Переводы и переводчик. круглый стол журнала Кляп

Есть стихи переводимые, есть не переводимые, это не от того, что одни уже переводили , а другие нет, а от того можно ли вообще перевести достойно данные стихи. Переводимые стихи чаще всего представляют из себя что-то вроде рифмованной прозы. Передай смысл в переводе, подбери сносную рифму, соответствующий ритм, если повезёт, попробуй просочетать аналогично звуки и получится сносный перевод. К непереводимым стихам я отношу те, в которых смысл спрятан в ассоциациях, передаваемые ощущения в образах, и это всё держится на звукописи явной и завуалированном внутреннем ритме. Вот и попробуйте перевести такое стихотворение на другой язык, где звуки часто несут прямопротивоположные ассоциации и символика не совпадает, допустим, по причинам религиозного характера. Тогда единственный перевод который возможен будет весьма вольный. Переводчик прочтёт оригинал, осознает, вчувствуется, а потом напишет нечто совершенно собственное, но по мотивам.
Если говорить о переводчиках, как людях занимающихся литературной деятельностью, то отношение к ним у меня менялось с точностью до противоположного. Изначально мне казалось, что переводами занимаются люди не способные к самостоятельному полноценному творчеству, с высоким уровнем литературных запросов, способных признаться себе, в собственной несостоятельности, как творца и удовлетворяющих свои идеи литературного миссианства за счёт переводов лучших на их взгляд образчиков. Эта  моя оценка сформировалась на фоне интенсивного собственного творчества. «свои стихи некогда записывать, а не то что чужие переводить». По мере угасания интенсивности собственного творчества и наращивания чисто технических навыков стихосложения я стала более лояльно относиться к переводческому труду. «пока своего вдохновения дождёшься, так можно и над чужим покорпеть»