Цветы жизни

Холодно.. Холодно и страшно. И пахнет болью. Да, у неё есть свой, особый запах. Главное - вынырнуть. Оттолкнуться от дна и вынырнуть. Вернуться. Но куда? И зачем? Вокруг меня не вода, а тугой, сжатый воздух. Он вязкий и плотный. Сквозь него пробиваются голоса. Они что-то говорят. Но я не понимаю. Мне это уже не нужно. Какой-то металлический лязг.. Как будто чайная ложка в раковину упала и дребезжит.. дребезжит долго и противно. Да поднимите же её кто нибудь, черт возьми! Хотя.. что это я? Мне же все равно. В уши медленным тягучим потоком вливаются звуки и проплывают сквозь мозг, не задевая его. Но всё же, как холодно. Издалека доносится какой-то шум. Быстрая речь. Что-то холодное касается груди. И вдруг - БОЛЬ! Рвущая тело на неопрятные куски, выламывающая из него кости и суставы. Крикнуть! Не могу. Внезапный удар сотрясает то, что осталось от моего тела. Еще удар.. Еще! Еще!
-Не надо!!!! - кричу, но меня никто не слышит. - Господи.. не надо! Больно!!
Но нет, меня наконец-то услышали и прогнали то, что терзало моё тело. Жаль, что поздно. Боль отступила и унесла тело с собой. Я больше не чувствую его. Значит, меня нет?
-Давай, давай моя хорошая. Открывай глаза. Полетала- и хватит. - Чьи-то руки настойчиво трясут, теребят, хлещут по лицу.. Стоп! Значит, у меня осталось лицо? Осталось. И губы есть. Какой-то солоноватый, знакомый привкус во рту. Да, так уже было.. Давно. Зимой, на горке, когда я кувыркнулась с санок и разбила о полозья губы. Помню ощущение мгновенно вспухающей губы, привкус крови во рту. Снег так слепит глаза, что солнце разбивается на несколько маленьких слепящих осколков. Они сияют острыми, колючими искрами сквозь слезы. Смаргиваю слезы и пытаюсь открыть глаза. Левый открывается, правый глаз не спешит. Ну и пусть. Устала.. Спать.
-Открой глаза! Смотри на меня! - не унимается мой мучитель и руки так же безжалостно трясут мое тело. - О! Значит, у меня есть тело.. И ему холодно. Внезапно жуткий озноб сотрясает меня, и я пытаюсь что-то сказать. Не получилось.. А пытка продолжается. Меня хлопают по лицу. Мне сажают жалящую осу на локтевой сгиб и под ключицу. Мне не дают погрузиться в сон. А так хочется спать.. Спать.. И вдруг я понимаю - как только я засну - вернется боль. И больше не отпустит меня. Пытаюсь разлепить тяжелые веки и слипшиеся губы. Получилось наполовину. Теперь открылся правый глаз. Левый старается не отстать, и я вижу опять осколки солнца. Всматриваюсь.. Вслушиваюсь и постепенно начинаю понимать. Холодно не потому что снег. Снега нет и в помине, а белое все вокруг из-за кафельной плитки. И не солнечные осколки надо мной. Это лампа операционной. Вот я и вернулась.

... Столько лет прошло, а я иногда вновь и вновь возвращаюсь во сне в тот апрель. Он был щедр на события. Родилась моя дочь. И почти умерла я. Вернули. Живу. Только зачем мне иногда снится пережитое? Глупое подсознание.. Неужели нельзя просто сказать, мол, дорогая, так-то и так. Нет же! Вечные ребусы - загадки снов. И не избавиться от них никак. Предложила бы какому - нибудь любителю ночных триллеров, да чувствую - не покинут эти мои горе - сны меня. Мои они. И только мои. Как и случающийся антракт - бессонница, тоже только моя. Когда-то давно, в пору « больших деревьев», бабушка жаловалась мне, что мучается бессонницей. У меня же вызывало удивление сочетание этих слов. Чего мучиться-то? Хочешь спать - так спи себе. А не спится - тоже, какое это мучение? Читай книжку, смотри телевизор, да просто лежи и думай о чем- нибудь! И только когда сама стала не спать ночами, поняла, как мучителен этот враг сна. Как тот реаниматолог, который отвоевывал меня у смертельного забытья.
    Вечер. Дела неотложные как - будто переделаны. Не очень важные перенесены « на потом». Вот сейчас лечь бы и заснуть.. Мирно, спокойно, с цветными снами. Но вымотанное тело платит за насилие над ним приближающейся на мягких осторожных лапах бессонницей. Ну, чтож, « алягер ком алягер!» Есть испытанное средство. Я стараюсь не злоупотреблять им, но сегодня, наверное, придется. Отсчитываю маленькие белые таблетки снотворного. Вот так, запиваем их противной теплой водой. Можно бы спуститься в подвал, принести холодную, но лень. Скорее в постель и спать - спать - спать! Завтра день обещает быть «нескучным», нужны силы. А я восстанавливаю их только сном. Прохожу по дому, еще раз проверяя, все ли в порядке. Замыкаю входную дверь.Странно.. Я же как-будто запирала её уже..Наверное,показалось.. Гашу свет. В комнате дочери тишина. Сквозь стекло закрытой двери видно, что горит ночник. Читает, наверное. Что-то она сегодня рано пришла пожелать доброй ночи, рассеянно чмокнула меня в щеку, и ушла к себе. И мне пора. Надо спать - спать - спать. Укутываюсь в одеяло как в кокон, закрываю глаза. На границе усталого бодрствования и приближающегося сна слышу, как кот спрыгивает с подоконника и, немного потоптавшись, уминая толстыми лапами одеяло, теплой и тяжелой тушкой подвалился под мой бок. За окном шумит ветер, шелестит листьями, как будто что-то нашептывает. Сплю..
    Где-то далеко вдруг раздается шум. Стук? Да, наверное, стук. Он то прекращается, то методично нарастает, становится громче и настойчивее. Или это я просыпаюсь? Пытаюсь вынырнуть из сна, но чувствую, что вязну в нем, как в дремотном и зыбком болоте. Не сплю, но и не проснулась. Стук становится настойчивее. И кто-то зовет. Меня? Каким-то запредельным усилием стряхиваю с себя остатки сна, нащупываю лампу, включаю свет и смотрю на часы. О господи.. 23:50. Почти полночь. Одурманенной снотворным головой пытаюсь понять, от чего проснулась. В доме тишина. И вдруг - опять стук. Стучат в дверь. Рывком подхватываюсь, бегу к двери, в уме прокручивая: что? С кем и что случилось? Чего ждать от такой поздней вести? Я панически, до стылого ужаса в груди боюсь ночных звонков и незапланированных визитов. Всегда, всегда они были предвестниками страшных событий. Господи, спаси и помилуй! - бормочу, стараясь непослушными руками справиться с замком. Наконец, открываю дверь и.. На пороге стоит дочь.
- Соня?.. Ты?.. Ты как?.. Ты откуда вообще? - пытаюсь понять, как в ночи появилась моя дочь, которая давным-давно должна спать и видеть свои девичьи сны.
-Мам.. Ну ты чего такая? - на лице дочери удивление и растерянность. - И почему закрыто?
-Ты где была?? - чувствую, что вместо крика сквозь пересохшие губы вырывается шепот.
-В саду сидела.. Мам, ну ты чего такая? Ты же вроде спала, вот я и не хотела тебя будить. Мне позвонили. Вышла в сад, разговаривала по телефону.
   Борюсь с желанием соскользнуть по стене и припасть к прохладному полу пылающим лбом. Из меня как-будто выкачали воздух. Нет сил. Ни на что. Даже объяснить моему такому взрослому и глупому ребенку, что я пережила за эти минуты. Всё равно не поймет. Пока сама не станет матерью - не поймет. Знаю по себе. Когда рождается ребенок- теряется покой. Навсегда. И на его месте поселяется вечная тревога.
-Сонь.. Еще пара таких звонков, и тебе придется возить мне передачи в больницу. Хорошо, если не психиатрическую.- Пытаюсь спрятать за эти слова не желающую уползать тревогу.
-Да ладно, мам, ну ты нашла из-за чего.. Нельзя же так реагировать!
   Я машинально опять замыкаю дверь и, пошатываясь, бреду в спальню. Сонька тихонько бредет следом и продолжает что-то объяснять. Делаю протестующий жест, мол, всё завтра и без сил опускаюсь в постель. Да уж, ночь удалась на славу! Засыпаю под утро, наконец-то кое-как справившись с сердцебиением и дрожью. Хрупкое сонное полузабытье разбивает звук смски. Нащупываю телефон, пытаюсь сфокусироваться на экране дисплея. Читаю: « Mashka propala. So vcherashnego vechera molchit tel .Shozhy s uma»
    О нет.. Только не это! Племянница Машка вот уже неделю на практике в Испании. Сестра переживает, созванивается с ней по пять раз на день. Что же произошло? Бестолково тыкаю пальцами в ставшие вдруг скользкими кнопки телефона, и вдруг телефон взрывается сигнальной мелодией « Вне зоны доступа..» Я люблю «Город 312», но сейчас знаменитый хит, установленный мной в качестве сигнала на телефон, звучит какой-то изощренной издевкой.
-Да, родная! Что? Не молчи, говори, что? - отчаянно кричу в трубку. Вдруг, как будто совсем рядом, голос сестры.
-Она не отвечает.. Что мне делать?- голос абсолютно безжизненный. Страшно. И холодно. Нервно передергиваю плечами, глубоко вздыхаю и стараюсь взять себя в руки.
-Подожди.. Ты сейчас расскажи мне всё по порядку, хорошо? Когда вы созванивались? Что она говорила? Куда собиралась идти вечером?- сыплю вопросами, стараясь не дать сестре погрузиться в пропасть страха и отчаяния. Она пока балансирует. На краю, на самом краю, но еще держится. Она у меня сильный человечек, но и свалилось сейчас что-то непонятное, и оттого страшное.
   Сестра послушно отвечает на вопросы. Я тут же задаю новые, такие же бестолковые. Это необходимо, чтобы хоть как-то отвлечь её. Нужно продержаться час-полтора, пока Машкин отец не вызвонит директора офиса, в котором стажируется племянница. И тогда у нас будет хоть какая-то информация. Я рассказываю сестре, какой у неё замечательный муж, и что он сейчас всё разузнает, уладит. Она слушает, но, похоже, не слышит. Тогда я в отчаянии и страхе за неё, начинаю долго и подробно рассказывать о ночном происшествии. Голос сестры чуточку теплеет, оживает. Она, как всегда, на правах старшей сестры, тут же включается в мои проблемы. Мы хором «песочим» наших безголовых дочерей, борясь с подступающим отчаянием и гнетущей тишиной. И вдруг сестра торопливо бросает в трубку:
- Подожди..звонок..

Жду. Секунды тянутся часами. И вот наконец-то голос в телефоне:
-Нашлась! Машка нашлась! Она в офисе, сейчас едет на какую-то конференцию.
На мой немой вопрос сестра объясняет, что, как оказалось, телефон племяшки разрядился, и она подключила его только утром. А позвонить, как договаривались, она забыла. И сегодня забыла телефон дома, на подзарядке. У меня внезапно появляются силы, и крепнет желание отшлепать и дочь и племянницу. И хотя ни разу не поднимала руку на ребенка, сейчас очень хочется это сделать. Слышу в трубке тихий плач сестры. Сдали нервы. И борюсь с подступающими слезами сама. И нашептываю в телефон:
-Ну не плачь, сестричка.. Не надо. Видишь, всё уже хорошо, всё закончилось. Все живы-здоровы. Ну а то, что у нас с тобой прибавилось седых волос, так это ничего. Это жизнь. Помнишь поговорку папы, а? Ну, о том, что внуков любят больше детей, потому что они - мучители наших мучителей. Помнишь? Видишь, так и получается. Тревожились о нас, теряя сон и покой. Теперь наша очередь. Да, во время нашего взросления не было мобильных телефонов, *чтоб их черти побрали!!*, поэтому в чем-то было спокойнее, наверное. А вот когда у нас будут внуки, то ого-го как далеко шагнут плоды цивилизации! Вот и будут эти плоды пожинать наши.. «цветы жизни». Не плачь, родная. И я уже не плачу. Целую тебя. Да, Машке привет. Конечно, и Соньку поцелую! или укушу! - Устало смеемся с сестрой за тысячи километров друг от друга. Соединенные родством и общей тревогой.

      Отключаю телефон. Улыбаюсь с трудом, но улыбаюсь. Утро «нескучного» дня. Да, не забыть бы полить цветы, кстати. Те, что на подоконнике.


Рецензии
Да уж - знакомо, знакомо такое состояние тревоги. Только мне всегда в таких случаях жаль самих "цветов жизни", которые связаны по рукам и ногам обязательством звонить по пять раз на день, поэтому у нас с детьми договор - звонят, когда могут. Пока получается ежедневно. Мне жаловалась невестка, что ей из армии ( у нас девушки служат 2 года) приходилось много звонить, докладывая ежедневно о своих делах двум бабушкам, дедушкам, папе и маме - на досуг времени почти не оставалось, потому что в любой момент родня могла тоже позвонить.
Интересно пишете, захватывает.
Творческих удач!

Татьяна Хожан   16.08.2012 23:05     Заявить о нарушении
Да, порой родительский"вампиризм" и жажда контроля обуревает))В поисках желанного покоя-лишаем покоя близких. Тут главное-вовремя одернуть себя.
Спасибо за отклик, очень приятно.
Радости и добра вам!

Алёна Кучерова   17.08.2012 14:19   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.