Солнечная

“Чёртовы отношения. Чёртовы люди, которые не могут не тянуться к себе подобным. Чёртовы улыбки, надежды, мечты. Всё к чертям. Всё..всё…”
Этим ни чем не примечательным  вечером девочка с рыжими всклокоченными волосами сидела на скамейке, усиленно болтая ногами. Она ненавидела мир, начиная от закона всемирного тяготения и кончая самой незаметной пылинкой на комоде. Хотелось ломать жизни, рушить чужие надежды, мстит всем счастливым и влюблённым. Впрочем,  кипятка её гнева хватило ненадолго и спустя (несколько меньший, чем вся её жизнь “полная страданий и отчаяния”) промежуток времени, она уже взирала на мир едва влажными глазёнками. Только руки с силой сжимали сероватую тряпку платка, ещё движимые ритмами откланявшейся тётушки истерики. 
“Чем я хуже? Ну чем я хуже? Я на порядок лучше, оболтус. Куда ты засунул свои глаза? Или всё-таки я хуже….”
Зачатки нового приступа самоненависти были подавлены энергичными потряхиваниями головы. Рыжие пружинки принялись сжиматься-разжиматься, задорно искрясь быстро таявшим солнцем. Чуть тёплый, наверное последний на сегодня луч мягко коснулся левой щеки, запутался в ресницах, а потом, оттолкнувшись от виска поспешил за остальными. За волной бездарно придуманного отчаяния последовала куда большая и болезненная – волна солёно-искренней грусти.
“В конечном счёте, все мои попытки опровергнуть собственный взгляд на жизнь оканчиваются провалом. Настоящий человек обязан быть одиноким, да. Он должен доверять только себе, да. Он должен думать только о себе, да. Да уж”
Солнечная устало зевнула и вытянулась на скамье. Почему-то казалось, что весь её мир отныне ограничен прохладными покрытыми неровностями яркой краски досками. Вокруг – темнота, злой шелест не цветущей черёмухи и пахнущий осенью асфальт. А она будет ждать, пока её просквозит ледяным воздухом очередной неудачи и устало поплетётся домой, в город огней. Люди всегда идут на свет, если им холодно. Им кажется, что свет согревает – толи схожестью с солнцем, толи потому что рядом будут ещё, такие же обманутые люди. 
“Не люблю такой свет. Искусственный и как будто ржавчиной отдаёт. Бесполезный. Интересно, сколько вас таких – доверчивых? Если в каждой квартире как минимум живёт один человек, а в каждом подъезде  несколько десяткой квартир, то только лишь в моём доме таких свыше трёхсот. А сколько же в районе? А в городе? А в мире?”
Огоньки заходили ходуном. Они то сжимались до рёбрышка диска, то растягивались, словно вдохнув. Глаза слипались. Рот неустанно корчился, моля о кровати. Спина заныла, требуя разнообразия в занимаемом положении. А ей хотелось погасить поскорее все эти электрические источники счастья.
“Пора спать. Пора спать, говорю вам. Вырубайте ящики, компы, лампы. Ныряйте в непроглядную ночь, чтобы со следующим вдохом перед вами уже предстал рассвет. Хватит пытаться обмануть природу – ведь этим вы обманываете сами себя.Э
Огоньки гасли. Она даже принялась считать. Один за другим, иногда – группками – казалось, они действительно услышали её слова. Солнечная улыбалась при каждом щелчке выключателя, чувствуя за всех, радость, которую они испытают утром, умываясь солнцем. Весь одиннадцатый подъезд отправился спать первым. Отметив тамошних самыми смышлёными,  она продолжала. 40, 41…45 . На 69 спасённом вся гирлянда иллюзий померкла враз. 
Когда она открыла глаза, лицо уже приятно пощипывало предрассветной свежестью. Тело болело, особенно спина и плечи, но это, казалось, пустяком, в сравнении с достигнутым.  Вся та белёсая крупа неприятностей, которая так легко прилипала к завиткам её жизнерадостности  испарилась, словно  кто-то выбрал из волос всё это заботливой и осторожной рукой. Ночные кривые силуэты казались мягче, обласканные розовым светом.  Чириканье птиц, едва слышные шажки ветра, спокойно-тёмные оконные стёкла – Солнечная с  нежностью обводила взглядом всё её окружающее. Мир, полный сопящих и храпящих людей, последних на сегодня ярких снов и утешений, а также будущих чудес был достоин её любви.
“Подумать только – вот сейчас, когда я уже знаю, как прекрасен будет сегодняшний день, несколько сотен людей ещё только на это надеются”
Этим необыкновенным утром девочка с рыжими всклокоченными волосами сидела на скамейке и пыталась впитать в себя как можно больше этого тёплого и душистого вещества, этакой энергии. Той самой, что и делала её Солнечной.