучёк блох?
Вокруг засмеялись.Я подняла голову, – надо мной навис дядя Лёня. Лицо его расплылось в улыбке от уха до уха.Я обрадовалась,а мама, вжатая в угол, радостно замахала ему рукой.Люди вдруг зашевелились, послышались“охи” и “ойки”, – это по их ногам пробирался мой братец. Он вынырнул из-под локтя какой-то тётеньки и оказался рядом с нами.
      - Дядя Лёня, а как ты догадался, в какой троллейбус садиться? Нас же с тротуара не видно! 
      - Кому-то, может,и не видно,а я всё насквозь вижу. Не веришь?
       - Не-а, - покачал головой Мишута, - ты шутишь!
       - Я - а? – протянул Лёня, делая удивлённые глаза. - Ещё когда я подходил к
остановке, я увидел две рыжие патлатые головы в окне.И я подумал: чьи они могут быть?
      - Моя, моя и ещё Тимкина! – рассмеялась я. Надо сказать, что у меня волосы не не совсем рыжие, а какие-то каштаново-рыжие, а вот у Тимки – настоящие рыжие.
      - Ладно, шутки в сторону! Сейчас на вокзал приедем и изучим обстановку:
 какая дивчина сегодня в проводницах.
      - А если ты её не знаешь? Ой, что тогда делать?!– Одной рукой я прижимала Тимку, а другую приложила к щеке, невольно подражая маме, которая хваталась за голову,когда приходила в ужас от наших с братом проказ. 
       - А тогда будем с ней знакомиться, и всё обойдётся! – заверил дядя Лёня.
      Помятые и полупридушенные, мы с трудом выбрались из троллейбуса.
        -  Все целы?  - оглядел нас папа.- А чемоданы?
        - Что чемоданы! Главное,что Тимку не придавили, а то б вышло, что я зря на  вокзал поехал ... –  дядя Лёня потрепал его за ухо, на что Тимка сказал  “р-р-р” и  оскалил зубы, – он иногда не терпел фамильярностей.
          - Ты смотри на  этого зверя, уже и дотронуться нельзя! Ох, будет вам с ним  хлопот!
           - Это он в троллейбусе разнервничался, – заступилась я за Тимку.
           - Ладно, прячьте его пока куда-нибудь и пошли за мной, - скомандовал дядя  Лёня.
            - А если проводник дядька, а не дивчина? – опять заволновалась я.
            - На этот случай у меня кое-что есть с собой! – дядя Лёня засмеялся и похлопал себя по карману.
       Запихнув Тимку в большую сумку, так что торчала только рыжая голова, мы  с  опаской двинулиcь к вагону.
      Двери вагона были так плотно облеплены толпой, что не было видно того, кто  проверяет билеты.Сделав нам знак остановиться, дядя Лёня сказал:
            - Ждите здесь, я пошёл в разведку.
      Мы с тревогой смотрели, как он подошёл к вагону и заглянул через головы  людей, окружавших проводника.
            -  А, Маричка, як ся маешь? – донёсся до нас жизнерадостный дяди Лёнин голос.                -            - Добрый  день! Невже у нашому вагони едешь?
            -  Нет, я б с радостью махнул в Одессу, да работа не пускает                - -   Дуже жаль! А то б я тебя за так прокатала б, – она подсадила в вагон  старушку, оказавшуюся последней.
             -  В следующий раз напару поедем, поплескаемся  в море! – c лукавым  выражением лица пообещал дядя Лёня.
              -  Та ну, не бреши! – круглое симпатичное лицо девушки сделалось  пунцовым.                -  Биг мэ! – Лёнчик весело  рассмеялся, потом приобнял прoводницу и
стал шептать ей что-то на  ухо, кивая головой в нашу сторону. Маричка глянула и  сказала:
               -  Та нехай везуть,тильки з контролёром най сами выкручуються, - в  голосе её слышалось разочарование.
           Наш многоопытный дядя Лёня сразу почувствовал нежелательную перемену  в настроении проводницы и, вероятно, захотев её развлечь, спросил:
       - Слушай, ты не знаешь, какого оно цвета, ты же часто в Одессу ездишь?
        - Хто?  - не поняла Маричка. И тут Лёня неожиданно запел: “Самое синее в  мире Чёрное море моё,Чёрное море моё...”- Так оно чёрное или синее?
         Мы не выдержали и начали смеяться. Маричка, поняв, наконец, что с ней
шутят, тоже засмелась.
      -  От, дидько, йды вже, не затрымуй, он скильки народу зибралось! -  и всё
ещё улыбаясь, взялась за наши билеты.
      Мы влезли в вагон и пошли по узкому проходу.В купе было прибрано, на
окнах болтались весёлые занавесочки, а на  верхних полках были разложены  постели.Устроив свои вещи, мы стали продираться к выходу сквозь поток пассажиров 
и провожающих, идущим нам навстречу. Надо ж было попрощаться с дядей Лёней. Он стоял на перроне и широко улыбался, глядя на наши счастливые физиономии. Казалось,что он рад  больше нас самих тому, что всё наше семейство едет к морю.
       - Дядя Лёня, приезжай к нам в Одессу! – кричали наперебой мы с Мишкой и мамой, махая ему руками.
       - Конечно приеду, если начальство отпустит!
         Поезд тронулся, а мы побежали в купе, чтоб ещё раз увидеть из окна дядю Лёню. И увидели! Он шёл рядом с движущимся поездом и усиленно махал кому-то рукой. Кому-то, но не нам. Может, Маричке?..