Новейшая история семьи Деда Мороза. История вторая

                ИСТОРИЯ ВТОРАЯ


                Спустя пятнадцать лет


                Семья! Дети!

              «Что пройдет, то будет мило…»


    Не будем описывать, как Грета  приводила в порядок дом, рожала детей, как убеждала Тогда Еще Не Деда Мороза в своих житейских мудростях.  Мы-то с вами знаем, что женщины мудрее мужчин… И не спорьте…

     И вот, наконец,  дети – такие замечательные сыновья!  Накормлены, напоены, обстираны. Грета уделяет много времени и сил их воспитанию. Словом, все очень хорошо!

      Тогда Еще Не Дед Мороз  превратился уже в Почти Деда Мороза. Он прекрасный отец, почти Пьер Безухов, хотя  Льва Толстого в родственниках у них не было.               
       Лев Толстой был их соседом и приходил читать  им долгими зимними вечерами главы из своего романа «Война и Мир». И  Грета, утирая слезу, слушала этот роман. 
 
   Она стала сентиментальной. Еще бы… Столько мальчишек и ни  одной девочки…  Сыновья были бедовыми.


Мальчишки – такие славные, но такие разные...


         Сашенька Пушкин Почти Дед Морозович.

                Один Саша Пушкин Почти Дед Морозович чего стоил. Бедокурил, ни минуты не сидел на месте. И все время  просил у Греты какую-то няню.
                Почти Деду Морозу посоветовали в соседней деревне  тетеньку одну, которую звали Арина свет Родионовна.

   Отзывались о ней  в деревушке как о женщине очень сердечной и не без фантазии. Правда, принимала она, хоть и редко, горькую…. Расслаблялась таким образом от своих фантазий. Выпьет добрая старушка, и  беседы с кем-нибудь ведет. А  Сашенька как раз любил с кем-нибудь побеседовать. Бывало, послушает чьих-нибудь рассказов, а потом что-то пером записывает, зачеркивает и снова пишет.

    Вот Арину свет Родионовну в качестве няньки Грета и позвала.


       Ганс-Христиан Андерсен Почти Дед Морозович.

    Второй сынок был назван в честь  двух дедушек Греты –   Ганс-Христиан Андерсен Почти Дед Морозович. Ему не нужна была никакая няня. Он сидел в углу горницы  и писал днями и ночами, и тоже гусиным пером.

     И когда у всех соседей закончились гусиные перья, то пришлось Грете завести своих гусей и вывести определенную породу – суперперьевую. Так как ну, очень нужны были перья для творчества сынишек!


      Николенька Римский-Корсаков Почти Дед Морозович.

      Николенька Римский-Корсаков Почти Дед Морозович, третий сын, постоянно грезил военными действиями и, играя в солдатики, что-то всегда мурлыкал себе под нос. Грета обратила внимание на то, что у мальчика абсолютный слух, и купила ему музыкальные инструменты – скрипку и фортепиано.

     Но Николенька пытался скрипку использовать совершенно для других целей. Между струн лежащей на полу скрипочки он помещал своих игрушечных солдатиков и пытался их, этих солдатиков, отправить в водное путешествие на скрипочном кораблике. Грета всегда вовремя спасала инструмент, вытаскивала солдатиков из струн и принуждала мальчика осваивать музыкальные азы.


       Томас Эдисон Почти Дед Морозович.
 
      Четвертый сын, Томас Эдисон Почти Дед Морозович, был назван в честь двоюродного американского дяди Греты.

       Это был удивительный ребенок! Из разного домашнего скарба он все время что-то сооружал.

      А для хозяйственной Греты это было мученьем. Так как она периодически не могла найти разные бытовые предметы.  И когда она обнаруживала их в углу в виде какого-нибудь странного устройства, то внимательно рассматривала, а затем просила Томаса Эдисона объяснить ей, что это такое.

    Сын объяснял долго и, как ему казалось, доходчиво. После чего Грета смеялась и уговаривала Томаса Эдисона вернуть ее скарб, разобрав свое изобретение. Он разбирал, возвращал, но на следующий день Грета опять не находила каких-то бытовых предметов.  И в углу опять стояло какое-то новое устройство.

     Тем не менее, когда Николеньку  Римского-Корсакова Почти Деда Морозовича заставляли играть на скрипке, то Томас Эдисон всегда выручал брата, забирал у него инструмент и виртуозно играл Грете те мелодии, которые перед этим намурлыкал ему братец Николенька.
 

       Альберт Эйнштейн Почти Дед Морозович.

       Пятого сыночка звали Альберт Эйнштейн Почти Дед Морозович. Он был назван в честь пятиюродного германского дяди Греты. Альберт был очень активным. Все время что-то творил, ничего не доводил до конца, все бросал и повторял всегда при этом одну и ту же фразу – что все, мол, относительно.
 
       Грета даже обращалась к местному лекарю-знахарю по поводу этого высказывания. Но лекарь-знахарь, посмотрев на Альберта Эйнштейна Почти Деда Морозовича и поводив руками возле его головы, гордо возвестил, что этот ребенок  еще много чего покажет этому миру! И что у него великое будущее! И вообще, что он будет играть с деньгами как с фантиками.
 
    При этом, закатив глаза, он повторил фразу Альбертика Эйнштейна Почти Деда Морозовича о том, что ВСЕ ОТНОСИТЕЛЬНО, и упал пред ним на колени.

    Грета, предположив, что лекарь-знахарь сбрендил, быстро убежала, схватив в охапку сыночка.
 

         Ванечка Почти Дед Морозович.
               
    Ну, и младшенького, шестого сынка их звали Ванечка Почти Дед Морозович. Ванечка был голубоглаз и белокур, тих и неговорлив. И каких-то особенных талантов у него не было. Он не писал гусиными перьями, не играл в солдатики, не пиликал на скрипочке, не пел и ничего не изобретал. Кушал, спал, о чем-то мечтал и ничего не сообщал  Грете и Почти Деду Морозу о своем мировоззрении, а просто взирал на мир огромными глазами. 

    Грета сбегала и с ним к лекарю-знахарю.
                К сожалению, в этой местности проживал только один волшебник-эскулап. Тот боязливо осмотрел ее сына,  поспрашал отрока о том,  о сем, не дождался ответа, глубоко вздохнул, закатил глаза и сказал Грете пророческую фразу о том, что ждите, мол, от подросшего Ивана  некоторых действий, начиная от бравых подвигов и кончая биопроизводством  известного сказочного персонажа женского полу.  Ну а об открытиях и шедеврах – забудьте!               
    Затем этот лекарь-знахарь растрезвонил всем соседям, что Иван, младший сын уважаемых родителей, к сожалению, якобы не очень умен, и стала вся деревня звать его шепотом Иван Дурак Почти Дед Морозович.

     Вот такая семья была у Почти Деда Мороза и Греты.


          Племянник Сашенька Островский. 

     Периодически к ним в дом привозили племянника Почти Деда Мороза, Сашеньку Островского. Он, к сожалению, рано лишился матушки, и Грета всегда старалась окружить его теплом и лаской.  Сашенька Островский играл с мальчишками, рассказывал им про житие-бытие в столице и пересказывал то, что он прочитал в книгах огромной отцовской библиотеки.


         Вот так они и жили…


      Вот так они и жили. Грета  идеально вела  домашнее хозяйство. Дома у нее было уютно и чисто, всегда пахло   вкусными блюдами, были постелены белоснежные скатерти и салфеточки, окошки сверкали, в шкафчиках было все чисто и убрано. Дети румяны, чисты, накормлены, ухожены. Почти Дед Мороз выхолен,  кудряв,  в теле и с сияющим влюбленным взглядом.