Воспоминание

Последние лучи уходящего  на покой вечернего солнца все еще освящали нашу маленькую уютную квартирку. Из маленькой комнаты солнечные  плоски плавно перетекли в коридор, потом на кухню и, наконец, совсем исчезли. Обычно в такие минуты я ничего не делала, просто ходила из комнаты в комнату, восхищаясь этой красотой и тишиной. Мама мыла посуду на кухне  в синем маленьком тазике,  изредка ложки и тарелки  позвякивали так приятно и обычно для слуха. Папа дремал, он всегда так уставал, что в состоянии покоя дрема находила на него всегда.
Вдруг раздался телефонный звонок, где-то в начале одиннадцатого вечера. Да, конечно, это звонила Галина Кондратьевна и сообщила о прибытии группы москвичей, а это означало то, что через 15 минут мы все трое направлялись к Успенскому собору, готовому в любую минуту принять своих паломников.  Идем 5, 7 минут, на улице светло, как рано утром, хотя на самом-то деле уже поздний вечер. Прохладный летний вечерок, тишина, какой-то особый запах, то ли от костра, то ли от земли, и шелест деревьев. Все-таки нет ничего прекраснее северного лета с его неповторимыми белыми ночами! Вот мы уже на мосту, с него открывается вид на собор и виднеется чуть накрененная главка. Издалека собор кажется таким маленьким, беспомощным на фоне синего залива. Полная вода, отмечаю я про себя. Я всегда это делаю когда иду  по мосту к собору. Идешь к нему - полная вода, а возвращаешься – нет ее, убежала и остались только голые камни ждать, когда же накроет их своим теплым одеялом вода. Чудесно и волнительно на душе. И все как обычно,  мы приближаемся к собору, и он уже не кажется  маленьким, а наоборот впускает тебя, маленького в свое пространство, в огромную величину  и силу духа. Сначала папа открывает калитку, и мы входим на территорию собора, отпираем двери на крыльце и сразу же  вдыхаем этот древний воздух, вобравший в себя все радости и скорби прошедших времен, от того, наверное, и кажется он таким весомым, когда вдыхаешь.  Из сеней дверь ведет в просторную трапезную, а запирается эта дверь  замок 17 века с огромным ключом,  который и по сей день остается в хорошем состоянии. Умели люди творить на века!  И этот вот ключ папа поворачивает двумя руками, и мы входим в трапезную палату, из  которой по всем трем сторонам расходятся небольшие пределы: прямо - в честь Успения, направо - в честь святителя Николая, и налево -  маленький предел  Зосимы, Савватия и Германа Соловецких чудотворцев. Зимой  мы  служили  всегда  в   маленьком пределе, а на лето переходили в Успенский предел, который был заметно больше. Расстояние от пола до купола в этом пределе измеряется в нескольких десятках метров. Какая же была там акустика, как же было чудесно и умилительно петь. Я стояла на клиросах, которые были сделаны отдельно, наверху, и пела  службы. Пела одна, и мой голос не был громким, но казалось, что  поет целый хор, таким полнозвучным  и ярким становилось пение в этом  храме. А еще мне нравились там иконы,  высотой  в 2 метра, они просто завораживали. Все они располагались у стен, и казалось, что святые, Богородица, Архангелы стоят  неподвижно  среди нас молящихся и так  присутствуют зримо!  Хотелось всегда, чтобы случилось чудо, чтобы эти иконки, с потрескавшейся краской и стертыми ликами воссияли в былом величии и красоте. Неужели  так много в нашей стране храмов 17 века с сохранившимися  рукописными  иконами удивительных размеров, что некоторые из них мы предаем забвению и тем самым верной гибели?! И страшно ведь то, что мы не хотим помнить и хранить прошлое, и нам не становится грустно, стыдно и больно, когда, приходя в храм, на нас взглянет чей-то  темный  лик с иконы, тоже ожидая чуда, чуда в каждом человеке, чуда воскрешения души! 
В тот вечер все было как обычно, все заняли свои «позиции». Папа приготовился проводить экскурсию,  я встала в свечную лавку, мама следила за порядком. Вот так потихоньку мы и работали. Прошло, где-то полчаса, я была занята расчетами с паломниками и, вдруг, промелькнул кто-то в белом мимо меня. Странно…  Наверное, почудилось, подумала я, но решила проверить, как идут дела у папы, и направилась в храм!   Какое же чудо ждало меня там! В храме, стоял в белом подряснике наш дорогой и любимый батюшка Владимир Алешин, который  был первым настоятелем Успенского собора, он приехал нас навестить сюрпризом!  Какую же  радость  Он нам доставил! Эти приятные  хлопоты, беседы, белые ночи, тихое летнее карельское прохладное лето, и мир на душе. И ведь именно из таких мгновений и складывается простое Человеческое Счастье! Когда вспоминаешь былое, и на душе становится тепло и хочется  любить весь мир!!!