Про гибель бумажной литературы

В недавней заметке  Виктор Улин пишет что   

     “писательство, которым занимаются БЕСПЛАТНО, есть вызывающий презрение ДИЛЕТАНТИЗМ.”

   Фраза  Виктора  обладает  краткостью  и ясностью  математической аксиомы,  и его   основное   заявление :  “ГИБЕЛЬ БУМАЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ОЗНАЧАЕТ ГИБЕЛЬ ЛИТЕРАТУРЫ КАК ТАКОВОЙ “-  простой королларий.  Действительно,  если литература  должна быть профессиональной,  то  бесплатный  интеренет  -  ее осиновый  кол.     Однако,  любой физик знает, что хотя  математика  - могучий  инструмент,   ее  некритическое  применение   может  в два счета   завести     в  трясину  парадоксов.  Сравнение с практикой – гораздо  более  надежно ,  чем  обширное  теоретизирование  из сомнительных оснований.   Если шикарная  с эстетической точки зрения  теория  дает  выводы,  которые  не согласуются  с наблюдениями – ф топку! 
         
         Виктор, по-моему,  делает обыкновенную  гуманитарную  ошибку,  когда слово “обычно ”  или слово “часто” ,  или же слово “теперь”  заменяется на    “всегда ”. Вторая разновидность  ошибки – когда  вместо “я думаю”  ставят “общеизвестно  и  неоспоримо верно”.   На самом деле , Виктор  хочет сказать : “Я и многие мне подобные  не любим и презираем  дилетантов,  потому что  мы  делаем литературу  профессионально  и  хотим  пристойно  зарабатывать   литературным  трудом.  Большинство  приличных произведений  пишутся  профессионалами,  а не дилетантами.  Поэтому  распространение дилетантской  бесплатной  интернет-литературы  будет означать  смерть  литературы  как мы ее понимаем.  ”

    
1

        Слова имеют привычку обрастать  эмоциональными  нагрузками .  “Гибель   литературы”   звучит оттенками греческой трагедии.  Однако  то же самое содержание  может быть выражено  в десяти различных тональностях.
 “ Книжкины  похороны” ,  “каюк  бумаге” , “да здравствует элекиронная книга ”.  На самом деле,  гибель  бумажной  литературы  -  факт.  Пациент уже умер,  хотя еще об этом не знает.  Лет пять тому  назад  я писал, что появление  легких компактных  переносных  дисплеев   книжного  качаства – дело недалекого будущего.  И,  само собой,  угадал.  Теперь  такие дисплеи  есть. Чтение  в отраженном  свете  - энергия тратится  лишь  на “перелистывание”,  а не подсветку экрана,  как в компьютере.  Глаза не устают.    Принцип  работы     – много-много  мелких   шариков , черных с одной стороны и белых с другой,   в белом  поле.  Процессор   переворачивает  шарики,  выдавая на-гора новую  страницу.   Качество  и размер   картинки – как в дешевой книжке.   Пока   такие дисплеи  стоят  около 300 баксов.  “Амазон “  вполне успешно  торгует  аппаратом  под названием   “Киндл”  Продали полтора  миллиона штук.   “Сони”  тоже  делает  что-то подобное.     Когда цена опустится  от трехсот  пятидесяти  до пятидесяти  просто,   количество  - и без того немалое – перейдет в качество.  Вместо  книг   у каждого второго  будет  электронная примочка;  в нее   можно будет воткнуть  микросхему  - или  всосать    напрямую  из интернета   -  за  копейки .  При  таком   раскладе как-то регулировать  стихийное  распространение   пиратских  книжек  в нашей стране непуганного копирайта   будет крайне  сложно.

          Чтение   через  десять- пятнадцать  лет   станет принципиально дешевым  занятием  –  почти  как  просмотр   телевизора.  Сейчас  книгопечатание  и книготорговля – большой  бизнес  - с типографиями,  складами   и контейнерными перевозками   - он  в недалеком  будущем  очень  изрядно  сожмется. 

           Подобное  сжатие  уже идет в звукозаписи,  но там цена  носителей  (дисков) в стоимости конечного продукта    относительно  меньше ,  и  колическтво  новой    музыки,  которую  человек может  без особого вреда  для  умственного здоровья  запихать себе в уши  - гораздо больше.  В звукозаписи  снижение  цены  диска   в чем-то  компенсируется  увеличением  количества  дисков на человека – любитель музыки покупает  больше песен  на слегка меньшую  сумму.  Для книг соотношение  иное  -  и практически смертельное для  книгоиздательского  дела  в его нынешнем  виде   -   многие  покупают  ровно  столько книг,  сколько они в состоянии   прочесть .  Если  диск  за счет  iPoda  дешевеет  в три раза,  и человек покупает в два раза больше дисков – падение  в отрасли  не так круто.  Если книга  удешевляется  в десять  раз,  то сильно  больше  от этого  читать  никто  не  станет  - оборот  падает  в девять.             

 
  2

     Вопрос   качества книги  - и соотношения качества  и коммерческого  успеха  - дело крайне сложное.  Шамфор  в молодости  писал пьесы,  от которых  рыдал сентиментальный  и казненный  Людовик 16,  и  не менее сентиментальная и казненная   супруга Мария Антуанетта.   Шамфор  делал, выражаясь современным языком, бестселлеры.  Его приняли в Академию , и его литератуная  карьера  была  на мази.    После  пары     бестселлеров  модный литератор   бросил  все  к чертям  и уехал  в деревню.  Там   он  написал     “Максимы”  - чтиво настолько  ядовитое,  что при  жизни  оно издано не было.  “Максимы “  продают   до сих пор – спустя двести лет  -  тысяч по пять в год,  должно быть.  Я встречал французов с высшим  гуманитраным,  которые  про  незадачливого  академика   ничего не слышали,  но два века по пять тысяч в год  -  это миллион  экземпляров.   Ударные  же пьесы      Шамфора  напрочь   канули  в лету.  Автор  сам  объяснил этот парадокс.  Он сказал,  что публика в целом  настолько тупа,  что не способна  увидеть  отсутствие  у автора  новых  мыслей.  Она дружно  аплодирует  посредственности, и публчное одобрение  означет  зачастую  лишь совпадение  уровня  серости  автора  с уровнем  серости  аудитории.   Обычный   бестселлер – это нечто,  на пятнадцать процентов превышающее  средний  уровень .  Броская  упаковка,  умелая  реклама , крутой  сюжет   -   через  пять лет  никто уже не вспоминает... Шамфору стало скучно делать  бестселлеры  за  хорошую   плату – он  написал  книгу для себя  - и немногих себе подобных.  Он,  по словам  Виктора Улина,  выбрал “ПРЕЗРЕННЫЙ  ДИЛЕТАНТИЗМ”.      

              Настолько  ли   редок  случай  Шамфора?  Вероятно,  не настолько.  Недавно в СМИ промелькнуло имя Сэлинджера,  написавшего  несколько рассказов  и  нашумевший  роман   “Над пропастью  во ржи” , который до сих пор кое-кто помнит в России.  После  этого  он ничего вообще    не напечатал,  но курилка еще жив.  Базар возник из-за судебного разбирательства по поводу   продолжения  культовой  книги,  сделанного каким-то бойким  парнем  без согласия автора.   По словам  родственницы,   у писателя    лежат в столе  три неопубликованных  романа , над  которыми он  бесплатно  по-дилетантски  вкалывал  тридцать  лет.   

           Селин,  попавший  с первого романа  (“Путешествие  на край ночи” ) в классики  французской  литературы   - чуть ли не наравне с Прустом  -  закончил  жизнь  гинекологом  в провинции,  по-дилетантски  кропая  тома,  не имевшие никаких  шансов  пойти в печать. ( Коллаборационист  и антисемит,  однако. )      

        Полагаю, приведенных примеров  вполне достаточно,  чтобы  удостовериться, что не вся  ЛИТЕРАТУРА  вымрет  от  писания  книг  ЗАДАРОМ.  Если что и вымрет , то  это будет  литературный  фастфуд  в его нынешнем  виде .  Однако ,  за  фастфуд  я не боюсь   - бигмак  вечен,  хотя  время от времени  он  меняет  форму.   


3 
 

      “Иногда  я думаю,  что скажут  о  нас  будущие  историки.  Для современного человека им хватит одной фразы : он совокуплялся  и читал газеты.  Этим сильным  определением  предмет  исследования,  полагаю,  будет  исчерпан.  ” 
 
       Я цитирую  Альбера  Камю  (“Падение”, 1956 г. ).  Высказывание  классика   были  дословно  точным   в дотелевизионную  эпоху.   Современный современный  человек   совокупляется  и смотрит  телевизор.  Иногда даже не совокупляется   - ему хватает  лишь   телевизора. 
            
       Видеожвачка  в  корыте  аудитории  беспардонно  и  бесповоротно    потеснила  жвачку бумажную . Это понятно  -  сигнал от глаза  до мозжечка , отвечающего за шевеление конечностей,  проходит  гораздо легче,  если  по пути  не стоит  думалка.  Так как власть  имущим  нужно прежде всего   шевление  конечностей  в правильном  направлении,   телек обречен  на успех.   Чтение же   само  по себе связано с развитием  определенного    уровня  абстракции   - буквы  надо преобразовать  в слова,  а слова  надо  связать  между  собой  и с окружающим  миром.  Поток  картинок с  экрана  воспринимается   куда    непосредственнее  и эффективнее.  Кроме того,    пяток  телевизионных станций  гораздо легче контролировать, чем тысячи печатных станков.   Само собой,  манипулирование  путем  бумажного  слова никуда не делось – любой  здравомыслящий Ленин  начинает  с газеты  “Искра”  - но  с точки зрения  коллективной  дрессуры , голый   текст  против   телевизора – что берданка   против  современного  высокотехнологичного   оружия.

        В интеренете  болтаются  данные  по книгопотреблению  в Штатах.  “Треть  людей с высшим образованием  не брало в руки книгу после окончания  университета.  Для  окончивших среднюю школу – 42 процента.  Восемьдесят процентов  семей  в США не покупали и не читали книг за последний год...  ”

    А Россия  -  официозно  (возможно, и по факту)  бывшая    “самая  читающая”  ? “Согласно проведенному в июле этого года  опросу,  37процентов  росиян  вообще не читают книг,  52 процента никогда их не покупают, и только 23 процента считают себя  активными читателями... ”

      Замещение   фастфудной  книги  фастфудным  видео пойлом   идет достаточно  быстро  само по себе  –  гибель  бумажной  книги  лишь  ускорит  процесс.  Вполне  вероятно,  что дальнейшее развитие техники   объеденит книгу с видео – текст  будет  идти  в одной  упаковке   со звуком  и  движущейся картинкой.  Тем не менее,  если  интересоваться  ближайшей  перспективой   -  несомненный  факт,  который  нас  здесь  занимает  -  это “всего лишь”  грядущая  гибель бумаги  и  последствия  этой гибели   для  литературы. 

4    

     Технология  фастфуда  в принципе  достаточно  проста – он должен быть без вывертов, сравнительно  недорог  и  до  отвращения   разрекламирован.   Хорошего  макдональдса  должно  быть  много,  и  конкурентов  надо  гнобить...Кроме  макдональдса  есть еще кентуцкий жареный  цыпленок,  бургер  кинг,  тако белл - все это одно и то же...   Вот, пожалуй,  и все.   Кто понимает в приличной  кухне,   либо идет  в приличный  ресторан,  либо готовит сам...

     Бизнес для потребителя – а  массовое  книгоиздательство  - это   бизнес для потребителя  -  всегда  работает одинаково.  Гибель  бумажной  книги  поменяет  правила  игры , но не  изменит суть дела.  Скорее  всего,  фастфудная книга сконцентрируется в нескольких  гигантских    виртуальных книжных  лавках вроде теперешнего “Амазона”.  Пускать  туда  будут , само собой,  не  все тексты  - но те, которые  имеют продажный  потенциал  и удерживаются в рамках.  Цены на  скачивание  - при  наличии  более  или менее  здоровой  конкуренции  должны будут упасть.  Пока что,  виртуальная книга стоит  лишь  слегка меньше бумажной , что не соответствует затртам  на производство (  Амазон должен делать офигительно хорошее  бабло,  выплачивая авторам   “бумажные “ гонорары  за продукцию,   изготовление  которой  сводится  к передаче байтов  через  ктберпространство ) . Это происходит из-за того, что цена  все еще   задается  сравнением  с напечатанным .  Когда  бумаги   не останется,  цена  будет   диктоваться   главным  образом  авторским  гонораром,  который должен в среднем остаться таким же,  плюс издательскими и распространительными  затратами,  которые  упадут во много раз.      

        Определяющим фактором  для  постбумажного  книжного  фастфуда  станет реклама.  Так как доход  издателя  с  продажи  каждой   виртуальной книги неминуемо  резко  упадет,  на плаву останутся  лишь  несколько  сетевых  монстров,  фактически  монополизирующих  фастфудную  литературу,  как  несколько  голливудских студий   монополизируют  ныне   фастфудное   кино.      

5

      Сравнение с кино,  однако,  неправомерно  в нескольких  отношениях.   Во-первых, авторское право на огромный пласт литературы  - в отличие от кинопленок -  исчерпано.   Удержать цены на классику  скорее всего  не сможет уже никто  -  она  станет  в буквальном смысле копеечной.  Недешевым  бестселлерам  придется конкурировать  с дешевой  и проверенной   временем  литературой. 

     Во-вторых,  затраты на изготовление книги -  это  от силы  десяток   человеко -лет квалифицированного труда.     Книга – одно из последних  ремесленных  производств.  Она  –  одна из немногих  оставшихся  вещей,  которые  активно  сопротивляются  повальной  стандартизации.  Вполне возможно, что электронная книга  породит  новую  породу книжных ремесленников . Они будут владеть маленькой   электронной   лавочкой,  и зарабатывать  на жизнь,   продавая  свои  изделия    самостоятельно.  В науке подобные  тенденции  уже наблюдаются.  Ученые самостоятельно вывешивают свои  труды в  “arxiv”,  не связываясь с пропихиванием  работы  через  редколлегии научных журналов.  Григорий Перельман   опубликовал   работы  по задаче Римана именно так – это  пока  что  беспрецедентный  случай : первоклассная   работа, не прошедшая через научный журнал.   Не исключено, что некоторые  книги будут продаваться напрямую  с сайта  автора, либо мелкими кооперативчиками.   Такие  конторы могут  занимать  ниши,  не оккупированные  монстрами : всякого рода  андеграунд ,  авнгард,  эзотерика... 

        Кроме  прочего,  останутся  дилетанты.  Специфика литературы  состоит в том, что она – не столько ремесло,  сколько  выражение личности.  Ученый, не   прошедший  университет,   практически  невозможен  (исключений, хотя они и есть,   очень мало).  Писатель,  получивший профессиональное  образование – скорее  исключение .   Бродский,  с его незаконченным  средним ,  на вопрос судьи : “А кто вам дал право быть поэтом ?”   ответил : “Полагаю,  это от Бога... ” 

         Полный  хлам –  дилетанство  практически  на  сто  процентов. Профессионализм  гарантирует   некое  приемлимое  качество.  На верхних этажах  писательсто  снова  смыкается с дилетантизмом.  В  последние два века  литература делалась в основном  профессионалами,  но  это – следствие  специфических  условий  спроса  на книгу,  которые  позволяли  писателям жить литературным трудом.      Если в результате  гибели бумаги  количество  профессиональных  писателей  уменьшится,  это  не  будет означать гибели литературы,  но лишь  ее  модификацию.