Выбор курильщика

1. Первая тяга

У людей просто нет выбора. Нет, и никогда не было.
Просто, когда ты стоишь на земле, стоишь очень крепко и, вдруг, взгляд, упавший на дерево, открывает всё о человеческом выборе. И выборе вообще. Дальше ты делаешь так — ты залазишь на это дерево, переворачиваешься вокруг ветки в замысловатом кувырке и зажигалка, которую ты купил не более пяти минут назад, выпадает из кармана и с силой бьётся об асфальт. С очень маленькой силой, но её раскручивает так, что она не взрывается, а просто трескает. Сбоку. Кремень с пружиной вылетают, а на месте, где только что была целая пластмасса, остаётся трещина, покрытая инеем от выходящего под давлением газа. Тогда ты слазишь с живого существа по имени «дерево», берёшь остатки того, что когда-то очень давно называлось зажигалкой в руки, и понимаешь всю суть выбора, пока метан из зажигалки вырывается наружу и бьёт в указательный палец, и он холодеет с каждой секундой в тот момент, когда в твоей голове укладывается то, что ты всегда знал, но просто не хотел понимать.
А дальше наступает ступор. От того, что ты понимаешь… хотя нет. «Понимаешь» — неправильное слово в этом случае. Тогда «в этом случае» — также неподходящая фраза. Одним словом… Да и «одним словом» тоже.
Не зацикливаясь на словах и выражениях, наступает ступор. Всё, что ты сделаешь дальше — уже сделано, и твой ступор в данный момент — вполне предсказуемая, и даже больше, невероятно давно, возможно ещё до Большого Взрыва, запрограммированная реакция на происходящее.
А что дальше? Дальше — бессмыслица, одна неделя депрессии и блок сигарет, который ты выкуриваешь за считанные дни, поджигая бумажные палочки, набитые табаком обыкновенными спичками.
— Так жить не интересно, — произносишь ты вслух и идёшь в магазин за новой зажигалкой, думая о том, что все твои действия — всего лишь строчки команд на ассемблере, которые каждую секунду миллионами пробегают в твоей голове.
— А ошибки? — внезапно вспоминаешь ты, — А если компилятор допустит ошибку?
Но этот компилятор не ошибается. К сожалению или к счастью.


2. Колечко дыма

Алекс зашёл в магазин и вцепился глазами в продавщицу. Чуть правее от прилавка стояла девушка и смотрела на сигареты. Выбирала, наверное. Но Алекс этого не заметил.
— Вам чего, молодой человек? — спросила продавщица, заметив на себе посторонний взгляд.
Алекс перевёл взгляд на девушку.
— Можно вас? — произнесла девушка слегка писклявым голосом.
Алекс хотел сказать «Конечно можно, только давайте сначала немного потанцуем…», но фраза была адресована не ему.
Продавщица быстро перенесла фокус внимания на девушку.
— Пачку «Честера».
Сигареты «Chesterfield» легли на стеклянный прилавок, и девушка исчезла.
— Что вам? — повторно спросила продавщица.
— Зажигалку, — уверенно сказал Алекс.
— Какую?
— Обы… Обычную, — неуверенно сказал Алекс.
— Я имела в виду цвет? — усмехнулось лицо по ту сторону прилавка.
— Жёлтую, — уверенно сказал Алекс.
— Пятьдесят копеек, — выпалила продавщица, как будто пытаясь поскорее избавиться от Алекса.
Расплатившись, Алекс вышел на улицу. Девушку звали Наташа, она стояла на бордюре возле дороги и ловила машину левой рукой, грациозно затягиваясь сигаретой «Chesterfield», которая изящно торчала между средним и указательными пальцами правой руки. Тут Алекс вспомнил, что сигареты у него закончились ещё позавчера, и быстро прошмыгнул в магазинчик, нечаянно задев какую-то девушку плечом. Когда Алекс повернулся посмотреть, не причинил ли он ей вреда, Марина трепетно ему улыбнулась и, поправив сумочку, пошла на остановку.
Продавщице не понравилось, что Алекс снова на её территории, но она ничего не сказала, сделав злой вид. Алекс решил исправить ситуацию.
— Пачку «ЭлЭм», синие.
Сигареты «L&M» легли на стеклянный прилавок.
Расплатившись и не получив от продавщицы ни слова, кроме сорока копеек сдачи, Алекс почти вышел из магазина, но, открывая дверь, остановился и сказал, не поворачивая головы:
— Не сердитесь, Катя. Вы очень красивая девушка, и хмуриться вам не идёт.
Хлопнув дверью, Алекс не стал представлять выражение Катиного лица. Он просто достал сигарету и закурил. Девушки вдвоём стояли на остановке, активно разговаривая и ещё более активно покуривая.
— Вот, блин, этот слабый пол. Им бы только языком почесать да покурить, — почти вслух сказал Алекс и пошёл домой.
Дойдя до парадной он понял, что сидеть дома ему совсем не хочется. Депрессия, кажется, прошла и сменилась лёгкой эйфорией от сигареты.
«А ведь я не курил почти два дня», — подумал Алекс и вытащил сигарету из пачки.
«Андрей — красивое имя», — промелькнуло в мыслях у Алекса. Андрей вышел из парадной с неподожжённой сигаретой в углу рта.
— Привет, Макс. Есть огонь? — обратился Андрей к Алексу.
Алекс извлёк зажигалку из нагрудного кармана и понял, что дело плохо.
«Странно, почему он меня всегда Максом называет? Какой из меня, нафиг, Макс? Познакомились как-то странно. Я ему говорю — "Привет. Меня Алекс зовут". А он мне — "Привет. Меня Андрей. Ну что, Макс, будем знакомы?". И пожал руку. Я ему тогда ничего не сказал. Может, поэтому? Хотя, у кого я спрашиваю? И зачем? И так знаю. Странный он какой-то, но очень интересный человек», — подумывал Алекс, мысленно прощаясь в это же время с зажигалкой.
— Бах! Пш-ш-ш… — сказала зажигалка, сердясь на Алекса за то, что он дал её Андрею.
— Прости, — сказал Андрей, сердясь на себя за то, что взял зажигалку у Алекса.
Ничего, — сказал Алекс, ни на кого не сердясь и ни о чём не думая.
Я тебе новую куплю.
Ты хоть подкурить успел? — спросил Алекс, не отводя глаз от зажигалочного трупа.
Мгм… — промычал Андрей, затягиваясь сигаретой и пиная зажигалку левой ногой в кусты.
Постояв около минуты молча в табачном дыме, Андрей сказал:
Ну что, пойдём? Я тебе зажигалку куплю.
С меня на сегодня хватит. Буду спичками подкуривать.
Тогда я пошёл. Мне на работу, — сказал Андрей и, махнув рукой вслед Алексу, быстрым шагом пошёл к остановке.
Дальше день был тупой и скучный. Ничего не клеилось, сигареты курились очень тяжело. Заснул в 11 часов вечера, в кресле, не докурив последнюю в пачке сигарету.


3. Последняя тяга

Проснувшись от острого желания курить, Алекс с закрытыми глазами нащупал в ручке кресла дырку. Она наверняка была пропалена сигаретой. Бычка видно не было. На полу, между тапочек, стояла полупустая кружка с крепким кофе. Подняв её и отпив глоток, Алекс понял, что холодный кофе с утра — самое противное, что только может быть в этом просчитанном до мелочей мире. Решив, что в первую очередь нужно покурить, он просунул ноги в тапочки и нащупал окурок большим пальцем левой ноги. Пожалуй, это было ещё противнее, чем холодный кофе, но Алекс всё равно поплёлся в кухню и поставил чайник на плиту.
В комнате окно было раскрыто настежь. Алекс сильно закашлялся и присел на кресло. Его взгляд вновь наткнулся на прожжённую ткань.
— Надо её зашить… — сказал вслух Алекс, — Наложить заплатку.
Отпоров сзади кресла небольшой квадрат, Алекс вспомнил, что хотел заварить кофе. Небрежно положив кусок материи на стол, Алекс отправился в кухню. Решив, что две ложки на стакан будет мало, он сыпанул три и залил кипятком до половины. Сахар уже не хотел растворяться в этом ядерном составе, — пришлось долить ещё немного кипятка.
Поставив кружку на подоконник в комнате, Алекс тоже сел на него. Кофе был горячий, но отпив глоток, Алекс понял, что три ложки растворимого на пять сахара и на две трети стакана кипятка, сейчас — в самый раз.
Под окном проходила девушка. Алексу сильно хотелось курить. Сигарета и кофе… Он с лёгкостью отдал бы сейчас одно из своих почти не работающих лёгких за одну сигарету. Так ему показалось в какую-то из секунд. Этого не потребовалось.
— Юля, у тебя не будет сигареты? — мягко произнёс Алекс, пытаясь словить взгляд девушки и думая о том, что когда человек говорит «У тебя не будет… ?», заранее подразумевает, что этого, то есть сигарет, не будет.
Юля остановилась и посмотрела в глаза Алексу.
Какими невероятными были Юлины глаза! Алекс давно не видел таких красивых глаз, точнее никогда. Всё остальное лицо исчезало в их свете, так, как-будто что-то слепит неумолимо ярко, а весь мир вокруг становится неизбежно тусклым, так, как будто ты долго смотрел на огонёк сигареты в темноте, а теперь ходишь по залитому светом пустому огромному залу, и везде мелькают зелёные человечки, просящие подкурить.
Когда Алекс понял, что ни за что на свете не запомнил бы её лица из-за этих глаз, он очнулся. Сигарета, которую он просил у Юли, лежала на подоконнике. Кофе был холодный. Ужасно холодный. За открытым окном чернело небо, как-то нереально плотно напичканное звёздами.
— Весь день… за пару секунд… Так и жизнь… — прошептал Алекс и понял, что влюбился. Он нежно взял сигарету. Это была шоколадная «Davidoff». Положив её в пустой футляр из-под сигары, он поставил его возле иконы. Алекс всё равно бы её никогда не выкурил. Несколько минут ему казалось, что он отдал бы за неё своё большое правое лёгкое. Через пару секунд Алексу пришло вдохновение. Он достал чистый лист из середины стопки и написал своё первое в жизни стихотворение. Алекс назвал его «Дымная фантазия».
Свистит сигарета лучами по камню.
Бросает в окно твоей ласковой спальни.
И сыпет на донце ночного стакана
Окурки твои, как табачная рана.

Глубокое небо твоих ярких глаз.
Дымящий цветок загорелся. Погас...
Да лишь небоскребы табачного дыма,
Ты дыма глоток... Ты моя середина.

Капли дождя, словно звон колокольный,
Окурок потух. Почему-то не больно.
А кольца дымят, они давят на уши,
Ты же, куря, говоришь мне: Не нужен.

Так тихо. Искристый удар по асфальту.
И с облака жизни сигарное сальто...
Всё катит бездымно трамвай в бесконечность.
А звезды подвижны. Курили бы – вечность.

Было много тавтологии, очень много было украдено у других авторов, но стих Алексу понравился, даже очень
Алексу внезапно показалось, что если он сейчас не закурит, то разлюбит Юлю. Только не это…
Алекс понёсся в магазин, но когда оказался у прилавка, то вспомнил, что забыл деньги. Подняв глаза, он увидел всё ту же продавщицу, только теперь она улыбалась. Алекс сначала даже растерялся.
— А-а… А можно… А можно в долг?
Последнюю фразу Алекс выпалил почти мгновенно, ему даже показалось, что он сам не понял, что сказал.
— Конечно. Сколько? — улыбаясь, произнесла продавщица.
— Одну пачку… — протянул Алекс, понимая, что с ним происходит что-то странное.
Сигареты «Davidoff» шоколадные. Они легли на стеклянный прилавок и всё вокруг начало терять цвета. Сначала незаметно, но вскоре Алекс явно ощутил это. Он поднял глаза не Катю.
Только не это… Второй раз за сутки.
Хотя, Алексу уже было всё равно, что он опять влюбился. Сильно закашлявшись, он сел на пол. Компилятор допустил ошибку, но этого вполне хватило. В голове у Алекса помутилось. Голоса летели со всех сторон:
— …надо меньше курить…
— …откуда она знает про «Davidoff» шоколадные?…
— …Андрей приходил…
— …бросай курить!!!…
— …ты же её не просил «Davidoff» шоколадные…
— …Андрей купил тебе «Zippo»…
— …ещё одна сигарета — и ты труп…
— …продавщица и есть Юля…
— …Андрей уже курит «Davidoff». Теперь все курят «Davidoff»…
— …Юля — это переодетый Андрей…
— …Андрей забрал сигарету у иконы и выкурил…
Последняя фраза задела Алекса за живое. Почти всё потеряло цвет и расплылось в чёрно-белых разводах. Кое-как выбравшись из магазина, Алекс наткнулся на толпу девушек и влюбился несколько раз, но стало только хуже. Он попытался закурить, но руки не слушались.
Предметы потеряли форму и смысл. По пути домой он наткнулся на Юлю с Андреем, которые целовались на лавочке, но не заметил этого, только сильно закашлялся, присев на землю. Алекс уже ничего не видел, не слышал и не чувствовал. Его обессиленная голова повалилась на траву под деревом. Он вытянулся в предсмертной конвульсии и стал очень похож на сигарету.
Из его левой руки выпала пачка шоколадных «Davidoff» и жёлтая зажигалка.


4. Плевок в душу.

— Посмотри на него, — сказал Андрей Юле, — Сегодня нажрался, как скотина. Сигареты постоянно мне предлагал, хотя знает, что я не курю, и не курил никогда. Максимом себя называл, хотя в общежитии прописан как Алекс.
— Кто он вообще такой? — безразлично спросила Юля.
— Живёт со мной в одной общаге. Сегодня, представляешь, — вдруг оживился Андрей, — стоит возле парадной, когда я выхожу. Я мимо прошёл, а он как швырнёт мне под ноги зажигалкой. Она, естественно, взорвалась.
— С тобой, любимый, ничего не случилось? — забеспокоилась Юля.
— Да, всё в порядке. Пойду ментов вызову, а то валяются всякие под деревьями, — произнёс Андрей, поднимаясь с лавочки.
— Только поцелуй меня и поскорее возвращайся, — улыбнулась Юля.
Андрей поцеловал Юлю в губы и пошёл в общагу.


5. Угольный фильтр.

— Что это? — спросил студент у патологоанатома.
— Лёгкие… — выдохнул тот, — будешь курить — станут такие же, — произнёс патологоанатом и переложил из вспоротой груди в стеклянную баночку с формалином два маленьких чёрных комочка, которыми кто-то очень давно очень сильно дорожил, — Оставлю на память, — объяснил врач студенту и, поставив баночку среди других на полку, закрыл шкафчик, на который была прибита металлическая табличка с надписью «ВЫБОР КУРИЛЬЩИКА».
На студента Ваню это произвело сильное впечатление.

Ваня вышел на улицу и закурил.