Шкатулка с зелёным камнем

      Иногда жизнь преподносит нечто такое, что заставляет нас глубоко и о многом задуматься, и происходит это чаще всего неожиданно. Такими неожиданностями и был наполнен жаркий июль прошлого года, когда я приехала на отдых в деревню к бабушке.
      Я люблю бывать у бабушки – особенно летом, – и люблю деревеньку, в которой она живёт. Эту любовь привил мне мой отец, – в юности он частенько наведывался сюда, находя здесь прекрасные места для своих художественных этюдов. Мне нравятся прохладные ручьи в тенистых оврагах и нравится берёзовый лес за околицей, – ещё люблю слушать бабушкины рассказы о прошлых временах. Как-то она даже намекнула на родство нашей семьи с представителями дворянского рода, остатки барской усадьбы которого сохранились до наших дней. Упомянула она и о каком-то сундучке, который якобы достался её матери от богатых родственников, но к чему она про этот сундучок говорила, я так и не поняла. Говорила ещё про шкатулку, только какое это имело отношение к бабушке и дворянской усадьбе, было тоже непонятно.
      Деревню в основном населяют московские дачники, местных же – всего дворов пятнадцать, тогда как до революции, судя по бабушкиным рассказам, село славилось двумя каменными церквями, множеством крестьянских дворов и просторной помещичьей усадьбой с огромным парком.
      Днём, обычно, я помогаю бабушке по хозяйству, а вечерами слушаю её рассказы, хотя больше всего меня влечёт к себе старая барская усадьба, почти развалившаяся, но сохранившая остатки былой красоты. Особенно люблю бродить по зарослям парка и предаваться мечтам.

      Однажды, гуляя в парке, я наткнулась на кирпичную стену, увитую гибкой зеленью, – снаружи она была не видна, но я нашла её благодаря бабушкиным рассказам. За стеной, среди вековых лип, проглядывал барский замок. Я знала, что в замке происходят странные явления (бабушка говорила) и что бывать там не следует, но юность и любопытство взяли верх, и я отправилась на поиски приключений. Спустя некоторое время, отыскала полуразрушенные ворота, через которые можно было войти на территорию замка, но шагнуть туда так и не решилась, – а ну, как бабушкины страшилки сбудутся! Она что-то такое рассказывала, на что-то намекала – на какой-то сундучок, который достался её матери от богатых родственников... К чему она про этот сундучок – я так и не поняла; про шкатулку ещё говорила, – но какое это имело отношение к усадьбе, было тоже непонятно.

      Домой в тот день я вернулась под вечер, но мысль посетить усадьбу ещё раз не покидала меня, тем более об этих местах, особенно о старинном парке, в памяти нет-нет да и всплывали таинственные сюжеты романтических этюдов моего отца, которые он привозил отсюда в нашу московскую квартиру.

      Скоро на деревню опустилась ночь. Мы зажгли электричество и поужинали, после бабушка ушла к себе, я же с книгой прилегла на диван – хотелось дочитать повесть Чехова «Моя жизнь». Наконец, рассуждения героев меня утомили, и я закрыла глаза. Но не прошло и пяти минут, как вдруг послышались голоса:
- Золотое облако, золотое облако... оно приближается! Куда ты? Остановись!
Эти слова явно относились ко мне. Но разве… я иду? Ведь я дома на диване с книгой в руках. Да нет, иду – вдоль того кирпичного забора, который пыталась изучить накануне. Липкий страх заполз в душу, и я остановилась. Пригнувшись, приблизилась к стене, отыскала углубление и забилась под него. Прошла минута или две, как вдруг в глаза ударил яркий свет. Высунувшись из-под ниши, я взглянула на небо. Надо мной висело облако, отливающее золотом. От него исходило сияние.
       Где-то я видела эту картину… Где? Ну конечно! Как же это я могла забыть? В московской квартире в гостиной висит папин этюд – он точь-в-точь напоминает это видение.
- Что это за облако? - спросила я, обращаясь в пустоту.
Вместо ответа услышала громкий, отчётливый голос – он исходил сверху. Голос звучал строго, наполняя собой всю округу, но страх давил на барабанные перепонки, и я уловила лишь обрывки фраз:
«…вами правит жажда наживы… изгнали любовь из своих сердец… а без любви…  И я пришёл вам сказать об этом...»

      Голос исчез так же неожиданно, как и появился, сияние погасло, но облако осталось на месте. Через минуту у замка стали появляться люди в белых одеждах, они были элегантны и легки в движении, будто не шли по земле, а скользили по ней. С изумлением я смотрела на них.
Внезапно я ощутила присутствие другого человека, повернув голову, заметила женщину. Я узнала её – это была Лидия Кирилловна, бывшая учительница местной восьмилетней школы. Она была уже на пенсии, но до сих пор помогала сыну, а тот, подсев на игровые автоматы, в очередной раз проигрался до нитки. Жалея сына, Лидия Кирилловна каждый месяц отсылала ему половину своей мизерной пенсии, сама же пробавлялась как могла, – часто не могла уснуть. В такие минуты она вставала, шла на кухню, ставила чайник на плиту и молча садилась у окна. Чайник закипал, а она всё сидела, смотрела в темноту и, поглаживая больные ноги, думала о жизни.
Историю Лидии Кирилловны знали все местные, да и дачники тоже, и все жалели её.

      Опираясь на трость, Лидия Кирилловна подошла ко мне и проговорила:
- У меня есть книга-оракул, и вот хочу спросить… – только не знаю, можно ли? Ведь говорят, что гадать нельзя, а мне невозможно жить в неведении – нет сил больше терпеть! - Она наклонилась и прошептала: - Ты знаешь, девочка, мне каждую ночь снится еда… каждую ночь.
      Мне стало жаль Лидию Кирилловну, я взяла её за руку и сказала:
- А давайте-ка спросим вон того старца, что подходит к воротам. Мне кажется, прибывающие в замок люди, в том числе и он, знают ответы на наши вопросы.
- Но мы ведь хотим задать вопрос оракулу, - сказала она.
- Он через оракула и ответит.
- Хорошо, - проговорила Лидия Кирилловна, - только задавай ты, мне как-то не по себе.
- Скажите пожалуйста, - обратилась я к старцу, - можно ли задать вопрос оракулу? Не является ли это запретом?
- Можно, - ответил он, - только делать это нужно избирательно.
- А как?
- Это значит, что вопрос можно задавать не всем и не всегда.
- А нам можно?
- Вам можно.
- Но как мы узнаем ответ?
- Узнаете…
Проплыв мимо, он проскользнул в ворота и скрылся за забором.
- Вопросов так много, - сказала Лидия Кирилловна, - что не знаю, о чём и спросить.
- О самом наболевшем, - посоветовала я. - Но самое главное – не волнуйтесь.
- Спрошу-ка вот о чём – бросит ли мой Коленька эти автоматы? Мне нужно, чтобы он приехал ко мне, обязательно. Хочу поговорить с ним, вразумить, – он же умный парень, должен понять. А как ты думаешь, что это за облако висит над нами?
- На таких наверное ангелы летают, - предположила я. - Но пожалуйста – задавайте вопрос, пока разрешили.
- А может, остаться в неведении? Может, грядут более худшие времена, о которых и знать-то не хочется? – всё не решалась Лидия Кирилловна.
- Да куда уж хуже-то – задавайте.
Женщина снова взглянула на облако, затем вытащила из сумочки бумагу и ручку и быстро что-то записала. После того как она поставила точку, под её вопросом сам собой стал появляться ответ. Дочитав до конца, она посмотрела на меня – в её глазах светились надежда, и я поняла, что ответ удовлетворил её.
А как же иначе, – подумала я, - ведь должна же быть какая-то справедливость… А не задать ли и мне вопрос оракулу? – мелькнула мысль. - О чём? Закончу ли институт? Но я и так знаю, что закончу. Выйду ли замуж? – замуж не тороплюсь. Будет ли работа? – об этом ещё рано думать. И всё-таки что же за ответ получила Лидия Кирилловна, и какой вопрос задать мне?

      Я так и не успела придумать свой вопрос, потому что в руках неожиданно ощутила нечто вроде пластилинового бруска светлого цвета – Лидии Кирилловны рядом уже не было. Я стала разминать его и скатывать, и через некоторое время он превратился в шар.
- Дай-ка его сюда, - послышался вдруг голос, прозвучавший позади меня.
Я обернулась – передо мной стоял тот самый старец, который давал советы Лидии Кирилловне, только неожиданно на моих глазах он принял облик молодого белокурого юноши. Я отдала шар и увидела, как он тоже стал разминать его. Наконец шар развернулся в тонкий лист и стал похож на кусок ткани.
- Смотри, - сказал юноша, - сейчас вместо этого листа появится роскошное манто, – у тебя ведь нет меховой накидки – верно?
- Откуда вы знаете? - спросила я.
- Я всё знаю, - ответил волшебник и уже через мгновение держал в руках красивое манто, ещё через минуту он набрасывал его на мои плечи. Накидка удивительно шла ко мне – я видела это по его восхищённому взгляду. Потом волшебник вытянул руку вперёд, и на его ладони появился камень. Это был прозрачный шестигранник тёмно-зелёного цвета.
- Бери, - сказал он, - это твой талисман, - отныне у тебя всё будет хорошо. А теперь я покидаю тебя, но прежде хочу спросить:
- Догадалась ли ты, кто я?
- Кажется да, - робко и в то же время с надеждой сказала я. - Ты – мой Ангел.
Он посмотрел на меня, взмахнул белыми крылами (вместо рук у него уже были крылья), и оттолкнувшись от земли, стал подниматься вверх.
- Прощай, - крикнула я.
- Не прощай, а до свидания… И не забывай, – отныне ты всегда будешь под моей защитой, что бы не случилось.
- Скажи другим ангелам, чтобы они помогли Лидии Кирилловне вытащить из беды её сына.
- Скажу. А ты ничего не бойся, продолжай жить так, как жила, только помни, о чём сказал Отец Небесный. Помни и следуй его заповедям.
Подлетев к золотому облаку, Ангел скрылся за ним. Доселе неподвижное, оно дрогнуло и взмыло к солнцу, ещё через мгновение растворилось в небесной высоте.

- Наташа, вставай, - услышала я голос бабушки. - Да проснись же!
- Что случилось? - протирая глаза, спросила я.
- У нас беда.
- Какая беда?
- Лидия Кирилловна умерла, сегодня ночью.
- Умерла? Почему умерла? А как же Ангел?
- Какой Ангел?
- Ну тот… который обещал помочь?
- Ты что… Что ты такое говоришь, девочка? Не заболела ли часом?
- Нет, я здорова. Мне сон приснился.
- Что за сон?
- Я слышала Голос и говорила с Ангелом. Ангел сказал, что будет хранить меня и обещал помочь Лидии Кирилловне. Вот видишь – то ли сны не сбываются, то ли ангелы не хотят исполнять свои обещания.
- Ангелы тут не причём, – одевайся и беги в огород, принеси овощей и зелени – будем готовить поминальный обед.
- Бабушка, мне жаль Лидию Кирилловну, – она-то в чём провинилась? Ей бы жить да жить…

      Лидию Кирилловну похоронили на деревенском кладбище под плакучей ивой. Место выбрали тихое, спокойное, с видом на реку и на небо.
После похорон я подробно рассказала бабушке о сновидении. Я ни минуты не сомневалась в том, что между сном и явью была какая-то связь, только не давала покоя одна мысль, – что же сказал оракул Лидии Кирилловне, неужели об уходе из жизни, и она была этому рада?
      Прошло несколько дней, и однажды в полдень бабушка подвела меня к шкафу. Там, в его глубине, среди старых вещей стоял небольшой кованый сундучок. Когда она открыла его, я ахнула: на дне вперемешку с жгутиками сухой пахучей травы лежало светло-бежевое меховое манто, а в уголке стояла шкатулка с камнем тёмно-зелёного цвета.


Август 2009 г.