С чем сегодня только не связывают конец мира! И с техногенными катастрофами, и с ядерными войнами, да и просто с глобальной усталостью мира. Но в христианской эсхатологии, учении о конечных судьбах мира и человека, есть нечто, сразу привлекающее к себе особое внимание. Это фигура Антихриста…
Вместо неба — броня,
Двери Рая закрыты на ржавый засов
Все ушли без меня,
Я зову, но не слышу родных голосов
Вижу, словно в бреду,
Как над миром восходит Последний Рассвет
Сердце, мертвою птицей во льду,
Все твердит о грядущем,
Которого нет.
Христианство говорит об антихристе вещи парадоксальные. Прежде всего, антихрист не приходит как враг Христа: напротив, он приходит вместо Христа, стараясь быть зеркальным отражением Христа, таким же, как Христос, — только «из зазеркалья», холодного и безжизненного. Более того: христианство говорит о том, что ко времени пришествия антихриста образ Христа будет весьма популярен — правда, этот образ будет иметь мало общего с Тем, историческим Иисусом — это будет некий сборный образ «общечеловеческих» ценностей, чуждый церковного консерватизма и узкорелигиозной категоричности.
И вот, однажды, общество с удивлением обратит внимание на юного, но уже прославившегося благодаря своей гениальности мыслителя и общественного деятеля. Будучи одаренным множеством талантов, он увидит в них особые знаки благоволения свыше и признает себя тем, чем в действительности был Христос. «Христос пришел раньше меня: я являюсь вторым. Я прихожу последним, в конце истории, именно потому, что я совершенный, окончательный спаситель. Тот Христос — мой предтеча. Его призвание было — предварить и подготовить мое явление. Христос был исправителем человечества, я же призван быть благодетелем человечества. Я дам всем людям все, что нужно. Христос разделял людей добром и злом, я соединю их земными благами. Христос принес меч, я принесу мир. Он грозил земле страшным последним судом. Но ведь последним судьёю буду я! Я просто каждому дам то, что ему нужно.» И вот ждет он призыва Божия, ждет высшей санкции, чтобы начать свое спасение человечества, — и не дождется. И вот мелькает в его уме мысль: «А если?.. А вдруг не я, а тот... галилеянин?.. Вдруг Он не предтеча мой, а настоящий, первый и последний? Вдруг Он придет ко мне... сейчас, сюда?.. Что я скажу Ему? Ведь я должен буду склониться перед Ним? Я, светлый гений, сверхчеловек! Нет, никогда!» И тут на место прежнего холодного уважения к Богу зарождается и растет в его сердце жгучая, захватывающая дух ненависть: «Я, я, а не Он! Нет Его в живых, нет и не будет. Не воскрес, не воскрес, не воскрес!...» В порыве гнева он выскакивает из дома в глухую черную ночь и бежит по скалистой тропинке... Ярость утихла и сменилась отчаянием. Он остановился у отвесного обрыва. Тоска сдавила сердце. «Позвать Его?» И среди темноты ему представился кроткий и грустный образ. «Он меня жалеет... Нет, никогда!» И он бросился с обрыва. Но тут какая-то сила удержала его в воздухе, и отбросила назад. Перед ним предстала светящаяся туманным сиянием фигура, и из нее два глаза острым блеском пронизывали его душу... «Я бог и отец твой. А тот нищий, распятый - мне и тебе чужой. Ты так прекрасен, велик, могуч. Делай твое дело во имя твое, не мое. Я ничего от тебя не требую, и я помогу тебе.» И с этими словами он почувствовал, как острая ледяная струя вошла в него. И вместе с тем он ощутил небывалую силу и восторг. На другой день он уже писал свое знаменитое сочинение под заглавием: «Путь к вселенскому миру и благоденствию.» Ведь для того, чтобы быть принятым, надо быть приятным. Обаятельность его личности с легкостью делает его популярнейшим политиком, остановившим войны. «Народы земли! Я обещал вам мир, и я дал вам его. Придите же ко мне теперь все голодные и холодные, чтобы я насытил и согрел вас.» Теперь самое важное для него — установление во всем человечестве равенства всеобщей сытости. Добившись всеобщего почитания, антихрист тонко подменяет культ Христа — Богочеловека — культом Человекобога и требует поклонения себе как Богу. Чтобы убедить сомневающихся, он начинает совершать явные чудеса, показывая страшные и великолепные зрелища. И многие, бездумно увлекшись эффектностью, с восторгом принимают Антихриста как бога. И тогда он резко меняет свое поведение: вместо показной благожелательности к противникам, он открыто выступит беспощадным гонителем всех, кто не захочет признать его Богом. И вот, когда истребление врагов будет почти завершено, когда человечество будет захлебываться злобой и отчаянием, а воплотившееся зло праздновать победу за победой — тогда поколеблются стихии, погаснет солнце, свернутся небеса словно свиток — и явится Христос, Тот Самый, Распятый и Воскресший — и упадет бездыханным всемирный царь и гений человечества, три с половиной года державший в страхе обезумевшее от сытости и греха человечество. Тогда начнется Великий Суд — окончательное отделение живого от мертвого, праведного от злобного. Это и будет Вторым Пришествием, Торжеством Христа, полной победой над смертью и диаволом.
Мы не жили — и умираем
Среди тьмы.
Ты вернешься... Но как узнаем
Тебя — мы?
Всё дрожим и Тебя стыдимся
Тяжел мрак.
Мы молчаний Твоих боимся...
О, дай знак![1]
_______________________________________________
[1] З.Гиппиус.
_______________________________________________
Иллюстрация:
Фреска из храма в Румынии "Антихрист в аду"
http://www.varvar.ru/arhiv/slovo/antihrist.html
Антихрист
© Copyright: Протоиерей Павел Великанов, 2009
Свидетельство о публикации №209081600102
Свидетельство о публикации №209081600102
Рецензии
Отец Павел, читал Ваши произведения. И постоянно ловил себя на ощущении того, что где-то, когда-то я уже встречал в работах других авторов то ту, то другую мысль, изложенную Вами. Но данное сочинение развеяло все мои сомнения - это же прямое переложение соловьёвской повести об Антихристе... Отец Павел, я уважаю Вашу начитанность и образованность, но стоит ли перепевать других авторов? Где же Ваши собственные мысли?.. Ничего личного. Простите... Может, я слишком требователен.
Объективный Критик 07.10.2009 22:06 • Заявить о нарушении
Объективный Критик 07.10.2009 22:06 • Заявить о нарушении
Да, кстати, здесь на прозе есть автор, именующий себя Анти-Христом. Я не удержался и посвятил ему пару статей. Если есть желание зайдите http://www.proza.ru/2009/09/22/173 и http://www.proza.ru/2009/09/24/173... Ещё раз простите.
Объективный Критик 07.10.2009 22:25 Заявить о нарушении
Объективный Критик 07.10.2009 22:25 Заявить о нарушении
Спасибо, Объективный Критик, для меня это большая похвала – коли мои размышления "перепеваются" с Владимиром Соловьевым :-)))
Однако, боюсь, Вы несколько поторопились: просто когда речь идет об очевидных вещах, то эта очевидность будет одинаковой и в устах Христа, и в словах Соловьева, и под клавишами кого-то иного. Когда истина витает в воздухе, нет большой разницы, кто её выскажет...
Протоиерей Павел Великанов 08.10.2009 23:01 Заявить о нарушении
Однако, боюсь, Вы несколько поторопились: просто когда речь идет об очевидных вещах, то эта очевидность будет одинаковой и в устах Христа, и в словах Соловьева, и под клавишами кого-то иного. Когда истина витает в воздухе, нет большой разницы, кто её выскажет...
Протоиерей Павел Великанов 08.10.2009 23:01 Заявить о нарушении
Отец Павел, смотрите, вот Ваш текст: "И вот ждет он призыва Божия, ждет высшей санкции, чтобы начать свое спасение человечества, - и не дождется. И вот мелькает в его уме мысль: «А если?.. А вдруг не я, а тот... галилеянин?.. Вдруг Он не предтеча мой, а настоящий, первый и последний? Вдруг Он придет ко мне... сейчас, сюда?.. Что я скажу Ему? Ведь я должен буду склониться перед Ним? Я, светлый гений, сверхчеловек! Нет, никогда!» И тут на место прежнего холодного уважения к Богу зарождается и растет в его сердце жгучая, захватывающая дух ненависть: «Я, я, а не Он! Нет Его в живых, нет и не будет. Не воскрес, не воскрес, не воскрес!...» В порыве гнева он выскакивает из дома в глухую черную ночь и бежит по скалистой тропинке... Ярость утихла и сменилась отчаянием. Он остановился у отвесного обрыва. Тоска сдавила сердце. «Позвать Его?» И среди темноты ему представился кроткий и грустный образ. «Он меня жалеет... Нет, никогда!» И он бросился с обрыва. Но тут какая-то сила удержала его в воздухе, и отбросила назад. Перед ним предстала светящаяся туманным сиянием фигура, и из нее два глаза острым блеском пронизывали его душу... «Я бог и отец твой. А тот нищий, распятый -мне и тебе чужой. Ты так прекрасен, велик, могуч. Делай твое дело во имя твое, не мое. Я ничего от тебя не требую, и я помогу тебе.» И с этими словами он почувствовал, как острая ледяная струя вошла в него. И вместе с тем он ощутил небывалую силу и восторг. На другой день он уже писал свое знаменитое сочинение под заглавием: «Путь к вселенскому миру и благоденствию.» Ведь для того, чтобы быть принятым, надо быть приятным. Обаятельность его личности с легкостью делает его популярнейшим политиком, остановившим войны. «Народы земли! Я обещал вам мир, и я дал вам его. Придите же ко мне теперь все голодные и холодные, чтобы я насытил и согрел вас.» Теперь самое важное для него -установление во всем человечестве равенства всеобщей сытости. Добившись всеобщего почитания, антихрист тонко подменяет культ Христа -Богочеловека -культом Человекобога и требует поклонения себе как Богу".
А вот отрывок из Соловьёва: "И вот в этом прекрасном расположении ждет он какого-нибудь ясного призыва Божия к делу нового спасения человечества, какого-нибудь явного и поразительного свидетельства, что он есть старший сын, возлюбленный первенец Божий. Ждет и питает свою самость сознанием своих сверхчеловеческих добродетелей и дарований - ведь это, как сказано, человек безупречной нравственности и необычайной гениальности.
Ждет горделивый праведник высшей санкции, чтобы начать свое спасение человечества, - и не дождется. Ему уж минуло тридцать лет, проходят еще три года. И вот мелькает в его уме и до мозга костей горячею дрожью пронизывает его мысль: «А если?.. А вдруг не я, а Тот... Галилеянин... Вдруг Он не предтеча мой, а настоящий, первый и последний? Но ведь тогда Он должен быть жив... Где же Он?.. Вдруг Он придет ко мне... сейчас, сюда... Что я скажу Ему? Ведь я должен буду склониться перед Ним, как последний глупый христианин, как русский мужик какой-нибудь бессмысленно бормотать: «Господи, Сусе Христе, помилуй мя, грешного», -или как польская баба растянуться кжижем? Я, светлый гений, сверхчеловек. Нет, никогда!» И тут на место прежнего разумного холодного уважения к Богу и Христу зарождается и растет в его сердце сначала какой-то ужас, а потом жгучая и все его существо сжимающая и стягивающая зависть и яростная, захватывающая дух ненависть. «Я, я, а не Он! Нет Его в живых, нет и не будет. Не воскрес, не воскрес, не воскрес! Сгнил, сгнил в гробнице, сгнил, как последняя...» И с пенящимся ртом, судорожными прыжками выскакивает из дому, из саду и в глухую черную ночь бежит но скалистой тропинке... Ярость утихла и сменилась сухим и тяжелым, как эти скалы, мрачным, как эта ночь, отчаянием. Он остановился у отвесного обрыва и услышал далеко внизу смутный шум бегущего по камням потока. Нестерпимая тоска давила его сердце. Вдруг в нем что-то шевельнулось. «Позвать Его, - спросить, что мне делать?» И среди темноты ему представился кроткий и грустный образ. «Он меня жалеет... Нет, никогда! Не воскрес, не воскрес!» И он бросился с обрыва. Но что-то упругое, как водяной столб, удержало его в воздухе, он почувствовал сотрясение, как от электрического удара, и какая-то сила отбросила его назад. На миг он потерял сознание и очнулся стоящим на коленях в нескольких шагах от обрыва. Перед ним обрисовывалась какая-то светящаяся фосфорическим туманным сиянием фигура, и из нее два глаза нестерпимым острым блеском пронизывали его душу...
Видит он эти два пронзительные глаза и слышит не то внутри себя, не то снаружи какой-то странный голос, глухой, точно сдавленный, и вместе с тем отчетливый, металлический и совершенно бездушный, вроде как из фонографа. И этот голос говорит ему: «Сын мой возлюбленный, в тебе все мое благоволение. Зачем ты не взыскал меня? Зачем почитал Того, дурного, и Отца Его? Я бог и отец твой. А Тот нищий, распятый -мне и тебе чужой. У меня нет другого сына, кроме тебя. Ты единственный, единородный, равный со мной. Я люблю тебя и ничего от тебя не требую. Ты и так прекрасен, велик, могуч. Делай твое дело во имя твое, не мое. У меня нет зависти к тебе. Я люблю тебя. Мне ничего не нужно от тебя. Тот, Кого ты считал Богом, требовал от Своего Сына послушания, и послушания беспредельного -до крестной смерти, и Он не помог Ему на Кресте. Я ничего от тебя не требую, и я помогу тебе. Ради тебя самого, ради твоего собственного достоинства и превосходства и ради моей чистой бескорыстной любви к тебе - я помогу тебе. Прими дух мой. Как прежде мой дух родил тебя в красоте, так теперь он рождает тебя в силе». И с этими словами неведомого уста сверхчеловека невольно разомкнулись, два пронзительные глаза совсем приблизились к лицу его, и он почувствовал, как острая ледяная струя вошла в него и наполнила все существо его. И с тем вместе он почувствовал небывалую силу, бодрость, легкость и восторг. В тот же миг светящийся облик и два глаза вдруг исчезли, что-то подняло сверхчеловека над землею и разом опустило в его саду, у дверей дома.
На другой день не только посетители великого человека, но даже его слуги были изумлены его особенным, каким-то вдохновенным видом. Но они были бы еще более поражены, если бы могли видеть, с какою сверхъестественною быстротою и легкостью писал он, запершись в своем кабинете, свое знаменитое сочинение под заглавием «Открытый путь к вселенскому миру и благоденствию».
Как Вам кажется, не слишком ли много совпадений, вплоть до названия книги?
Объективный Критик 09.10.2009 22:17 Заявить о нарушении
А вот отрывок из Соловьёва: "И вот в этом прекрасном расположении ждет он какого-нибудь ясного призыва Божия к делу нового спасения человечества, какого-нибудь явного и поразительного свидетельства, что он есть старший сын, возлюбленный первенец Божий. Ждет и питает свою самость сознанием своих сверхчеловеческих добродетелей и дарований - ведь это, как сказано, человек безупречной нравственности и необычайной гениальности.
Ждет горделивый праведник высшей санкции, чтобы начать свое спасение человечества, - и не дождется. Ему уж минуло тридцать лет, проходят еще три года. И вот мелькает в его уме и до мозга костей горячею дрожью пронизывает его мысль: «А если?.. А вдруг не я, а Тот... Галилеянин... Вдруг Он не предтеча мой, а настоящий, первый и последний? Но ведь тогда Он должен быть жив... Где же Он?.. Вдруг Он придет ко мне... сейчас, сюда... Что я скажу Ему? Ведь я должен буду склониться перед Ним, как последний глупый христианин, как русский мужик какой-нибудь бессмысленно бормотать: «Господи, Сусе Христе, помилуй мя, грешного», -или как польская баба растянуться кжижем? Я, светлый гений, сверхчеловек. Нет, никогда!» И тут на место прежнего разумного холодного уважения к Богу и Христу зарождается и растет в его сердце сначала какой-то ужас, а потом жгучая и все его существо сжимающая и стягивающая зависть и яростная, захватывающая дух ненависть. «Я, я, а не Он! Нет Его в живых, нет и не будет. Не воскрес, не воскрес, не воскрес! Сгнил, сгнил в гробнице, сгнил, как последняя...» И с пенящимся ртом, судорожными прыжками выскакивает из дому, из саду и в глухую черную ночь бежит но скалистой тропинке... Ярость утихла и сменилась сухим и тяжелым, как эти скалы, мрачным, как эта ночь, отчаянием. Он остановился у отвесного обрыва и услышал далеко внизу смутный шум бегущего по камням потока. Нестерпимая тоска давила его сердце. Вдруг в нем что-то шевельнулось. «Позвать Его, - спросить, что мне делать?» И среди темноты ему представился кроткий и грустный образ. «Он меня жалеет... Нет, никогда! Не воскрес, не воскрес!» И он бросился с обрыва. Но что-то упругое, как водяной столб, удержало его в воздухе, он почувствовал сотрясение, как от электрического удара, и какая-то сила отбросила его назад. На миг он потерял сознание и очнулся стоящим на коленях в нескольких шагах от обрыва. Перед ним обрисовывалась какая-то светящаяся фосфорическим туманным сиянием фигура, и из нее два глаза нестерпимым острым блеском пронизывали его душу...
Видит он эти два пронзительные глаза и слышит не то внутри себя, не то снаружи какой-то странный голос, глухой, точно сдавленный, и вместе с тем отчетливый, металлический и совершенно бездушный, вроде как из фонографа. И этот голос говорит ему: «Сын мой возлюбленный, в тебе все мое благоволение. Зачем ты не взыскал меня? Зачем почитал Того, дурного, и Отца Его? Я бог и отец твой. А Тот нищий, распятый -мне и тебе чужой. У меня нет другого сына, кроме тебя. Ты единственный, единородный, равный со мной. Я люблю тебя и ничего от тебя не требую. Ты и так прекрасен, велик, могуч. Делай твое дело во имя твое, не мое. У меня нет зависти к тебе. Я люблю тебя. Мне ничего не нужно от тебя. Тот, Кого ты считал Богом, требовал от Своего Сына послушания, и послушания беспредельного -до крестной смерти, и Он не помог Ему на Кресте. Я ничего от тебя не требую, и я помогу тебе. Ради тебя самого, ради твоего собственного достоинства и превосходства и ради моей чистой бескорыстной любви к тебе - я помогу тебе. Прими дух мой. Как прежде мой дух родил тебя в красоте, так теперь он рождает тебя в силе». И с этими словами неведомого уста сверхчеловека невольно разомкнулись, два пронзительные глаза совсем приблизились к лицу его, и он почувствовал, как острая ледяная струя вошла в него и наполнила все существо его. И с тем вместе он почувствовал небывалую силу, бодрость, легкость и восторг. В тот же миг светящийся облик и два глаза вдруг исчезли, что-то подняло сверхчеловека над землею и разом опустило в его саду, у дверей дома.
На другой день не только посетители великого человека, но даже его слуги были изумлены его особенным, каким-то вдохновенным видом. Но они были бы еще более поражены, если бы могли видеть, с какою сверхъестественною быстротою и легкостью писал он, запершись в своем кабинете, свое знаменитое сочинение под заглавием «Открытый путь к вселенскому миру и благоденствию».
Как Вам кажется, не слишком ли много совпадений, вплоть до названия книги?
Объективный Критик 09.10.2009 22:17 Заявить о нарушении
Так ведь это любому читавшему "Повесть об Антихристе" видно – откуда основная линия! Какой смысл скрывать очевидные вещи? Правда, когда я писал предыдущий коммент, думал, речь идет о последней публикации - девятой заповеди. Беру свои слова обратно. Они были адресованы Вам – но в ситуации, если это была бы рецензия на заповеди :-( Пардон за невнимательность. И нисколько не спорю.
А в отношении других мест – не стояла задача создавать новые научные исследовательские тексты, скорее популяризация уже существующего. Поэтому и стихи, и литературные заимствования. Хотя везде получалось по-разному...
Протоиерей Павел Великанов 09.10.2009 23:01 Заявить о нарушении
А в отношении других мест – не стояла задача создавать новые научные исследовательские тексты, скорее популяризация уже существующего. Поэтому и стихи, и литературные заимствования. Хотя везде получалось по-разному...
Протоиерей Павел Великанов 09.10.2009 23:01 Заявить о нарушении
На это произведение написано 9 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.