Шоколадное масло

               

Я расположился в гостиной перед телевизором в классической позе усталого и заслуженного мужчины, кормильца семьи и государства, и намазывал толстым слоем  шоколадное масло на мягкую булку. Полузабытый вкус детства…Сразу вспомнилось, каким счастьем было для нас, если родителям удавалось достать где-то этот сладкий деликатес.
В комнату вбежала дочка. Я не замедлил предложить ей попробовать. Она осторожно лизнула, потом откусила кусочек.
-Ничего, нормально,- резюмировала она, но я почувствовал, что на неё мой, такой волнительный продукт, не произвёл должного впечатления.
«Конечно», подумал я, »с чего это ей впечатляться, магазины полны всякими вкуснятинами».
И вдруг, мне захотелось, рассказать ей, с какими трудностями нам это доставалось.
-Ты знаешь, какой это был дефицит, когда я был таким, как ты.
-Дефицит,- с трудом произнесла она незнакомое слово,- а что это такое.
-Ну, это когда чего-нибудь не хватает, нет в магазинах и приходиться искать и доставать.
-Гм… ну нет в одном магазине, всегда есть в другом.
-Да в том-то и дело, что нет нигде.
-Ну, если нет, а нужно, почему бы его не изготовить.
Действительно, почему бы его не изготовить. Такая убийственная детская логика поставила меня в тупик:
-Ну, понимаешь, в те годы страна жила трудно, все строили э…коммунизм, молока не хватало…
-Так зачем его строить, этот, как его, если из-за него молока не хватает. Лучше бы коровок побольше разводили.
Вот это да. Разве можно такому логическому ребёнку объяснить все взрослые фантазии, когда за идею, возникшую в чьей-то бредовой голове, убивали и гноили в лагерях миллионы ни в чём не повинных людей. Разрушали веру и религию,  которые тысячу лет служили фундаментом государства, уничтожали уклад и традиции.
Разве можно объяснить ребёнку, почему её папа, когда он был такой, как она, занимал очередь за хлебом в пять часов утра, морозной уральской зимою. И крепко сжимал кулачок, в котором на маленькой детской ладошке фиолетовым карандашом был написан номер - 345. Этот номер был  самой важной  ценностью, это была возможность жить, это был хлеб.
Номер остался в моей памяти на всю жизнь, я десятки раз использовал его в паролях потому, что знал: никогда его не забуду.
Дочка давно убежала, а я углубился в размышления. Ну, как объяснить ребёнку всё то, что мы пережили. И главное – для чего это было нужно. Всё равно он не поймёт, в детской головке сложилась совсем другая система ценностей. И даже если я попытаюсь, встречу только недоумённый взгляд, рассматривающий меня, как  ископаемое животное в музейной коллекции.
Нет, это прекрасно, что они не знают этого проклятого слова - дефицит, которое, как карающий меч висело над нашей жизнью десятки лет.
И пусть они только в учебниках смогут познакомиться с нашей героической и непонятной для них историей.
А ведь кто-то желает её повторения.
Я не хочу, чтобы наши дети и внуки занимали  по ночам очередь за хлебом.

Вот такие мысли родило во мне обыкновенное шоколадное масло.