Тёмные тона сгущаются

Дневной свет почти не попадал в помещения, лишь в нескольких местах откуда-то сверху были видны его тонкие струйки. Поэтому о смене дня и ночи судить было по распорядку дня, который  шёл по приказу Наставницы. Счёт дней был потерян
Ксюша жила с Дашей в соседних комнатах (кельях, камерах), но почти не общались.  А если не считать общением, короткие фразы делу, например «возьми ведро»,  когда мыли пол, то, можно сказать, совсем не общались.
Своё уродливое платье Ксения снимала редко, только когда,  раз в несколько дней, принимала душ. Даже спала она в нём. Во первых было холодно, во вторых  так велела Наставница.
Приём душа был процедурой несколько унизительной. Ксения принимала его под взором Наставницы и Даши. Потом должна была выйти, и у дверей ждать, когда  душ примет Даша, под надзором наставницы.
Наверное, то была защитная реакция психики, чтобы не заорать; может, подействовали странные обряды, и долгие странные беседы с настоятельницей, но  у Ксении отрезало прошлое. Она де думала, не вспоминала.
А беседы проходили так.
Ксения должна была встать на колени лицом  к стенке. Дашка становилась рядом.
Это, наверное, напоминало исповедь, на исповеди (Ксения не бывала, она не была верующей вообще) священник  выслушивает исповедующего, потом как-то оценивает.  Наставница сначала задавала вопросы, но не давала  договорить, перебивала, и спокойно, иногда даже ласково начинала говорить. Получалось что-то между исповедью, допросом, и сеансом гипноза. Похоже, сперва Ксению  заставляли достать что-то из своей памяти, но только для того, что бы выбросить.
В конце тон менялся. Даша приносила  длинный прут, и  передавала Наставнице. Та  вновь проходилась по всем вопросам. Требуя признания того, что Ксения считает свои предыдущие взгляды заблуждением. Заканчивала каждый вопрос фразой: «Согласна ли ты», после чего хлестала прутом по голым стопам Ксении. Конечно, Ксения соглашалась.
Были ли такие беседы у наставницы и Даши, Ксения точно сказать не могла. Если были, то проходили без неё.  Да, Дашка часто уединялась с  тираншей.  Из-за двери был слышан  грозный голос и  тихие ответы, иногда что-то похожее на всхлипывания.
 Иногда   где-то вдалеке коридоров слышались другие голоса, в основном мужские. Иногда, когда Ксения была в своей камере-келье,  наставница с кем-то  беседовала.
Питались в основном овощами, которые  хранились в одной из комнат. Но, похоже, Наставница ещё где-то подкармливалась.
Воспоминания… или мечты… они давали знать о себе ночью, во сне.  На фоне какого-то полного сумбура появлялась поле. Ксения шла по нему, в своих рваных джинсах и с ней ещё кто-то. Не совсем понятно, то ли парень, то ли девушка. И вообще может не один человек. Но главное близкий, родной. Потом всё опять срывалось в сумбур.

В этот раз сон был особенно ярок. Чётко видна роща вдалеке, рядом раскидистый дуб. А по обе стороны от Ксении с ней идут  два очень близких человека, но кто они просто не видно. Ксюша смотрит вперёд, где ровное поле  спускается в долину, скорей там река, а потом  холмы, в синей думке лес,  чуть угадывается силуэт вышки.
Сон прервался резко. Как обычно  разбудил колокольчик Наставницы.  Но сейчас Ксении показалось, что прозвонил он раньше обычного. Завтрак и утренние церемонии были тоже  ускоренны.
Затем  Наставница провела девушек в помещение, которое  планировкой очень напоминало, то, в котором  Ксению переодели.  Но здесь было как-то ещё боле противоречиво и зловеще.  Так же посередине столик и топчан, но сколоченные из дерева.  Тоже душ, а вместо секретера ещё одна дверь, и рядом  шкаф.  От шкафа, хотя с виду  шкаф как шкаф, особенно веяло  чем-то неприятным.
Наставница велела быстро   помыть пол и протереть  мебель. Вышла. Девушки остались вдвоём. Когда такое бывало до этого, Ксения  сперва  хотела  поговорить с Дашей, потом  это желание как-то отпало. Но сейчас она  опять этого захотела. А Даша, похоже, чувствовала это, и всё время держалась к Ксении спиной. Даша мыла пол стоя на корточках, отставив одну ногу назад. Ксюша могла видеть только  её  стопу, в  белом изгибе которой ней чувствовалось напряжение, она медленно перемещалась по полу, который в этой комнате  был металлический. 

Наставница появилась внезапно из-за двери в углу (а уходила в ту,  через которую они пришли), помывка подходила как раз к концу.    Наставница  выразила неудовольствие темпами работы, поторопила. А потом велела, убрав вёдра, встать к стене и ждать, сама сделала тоже. Некоторое время, наверное, минут двадцать, они стояли и  чего-то ждали..
За  дверью  в углу послышались  шаги, и  какая-то монотонная речь, одно повторяемое слово.
Дверь открылась резко, вошли двое, и встали как стража по обе сторон от двери. Один был совсем молоденький парень. Его широкое лицо, наверное, вскоре должно быть стать  жёстким, но пока  было ещё почти детским, суровое выражение было несколько наиграно. Он был небольшого роста, но при этом весьма широким. Бросались в глаза большие, но ещё с нежной кожей, кулаки и стопы. Второй был лет под тридцать  среднего роста, вроде и коренастый, вроде и худощавый и сутуловатый. Лицо у него было скуластое, с небольшими глазами, приплющенным носом и  кривоватой челюстью, обветренное. Что-то мелкоуголовное было в его внешности. На  обоих были  какие-то серые робы, и штаны похожие на  обычные  треники. Оба были босиком, старший, правда, не совсем, его  костистые стопы, были стянуты какими-то ремешками. Присмотревшись, Ксения увидела, что это  от её сандалий.
Затем   вбежали ещё двое парней, но они смотрелись совсем по другому, разве тоже были босиком.
 Последним (у Ксении возникло ощущение  дежавю) вошёл мужчина, на вид сверстник Наставницы.  Высокий, широкоплечий.  Одежда  на нём, с виду  как на первых двух парнях, но, присмотревшись, можно заметить гораздо более качественный материал и выделку. На ногах  сандалии на босу ногу.. У него длинные были волосы, борода; чуть восточное лицо спокойно, важно, и  немного даже радушно, но скрыто в нём  какое-то коварство. А, да, ещё и у него и  «стражников» (будем так называть  первых вошедших парней), на поясе висели, что-то вроде плёток
--Становитесь в центре, по обе стороны стола – приказал он  двум вторым парням. Те  выполнили. Встав так, они оказались как раз лицами один против Даши, другой против Ксении.
На некоторое время опять  всё застыло.  Кажется, это время было специально дано, что бы Ксения разглядела парней.
Парень стоящий напротив Даши на миг показался тем, кого она встретила в первый день пребывания здесь. Но нет, то было что-то совсем эфирно-эфимерное, и всё-таки скорей девушка. Это точно парень.  Высокий, худенький, но жилистый. На девушку он похож тонкой длинной шеей и  длинными (для девушки будут средними)  светлыми  шелковистыми волосами.  Лицо его совершенно спокойно, даже чуть улыбался. Краем глаза (голову повернуть не рискнула) Ксения глянула на Дашу, с виду совсем спокойна, но слишком хорошо её знала Ксюша: сильное, очень сильное волнение в ней чувствовалось.
Другой паренёк привлёк внимание Ксении меньше всего.  Он был совсем тщедушен, стоял, потупив взгляд. Ксения присмотрелась, и чуть не вскрикнула: это был Макс. Его  цветастая экзотическая рубашка выцвела до неузнаваемости. Красивое, юное лицо (некоторое время назад выглядел он моложе свих двадцати) было и исхудавшим и опухшим. Заплаканные глаза  подавленно смотрели вниз.  Его мягкие длинные чёрные волосы свисали  лохмотьями.
Он почувствовал взгляд Ксении и поднял глаза. Когда их  взгляды соединились он вздрогнул., перевёл дыхание. И тогда в его выражении  появилась совсем очевидная мольба. Он что-то хотел от Ксении.
- Смотрю, ты узнал её – прервал тишину громовой голос Мужчины.
Макс ничего не сказал, только ещё сильней впился  вопрошающим взглядом в глаза Ксюши.
И хотя Мужчина стоял позади Макса, он произнёс.
-Ты напрасно так смотришь на неё, сейчас она тебе не поможет.  Расскажи сейчас, при всех. Откуда ты её знаешь её, какие у вас были отношения.
-И смотрите друг другу в глаза!  -- прибавила Наставница. Она медленно отошла от стены, и теперь стояла посередине комнаты.
Хотя (а может «потому что») смотреть в глаза Максу было  всё-таки трудно, Ксения сделала спокойный, бесстрастный и даже немного надменный взгляд. А Макс во время своего сбивчивого рассказа, который, если прислушаться, скорей был правдой, чем нет, всё время пытался  что-то углядеть в её глазах.
Время от времени его рассказ прерывал голос Наставницы:
-Это правда?  -- обращалась она к Ксении. Ксения подтверждала факты. Она сама немного удивлялась, что произносит она  фразу: «да это так» предельно отчуждённым голосом, будто совсем теперь не имеет отношение к ней то, что было.
А Мужчина между тем снял свою сандалии и курточку, обнажив  мощную волосатую грудь.
Макс закончил рассказ. Опять тишина.  Макс  опять опустил взгляд, но теперь подавленность была смешана с огромной напряжённостью. Было заметно, что он дрожит. А его товарищ по несчастью уже почти совсем явно улыбался улыбкой Моны Лизы.
Мужчина подошёл к Максу сзади,  тот упал на колени. А Мужчина, хитро улыбаясь, заглянул в лицо Ксении.
-Теперь ты понимаешь, на каком опасном пути ты стояла -  своим обычным грозным голосом  вопросила Наставница.
-Да – тихо ответила Ксюша. Хотя это было не совсем, наверное, искренне.
Мужчина взял Макса за воротник приподнял и отбросил к задней стене, подав  знак стражникам. Младший из них  подошёл к бедняги, начальник  что-то ему ещё показал жестом. Стражник сорвал  с  согнувшегося   Макса рубашку. Низ  макс снял сам, и совершенно голый встал лицом к спине  руки в стороны. Стражник помогал ему  толчками.
Ксюша совершенно отрешённо, отрешённость была какая-то обморочная, смотрела на его сжавшееся  белое голое тело.

А Наставники обратили свои взоры к  другой противостоящей паре.
С расстояния метра два Ксюша чувствовала, как усиливается напряжение Даши. А вот её визави вёл себя весьма нетривиально. Когда сзади над ним навила массивная фигура. Он совершенно спокойно опустился на колени.
И опять молчание, и длилось оно около минут пяти, а то и больше. Всех больше добивало оно беднягу Макса.  У него началась крупная дрожь. Наставник строго взглянул, и стражник одной рукой взял Макса за шею сзади, другой сперва ударил  слегка по животу, потом зафиксировал  подбородок. Хотя он был  младше макса и ниже его ростом, Макс был совершенно беспомощен перед ним. Другой стражник мялся с ноги на ногу, он похоже  рвался в бой.
Все остальные стояли неподвижно. Да, ещё у Наставницы началась подёргиваться челюсть, ей  изменяло её ледяное спокойствие. Колющим взглядом она   обратилась к Даше. У той  опустилось лицо, чуть приоткрылся рот, и чуть упали веки.
-Успокойся, дитя моё -  ласково-повелительно наставница положила руку на голову Даше, потом поднесла её   Дашиному лицу, для поцелуя (к Даше, в отличие от Ксении, она иногда проявляла  некую благосклонность). Затем, обращаясь к обоим девушкам:
- У вас есть что сказать, в их защиту?
Даша ещё сильней опустила голову. Ксения оставалась неподвижной и безмолвной. Наставница продолжила,   обращаясь к  своему коллеге:
-Мне всё ясно.
Наставник подал знак  рвущемуся в бой  старшему стражнику знак. Когда тот подошёл, передал ем стоящего парня. Его постигла участь Макса – он был поставлен к стене, и раздет до гола. Разница была в том, что он был совершенно спокоен, а вот стражник действовал с явным остервенением, когда  срывал с него шмотки.