***

Частица «ка»

Сложенный рулон газеты полетел в мусорку. Эдик яростно пнул несчастное ведро, и вездесущий клочок бумаги выкатился на пол. Он поднял его и снова развернул. На главной странице красовалось его – Эдика фото, на котором он был изображен с улыбкой до ушей, но это ладно, главное – рядом с ним, а вернее на его шее, висела сексапильная блондинка, и нагло улыбалась в камеру. Но добил Эдика заголовок – «Наш донжуан снова в сторою!».
«Эххххх!» - Эдик со злостью очередной раз отшвырнул газету. Это надо подумать! В почти главной газете страны, он – директор известного пиар-агенства, жених дочери крупного медиамагната появился в обнимку с какой-то проституткой! И он сел в кресло, схватившись за голову. Что подумает Лиза? А ее отец? Эдик застонал. Надо срочно позвонить.
- Алло, Гриш?
- Привет, друг! Ну, ты даешь, я даже не ожидал от тебя. Хороший выбор.
- Да ты что? Не представляешь, что меня ждет дома? Как минимум хорошая истерика, а как максимум собранные вещи, причем не мои.
- Ну, понятное дело, вы же живете в твоей квартире. Ты лучше расскажи, что это за баба-то?
- Гришец, давай встретимся минут через тридцать во «Фрайдиз»? Пообедаем заодно.
- Заметано, выезжаю.
Эдуард встал с кресла, снял модный полосатый галстук и поправил пиджак. Выйдя из кабинета в новом высотном здании, находящемся в бизнес-центре Москвы, он подошел к секретарю.
- Мила, запомни, я на обеде с деловыми партнерами, меня беспокоить только по ОЧЕНЬ важным делам. И еще, найди-ка мне ту журналистку, которая про меня сегодня написала.
- Хорошо, Эдуард Евгеньевич.
Эдик вышел на улицу и решил пройтись пешком до ресторана. На улице был июль, летел тополиный пух. Его всегда удивляло, откуда в Москве такой белый тополиный пух? В этом воздухе он давно уже должен был превратиться в черные, обуглившиеся от смога клочки и валяться по бокам тротуара, а ночью быть смытым уборщиками в оранжевых жилетах. Эдик обожал этих людей в апельсиновой одежде, они дарили хорошее настроение, да, это был психологический трюк, как-то он услышал, что оранжевый цвет повышает настроение, и вот теперь всегда, видя что-то оранжевое, Эдик улыбался. А еще, он заметил, что если с утра около своего дома встретит «апельсина» - так он прозвал сотрудников ТСЖ, то весь день пройдет удачно. Сегодня утром цитрусовых не было.
Эдик уже тогда подумал: что-нибудь случится, и вот тебе! Сюрприз так сюрприз. Пока он шел, в памяти всплывал вчерашний вечер. Он был на презентации новой книги своего друга писателя Алекса Келлера, вечеринка была крутая, куча «нужных» людей, много закуски и выпивки, профессиональные официанты. Эдик был один, так как его невеста Лиза была в Лондоне, на выставке современной живописи. Она была художником.
Вечер шел хорошо, спокойно, и вот в конце к Эдику подошла та самая блондинка и попросила фото с ним, якобы для младшей сестренки, которая очень хочет стать пиар гигантом, и он – ее пример. Эдику польстило такое внимание, и он даже не успел ничего сообразить, когда она повисла на нем, обняв за шею как родного. Вспышка камеры привела его в чувство, и он оттолкнул девушку, но… к сожалению этого папарацци не заметили.
«Мда, - подумал Эдик, - а она ничего, симпатичная» - и он вспомнил газетную статью.
Тут он дошел до ресторана и уже в дверях увидел Гришку. С ним они дружили с пятого класса, после того, как влюбились в одну девочку, но ради дружбы решили ее бросить.
Гришка владел небольшим компьютерным магазинчиком, но у него был дар общения с людьми, и сделки он заключал на большие суммы. Плюс к этому, Эдик нередко «по дружбе» организовывал ему пиар акции.
- Привет, Малыш! – Гришка протянул руку.
- Привет Карлсон! – Эдик с размаху отбил протянутую ладонь.
С детства их начали называть Малыш и Карлсон, потому что Гришка всегда был крупнее, а в довершении носил джинсовый комбинезон. Но теперь, он давно уже вырос из комбинезона, а прозвища сохранились.
У входа в ресторан их встретил официант, Эдик как всегда не смог сдержать улыбку. Персонал во «Фрайдиз» отличался эксклюзивным внешним видом. У молодых мальчиков и девочек были обязательные: бело-красные полосатые подтяжки, такая же майка, головной убор, причем тут, каждый отрывался, как мог. Кто-то носил ангельский нимб, а сзади крылышки, кто-то дьявольские рожки, панамки, шляпки, банданы, треуголки – в общем, кто во что горазд. Помимо этого, на подтяжки навешивались значки, брелоки и игрушки, и все это выглядело из ряда вон необычно. Главное, что «прибамбасы» не ухудшали качество обслуживания, а Эдику больше ничего и не было нужно.
- Здравствуйте, вам зал для курящих или нет? – сегодня была очередь молодой девушки в розовых рожках с помпонами на концах, штук двадцати разных значков и двух крупных клубничин-сережек в ушах.
- Нам для не курящих.
Когда они сели и сделали заказ, Гришка начал допрос.
- Ну рассказывай, Малыш.
- Да что говорить-то, - и Эдик вкратце рассказал историю своего «грехопадения», - остается только надеяться, что Лиза этого не увидит.
- Но у нее есть родители, - Гриша воткнул вилку в сочный бифштекс. Такого мяса как во «Фрайдиз» не было нигде.
- Есть, но у меня остается последняя надежда, что они не читают такую прессу.
- Да, но у них есть родственники, друзья…
- Гриш, тебе надо работать прокурором – умеешь убить последнюю надежду! – Эдик обиженно жевал картофель.
- Да ты что, Малыш, не обижайся, я наоборот пытаюсь подготовить тебя к самому плохому!
- Ладно, ты лучше скажи, что мне делать-то?
- Для начала перестать жевать пустую вилку…- Гришка засмеялся.
- Тьфу ты, черт! – Эдик возмущенно посмотрел на четыре зубца, как будто они были в чем-то виноваты. – Я же серьезно!
- И я! Меня заботит твой прикус. А кому ты будешь нужен со вставной челюстью? – Гриша не мог остановиться.
- Карлсон! Стоп! Вернись в реальность, иначе ты платишь за обед.
Угроза подействовала, и Гриша перестал улыбаться.
- Ладно, вот что я предлагаю. Ты звонишь…
- Алло, - Эдик взял телефон. – Да…да, Евгений Юрьевич, конечно, - Он встал и вышел в коридор.
- Ну что? – с набитым ртом спросил Гриша, когда тот вернулся. – Ты чего такой бледный?
- Все. Конец. – Эдик обреченно опустился на стул. – Ее родители все знают, и как я и предполагал – не в восторге.
- Ну ты объяснил, что все не так?
- Да, но мне дали неделю, как раз до приезда Лизы, чтобы я дал опровержение, так же массово. Черт.
- Ладно, друг! Мы что-нибудь придумаем. Девушка, счет!
Они вышли из ресторана и попрощались.
- Мила, ты нашла ту писаку?
- Да, вот ее адрес и телефон, но она не постоянно работает на эту газету. Она фрилансер.
- То есть, увидела сенсацию, сфотографировала, описала и продала?
- Именно.
Эдик зашел в кабинет и уставился в окно. Внизу сновали маленькие разноцветные жучки-машины. Ему хотелось присоединиться к ним, в своем оранжевом «Пежо», но он не мог, нужно было исправлять свое будущее.
- Алло, это Мария? Здравствуйте, это тот самый донжуан, которого вы сегодня ославили в газете. Да, Эдуард Миров. А мне не очень. Почему? Да вы представляете, что сломали мне всю жизнь? Да она не моя любовница. Да откуда я знаю чья? Послушайте, Маша…Хорошо, Мария, так вот, послушайте, я хочу с вами встретиться и поговорить. Да, через час я смогу. Да, записываю…
Эдик победно вскинул руку, это был первый удачный шаг. Внизу маленькие оранжевые пятнышки рисовали «зебру».
С Марией они встретились в небольшом кафе внизу редакции той самой газеты. Мария была высокая хорошо сложенная брюнетка, в строгом костюме.
- Если бы я не знал, что вы журналист, подумал бы, что бизнес-леди.
- А что журналистка не может быть бизнес-леди? – вскинула брови Маша.
- Нет, просто в моем понимании журналистка – это девушка в очках, и экстравагантной одежде.
- Стереотип. Так что мы здесь собрались, чтобы обсуждать внешний вид журналистов? – Маша теряла терпение.
- Совсем нет, просто… - и Эдик рассказал о своей проблеме.
- И что вы от меня хотите? Извинений? А откуда я знаю, что вы говорите правду?
- У меня есть невеста!!
- О! Это еще не одному мужчине не мешало иметь любовницу, - и Мария закурила, - вы не против?
- Совсем нет, - поморщившись сказал Эдик. – Ну, так вы мне готовы помочь?
- И чем же?
- Ну, например, написать, что это была случайная поклонница, и напечатать мою фотографию в обнимку с Лизой.
- И вы думаете, это будет кому-то интересно? – Мария выпустила кольцо дыма.
- Да какая разница! Вы, черт побери, врете и калечите мне жизнь, - Эдик уже кричал.
- Тише, спокойнее, а то я сейчас встану и уйду.
- Ладно, ладно, скажите, сколько вам заплатили, и я дам в два раза больше!
- А я все ждала, когда же вы проявите олигархические замашки. – Маша встала, - всего хорошего.
- Мария, подождите!
Эдик ехал с работы, его мысли занимал только один вопрос – как дать опровержение? Мария «не продается». Ладно, что-нибудь придумаю.
Он зашел домой, скидывая по пути пиджак, галстук, рубашку, брюки… И только оказавшись без этого панциря, Эдик свободно вздохнул. Сел на диван и стал думать. Не прошло и пяти минут, как зазвонил телефон. Это была Лиза, она восторгалась красотами Лондона, картин и Темзы, а Эдик старался придать своему голосу беззаботность. И ему это удалось, то ли благодаря не очень хорошей связи, то ли эйфории Лизы, но она ничего не заметила.
Ночью Эдику пришла идея. Он счел ее гениальной и начал воплощать прямо с утра.
- Мария, здравствуйте, не бросайте трубку! Я хочу перед вами извиниться и пригласить на ужин. Нет, больше об этом ни слова, обещаю. Да, я за вами заеду. Хорошо, до свидания.
Эдик начал ухаживать за Машей, ненавязчиво, но давая понять, что он имеет на нее виды.
- Эд, ну у тебя же есть невеста, - спросила во время одного из ужинов Мария. Они сидели в кафе на «Пушке». Маша называла его Эдом, на западный манер, и он был не против.
- Невеста? – Эдик горько усмехнулся. – После твоей статьи она дала мне отставку. Да, и вообще, спасибо тебе, я ведь ее не любил.
- А почему я должна тебе верить?
- А у тебя нет другого выхода, - и Эдик наклонился, чтобы поцеловать Марию.
Гришка позвонил на следующий день и пригласил на банкет, посвященный пятилетию его фирмы.
- А можно я приду с Машей?
- Друг, я не поддерживаю твои игры, - сухо сказал Гриша.
- Какие игры? Все по честному! Ладно, до пятницы.
Праздник проходил в одном из известнейших ресторанов Москвы, и все было на высшем уровне. Эдик был в стальном костюме, сиреневой рубашке, и полосатом галстуке. Шикарное платье Маши отливало серебром. В тот момент, когда Эдик прижал Марию чересчур близко, щелкнул объектив фотоаппарата. Все было кончено. На следующее утро, газеты вышли с заголовком «Ей удалось!». В статье говорилось, что жадная до денег Мария, специально оклеветала пиар-гиганта Эдуарда Мирова, с целью отбить его у невесты и завладеть самой, что с успехом ей и удалось. Эдик был на седьмом небе! Еще бы, такая идея!
- Малыш? Ты козел! – Гришка смачно выругался и швырнул трубку.
Чтобы помириться с другом, пришлось ехать к нему в магазин.
- Гриш, ну давай поговорим.
- О чем? О том, что ты использовал бедную девушку?
- Да какая она бедная, ты разве не помнишь, что это она разрушила мою жизнь?!
- Ты что, дурак? С чего ты вообще взял, что Лизе это будет важно? Если она тебя любит, то не поверит!
Эдик стоял как мешком пришибленный. Ему такая мысль даже в голову не пришла.
- Мог бы подкупить редактора, да что-нибудь! А ты выбрал мерзость! – Гриша был непреклонен.
- Ладно, извини, что сделано – то сделано.
- Пошли ей цветы.
- Уже сам подумал.
Эдик заехал в ближайший цветочный магазин и выбрал огромную корзину фиалок. Цветы с курьером и запиской с извинениями поехали в редакцию газеты.
- Эдуард Евгеньевич, сегодня прилетает Елизавета, - Мила была как всегда кстати.
- А, спасибо, помню.
Эдик поехал в аэропорт с шикарным букетом белых роз.
- Лиза! Милая! Как я соскучился, - искренне сказал он, зарываясь лицом в ее волосы.
- Ну, Эдик, ты чего? Меня же всего неделю не было! – Лиза сияла.
- «Всего неделю»?! – Эдик деланно рассердился.
- Ладно, ладно, шучу! – и Лиза поцеловала его.
По дороге домой, Эдик рассказывал последние новости, упустив две газетные статьи, героем которых он был.
Прошло три дня. Эдик и Лиза были счастливы, они печатали фотографии, обедали в ресторанах, ходили в кино, в общем, наслаждались друг другом после «долгой» разлуки.
- Алло, Эд, это ты?
Эдику резануло ухо, и сладко засосало под ложечкой. Он не забыл. Он ничего не забыл.
- Да, Маш, это я…
- Эд, за что?
- Маш, ну прости…я…ты же сама это начала…
- А, ок, это был просто ответный ход?
- Маш…ну извини, мне правда неловко, давай встретимся, и я тебе все объясню, - Эдик не имел понятия, как он будет объяснять.
- Ха, это уже становится традицией – извинительные обеды, - горько усмехнулась Маша.
- Ну не язви, я правда хочу извиниться!
- На этот раз нет, Эд, пока.
Он не мог спокойно работать и позвонил Грише.
- Привет! Я тут сейчас…
-О! Малыш, а я тут как раз разговариваю с Лизой, она приехала, чтобы купить новый ноутбук своему папе.
Перед глазами Эдика пронеслась картина: магазин Гриши-газетный киоск-СТАТЬИ!!! У него была надежда, что эти газеты либо скупили, либо она их не увидит, но Гриша был в своем репертуаре:
- А Лиза тут просматривает почту.
- Нет, Гриша, нет!!!
- Ой, я тебе перезвоню.
Эдик схватил пиджак и помчался вниз.
- Эдуард Евгеньевич, тут к вам…
- Все потом, Мила, все потом!
Он выскочил к стоянке, завел машину и ринулся к Грише. Но «пробки» не хотели исчезать. К магазину он подъехал почти через час. Выйдя из автомобиля, он почти не надеялся увидеть Лизу внутри. Но она прямо сидела на стуле, не сводя глаз с двух газет.
- За что ты ее так?
- Кого?
- Марию. Я спрашиваю, за что ты ее так. – Гриша мне все рассказал, но ты не вини его, он пытался врать, выгораживая тебя, но ты же знаешь, что наш Карлсон не умеет врать, - и Лиза потрепала его по щеке.
- Прости, друг…
- Лиза, да какая разница что было? Это она первая меня оклеветала, а я лишь защищался!
- Ты? Ах, ну да – лучшая защита – нападение. Эдик, я тебя больше не хочу видеть, - и Лиза поднялась со стула.
- Подожди, Лиза, ну а как же наша свадьба, да все это, ничего не значит! Ты чего?!
- Эдик, послушай меня, когда я была в Лондоне, я встретила одного человека, я влюбилась, понимаешь? Но не позволяла себе ничего лишнего, зная, что тут есть ты. Но сердце подсказывало, что именно тот человек, а не ты – моя вторая половина. А эта подлость лишь укрепила мое чувство. Да, кстати, папа меня поддерживает, - Лиза повернулась и направилась к двери. Эдик так и стоял по середине комнаты.
- ГРИША!!! …!!! – он был в ярости.
- Чего «Гриша»? Что я мог ей сказать? Ты сам виноват. - Он даже не пытался оправдаться.
Эдик пытался звонить Лизе, уговаривал ее вернуться, но она была непреклонна, а тем временем, в снах к нему приходила Маша. Когда Эдик понял, что безнадежно влюбился, круг замкнулся. Но он не привык сидеть без дела.
Над тротуаром напротив редакции ночью работали люди в оранжевых жилетках. Утром, все сотрудники лицезрели следующую надпись:

МалышКА, я дурак! Прости!
Я тебя люблю!
Малыш.
Он стоял в вестибюле, с букетом. Ему обещали позвать Машу. Когда она спустилась, Эдик онемел, настолько он хотел ее увидеть.
- Маша, прости…я…
- Почему Малыш? – это был единственный вопрос.
Эдика озадачила эта фраза, и он сбивчиво рассказал детскую историю.
- А я твоя частичка «ка»? – Маша уже улыбалась.
- «Ка» - это не частица! Эх, а еще журналист! – и Эдик прижал Машу к себе.