Прятки

Раз, два, три, четыре, пять,
Будем в прятки мы играть.
Небо, звёзды, луг, цветы,
Ты пойди-ка поводи!

Это была совсем темная комната. Она шла. Под ее ногами скрипели старые, проеденные червями и жуками, доски. Я слышала каждый ее шаг, и, сопровождающий его ноющий скрип, как будто всхлип, как будто вскрик. Я заткнула уши, закрыла глаза, но я все равно чувствовала ее тут, в этой комнате, почти рядом со мной. Слава Богу, тут было слишком темно, чтобы она увидела меня, дрожащую, жалкую, буквально умирающую со страху. Я сидела в самом углу комнаты, пряталась за каким-то дряхлым куском картона. Но он, что было очень кстати, был достаточно большой, и меня совсем не было видно.
Я слышала как она, проведя рукой по стене, скребла по ней длинными ногтями, как будто кто-то провел лезвием по коже. Я сотрясалась от каждого звука, от каждого ее маленького шага, который приближал ее ко мне.
- Раз, два, три, четыре, пя-я-ять… - с гнусавостью пела она. По тону голоса, по его жгучей язвительности, по его тембру, я все четче понимала: она тут хозяйка, еще пару метров – и я полностью окажусь в ее власти.
Как ужасно скрипели полы, мне хотелось встать, бегать по комнате, и срывать эти чертовы доски, раздирая руки в кровь. Меня, ведь, все равно никто нигде не ждет. Она все ближе. Шаг за шагом, шаг за шагом.
- Будем в пря-ятки мы игра-ать… - на меня все сильнее накатывало чувство безысходности. Не было чем дышать, как будто на грудь положили не то, что наковальню, а целую кузницу. Зрачки расширялись еще и еще сильнее, не оттого, что было темно, а того, что было безумно страшно. У меня тряслось все: руки, коленки, даже волосы, и те, наверно, дрожали от страха.
Я была похожа на жалкого, загнанного в угол зайца, правда вид у меня был намного потрепанее. И моя лиса все ближе и ближе подкрадывалась ко мне. Я чувствовала, как немного подрагивает застоявшийся, и пахнувший пылью, воздух. Я слышала, как позвякивают какие-то металлические детали на ее одежде, и как стучат ее каблуки. Боже, как невыносимо скрипят полы… И воображение исступленно начало рисовать мне эти картины: термиты ползают под досками, их светлые тельца передвигаются ловко, их не смущает темнота в комнате, из маленькие зубы грызут, грызут, грызут…
Тогда так хотелось орать, но если я сейчас закричу – я пропала. Она вдруг остановилась, замерла во времени и пространстве. Глубоко и резко втянула носом воздух. Еще раз прислушалась. Дерзко повернулась в мою сторону, шла наверняка, без сомнений. Оттолкнула ногой коробку, та с грохотом полетела в сторону. Разбилась об стену. Ну и силенки же у нее, хоть отбавляй.
Замерла. Я замерла. Она замерла. Я чувствовала, как она сверлит меня взглядом сквозь картон, она знала, знала, с самого начала знала, что я прячусь тут. Играла. Она просто играла со мной.
Глаза уже совсем привыкли к темноте. Но я все равно едва-едва различала ее силуэт. Высокая, длинные волосы, не слишком тонкие ноги. Похожа на меня. Она немного согнула колени, наклонила голову. Совсем, как змея. Ишь, может и глазами сверкнет, может и язычком поводит.
- Небо, звё-ёзды, луг цветы-ы-ы… - коротким, точным движением ноги она отмахнула картонку, и та, плавно и элегантно (насколько это себе мог позволить кусок картона) порхнула в сторону. – Я тебя нашла, - ядовито сказала она, не закончив считалочки. – Хватит играть со мной в прятки! Я теперь навсегда буду с тобой… - и тихо хмырнула.
Она наклонилась и крепко поцеловала меня. Впилась в губы, как гадюка. Еще и провела языком по щеке. Я чувствовала себя омерзительно грязной. Она опять провела рукой по стене. Вспыхнул свет. Я зажмурила глаза. Вдруг сильно начала болеть голова:
- Кто ты? - сквозь страх, бессилие, усталость и все эмоции, которые бушевали во мне, смогла проскулить я.
- О-о-о-о, а ты еще не догадалась? Я – твоя боль. – И она поцеловала меня еще раз.