Инициированный на приключения глава 1 риконт 1

Глава 1

РИКОНТ

23 года назад.

Эдмунд II Смеющийся, как прозвали его в народе, очень хотел сына. Его четвёртая жена была моложе него на девятнадцать лет и с завидным упрямством рожала ему девочек, коих Эдмунд снабжал всем необходимым и вместе с прислугой отправлял на воспитание к сестре жены. Король видел в дочерях лишь постоянный шум, лишние затраты на всяческие бесполезные, на его взгляд, балы (хотя Эдмунд сам был охоч до всякого рода развлечений), и использовал девушек для заключения династических браков. Особого дохода в казну это не приносило, но король одним родительским благословлением брака убивал двух зайцев – перебрасывал расходы по содержанию дочери на новоиспечённого супруга и получал себе ещё одного знаменосца.
Когда Лиза, жена короля, в восьмой раз родила ему дочь, Эдмунд пил с лордом Делли четыре дня. На пятый день, по возвращению в замок, королю пришла в голову отчаянная мысль.
Он решил заглянуть в Библиотеку.
По рассказам своей матери, которая порой баловалась колдовством и иногда пугала маленького Эдмунда своими обрядами так, что он потом дня три пугался любого шороха, он помнил, что должны быть рецепты отваров и иных зелий, которые помогут жене понести младенца мужского пола, ещё он надеялся найти в Библиотеке способ рассчитать лунные сутки, благоприятные для зачатия мальчика, и как можно больше всего, что поможет Лизе перестать, наконец, рожать девочек.
Эдмунд решил лично заняться этим  и даже не пустил с собой в Библиотеку личную стражу. Оставив шестерых отборных воинов молчаливо топтаться у входа и отпугивать других любителей почитать, король сдвинул два больших дубовых стола вместе и несколько часов ходил между высоченными полками, спускался в подвал, дважды передвигал лестницу, чтобы добраться до увесистого тома «О Жизни и её началах» Г.Ф.Паллиана, а затем до книги «Эстетика рыцарства» Джона Расмунда. Когда Эдмунд посчитал, что книг набралось достаточно (то есть, когда они заполнили почти два стола), он крикнул стражу.
В Библиотеку немедленно вошли два стражника и молча встали, быстро окинув холодными глазами помещение и убедившись, что всё в порядке.
- Ланс, Эрик, - король откинулся на стуле и положил перед собой книгу, лежащую на самом верху сотворённой им стопки, - прикажите принести мне еды, скажите, что я не буду сегодня ужинать в общем зале, я занят государственными делами, - Эрик понимающе кивнул, внимание Ланса привлек шорох в углу, но это оказалась мышь, - отпустите остальную стражу, сами останьтесь у входа. Не пускайте никого, пока я не закончу.
Ланс кивнул, они вышли и закрыли дверь. До короля сквозь толстые дубовые стены донеслись голоса стражников, на смену которым пришёл звук удаляющихся шагов. Эдмунд расстегнул две верхние пуговицы расшитой золотом рубахи и снял плащ. Окинув критическим взглядом кипу книг, он вздохнул. Когда принесли еду и вино, к нему ещё раз заглянул Ланс, заправил масляные лампы на стенах и положил на стол десяток свечей, две из которых поставил в подсвечник и зажёг, после чего вышел.
Ближе к ночи стало совсем тихо, засыпающий над книгами Эдмунд слышал лишь редкие крики ночных птиц да негромкие разговоры Эрика и Ланса, стоящих с другой стороны двери.
Именно в эту ночь произошло то, о чём потом долго будет жалеть Риконт.
В поисках способа получить сына король нашёл книги по магии.
В руках Эдмунда перебывали и толстые тома со списком заговоров от болезней, и кучка бесполезных оккультных книжек, и исследования колдовских обрядов и многое, многое другое. Сон как рукой сняло, король до рассвета листал пожелтевшие страницы и рассматривал непонятные знаки, порой узнавая некоторые, те, что рисовала его мать. И чем больше он читал, тем больше понимал, что написанное в книгах при должном желании можно осуществить.
Он захотел не просто сына. Он хотел, чтобы его сын стал магом.
Утром с помощью Ланса и Эрика король перенёс в свои покои те книги, которые его особо заинтересовали, и приказал срочно доставить к нему Первого Советника. В то утро Риконт был чудовищно рад вызову, так как думал, что речь идёт о благодарности за то, что он, Первый Советник Его Величества, своими указами увеличил доходы в казну. Но разговор зашёл совсем не о том.
- Риконт, ты один из немногих людей, кого я уважаю и ценю за их отточенный ум, - начал Эдмунд, вразвалку сидя на троне и внимательно рассматривая Советника.
Риконт поклонился и сдержанно поблагодарил короля.
Давай же, не тяни, неужели правда решил выделить мне ещё земли?
- К тому же, ты уже много лет служишь при дворе, и делаешь это замечательно, - король поднял мех с вином, лежащий у левой ножки трона, и сделал большой глоток.
Первый Советник улыбнулся.
- Знай же, что твои заслуги не остались незамеченными.
Замечательно! Значит, заметил-таки. Значит, ещё земли, награды. Отличное утро!
- Поэтому, - Эдмунд вытер краем рукава губы и облитую бороду, - я хочу поручить тебе одно дело. Только учти, что о нём должны знать только я и ты.
Король немного наклонил голову вправо, наблюдая за реакцией Риконта.
Реакция была бурной, но самообладание Первого Советника помогло сдержать её внутри Первого Советника.
Дело! О котором будем знать только мы. Значит, неслыханная прибыль. Или бородач хочет отправить меня послом в Ринию, потому что я надоел ему? Или задумал что-то ещё?
Вслух же Риконт произнёс ровным голосом:
- Всё, что прикажете, Ваше Величество.
Эдмунд встал с трона и подошёл к окну. Некоторое время он молча наблюдал за людьми на площади, после чего неожиданно бросил:
- Мне нужен маг.
Риконт моргнул.
- Первый Советник, вы слышите меня? – Король повернулся к нему лицом, и Риконт понял, что Эдмунд не шутил.
- Маг? – Пробормотал Советник. Его рука непроизвольно дёрнулась поправить воротник тёмно-синей хламиды, но он опомнился и остановил её на полпути.
   - Маг, - повторил Эдмунд и поведал ему свой замысел.
   Оказалось, что король задумал с помощью некоторых обрядов помочь жене зачать мальчика. Более того, он захотел, чтобы мальчик стал магом. Уверенность короля в успешном исходе дела подпитывало то, что бабушка будущего наследника довольно успешно колдовала, поэтому и у мальчика может получиться.
   Когда Риконт спросил, почему король сам не пытался заняться магией, Эдмунд прищурился и тихо ответил:
   - Помни, твоё дело – найти мага, способного провести обряд. Не больше, не меньше. Не задавай лишних вопросов и не трепи языком. Иначе может получиться, что ты проснёшься Вторым Советником. Или Третьим. – Тут же, немного отойдя и глядя на побелевшего Риконта, король принуждённо рассмеялся, - да будет вам пугаться, Советник, вы же умный человек, вы справитесь. А короли умеют благодарить, вы знаете.
   Риконт кивнул. Его Величество вручил ему туго набитый кошель, который тут же стал оттягивать пояс Советника вниз с непривычной силой, пожелал удачи и попросил проделать всё как можно скорее.
   Выйдя из Тронного Зала, Риконт прислонился спиной к холодной каменной кладке и просто пару минут постоял, касаясь бритым затылком белого камня. Первый Советник знал, что в случае успеха Эдмунд и вправду озолотит его, интерес короля к магии был слишком велик, и ещё больше было желание получить от жены сына. Эдмунду было 42 года. Нет, он не боялся, что через пару лет не сможет зачать наследника. На самом деле, восемь девочек подряд выведут из себя кого угодно.
Но Риконт помнил также, что подводить короля не следует. Несмотря на прозвище «Смеющийся», полученное за любовь к увеселительным мероприятиям и кажущуюся добродушность, Эдмунд всегда тихо и быстро расправлялся с врагами и теми, кто подвёл его.
Чего только стоят два его этих цепных пса, Эрик и Ланс.
   Вспомнив обо всём этом, Риконт подумал, что лучше уж в случае неудачи проснуться Вторым Советником, чем проснуться в канаве и обнаружить, что ты мёртв.

   Вечером Риконт сидел на каменной скамье в своём саду и размышлял под тихое пение пташек. С одной стороны, ему отчаянно хотелось собрать своих людей (так он предпочитал называть своих вечных наёмников, которых он купил с потрохами и был уверен, что они не продадут его; ещё он называл так людей, которые были ему должны такие суммы, что предпочитали не отдавать их, а работать на Советника, исполняя практически любые его просьбы). С другой стороны, привлечение лишних людей в это дело мог заметить король, Риконт не сомневался, что кто-то из охраны будет следить за ним. В этом случае, он переставал быть Первым     Советником и уж точно не мог рассчитывать на благодарность короля.
   Поэтому он решил сделать всё сам, впервые за долгие годы не привлекая никаких посредников и не облегчая себе участь.
   Риконт улыбнулся.
   Выдался-таки повод тряхнуть стариной.

   В полдень следующего дня он снял со стены свой наградной клинок (Эдмунд пожаловал в месяце Воды за безупречную службу), и стал собираться в дорогу. Другого оружия у него не было, да и фехтовать он умел чуть ли не понаслышке, но теперь его пояс равномерно оттягивался вниз с двух сторон, а наличие оружия придавало Советнику немного уверенности. Несмотря на свою должность, он не знал, сколько магов на острове и кто из них на самом деле маг, а неглупый фокусник, коих Риконт с детства терпеть не мог.
   К магии в Вернгарде относились по-разному: кто-то считал магов демонами, действия которых противны религии Девяти, исповедуемой островитянами; кто-то неплохо общался и торговал с ними. Несколько лет назад популярность магов поднялась, было создано две гильдии, официально признанных королём. Всякая травля магов была запрещена и жестоко каралась. В свою очередь, это вызвало приток лже-магов и глупых фокусников, которые жаждали или известности, или наживы. Настоящие маги, по их заверениям, остались лишь в гильдиях, куда перестали принимать новых членов, но от жены Первый Советник знал, что недалеко от городской стены в излучине реки живёт человек, который занимается целительством. Жена взахлёб рассказывала, что он на самом деле творит чудеса.
   Конечно, в любом другом случае, если бы Риконту понадобился маг, он пошёл бы в Гильдию. Но сейчас дело требовало максимальной скрытности, и Советник решил навестить целителя.
Чтобы не вызывать подозрений и вопросов в головах населения «А чего это нашему Первому Советнику потребовалось у реки?», Риконт не стал облачаться в традиционное одеяние Советника и постарался найти в доме самую простую и дешёвую одежду. Что оказалось не так просто.
   Через час Риконт выглядел как приезжий торговец. Красный кафтан, который оказался ему немного мал, и Советник не стал его застёгивать, простая белая рубаха, тёмно-красные штаны, ремень с медной пряжкой в виде щита с гербом Вернгарда и поношенные кожаные сапоги.
   Подтянув пояс и поправив съехавшие вниз ножны, Риконт двинулся в путь.
Ему пришлось проталкиваться сквозь толпу на Дворцовой Площади, от чего он порядком отвык. Там всегда было многолюдно, но, завидев тёмно-синие хламиды Советников, и уж тем более его хламиду Первого Советника, народ почтительно расступался.
   Перед купцом в красном кафтане никто и не думал расступаться. Дважды у него чуть не срезали кошель с пояса, но Риконт вовремя замечал воришку и во второй раз с силой вывернул ему руку, после чего посягательства на кошель прекратились. Лавируя в толпе, он миновал оружейную лавку, прошёл сквозь пахучий туман возле лавки специй, не преминув чихнуть, и подошёл к городским воротам. Советник не опасался, что его узнают – люди узнавали их лишь по одеяниям, и вряд ли кто-то помнил Советников в лицо.
   Может, они и имён-то наших не помнят?
   Последняя мысль немного расстроила его.
   Перейдя через мост, он обернулся и посмотрел на замок. Сквозь арку ворот он видел часть города и толпы людей, лошадей и несколько гружёных телег. Серые каменные стены поднимались так высоко, что ему пришлось отойти подальше от замка, чтобы увидеть сторожевые вышки. Риконт отметил про себя, что на закате мост поднимут и попасть в город будет сложно (можно воспользоваться узким канатным мостом, который решено было оставить для подобных случаев и для гонцов, но тогда придётся просить стражу открыть ворота; в то, что стражники его узнают, он почему-то верил).
   Минуя поля колосящейся пшеницы, Советник думал, что будет, если затея выгорит. По пути он встретил ещё несколько гружёных телег, один возница с оспинами на лице спросил у него дорогу в город и Риконт молча показал себе за спину.
   Дойдя до первой развилки, он попытался вспомнить, какая дорога ведёт к излучине реки.   
   Выбрав правую, он зашагал вперёд, снова поправив бившие по ноге ножны.